- Нет, мы никого не видели и не слышали ничего необычного, - заявила она, закрыла дверь и даже заперла ее на ключ.
Чем они, собственно, занимались? На что жили? О чем разговаривали? Что происходило днем и ночью за этими закрытыми дверями? В задумчивости я спустилась вниз по лестнице. В общем, создавалось впечатление, что Уэллеры жили нормальной, порядочной жизнью, но все же это прозябание в двух комнатах казалось довольно странным. Я слышала, что Уэллер выполнял случайные работы. И это при том, что он был полицейским на пенсии! По виду и прежней профессии его, пожалуй, едва ли можно было отнести к разряду живущих на случайные заработки! Возможно, он был одной из жертв всеобщей экономической депрессии, что и объясняло такое весьма странное существование.
А по какой причине могла миссис Гэр взять у них взаймы две тысячи долларов? Да еще принимая во внимание, что она, по-видимому, смогла оставить после себя десять-двенадцать тысяч долларов! Или она вовсе не брала взаймы эти деньги, а просто заплатила Уэллерам две тысячи долларов? За что? Не здесь ли ключ к ее прошлому?
Худощавый полицейский в холле иронически заметил, что он очень удивлен, видя меня возвращающейся с пустыми руками. Я проигнорировала его нахальное замечание и удалилась в свои апартаменты, чтобы как следует подумать. Но едва я уютно устроилась в своем эркере, как в мою дверь громко постучали. Это был Ходж Кистлер.
Он вошел, закрыл за собой дверь и театрально раскинул руки.
- Итак, малышка, вы все же любите меня!
- Это в данный момент совсем неважно! Просто я решила докопаться до истины с этим найденным билетом. Тем самым я совершенно случайно сделала возможным ваше освобождение, - холодно объяснила я.
- За это "неважное" маленькое благодеяние я хотел бы сердечно вас поблагодарить! - Он церемонно поклонился, но при этом рот его растянулся в улыбке до ушей. - В тюрьме нет ничего хорошего. Если бы я просидел там дольше, то, возможно, приобрел бы ужасные привычки.
- Вы и без того их имеете. Но лучше скажите, узнали вы что-нибудь новое об этом убийстве?
- Ничего. Вместо этого я заключил с солидным клиентом крупный выгодный договор. Одно вы должны торжественно обещать: вы никогда не станете специалистом но рекламе!
- К этому у меня вообще нет таланта. Но как сыщик…- Я рассказала ему обо всем, что узнала за день, особенно подчеркнув свое подозрение против Халлоранов.
- А против меня еще что-нибудь есть?
- К сожалению, нет! Но есть несколько моментов, которые вы могли бы прояснить для меня…
- Так вот почему такая внезапная и неожиданная доверчивость!
- Так оно и есть. Еще раз тщательно проверьте алиби мистера Халлорана. Выясните, действительно ли око так неопровержимо.
- Это может сделать один мой наборщик, который по понедельникам всегда свободен. Он знаком со всеми достопримечательными людьми и местами в этом городе. Что еще?
- Тевмены мне тоже не очень по душе. Миссис Гэр постоянно бранилась с миссис Тевмен. Может быть, миссис Тевмен это надоело, и она решила отомстить? Как насчет алиби Тевменов?
- Железобетонное. Полиция все тщательно проверила.
- А что с миссис Халлоран? Может, она тоже вовсе и не была в Чикаго?
- Это, наверное, легко выяснить. Тут даже полиция не сможет ничего напортить. Предоставим это судебному следователю.
- Если он не выяснит ничего нового, я сама займусь расследованием этого дела.
- Какая жажда приключений! А что с нашим приятелем Баффингэмом? Он единственный в этом доме, которого лично я мог бы заподозрить в убийстве миссис Гэр.
- Самое удивительное то, что он за свою смехотворно маленькую комнату платит девять долларов в неделю. Это я видела в регистрационной книге.
- Девять долларов за эту каморку? Да это же чистый грабеж!
