Вадим, не отвечая, отмахнулся, и девушка побрела к его "Жигулям".
Он захлопнул правую дверцу чужой "девятки", потом, обойдя машину, - левую. Мотор все так же мерно урчал. В проветрившемся было салоне вновь начал скапливаться угарный газ.
"Видимо, у машины какие-то повреждения в системе отопления, - предположил он. И тут же подумал: - Надо бы проверить свою. А то, не ровен час…"
В голове царил полный сумбур, настолько Вадим растерялся.
А дождь разошелся. Олеся торопливо нырнула в машину, он же, выругавшись, тоже побежал к своим "Жигулям". Но все равно промок.
Сев на водительское место, почувствовал себя полным идиотом. Сегодня просто не его день. С самого утра не заладилось. Сверкнула молния, Олеся ойкнула и сжалась.
- Ничего, Лешонок, сейчас что-нибудь придумаем. Промокла?
- Немножко.
- Зато я словно искупался. В одежде. Погоди-ка, штаны стяну. Да что это я? Какие штаны? А ну-ка, дай мне зонт.
- Зонт?
- Надо ведь в милицию сообщить? Надо!
Он выехал на шоссе, затормозил на обочине, метрах в десяти от стоянки, потом вылез и, раскрыв зонт, встал с поднятой рукой. Первой остановилась машина с московскими номерами. Он сказал водителю: тут такое дело, что нужен кто-нибудь из местных. А с его "Жигулями" все в порядке. Водитель, ехавший на юг с семьей, кивнул и уехал. Потом объяснялся с мужиком, на машине у которого были номера этой области. Сославшись на то, что ему не по пути, мужик нажал на газ. Только в четвертом авто, в стареньком зеленом "Запорожце", сидел дед, который оказался родом из ближайшего городка.
- Слушай, отец, тут в машине два трупа, - торопливо сказал Вадим. - Люди задохнулись. Мы с подружкой случайно их нашли. Будь другом, как приедешь домой, звякни в местную милицию.
- Да я заеду, сынок, заеду. У меня там племянник в больших начальниках ходит. А они точно того? Померли? - с любопытством спросил дед.
- Пойди да посмотри, - огрызнулся Вадим. Потом спохватился и уже миролюбиво продолжил: - Ты скажи: мол, на двести пятидесятом километре, на стоянке, задохнулись от угарного газа мужчина и женщина. Белые "Жигули", "девятка". С московскими номерами.
Только когда дед уверенно кивнул и "Запорожец" тронулся с места, он закрыл зонт и, сев в машину, стал стягивать мокрые штаны.
Пожаловался при этом:
- Ну, что за день, а? Но если бы мы сами навестили местных ментов с сообщением о происшествии, и завтра бы отсюда не уехали. Ну, все. Долг выполнен, можно трогаться. На заднем сиденье сумка, достань мне сухие джинсы. Или нет. Они в багажнике. Точно. Достань тогда шорты. Ну, что ты так смотришь? Это мужские трусы. Типа плавки. Я промок, понимаешь? И потерял кучу времени. Чуть ли не час!
Натянув шорты, потянулся к переключателю скоростей и надавил на педаль. Вперед! Подальше отсюда!
Вскоре Вадим обогнал зеленый "Запорожец" и еще прибавил газу. Олеся сидела тихо, только ойкала негромко, когда он шел на слишком уж рискованный обгон. А Вадим все никак не мог успокоиться и гнал, не обращая внимания на дождь. Примерно через полчаса черную тучу они обогнали.
ПАСМУРНО, НО БЕЗ ДОЖДЯ
Успокоился он только через час, когда пролетели километров сто. То самое место было теперь далеко позади. И дождь кончился. Он подумал, что не надо бы так гнать. Что за паника в конце концов?
И тут Олеся, которая от скуки читала вслух названия деревень на указателях, неуверенно пискнула:
- Есть хочется. Очень.
