- А ребята сегодня не торопятся. Вы откуда взялись? Его знакомый? - спросил он, указав пальцем на пол.
- Я вчера впервые его увидел. Я частный детектив из Лос-Анджелеса.
- Ну!
Он подозрительно покосился на меня.
- Черт побери! Это очень запутает дело,- сказал другой полицейский.
За все время прозвучало первое осмысленное замечание. Я сочувственно улыбнулся Эдди. Старший снова выглянул из окна.
- А на другой стороне улицы дом Алмора, Эдди,- сказал он.
Эдди подошел и тоже взглянул.
- Да, верно. Послушай, а может быть, этот парень внизу...
- Заткнись,- пробормотал его товарищ и опустил жалюзи.
Они повернулись и посмотрели на меня тупыми глазами.
Послышался шум приближающейся машины. Немного спустя хлопнула дверь, и кто-то стал подниматься по лестнице. Старший полисмен открыл дверь, и в гостиную вошли двое мужчин, одетых в штатское. Одного из них я уже знал.
Глава 21
Первым вошел мужчина небольшого роста, средних лет, с худым измученным лицом и острым носом. Его коричневая шляпа, сдвинутая немного набок, прикрывала седые волосы. Вслед за ним появился деТармо, огромный полицейский с резкими чертами лица и стальными глазами - тот самый, которому не понравилось, что я остановился перед домом доктора Алмора. Двое ранее прибывших, не отрывая глаз от низкорослого человека, отдали ему честь.
- Покойник внизу, капитан. Его застрелили, промахнувшись перед этим несколько раз. Умер сравнительно давно. Парня зовут Марлоу. Частная ищейка из Лос-Анджелеса. Я не задавал ему никаких вопросов.
- И правильно сделали,- резко проговорил Уэббер. Голос его звучал угрожающе. Скользнув по моему лицу подозрительным взглядом, он слегка кивнул мне головой.- Я капитан Уэббер, а это сержант де Гармо. Ладно, сначала посмотрим на тело.
Он вышел, а де Гармо, оглядев меня так, будто никогда до сих пор не видел, последовал за ним. В сопровождении старшего полисмена они стали спускаться по лестнице. Эдди и я несколько минут таращились друг на друга. Наконец я спросил:
- А что, там напротив действительно дом доктора Алмора?
Тут с его лица окончательно исчезло всякое выражение, хотя и раньше оно было достаточно тупым.
- Да. Ну и что из того?
- Ничего.
Мы молчали, снизу доносились глухие неразборчивые голоса. Полицейский прислушался и сказал более приветливо:
- А вы помните это дело?
- Немного.
Он расхохотался.
- Здорово его похерили. Завернули в бумагу и затолкали в темный угол, чтобы никто никогда не отыскал.
- Вот именно,- согласился я.- Но любопытно, почему?
Полицейский посмотрел на меня весьма значительно.
- На то имелись важные причины. Не думай, приятель, что их не было. Ты хорошо знал Лавери?
- Не очень.
- Но ты следил за ним?
- Да, совсем немного. А вы его знали?
Полицейский покачал головой.
- Нет. Помню только, что вроде именно он нашел жену Алмора в гараже.
- Возможно, Лавери тогда здесь и не жил,- заметил я.
- А давно это случилось?
- Не знаю,- ответил я.
- Да уж, верно, не меньше чем полтора года назад,- лениво бросил полицейский.- Разве лос-анджелесские газеты не сообщали?
- Писали что-то в отделе происшествий.
Полицейский почесал ухо и опять прислушался. Снова зазвучали шаги на лестнице, и лицо его окаменело. Он отошел от меня и вытянулся в струнку. Капитан Уэббер подлетел к телефону и, переговорив, обернулся и спросил:
- Кто на этой неделе исполняет обязанности коронера, Ал?
- Эд Гарлон,- деревянным голосом ответил сержант.
- Вызовите Эда Гарлона,- приказал Уэббер в трубку.- Пусть он явится немедленно. Пригласите врача. Предупредите его, что сегодня будет вскрытие.
Затем он повесил трубку и резко произнес:
- Кто трогал пистолет?
- Я трогал,- ответил я.
Он приблизился ко мне и качнулся на каблуках. Обернутый платком пистолет лежал на его ладони.
- Разве вас не учили, что нельзя прикасаться к оружию, найденному на месте преступления?
- Учили. Но, осматривая его, я еще не знал о преступлении. Не знал даже, что из него стреляли. Он лежал на лестнице так, будто его просто уронили.
- Исключительно правдоподобно,- заметил Уэббер.- И часто у вас случались подобные дела?
- Какие дела? - Он смотрел на меня очень внимательно, и я предложил: - А может, я расскажу вам, как все было?
Он покачнулся, будто я толкнул его.
- А может, вы начнете отвечать на мои вопросы?
Я промолчал. Уэббер повернулся к двум полицейским.
- Ребята, езжайте-ка и сообщите обо всем дежурному.
Полицейские отдали честь и вышли. Уэббер подождал, пока не стихнут их шаги, и снова обратил на меня свои холодные рыбьи глаза.
- Ваши документы?
Я протянул ему бумажник, и он исследовал его содержимое. Де Гармо в это время сидел на стуле, положив ногу на ногу, и бессмысленно таращился в потолок. Наконец Уэббер вернул мне бумажник.
- Люди вашей профессии очень нам мешают,- сказал он.
- Не всегда,- возразил я.
Он повысил голос, хотя и перед этим говорил довольно громко:
- Я заявил, что они очень мешают, значит, мешают. Берегитесь. Я не позволю вставать поперек дороги полиции Вай-Сити.
Я молчал. Он наставил на меня палец.
- Вы из большого города. И потому считаете себя всемогущим. Берегитесь, повторяю. Конечно мы, провинциалы, не используем никаких политических комбинаций. Мы работаем просто, открыто и быстро. Можете о нас не беспокоиться, молодой человек.
- А я и не беспокоюсь. Просто пытаюсь заработать несколько долларов.
- Только без этих ваших штучек,- пробормотал Уэббер.- Я их не потерплю.
Де Гармо оставил в покое потолок и, перейдя к изучению ногтя своего указательного пальца, неожиданно заговорил усталым голосом:
- Послушайте, шеф, этого парня внизу звали Лаве-ри. Я был с ним немного знаком: настоящий бабник.
- Ну и что из этого? - фыркнул Уэббер, не отводя от меня взгляда.
- Все указывает на женскую работу,- продолжал де Гармо.- Вам же известно, чем занимаются эти частные ищейки. Разводами. Может, позволим ему поболтать, а то он совсем отупел от страха.
- От страха? - изумился Уэббер.- Я что-то не вижу, чтобы он испугался.
Он подошел к окну и поднял жалюзи. Ослепительный свет залил комнату. Уэббер, повернулся ко мне, покачиваясь на каблуках.
- Говорите!
Я начал:
- Я работаю на одного бизнесмена из Лос-Анджелеса, который не желает обнародовать свои дела и потому нанял меня. Месяц назад его оставила жена. Удрав, она прислала телеграмму, в которой извещала, что убежала с Лавери. Два дня назад мой клиент встретил Лавери, но тот категорически все отрицал. Клиент поверил ему и забеспокоился о жене. По-видимому, дама она легкомысленная. Она вполне могла попасть в плохую компанию и даже угодить в беду. Вчера я заходил сюда побеседовать с Лавери, но он так и не признался, что куда-то с ней ездил. Я наполовину поверил ему, но потом получил веское доказательство, что он провел с женой моего клиента в отеле в Сан-Бернардино ту самую ночь, когда женщина исчезла из своего домика в горах. С этими данными я и вернулся сюда, чтобы прижать Лавери к стенке. На звонок никто не ответил, а двери были приоткрыты. Я вошел, обнаружил пистолет и обыскал дом. В ванной увидел Лавери. Труп я не трогал.
- Вы не имели права делать обыск,- холодно заметил Уэббер.
- Конечно не имел,- согласился я.- Но я не мог упустить такого случая.
- Фамилия лица, на которое вы работаете?
- Кингсли, директор косметической фирмы "Джиреллен".
Я назвал адрес.
Уэббер взглянул на де Гармо, и тот что-то лениво записал. Уэббер снова обратился ко мне:
- Дальше.
- Я посетил тот самый домик в горах, возле озера Оленят. Это рядом с Пума-Пойнт, в шестидесяти пяти километрах от Сан-Бернардино.
Я посмотрел на де Гармо. Сержант и так писал ужасно медленно, а тут его руки и вовсе остановились, повиснув в воздухе, но через мгновение он уже снова водил пером по бумаге. Не отрывая от него взгляда, я продолжал:
- Месяц назад жена сторожа во владениях Кингсли поссорилась с мужем и, как все предполагали, уехала оттуда. Но вчера в озере был найден ее труп.
Уэббер закрыл глаза и промурлыкал:
- Зачем вы все это рассказываете? Разве обе истории как-нибудь связаны?
- Связаны по времени происшедшего. Да и Лавери был там. Другой связи я не вижу, но эту считаю достойной внимания.
Де Гармо не шевелясь глядел в пол. Его лицо вытянулось, отчего казалось еще более суровым, чем обычно. Уэббер спросил:
- Эта женщина утопилась? Самоубийство?
- Самоубийство или убийство. Она оставила предсмертное письмо, но ее мужа арестовали по подозрению в убийстве. Его фамилия Чейз. Билл Чейз, а жену звали Мэриел Чейз.
- Меня это не касается,- резко произнес Уэббер.- Говорите только о том, что произошло здесь.
- Да ничего здесь не происходило,- ответил я, глядя на де Гармо.- Я приходил сюда дважды. В первый раз беседовал с Лавери и ничего не добился, во второй не беседовал и получил тот же результат.
- Я задам вам вопрос,- подчеркнуто сказал Уэббер,- и буду ждать честного ответа. Конечно вы не захотите отвечать, но сделать это придется, потому что рано или поздно я все равно узнаю правду. Вопрос такой. Полагаю, вы обыскали дом достаточно тщательно. Удалось ли вам найти что-то, позволяющее говорить о пребывании здесь жены Кингсли?
- Вы пользуетесь незаконным приемом,- запротестовал я,- требуете от свидетеля выводов.
- Я жду ответа,- настаивал капитан,- мы же не в суде.
- Ладно, слушайте. Да, в шкафу на нижнем этаже висит женская одежда, соответствующая по описанию той, что была на миссис Кингсли в Сан-Бернардино, где ее видели вместе с Лавери. Описание не очень подробное: белое платье с черной отделкой и шляпа-панама с чернобелой лентой.
- Ваш клиент будет страшно доволен,- спокойно заявил де Гармо.- Вы обнаружили следы пребывания его жены в доме, где совершено убийство, в результате чего подозрение падает именно на нее. Вряд ли нам долго придется искать преступника, шеф.
Уэббер пристально вгляделся в мое лицо и задумчиво кивнул головой в ответ на слова де Гармо. Я же сказал:
- Я полагаю, что вы не дураки, джентльмены. Платье сшито на заказ, значит, несложно установить для кого. Я попросту сэкономил вам немного времени. Все это легко выяснить по телефону.
- Что еще? - спокойно спросил Уэббер.
Но прежде чем я успел ответить, к дому подъехала машина, а следом вторая. Уэббер распахнул дверь. На пороге появились двое мужчин: один маленького роста, другой огромный, похожий на быка. Оба держали в руках чемоданы. За ними шествовал высокий худой человек в темно-сером костюме. Уэббер наставил палец на низкорослого и сказал:
- Тело внизу в ванной, Бузони. Мне нужны отпечатки пальцев жильцов всего дома, в особенности принадлежащие женщинам. Придется основательно поработать.
Постараюсь справиться,- кивнул Бузони. Он и человек, похожий на быка, вышли из комнаты.
- А вам мы поручаем покойника, Гарлан,- обратился Уэббер к третьему.- Спуститесь вниз и осмотрите его. Карету "скорой помощи" вызвали?
Человек в темно-сером костюме отправился вслед за Уэббером. Де Гармо убрал бумагу и карандаш, не отрывая от меня своего тупого взгляда. Я спросил:
- Могу ли я говорить о нашей вчерашней встрече... или это было частное дело?
- Вы можете говорить о чем хотите,- ответил он.--Защита граждан - наша святая обязанность.
