- Не поздновато?
- Нормально. Ты раньше не освободишься. Не надейся. Эх, - он махнул рукой, - ладно. Так уж и быть. По старой дружбе сделаю тебе одно одолжение.
- Какое?
- Вот вечером и узнаешь. И дверцей посильнее хлопни. Заедает, зараза.
Иван послушно хлопнул дверцей. От души, пушечно. Хорошо отлаженный "девяткинский" движок взревел, я, истошно взвизгнув тормозными колодками, машина шустро нырнула в просвет между бордовым "Вольво" и синей "пятёркой".
Иван ещё несколько секунд смотрел вслед "девятке". Вот он и остался один. Мир окрашивался в серые тона уныния. Где-то в подкорке копилось омерзительное чувство беспомощности. Как у комагозника, которому после года беспамятства предстоит вновь учиться ходить. Грызло изнутри, словно огромный червь. Если на дороге будет поджидать, ловушка, то он не пройдет по счастливой случайности мимо, а восторженно влетит точнёхонько в неё. Я никто не предупредит, никто не скажет: "Стоя, туг, похоже, подвох". Впрочем…
Вопреки приличиям, Иван ожесточенно сплюнул на асфальт и пробормотал себе под нос:
- Какого дьявола, в самом деле?
Трясясь в душном вагоне метро, Иван мысленно проговаривал длиннющий монолог, убеждая себя, что ничего страшного в его нынешнем положении нет. Более того, оно не так уж и плохо. Задание Сергея Борисовияа не обещало больших сложностей, а деньги за, работу платят вполне приличные. Так чего нюни распускать?
* * *
"Я не люблю общественный транспорт в часы пик. Мне не нравится, когда чей-то тяжёлый "дипломата" бьёт по голени, когда толкают локтём в спину, когда кто-то, ожесточенно сопя, ввинчивается в сантиметровый зазор между мной и соседом, при этом костеря нас обоих, на чём свет стоит. В общественном транспорте принцип "человек человеку - друг" становится очевиден даже да я слепых и клинических идиотов. Друг, брат и волк, хотя и звучит гордо.
Однако сегодня поездка мне понравилось. Толкотня напомнила о том, что я ещё жив. Что всё в порядке и в мире, помимо вещей неприятных, есть еще куча маленьких удовольствий, делающих монотонные будни вполне переносимыми. Энергия толпы заряжает. Захотелось выпить холодного пива и съесть вяленой воблы. Что я и осуществил незамедлительно. Рядом с метро купил у дородной бабульки рыбину, - "астраханская, с икоркой, милай", - в ближайшей палатке - вару "Балтики", - "свежее, свежее", - позвонил в офис, сказал, что буду минут через сорок, и благополучно предался чревоугодию. Дождь поунякся. Моросило слегка, но мне, мокрому, это было что слону - комариный укус. И стоим я себе в подворотенке, попивал, пивко, грыз с аппетитом сухую, до невозможности соленую рыбу и глазел на прохожих, совершающих козлиные, фантастические по красоте ж изощрённости прыжки через гигантскую лужу, перекрывшую единственную дорогу к метро. Хорошее это занятие - наблюдать. Умиротворяющее.
Таким и предстал перед взором Танюшки. Умиротворенным, пахнущим улицей и воблой, с маслянисто поблескивающими после пива глазами. Грешен. "Балтика" пробудила во мне куда более низменные алкогольные желания. Душа взалкала водки. Желательно хорошей и немедленно. Иногда на меня накатывает. Некоторые объясняют это тягай к раскрепощению творческих сторон личности. Я - врождённой предрасположенностью к алкоголизму.
Чувствую себя героем, ибо нашей силы отложить возлияние до вечера.
- Вам звонили, - с легким осуждением в голосе сообщила Танюшка.
Её второй кавалер был подвержен длительным запоям, и теперь она одинаково ненавидит всех выпивающих, независимо от дозы. Правда, с нами до открытого бунта не доходило. Начальство Танюшка уважает. Петра немного больше. Меня соответственно немного меньше.
- Кто?
- Дима, с Олегом. Они добрались до квартиры. Хотели отметиться, что у них все в порядке. Я все им передала и все записала.
- Что передала?
- Ну, о вашем звонке.
