- Речь идет не о том, чтобы из общества вышел я или кто-либо из вас! - закричал Гримсби. - Хоуп придется подчиниться требованию большинства! Кстати, на прошлом заседании никто не поддержал ее затею. Мы говорили ей, что считаем ее план никуда не годным, но она все равно поступила по-своему. Вот почему она сама должна сейчас подать в отставку!
- Ничего подобного! - звонко возразила мисс Маппл, вставая. Туника громко зашелестела; заплясали бисерные серьги.
- Вам не на кого опереться! - проворчал Гримсби.
Зои неосторожно хихикнула.
- Вам смешно? - Разъяренный Чарлз повернулся к ней. - Что ж, смейтесь. Но знайте: есть люди, для которых правила приличия - не пустой звук! Наше общество всегда было почтенным и уважаемым! Вы, мисс Фостер, вступили в него совсем недавно, а мы с Хоуп стали его основателями. К сожалению, Хоуп, видимо, забыла о том, какие высокие цели мы ставили перед собой вначале. Зато я ничего не забыл. Мы призваны сохранять красоту… впрочем, вряд ли вы меня поймете, вы ведь привыкли к убогой обстановке вашего так называемого приюта…
Робин Хардинг тут же кинулся на защиту Зои.
- А ну, оставьте в покое приют! Иначе вам придется иметь дело со мной! Мы живем не в Средние века; подумаешь, увидели небольшой стриптиз!
Поняв, что он в меньшинстве, Гримсби повернулся к молодому человеку и мерзко улыбнулся.
- Погодите, сначала подумайте. Если бы Хоуп не устроила цирк, Эллен, скорее всего, сегодня была бы жива и сидела вон в том кресле!
Чарлз взметнул руку и показал на угловое кресло, в которое успел вскарабкаться пекинес.
Все затихли и лишь время от времени поглядывали на кресло, в котором раньше сидела Эллен. Пекинес задрал мордочку и угрожающе зарычал - наверное, решил, что его собираются прогнать.
Мощная грудь Хоуп заходила ходуном.
- Полная чушь! - отрезала она, задыхаясь.
- Нет, не чушь! Бедняга Эллен не хотела смотреть на вашу убогую демонстрацию протеста. Вот почему она ушла в… пошла навстречу своей гибели!
- Гримсби, вы не в своем уме! - сердито заявил Робин. - Мы понятия не имеем, зачем Эллен понесло в винный погреб.
- Мы-то, может, и не имеем, - с мерзкой улыбочкой ответил Гримсби. - Зато вы…
Все воззрились на Робина. Молчание было настолько невыносимым, что Зои показалось, если никто не подаст голос, она сейчас закричит. Ей пришлось нарушить тишину самой:
- Чарлз, о чем вы?!
- А вы его спросите! - Гримсби ткнул пальцем в смертельно побледневшего Робина. - Он поддерживал с усопшей тесные отношения… Весьма, весьма тесные!
- Ложь! - хрипло воскликнул Робин. - Зои, не слушайте его!
- Они часто вместе обедали. Я их видел, причем не один раз!
Глаза Гримсби торжествующе блеснули.
- Ну и что такого? Да, я действительно обедал с Эллен… пару раз, не больше! Только все было совсем не так, как вы тут пытаетесь изобразить. Я не приглашал ее на свидания! Если бы я хотел устроить романтическое свидание, неужели я повел бы свою избранницу в кафе быстрого обслуживания, в котором вы, должно быть, и видели нас с Эллен?
- Тогда что вы с ней там делали? - не сдавался Гримсби.
- Насколько я понимаю, вы меня в чем-то подозреваете!
Робин вскочил с места и придвинулся к Гримсби почти вплотную.
Чарлз невольно отпрянул, испугавшись злобного блеска в глазах молодого человека.