- Ну, давай, тормознем, - охотно согласился он.
По правую руку увидел вывеску: "Кафе "Машенька". Уютный домик под малиновой крышей, перед крыльцом красные зонты с надписью "Кока-кола".
- Мне здесь не нравится, - тихо сказала Олеся.
- Ну, как хочешь. - Он только плечами пожал. Не нравится так не нравится. Если женщина просит…
Следующее кафе называлось "Три медведя". Метрах в десяти от него - "Березонька". Избушка, сложенная из неошкуренных березовых стволов. Перед ней дымился мангал, за столиками ждали ужина дальнобойщики.
Тут он почувствовал, что тоже голоден. Так голоден, что сил нет! С утра ничего не ел! Просто позабыл о еде, и все из-за этих чертовых жмуриков! Но Олеся отчего-то отвергла и "Медведей", и "Березоньку".
- В чем дело? - нахмурился Вадим. - Хочешь ты есть или нет?
- Там люди.
- Ну и что? Везде люди.
- Мне эти люди не нравятся.
- Милая, а ты, оказывается, привереда! На тебя не угодишь! А вот я просто умираю с голоду. Поэтому мы сейчас…
- Вот здесь хорошо.
Неподалеку стоял у пруда неприметный домик, над дверью вывеска: "Кафе "Ивушка". Он, пожав плечами, поинтересовался:
- А чем "Ивушка" отличается от "Березоньки"? Не вижу принципиальной разницы.
- Я вижу.
- Ну, хорошо. Ты штурман, тебе и решать. Сворачиваем. - Остановился у кустиков, пояснив: - Штаны надо надеть. Прохладно.
Олеся кивнула:
- Мне тоже надо привести себя в порядок. - И добавила торжественно: - Ведь это наш первый совместный выход на люди.
- Фу-ты ну-ты! - не удержался он. - Ну, давай действуй!
Девушка щелкнула заколкой и потянулась за косметичкой. Открыв рот, Вадим смотрел на медового цвета волосы, рассыпавшиеся по плечам. У той, в машине, волосы были крашеные, он видел, как на макушке просвечиваются темные пряди. Олеся же оказалась блондинкой натуральной. Должно быть, ее волосы пахнут лугом. Медом пахнут, цветочной пыльцой. Окунешь в эти волосы лицо, и на губах останется душистая золотая пыль. Останется? Ему захотелось потянуться к ней и проверить, так ли это.
Девушка словно почувствовала что-то и подняла на него удивленный взгляд.
Он же вдруг отчего-то смутился и, подхватив сумку, выскочил из машины. Переодевался в кустах. Закончив, подошел, постучал согнутым пальцем в стекло:
- Сеньорита, она же мадмуазель. На выход.
Олеся кивнула: иди, мол, я сейчас. Он покачал головой: ох, уж эти женщины - мусорное ведро не пойдут выносить без макияжа! Вздохнул и направился к кафе один. По дороге подумал, что надо бы машину помыть. Номер наполовину заляпан грязью. Неудивительно: дожди идут по всей средней полосе России, дороги развезло. Когда сворачивал сюда, заехал в колдобину. Ну не смешно ли - приехать на солнечный юг на грязной машине! Будут смотреть, как на ископаемое!
На пороге избушки стоял мужик, рот которого оказался полон золотых зубов, и, когда он заулыбался, невольно захотелось зажмуриться. В серых сумерках улыбка эта вполне могла заменить искусственное освещение. Вадим замер в удивлении. С чего вдруг такая радость по поводу его прихода?
- Пожалуйста, дорогой, проходи. Давно ждем.
Да, сервис нынче стал на грани ненаучной фантастики. Встречают, как дорогого гостя, а если он, кроме полутора литровой бутылки кваса, ничего не купит? Такие дорогие в прямом смысле слова улыбки надо бы придержать для дорогих в прямом смысле слова клиентов. Почувствовал себя неловко и на пороге замялся. В другое место, что ли, поехать? Обернулся и тут увидел Олесю.
Та шла к кафе не очень уверенной походкой, но, мать честная, как же она выглядела! Вместо прежней одежки в стиле "унисекс" девушка накинула на плечи короткую кожаную курточку цвета переспевшей вишни. А ведь это любимый колер его бывшей жены, подумал он. Эля терпеть не могла красного цвета, но сходила с ума по наиболее темным его оттенкам. Бордо, малиновый, вишневый - этот репертуар Вадим знал наизусть. Да и фасон курточки был в стиле его бывшей: без так называемых наворотов, простенько, но с отменным вкусом. Ни убавить, ни прибавить.
Олеся оказалась еще и в темных очках, тоже весьма примечательных: на дужках вкрапления стразов, оправа такого же цвета, как курточка.
Он сразу понял, что вещи очень дорогие и стильные. Откуда они у Олеси? У девушки, которая приехала в Москву просить пятьсот долларов у родственницы? Пятьсот долларов? Ха-ха! Да одни очки стоят никак не меньше двух сотен! Не говоря уж о куртке! Эля научила его разбираться в вещах!
Когда Олеся подошла, все, что он смог сказать, было:
- Так…
И тут только заметил, что девушка чувствует себя неловко. Мало купить стильную вещь, надо еще уметь ее носить. Эля умела, она словно родилась для роскоши. Стильные курточки и брючки сорок второго размера лежали на полках фирменных магазинов и как будто ждали только ее. Хрупкую женщину с волосами цвета гречишного меда.
Олеся же носить такие вещи не умела. Курточку накинула на плечи, отчего он сразу же заподозрил, что одежда эта девушке просто-напросто мала. Значит, с чужого плеча. Ограбила кого-нибудь? Олеся?
Увидев ее, золотозубый улыбнулся еще дороже, на тысячу у. е., никак не меньше, если учитывать стоимость его зубов:
- Прошу, прошу!
- Мы торопимся, - сухо сказал Вадим, проходя в кафе. - Нам только сухой паек. Все с собой.
- Конечно, конечно! Давно все готово, - заспешил вдруг хозяин. И крикнул: - Маша! Давай сюда пакет! Маша!
Высокая полная Маша, увенчанная роскошной русой косой, выплыла из-за перегородки и протянула объемистый пакет, на котором красовалась реклама сигарет "Мальборо".
- Что здесь? - с удивлением спросил он.
- Три порции шашлыка, боржоми, кетчуп, лаваш, зелень, бутылка отменного красного вина для дамы… - начал перечислять хозяин.
- И во сколько мне все это обойдется? - хмуро спросил Вадим, подумав, что если уже по дороге выбрасывать серьезные суммы, на отдыхе придется слегка ограничить себя в разного рода удовольствиях. А не хотелось бы.
- О чем речь? - вполне натурально обиделся хозяин. - Все оплачено, дорогой! Кушайте на здоровье! И от души поздравляю! С законным вас бракосочетанием! Такая красавица! Хорошая жена тебе будет!
Маша тоже приветливо улыбнулась.
Вадим оторопел.
Олеся же наступила ему на ногу и взяла пакет. Улыбнулась и сказала:
- Спасибо большое. Но мы, действительно, очень торопимся.
- Знаю, все знаю, - кивнул хозяин.
Пакет девушка сунула Вадиму со словами:
- Иди в машину. А я руки помою. - И глянула на хозяина: - Можно?
- Конечно, дорогая! Можно, все можно! Для тебя все можно! Маша! Покажи!
Маша чуть нагнула коронованную косой голову и поплыла за перегородку. Олеся, сняв солнцезащитные очки, двинулась следом.
Он же помялся немного, раздумывая. Как поступить? Начать выяснять, что происходит, почему его поздравляют с бракосочетанием и в честь знаменательного события вручают подарок? Или же, приняв дары, молча уйти? И почему Олеся не протестует?
Она вскоре появилась из-за перегородки и еще раз всех поблагодарила. Потом направилась к выходу, он - за ней, неся в руках злополучный пакет. На пороге девушка вновь нацепила очки, хотя на улице было пасмурно. И первой стала спускаться по ступенькам. Он, скрипнув зубами, - следом. Золотозубый хозяин и королева Маша стояли на пороге и махали им вслед. Хорошо, что не крикнули "горько!" и не заставили "молодых" целоваться.
Вытерпел только до машины. Олеся первой влезла в авто и расположилась на переднем сиденье. Упав на водительское место и зло хлопнув дверцей, Вадим резко развернулся к ней:
- Что происходит?
- Ты о чем? - невинно спросила девушка.
- Во-первых, откуда у тебя эти вещи? Куртка, очки?
- Тебе не нравится?
- Не в этом дело! Они же стоят бешеных денег!
- А ты откуда знаешь? - слегка удивилась она.
- Я не вчера на свет родился! И то, что я - мужик простой, еще ни о чем не говорит! В женских шмотках кое-что понимаю!
- А я _ нет, - пожала плечами Олеся. - Если бы я знала, что эти вещи безумно дорогие, ни за что бы их не взяла.
- Не взяла у кого?
- У родственницы, у кого же еще? Она их мне буквально навязала. Деньгами, говорит, помочь не могу, но у меня есть вещи, которые мне разонравились, но из моды еще не вышли. Возьми, мол, в качестве подарка и не обижайся на меня. Я и взяла. Курточка вот только оказалась маловата. Я же хотела тебя понравиться, - с обидой сказала она.
- Допустим. Но почему ты взяла пакет с едой? Почему ты не протестовала, когда нас назвали молодоженами?
- Какой же ты… - На глазах у девушки выступили слезы. - Мне надо было сказать, что я тебе никто? Еду на юг с первым встречным? Хочешь, чтобы обо мне так думали? Это жестоко!
- Но…
- Было так приятно, что меня считают твоей законной женой, и, вместо того чтобы испытывать ко мне презрение, эти люди радуются моему счастью. И поздравляют. Думаешь, мне легко? У меня, между прочим, до тебя никого не было! - со слезами в голосе крикнула она.
Тут же Вадим отметил, что и его у нее еще не было. Но в целом Олеся права. Если она - честная девушка, то ей гораздо приятнее чувствовать себя законной супругой, чем случайной любовницей. Вот только пакет…
- А что будет, если приедут те самые?…
- Кто?
- Ну, молодожены. Те, которых действительно ждут?
- Они бы давно уже приехали. Может, передумали?
- И все-таки я чувствую себя вором.
- Ну, пойди отдай все назад. А я есть хочу.
- Я вообще-то тоже.
Он заглянул в пакет. Вытащил оттуда бутылку вина. Красное полусладкое, "Алазанская долина". Эля обожает это вино. И бутылка солидная, из толстого темного стекла, с сургучными печатями, не дешевка какая-нибудь. Дорогое вино для дорогой женщины. Почему же ему везде мерещится Эля? Вещи, как у Эли, любимый цвет Эли, вино, которое обожает Эля… Словно она незримо присутствует в его машине. Это все потому, что он постоянно думает о ней. Тряхнул головой, чтобы избавиться от наваждения, и сказал:
- Ну, хорошо. Я возьму этот пакет, только давай уедем отсюда. Во-первых, время дорого, а во-вторых, я не хочу столкнуться с молодоженами, если те вдруг объявятся.
Олеся кивнула, и он тут же завел мотор. Отъехал от гостеприимной "Ивушки" так же быстро, как и от стоянки, где были обнаружены трупы. Шашлык жевал по дороге, Олеся держала на коленях тарелочку с едой, и когда он просил пить, наливала колу в пластмассовый стаканчик и протягивала ему. Вино решили выпить вместе, когда остановятся на ночлег. Сама Олеся ела неохотно, словно бы через силу.