- Тогда говорите вы, а я послушаю. Я бы охотно что-нибудь узнал о деле доктора Алмора.
Он покраснел, и глаза его яростно сверкнули.
- Вы же уверяли, что не знакомы с Алмором.
- До вчерашнего дня я о нем даже не слышал. Но сегодня мне стало известно, что Лавери знал миссис Алмор, что она покончила с собой, что Лавери нашел ее труп, и, кроме того, мне сообщили о возможности шантажа доктора со стороны Лавери. Далее: ваши подчиненные с любопытством поглядывали на дом Алмора, а один из них заявил, что дело ловко похерили или что-то в этом роде.
- Отниму у сукиных сынов служебные удостоверения,- медленно заговорил де Гармо гробовым голосом.- Они только и умеют, что глазами хлопать. Черт бы побрал этих дураков!
- Значит, все это неправда?
Он взглянул на свою сигарету.
- Что неправда? - процедил он сквозь зубы.
- То, что Алмор убил свою жену и что у него хватило денег замазать историю? Это только слухи?
Де Гармо поднялся и подошел ко мне.
- Повтори еще раз,- мягко сказал он.
Я повторил, и он ударил меня по лицу. Я почувствовал, как щека моя распухает.
- Повтори снова,- сказал он.
Я снова повторил. Он опять меня ударил.
- Повтори еще.
- Не стоит. Вы можете промахнуться.
Я растирал рукой щеку. Ощерив зубы, он смотрел на меня, его светлые глаза сверкали звериным блеском.
- Каждый раз, разговаривая так с полицейскими, ты будешь получать по морде,- пригрозил он.- Только попробуй! Запомни, что я умею бить не только рукой.
Закусив губу, я продолжал растирать щеку.
- Если станешь совать нос в наши дела, то однажды проснешься в темном переулке, где оплакивать тебя будут только коты,- прибавил он.
Я молчал. Он отошел и, тяжело дыша, снова опустился на стул. Я перестал растирать щеку и размял ее пальцами, чтобы проверить, прошла ли судорога.
- Я это запомню,- пообещал я.- Я хорошо запомню.
Глава 22
Был уже вечер, когда я пришел в свое бюро. В доме стояла тишина. Я открыл дверь в свою комнату, взял конверт, лежащий на подносе для писем, и не глядя бросил его на стол. Затем растворил окно, выглянул на улицу, увидел зажженные неоновые лампы и глубоко вздохнул. Потом снял пиджак и галстук, достал бутылку виски и налил себе полный бокал. Мне это не очень помогло. Второй бокал тоже не принес облегчения. Вероятно, Уэббер уже увиделся с Кингсли. Вскоре начнется атака на его жену, если она уже не началась. Для полиции все было ясно как день: грязная история, в которой участвовали двое, в которой было слишком много любви, слишком много выпивки и страсти. А в результате - дикая ненависть и жажда мести. Мне же казалось, что все это чересчур просто. Я взял конверт и вскрыл его.
"Уважаемый мистер Марлоу!
Родители Флоренс Алмор имеют фамилию Грейсон. Сейчас они живут в Росмор-Арм, Южно-Оксфордская авеню, № 640. Я проверила адрес через справочное бюро по телефону.
С уважением Адрианна Фромсетт".
Я выпил еще бокал. Тяжесть начинала отступать. Я передвинул предметы на столе и, проведя пальцем по его краю, обнаружил пыль. Посмотрев на часы, я убрал бутылку и пошел в ванную сполоснуть бокал. Затем вымыл руки, смочил лицо холодной водой и взглянул в зеркало. Краснота на левой щеке исчезла, но опухоль еще не совсем спала. Я пригладил щеткой волосы и заметил блестевшую в них седину. Очень много седины! Лицо выглядело болезненно, оно мне не понравилось. Вернувшись в бюро, я снова перечитал записку мисс Фромсетт. Потом разгладил бумагу, снова сложил ее и убрал в карман. Затем посидел у окна, слушая вечернюю тишину, и постепенно в мою душу тоже вошел покой.