- Ага, хорошо. Умница. - О звонке, так о звонке. - Ещё кто-нибудь звонил?
- Какой-то мужчина. Спросили Петра Алексеевича. Я предложила, чтобы перезвонили на ваш сотовый номер, но они сказали, что лучше позвонят позже, когда вернётся Пётр Алексеевич.
- Умница, - пробормотал я, пролетел в ритме вальса через фойе и рывком распахнул дверь кабинета. Пиво сняло напряжение наполовину прожитого дня, захотелось сделать какую-нибудь глупость. Впрочем… на сегодня, пожалуй, достаточно.
В ногах бушевал ветер, толкая моё промокше-подмёрзшее тело вперёд. Провальсировав к столу, я рухнул в кресло. Очень захотелось спать, но это-то точно было лишнее. Не мог я позволить себе начинать первый самостоятельно-хозяйский день со сна в кабинете.
Деловито вошел Валера, держа в руках длинный лист компьютерной распечатки.
- Вот, - сообщил он гордо, протягивая листы мне.
- Спасибо. - Я туповато посмотрел на распечатку. - Что это?
- Список жильцов дома. Квартиры идут по порядку, разобраться несложно.
- Шустро…
В списке было много любопытного. Фамилия, имя, отчество, возраст, метраж квартиры. Всё это могло пригодиться.
- Да у них там защита совсем детская. Первый класс, первая четверть. Баловство! - Валерка махнул рукой. - Пойду трудиться дальше. На благо народа, так сказать.
- Иди, иди, - поддержал я, изучая список.
Тэ-экс, посмотрим, посмотрим. Что можно отсюда выкачать? Нужная нам квартира. Прописана одинокая пенсионерка. Понятно, ей одной в трёхкомнатной тесновато. Странно, что до "божьего одуванчика" пока ещё не добралась толпа хищных маклеров и налоговая инспекция. Кто у нас живет "над"? Семья. Три человека. Муж, жена, ребёнок. А "под"? Пятеро. Ничуть не легче. Квартира справа? Какой номер-то?
Я пытался вычислить номер квартиры справа, но получалось медленно и со скрипом. Мысли упрямо сползали к запотевшей хрустальной рюмочке. Огурчик маринованный болгарский на вилочке. Маленький, хрустящий, из холодильничка. Тьфу, чтоб тебя! Номер, номер, номер. Рюмка. Номер. Вот, вроде нашел. Ага. Мужчина какой-то. Возраст: сорок два. Квартира однокомнатная. Надо будет проверить. Хрюкнул старенький селектор,
- Иван Владимирович, - прохрипел он изменённым практически до полной неузнаваемости голосом Танюшки. - Это снова тот мужчина.
Я снял трубку.
- Алло!
- Пётр? - спросили на том конце трубки. Интересно, с чего Танюшка взяла, что это мужчина? Голос у говорящего был тихий, почти шёпот. Такой невесомо-безликий. Сказать наверняка, что это мужчина, я, например, не решился бы. - Алло, это Пётр?
- Допустим. - Подобный ответ прозвучал лучше, нежели долгие объяснения о том, куда, собственно, делся Пётр и почему он делся именно туда. К тому же мне было легче. В обличье Петра я мог быть резким и бескомпромиссным. Одним словом, таким, каким я сам не смогу быть никогда. - Мы можем вам чем-нибудь помочь?
- Твой персональный номер не отвечает, пришлось звонить по общему. Слушай внимательно, Пётр, - ответил голос. В нём вдруг прорезалась зловещая развязность. - Сегодня днём этот твой придурок компаньон подрядился сделать одну работенку. Так вот, я хочу, чтобы вы немедленно отказались от неё. Ты понял? Прямо сейчас позвони и откажись. Не устраивай напрягов. Ни мне, ни себе, ни своим людям. Ты хорошо понял?
- Кто говорит? - спросил я, быстро трезвея.
- Совет: сделай то, что говорят, и всё закончится хорошо, - добавил голос. - В противном случае пеняй на себя.
На том конце линии запищали гудки.
Я очумело покрутил головой. Не приснилось ли? Может, закемарил в кресле и… Нет. Вот он я, сижу, хлопаю глазами, сжимая в руке телефонную трубку. Звонок меня ошарашил. Во-первых, потому, что, будучи достаточно взрослым и разумным человеком, я понимаю: для угроз должны быть веские причины. Во-вторых, неясно, при чём здесь Пётр. Он ведь не имеет никакого отношения к сегодняшнему визиту Сергея Борисовича.
