Обстановка в доме баронов фон Ляйбниц вопреки обещаниям графини не была ни мирной, ни спокойной. В гостиной, съежившись в большом кресле, рыдала Марго, а барон с баронессой сидели на ручках кресла, один на правой, другая на левой, и утешали ее. По всей гостиной были разбросаны листы с машинописным текстом, и легкий предвечерний ветерок, залетавший в раскрытую дверь с террасы, озорно перебрасывал их с места на место.
- И что же тут случилось? Что за погром? - спросила Апраксина. - Издательство отвергло твою новую книгу, Марго? Она не будет напечатана? - Марго кивнула. Апраксина подняла с полу страницу и громко прочла: - "Со стороны Альп на замок надвигалась буря. Но возмущенные небеса не могли уже остановить графа Убараксина: он захохотал громоподобным смехом и двинулся по темному коридору к библиотеке…" По-моему, ничуть не хуже, чем всегда. Почему издатель отверг твою книгу, Марго?
- Он не отверг - он сбежал! - сказала баронесса, гладя по голове плачущую писательницу. - Не плачь, моя Птичка, не плачь, моя дурочка! Другого найдешь… на свою голову. Ох, простите! - Баронесса только тут заметила стоявшего у дверей Миллера. - Инспектор Миллер, если не ошибаюсь? Рада вас видеть, инспектор! - Альбина оставила Птичку и пошла к Миллеру.
- О, какой гость! - воскликнул барон и тоже подошел к инспектору, чтобы поприветствовать его крепким рукопожатием. - Бокал вина? Виски? Пиво?
- Пиво, конечно, - сказал инспектор, не скрывая удовольствия от радушной встречи.
- Марго, кончай рыдать! Ты только взгляни, кто к нам пришел, это же сам инспектор Миллер!
- Рудольф Миллер! - взвизгнула Марго и прямо по листам своей рукописи подбежала к инспектору. Она встала перед ним и, закинув голову, с восторгом заглядывала ему в лицо. - Какой вы больш-о-ой! Как давно я мечтаю с вами познакомиться, инспектор! Вы непременно, непременно должны мне рассказать, как продвигается у вас дело с расследованием об убийстве бедной "русалки"!
- Теперь она будет при каждой встрече вас допрашивать, - предупредила Апраксина. - Между прочим, вы еще только расследуете "дело о русалке", а Марго уже давным-давно нашла убийцу и даже его покарала. Чем он у тебя кончил, Птичка? Его посадили в тюрьму?
- Он упал с башни своего замка и разбился всмятку. И так ему и надо! - мстительно сказала баронесса.
- Какие вы жестокие, дамы! - засмеялся инспектор.
- Ничего жестокого, ведь прототипом убийцы был сбежавший друг нашей Марго, он же ее издатель.
- Разве он был прототипом моего графа Убараксина? - удивилась Марго.
- Конечно, он! У тебя всегда в героях твоих книг ходят твои поклонники.
- Ты думаешь, мой издатель погиб, а не сбежал? - с тревогой спросила Марго.
- Сбежал, сбежал! Успокойся!
Марго вздохнула и принялась собирать страницы рассыпанной рукописи, мужчины уселись пить пиво, а баронесса с графиней отправились на кухню готовить ужин.
- Давно Птичка обнаружила пропажу своего издателя?
- Сегодня утром. Она отправилась к нему сдавать свою книгу, а вернулась к обеду вся в слезах и с тех пор рыдает непрерывно. Впрочем, нет, теперь уже перестала. - Со стороны гостиной доносился звонкий и возбужденный голосок Марго. - Ишь, расщебеталась… А твой Миллер - он не опасен для Птички?
- Да что ты, бог с тобой! Он человек положительный, семейный.
- Ох! - покачала головой баронесса.
- А главное - очень занятый и увлеченный своей работой.
- Ну, разве что это…
- Скажи, Альбина, а Птичкин издатель в самом деле делал ей предложение руки и сердца или это только ее фантазии?
- Да кто ж ее разберет! А он что, женат?