- Мисс Санд платит пять долларов в неделю. Зато Уэллеры вообще ничего не платят! Они утверждают, будто имеют от миссис Гэр долговую расписку на две тысячи долларов. Вместо того чтобы расплатиться, старуха позволила им бесплатно жить здесь.
- Боже мой, да вы в самом деле настоящая ищейка! Кто мог бы предположить, что этот старый дом скрывает столько тайн! Собственно говоря, теперь все они в какой-то степени подозрительны. Кроме нас двоих. То есть я слишком галантен, чтобы обвинять вас в убийстве.
- Надеюсь, вы будете столь же галантны и пожелаете мне спокойной ночи. Потому что я смертельно устала!
Он встал, подал мне руку, безупречно пожелал спокойной ночи и удалился. Не знаю, почему все это меня разозлило!
14.
На следующий день было воскресенье. Мисс Халлоран подняла меня очень рано, чтобы получить свою плату за квартиру.
- Уж эти-то деньги у меня не отберут! - со злостью проговорила она. - Поэтому я была бы вам очень обязана, если бы вы заплатили мне за жилье.
- Я имею обыкновение платить вперед, - объяснила я ей. - Следовательно, это означает, что вы собираетесь терпеть меня в этом доме еще целую неделю?
- Вероятно, раньше я все равно не смогу от вас отделаться, - сказала миссис Халлоран, скорее откровенно, нежели гуманно. - Вам только остается заплатить.
У меня в сумке была только одна десятидолларовая банкнота, которую я ей и отдала, а она вернула мне одну пяти- и одну долларовую купюру сдачи. Я обратила внимание на пятидолларовую. Она имела на сгибе длинный разрыв. Это была та самая банкнота, которую я сама отдала миссис Гэр до того, как она собиралась ехать в Чикаго! Итак, теперь, кажется, я поймала этих Халлоранов. Я абсолютно спокойно сказала:
- Значит, вы все таки нашли еще какие-то деньги!
Она озадаченно взглянула на меня.
- Только те, что полицейский отобрал у меня.
- Тогда, может быть, ваша тетя давала вам наличные деньги? - сказала я вызывающе, чтобы привести ее в бешенство и тем самым вызвать на откровенность.
- Она не дала мне ни цента. Те деньги, что у меня есть, дал мне мой муж. Он получил в пятницу причитающееся ему государственное пособие за июнь.
Но все это меня не интересовало. Я положила на стол разорванную банкноту. Она испуганным взглядом уставилась на меня.
- Эта банкнота мне знакома. Ею я заплатила миссис Гэр за квартиру за прошлую неделю.
- О Боже, - охнула она, дрожа и заикаясь, - должно быть, кто-то в доме дал мне ее в уплату за жилье! У меня вообще не было ни одной пятидолларовой банкноты! Когда я вернулась из Чикаго, у меня оставалось лишь немного мелочи. Все остальное, что у меня есть, это квартирная плата, которую я собрала за это время.
Правду ли она сказала? Или бесстыдно солгала? Если она получила деньги от своего мужа, то никогда не сознается, что и эта банкнота от него.
- А не помните ли, от кого именно вы получили эту приметную банкноту?
- Дайте-ка подумать… Мистер Кистлер спустился вниз очень рано… Он дал мне пятерку и бумажку в один доллар. Потом пришла мисс Санд, чтобы включить воду в ванной. Она заплатила ровно пять долларов. У мистера Гранта наверху я тоже получила пятидолларовую банкноту и дала ему три серебряных доллара сдачи… Уэллеры вообще отказались платить. Баффингэм, когда я поднялась наверх, был еще в постели. Он заявил, что его комната стоит не больше трех долларов, и впредь он не будет платить по девять долларов. Вероятно, задолжал моей тете и выплачивал долг еженедельно вместе с квартирной платой. Я еще проверю ее бумаги. Во всяком случае, он тоже дал пятерку, которую мне разменяли Уэллеры. И я вернула ему два доллара.
