Раечка капризно повела плечом и направилась с пустым ведром в подсобку.
Пока она набирала воду, Михаил Семенович рассказывал Анатолию заранее придуманную легенду. Им позвонила хозяйка фирмы "Мужик на час" и направила на выполнение ответственных работ в этот магазин. Разговоры разговаривать им некогда, заказов полно, все грязью обросли. Впрочем, если сотрудникам этого магазина больше нравится сидеть в полном го…, то они бросят все и уйдут мыть конкурентов.
Анатолий пожал плечами. Скорее всего, мойщиков заказала Калерия. У нее всегда была мания чистоплюйства. Ему-то что? Мужики безобидные, до окончания рабочего дня черт знает сколько времени, пусть трудятся.
Раечка поставила перед мойщиками ведро, порошок и уныло вернулась за кассовый аппарат.
Михаил Семенович повернулся к внуку и подмигнул, плюхнув тряпку в ведро с водой.
– Между прочим, у нас в магазине три раза в неделю уборщица убирает, – сказала Раечка, глядя на старательных мойщиков.
– Окна три раза в неделю моет? – размахивая тряпкой, поинтересовался старший Квакин.
– Нет, – призналась Раечка.
– А кассу?!
– А зачем ее мыть?
– Как это зачем? – Михаил Семенович спустился со стремянки и решительно направился к Раечке. – Дорогая моя! Да вы же целый день сидите в рассаднике вредных микроорганизмов!
– Не может быть, – скривилась кассирша.
– Все может быть, вплоть до несанкционированного захвата этими организмами вашего организма. Вам известно такое понятие, как супермикробы?!
Раечка поморщилась и освободила рабочее место.
– Правильно, – приговаривал Квакин, оттирая пальчики с кассы, – мало ли что…
К окончанию рабочего дня торговый зал блестел немыслимой чистотой. Мойщики предложили скидку от фирмы и заодно с окнами и кассой протерли все вешалки с женской одеждой. Раечке с Анатолием пришлось все по два раза перевешивать. Но раз уж Калерия заказала этих блюстителей порядка… новая хозяйка должна остаться довольной. После ухода мойщиков в зале остались только отпечатки пальцев Раечки и Анатолия.
– Больше не могу! – Казимир скинул резиновые перчатки и распластался на дедовом диване.
– Да, внучок, адский труд. А ты думал, грабить – это легко?!
Нелегко, как оказалось, и купить огнестрельное оружие.
– Где-то я их видела, – наморщила лоб Раечка.
– А что за мышь у них на спине, – почесал затылок Анатолий, – с крыльями?
– Ангел чистоты, наверное, – предположила Раечка и нахмурилась. – Нет, все-таки я их где-то видела. Вспомнила! Вспомнила! Дед на днях в магазин приходил… Наверное, живет поблизости. – Раечка откинулась на стуле и позволила себе немного помечтать. – А хорошо было бы, если бы организовали фирму "Мужчина на час"…
Калерия Дубинина сидела в полутемном зале ресторана и нервничала. Кузнецов не пришел. Позвонил, сказал, что будет позже, но не пришел. Она цедила заказанный коктейль и обводила ненавистным взглядом счастливые пары. Ресторан "Красные паруса" считался пристанью любовников, сюда редко заглядывали пиратские корабли в облике мужей-рогоносцев. Здесь был отменный фейс-контроль, столики следовало заказывать заранее, лишних не пускали ни под каким предлогом.
Неужели сегодня она зря постаралась избавиться от Федора, зря проторчала в салоне красоты, зря надела обольстительный бюстик и сногсшибательное платье? Все зря, если Илья не придет. Калерии он нравился давно. Да что там нравился, поначалу она была в него влюблена как кошка. Но он выбрал Монти, намекая Лере на то, что она уже замужем. Вот если бы она освободилась от мужа… И теперь, когда он освободился от Леокадии…
Калерия взмахнула рукой и прогнала страшные мысли. Да, в некотором роде Илья – альфонс. Она прекрасно это знает, как знала Леокадия. Но та все-таки стремилась за него замуж. Значит, и в постели он так же хорош. Скотина Кузнецов! Сегодня он не дал ей этого проверить.