Долгое время ехали молча. Он глянул на приборную доску и сказал Олесе:
- Без пяти десять. Ты не устала?
- Нет, - покачала она головой.
И тут… Он вздрогнул, потому что раздался телефонный звонок. Тот самый. Мелодия, от которой его теперь все время будет бросать в дрожь.
Олеся покосилась на него, потом достала из сумочки аппарат и поднесла к уху:
- Да?
Он так растерялся, что не сразу сообразил: надо бы выхватить у нее из рук телефон. Девушка через короткие паузы, во время которых, видимо, говорил ее собеседник, три раза сказала "да". И ничего больше. А когда все-таки Вадим добрался до телефона, в трубке уже были короткие гудки.
И тут он начал кричать:
- Ты что творишь, а?! Зачем ты его взяла?! С кем говорила?! Дура ненормальная!
Она сначала покраснела, а потом стала всхлипывать:
- Ты же сказал: "Убери". Я и убрала телефон.
- Я имел в виду, чтобы ты положила телефон на место! Туда, откуда взяла! И не прикидывайся дурочкой! Я все равно не поверю!
- Чему? Да, я его взяла! Взяла! Потому что у меня никогда в жизни не было мобильного телефона! И не будет! А он такой красивый…
- Поиграться, значит, захотела? - зло прищурился Вадим. - Дура! Девчонка! И кто он?
- Я не понимаю…
- С кем ты разговаривала?!
- Я не знаю.
- Но ты с ним разговаривала!
- Я просто слушала. Мне же интересно!
- И что ты услышала такого интересного?
- Он опять сердился, говорил, что мы сильно отстаем от графика.
- И все?
- Да, - сказала она точно так же, как пять минут назад тому, кто звонил. С такой же интонацией.
Вадим никак не мог понять, что же это означает? Девчонка-то - не дурочка! Не верит он в такую детскую наивность! Так и сказал:
- И ты хочешь, чтобы я поверил в то, что вы с ним не знакомы?
- Можешь верить, можешь не верить, но мы не знакомы. - тихо, но твердо сказала Олеся. -Он понятия не имеет, с кем говорит Должно быть, принимает меня за другую И все время спрашивает, почему именно я беру трубку То есть я так поняла, что разговаривать с ним должен был мужчина.
- И почему ты все не объяснишь ему?
- Он не слушает Слова не дает вставить. Очень торопится и не хочет слушать моих объяснений.
- Так… - Вадим задумался на минуту, потом решительно сказал - В следующий раз с ним и в самом деле будет разговаривать мужчина. То есть я. И если ты здесь действительно ни при чем, то отдашь мне телефон.
- Хорошо, - послушно кивнула она. И спросила: - Сейчас отдать?
- Ну, в ближайшие несколько часов он вряд ли позвонит. Дай-ка прикинуть… В начале шестого, на стоянке… Потом в десять… Может среди ночи разбудит, чтобы поинтересоваться, укладываемся ли мы в график? Скорее всего, так.
- Можно телефон еще немного побудет у меня? - почти жалобно попросила Олеся. - Он такой красивый!
- Либо ты прикидываешься, либо…
Он не понимал, что происходит. А может, Олеся и в самом деле наивная дурочка? Которая в куклы еще не наигралась? И все-таки возникло ощущение, что он попал. И здорово попал! Некто втянул его в игру, смысла которой он пока не понимает. Но очень похоже, что его используют втемную. Что делать?
"Ехать", - ответил себе. А телефон он у Олеси попозже отберет. Пусть девочка поиграется еще немного. Не похожа она на преступницу. И в машину к нему попала случайно. Если здесь игра, то не его и не ее. Кого-то покруче.