Из этого рассказа нельзя было понять, от кого же она, собственно, получила эту рваную банкноту. Каждого, кто расплатился пятеркой, можно было подозревать в том, что он нашел эти деньги, когда шарил в подвале или в комнате миссис Гэр. Это были мистер Кистлер, мисс Санд, мистер Грант и мистер Баффингэм. Уэллеры исключались. Правда, я дала миссис Гэр эту банкноту в четверг, накануне той катастрофической пятницы. Возможно, она сама отдала ее кому-то из своих квартирантов в качестве сдачи. Это было настоящее сумасшествие! Каждый раз, когда я думала, что у меня в руках вещественные доказательства, передо мной вырастала новая стена сомнений и препятствий! Они все были подозрительны! Я опять взяла в руки регистрационную книгу, которую принесла с собой миссис Халлоран, и начала листать ее. Мистер Кистлер платил обычно по понедельникам, мистер Грант и мисс Санд - по вторникам, мистер Баффингэм же - по средам. Эта банкнота, несомненно, являлась косвенным доказательством. Если ею расплатился один из этих четырех, то он попадал под сильнейшее подозрение.
- Пожалуйста, попытайтесь вспомнить! Подумайте как следует. Закройте глаза и представьте себе каждого по отдельности, как он или она платили вам за квартиру.
Миссис Халлоран послушно закрыла глаза, однако без какого-либо удовлетворительного результата. С закрытыми глазами и наморщенным лбом она имела чрезвычайно задумчивый вид.
Но она не могла уже вспомнить, кто именно дал ей эту злосчастную банкноту. Во всяком случае, в это воскресенье и день, и ночь прошли для меня спокойно.
В понедельник утром Ходж Кистлер позвонил мне по телефону.
- Снова благополучно родился новый номер моей газеты! А своего наборщика я успешно отправил на охоту. Я готов пригласить вас на обед, если пообещаете съесть не больше, чем на тридцать центов! Как насчет "Ветмор грилль-рум"?
Я точно знала, что в "Ветмор грилль-рум" ни одно блюдо не стоит меньше доллара. Это было солидное элегантное заведение, и я решила одеться как можно лучше. Я вошла в ресторан в условленное время, стараясь придать себе высокомерный вид.
- Если вы намерены стать королевой красоты, вам лучше есть одной! - приветствовал меня Кистлер. - Чтобы я не мог с вами соперничать!
Оставаясь неприступной, я деловито спросила:
- Выяснил что-нибудь ваш наборщик?
- А не могу ли я сначала подкрепиться, миссис Шерлок Холмс?
Ходж Кистлер заказал изысканные блюда и бутылку вина. Мы с удовольствием пообедали, и затем он начал:
- Итак, мой ловкий наборщик посетил Халлоранов вчера утром, в половине одиннадцатого. Халлоран был еще в постели, и дверь открыла маленькая девочка. Андерсон - так зовут моего сотрудника - сказал ребенку, что он член Американского легиона, собирает подписи под обращением к правительству о выплате тысячи долларов каждому бывшему солдату, имеющему ранение. С этой сказкой он послал маленькую девочку к ее отцу, и тот сразу же появился.
- Могу себе представить!
- Итак, оба уселись вместе в гостиной и стали обстоятельно обсуждать этот проект. Мистер Халлоран в пижамных штанах и босиком! Маленькие Халлораны бегали кругом по всему дому. Наконец мистер Халлоран сам свернул разговор на все те трудности и неприятности, которые свалились на его голову в связи со смертью тетки его жены. Его даже подозревали в убийстве, но это ведь совершенно невозможно! Мой добрый Андерсон сочувственно и заинтересованно спросил, почему именно невозможно. Тогда Халлоран рассказал ему по секрету - как мужчина мужчине, - что у них была небольшая семейная ссора и он решил отомстить довольно распространенным способом. Короче говоря, тот знаменитый вечер пятницы он провел в некоем доме, имеющем определенную репутацию. Он даже назвал Андерсону этот дом, вероятно, для большей убедительности. Естественно, Андерсон сразу же после этого отправился туда и узнал от хозяина этого заведения, что Халлоран сидел там и пил до четырех часов утра. Следовательно, алиби железное!
- Но это мог быть только Халлоран! Никто другой не имел мотива для убийства!