- Наши обеды проходили совершенно невинно. И более того, мне было скучно! Я не обязан ни перед кем из вас отчитываться, но объяснюсь, потому что, если я ничего не скажу, вы все будете ухмыляться и думать, что мне есть что скрывать! А мне скрывать нечего! - Хардинг набрал в грудь побольше воздуха и продолжал: - Эллен обедала вне дома по пятницам, после того как сдавала выручку в банк. В другие дни она, наверное, обедала у себя наверху, в квартире над магазином, по крайней мере, она мне так говорила. Меня она к себе не приглашала! - заявил Робин, предупреждая вопрос Гримсби. - Ну а мне чаще всего приходится брать обеды с собой на работу. Сами понимаете, бутербродами и яблоками сыт не будешь. Поэтому я зашел в самое дешевое кафе. Там я случайно увидел Эллен. Поскольку мы с ней были знакомы и оба были одни, то сели за один столик. Через несколько недель я понял, что обеды в кафе мне не по карману, и снова начал брать с собой на работу бутерброды и термос. Как поступала Эллен, я не знаю. Ей трудно было есть не дома, потому что она была вегетарианкой. Чаще всего приходилось заказывать сырный салат или тост с яичницей, а уж тост она, по ее словам, могла бы приготовить и дома, причем вышло бы гораздо дешевле и вкуснее. Наверное, она тоже решила, что лучше обедать дома. Не знаю!
Последние слова Робин прокричал.
На губах Гримсби заплясала злорадная улыбка.
- А мне показалось, что вы с ней болтали вполне по-дружески!
- Их разговоры, - с важным видом возразила Хоуп, - не имеют никакого отношения к нашему обществу. Теперь вы нанесли личное оскорбление не только мне, но и Робину… Итак, заседание продолжается! Учтите, я не собираюсь подавать в отставку. И потом, насколько я понимаю, вы в меньшинстве. Никто, кроме вас, не собирается смещать меня с поста председателя, и потому я остаюсь. Все согласны?
Воцарилось неловкое молчание. Робин и Гримсби с мрачным видом разошлись по своим углам. Зои смущенно грызла кончик карандаша.
- Хорошо! Запишите это в протокол! - распорядилась Хоуп.
Зои трудолюбиво начала черкать в тетрадке, а Хоуп продолжала:
- Давайте вернемся к делу… Что еще мы можем предпринять в знак протеста против захвата Шумахером Спрингвуд-Холла? Вот вы, Чарлз, что можете предложить? Ради разнообразия хотя бы один раз внесли бы конструктивное предложение!
- У меня нет предложений, - отрывисто заявил Гримсби. - Мы проиграли битву. Гнусный Шумахер победил.
- Вообще-то он не гнусный, - робко возразила Зои и густо покраснела. - Не хочу показаться вам предательницей, но я наконец-то познакомилась с ним лично. Увидела его вблизи первый раз. Он, конечно, очень высокомерен, любит приказывать и распоряжаться, и он очень грубо обошелся с Робином, но ты, Роб, сам виноват. Нечего было бросаться на него с вилами! Я ужасно перепугалась! Да, он не отказался от своих планов выселить наш приют, убрать его с того места, где он находится сейчас. Но, когда я все ему показала позавчера, он как будто проявил интерес и сочувствие к моей работе…
- Его сочувствие, - возразил Робин, - не помешает ему выгнать и вас, и ваших подопечных! Вы слишком доверчивы, Зои. Не позволяйте ему вас обмануть!
- Я не хочу сказать, что он передумает. - Зои вздохнула. - Мистер Шумахер разъяснил мне свою точку зрения, и должна сказать, с ним трудно не согласиться. Наши постройки действительно портят вид. Да и запах, наверное… Хотя я ничего не имею против и даже не замечаю никакого запаха. Наши подопечные не красавцы и довольно злобные. Пони чуть не укусил его. Да, я все прекрасно понимаю. Будь у меня деньги, я бы что-нибудь придумала. - Она помолчала. - Но вообще-то мне грех жаловаться. Про нас написали в газетах после того, как Эллен… ну, вы понимаете, после случившегося… и еще раз написали после того, как малышка Эмма Данби увела Мод и убежала в лес… С тех пор нас буквально завалили пожертвованиями! Мне присылают деньги совершенно незнакомые люди со всех концов страны. Понимаю, скоро поток денег иссякнет. Почти все деньги приходится тратить на корма. Я сильно задолжала кузнецу, а долги надо возвращать, хотя он и не требует… По-хорошему, надо оплачивать и визиты ветеринара, Финлея Росса, но он отказывается взять у меня хотя бы грош. Мне очень повезло, меня окружают добрые люди!
- Шумахер не добрый, - сухо возразил Робин. - От него вы не получите ни гроша.
Зои покраснела.
- Я не собиралась просить у него деньги!
- Он вас умасливает, потому что о нем плохо написали в газетах, мол, он выгоняет ваших старых кляч на улицу. Жестокость по отношению к животным британцы не прощают. Шумахер беспокоится о своем имидже и хочет, чтобы вы замолвили за него словечко. Именно так вы и поступаете. Вы защищаете его! Вы играете по его правилам, Зои! Не надо!
- От меня он добрых слов не дождется, и я не намерена прекращать борьбу! - решительно заявила Хоуп. - Если нужно, я привяжу себя к воротам поместья. Помните, как делали участницы организации "Женщины за мир" на военной базе ВВС в Гринэм-коммон, где размещались американские крылатые ракеты!
Гримсби со стоном покачал головой.
- Шумахер дружит со здешними копами, - напомнил Хоуп Робин. - Вас просто уберут оттуда, и все.
- Отлично! Пусть только попробуют! Я буду сопротивляться! Я лягу поперек дороги!
- Если Хоуп снова попадет на экраны телевизоров, если покажут, как ее увозят в полицейском фургоне… - хрипло начал Гримсби.
Представив, как ее увозят в полицейском фургоне, Хоуп просияла, а Робин быстро сказал:
- Хоуп, даже не думайте! Никуда вас не увезут, а Шумахер пришлет вам тарелку с объедками из ресторана, наймет фотографа и устроит себе хорошую рекламу. Он хитрый малый и способен воспользоваться любым нашим просчетом. И все-таки я согласен с Хоуп. Я тоже не готов признать себя побежденным.
- Только напрасно тратите время, - проворчал Гримсби.
- Вас он не толкал лицом в грязь! У меня с ним личные счеты! - объяснил ему Робин.
Хардинг, как обычно, подвез Зои к приюту на заднем сиденье своего мотоцикла. Разговаривать во время поездки было невозможно, но, когда они сидели в вагончике и пили растворимый кофе, они по-прежнему хранили молчание. Наконец, Робин решительно поставил кружку на стол.
- То, на что намекал Гримсби про меня и Эллен, - неправда.
- Не важно… - прошептала Зои.
- Нет, важно, черт побери! - Робин все больше загорался. - Да, пару раз я с ней действительно пообедал. Мне было ужасно скучно. Она всю дорогу проповедовала, как вредно есть мясо, и восхваляла орехи и семечки.
- Ничего страшного, Робин. Это никак не повлияет на нашу дружбу, - не сдавалась Зои. - Я тут ни при чем. Вы имеете право обедать с кем хотите. И Чарлза Гримсби ваши дела тоже не касаются, так что забудьте.
Робин воспринял ее ответ совсем не радостно. Через пару секунд он, запинаясь, проговорил:
- Вообще-то, Зои, старик Гримсби кое-что действительно угадал. Нет-нет, - поспешно добавил он, - я вовсе не приглашал Эллен на свидания! Но она, возможно… словом, она, может быть, что-нибудь такое вбила себе в голову. В последний раз, когда мы вместе ели, она делала какие-то двусмысленные намеки. Я рассказываю вам об этом и чувствую себя полным идиотом… наверное, выдавать ее не совсем по-джентльменски, но она ведь умерла, бедняжка.
- Да, вы отзываетесь о ней не слишком вежливо, - заметила изумленная Зои.
- Мне было просто смешно… Все ее призывы есть хлеб грубого помола и отказаться от мяса… А уж когда она начала строить глазки, мне стало просто противно. Словом, я перестал с ней обедать не только потому, что брать еду из дому дешевле. Меня оттолкнуло ее поведение. Когда мы с ней потом встречались на заседаниях, мне всегда казалось, что она как-то странно на меня поглядывает. Честно говоря, было неприятно. Ну вот… я решил, что вы должны это знать.
- Почему? - простодушно спросила Зои.
Робин покраснел.
- Почему? Потому что я хочу, чтобы вы знали правду и доверяли мне. Я не собираюсь ничего от вас скрывать… Черт побери, Зои, вы ведь знаете, как я к вам отношусь!
- Как вы ко мне относитесь? - Она изумленно воззрилась на него. - Нет, я не знаю.
- Так уж и не знаете?! - воскликнул Робин, но вовремя осекся. - Извините, - пробормотал он, вставая и беря свой шлем. - Я не собирался сейчас заводить серьезный разговор… Мне пора. Спокойной ночи!
Зои слушала, как стихает вдали рев мотоцикла.
- О боже! - сказала она вслух. - Только этого не хватало!
Потом она вздохнула, запахнулась в старый дождевик, доставшийся ей в наследство от мисс Батт, и пошла взглянуть на своих подопечных.
* * *
- Стаканчик сидра для дамы! - распорядился Маркби, получив свое пиво. - И побыстрее!
Официантка кивнула, и он протиснулся на старое дубовое сиденье. Утро выдалось утомительным. Сначала они присутствовали в суде. Вердикт по делу об убийстве Эллен был отложен до окончания следствия. Гибель неизвестного бродяги была объявлена несчастным случаем.
Хорошо, что сейчас посетителей в пабе было немного. В зале царила относительная тишина. Сегодняшний день выдался довольно прохладным; приятно было, что в камине разожгли огонь. Поленья шипели и трещали, и языки пламени отражались в полированных подковах, прибитых над дверью.
- Люблю смотреть на огонь, - заявила толстуха за стойкой, когда Мередит похвалила ее. - Заодно и погреемся.
- Спасибо, - сказала Мередит, отпивая глоток сидра. - Чудесно!
Она поставила стакан на стойку.
- Должна тебе признаться, я со страхом ждала сегодняшнего заседания коронерского суда. Я боялась, что присяжные обвинят Эмму в смерти бродяги!
- По словам врача, производившего вскрытие, девочка никак не могла нанести такие сильные удары. И потом, у него на черепе вмятина, которая соответствует по форме очертаниям ослиного копыта.
Мередит передернуло.
- Эмма держится очень стойко… Если бы не бледность, я бы и не подумала, что она перенесла такие тяжкие испытания. Она совсем не похожа на ту испуганную малышку, которую я нашла в лесу.
- Дети на удивление быстро восстанавливаются, - ответил Маркби, рассматривая на просвет янтарную жидкость в своей кружке. - Хотя ей сейчас совсем нелегко. Она не говорит о том, что с ней произошло. Это плохо. Она должна выговориться, а не замыкаться в себе. Я больше чем уверен, что она постоянно вспоминает о страшном происшествии. Я, конечно, не имею права критиковать Лору и Пола и вовсе не считаю их плохими родителями. Но иногда они, как мне кажется, подходят к воспитанию детей слишком легкомысленно. Конечно, сейчас они задумаются, но я боюсь, что они впадут в другую крайность. Раньше они давали Эмме чересчур много свободы. Поощряли ее самостоятельность. Плохо, если после происшествия в лесу они вообще не будут выпускать ее из поля зрения. Конечно, они многое поняли. Когда подрастет Вики, ей уже не позволят одной гулять в лесу или одной ходить по шоссе. Внимание и забота - это хорошо, но, по-моему, любая крайность вредна. И Полу, и Лоре трудно привыкать к переменам. Они обвиняют во всем себя и друг друга. Мол, они должны были заметить, что Эммы нет в спальне… Да и продукты, которые пропадали из кладовки целую неделю… Надо было проявить к девочке больше внимания и такта: она очень боялась, что ее подопечную Мод усыпят.
- Все умные мысли приходят потом, задним числом, верно? Твои сестра и зять не могли представить, что их дочь сбежит из дома и уведет из приюта ослицу.
- Да, но попробуй их в чем-нибудь убедить! Эмма по-прежнему волнуется за Мод. К счастью, сейчас и речи не может быть о том, чтобы животное усыпили. Ее жизнь висела на волоске, но Мод пробудила к себе сочувствие публики. Обыватели и без того обожают животных, а ослица вдобавок поступила как настоящая героиня! Она спасла ребенка.
- Я первая бы выступила в ее защиту! Мод привела меня к Эмме! Ее, конечно, трудно назвать милым созданием, но она совсем не злобная, о чем говорили и Зои, и тот симпатичный ветеринар-шотландец… И потом, местные жители обычно и не взаимодействуют с ней, за ней ухаживает только Зои.
- Кроме того, - Маркби вытянул ноги к огню, - шалаш был очень тесный и там было темно. Видимо, в первый раз ослица лягнула нападавшего наугад и сбила его с ног. Вот почему все удары пришлись по голове.
- Ну и ладно. Мне его нисколько не жаль! - пылко воскликнула Мередит.
- Тебя когда-нибудь назначали присяжным заседателем?
- Нет.
- Помяни мои слова: если когда-нибудь попадешь в состав жюри, адвокат наверняка даст тебе отвод! Тот человек был больной. Он несколько раз лечился в психиатрической клинике. Позор обществу, которое допускает, чтобы люди, подобные ему, бродили по округе. И потом, не забывай: мы ведь не знаем наверняка, что он собирался сделать с Эммой! Он не успел причинить ей вред. Я, конечно, рассуждаю, так сказать, теоретически, как представитель закона. Но как дядя Эммы, я вполне разделяю твои чувства. Лучше уж он, чем Эмма.
Мередит оживилась.
- Во всем произошедшем есть один положительный момент, - мечтательно произнесла она. - Эрик съездил в приют, познакомился с Зои лично и, если хочешь знать мое мнение, воспылал к ней нежными чувствами!
- Не может быть! - недоверчиво возразил Маркби. - Не представляю, чтобы Эрик влюбился в девушку, от которой нежно пахнет навозом!
- Говорю тебе, он влюбился! Он назвал ее образцовым предпринимателем!
- Очень романтично!
- Ты бы слышал, как он говорил - и глаза сделались такие мечтательные, и в голосе благоговение…
- Ты преувеличиваешь! - заявил Маркби.
- Если и преувеличиваю, то только чуть-чуть.
Они помолчали. Старший инспектор обдумывал услышанное.
- Он, наверное, мой ровесник, - сказал наконец Маркби.
- Ну и что? При чем здесь его возраст?
- Ни при чем. - Маркби пожал плечами. - Но позавчера я очень обрадовался, услышав, как Зои назвала сорокапятилетнего Гримсби "вовсе не старым". Она поспорила с молодым Хардингом, который назвал Гримсби "противным старым брюзгой". Кстати, если твои подозрения справедливы, я предвижу новый конфликт, что мне совсем не нравится. Разумеется, Эрик имеет право флиртовать с кем хочет. Но в Зои по уши влюблен молодой Хардинг, а он ни за что не согласится добровольно отойти на второй план. Он знаком с мисс Фостер гораздо дольше Эрика. Кроме того, Хардинг регулярно доказывает свою преданность даме сердца, вычищая конюшни и убирая навоз. Представляю, что будет, если он узнает, что у него появился соперник, да еще какой - заклятый враг Общества защиты исторических памятников Бамфорда и приюта для старых кляч! - Маркби отхлебнул пива. - Конечно, то, что обоим джентльменам нравится одна и та же девушка, еще не означает, что она испытывает сходные чувства к одному из них. По-моему, она вообще мало о чем думает, кроме своих лошадей и ослов.
- Эрик очень привлекательный мужчина, - уверенно возразила Мередит. - Красивый, хорошо сложенный, богатый, умный, успешный… У него едва заметный иностранный акцент. Кроме того, он привык получать то, чего хочет.
- Ты сама, случаем, не влюбилась в него? - поинтересовался встревоженный Маркби.
- Разумеется, нет! Давай попробуем взглянуть на дело с точки зрения Зои. Мне кажется, у веснушчатого юнца с мотоциклом нет никаких шансов! Против него говорит и давняя дружба, и уборка конюшен. Их отношения слишком затянулись. Скорее всего, Зои считает его всего лишь другом.
- Кстати, а наши с тобой отношения не слишком ли затянулись? - ровным тоном спросил Маркби.
Мередит покраснела.
- Мы с тобой - совсем другое дело.
- Учти, мне не улыбается играть роль Хардинга. Если на твоем горизонте появится какой-нибудь Эрик, ты уж дай мне знать заранее, чтобы я успел с достоинством удалиться.
- Не принимай все на свой счет! - рассердилась Мередит. - Сейчас я говорю о Зои, Эрике и Робине. Налицо классический любовный треугольник, вот и все. - Увидев, что Маркби по-прежнему хмурится, она насмешливо добавила: - Я нигде не прячу никакого Эрика!
- Ну, тогда ладно.