- Субботин Антон Алексеевич, тридцать семь, да, сердечный приступ, хорошо, не трогаем, да, да. - Дала отбой и уставилась на Щербака: - Вы что здесь делаете?
- Я уже ухожу. - Увидев собравшихся на его крик в дверях вахтера и еще троих любопытствующих, Николай, пока его не обвинили в доведении человека до сердечного приступа, поспешил ретироваться.
Было откровенно не по себе. И не узнал ничего толком, и эксперта напугал до смерти. Для поднятия боевого духа сделал небольшой крюк, заехал посмотреть на особняк Боксера. Колючей проволоки не прибавилось, часовые на вышках не появились, усадьба наслаждалась предобеденной сиестой под негромкую ленивую музыку. Значит, о пропаже пистолета Боксер пока не подозревает или ему плевать.
Слава богу, хоть тут все сделано профессионально.
11.10
От Крупицына Денис поехал к вдове. Дома ее не оказалось, но соседка подсказала, что Жанна в это время по субботам всегда гуляет с Витей в сквере неподалеку.
Она сидела на низкой скамейке и читала сыну вслух, он - щупленький, огненно-рыжий и невероятно конопатый, очень похожий на мать и совершенно не похожий на Олега - пристроился на корточках рядом и, вполуха слушая, играл с какими-то пластмассовыми человечками: то ли бэтменами, то ли спайдерменами. Жанна заметила Дениса, только когда он подошел вплотную и поздоровался. Она отложила книгу ("Новые приключения черепашек-ниндзя в Париже"), а сын, надувшись, рассовал своих пупсиков по карманам и молча ушел на газон топтать одуванчики. Жанна на этот вандализм не обратила ни малейшего внимания, она тоже была недовольна появлением непрошеного гостя.
- Я на минуту, - пообещал Денис. - Скажите, Жанна, Олег не заходил к вам в день гибели, двадцать пятого мая, в районе часа дня?
- Двадцать пятого заходил. Но во сколько именно, я не помню. Что вас еще интересует?
Денис сделал вид, что не замечает ее нежелания разговаривать.
- Меня интересует все, что вы сможете вспомнить. О чем он говорил, как говорил, как выглядел…
- Никак и ни о чем. Заскочил на две минуты, опять обещал золотые горы, говорил, что буквально через неделю у него будут деньги, что он откроет для сына счет в банке и переведет туда столько, что хватит на хороший институт, не то что школу закончить. Знаете, как я сыта была такими обещаниями! Витя сидел у телевизора, так Олег с ним даже не поздоровался. Он дальше прихожей ни разу за последний год и не проходил - разве в таких хоромах втроем развернешься?! Иногда шоколадку какую-нибудь притащит или апельсинов, а погулять с ребенком, поговорить - на это времени у него не было. И в ту субботу тоже торопился, как всегда, по жутко важным делам.
- А почему он по телефону не мог вам обо всем рассказать, если торопился?
- Теперь уже не узнать. Ехал, наверное, мимо.
- Жанна, но тогда ведь тоже была суббота, вы, очевидно, с Витей тоже гуляли, сейчас у нас начало двенадцатого, к часу вы пойдете обедать, так? Олег приезжал, когда вы вернулись с прогулки? Через сколько примерно? Хотя бы примерно!
- Обедаем мы около двенадцати, он приехал после обеда, но насколько позже, я не помню. Я его визиты для истории не фиксировала.
- Ясно. А ноутбук у Олега был с собой?
- Как же! Был. Гостинца для сына не было, а ноутбук был. Такое впечатление, что он ел и спал с ним. Под подушкой хранил…
Интересно, до Крупицына или после Олег поехал к жене, прикидывал Денис. До похода в "Мартинику" он бы не успел точно: в половине первого он уже был у Шуйского, а от дома Жанны до "Мартиники" еще как минимум минут двадцать езды. То есть Жанну с сыном Олег застал бы за столом, а не у телевизора. Но кого он все-таки навестил первым: жену или правозащитника?
