Он вспоминал дорогу домой и разговор в "Белом лебеде". Его подвыпивший знакомый в смокинге время от времени, наверное, нуждался в помощи препаратов для улучшения пищеварения. Возможно, он мог опустить пакет в карман пиджака Гектора, перепутав его со своим. Два возничих не стали бы, в этом Панчеон был уверен, носить с собой лекарства…
Наркотики?.. Когда слово сформировалось у него в мозгу - потому что Гектор обычно думал по пунктам и часто разговаривал с самим собой - в огромную смутную догадку в его голове, он был готов поставить на карту свою журналистскую репутацию. Бикарбонат соды. Проклятье! Его пальцы коснулись пакета, который Гектор бросил обратно в карман, и он уже собирался исследовать его содержимое, как парня посетила другая идея. Оставив свой ромштекс наполовину съеденным и пробормотав удивленному официанту, что вернется через минуту, он побежал к зданию ближайшей аптеки, которая принадлежала некому мистеру Твидлу, ею хорошему знакомому.
Аптека мистера Твидла была закрыта, но внутри магазина все еще горел свет, и Гектор Панчеон яростно барабанил по двери, пока ему не открыл ассистент хозяина. У последнего Гектор узнал, что мистер Твидл уже собрался уходить, и попросил передать ему, что Панчеон желает увидеть мистера Твидла по личному делу. Ассистент пообещал выполнить просьбу и скрылся за дверями подсобного помещения.
Мистер Твидл в шляпе и пальто появился из внутреннего помещения магазина, приостановившись, чтобы заставить Гектора почувствовать, что тот бросился в погоню за недостижимым. Но молодого репортера это не остановило.
- Мистер Твидл, - начал он, - простите, что беспокою вас. В этом, возможно, ничего нет, но я очень хочу, чтобы вы взглянули на один предмет. Это попало мне в руки при довольно странных обстоятельствах.
Аптекарь взял пакет и подержал его на ладони какое-то мгновение.
- Что с ним не так?
- Я не знаю, что с ним не так, я хочу, чтобы вы мне это сказали.
- "Бикарбонат соды", - сказал мистер Твидл, глядя на этикетку и потеки сургуча на пакете. - Без имени аптекаря - обычный напечатанный ярлык. Вы, похоже, не открывали его.
- Нет, не открывал, и я хочу, чтобы вы засвидетельствовали это при необходимости. Он выглядит так, будто его только что купили у провизора, не так ли?
- Похоже на то, - ответил мистер Твидл с некоторым удивлением. - Ярлык, похоже, настоящий, и края целлофана запечатаны один раз, если это то, что вы хотите знать.
- Да, скажите, я ведь не мог запечатать их подобным образом, не так ли? Я хочу сказать, это выглядит профессионально.
- Вполне.
- Ну, теперь, прошу вас, откройте его.
Мистер Твидл аккуратно вставил перочинный нож под один из углов, сломал печать и открыл бумагу. Пакет, как и можно было ожидать, был наполнен белым порошком.
- Что дальше? - поинтересовался тот.
- Ну, это бикарбонат соды?
Мистер Твидл высыпал немного порошка на ладонь пристально посмотрел на него, понюхал, увлажнил свой палец и взял на него несколько гранул, затем поднес их к своему языку. Его лицо изменилось. Он достал носовой платок, вытер рот, высыпал порошок со своей ладони обратно на бумагу и спросил:
- Как это попало к вам?
- Я расскажу вам через минуту, - сказал Гектор. - Что это?
- Кокаин, - сообщил аптекарь.
- Вы уверены?
- Абсолютно.
- Мой бог! - вскричал ликующе Гектор. - Вот это находка! Что за день! Послушайте, Твидл, вы могли бы потратить на меня еще несколько минут своего драгоценного времени? Я хочу попросить вас заглянуть в нашу контору и рассказать мистеру Хокинсу об этом.
- Куда? Что? - не понимая, спросил мистер Твидл.
Гектор Панчеон, не тратив больше слов, схватил аптекаря за руку. Вскоре к мистеру Хокинсу, редактору колонки новостей в "Морнинг стар", вломился взволнованный репортер с почти уже бездыханным свидетелем, которого он притащил за собой с вещественным доказательством в виде кокаина.
Мистер Хокинс бурно обрадовался такому происшествию и с увлечением слушал рассказ своего младшего сотрудника. Редактор газеты, умудренный жизненные опытом, почти сразу же позаботился о том, чтобы эта информация дошла до полиции. Если "Морнинг стар" будет не в ладах с правоохранительными органами, в этом нет ничего хорошего, тем более что только недавно у газеты возникли проблемы с другим делом, в ром информация первоначально была скрыта. Поэтому, услышав историю Гектора Панчеона и звучно отругав его за то, что тот так долго ждал, прежде чем открыть таинственный пакет, он позвонил в Скотленд-Ярд.
Главный инспектор полиции Чарльз Паркер, с рукой в повязке и нервах на пределе, получил информацию в своем собственном доме, как раз когда он думал, что его рабочий день счастливо закончился. Он был недоволен и долго ворчал; в последнее время было много суеты по поводу наркобанд, и полученное сообщение возмутило его. Он в крайне раздражительном состоянии вызвал такси и помчался к зданию "Морнинг стар", в сопровождении мрачной личности по имени сержант Ламли, которого недолюбливал.
К этому времени возбуждение Гектора Панчеона поутихло; после бурной ночи и тяжелого рабочего дня его клонило ко сну. Репортер не мог контролировать свою зевоту, и главный инспектор разговаривал с ним на повышенных тонах. В ответ на вопросы он смог, однако, дать полный отчет о своих ночных и утренних передвижениях.
- На самом деле, как я понял, - произнес Паркер, когда допрос был окончен, - вы не можете сказать с полной уверенностью, когда вы получили этот пакет?
- Нет, не могу, - тихо ответил Гектор. Он был обижен отношением инспектора и не мог перестать думать, что с его стороны было благоразумно вообще сообщить о пакете и что все должны быть благодарны ему. Вместо этого, казалось Панчеону, все только и мечтают его в чем-то обвинять.
- Вы говорите, что нашли его в правом кармане вашего пиджака. Вы до этого опускали в тот карман руку, Чтобы достать что-нибудь?
- Думаю, что да, - сказал Гектор и зевнул. - Но я не могу точно вспомнить. - И снова неудержимо зевнул.
- Что вы держите в этом кармане?
- Всякую всячину, - сознался Гектор. Он сунул руку в карман и вытащил много всего: деньги, коробку спичек, маникюрные ножницы, какой-то шнурок, открывалку для пивных бутылок с патентованными крышками, штопор для открывания обычных пивных бутылок и очень грязный носовой платок, к которому прилипло много хлебных крошек.
- Если бы вы могли вспомнить использование какой-либо из этих вещей ночью, - предложил Паркер.
- Я, должно быть, использовал носовой платок, - произнес Гектор, глядя на него в некотором смятении. - Я собирался взять чистый сегодня утром. И я взял его. Где он? А, в кармане брюк. Вот он. Но, конечно, - добавил он вежливо, - это не тот костюм, в котором я был прошлой ночью. Тогда на мне был мой старый твидовый пиджак. Я, должно быть, положил этот носовой платок вместо корзины для грязного белья в карман вместе с другими вещами. Но я знаю, это этот платок, что был со мной на пожаре. Посмотрите на сажу на нем.
- Вполне так, - сказал Паркер. - Но вы можете вспомнить, когда вы использовали носовой платок прошлой ночью? Естественно, что, если бы вы лазили в свой карман в то или иное время, вы не смогли бы не заметить в нем пакет, если бы он был там?
- О нет, я мог и не заметить, - сказал Гектор четко. - Я бы не заметил, я настолько привык, что у меня много всякого мусора в карманах. Боюсь, здесь я вам ничем не могу помочь.
Молодой человек мужественно подавил еще один зевок, который болезненно вырвался из гортани, чуть не разорвав по пути его барабанные перепонки. Паркер сердито посмотрел на гримасничающее лицо.
- Пожалуйста, попытайтесь сосредоточить свое внимание на том, о чем я вас спрашиваю, мистер Фиркин, - сказал он. - Если только…
- Панчеон, - перебил Гектор, несколько раздражаясь.
- Панчеон, - сказал Паркер, - я прошу у вас прошения. Вы в какое-либо время…
- Я не знаю, - вновь перебил полицейского Гектор. - Я, честно, не знаю. Вопросы ничего не дадут. Я не могу вам на них ответить. Я бы сказал, если бы мог.
Мистер Хокинс, переводя взгляд с одного на другого, обнаружил в себе некоторое элементарное знание человеческой природы.
- Я думаю, - сказал он, - нужно немного выпить.
Хокинс принес бутылку "Джонни Уокер" и несколько стаканов из запирающегося шкафчика и поставил их на стол вместе с сифоном. Паркер поблагодарил его и, неожиданно испытав стыд за себя и свое плохое настроение, извинился.
- Простите меня, - заметил он. - Боюсь, я был несколько груб. Я сломал ключицу некоторое время назад, и она все еще побаливает, делая меня отвратительно сварливым. Давайте обсудим это дело с другой стороны. Почему вы предполагаете, мистер Панчеон, что кто-то выбрал вас взять на себя заботу об этой изрядной дозе наркотика?
- Я думаю, что, кто бы ни был этот человек, он явно перепутал меня с кем-то другим.
- Могу себе представить. И вы думаете, что это более вероятно могло случиться в пабе, чем где-нибудь еще?
- Да. Если только мне не подложили пакет в толпе во время пожара. Потому что в других местах, например, где я брал интервью, все знали меня или, по крайней мере, людям было известно, для чего я был там.
- Это кажется логичным, - согласился Паркер. - Как насчет этого бара, где вы ели сосиски?
- Это да, конечно. Но я не припомню, чтобы кто-то подходил ко мне достаточно близко для того, чтобы сунуть что-то в мой карман. И этого не могло случиться также и на пожаре, потому что я был в своем плаще барберри, полностью застегнутом. Но в пабе мой плащ был расстегнут, и там было по меньшей мере четыре человека, которые натолкнулись на меня, - один из двух возчиков и маленький человек, который был похож на информатора - букмекера или что-то в этом роде, а также пьяный парень в смокинге и пожилой мужчина, сидящий в углу. Хотя я не думаю, что это мог быть один из возчиков; они выглядели довольно искренними.
- Вы бывали в "Белом лебеде" раньше?
- Однажды, несколько лет назад. Я не бываю там часто, и думаю, там новый хозяин.
- Ну тогда что же в вас такого, мистер Панчеон, что заставляет людей давать вам дорогостоящие дозы наркотиков на виду и без оплаты? - поинтересовался Паркер.
- Бог его знает, - ответил Гектор.
Телефон на столе яростно зазвонил, и мистер Хокинс, резко схватив трубку, вступил в долгий разговор с какой-то неизвестной особой. Двое полицейских и их свидетель отошли в дальний угол комнаты и продолжили беседу, понизив голос.
- Точно так же, стоит заметить, - сказал Паркер, - Вы, должно быть, очень похожи на привычного розничного торговца наркотиками или вы, должно быть, заставили каким-то образом вообразить, что вы были человеком, которого они ожидали встретить. О чем вы говорили в баре?
Гектор Панчеон напряг свои мозги.
- О собаках, - произнес он наконец, - и о попугаях. В основном о попугаях. О да, и о козлах.
- Собаки, попугаи и козлы?
- Мы обменивались историями о попугаях, - добавил Панчеон. - Нет, подождите, мы начали с собак. Мужчина невысокого роста рассказал, что у него была собака, которая не выносила козлов, а потом перешли к попугаям и мышам. О да, простите, я забыл мышей. Эти типы говорили об одурманивании попугаев кофе и кайенским перцем.
- Одурманивание? - быстро спросил Паркер. - Было использовано именно это слово?
- Нет, я не знаю. Попугай боялся мышей, и они избавили его от шока, дав ему кофе.
- Чей попугай?
- По-моему, тетки низкого мужчины. Пожилой джентльмен тоже знал попугая, который принадлежал священнику, и рассказал историю о том, как епископ пытался научить птицу богохульствовать и повысил в чине священника. Я не знаю, был ли это шантаж, или просто ему понравился попугай.
- Но вы что-то добавили к разговору?
- Едва ли. Я просто слушал и платил за напитки.
- А мужчина в смокинге? О чем он говорил?
- О, он говорил о списке покупок, составленном его женой, и пакете с продуктами. Да, там было что-то по поводу пакета, который он должен был принести с собой.
- Пакет был показан?
- Нет, у него не было никакого пакета.
- Хорошо, - сказал Паркер. - Мы тщательно изучим ваше дело, мистер Панчеон. Мы очень признательны вам и мистеру Хокинсу за то, что вы привлекли наше внимание к этому происшествию. Мы позаботимся о пакете, и, если вы нам снова понадобитесь, мы дадим вам знать.
После этих слов главный инспектор Скотленд-Ярда поднялся на ноги. Мистер Хокинс прокричал из-за стола:
- Узнали все, что хотели? Вы не желаете, я полагаю, чтобы эта история попала в печать, - добавил он грустном голосом.
- Нет. Вы не должны ничего сообщать об этом Нижайшее время, - произнес Паркер твердо. - Но мы перед вами в неоплатном долгу, мистер Хокинс, и, если что-нибудь всплывет, вы получите информацию первым со всеми подробностями. Я не могу обещать большего.
Он вышел из кабинета с сержантом Ламли, который мрачно и молчаливо проследовал за ним.
- Да, черт возьми, Ламли, жаль, что мы не получили эту информацию раньше. Мы могли бы настигнуть распространителя в том пабе в течение дня. Теперь слишком поздно что-либо делать.
- Да, сэр, теперь поздно, - согласился сержант.
- Паб, интересно, - это постоянное место передачи наркотиков?
- Весьма возможно, сэр.
- Доза довольно большая. Это означает, что она была предназначена для кого-то, кто распределяет вещество в крупных масштабах. И за него не нужно было платить. Это говорит мне о том, что человек, которого они ожидали, был только вестником для этого оптового торговца, который, несомненно, расплачивается непосредственно с главным из их банды по какому-то другому каналу.
- Весьма возможно, сэр, - ответил сержант Ламли.
- Вопрос заключается в том, что нам теперь делать? Мы, конечно, могли бы совершить облаву на паб, но я не думаю, что это будет целесообразно. Возможно, что там мы ничего не найдем и только напрасно поднимем тревогу.
- Это не будет чем-то необычным, - хмуро проворчал сержант.
- Истинная правда. Мы не имели ничего против "Белого лебедя" до сих пор, не так ли?
- Я не знаю, сэр.
- Сначала мы должны в этом удостовериться. Хозяин "Лебедя" может или не может быть вовлеченным в дело. Вполне возможно, что нет, но мы должны убедиться в этом. Вы бы организовали кого-нибудь, хотя бы двух человек, чтобы проверить это заведение. Наши парни не должны обращать на себя внимание. Они могли бы заглядывать туда время от времени, слушать разговоры посетителей и наблюдать, не происходит ли с ними что-нибудь особенное. Конечно же, необходимо получить сведения о тех людях: маленьком мужичонке, пожилом джентльмене и парне в накрахмаленной рубашке и смокинге. Я не думаю, что это трудно. Направьте туда двоих здравомыслящих, тактичных людей, которые не являются трезвенниками, и если они не добудут ничего интересного в течение одного-двух дней, смените их на других. И проследите, чтобы сотрудники выглядели так, как полагается для того, кем они предстанут, и не надевали полицейские ботинки или что-нибудь в этом духе.
- Хорошо, сэр.
- И ради бога, Ламли, выглядите хотя бы немного более радостно по этому поводу, - добавил главный инспектор. - Мне нравится, когда служебный долг выполняется в хорошем настроении.
- Я стараюсь изо всех сил, - ответил Ламли обиженно.
Только теперь, с чувством выполненного долга, Чарльз Паркер решительными шагами направился домой, чтобы наконец-то лечь спать.
Глава 13
Удивительное затруднительное положение начальника отдела
- Извините меня, мисс Росситер, - сказал сотрудник приемной Томпкин, - но не довелось ли вам, случайно, видеть сегодня где-либо мистера Веддерберна? Его нет в своем кабинете.
- Мне кажется, он был в кабинете мистера Инглеби.
- Большое вам спасибо, мисс.
Томпкин, обрадованный, направился к мистеру Инглеби, но его лицо сделалось обеспокоенным, когда он вошел в кабинет последнего и не обнаружил там никого, кроме самого мистера Инглеби и мистера Брэдона.
Он задал свой вопрос.
- Веддерберн только что ушел в отдел Брима по поводу вставки в журнал, - ответил Инглеби.
- О-о, - Томпкин выглядел таким расстроенным, что Инглеби добавил:
- Почему вы спрашиваете? Что случилось?
- Э, сэр, собственно говоря, и строго между нами, случилась довольно неловкая вещь. Я не знаю, что мне делать.
- При всех общественных трудностях, - вставил Брэдон, - обращайтесь к дядюшке Агли. Хотите ли вы знать, сколько должно быть пуговиц на жилете? Как есть апельсин в обществе? Как представить вашу первую бывшую жену вашей третьей будущей жене? Дядюшка Агли всегда придет вам на помощь и даст дельный совет.
- Хорошо, сэр, если вы отнесетесь к делу конфиденциально, вы и мистер Инглеби…
- Говорите, Томпкин. Мы будем молчать, как немое кино. Любая сумма от пяти до пяти тысяч фунтов стерлингов, обеспеченная вашей долговой распиской. Никаких смущающих расследований. Что у вас за проблема?
- Не у меня, сэр. Собственно говоря, сэр, здесь пришла молодая женщина, она спрашивает мистера Толбоя, а он на собрании с мистером Армстронгом и мистером Тулом, и я не хочу отвлекать их от важных дел.
- Ну, просто предложите ей подождать, - сказал Инглеби.
- В том-то и дело, сэр, она выразила бурное недовольство, обвиняя меня в том, что я лишь пытаюсь ее отвлечь, а мистер Толбой тем временем покинет здание офиса, избежав встречи с ней. Дама ужасно рассердилась и заявила, что пойдет разговаривать с мистерам Пимом. Итак, сэр, конечно, я не знаю, в чем проблема, - здесь Томпкин показался неестественно озадаченным и наивным, - но я не думаю, что для мистера Толбоя и для мистера Пима ее визит имеет важное значение. Поэтому я подумал, что надо найти мистера Веддерберна - это джентльмен, который больше всех общается с мистером Толбоем, так сказать…
- Понятно, - оборвал его рассуждения Инглеби. - Где эта женщина?
- Я проводил ее в маленький конференц-зал, - произнес Томпкин неуверенно, делая акцент на слове "проводил". - Но, конечно, если она сразу же после моего ухода ушла оттуда и отправилась к мистеру Пиму или мисс Фирни… Понимаете, сэр, когда особы вроде мисс Фирни занимают официальный пост, они должны замечать разные вещи, как вы могли бы сказать, хотят этого или нет. Это не то же самое, что вы или я, сэр. - Томпкин перевел взгляд с Инглеби на Брэдона, справедливо вставляя слово "сэр" между ними.
Брэдон отвлекся от своих записей и поднял глаза.
- Какая она? - поинтересовался он. - Я хочу сказать, - когда Томпкин заколебался, - как вы думаете, она действительно расстроена или просто решила доставить вам беспокойство?
- Ну, сэр, - ответил Томпкин, - раз вы спрашиваете мое мнение, я должен сказать, - она скандальная девица.
- Тогда я пойду и успокою ее, - предложил Брэдон. - Позаботьтесь о том, чтобы сообщить мистеру Толбою о ее приходе сразу же, как он освободится.
- Очень хорошо, сэр.