- Слушай, ты свое дело сделала: задолбала меня вконец. Давай разойдемся по-хорошему, а? Я буду решать свои проблемы, а ты свои. Слава богу, они у нас разные.
- А когда-то мы были друзьями…
- Дружили наши деньги, не мы. Но Лев Абрамович умер. Ты к нему когда-то с одной стороны прилепилась, я с другой. Дуб сгнил и упал, а то, что по бокам стояло, в разные стороны качнулось, как только ветерок подул. Но даже в этом случае играть против меня тебе не резон. Знаешь - молчи. И я молчать буду. Нет ее - и проблем больше нет. Ни у тебя, ни у меня. Нет, чтобы спасибо сказать…
Таранов резко развернулся и направился к лестнице. Елизавет Петровна немного постояла на площадке третьего этажа и, подумав, начала спускаться. Но вдруг увидела, как снизу поднимается Эстер Жановна с полным подносом в руках. Похоже, что кому-то понадобился ланч. Елизавет Петровна замерла, потом осторожно, на цыпочках, сделала два шага назад. Ей было интересно: в какую же из спален зайдет экономка? Увидев результат, она чуть не рассмеялась. А когда дверь за Эстер Жановной закрылась, уже не спеша спустилась на второй этаж и направилась в кабинет Воронова.
Федор Иванович Сивко невозмутимо попивал бургундское, развалившись в кресле, и откровенно зевал.
- Скучаешь, Федя?
- Отдыхаю. Что, тоже набегалась? - усмехнулся тот.
- Я не думаю, что она спряталась на чердаке, - сказала Елизавет Петровна, присаживаясь на диван.
- Уж не знаешь ли ты, где на самом деле она спряталась?
- А если и знаю? - Елизавет Петровна потянулась к бутылке вина.
- Не возражаешь, если я не буду ухаживать за дамой? - лениво потянулся Сивко.
- Чего еще от тебя ожидать? Я сама о себе позабочусь.
- Позови лакея. Или горничную.
- Я не хочу, чтобы нам мешали.
Федор Иванович понял намек и насторожился. Поджал ноги, сгруппировался и приготовился к обороне. Она налила в бокал вина, не торопясь, с чувством, выпила. Держала паузу, и долго держала. Федор Иванович какое-то время с усмешкой за ней наблюдал, потом спросил:
- А не заигралась ли ты, Лиза? Пережимаешь. Я-то знаю, зачем ты сюда приехала: на Воронова охотишься. Думаешь, после смерти жены он рассиропился и начнет рыдать у тебя на груди? А потом предложит руку и сердце. Ты же всегда своего добиваешься. Терпения тебе не занимать. Ждешь, момент ловишь. Думаешь, это оно? Плохо же ты его знаешь. А Таранов, значит, побежал искать девчонку? Бабник!
- А тебя это не волнует? По дому бегает убийца!
- Меня волнуют две вещи, - зевнул Сивко. - Первая: скоро ли обед? И вторая: как скоро я смогу отсюда уехать? Я бы уехал сейчас, но, во-первых, выпил. А во-вторых, моя охрана прибудет только завтра. Я бы ее вызвал по телефону, но, во-первых, для этого надо выйти на улицу, а мне лень, а во-вторых…
- Какая ж ты зануда! Бедная твоя жена!
- А вот жену я попросил бы не трогать, - позеленел Сивко.
- Говорят, ты держишь ее в черном теле. И при разводе она не получает ни-че-го. Ты благоразумно переписал имущество на своих родственников. Несчастная! Потому что, во-первых, она женщина, а во-вторых, она женщина Сивко. Две беды в одном флаконе. Она живет на выселках, где-то в Европе. Она и двое ваших детей. Элитарный поселок, денег куры не клюют, но какая ж скука! Бедняжка! Ты сделал это, чтобы она молчала? Чтобы интервью журналистам не раздавала? - намекнула Елизавет Петровна. - Хорошо законспирировался. Никто не знает ее в лицо и даже фотографий ни ее, ни детей в глаза не видел.
- Как поживает твой последний муж? Говорят, он счастлив с новой женой. И, говорят, она беременна. Что не каждой женщине дано.
- Что ты имеешь в виду? - насторожилась Елизавет Петровна.
- Да так. Как твоя дочка поживает?
- С моей девочкой все в порядке. Она сейчас с няней.