- Андерсон не удовлетворился одним лишь рассказом хозяина этого заведения. Он отыскал еще одну платиновую блондинку и двух мужчин, которые находились в одной компании с Халлораном. Все трое поклялись, что Халлоран был вместе с ними. И я не думаю, что эти трое стали бы лжесвидетельствовать из-за какого-то собутыльника.
- Полный тупик! - простонала я.
- Не отчаивайтесь. Кто знает, возможно, что-то прояснится при судебном расследовании. - Он посмотрел на часы. - И поскольку мы как раз заговорили об этом расследовании, малышка, наш час настал. Уже половина третьего.
Мы поспешили отправиться к зданию суда, где должно было состояться расследование. Когда мы, запыхавшись и отдуваясь, прибыли, судебный следователь еще даже и не появился. Помещение, куда нас привели, было большим и голым, похожим на школьную классную комнату. На возвышении стоял стол с несколькими стульями. Сбоку от него шел ряд стульев, очевидно, для присяжных заседателей. Остальная часть помещения была заставлена откидными стульями, на которых уже сидели все приглашенные. На заднем плане толпились любопытные, у дверей - разные полицейские чины. Мы сели рядом с мистером Грантом и начали шепотом переговариваться с ним. Нам пришлось ждать довольно долго. Атмосфера в зале суда была весьма гнетущая. У всех присутствующих был подавленный и безнадежный вид, и это мрачное настроение еще усугублялось жарой и пылью. Как и всегда, когда я нахожусь в зале суда, я начала мечтать о ванне со свежей прохладной водой.
Наконец появился судебный следователь вместе с лейтенантом Штромом и несколькими незнакомыми мне мужчинами. Следователь - в частной жизни известный политик - сел к столу. Штром - рядом с ним. После вступительных формальностей следователь сказал коротко и четко:
- Прошу первого свидетеля - миссис Халлоран.
Не стану излагать это разбирательство во всех подробностях, большинство из которых уже описано в прессе. Но все же приведу некоторые интересные моменты.
Показания миссис Халлоран касались преимущественно ее поездки в Чикаго. После нее был вызван кассир с вокзала. Затем - некий мистер Бенке, который тоже оказался служащим вокзала.
- Вы стояли у турникета перед выходом к поезду, который уходил в пятницу в восемь часов пять минут?
- Да, ваша честь.
- Помните ли вы двух дам - мисс Халлоран, которая только что давала показания, и другую, постарше?
- Да, ваша честь!
- Опишите вторую даму.
- Это была невысокая пожилая дама с очень красивыми белыми волосами. На ней была старомодная черная шляпа с фиалками и черное платье.
- Почему вам особенно запомнилась эта дама?
- Ну, ваша честь, около меня толпились отъезжающие, так как турникет между залом и выходом к поезду еще не был открыт. Обе дамы, вот эта и та, другая, стояли прямо передо мной. Вот эта дама все время совала мне под нос свой билет и кричала: "Когда же мы наконец сможем пройти? Мы хотим занять приличные места!" Я привык к таким нервным пассажирам и почти не обращал внимания на нее. Наконец турникет был открыт, и я пропустил людей. Но эти две дамы еще долго стояли рядом со мной. Пожилая не могла найти свой билет. Младшая - миссис Халлоран - показала мне свой, который я и прокомпостировал. А пожилая дама сказала: "Иди вперед, я приду, как только найду свой билет". И в конце концов эта дама пошла к поезду одна.
- Можете вспомнить, нашла ли пожилая дама свой билет?
- Я точно помню, ваша честь. Она, похоже, даже как следует и не искала. Она внезапно исчезла в толпе. Мимо меня она, во всяком случае, не проходила.
- Вы ее вообще больше не видели?
- Нет, ваша честь.
- Благодарю вас. Вы можете садиться.
Следующим свидетелем был проводник поезда, помнивший, что он проверял билет у миссис Халлоран. Таким образом, не оставалось никакого сомнения в том, что она действительно ездила в Чикаго.
- Следующая свидетельница миссис Гвинни Дакрес.