- Понимаешь, у меня есть предположения, что он не только женат, но уже успел убить свою жену. И жена его - та самая наша "русалка из бассейна"!
- Вот те раз! Выходит, судьба хранила нашу глупую Птицу?
- Ну и мы с тобой тоже.
- Уж как старались! Только ты лучше пока ей ничего не говори, Лиза, пока хватит с нее и этих переживаний. Иначе она ночью прилетит к нам из своего "скворечника" за утешением и придется полночи отпаивать ее корвалолом и объяснять прямо при Генрихе, что все мужчины подлецы и негодяи. И не будет нам спасения от нее, пока она не изольет свое горе в новой книге.
- Опять сделав ее героем своего сбежавшего жениха!
- Это уж как водится. Обычно каждого поклонника хватает на две-три книги, а потом она успокаивается. На время.
- Способ не хуже любого другого, да еще и гонорары приносит.
- Да. И это единственная польза от ее мужиков, а то бы они ее совсем разорили. Ну, а что нового в расследовании?
Пока баронесса жарила цветную капусту в сухарях, Апраксина готовила салат и рассказывала последние новости. Баронесса внимательно слушала, задавая по ходу вопросы. И вот ужин был готов, а рассказ окончен.
- Ну что, можно нести подносы. Значит, договорились: за ужином об ее издателе - ни слова! Это чудо, что она отвлеклась на инспектора, и не надо ее сбивать, раз уж ты говоришь, что он не хищник.
- Абсолютно травояден! Хорошо, договорились, о деле ни слова.
Но за ужином условие было нарушено и отнюдь не по вине Апраксиной. Поскольку Марго окружила инспектора Миллера непроницаемой для других стеной своего внимания, именно он и спросил ее, удалось ли ей увидеть лицо "русалки из бассейна".
- Нет, я испугалась и больше близко к ней не подходила. Я жутко боюсь мертвых! - простодушно ответила Марго.
- А хотите взглянуть на ее фотографию?
- На мертвую фотографию? Нет! Ни в коем случае! - замахала руками Марго.
- Да вы не бойтесь: у графини есть ее вполне "живые" фотографии. Неужели вам не любопытно взглянуть?
- Ладно, я посмотрю, пожалуй… - Однако было заметно, что Марго соглашается единственно из симпатии к инспектору.
Апраксина достала из сумки и протянула ей три фотографии Татьяны Беляевой: Таня в профиль, Таня в фас и Таня на пляже.
- Это "русалка"?! Елизавета Николаевна, а вы не шутите?…
Апраксина чуть-чуть смутилась, ничего не ответила, но вопрос Марго тут же превратился в риторический, потому что она продолжила:
- Я ведь ее знаю… Это наборщица Наташа из бывшего нашего издательства. Так это она утонула, бедная? - И Марго залилась слезами, глядя на фотографии. Апраксина протянула руку и осторожно их у нее отобрала, чтобы чужие снимки не промокли и не попортились. А барон и баронесса с двух сторон кинулись успокаивать Птичку.
Ужин пришлось прервать.
- Графиня, я восхищен! - тихонько сказал инспектор Апраксиной.
- Простить себе не могу! - сердито ответила графиня.
Наконец Марго кое-как успокоили, заставили выпить сначала рюмку корвалола, затем бокал вина и даже уговорили взять вилку и снова приняться за ужин. Птичка, вздыхая, начала что-то клевать с тарелки.
- Ешь как следует и не вздумай устроить нам ночью концерт! - предупредила ее Альбина.
- Никаких концертов, не беспокойся! - сказала Марго. - Мне никогда не нравилась эта Наташа. Я вообще боюсь этих выходцев из новой России: у них такой сильный хватательный рефлекс! Особенно у провинциалок.
- Ну что ты, Марго! Наталья Беляева отнюдь не провинциалка, она москвичка, - возразила Апраксина. - И хотя Москва это, конечно, не Петербург, но ведь и не Мюнхен же!
Альбина громко фыркнула: она всегда иронически относилась к врожденному петербургскому снобизму и патриотизму Апраксиной.
- А что тебе не нравилось в поведении Натальи, Птичка? - осторожно спросила графиня.
- Мне не нравилось, как она смотрела на меня и на Хорста, когда я заходила к нему в издательство. По-моему, она его ко мне ревновала! Это было очень глупо с ее стороны. Но все равно ее очень жаль…
- Птичка, а как фамилия твоего Хорста? - спросила Апраксина.
- А разве вы не знаете? - искренне удивилась Марго. - Оно же стоит на всех моих книгах: "Издательство Хорста Шмидта"!
- Мудрая пожилая марабу! - саркастически сказала Апраксина, глядя в глаза инспектору. - Очень мудрая птица!
- Но не ворона же, в самом деле! - галантно ответил инспектор.
- Марго, а у тебя есть фотографии твоего издателя?
- Есть, конечно. Только я ни за что их никому не отдам! Похоже, что это все, что мне от него осталось…
- Гм… Госпожа Перес, а если это требуется в интересах следствия - вы пожертвуете их хотя бы на время? Под мою ответственность: я обещаю завтра же сделать с них копии и вернуть вам оригиналы.
Марго внимательно посмотрела на инспектора.
- А вам это что, действительно очень нужно?
- Чрезвычайно! - проникновенно сказал инспектор. Апраксина удивленно на него поглядела, - Без этих фотографий следствие может зайти в тупик!
- Это будет ужасно, - сказала Марго, вскакивая со стула. - Сейчас принесу!
Она вернулась очень скоро и швырнула на стол маленький карманный альбомчик.
- Вот! Выбирайте!
Потом вздохнула и сказала:
- А, да ладно! Берите все!
- Инспектор, а не пора ли нам звонить Анне Коган и ехать к ней с визитом? - спросила Апраксина, пряча альбомчик в недра своей сумки.
- Пожалуй, пора! - кивнул инспектор.
- А я хотел показать вам моих коров и напоить вас мятным молоком! - воскликнул Генрих.
- Ну не после пива же, дорогой барон! Уж давайте в другой раз! - сказал Миллер. Но было заметно, что ему в гостях у барона понравилось.
- В самом деле, Генрих, что это ты? А вы, Рудольф, приезжайте к нам вместе с Елизаветой Николаевной на целый день, чтобы уж пообщаться как следует.
- Правда, приезжайте, инспектор! - с энтузиазмом воскликнула Марго. - У меня к вам тысяча, нет - десять тысяч вопросов! Приезжайте сразу, как только закончите дело о "русалке", хорошо? Только жаль, я не могу вас пригласить к себе…"
- Инспектор будет нашим общим гостем! - оборвала ее Альбина. - Итак, мы вас ждем сразу же после ареста убийцы "русалки из бассейна", договорились? Обещаете приехать?
Инспектор обещал.
В машине Апраксина сказала:
- Инспектор, будьте бдительны с Марго! Теперь она каждый раз будет вас донимать, требуя все новых и новых детективных сюжетов: она ведь затворница, и ей не хватает материала для своих романов. А еще она маленькая, но коварная соблазнительница крупных мужчин.
- Да что вы? Эта крохотная пожилая девочка? Никогда бы не подумал! Она производит такое хорошее впечатление: слушала так внимательно, задавала умные вопросы…
- А это ее главное оружие - умение слушать. Будьте осторожны!
- Спасибо за предупреждение, графиня. Я постараюсь не утратить обычной бдительности, - комически серьезно поблагодарил инспектор.
Анна ждала их у калитки.
- А у нас гости! - предупредила она, ведя их по дорожке к дому. - Это Айно и Эльжбета. Бабушка Нина ждет вас не дождется: ей ужасно любопытно, как это графиня может быть детективом!
Из прихожей она провела их в гостиную.
- Мы теперь перебрались вниз, тут удобнее для бабушки Нины: теперь она может в любую минуту выйти на террасу и в сад.
За круглым столом сидели Эльжбета, Айно и княгиня Нина Махарадзе. Старушка была одета в черное шелковое платье с высоким кружевным воротником, сколотым большой агатовой брошью.
- Бабушка Нина, позвольте вам представить графиню Елизавету Николаевну Апраксину и ее друга и коллегу инспектора полиции Рудольфа Миллера.
Инспектор галантно поцеловал княгине Нине руку.
- Прошу садиться, инспектор!
Апраксина приблизилась к креслу старушки.
- Я так много слышала о вас прежде, княгиня, что не могла дождаться случая с вами познакомиться. Но мне очень жаль, что представившийся случай поистине трагичен.
- Да уж… Если вы имеете в виду страшную смерть моей невестки Кето. Но если вы говорите об аресте моего внучатого племянника Георгия Бараташвили, то в этом я ничего страшного не вижу. Я давно догадывалась о его аферах с восточными беженцами, так пусть шалопай посидит и подумает о жизни! И позвольте вам представить моих молодых друзей. Эльжбета Маковски, польская актриса. Она замечательно поет под гитару, и вы, может быть, еще сегодня будете иметь удовольствие ее послушать. А это Айно Парве из Эстонии, бывший диссидент и поэт. Но его мы не станем просить читать нам стихи: во-первых, он читает их невыносимо скучно, а во-вторых, все равно никто ничего не поймет, ведь пишет и читает он по-эстонски. Зато он замечательный и верный друг! Ну, а с моей дорогой Анной вы уже знакомы, как мне известно.
Инспектор и Апраксина не стали уточнять, что они знакомы со всеми. Они сели к столу, и Анна принялась разливать чай.
- Ну, так что там с Георгием? Долго придется ему сидеть? - спросила бабушка Нина инспектора.
- Трудно сказать. Дело еще расследуется, княгиня: следствие должно вызвать и допросить более десятка беженцев, с которыми он имел дело. Но зато могу вам совершенно определенно сказать, что в смерти княгини Кето Махарадзе Георгий Бараташвили не подозревается. У него на этот счет есть достоверное и даже проверенное алиби.
- Ну и слава богу! А за беженцев пусть посидит, мерзавец!
- Возможно, он отделается штрафом, княгиня. Но это будет очень крупный штраф!
- Вы с ним увидитесь?
- Несомненно.
- Ну так передайте этому идиоту, что штраф я за него заплачу!
Пока инспектор беседовал с княгиней, Апраксина показала сидевшей рядом Эльжбете фотографии Хорста Шмидта.
- Не этого ли человека вы видели с девушкой в "Парадизе", когда были там с Мишей и княгиней Кето, Эльжбета?
- Я не уверена, что видела именно этого человека, - сказала девушка, внимательно разглядывая фотографии. - Но я и не могу сказать с уверенностью, что это не он. Уж очень заурядное у него лицо.
- Жаль, что вы не можете сказать определенно, - вздохнула княгиня. - Ну нет так нет! - И она положила фотографию на стоявший неподалеку от нее маленький столик - чтобы она была под рукой.
В это время завязался интересный разговор о грядущих переменах в доме Махарадзе. Княгиня Нина рассказала, что у нее есть план попутешествовать этим летом по Германии вместе с Айно и Анной. Для этого она возьмет напрокат хороший большой автомобиль, а может быть, даже и купит его. Они только ждут, когда Айно получит документы на жительство и права: до сих пор он обходился без них, поскольку в округе все полицейские знали княгиню Кето Махарадзе и ее автомобиль. Апраксина поняла, что возвращение бабушки Нины к полноценной жизни идет на самой высокой скорости.
Вечер закончился так же мило: Эльжбета спела под гитару русский романс "Очи черные", обращаясь главным образом к блистающим черным глазам бабушки Нины, потом гости попрощались с хозяйками и на своих машинах отправились в Мюнхен.
- Вы довольны сегодняшним днем, графиня? - спросил Миллер. - Больше вы не будете заниматься самобичеванием?
- Да, в общем, довольна. А вы, инспектор?
- Я тоже. Вот только с этим Хорстом Шмидтом все еще неясно. Но это уже дело техники: завтра оформлю данные для поиска по Германии.
- И в Соединенных Штатах надо его поискать.
- А вот это не получится: у нас недостаточно данных, чтобы задействовать Интерпол.
- Жаль. Я люблю работать с Интерполом, там служат замечательные ребята.
- Ну, они не все сплошь такие уж замечательные детективы, - ревниво возразил инспектор. - Нашей полиции тоже удается раскрыть порой парочку-другую международных преступников. Просто вам нравится американский размах, у вас ведь широкая русская душа.
- А какой же ей еще быть? - пожала плечами Апраксина.
Глава 17
Бывший издатель Хорст Шмидт ни в какие Штаты не вылетал и никуда не пропадал. Инспектор Миллер выяснил это за какие-нибудь полчаса, как только явился утром на службу. Не был он также женат ни на какой русской: его жену звали Ева Шмидт, урожденная Саутер, и работала она медицинской сестрой. Издательство свое он закрыл и выставил на продажу, свою двухкомнатную квартиру в Мюнхене сдал жильцам, а сам отправился жить на покое в собственном доме в городке Варнгау. Инспектор подошел к большой карте Баварии на стене кабинета и увидел, что городок Варнгау находится примерно где-то на середине между Блаукирхеном и Тегернзее. Найти его телефон было делом трех минут, и вот уже густой баритон ответил ему:
- Хорст Шмидт у аппарата!
Инспектор представился и предложил господину Шмидту выбрать удобное время для посещения Мюнхенской криминальной полиции.
- У нас возникло несколько вопросов, связанных с одним трагическим происшествием, случившимся в городе Блаукирхене, и, возможно, вы могли бы оказать полиции помощь в расследовании этого дела.
- Я готов ответить на любые вопросы полиции. Можете назначить мне любое время: я на пенсии и могу прибыть, когда вам будет угодно.
- Благодарю вас, господин Шмидт! В таком случае приезжайте сегодня и желательно до обеда.
- Незамедлительно выезжаю! - ответил законопослушный господин Шмидт и повесил трубку.
Миллер тотчас перезвонил Апраксиной.
- Хорст Шмидт говорил со мной без малейшей тревоги в голосе, как и подобает уверенному в себе и хорошему гражданину при разговоре с полицией.
- Ну-ну, - ответила Апраксина. - В таком случае я выезжаю тоже.
Через полчаса она уже входила в кабинет Миллера.
- Так вы говорите, этот Шмидт не выказал ни малейшего волнения? Интересно… Но я рада, что мы его наконец увидим.
- Нашли чему радоваться, - проворчал инспектор.
- Я просто предвкушаю встречу с издателем-кровопийцей, который так нещадно эксплуатировал нашу Птичку и несчастную Наталью Беляеву. Вы представляете, он даже норму для Марго Перес установил - не меньше десяти страниц в день! Он выпускал в год по пять ее книг! А теперь вдруг закрыл свое издательство и даже не счел нужным предупредить ее! Очень мне любопытно взглянуть на этого типа.
"Этот тип" явился минут через двадцать после Апраксиной и оказался именно таким, как его описал Георгий Бараташвили: высокий представительный, даже скорее полный старик, явно бывший блондин с ничем не примечательным заурядным лицом, в прекрасно сшитом сером костюме с подобающим серьезному визиту скромным черным галстуком.
- Чем я могу быть вам полезен, господин инспектор? - спросил он, удобно и основательно усаживаясь в предложенное кресло.
Инспектор разложил перед ним пачку фотографий молодых женщин:
- Посмотрите, господин Шмидт, не попадется ли вам среди этих фотографий знакомое лицо?
Хорст Шмидт спокойно взял фотографии и стал неспешно перебирать их одну за другой. Остановился, пригляделся и уверенно сказал:
- Вот эту девушку я знаю очень хорошо. Это Наталья Беляева, она работала в моем издательстве.
- Работала в прошлом?
- Да, она уволена. Издательство мое закрыто, все сотрудники распущены, а дело я продаю.
- Когда вы уволили Наталью Беляеву?
- Месяц назад.
- Она долго работала у вас?
- Не могу вам сказать точно, но это можно будет выяснить.
- Разве не вы ее принимали на работу?