Денис не торопился ехать в гостиницу. До футбола время еще было. Он развернул карту города. Если ехать из "Мартиники" в Ясные Воды, то и в Центр правозащитной деятельности, и к Жанне не то чтобы совсем по дороге, но крюки в обоих случаях небольшие. Причем логичнее вначале было заехать именно к Крупицыну, его Центр к "Мартинике" ближе. Но на какую же еще встречу спешил Олег? Вряд ли, сказав Крупицыну, что торопится, он имел в виду жену, да и Жанне он тоже сказал, что спешит, хотя тут он, возможно, просто хотел максимально сократить неприятный обоим разговор. Так или иначе, пять, максимум десять минут у Крупицына плюс две у Жанны, получается всего-навсего семь - двенадцать. То есть остается время на еще одну столь же короткую встречу.
Нельзя сбрасывать со счетов, что и под подъездом Центра, и на стоянке возле Жанниного дома мотоцикл Олега оставался фактически без присмотра, а подрезать сиденье - дело одной минуты. Народ вокруг, если таковой даже там и был, мог вообще ничего не заметить, а если и заметил, как кто-то на мгновение остановился у мотоцикла, так что тут удивительного: хороший мотоцикл.
Но, возможно, из-за Лилии, из-за ее бесконечной уверенности в том, что Жанна люто ненавидела Олега при жизни и получила только выгоды от его смерти, возможно, из-за этого Денис еще и еще раз прокручивал в голове недавний разговор. Причины не любить Олега у Жанны конечно же были. Причины желать ему смерти - те же, что и для нелюбви, дальше все вопрос характера: если она винила во всех своих бедах не себя и не Лилию, значит, смерти желать Олегу могла. Но одно дело желать человеку смерти и совсем другое - его убить. Конечно, Денис был далек от мысли, что Жанна сама потихоньку спустилась во двор, пока Олег на самом деле болтал с сыном, и кухонным ножом перерезала ремень. Но если она соврала, если Олег приехал не спонтанно, сам по себе, а она ему позвонила и назначила встречу? Тогда во дворе уже мог его кто-нибудь ждать. И на роль этого кого-то идеально подходит Кравцов. И в принципе ведь возможен между ними сговор: Жанна получает акции "Сатурна" в наследство, а Кравцов становится директором ЧОПа. И даже поработав год-полтора себе в убыток, только чтобы умаслить всяких малининых, дальше они снова смогут вести нормальный бизнес. И нежелание Жанны вспоминать, во сколько приехал Олег, может быть объяснено так: она выгораживает сообщника - Кравцова.
Вообще-то Денис предпочитал версии, в которых в качестве главных подозреваемых фигурируют женщины, откладывать подальше и рассматривать в последнюю очередь. Даже для откровенного вранья и запутывания следствия у представительниц слабого пола порой находились совершенно иррациональные причины, вплоть до того, что лицо следователя не понравилось. А что-то недосказать, преувеличить или преуменьшить - это вообще в порядке вещей. Но стоит ли в данном случае подчиняться традиции? - размышлял Денис. В связи с перспективой развода у Жанны кроме причин желать Олегу смерти появлялся и повод осуществить желаемое. После развода она наверняка осталась бы ни с чем, на алименты, которые назначил бы суд, не проживешь, а Олег окончательно разбазарил бы "Сатурн", и тогда даже с алиментами могли возникнуть проблемы. То есть налицо мотив для убийства и, очевидно, возможность его совершить.
Версия, конечно, менее красивая, чем общегородской заговор против одного отдельно взятого человека, но, пожалуй, откладывать ее в долгий ящик неправильно. Нужно как минимум проверить алиби Кравцова.
8 июня, середина дня
Трансляция матча Италия - Хорватия начиналась в 14.00. Денис еще успел заехать в магазин за пивом и купить в кафе неподалеку от гостиницы две большие пиццы. Щербак уже ждал. Тоже не с пустыми руками: запасся чебуреками и пивом, конечно. В предвкушении интереснейшего зрелища сыщики стремительно обменялись добытыми сведениями и уселись перед экраном телевизора, с удовольствием поглощая честно заработанный обед. Огласили составы команд.
- Ну, сейчас будет игра! - сказал Николай, потирая руки (то ли от волнения, то ли стряхивая крошки). - Хорваты, слава богу, за ум взялись. Смотри, всех старперов, которые Мексике продули: Шукера, Просинечки, Станича отправили на лавочку.
Но из интереснейшего зрелища им достался только первый удар по мячу. На второй секунде матча скрипнула дверь, и в номер без стука заглянула Лилия. Щербак молниеносно вдавил на пульте кнопку отключения, и экран, всхлипнув, погас, а сам Николай испустил такой вздох, что, как пишут в сказках, земля содрогнулась.
- Они опять звонили, - сказала Лилия. - Напомнили, что завтра вечером истекает данный нам срок. - Испуга в ее голосе не было ни малейшего, наоборот - решимость немедленно браться за дело и довести его до победного конца. - Доедайте и поехали.
- Куда? - не понял Денис.
- Искать прибор. У вас ведь есть план, вы же не собираетесь сидеть здесь сложа руки? А я с вами.
- Не сегодня, - откликнулся Щербак. - Слишком опасно…
- Вчера вы говорили то же самое, - перебила Лилия. - Я не ребенок и не кисейная барышня. Кроме того, я знаю город и людей в этом городе. Вы нашли ноутбук?
- Нет. Зато, возможно, скоро найдем Игоря.
- Где?
Денис не успел остановить напарника. Николай, расстроенный тем, что не удалось посмотреть на любимых итальянцев, совершенно потерял голову и, даже не подумав, к каким последствиям это может привести, ляпнул:
- В СИЗО.
- В СИЗО? - загорелась идеей Лилия. - Замечательно. Я с вами.
Таким образом предприятие и само по себе трудноосуществимое, значительно осложнилось. Денис пытался отговорить Лилию, сперва отшучивался, потом рассердился, но на нее никакие доводы не действовали, она желала участвовать во что бы то ни стало. Когда перебранка разгорелась до неприличия, Щербак улизнул "на рекогносцировку местности". Прошатался он битых два часа и по возвращении застал Дениса расплывшимся в кресле, в изнеможении поддерживающим катящийся по кругу диалог:
- Что значит, вы знаете город?!
- То и значит.
- Вы, что ли, с начальником СИЗО знакомы? Может быть, с кумом, или хотя бы с каким-нибудь вертухаем?
- А вы с ними знакомы?
- Нет. Но люди эти везде и всюду одинаковы - работа такая.
- Вот именно. Все это - сплошь местные ублюдки. Вы города не знаете, а я знаю…
Денис взглянул на Щербака, как утопающий на человека со спасательным кругом:
- Ну, рассказывай! Как там успехи?!
- Два: один хорваты выиграли, а успехи пока никак, - отмахнулся Николай, - начальство и вспомогательный персонал сегодня закончили в три, у охраны смена в пять. Если б знать наверняка, что он там, знать, в какой камере… Короче, почти четыре уже, давай выдвигаться.
- Вот именно! - подхватила Лилия. - Едем! Сколько можно сидеть и молоть языком?!
То ли чувствуя себя обязанной как-то сгладить впечатление от собственного упрямства, то ли оправдывая слова о знании города, она взялась исполнять роль гида. Денис со Щербаком были просвещены на тот предмет, что Снежинское СИЗО - единственное здание, сохранившееся в старинном заводском районе. Что насчитывает оно без малого три сотни лет, и в демидовские времена здесь была каторжная тюрьма при медных рудниках. Что при советской власти в глухой стене тюремного двора пробили ворота, примыкающий к ней район рабочих бараков расселили и огородили колючей проволокой. А теперь на этом месте мелкооптовый рынок и пригородная автостанция, тюрьма вернулась в свои прежние границы.
- Как в прошлый раз? - спросил Щербак, когда Денис после бесплодных попыток припарковаться по-человечески втиснулся между двумя ларьками: рынок тянулся от горизонта до горизонта, и все обочины, тупики и даже тротуары были забиты автомобилями.
- Как в прошлый раз.
Не говоря больше ни слова, они вылезли из машины и разошлись в разные стороны. Денис-то прекрасно понял, что имел в виду Щербак: Николай осматривает непосредственные подходы и ищет возможность контакта, а он наблюдает издалека и при необходимости вмешивается. Лилия, естественно, ничего не поняв, застыла на какой-то момент в растерянности, но в конце концов последовала за Денисом.
Место для наблюдательного пункта он выбрал в недостроенном торговом павильоне, метрах в трехстах четырехстах от СИЗО. Экипировался Денис в отличие от Лилии подобающим образом, и пока они пробирались и обустраивались, получил некоторую компенсацию за многочасовую нервотрепку.
Он устроился на складном брезентовом стульчике, купленном когда-то для рыбалки, и прильнул к биноклю, она осталась стоять в шаге за его спиной. В наушнике отчетливо слышался шум рынка, по которому пробирался Щербак, потом шум стих, очевидно, Николай миновал рынок и занял позицию поближе к воротам, через которые уже скоро пройдет смена. Денис слышал его тихое посвистывание. Пощелкал по микрофончику, закрепленному на воротнике куртки:
- Слышишь меня?
- Роза, роза, я береза! - отозвался Николай. - Слышимость отменная.
- Планом поделитесь? - подала голос Лилия по прошествии двух-трех минут.
Денис не ответил.
- Собираетесь подстеречь наиболее продажного тюремщика и подкупить? - спросила она пренебрежительно.
Денис сделал вид, что сосредоточился на чем-то чрезвычайно важном. Собственно, она права, но с учетом Колиного обаяния (в глазах подобного рода субъектов) все должно пройти гладко. И обаяние это при бесчисленных Колиных недостатках дорого стоит.
Лилия надулась, и еще четверть часа прошло относительно спокойно. Заброшенная стройка оказалась не такой безлюдной, какой выглядела снаружи: то там, то здесь сновали бомжи, но они старательно избегали пересекаться и даже смотреть друг на друга, как предписывает кодекс поведения в нейтральных водах, территория у них считалось общественной.
- Высмотрел что-нибудь? - поинтересовался Щербак.
- Вижу комнату охраны. Четверо забивают козла, один решает кроссворды. Судя по лицам, все наши клиенты.
- Что-нибудь еще?
- Много одиночек, минимум два десятка, в полуподвальном этаже. Окна через каждые два с половиной метра. С учетом стен, а строили их в восемнадцатом веке…
- Не знаешь, что ли, как это делается?! - фыркнул Щербак, не дав ему закончить. - Нары в четыре этажа плюс стоячие места. Не восемнадцатый век на дворе! Народу развелось - плюнуть некуда.
- Долго мы еще будем здесь сидеть? - спросила Лилия, сделав ударение на слове "мы". Реплик Николая она не слышала, а Денис пересказывать не стал.
- Пойдемте, пожалуй, выпьем чего-нибудь холодного, - ответил он, складывая стул, - жарко сегодня.
- А Николай?
- Николай сам справится, не нужно ему мешать
- Вы, значит, специально придумали этот поход на стройку и меня сюда затащили, чтобы я не мешала Николаю?
- Вы сами предложили помощь! - не выдержан Денис.
Сколько-нибудь приличного заведения найти не удалось: чебуречные, пивные, узбекская закусочная, кавказская, вьетнамская, опять пивные, чебуречные… Потолкавшись вдосталь, Денис был уже рад просто посидеть на скамейке без затей, но на дворе, как тонко подметил Николай, не восемнадцатый век. Где ж ее взять - незанятую скамейку?!
В пять минут шестого они набрели, наконец, на свободное местечко - штабель гранитных бордюрных камней. Там уже восседали три дамочки пенсионного возраста в совершенно одинаковых очках. Денис предусмотрительно сел с другого краю.
- Вы знаете, что происходит? - тут же спросила одна, наиболее интеллигентная с виду, недоверчиво косясь на Лилию. Поколебавшись, вероятно, разрешая дилемму: заслуживает ли спасения душа в телесной оболочке кавказской национальности, она зашептала: - Знаете, кто правит миром? Сатана!
Денис почему-то вспомнил булгаковскую Дарью Петровну: истинно говорю! 28 ноября 1925 года Земля налетит на небесную ось!…
- Выходят, - доложил Щербак, - ну и рожи, а кастинг у них тут на высоте.
- Смотри, чтоб глаза не разбежались, - сказал Денис.
Сказал на всякий случай: одна из богоборческих дамочек уже прицелилась в него взглядом, пряча за спиной брошюрку "Как возникла жизнь: путем эволюции или волею Всевышнего?" (перед ней лежала их целая стопка). Он отвернулся.
- Ты где? - спросил Николай.
- Недалеко. Подтягиваться?
- Сиди на месте.
Щербак приклеился к "клиентам" вплотную и сопровождал несколько минут. Охранники шли втроем, Денис слышал обрывки их спора: кто займет в нашей группе первое место - Япония или Россия? Не достигнув консенсуса, троица рассталась. Спустя еще секунд тридцать - сорок Николай окликнул одного из них, но разговор потонул в шуме работающего двигателя: видимо, они остановились рядом с грузовиком. Другого места Николай не мог найти, что ли?..
- Слышал? - поинтересовался Щербак не без гордости некоторое время спустя.
- Издеваешься?
- Сейчас будет ответ.
- Ты уговорил его вернуться?
"Есть дэло!" - неожиданно услышал Денис в наушнике, реплика, несомненно, была обращена к Щербаку. "Атайдем!" - добавил другой голос. И в этот момент опять все заглушил грузовик.
Денис сорвался с места, лихорадочно соображая, где искать Николая. От ворот СИЗО, судя по времени, он отошел на пару кварталов, на два с небольшим- охранники, вероятнее всего, распрощались на углу. В каком направлении они шли: к рынку или к местной автостанции? Скорей к автостанции - им же ехать по домам. Но как минимум один свернул в другую сторону. А Николай? За кем он последовал дальше?
- Коля, ты где?! Где ты, черт!..
Шум грузовика из наушника исчез, а вместе с ним и все остальные звуки. Щербак отключился. Или его отключили.
Денис оглянулся и увидел, что Лиля бежит следом достаточно резво, на таких-то каблуках! Нужно оторваться, подумал он, иначе она опять встрянет в драку. Если он сам успеет к драке…
Он добежал до перекрестка в двух кварталах от СИЗО. В сторону автостанции люди шли прямо по дороге, она была закрыта для движения, никакого грузовика здесь не было, и быть не могло. Зато они во множестве стояли в двух одноэтажных переулках, примыкавших к перекрестку. Здесь обосновались торговцы: в каждом доме - склад.
Денис вооружился: подобрал с обочины металлический прут и обернул его валявшейся под ногами газетой. Но где, черт побери, Щербак?! Раздумывать времени не было, он бросился в первый переулок, отчаянно вертя головой по сторонам. Вряд ли они (вопрос еще кто такие эти "они", по акценту понятно, что южане, но и только) устроили здесь засаду: откуда им знать, что Николай пойдет в их сторону? В чей-нибудь двор они бы не сунулись, нужно высматривать подворотню. Николай шел за охранниками, а они шли за ним или ехали на машине…
Денис остановился: он уже проскочил мимо нескольких легковушек, но впереди до конца квартала их больше не было, одни грузовики. PI подворотен тоже не видно, сплошь частный сектор. Он повернул обратно, заглядывая в окна машин. Южан было пруд пруди, а Щербак как сквозь землю провалился. На перекрестке он чуть не столкнулся с Лилией.
- Ч-что с-случилось?! - выдавила она задыхаясь
Денис, чертыхнувшись себе под нос, свернул во второй переулок. Пробежав несколько шагов, он увидел то, что искал: двухэтажный дом с аркой. В глубине ее торчал чеченец в дутой поплиновой куртке, засунув одну руку за пазуху. Из-за его спины выглядывал багажник стоявшей во дворе темно-зеленой "девятки".
- Чиго встал?! - слегка прикрикнул он на Дениса. - Прахады!
- Пацан такой, лет двенадцати, с бритой головой не пробегал? - спросил Денис, изображая крайнее волнение и подступая вплотную.
- Нэ был никакой пацан! - ответил чеченец, взяв его левой рукой за плечо и пытаясь развернуть.
- Пятьсот рублей стырил, гад! - легко поддался Денис.