Я потряс головой. Ещё раз. Незнакомцу известно, что с мафиозо договаривался именно я, но он не знает, что Пётр вышел из дела. Кроме того, ему неизвестно, что телефон Пётра остался в офисе. У звонившего хороший источник информации. Но, видимо, недостаточно хороший. И этот источник информации либо среди людей Сергея Борисовича, либо среди… хотел сказать "наших", но вдруг понял, что уже не "наших", а "моих" сотрудников. В равной степени вероятно, поскольку об "отставке" Петра, как, кстати, ж об обмене телефонами не знал никто, кроме меня и Петра. Что же такое мы делаем, из-за чего нам практически в открытую угрожают? Кто угрожает? Что это за люди?
"В принципе чего-то подобного можно было ожидать, - подумал я, набирая номер собственного сотового телефона, - Когда соприкасаешься с такими людьми, как Сергей Борисович, вполне оправданно ожидать перемен. И далеко не всегда они оказываются к лучшему. Чаще как раз наоборот".
Пётр откликнулся моментально.
- Да? - раскатился в трубке его сладко-вальяжный голос "без пяти минут, американца". - Слушаю вас.
- Петь, это Иван, - представился я. - У меня дурные новости.
- Уже? - изумился он. - Быстро, однако, ты "доплыл".
- Да это не а, Это ты "доплыл".
- Я???
- Ну да.
Я рассказал ему о телефонном звонке. Пётр помолчал, переваривая сообщение, затем поинтересовался:
- И что ты намерен делать?
По голосу его невозможно было понять, о чём он думает. Одно несомненно: "экскомпаньону" стало совсем не весело, хота и присутствие дуга он не потеряв.
- Не знаю, - откровенно признался я. - Честно. Может, и правда, позвонить Сергею Борнсычу?
- У тебя есть его номер? - спроста Пётр.
- Нет. Только посредника.
- Впрочем, это не имеет значения. Он бы всё равно не принял отказа.
- Мы можем приостановить работу.
- Борисыч тебя растерзает. И ладно бы только тебя, дуралея, ты я так человек пропащий, а вот ребята вляпаются ни за что ни про что. Они-то здесь ни при чём. - Он помолчал секунду. - Димка, Стас и Олег уже вернулись?
- Нет ещё.
- Жаль.
- Чего жаль-то?
- Из-за чего поднялся шум? - терпеливо объяснил Пётр. - Из-за этой новой работы. Почему? Что-то, в этой квартире такое есть, из-за чего некто позвонил и начал нам угрожать. Что-то, что может всплыть до ходу работы.
- Уверен?
- А ты нет? Полагаешь, это школьника так развлекаются?
- Ну, не школьники, конечно. Может быть, кто-то из конкурентов хочет перехвалить выгодный заказ?
- Ты дурак, если так думаешь, - коротко прокомментировал он моё предположение.
- Почему?
- Если эти "конкуренты" достаточно умны, чтобы отследить наш контакт с Борисычем, то они должны понимать: мафиозо почему-то нужны именно мы и никто другой. При таком раскладе целесообразней перехватывать клиента до контракта, а не после, - Пётр помолчал, подумал. - В любом случае меня все это не радует. Приедут ребята, расспроси их поточнее насчёт квартиры, а вечером расскажешь. Идёт?
- Конечно, - ответил я. - Разумеется, идёт.
С Борисычем заключал соглашение я, а шишки падают на Петра. Всё оказалось иначе, чем ожидалось".
Глава 6
Первыми появились Дима и Олег. Примчались в половине восьмого. Выглядели они возбуждёнными и необычайна довольными собой. Ворвались в контору, молодые, гомонящие, весёлые. А вместе с ними ворвался и сумеречный осенний вечер. Запахами прелой листвы, дождевых струй, сырой земли и мокрого асфальта.
- Привет труженикам умственного фронта, - грянул с порога Дима и весело засмеялся. - Где тут у вас принимают рога, копыта и новости первой свежести?
В том, что новости свежайшие, сомневаться не приходилось. Иван выполз из-за стола, где изучал Валеркину распечатку, пытаясь отыскать в ней хоть что-нибудь, что помогло бы пролить свет на природу тревожного звонка.
- Шеф, - Олег шагнул в кабинет, - Стас не появился ещё?
- Нет, - ответил Иван. - А должен был?
- Да обещал. Поехал встречаться с кем-то из своих на предмет жильцов и канул.
Олег плюхнулся в кресло, а несколько секунд спустя в соседнее приземлился и Димыч. В отличие от Петра, державшегося на работе намеренно официально, Иван исповедовал более демократичные взгляды. Отсюда и приятельские отношения с ребятами. Это устраивало всех, и Иван не видел повода что-либо менять.
- Ну, рассказывайте, что у вас.
- Подъезды наметили. Пути отхода тоже, - начал Олег.
- Аж целых три. Там дворы кругом. И все выводят на крупные магистрали. Уезжай - не хочу, - поддержал Дима.
- Отлично. - Ивану не хотелось их торопить. Спокойный человек и вспоминает больше, и в деталях точнее. - Как сам дом?
- Дом как дом. Нормальный. Три подъезда. Жильцы в основном элитные. Таких голыми руками не возьмешь. Олег с консьержкой поговорил. Не из "нашего", правда, подъезда, из соседнего, но все равно много интересного удалось узнать.
- Не засветились?
- Нет. - Олег засмеялся. - Я ей сказал, что квартиру присматриваю для покупки. Попросил посодействовать. Сунул полтинник, она мне все про всех и выложила. Дом довольно старый, в следующем году собираются ставить на капремонт. Фирма какая-то подвизалась. С РЭУ договоренность есть. Мастера, - электрики там, сантехники разные, - прилетают через пять минут после звонка. Все делают быстро и качественно, поэтому и вызовов немного. Раз в два-три месяца. Жильцов шумных нет. Публика сплошь интеллигентная. Компании ходят, но редко. В основном - гости-одиночки. Чердаки закрываются на замки, бомжи не ночуют. С крыши на крышу там тоже не перелезть. "Альпинистские"- варианты не годятся, я прикинул. Дом со всех сторон просматривается наблюдателями. Короче, минуя консьержек, в подъезд не войти. - Он повернулся к двери, крикнул: - Танюшка, золотце, сделай кофейку горяченького, а?
- В "нашем" подъезде консьержка - ведьма, - плавно подключился к разговору Дима. - Мало того, есть там одна жиличка лет семидесяти, воров боится - жуть. Как только кто-нибудь приходит что-то там чинить, сразу звонит в милицию, а потом в РЭУ. Или если компании собираются. Стены и потолки в доме - дай Бог. Ни шагов, ни голосов, как в бункере. Квартиру мы осмотрели. Проверили на наличие подслушивающей аппаратуры. Все чисто. В подъезде, кстати, уже пара "быков" дежурит. Один внизу, на входе, второй - у квартиры. Прежде чем впустить нас в квартиру, он связался с Сергеем Борисычем. И, только получив высочайшее соизволение, разрешил войти. Консьержка ими страшно довольна. Не знаю уж, как жильцы.
- Телефон Борисыча не "сняли"? - оживился Иван.
Олег и Дима довольно переглянулись.
- Обижаешь, начальник. - Олег вытащил из кармана замусоленный блокнотный листок и положил на стол. - В лучшем виде, как с картины.
- Молодцы, парни.
Они снова переглянулись. Вид при этом у обоих был такой, что сразу стало понятно: это ещё не всё. Какой-то козырь ребята держат за пазухой.
В это время в кабинет зашла Танюшка, поставила на стол чашки, улыбнулась мило. Странно, что книксен не сделала. Удалилась с грацией королевской фрейлины.
- Поехали дальше? - предложил Иван.
- Поехали, - согласился Дима. - Квартира нормальная. Трёшка. Дверь - сантиметров десять толщиной. Три замка. Один основной, два блокирующих. Открываются только по порядку. "Маттура". Итальянские. В принципе хороший "домушник" вскроет, но придётся повозиться. Если в квартире действительно будет восемь охранников, без стрельбы войти никак не получится. Короче, во всех отношениях "голяк".
- Ну, дальше, дальше, не томи.
- В соседней квартире пару недель назад начался ремонт, - спокойно, но со скрытым торжеством в голосе объявил Димыч. - Бригада - три человека. Хозяин временно жилплощадь освободил. Сейчас многие делают евроремонты и так далее. Вроде бы обычное дело. Но консьержка сказала, что мусор эти ремонтники выносят раз в день. С шести до семи. Мы проверили контейнер. Догадываешься, что в нём было?
- Догадываюсь, Кирпичные осколки.
- Точно. Прокаленные. Понимаешь?
- Понимаю, - ответил Иван. - Час пик. Жильцы возвращаются с работы. Охранник в соседнем подъезде не в состоянии уследить за всеми. У него в это время работы невпроворот.
- Точно, - кивнул Дима. - Я подумал так же. Поднялся в "нашу" квартиру, проверил стену томографом.
- И что?
- Разбирают как раз против большой комнаты. Размер будущего пролома - примерно полтора на два метра. Шире они вряд ли отважатся делать. Без опоры верхние рады кирпича посыплются - делать нечего.
- И много уже разобрали? - поинтересовался Иван, с любопытством.
- Всего там восемь слоев. Полностью снято шесть. И седьмой примерю на две трети. Как раз дня на четыре работы осталось. Расколупают раствор по периметру, в нужный момент грохнут кувалдой конкретно, кусок и вывалится. Соседи ничего не услышат. А если к услышат, то милицию вряд ли станут вызывать. Разок ведь, не все время.
- И всё за пару недель? Невероятно! - Темпы "ремонтных работ" вызывали справедливое восхищение. Учитывая, что орудовать "взломщикам" приходилось только горелкой. - Молодцы.
- Да уж. С огоньком работают ребята, - скаламбурил Димка. - Торопятся. Вообще деятельные мужики. И охрану обходят, и в квартиру попадают. Кто же мог подумать, что они без малого полутораметровую стену разбирать отважатся?
- Валерка эту версию кинул в порядке бреда. Я ж видел, - добавил Олег. - Это потом уж он всерьёз завёлся.
- Наша "дурная" идея угодила в самое яблочко, - продолжал веселиться Димка. - Интересно, заказчик оценит сей факт по достоинству?
- По чьему достоинству? - тут же подхватил Олег.
- По нашему.
- Ногой.
- А деньгами? - обиделся Димыч. - И лучше бы в твёрдой, как камень, валюте. Ты, Иван, кстати, намекни ему. Мол, если есть друзья там или знакомые, так милости просим. Пару-тройку таких, как он, обслужим, с каждого по шесть сотен тыщ долларей, и можно смело на отдых.
Насчёт отдыха Иван не разделял оптимизма своих сотрудников. Несколько обнадёживало то, что стала известна причина "волнения" анонимного собеседника. Дыра в стене. Можно делать выводы. "С другой стороны, - подумал Иван, - мы не просто ПОПЫТАЛИСЬ найти брешь в обороне, а НАШЛИ её. И кто-то, чьи планы мы срываем, будет этим очень и очень недоволен. И, пока мы еще не сообщили о находке заказчику, может попытаться нас… Интересно, а затем понадобилось делать эту дыру, а?"
Он вдруг понял, что история, поданная Сергеем Борисовичем и подкрепленная телефонным звонком и необычной находкой, абсолютно не увязывается с довольно обыденным в наше время киллерством. Какая-то уж чересчур трудоемкая работа. Существовало по меньшей мере пять способов устранения мафиозо и его гостей, куда более простых и, следовательно, куда более надежных. Так почему же именно дыра в стене? Чего на самом деле боится заказчик?
- С вашего позволения, - Олег поднялся, - пойду, переброшусь парой слов с Валеркой, заодно составлю отчёт.
Написание отчёта было правилом, обязательным для всех и неукоснительно соблюдавшимся. Завёл его Пётр, мотивировав своё указание тем, что пишущий человек как бы заново всё переживает и порой в процессе этого самого переживания вспоминает очень важные детали, ненароком упущенные в устном изложении. Дима продолжал сидеть, прихлебывая кофеек. Когда Олег вышел, он, глядя в чашку, пробормотал:
- Иван, мне всё это очень не нравится.
Тот оторопел. Услышать подобное от беспечного оптимиста Димы было равносильно тому, что услышать собственными, ушами пение Додо.