Мысль о том, что Илье подвернулась на пути молоденькая профурсетка, не давала покоя. Сколько бы Лера отдала, чтобы скинуть десяток лет! Содержимое флакона этого идиота колдуна– травника не помогало! Морщинки остались, новые не появляются, но прежних уже ничем не вывести. Как только Леокадии удавалось так молодо выглядеть? Именно этим она удерживала Кузнецова возле себя. Этим и деньгами.
Деньги у Калерии теперь тоже есть. Не бог весть какие, но свои. Если на них нельзя будет купить Илью, она сойдет с ума. Так близко было счастье! Его мускулы, смазливое лицо, пухлые губы… Ах, с каким наслаждением она бы сейчас его поцеловала! Калерия закрыла глаза и застонала.
– Прости, задержался. – Илья возник перед ней неожиданно. – Пробки.
Пробки? Калерия глядела на него с удивлением. Всего лишь автомобильные пробки?! А она все это время так страдала! Но показывать свое раздражение нельзя, пусть он думает, что она отлично провела время и без него. Ах, эти пронзительные глазищи…
– Ничего, я хоть немного отдохнула, – улыбнулась Лера. – Сам понимаешь, на меня свалился целый магазин!
– Не магазин, а магазинчик, – поправил Илья, усаживаясь за столик.
– Но у меня в отношении него наполеоновские планы, – приврала Лера. – Леочка вела дела отвратительно, но у меня все будет по– другому…
– У нас все будет по-другому, – подмигнул ей Кузнецов и щелчком пальцев подозвал к столу официанта.
Вот такой мужчина ей нужен, властный и красивый, красивый и властный. Лера отдаст ему все деньги, да что там деньги, всю себя! Пусть берет. Она представила злобную физиономию Федора и сладко усмехнулась. Так ему и надо, старому дураку. Муж ее никогда не ценил. Будет ли ценить Кузнецов? Лере наплевать, она-то знает, что он сам бесценен.
– У нас все будет! – Лера взяла ладонь Ильи и крепко сжала в своей.
– Горячо, – усмехнулся тот, – но не поспешно ли?
"Он прав, – с тоской подумала Калерия Дубинина, – всего-навсего магазинчик. Но где же Монти брала деньги?! Раз мне по праву принадлежит ее магазин, то должно принадлежать и все остальное. Квартира, машина, нет, от машины практически ничего не осталось. Счета в банке? О них ни слова не сказано в завещании…"
– Жизнь коротка, – ответила Калерия, – не правда ли?
– Тогда что мы здесь делаем? – Илья посмотрел на нее обещающим взглядом. – Расплачивайся, дорогуша, и поедем ко мне.
– Поедем, – согласилась Калерия, почувствовав, что вступила в нешуточную схватку с самой собой, с красавцем Ильей, с невидимым врагом.
– Отмените заказ, – бросил Кузнецов подбежавшему официанту.
Лера положила на стол купюру и оперлась на подставленную Кузнецовым руку.
"В конце концов, – мелькнула у нее мысль, – деньги есть у Федора, нужно их только взять".
Деньги – не все. Оставалось бросить к ногам красавца вечную молодость.
Глава 6
На златом горшке сидел король!
В однообразном существовании есть свои прелести: можно, наплевав на все, развалившись на диване, до одури смотреть сериалы или читать любовные романы. С одной стороны поставить вазочку с печеньем, с другой стороны – пакет с чипсами, и – прощай, действительность, раз уж ты такая однообразная.
Но в жизни каждой девушки наступает определенный момент, когда привычная монотонность начинает надоедать. Обычно это происходит весной. Но так как у Алевтины в марте был роман с одним идиотом, который с первого взгляда показался ей настоящим суперменом, весеннее обновление прошло мимо нее. В памяти остались вопли озабоченных котов и монолог несостоявшегося супермена про свободную любовь втроем.
Обновление произошло летом, именно в тот момент, когда одним запоминающимся вечером их "Ля Бутик" посетили сразу две банды грабителей. Как-то сразу захотелось очнуться от добровольного заточения, стряхнуть с головы пепел прошлых отношений и окунуться этой самой головой в приключение.
Оно не заставило себя ждать – Леокадия тем же вечером вытащила из сумки Алевтины черный чулок, подброшенный ей бандитами, и Удальцов намекнул на ее причастность к ограблению. Этого порядочная девушка, воспитанная родителями в принципах строгой морали, просто так не оставила. И…
Алевтина вздохнула. Да, она жаждала приключений, и теперь они свалились на ее рыжую голову. Ограбление, исчезновение хозяйки, маньяк в подворотне, звонок с угрозами… Хорошо, что у нее есть Василиса. И хорошо, что они с Удальцовым партнеры по частному сыску. Приятно сознавать, что в этом жестоком мире повального грабежа и насилия Алевтина все-та– ки не одна. То, что Удальцов ей доверяет, сводило прежнюю обиду за найденный чулок на нет, но так хотелось поймать ловких грабителей. Тогда Удальцов посмотрит на нее совершенно другими глазами. А Алевтина пожмет плечами, мол, что он думал. Да, она такая: и лошадь на скаку, и в банду к преступникам…
Если в банду к преступникам, то одеться нужно соответствующе: джинсы, кроссовки, футболка с капюшоном. Алевтина покрутилась перед зеркалом и, немного подумав, зачесала за уши волосы, завязала их сзади в тугой узел. Если придется отстреливаться, пряди будут мешать целиться.
Отстреливаться! Правильно, вполне может быть и такое. Неизвестно, куда они направляются, возможно, идут в логово к врагу. В кино и криминальных романах все ювелиры еще те мафиози, тюрьма по ним плачет. Почему тот, к которому собрались сегодня, должен чем-то отличаться от киношных персонажей?
Алевтина оглядела комнату в поисках оружия. Естественно, если бы она заранее знала, что все сложится таким образом, купила бы пистолет. Безобразие, в доме никакого оружия! Пожалуйста, господа грабители и маньяки, берите Алевтину Краеву голыми руками! Может быть, ей самой взять кухонный нож?
Алевтина представила, как они с Василисой отбиваются от бандитов кухонными ножами, а Удальцов достает из кобуры пистолет. Алевтина покрутила кухонный ножик с зеркальной ручкой, на которой были нарисованы ее любимые розочки. Удальцов, увидев его, захихикает, а бандиты умрут со смеху.
– Ты готова? – поинтересовалась Василиса, позвонив Алевтине по телефону.
Она собиралась подвезти девушку к назначенному месту, Удальцов должен был приехать прямо из УВД, ему было не по пути.
– Василиса, езжай без меня, – вздохнула озабоченная выбором оружия Алевтина. – Я немного задержусь, тут возникло одно неотложное дело…
Василиса попыталась ее расспросить, что произошло, но Алевтина пообещала поделиться подробностями позже.
Она положила трубку и вышла на лестничную площадку.
В квартире Корольковых после ее звонка послышалась возня, потом дверь открылась, и на пороге показалась жена Королькова. За подол ее байкового халата держался ноющий, сопливый малыш, а из комнаты слышался плач еще одного члена семьи, явно не старшего.
– Петра позови! – стараясь перекричать детский плач, сказала Алевтина.
Королькова повернулась к ней задом и поплыла с малышом в комнату. Но дверь оставила открытой.
– Тебе чего, Алевтина?! – На площадку выбежал запыхавшийся глава ревущего семейства.
– А! А! А! – К нему подбежал мальчуган постарше.
Алевтина вспомнила, что его звали Вовочкой, как героя популярных анекдотов. Собственно, потому и вспомнила.
– Пиф! Паф! Пиф! Паф! – кричал мальчуган и тыкал в отца игрушечным пистолетом.
– Корольков, – ответила Алевтина, не сводя глаз с Вовочки, – одолжи мне на вечер пистолет!