Когда я направлялась к свидетельскому месту, мое сердце стучало учащенно и громко. Меня привели к присяге, а затем начали так бомбардировать вопросами, что страх и нервозность исчезли. Мне пришлось подробно рассказать о событиях, которые произошли со мной в прошлую пятницу, и о своих наблюдениях, после чего меня отпустили. Казалось, суд хочет услышать обо всем происшедшем в хронологической последовательности. Кроме того, мне стало ясно, что дело заключается лишь в формальном соблюдении законности. Едва ли это дело полиции - какие-то новые или решающие доказательства. Но я узнала кое-что новое для себя, что позже могло оказаться очень полезным.
После меня Кистлер был допрошен о том, как и где он провел пятницу. За ним следовал сержант полиции Фостер, которого я знала лишь по имени Джерри. Он доложил о своем осмотре дома в пятницу. Пришлось дать показания и жильцам нашего дома. Допрос Фостера об обнаружении покойной в подвале проходил так:
- Итак, Фостер, теперь мы подошли к вашей ужасной находке в кухне подвала. Вы показали, что нашли останки и одежду раскиданными по полу, и все это близко к двери?
- Да, ваша честь.
- Не было ли там оружия? Может быть, в миссис Гэр стреляли?
- Нет, ваша честь.
- Не имелось ли признаков того, что было использовано какое-либо другое орудие убийства?
- Нет. В ящике стола лежали обычные кухонные ножи, но они были чистые. То есть относительно чистые… Во всяком случае, ни один из них не был использован для убийства миссис Гэр.
- Ни молотка, ни топора?
- Их мы нашли в ящике с инструментами в бойлерной и отдали на экспертизу. Они тоже не применялись в качестве орудия убийства.
- Был ли в помещении большой беспорядок?
- Ну, ваша честь, как можно догадаться, оно выглядело не особенно приятно. Но опрокинутой мебели там не было.
- Были ли сняты отпечатки пальцев?
- Конечно. Но они не дали удовлетворительного результата. Были обнаружены только один-два четких отпечатка, принадлежавших миссис Гэр, на кухонной плите.
- Где нашли ключ?
Я взволнованно подалась вперед. Ключ! О нем я пока еще ничего не слышала.
- Он лежал на кухонном столе рядом с опрокинутой банкой с макаронами.
- Вы абсолютно уверены в том, что этот ключ лежал там, когда вы взломали дверь?
- Мы никого не впускали в кухню, ваша честь! Мистер Уэллер и мистер Кистлер заглядывали в кухню через открытую дверь, но они стояли за сержантом Харлансом и смотрели через его плечо. Ни один из этих двоих не мог бросить ключ на стол через всю кухню. Определенно они не могли этого сделать так, чтобы Ред Харлан не заметил!
- И вы также уверены, что это был ключ от кухни?
- Конечно, ваша честь. Мы его опробовали.
- Существует ли какая-то вероятность того, что к этому замку подходит какой-либо другой ключ?
- Думаю, едва ли. Мы выбивали дверь топором, но замок при этом не был поврежден. Мы перепробовали все ключи в доме, но ни один не подошел. Даже наша полицейская отмычка не смогла открыть этот замок.
- Вы принимали участие и в обыске других помещений подвала?
- Да, ваша честь.
- И какие результаты дал обыск?
- В кладовой мы нашли кресло-качалку, на которой лежало черное пальто. Не очень толстое, оно было небрежно переброшено через спинку кресла. На сиденье лежал черный бумажник. За стулом лежала шляпа.
- Одну минуту, пожалуйста.
Лейтенант Штром тихо сказал что-то одному из служащих, тот поспешно вышел и тут же вернулся с каким-то свертком.
- Это те самые вещи, которые вы нашли в кладовой, сержант Фостер?
- Да.
Ему разрешили уйти и попросили миссис Халлоран и Бенкса идентифицировать эту одежду как ту самую, в которой миссис Гэр была в день отъезда в Чикаго. После этого сержанта Фостера опять вызвали на свидетельское место.
- Помогали ли вы лейтенанту Штрому при обыске помещений, которые занимала миссис Гэр?
- Да, ваша честь.
- Сколько их было?