- Прямо из морга я поехала по южной трассе. Эля назвала пансионат, где вы должны были поменяться местами с другими Лебедевыми. Ехала весь день и всю ночь. Я чувствую себя такой разбитой!
- Оставим все это. Меня сейчас интересует только одно: где Эля?
- Я не знаю.
- Врешь!
- Марат, честное слово, - жалко улыбнулась Геля. - Он исчезла. С поддельным паспортом. Я дала ей денег.
- Но где-то она сейчас есть! Черт возьми!
- Возможно… Ты только не кричи. Она любила бывшего мужа.
- Адрес! - прорычал он.
- Марат…
- Я сказал: адрес!
- Хорошо. Я дам тебе адрес. Только успокойся.
- Где бы она ни была, я ее найду!
- А как же мы с тобой? Как мы поступим?
- К черту!
- Марат. Нам надо решить этот вопрос, - настойчиво сказала Геля. - Насчет денег.
Сейчас его мысли были заняты только сбежавшей женой. Эля, Эля, Эля… Когда найдет беглую супругу, он ей покажет! Он найдет и этого бывшего мужа! И порвет его на части! Он вернет свою жену! Как она могла так поступить? Но Геля. Она смотрит так, словно чего-то ждет. Ах, да. Им надо решить вопрос с наследством.
- Твои предложения? - спросил хмуро.
- Поступим по-честному. Все пополам. Твой план с алиби, конечно, был хорош, но все же не идеален. Вмешалась судьба, и можно сказать, что нам повезло. Тебе лучше быть мертвым для всех, так надежнее. Тогда тебя точно не заподозрят в убийстве отца. Мои условия таковы, - довольно жестко сказала Геля. - Ты остаешься мертвым. Я получаю наследство, потом даю тебе некую сумму.
- Какую?
- Ну, допустим, миллион. Миллион долларов.
- Мало, - так же жестко сказал он.
- Марат, это же миллион долларов!
- Я знаю, что состояние отца огромно.
- Гораздо меньше, чем ты думаешь. После его смерти кресло генерального займет Сидоренко, и он потребует уступить ему контрольный пакет акций. Я - всего лишь слабая женщина.
- Ну, так продай, - пожал он плечами. Ему акции компании были не нужны. Только деньги. -Контрольный пакет акций "СИлКоБытХима" стоит гораздо больше, чем миллион долларов. Не такой уж я идиот.
- Но я не смогу отдать тебе сразу половину всех денег! Как ты не понимаешь!
- Будешь отдавать частями. Мои условия таковы: половину всего. Только на таком условии я согласен не воскресать из мертвых.
- Да, но ты должен уехать за границу, - облизнула губы рыжая. Совсем как ее сестра. -Сделаешь пластическую операцию…
- Чтобы уж точно не смог доказать, что я - сын покойного Дурнева. Ловко! - И повторил: - Ловко!
- Но ты сможешь начать новую жизнь. С такими деньгами! Ведь ты все это затеял из-за денег. Правда?
- Ты так думаешь? Впрочем, да. Я хочу стать знаменитым. Хочу снимать фильмы. И мне нужны деньги, много денег. Гораздо больше, чем миллион долларов.
- Марат!
- В общем, так: я согласен изменить внешность только после того, как получу все. Свою долю. И еще одно условие.
- Какое?
- Ты мне скажешь, где она.
- Я не знаю.
- Врешь, - спокойно сказал он. - Она тебе звонила. Причем недавно.
- Марат, я знаю только, что у нее есть любовник.
- Предположительно, это - бывший муж? Тот самый, по которому она сходила с ума? Адрес!
- Хорошо.
Геля еще раз облизнула губы, достала из сумочки блокнот и написала адрес и телефон. Он тут же схватил со стола мобильник.
- Марат, не стоит этого делать, - попросила рыжая.
- Замолчи. - Он набрал московский номер, но j телефон не отвечал. Набрал еще раз и еще. Долгие гудки. Сказал с сожалением: - Не берут трубку. Или их нет дома.
- Но когда-нибудь они вернутся, - пожала плечами Геля.
- Значит, мы должны сейчас ехать в Москву? - уточнил он, положив мобильный телефон на место. Он готов был броситься на поиски Эли немедленно.
- Да. Нам надо вернуться. Ты пока спрячешься на даче. Ох, лучше бы тебе сразу изменить внешность! Если хочешь, я найду хорошего пластического хирурга.
- Нет, - жестко сказал он. Потом поднялся со словами: - Ну, что? Пошли?
- Мне надо поспать хотя бы пару часов, -жалко улыбнулась Геля. - Я очень устала.
- Хорошо, - кивнул он и посмотрел на часы. - Сейчас половина седьмого. В половине одиннадцатого я тебя разбужу.
Геля кивнула. Потом без лишних слов стянула с себя толстый теплый свитер. Посмотрела на него и взялась за низ трикотажной майки.
Он брезгливо отвернулся к окну. Смотреть на нижнее белье мачехи не хотелось. Возможно, кто-то считал ее красивой женщиной. Но он никогда не воспринимал ее именно как женщину. Только как врага номер два. Врагом номер один до недавних пор считал отца. И вдруг подумал: Геля-то теперь - следующая в списке! Но как поступить, если его собственное будущее теперь зависит от этой женщины?
Вышел на балкон, достал сигареты. Там, в комнате, теперешний враг номер один укладывался спать. Сейчас он ненавидел ее еще больше, чем когда бы то ни было. Ловко мачеха обвела его вокруг пальца! Ловко! Но, если бы не предательство Эли, она бы осталась в неведении и уж, конечно, не очутилась бы в ночь убийства на лоджии с фотоаппаратом в руках.
Он вновь подумал о жене. У нее есть деньги, есть поддельный паспорт на другую фамилию, и она сбежала. Еще когда садилась в машину, которую он поймал, знала, что не поедет в аэропорт. Теперь это ясно. У жены было в тот момент странное выражение лица. Будто она его перехитрила. В чем? Тогда он не догадался, а сейчас посмотрел на все другими глазами. Эля и не собиралась ехать в аэропорт!
Когда вернулся в комнату, мачеха крепко спала. Он же долго стоял у кровати и боролся с собой. Боролся с мучительным желанием положить ей на лицо подушку и надавить руками изо всей силы, так, чтобы из алых сердечек брызнул сок. Давить и давить, пока не прекратятся ее конвульсии. Давить и…
Все-таки он с собой справился. Ведь Геля права: лучшее алиби - это быть мертвым. Если он умер еще за несколько часов до убийства отца, значит, никак не мог совершить это преступление. Ни у милиции, ни у службы безопасности, ни у "крыши" и мысли не возникнет, что сын Дурнева причастен к убийству. Как ему самому такая простая мысль не пришла в голову! Умереть. Но как в таком случае получить наследство? Только через Гелю.
В том, что мачеха его долю отдаст, он не сомневался. В конце концов это будет по-честному: все поделить пополам. Он имеет право на половину наследства как сын, она - потому что прожила с отцом три года и теперь, как ни крути, вдова. Вдов надо жалеть, со вдовами надо делиться.
Геля спала, а он все сидел в кресле и думал. Пытался найти какой-то иной выход из создавшейся ситуации и не находил. Выходит, придется играть по правилам, предложенным мачехой. Но это-то и раздражало больше всего! Геля навязала ему свою волю!
Вдруг обратил внимание на конверт с фотографиями, лежащий на столе. Схватил и стал доставать снимки по одному и разрывать их на куски. Легче не стало, ведь есть негативы, но все равно рвал. Потом сложил обрывки в пепельницу, щелкнул зажигалкой. Вновь задумался.
В том, чтобы считаться мертвым, есть свои преимущества. Кто не мечтал начать жизнь сначала, с чистого листа? И вот такая возможность представилась. Нет, рыжая права: воскрешать ему просто нет смысла. Негативы в надежном месте - это значит, что у нее есть сообщник. Ренат Гусев! Вот оно что! Шофер его узнал, но не сказал об этом. Негативы плюс свидетель. Нет, лучше уж оставаться мертвым. Интересно, Геля заплатила шоферу или тут пересеклись их личные интересы? В любом случае, эти двое договорились.
Теперь насчет кольца и паспорта. Тут мачеха отчего-то темнит. Однако он прекрасно помнит: когда супруги Лебедевы сели в машину, у Елены, конечно, было на пальце обручальное кольцо, но простенькое, тонкое, без всяких изысков. Самое обычное обручальное кольцо. И собственный паспорт оставался у Эли в сумочке.
Стоп-стоп-стоп. Надо вспомнить все, как следует. Могла ли Эля тайком, за его спиной, передать Елене Лебедевой эти вещи? Оставались ли они наедине? Нет, не оставались. Нет, не могла. Ответ однозначный. Эти две женщины видели друг друга впервые в жизни. И он вспомнил еще кое-что: когда Эля садилась в машину частника, у нее на пальце было обручальное кольцо. Оно там было, черт возьми! Жена махнула ему рукой, причем левой, и бриллианты на обручальном кольце прощально сверкнули. А второго такого кольца быть не может.
Нет, женщина в белой "девятке" могла быть только Еленой Лебедевой, но никак не Элеонорой. Но паспорт?
Он никак не мог понять, в чем тут суть. Впрочем, после того как вместо супругов Лебедевых по разработанному для этих новобрачных маршруту проехали Вадим со своей девицей, удивляться уже не стоило ничему. В кошмаре, куда он попал, может случиться все. Ощущение, что это какой-то бредовый сон, его не покидало. В конце концов, после тяжких раздумий, он решил, что следует обязательно взглянуть на тело погибшей женщины.
…В половине одиннадцатого, как и обещал, разбудил мачеху. Та встала, умылась и без лишних слов собралась в дорогу.
- Как себя чувствуешь? - попытался он быть вежливым.
- Лучше.
- Ну, пошли.
Женщина, которая дежурила ночью, уже сменилась, и теперь он увидел администраторшу. Подошел к стойке, сказал:
- Мы из номера для новобрачных. К сожалению, обстоятельства сложились так, что нам с… супругой, - это слово он выдавил с огромным трудом, - надо срочно уехать. Деньги можете не возвращать.
- Понимаю, - кивнула женщина, с которой однажды он уже виделся. - Ваш паспорт на имя…
Вот тут Марат пожалел, что отдал паспорт однофамильцу. Когда назвал имя и фамилию, администраторша посмотрела на него с откровенным удивлением. Еще бы! Инструкции, которые она получила, касались совсем другого лица.
- Да. Вы не ослышались. Пожалуйста, я хочу получить документ.
Женщина как будто что-то прикинула в уме и без лишних слов полезла в ящик стола. Вышел из пансионата вслед за Гелей. Та не удержалась:
- С супругой, значит? Ах, Маратик, ты мне льстишь! Ведь я старше тебя почти на десять лет!
- А что я должен был сказать? - огрызнулся он. - Что провел ночь в номере для новобрачных со своей мачехой? Очень остроумно!
Геля подошла к серому глазастому "Мерседесу", последнему щедрому подарку отца, пискнула сигнализация.
- Кто поведет? - спросил Марат.
- Сначала я, потом поменяемся.
- Как угодно, - и он полез на место пассажира.
Так и не понял, почему вдруг потянуло в "Южную ночь". Может быть, потому, что не поверил Геле? Жена просто задержалась в пути, но не сбежала, не бросила его. Настойчиво попросил заехать.
- Ее там нет, и не надейся, - пожала плечами Геля.
- Тебе что, трудно?
- Теряем время.
- А мне теперь некуда спешить. Разве ты забыла, что я покойник? И вообще: что ж ты так нервничаешь, если Эли там нет?
Она разозлилась, но сдержалась. Свернула к пансионату "Южная ночь" и притормозила у ворот.
- Жди меня за углом, - велел он, вылезая из "Мерседеса". - Не светись.
- Сколько ждать?
- Сколько нужно.
Побежал к пансионату, ежась под дождем, и тут заметил во дворе знакомую белую "девятку". Номер которой отличался от номера его собственной машины на букву и две цифры. Вот, значит, как! Халявщик, оказывается, не успокоился! Следовало еще вчера набить ему морду! Ну, ничего! Сейчас он с этим типом разберется! Надо было на ком-то сорвать свою злость, дать себе разрядку, и этот Вадим подвернулся весьма кстати.
Но первым делом справился у бухгалтерши о жене. То есть сначала назвал данные из фальшивого паспорта, потом спросил, не останавливалась ли в пансионате Лебедева Элеонора. Потом подробно описал жену. Нет, нет и нет.
Значит, в этом Геля не обманула. Ее сестры здесь нет.
Достав из кармана еще одну купюру, поинтересовался:
- А супруги Лебедевы в каком номере остановились?
- Лебедевы? Кажется, на их имя был забронирован номер…
- Седьмой, - подсказал он.
- Да. Номер семь. Ключа от номера нет, а…
- Спасибо, я понял. Это мой приятель. С женой, - лучезарно улыбнулся он. В моменты наивысшей злости очарование из него так и лучилось.
И побежал к седьмому номеру, собираясь расправиться с халявщиком и вышвырнуть того вон. Толкнул дверь и, убедившись, что она заперта, забарабанил кулаком, потом ударил ногой. Стучал в дверь, пока та не открылась.
Мужик с добрыми глазами встал на пороге стеной, явно не собираясь пускать его в номер. Лицо у Вадима было заспанное, но ничуть не смущенное. Показалось даже, что счастливое.
Вроде бы и без того злость кипела в нем -дальше некуда. Но, увидев, что этот халявщик вовсю наслаждается жизнью за его, Марата, счет, он испытал настоящий приступ бешенства. В словесной форме предъявлял свои претензии недолго и быстро занес руку для удара.
Но этот Вадим оказался довольно-таки крепким мужиком. На удар среагировал, отклонился, и кулак Марата только чиркнул по плечу халявщика… Рука тут же заныла, но это только придало ему силы. Он всегда именно так реагировал на боль: хотел в ответ еще большей боли. И теперь без лишних слов кинулся в драку. Но противник сделал единственно возможное: вошел в ближний бой и первым делом зажал его руки.
Попытался вырваться, но тут очки Марата зацепились за дверной косяк и упали на пол. И случилось неожиданное. Увидев его без солнцезащитных очков, мужик уставился на Марата с огромным удивлением, и тут же лицо халявщика просветлело, словно бы тот вспомнил что-то очень важное. То, что давно пытался вспомнить, но не мог.
- Ты-ы… Лебедев Марат Константинович! -Мужик явно был потрясен. - Ты ж вчера умер! Точно! Твой труп был в машине, на стоянке. Постой… Так это был не ты!
От неожиданности Марат отступил. Захотелось убежать, и следующая фраза, которую сказал мужик, не запомнилась. Понял одно: перед ним человек, который знает, что Марат Лебедев на самом деле жив. А это опасно.
- Откуда ты знаешь? О трупах? - спросил, пытаясь оправиться от шока.
- Так я же их нашел!
Вот оно что! Вадим нашел мертвых супругов Лебедевых, а машину, на которой тот ехал со своей девушкой, все эти люди из кафе и кемпинга спутали с другими белыми "Жигулями". Что-то начало проясняться.
В этот момент мужик оглянулся, посмотрел в комнату. Подумал: вот хороший момент! Ударить слишком много знающего халявщика по голове изо всех сил! А потом - ногой. И бить, пока дух не испустит.
Стоп-стоп-стоп. Дышать ровно, злостью не захлебываться. Сначала надо бы кое-что выяснить.
Вадим же вздохнул, потер ушибленное плечо и предложил выйти из номера и поговорить по душам.
Что ж, в конце концов ничего страшного не случилось. Этот человек нашел на Стоянке трупы супругов Лебедевых. Очень будет кстати узнать подробности. И проверить Гелю. Насчет кольца тоже.
Они вышли из здания и очутились под навесом. Сбоку, по шпалерам, вились какие-то мерзкие растения, которые ко всему прочему отвратительно пахли. Серого "Мерседеса" он не видел, но знал, что Геля где-то рядом. Никуда мачеха без него не денется. По-прежнему лил дождь, и он почувствовал себя в родной стихии. Заклинателем дождя.
История, рассказанная Вадимом, выглядела правдоподобной. Похоже, что вмешался Его Величество Случай. Но разве может быть столько совпадений? Подозрительно. Как выяснилось, единственное, чего хотел Вадим, - это остаться в стороне. И согласен был забыть все, если Марат, в свою очередь, забудет о деньгах. То есть о том, что Вадим ему должен за оплаченное путешествие на юг и номер. Это Марата устраивало. И тогда он задал свой главный вопрос: было ли на пальце мертвой блондинки из белых "Жигулей" обручальное кольцо?
Ведь трупы первыми нашли Вадим с девчонкой. Геля же еще ничего не знала. И, если обручальное кольцо Эли в тот момент уже оказалось у покойницы, мачеха никак не могла надеть его на палец погибшей женщине.
Вадим, не задумываясь, ответил утвердительно. Кольцо примечательное, сразу бросилось в глаза: белое золото, платина и бриллианты.
Ему стало совсем не по себе. Итак, мачеха все-таки врет. Но зачем?
Перед тем как расстаться с Вадимом, решил его как следует напугать. Чтобы память отшибло. И пусть позаботится о том, чтобы и девица помалкивала.
По лицу мужика понял: дошло. Тот еще пытался что-то говорить, но Марат, не дослушав, отбросил окурок и шагнул в дождь.
Тут же подъехал "Мерседес", Геля предусмотрительно открыла дверцу. С чего вдруг такая забота?
Когда сел в машину, мачеха, стараясь казаться равнодушной, поинтересовалась:
- Ну, как?
- Ее здесь нет, - коротко ответил он.
Рыжая удовлетворенно кивнула: мол, я же тебе говорила! И надавила на газ. Вскоре пансионат "Южная ночь" остался позади.
"Знает или не знает?" - гадал он. Знает она, где Эля, или нет? А о том, кто нашел трупы? О кольце с бриллиантами, которое уже было на пальце мертвой женщины? Геля сосредоточенно вела машину, отметил только, что слишком уж быстро. Куда она так спешит?
По-прежнему шел дождь. Казалось, тучи словно приклеились к их машине и тянулись следом, как стая глупых овец за пастухом, играющим на рожке. И были щедры на скопившиеся в длинной шерсти осадки.
Поскольку Геля молчала, он начал говорить первое, что пришло в голову:
- Ты бы не гнала так. На дороге лужи, а это опасно. Есть такой эффект: аквапланирование.
- Как-как? - рассеянно переспросила мачеха.
- Аквапланирование. Если на высокой скорости машина залетает в лужу, между дном и шинами образуется прослойка. Такое ощущение, что очутился на льду. Машина тут же теряет управление, поскольку между колесами и асфальтом отсутствует сцепление. Ее начинает вращать, и…
- Какая чушь! - фыркнула Геля, которая далека была от мира техники. И продолжала гнать.
"Дура", - мысленно выругался он. И подумал, что надо бы самому сесть за руль. Умирать по-настоящему не хотелось. Только не сейчас, когда впереди замаячило огромное наследство.
Через каких-нибудь три часа они очутились у кафе "Мечта". Вспомнил о рассыпавшемся домике карточного алиби и предложил:
- Давай заедем.
- Зачем?
- Разве ты не хочешь пообедать?
- Вообще-то… Да, - кивнула она, прикинув что-то в уме.
"Мерседес" съехал с трассы. Мачеха остановила машину и сказала:
- Зонт на заднем сиденье. Будь так добр…
Он с усмешкой взял зонт и, выйдя первым, подержал его над Гелей, когда та выбиралась из машины.
- А у тебя хорошие манеры, Маратик, - промурлыкала мачеха.
- Зато у тебя отвратительные.
Его раздражало в этой особе еще и то, что в свое время она работала танцовщицей в кабаке и, скорее всего, демонстрировала там стриптиз. И что бы Геля теперь ни делала, какие бы побрякушки на себя ни нацепляла, в какие бы дорогие меха ни наряжалась, она все равно останется вульгарной уличной девкой. Это выжжено на ее рыжем лице, как клеймо.
- За что ты меня так ненавидишь? - прищурилась мачеха. Ее и без того узкие глаза превратились в щелочки.
Его замутило. Стерва!
- По-твоему, я должен тебя любить?
- Я - все-таки женщина… - томно протянула она.
- Женщина? Я этого не замечал.