– Ты что?! – испугался сосед, отталкивая от себя сына и закрывая перед его носом дверь. – Откуда ты про него знаешь?! – Корольков выскочил на лестничную клетку и принялся говорить свистящим шепотом: – Я собираюсь его приобрести честным образом для собственной обороны, а не для ограбления банка! Или убийства вредной жены. Ни о чем таком я даже не думал. Правда, признаюсь, была у меня мысль по поводу тещи. Вдруг не сдержусь? Но я взял себя в руки. Пистолет взять в руки не могу, он еще в магазине, я дожидаюсь разрешения…
– Мне не настоящий нужен, – вздохнула Алевтина. Куда катится мир, если и соседи стали вооружаться? – Одолжи мне игрушку твоего сына.
– Этот пугач? – удивился Корольков и, открыв дверь квартиры, выпустил на площадку отпрыска.
– Пиф! Паф! – радостно заорал мальчуган, тыча огнестрельным оружием в Алевтину.
– Этот, – подтвердила та, умильно глядя на пистолет.
– Ах, этот! – обрадовался Корольков и отобрал игрушку у сына. – Экспроприация экспроприаторов! Держи, Краева, отстреливайся, если сможешь. Вышла на след преступников?
– А-а-а-а-а! – затянул обезоруженный, огорченный Вовочка.
– Не плачь, сынок, – Корольков погладил отпрыска по стриженой голове, увел его за собой в квартиру, – привыкай к неожиданным визитам надзорных органов. Станешь миллионером, тебе это пригодится.
– Ага, станет он миллионером, – повторила Алевтина и вернулась к себе. – Миллионером?
Она не успела дойти до кухни, чтобы хорошенько помыть пистолет под струей горячей воды. Позади нее послышались шаги. Алевтина вспомнила, что забыла закрыть за собой входную дверь.
– Корольков? – повернулась она и, почувствовав резкий запах "черемухи", стала терять сознание.
– Гы-гы-гы, – сказала расплывающаяся перед ее глазами страшенная физиономия монстра. Он был не в ажурном чулке. Последнее, что запомнила Алевтина, напомнило ей почему– то розового слона в противогазе.
Василиса подъехала к дому ювелира к назначенному времени. Она припарковала машину на единственное свободное место, благодаря судьбу за то, что в этом ей сильно повезло, и направилась к подъезду. Возле закрытой двери топтался Удальцов, сосредоточенно уставившись на домофон, будто тот был системой запуска ракет средней дальности, а следователь – медведем, которому приказали в ней разобраться.
– Так мы идем? – после приветствия поинтересовалась Василиса.
– Возникли некоторые сложности, – пробурчал тот в ответ, не сводя глаз с домофона.
– Забыл номер квартиры? – осторожно спросила Василиса.
– Забыл пароль. – Удальцов нахмурил лоб и набрал код.
– Кто там? – послышался скрипучий голос из домофона, чрезвычайно похожий на мультяшного скворца.
Василисе захотелось ответить фразой почтальона Печкина, и она улыбнулась.
– Удальцов, – вздохнул тот, озвучивая свою фамилию.
– Ну-с, молодой человек? – выжидательно поинтересовался голос. – Пароль!
– На горшке сидел король, – выдавил из себя следователь.
– Ошибочка вышла, – ехидно сказал голос и отключился.
– Старый придурок! – в сердцах бросил Удальцов.
И вкратце поведал Василисе грустную историю ювелира, которого неоднократно пытались ограбить не только незнакомцы, но даже близкие люди. Две последние жены, идущие в строгом алфавитном порядке, Анна и Белла, резко ополовинили состояние ювелира. Теперь права на свою долю заявила дочь от первого брака. Чего же можно было ждать от посторонних? Пароля, как решил Ювеналий Юльевич Капа.
– Там точно было про горшок? – В игру включилась Василиса, которой не хотелось возвращаться с пустыми руками, вернее, мозгами. – Король еще куда ни шло…
– Точно, – обреченно тряхнул шевелюрой Удальцов и достал мобильный телефон. – Ювеналий Юльевич? Да, это Удальцов. Мне хотелось бы подтвердить договоренность о нашей встрече и получить пароль. Ага, встречу подтверждаете, а пароль… Что значит – я уже его получил?! – начинал злиться Удальцов, пряча телефон обратно в карман. – Сбрендивший маразматик!
