Надо же было выбрать именно этого, подумал Джо и оборвал сам себя - можно подумать, ты бы плясал от счастья, окажись на месте Майка любой другой мужик, пусть даже двухметрового роста и "Мистер Вселенная".
Он нервно переломил пополам сигарету и резко отбросил ее в сторону. Возьми себя в руки, Джо Ханбек, частный сыщик! Ни разу не закрывал ты глаза перед опасностью, ни разу не дрогнул твой палец на спусковом крючке, а теперь, из-за бабы…
"А ты и вправду ублюдок", - сказала ему тогда Сара, и в ее голосе не было ни страха, ни слез, а только холодное презрение. "Ты ничего не понимаешь", - глядя сквозь нее, ответил он и ушел. А когда вернулся через неделю, все уже было не так…
…Он упустил тогда Бланка, на что-то отвлекся и два часа проторчал в сквере у кафе, не предполагая, что тот уже давно находится в другом месте. Из машины, затормозившей радом со сквером, выбрался толстяк Мэтью, давний коллега.
- Загораешь, Ханбек?
- Я никогда не загораю, - ответил Джо и отвернулся: ему не хотелось болтать с Мэтью.
- А ты рожу-то не вороти, сейчас ты именно загораешь, - обиделся тот.
- Это почему? - спросил Джо.
- Потому что красавчик твой уже давным-давно смотался. И успел дел натворить, - с плохо скрытым злорадством поведал толстяк.
У Джо похолодело все внутри. Он же ни на минуту не отходил от кафе, только поговорил немного с пацаном, у которого развязался шнурок, и тот не мог его завязать. Неужели тогда?
- Ушел голубчик, ушел, - благодушно продолжал Мэтью. - Я же советовал тебе не связываться с сексуальными маньяками. Чтобы такого изловить, нужно самому быть немного сдвинутым на этой почве, а у тебя, старина, такого не наблюдается. Я верно говорю?
- А иди ты! - яростно заорал Джо. - Где Бланк?
- Они, черти, хитрые, - как бы не слыша его, продолжал Мэт. - Я вот тоже как-то раз пытался одного взять - ни фига не вышло. Его, по счастью, в баре случайно ухлопали, а то всю жизнь молодую пришлось бы на этого героя-любовника положить. Теперь всем советую заниматься более спокойными делами: сейфами там, детьми сбежавшими. Как Дерен поживает?
- Хорошо, - еле сдерживаясь, ответил Джо. - Прекрати меня изводить, а то я дам тебе в зубы. Где Бланк?
- А я к чему про детей-то говорю, - осклабился Мэтью. - Садись в машину, отвезу. Девчонка в морге, а где твой подопечный душка Бланк, я и сам хотел бы знать.
Девочке было на вид не больше пятнадцати лет. Ее темно-каштановые волосы разметались по оцинкованному столу морга. