– Не знаю. Если за это время найду работу, у меня будут деньги снять себе что-нибудь приличное. А если нет – уеду домой.
– Значит, два месяца. Ясно. Все убегаю. Завтрак на столе. Уходя, просто захлопни дверь. Жду тебя вечером.
Последние слова он произносил, уже закрывая дверь. Его тон был бесстрастным и уверенным. И я почему-то поверила, что все будет хорошо.
* * *
С тех пор, как я разослала нашу с Володей рекламу, ежедневно наведывалась в университетский интернет-клуб. Наконец, мои ожидания сбылись. Письмо, полученное мной, было кратким и многообещающим. Господину М. А. выражали (очень коротко) восхищение его работой и приглашали на собеседование. Название фирмы было мне незнакомо. Но подойти необходимо было ко входу одного из зданий крупного бизнес-центра нашего города, где арендовали помещение только солидные фирмы. Это внушало надежду.
Я забыла обо всех своих неудачах, усталости и о том, что кроме "Орбита", ничего весь день не жевала. К назначенным шести часам вечера я стояла под стеклянной дверью роскошного здания. Рабочий день закончился, и вокруг было довольно пустынно. Только рядом со зданием в спортивной дорогой иномарке сидела ослепительной красоты женщина, нетерпеливо поглядывая на часы. Неужели к таким тоже опаздывают на свидание? Прекрасные янтарные волосы и такого же цвета продолговатые глаза, изящные черты чуть высокомерного лица. Больше мне ничего не было видно. Кроме того, она кого-то мне смутно напоминала.
Мисс Совершенство позволила мне любоваться собой еще минут десять, а после оставила меня в гордом одиночестве. Мне понадобилось еще минут двадцать, чтобы сообразить, что меня разыграли. Чувство глубокого разочарования почему-то сопровождалось острым чувством голода. Поэтому я поплелась домой, периодически забегая в гастрономы.
– Привет! – встретил меня голос Максима. Он сидел за компьютером и смотрел мою презентацию. Лицо у него было грустным.
– Не надо все воспринимать так трагически! – посочувствовала я.
– Что именно? – спокойно удивился он.
– Не знаю. Я просто хотела утешить.
– Ты знаешь, я впервые вижу мое здание в объеме. Ты, конечно, не все сделала так, как я задумал, но все равно, это очень хорошо. Хотя в том месте, где строительство было задумано, оно вписывалось более органично, чем на морском берегу, куда поместила его ты.
– Это исправимо. А где находится этот участок?
Он назвал адрес и добавил.
– Но там, наверное, уже построено что-то другое.
– Это тоже не страшно. Можно использовать только фон. Я съезжу. А Вы ничего не узнали насчет ночлега для бедной девушки?
– Узнал. – впервые улыбнулся он. – Мои друзья через неделю уезжают на месяц. Будешь жить у них. А после что-нибудь придумаем. Только помни, я сказал, что ты моя двоюродная сестра. Обо всем остальном можешь рассказывать правду.
– И сколько это будет стоить?
– Оплатишь квартирные счета.
– Ура! – я нагнулась к сидящему Максиму и поцеловала его в щеку. Он почему-то порозовел и отмахнулся от меня, как от мухи.
– А эту неделю перекантуешься у меня.
Я уже собралась задать вопрос, но он перебил меня.
– Взамен научишь меня делать презентации.
– Заметано.
Мне, конечно, было не очень удобно жить с Максимом под одной крышей целую неделю. Но потом целый месяц спокойной жизни и работы без постоянного бурчания тети Оли, без пьяных истерик ее дочери и даже без Максима. Нет. Жизнь, все-таки, прекрасна и удивительна. А Максим не такой уж сухарь.
Я тут же села за компьютер показывать, как я строила свою первую в жизни трехмерную модель.
* * *
Выбраться на участок, который указал мне Максим, удалось только ближе к вечеру. Не трудно было догадаться, что ему было интересно, какой проект предпочли его "Нине". Поэтому я прихватила с собой фотоаппарат.
Участок находился в "Царском селе". Так назывался район, где покупали землю для строительства домов состоятельные люди нашего города. Летом в это место добираться было элементарно – катером по реке. Но зимой мне пришлось около часа активно передвигать ногами от ближайшей автобусной остановки.
Необходимый мне участок действительно оказался местом, полным романтики, хотя нашей бесснежной слякотной зимой полностью оценить его прелесть было невозможно. Поросшая скудным лесом возвышенность оканчивалась гранитным утесом, былинно нависающим над рекой. Но не это потрясло меня. На краю утеса стояла, почти свисая с него… вилла "Нина". Зрелище было каким-то ненастоящим, иррациональным. Так иногда выглядит балерина на кончике пуанта, на секунду замершая перед прыжком. Красный закат и голые остовы деревьев придавали картине оттенок трагизма.
– Вот это да! Даже не придется ничего монтировать. Просто вставлю это в конце презентации. – Я начала лихорадочно фотографировать. Откуда-то из-за окна виллы стремительно вылетела огромная птица. Я нажала на кнопку, попятилась, чтобы выбрать более удачную позицию и… потеряла сознание.
– Боже! Откуда ты здесь взялась? – из тумана медленно выплыло встревоженное лицо незнакомого мужчины. Я огляделась. Мое бренное тело небрежно валялось в чуть подмерзшей грязи обочины, чуть дальше стоял роскошный автомобиль с небольшой вмятиной на крыле. Склонившийся надо мной мужчина лет около сорока, был приятной наружности и каждой пуговицей своего дорогого костюма излучал богатство и благополучие.
– Ты жива?
– Не знаю. Говорят, душа не сразу осознает, что покинула свою земную оболочку.
– Ага. Словесный понос. Значит жива. – Он помог мне встать. Я поморщилась. Начинала болеть голова.
– Что произошло?
– Ты выскочила спиной прямо под колеса. Я еле успел свернуть.
– По-моему, не совсем успел.
Я тупо посмотрела на грязную одежду, дотронулась до ссадины на голове, стыдливо прикрытой, вымазанными в грязи, волосами. Мужчина сочувственно проследил мой жест. Протянул мне белоснежный платок, который, наверное, стоил не менее двух моих стипендий.
– Как ты себя чувствуешь?
– Как будто меня сбила машина.
– А как ты сюда попала?
– Отстала от экскурсии по местам боевой славы. Вы знаете, что во время войны здесь велись активные партизанские действия? – неожиданно для себя солгала я.
– Следопыт. – улыбнулся мой собеседник. – Может, заедешь ко мне, во что-нибудь переоденешься? Я живу вон там. – он указал рукой на виллу.
У меня в животе почему-то похолодело.
– Нет-нет. Спасибо. Я лучше пойду домой.
– Может, в больницу?
Я отрицательно покачала головой.
– Хорошо. Куда тебя везти? – Я проскользнула на чистые, приятно пахнущие сидения и назвала адрес.
– У вас красивый дом. – Заговорить мне хватило смелости только тогда, когда автомобиль выехал за пределы "Царского села".
– Тебе понравился?
– Очень. Наверное, какой-нибудь западный проект.
– Представь себе, нет. Наш архитектор, совсем молодой…
– Наверное, скопировал где-то. – Всем своим видом я излучала недоверие.
– Нет-нет. Это индивидуальный заказ.
– Дорого?
Мой собеседник засмеялся. Судя по его виду, он мог построить еще с десяток таких вилл, используя только карманные деньги.
– Нет. Не дорого. Зарубежный архитектор запросил бы на порядок больше.
Неужели он пожалел такую незначительную сумму для человека, который создал эту красоту? Может, Максим лгал, и ему все оплатили? А зачем? Зачем тогда было посылать меня сюда? Нет. Что-то здесь не так.
До самого жилища Максима мы доехали молча, если не считать моих указаний по поводу маршрута.
– Я не знаю, как тебя зовут. – Вдруг сказал мой попутчик, когда мы уже подъехали к дому.
– Марина.
– Марина, если тебе понадобится помощь, или деньги на лечение. Я же не знаю, насколько ты ушиблась, позвони. – он протянул мне визитную карточку, пахнущую, как и сиденья в машине.
Этой оптимистической фразой он дал мне понять, что аудиенция окончена, хлопнул дверцей машины и растворился в сумерках, в то время как я отправилась домой радовать Максима своими блестящими достижениями в области частного сыска.
Максим скептически окинул меня взглядом.
– Хорошеешь изо дня в день. Где тебе удалось найти такое болото? – его глаза остановились на ссадине на лбу и ободранных руках – ты что, подралась?
– У тебя есть что-нибудь от головной боли? – вместо ответа поморщилась я.
Через полчаса, чисто вымытая, в домашнем халате, с таблеткой анальгина и чашкой чая в желудке, я сидела на диване и умиротворенно улыбалась своему гостеприимному хозяину, хлопотавшему вокруг меня, как примерная няня.
– У меня ощущение, что вместо взрослой девушки у меня поселился мальчик-подросток. – бормотал Максим, обрабатывая мне ссадину. Получалось у него хорошо. Мне было даже приятно, когда его ловкие длинные пальцы прикасались к моему лбу. К моему разочарованию, он быстро окончил свои манипуляции.
– А теперь выкладывай, что случилось? – хмуро спросил мой друг, устало усаживаясь рядом со мной.
– Меня сбила машина.
– Водитель удрал?
– Нет. Отвез меня сюда. Дал визитку, чтобы я могла его найти.
Максим взял протянутый мной кусочек тисненого картона.
– Горнов Виктор Михайлович.
– Ты там была. – Утвердительно сказал Максим. Его лицо было бесстрастным.
– Там что-нибудь построили?
– Да.
– Красивее моего проекта?
Меня просто разрывало от желания все выложить. Но я решила сначала отпечатать снимки – пусть все увидит сам.
– Завтра покажу фотографии. А Горнов симпатичный, правда?
Максим пожал плечами. Он моего мнения не разделял.
– А как он тебе отказал?
– Прислал чертежи с вежливым письмом.
– А почему ты не попытался выяснить причину?
– Зачем? Наверное, нашел что-нибудь, более соответствующее его вкусу.
– А я думаю, все было не так. Кто такая эта Нина? Жена Горнова?
– Нет.
– Дочь?
Максим отрицательно покачал головой.
– Значит, вилла для любовницы. Круто. Так вот, у тебя с этой Ниной был роман. И тебе стыдно, а может, страшно было показаться Горнову на глаза.
– Тебе не кажется, что ты слишком увлеклась своими фантазиями?
– Нет. Твой проект – это признание в любви. Очень поэтичное признание. Она, наверное, красавица. А почему ты на ней не женился?
– Попробуй ответить сама. У тебя так здорово получается! – он с любопытством смотрел на меня и насмешливо улыбался.
– По сравнению с виллой твоя квартира показалась ей слишком тесной. – продолжила я выкладывать свои умозаключения. – Девушка не захотела рая в шалаше. Все из-за денег, правда?
– Все женщины любят деньги. – философски заметил мой собеседник – Только не говори, что ты их не любишь.
– Люблю. Но не до самозабвения.
Максим рассмеялся.
– Принимая во внимания твое романтическое настроение, позднее время и травму головы, я думаю, занятия с компьютером сегодня отменяются.
Он попрощался со мной и, по-прежнему улыбаясь, ушел в свою комнату. Я же еще долго не могла заснуть – думала обо всем, что довелось мне увидеть в этот день.
* * *
Фотографии я отдала Володе.
– Выручи, мне сегодня некогда. Отсканируй самые красивые снимки и добавь в презентацию, ладно?
Володя заинтересованно посмотрел на меня.
– С паровозом целовалась?
– С ним. И очень страстно. Потом расскажу. Сделай то, что я прошу, ладно? И не забудь, там последний снимок с птицей, он классный, обязательно вставь. И разошли по тем же адресам! – Бросила я, уже вылетая из комнаты.
Голова побаливала, рана на лбу немного саднила. Но сильнее всего меня терзало любопытство. По какой причине такой респектабельный человек, как Горнов, опустился до мелочного обмана! Мне казалось, я это поняла. Горнов узнал о связи Максима и Нины и наказал своего счастливого соперника, лишив его гонорара. Но версия требовала доказательств и незамедлительно.
Для начала я не поленилась сходить в поликлинику, где ничего особенного у меня не обнаружили. Ушиб, плюс ссадина, минус сотрясение мозга, минус полдня драгоценного времени. Зато я стала обладательницей нескольких рецептов дорогостоящих лекарств, которые попросила выписать на случай головных болей. Повод для звонка был найден.
– Алло! Горнов слушает. – У него был приятный голос.
– Здравствуйте, Это Марина. Вы просили меня позвонить в случае необходимости.
– Ага! И что же это за необходимость? Оплатить моральный ущерб? – это звучало уже насмешливо.
– Для начала оплатите мне рецепты из поликлиники. Они превышают мой месячный доход!
– Сколько вы хотите?
– Нисколько. Я хочу, чтобы вы подъехали к аптеке и сами купили мне лекарства. Не желаю, чтобы вы считали меня шантажисткой!
Горнов засмеялся. Наверное, моя реплика прозвучала слишком возмущенно и показалась ему забавной.
– Не обижайся. У меня не очень удачный день. Кроме того, я сегодня занят. Тебя не устроит наша встреча завтра? Ты доживешь до пяти вечера?
Меня все устраивало, и умирать ближайшие семьдесят лет не собиралась, но он продолжал.
– Единственная просьба. Не травмируй меня больше старыми джинсами и грязной курткой. Меня раздражает современная мода на подростковую одежду унисекс. Поэтому, если рассчитываешь на конструктивную беседу, надень что-нибудь более соответствующее твоему возрасту и полу.
Сказано это было тоном, не допускающим возражений. После чего в трубке послышались гудки.
До самого дома я пыталась разгадать коварный замысел, скрытый в последней просьбе Горнова, поэтому добралась удивительно оперативно. Входная дверь оказалась незапертой, и я просто ввалилась в квартиру, не удосужившись позвонить в дверь. И напрасно. Максим был не один.
– Это уже не в первый раз между вами – услышала я его успокаивающий голос.
– Нет. В этот раз мы не ссорились. Максим, если ты что-нибудь знаешь, лучше скажи сразу – трепетал встревоженный голос женщины. – Скажи, это другая женщина? Признайся. Я хотя бы за его жизнь не буду волноваться.
– Ира, не паникуй. На работе его сегодня не было. Но это еще ничего не значит. Ты же знаешь, у него часто" левые" подработки бывают. По-моему, в последний год он неплохо зарабатывал.
– Да. Ему все время откуда-то капало. Но ночевал он всегда дома! Все не вяжется. Если бы у него появилась женщина, то он явился бы на работу. А если бы у него была "левая" работа, он ночевал бы дома. С ним что-то случилась!
Я заглянула в комнату. Максима обнимала, орошая его пиджак слезами, темноволосая женщина, лица которой я рассмотреть не могла да и не имела особого желания – Максим называл ее не Ниной – остальные женщины в его жизни меня не интересовали. Хотя вопреки здравому смыслу мое настроение почему-то несколько испортилось… Не желая нарушать трогательную сцену, я тихо заскользила на кухню.
– Кто это? – успела заметить меня гостья, все же не желая оставить в покое пиджак Максима. Но хозяин пиджака, похоже, был рад моему приходу.
– Познакомьтесь, моя двоюродная сестра, Марина. Это я насчет нее разговаривал с Олегом.
– Мариночка, это жена моего друга Сергея, Ира.
При слове "сестра" Ира сразу престала обращать на меня внимание, и ее цепкие руки еще не менее получаса впивались в добычу.
Наконец, мы остались одни. Уже сидя со мной за компьютером, Максим задумчиво произнес:
– Достанется Сергею.
– Она его сама выгнала, наверное.
– А зачем тогда ей приходить сюда?
– Ей твой пиджак понравился. Надо было ей его с собой отдать в качестве утешительного приза.
Меня все еще раздражала сцена, которую разыграла Ирина. Максим засмеялся.
– Вот, выйдешь замуж, поймешь ее.
– Я не выйду замуж.
– Почему?
– Не хочу прожить свою жизнь в тихой ненависти.
– А других вариантов разве не бывает?
– Нет. Сказочных принцев не бывает. А несказочные перестают быть принцами, как только надевают домашние тапочки. – Я все еще злилась. На себя. За то, что почувствовала отвратительный укол ревности, и за то, что в последнее время меня волновало присутствие Максима, особенно, когда мы сидели так близко друг к другу около компьютера. – А зачем ты назвал меня сестрой?
– Чудачка. Я договаривался о квартире с нашими общими знакомыми. Моей сестре доверят квартиру, а девочке с улицы…
– Убедил.
– Ты фотографии принесла?
– Извини, забыла. – Я демонстративно зевнула – Спокойной ночи.
– Пока. – Максим разглядывал свои тапочки – Не понимаю, что ты имеешь против домашних тапочек?
Я гордо удалилась, оставив его наедине с его недоумением.