– Так, может быть, – предложила Василиса, – поищем другого маразматика, то есть, я хотела сказать, ювелира…
– Этот самый лучший, – вздохнул Удальцов и набрал код.
– Кто там?
– Король сидел на горшке!
– Федот, да не тот!
– Федот? – озадачился Удальцов. – На горшке сидел Федот! Или не тот?
Ювелир хмыкнул и отключился.
Василиса достала из сумочки свои любимые конфеты, способствующие мыслительному процессу, протянула одну расстроенному Удальцову, другую сунула себе в рот. Блаженство! Мозги сразу очистились. Наступило ясное понимание того, что Федот здесь совершенно ни при чем, это присказка. А пароль должен быть точно про короля, каким себя мнит ювелир. Итак, на горшке сидел король. Что выбивается из этого стройного ряда? Несомненно, горшок. В представлении Василисы не совсем гламурный и без антибактериального покрытия. Горшки нужно выпускать серебряными, этот металл хорошо справляется с вредными бактериями. Серебряный? На серебряном горшке сидел король? Король и вдруг серебряный – несоответствие. Серебряными бывают только князья…
– Набирай код, – приказала она Удальцову.
Тот встрепенулся и принялся тыкать на кнопки.
– Ну-с?
– На златом горшке сидел король! – выпалила Василиса.
– Проходите, госпожа следователь.
Дверь запищала.
Удальцов обомлел, но ничего не сказал. Василиса почти скромно приняла собственную победу и торжественно шагнула ногой, обутой в дорогущую шпильку, в открытую Удальцовым дверь.
Ювеналий Юльевич Капа оказался симпатичным восьмидесятилетним пенсионером, живущим явно не на одну пенсию. Все в его квартире говорило не только об отменном вкусе, но и о хорошем достатке. Излишеств и роскошеств не наблюдалось. С первого, непрофессионального взгляда Василисы.
– А, – проскрипел ювелир, видя заинтересованность Василисы вывешенной рядом с зарешеченным окном миниатюрой. – Раритет. Кисти французского инквизитора Эпиолы. Известно, что он творил только после многочисленных сожжений воинствующих еретиков. Бесценна…
Василиса отшатнулась. Милый пейзаж показался варварским. И даром не нужен!
– Время – золото, – продолжил ювелир, указывая гостям на стулья с дорогими, но уже вышедшими из моды бархатными сидушками, которые стояли вокруг дубового стола с малахитовыми украшениями по краям. – Госпожа следователь?
– Василиса Василькова, – представилась та и добавила на всякий случай: – Частный сыщик.
– Очень приятно иметь дело с такой сообразительной особой, – подкинул комплимент ювелир. – Ну-с, меня вы и так знаете, – сказал он с королевским выражением на сморщенном лице.
– Да уж, – протянул Удальцов, усаживаясь за стол.
– Показывайте снимок, – без сантиментов начал Ювеналий Юльевич.
Удальцов раскрыл папку, которую положил на стол, протянул ювелиру фотографию шеи с кулоном.
– Занятная вещица, – процедил тот и взял со стола лупу.
Пять минут, которые Василисе показались чрезвычайно долгими, ювелир рассматривал снимок, после чего еще битый час сравнивал его с фотографиями из своего потрепанного альбома.
– Странно, – сказал он, оторвавшись от этого занятия, которое успело наскучить гостям. – До этого времени он считался безвозвратно потерянным вместе с "Титаником".
– Кто? – заинтересовался Удальцов.
– Не кто, а что, – поправил его Ювеналий Юльевич. – "Месть Изабеллы". – И он тыкнул кривым пальцем в кулон. – Это изумруд, камень мореплавателей. Насколько чистый, не берусь судить по снимку. Но форма, очертания подвески, обрамление – все говорит о том, что это "Месть Изабеллы".
– А почему он так называется? – поинтересовалась Василиса.
– Интересный вопрос, – хмыкнул ювелир. – Об этом потом. Но разве в названии дело? Если это действительно "Месть", то это огромные деньги, голубушка, огромные! Марго! Чаю!