- Оно конечно, - бросил на нее ироничный взгляд Сивко. - Только Бейлис была уж больно болтлива.
- Что ты имеешь в виду?
- Я говорю, пила она много. А выпив, много болтала. Так что нам нет резона выяснять, как, что и за что. И нельзя допустить, чтобы другие это выясняли. Я бы устроил несчастный случай. Спустил ее тело на время в ледник, а потом организовал бы, ну, скажем, автокатастрофу. С местными ментами договориться не проблема. Я думаю, у Воронова здесь все схвачено. Наследнички Льва Абрамовича только обрадуются. Никто не будет выяснять: как, что и за что.
- Ты повторяешься.
- А это чтобы ты запомнила.
- У Таранова было больше проблем с Бейлис, чем у меня.
- А какая разница? Извини, но я не верю в таинственную незнакомку. Это сделал кто-то из наших. Выяснять, кто именно, не резон. Но в случае чего, и девица сойдет. Договоримся.
- В таком случае, и я кое-что знаю. Бейлис как-то упоминала, что впервые вы встретились лет пятнадцать назад. Интересно узнать, где?
- Пятнадцать лет назад Бейсли была еще ребенком, - равнодушно сказал Сивко. - Девочкой четырнадцатилетней. Ну, где мы могли встретиться? Я бизнес зачинал в городе столице, а она жила с родителями в глубокой дыре, далеко от Москвы, ходила в школу, да на дискотеки бегала по вечерам.
- А если она подделала паспорт? И не ты ли ей помог, Федя?
- Я? - вздрогнул Сивко. - Чушь!
- Пятнадцать лет назад… А мы с тобой лет десять как знакомы. Не было тебя на Рублевке - и вдруг высигнул. Откуда? Что за бизнес ты зачинал? Боюсь, женские трусики - это пустячок. Или намек? А также пролетарское происхождение. А почему не рассказать правду? Мы с тобой могли бы договориться.
- А не пошла бы ты на х…? - грубо сказал Сивко.
- У нас с Тарановым общее дело. Я имею в виду, что оба мы вылетели из гнезда Льва Абрамовича. Воронов тоже свой. Мы вместе учились в МГУ. А Таранов в Плешке. А вот кто ты такой? Откуда прибился? Я не знаю. И Таранов не знает. Никто ничего о тебе не знает. А вот Бейлис, похоже, знала. Ну не странно это?
- Давай, вали с больной головы на здоровую, - криво усмехнулся Сивко. - Я, пожалуй, выйду, позвоню. Охрану свою вызову. Пусть за мной приедут.
- А зачем тебе, Федя, охрана? Кого боишься?
- Да никого я не боюсь! Чего пристала?
- А ты грубишь, - задумчиво сказала Елизавет Петровна. - Успокойся, я не собираюсь давать интервью журналистам.
- Еще бы! Ха! Интервью! Журналисты! Ты еще няню им покажи.
- А при чем здесь моя няня? - побледнела Елизавет Петровна.
- Давай договоримся: ты не трогаешь меня, я тебя, - вновь зевнул Сивко. - У каждого есть скелет в шкафу. И если бы Бейлис на самом деле взялась за книгу… Мало не показалось бы никому. Она вчера на это непрозрачно намекала.
- Я…
В этот момент раздался грохот. Дверь в кабинет была приоткрыта, и они отчетливо услышали, как внизу что-то упало. Что-то металлическое, причем на мраморные плиты пола. Оба вздрогнули, Елизавет Петровна вскочила с криком:
- Что это?! О, Господи!
И вылетела в коридор, нос к носу столкнувшись с Вороновым.
- Дима? Ты здесь? Давно? А где…
- Что случилось? - крикнул с лестницы Иван Таранов.
- Я полагаю, ничего страшного, - равнодушно сказал Дмитрий Воронов. - В холле на первом этаже упал канделябр.
- Фу ты! - перевел дух Таранов. - Я же сказал: чего-то у тебя тут недоделано. Займись на досуге звукоизоляцией.
- А вот и Михаил, - кивком указал на другую лестницу Воронов и не удержался: - Ха-ха! Красивая картинка! Сверху спускается брюнет, снизу поднимается блондин. Оба молоды, хороши собой. Вас бы в кино снимать. Миша нам сейчас расскажет: что же случилось там, внизу?
- Эстер Жановна уронила поднос, - сказал он, выравнивая дыхание.
- Кстати, как наш обед? - из кабинета крикнул Сивко.
- На подходе. Но я на всякий случай перехватил бутерброд.
- А ведь ей тоже надо что-то есть, - задумчиво сказал Воронов.
- Девушке? - спросил он.
- А может, женщине? - пристально глянул на него хозяин замка.
- Мы же решили, что это девушка, - улыбнулся он.
- Причем хорошенькая, - спускаясь с лестницы, подхватил Таранов. - Я бегло осмотрел чердак, там никого.
- Когда ж ты успел, Ваня? - усмехнулась Елизавет Петровна.
- Пахло бы духами. У меня нюх, как у собаки, - похвастался Таранов. - Я мигом бы ее учуял.
- А не пройтись ли нам по спальням, Мишель? - спросила Елизавет Петровна.
- По спальням? Но почему она должна быть у кого-то в спальне? - запротестовал он. - Место ненадежное.
- А если ее сообщник кто-то из гостей? - не унималась Елизавет Петровна. Воронов внимательно прислушивался к разговору.
- Я бы посмотрел в комнате Бейлис, - сказал Таранов.
- Девушка? В одной комнате с трупом? - фыркнула Елизавет Петровна. - У нее что, не нервы, а канаты?
- Раз она ее задушила, значит, канаты!
- Что ж, пойдем по спальням, - подвел итог Дмитрий Воронов и крикнул: - Федор Иванович, вы с нами?
- Мне и здесь неплохо, - отозвался Сивко. - А впрочем…
И он тоже вышел в холл.
- Федор Иванович проголодался, - усмехнулась Елизавет Петровна. - Потому и злится.
- А потому что вы ерундой занимаетесь, - сердито сказал Сивко. - Я ж сказал: зовите сюда охрану. Девчонку поймают мигом. Она ли убила, не она - без разницы. Труп из замка вывезти. Концы - в воду. То есть кинуть ее в реку и точка. Никому из нас не нужна огласка, господа.
- Разумно, - заметил Таранов. - Давайте так: до обеда не будем портить себе аппетит. Но если девушка не найдется и после…
- Да куда она денется? - тонко улыбнулась Елизавет Петровна. И намекнула: - Дело-то выеденного яйца не стоит, так, Мишель? С какой спальни начнем?
- Начинать надо с начала, - зевнул Сивко.
- Первая по коридору спальня - твоя, - заметил Таранов.
- Ну и что?
- И ты не будешь возражать, если мы туда войдем?
- Вы мне что, не доверяете? - набычился Сивко.
- Тогда и наши спальни осматривать не будем, - заявила Елизавет Петровна. - Таким образом, четыре комнаты исключаются из списка, где могла спрятаться девушка, автоматически. Так, Мишель?
- Конечно! - с энтузиазмом откликнулся он. - Спальни гостей осматривать не будем!
- Ну уж нет, - запротестовал Сивко. - Если уж делать, то делать по правилам. Прошу в мою комнату.
- Ты не возражаешь, Мишель? - в упор посмотрела на него Елизавет Петровна.
- Я? Н-нет.
"Что ж делать?"
Вслед за остальными он поплелся к апартаментам Федора Ивановича. Тот распахнул дверь и показал друзьям-коллекционерам огромных размеров комнату. Окно было занавешено, и здесь царил полумрак.
- Не люблю яркий свет, - пожаловался Сивко и рывком раздвинул шторы. - Но раз так - смотрите! Сами видите: здесь никого нет.
- В ванной бы поглядеть, - задумчиво сказал Таранов. - Спальни-то мы не запираем. Ключей от комнат у нас нет. Ты-то, Федор Иванович, ее, может, и не прятал. Но ведь она и сама могла сюда войти.
- Вполне! - весомо сказал Дмитрий Воронов. И спросил у гостя, который расположился в этих покоях: - Как, Федор? Не возражаешь?
- Да смотрите, - пожал плечами Сивко. - Порядок есть порядок.
В ванной комнате никого не было. На всякий случай, осмотрели и встроенные шкафы, а энтузиаст Таранов даже под кровать заглянул. Сивко при этом выдавил из себя что-то похожее на "хе-хе". Как бы посмеялся.
- Ерундой занимаемся, господа, - сказал с кривой усмешкой.
- Но где-то же она есть, диверсантка? - возразил Таранов.
- Если бы ей надо было спрятаться в чьей-то спальне, она выбрала бы молодого и красивого мужчину, - глубокомысленно заметила Елизавет Петровна.
- Было бы неплохо! - рассмеялся Таранов. - Черт! Мне уже неохота пускать вас в свою спальню! Представляете ситуацию? Я вхожу, а окно, ха-ха, занавешено. - Он вздрогнул, а Таранов не унимался: - Рррраздвигаю шторы, бац! Юная красавица! Хорошенькая, как майское утро! И мне сразу счастье!
- Которое продлится ровно до завтрашнего утра, - тут же съязвила Елизавет Петровна. - Женщины у тебя надолго не задерживаются.
- Ну и что? Еще никто из них не жаловался.
- Ай, Ваня, врешь!
- Ну, пойдем, что ли, дальше? - напомнил Сивко. - Следующая комната чья?
- А вот как раз моя! - закричал Таранов. - Чур, я первый!
И побежал по коридору. Но его ждало разочарование. Обшарив все, в том числе и шкафы, хорошенькой юной незнакомки он так и не обнаружил. И запаха духов не уловил, как ни принюхивался. Следующей была спальня Бейлис. Елизавет Петровна войти туда категорически отказалась.
- У тебя всегда были стальные нервы, - заметил Воронов. - Что случилось, Лиза?
- Я туда не пойду, и все, - отрезала та.
- А говорят, преступника тянет на место преступления, - заметил Таранов
- Значит, я не преступница.
Мужчины переглянулись. Первым в комнату Бейлис вошел Воронов и тихо сказал:
- Все без изменений.
- Нам надо было поутру здесь все осмотреть, - вздохнул Сивко. - И ванную комнату. Вдруг она была здесь, когда мы вошли?
- Но мы же еще ничего не знали о следах на пашне, - из коридора напомнила Елизавет Петровна. Войти она не решилась, но внимательно прислушивалась к тому, что происходит в комнате.
Осмотр ничего не дал. Бейлис по-прежнему лежала на кровати, рядом подушка, испачканная губной помадой. На мертвую женщину старались не смотреть. Таранов не выдержал, поднял подушку и положил на лицо Бейлис, после чего все вздохнули с облегчением. Вот здесь приторно пахло духами, но то были сладкие, как патока, духи Бейлис. Она обожала не только сладкие напитки, но и карамельные ароматы, кукольную одежду. Несмотря на принадлежность известному на весь мир бренду и немалую цену, соприкасаясь с ее кожей, духи все равно становились дешевкой. Бейлис обладала странным свойством обесценивать вещи. Есть женщины, на которых дорого смотрится даже одежда с рынка. Была бы хорошая фигура и умение это преподнести.
Бейлис же, наоборот, убивала то, что стоило немалых денег. Хотя и фигура у нее была отличная, и денег на косметику она тратила немало, ходила и к косметологу, и на массаж. Но непостижимо! Алое платье, валяющееся на полу, рядом с кроватью, было похоже на половую тряпку, бриллиантовое колье на туалетном столике - на дешевую бижутерию, а сама хозяйка - на сломанную куклу. Ширпотреб, растиражированная и захватанная руками Барби.
- Ей не надо было столько пить, - заметил Иван Таранов.
- Вчера? - уточнил хозяин замка.
- Вообще, - отрезал Таранов. - Это ее и убило. Здесь тоже никого нет, пойдемте дальше.
И гости Воронова перешли в другое крыло. Процессию возглавлял хозяин. Здесь были спальни Елизавет Петровны и ее светловолосого спутника. Она подошла к двери в свою комнату последней и замялась.
- В чем дело, Лиза? - спросил Воронов.
- Там беспорядок. Я хочу войти первой и кое-что убрать.
- Быть может, позвать прислугу?
- Не стоит. Пара пустяков. Женское белье и…
- Мы тут подождем, раз ты стесняешься, - усмехнулся Сивко.
И Елизавет Петровна скрылась за дверью.
- Женская деликатность или женская хитрость? - негромко спросил Таранов и прислушался.
- Не будет же она прятать женщину, - заметил Сивко.
- А может, улику?
- Какую улику? Сигареты Бейлис? Ее духи? А может, ха-ха, у нее и яд припасен? Опасная женщина, господа, опасная. Бойтесь ее.
В это время дверь открылась, и Елизавет Петровна сухо сказала:
- Прошу.
Осмотр и этой комнаты ничего не дал. Елизавет Петровна равнодушно открывала шкафы, а ее сосед в это время собирался с силами. Надо что-то придумать. Причем срочно. Может, пожар? Упасть и сломать ногу? "Господи, пошли мне помощь! Чего-нибудь или кого-нибудь!" - мысленно взмолился он.
- О чем думаешь, Мишель? - в упор посмотрела на него Елизавет Петровна.
- Я думаю, что все здесь надо тщательно осмотреть. Не пропустив ни одной детали.
- Ну что ж, осматривай!
"Неужели знает? - вздрогнул он. - Откуда?" Елизавет Петровна следила за ним с откровенной усмешкой, он же, как мог, тянул время. Осмотр этой комнаты занял в два раза больше времени, чем предыдущих. Все уже успели утомиться.
- Ну, хватит! - первым не выдержал Таранов. - Осмотрим спальню Михаила и покончим с этим! Время обедать. Она где-нибудь внизу. Или наверху.
- Да, господа, пойдемте, - встрепенулся Воронов. - Михаил, ведите. Надеюсь, вы не стесняетесь разбросанного по комнате нижнего белья?
- В общем-то… да… - смущенно пробормотал он.
- Я могу не заходить, - усмехнулась Елизавет Петровна.
"Как жаль, что моя комната в двух шагах, а не на другом этаже! В другом крыле! Что ж теперь делать? Но кто тебе сказал, что она здесь? Ты же ее ночью выпроводил. Она спустилась на первый этаж, и…"
- В чем дело, Мишель?
- Да, да, сейчас, - пробормотал он, нехотя взявшись за дверную ручку.
И в это время… О, спасение! Мольба о помощи была услышана! В конце коридора появился запыхавшийся Зигмунд:
- Господа!
В голосе сомелье было отчаяние. Елизавет Петровна невольно вздрогнула.
- Ну, в чем дело? - раздраженно спросил Дмитрий Воронов, оборачиваясь. - Опять что-нибудь стряслось?
- Господа! Обед, господа!
- А я думал, пожар! - рассмеялся Иван Таранов.
- Или еще один диверсант тайно перешел границу, - вторил ему Сивко.
- Нам осталось чуть-чуть, - напомнила Елизавет Петровна. - Всего одна спальня.
- Да пошло бы оно все к черту! - махнул рукой Таранов. - Я есть хочу!
- Все остывает, господа, - жалобно сказал Зигмунд. И губы у него задрожали.
- Свершилось! - хмыкнул Федор Иванович. - Обед подали!
- Шабли, господа! Устрицы! - словно в мольбе протянул к ним руки Зигмунд.
- Устрицы, да под шабли! Все! Финиш! Вы как хотите, а я иду! - первым шагнул навстречу сомелье Таранов. Следом за ним потянулся Федор Иванович Сивко.
- Значит, не судьба, - пожал плечами Дмитрий Воронов.
- Мы можем осмотреть мою комнату и после обеда.
- Можем, - веско сказала Елизавет Петровна. - Но мне лично и так все ясно.
И она вслед за Сивко и Тарановым пошла прочь.
- А не врешь ли ты мне, Миша? - тихо спросил у него Воронов.
- Скорее, недоговариваю.
- Ну, ну. Это ты зря. Ладно, парень, после. Как гостеприимный хозяин я не могу оставить гостей за обедом одних. Мы поговорим об этом после. Не думай, что ты меня провел.
"Уф! Пронесло! Но долго так продолжаться не может. Где же девчонка? Выпороть бы ее. Но жалко. Она ж еще девчонка! Но отчаянная". И вслед за остальными он пошел к лестнице на первый этаж. Там стоял бледный как смерть сомелье, пропуская вперед гостей. Переглянулись. Взглядом спросил:
- Она там?
Зигмунд еле заметно кивнул.
- Спасибо, - одними губами сказал он.
- Тебе спасибо, - чуть слышно ответил сомелье.
В этот момент Дмитрий Воронов обернулся. Зигмунд вздрогнул и вытянулся в струнку.
- Михаил Андреевич, вы идете? - спросил хозяин, скользнув взглядом по прислуге и сделав для себя какие-то выводы.
- Я не голоден, - пробормотал он. - Сэндвич на кухне перехватил.
- Но шабли… - с усмешкой напомнил Воронов.