* * *
Росмор-Арм - это унылая громада темно-красных кирпичей, окружающих необъятный двор. В холле стояла тишина, из гигантских горшков поднимались к потолку самые разные растения, в клетке, граничащей по размерам с собачьей конурой, дремала скучающая канарейка. Грейсоны жили на пятом этаже в северном крыле здания. Они сидели в комнате, обстановка которой, очевидно, не менялась в течение последних тридцати лет. Здесь пахло табачным дымом и только что съеденным обедом. Жена Грейсона, полная женщина, штопала носки, на ее коленях стояла корзинка с нитками. Грейсон был высоким, широкоплечим мужчиной со смуглым волевым лицом. Нацепив очки, он читал вечернюю газету. Вероятно, он был бухгалтером. На пальцах его виднелись следы чернил, а из кармана жилета выглядывали цветные карандаши. Тщательно, раз семь, перечитав мою карточку, он оглядел меня с ног до головы, а затем спросил:
- С какой целью вы пришли к нам, мистер Марлоу?
- Меня интересует человек по фамилии Лавери. Он живет напротив доктора Алмора. Ваша дочь была замужем за последним. Именно Лавери нашел ее в ту ночь, когда она... умерла.
Грейсон взглянул на жену, и та покачала головой.
- Мы бы предпочли не обсуждать эту тему,- сказал Грейсон.- Она причиняет нам боль.
Несколько секунд я молчал и вместе с ними печально смотрел в пространство. Потом сказал:
- Я совсем не хочу вас огорчать. Просто мне очень нужно встретиться с человеком, которого вы наняли, чтобы он занимался этим делом.
Они переглянулись. На сей раз миссис Грейсон головой не покачала, и Грейсон поинтересовался:
- Зачем?
- Тогда я сообщу вам то, что успел выяснить.
Я объяснил им, с какой целью меня наняли, не называя имя Кингсли, рассказал об инциденте с де Гармо перед домом доктора. Они внимательно слушали. Потом Грейсон спросил:
- Насколько я понял, доктор Алмор вас не знал, вы к нему не подходили, и все же он вызвал полицейского только потому, что вы оказались поблизости от его дома?
- Да, именно. Я около часа сидел там в своей машине.
- Как странно,- пробормотал Грейсон.
- Я бы сказал, что доктор исключительно нервный человек,- заметил я.- А де Гармо поинтересовался, не ее ли родители, то есть вы, наняли меня. По всему чувствовалось, что доктор чего-то опасается.
- Опасается? - сказал Грейсон, не глядя в мою сторону. Вслед за этим он набил трубку и закурил. Миссис Грейсон склонилась над своей работой, но ноздри ее слегка вздрагивали.
- Откуда он узнал, кто вы? - неожиданно подал голос Грейсон.
- Доктор записал номер моей машины, позвонил в автоклуб и проверил мою фамилию по адресной книге. Об этом я догадался, наблюдая за ним через окно его кабинета.
- В таком случае полиция работает на него,- заметил Грейсон.
- А может, и нет. Может, они раньше просто совершили ошибку, а теперь не хотят, чтобы ее обнаружили.
- Ошибку! - воскликнул он и горько рассмеялся.
- Хорошо,- сказал я.- Такие разговоры для вас болезненны, но немного свежего воздуха все-таки не повредит. Ведь вы никогда не сомневались, что именно он убил вашу дочь, не так ли? Потому и наняли детектива?
Миссис Грейсон быстро подняла голову, снова ее опустила и свернула очередную пару заштопанных носков. Грейсон молчал.
- Вы располагали какими-то уликами или просто его подозревали, чувствуя к нему неприязнь?
- Были улики,- заявил Грейсон, словно решившись наконец открыть истину.- Конечно были, обязательно. Нам о них говорили. Но мы их никогда не видели и не знаем, в чем они заключались. Полиция все прикрыла.
- Я слышал, что вашего детектива арестовали за езду в пьяном виде.
- Вы слышали правду.
- А он не сообщил вам, что именно обнаружил?
- Нет.
- Мне это нравится,- заметил я.- Похоже, он просто не мог решить, кому выложить собранные им сведения, вам или доктору, чтобы выманить у того деньги за молчание.
Грейсон взглянул на жену. Она равнодушно произнесла: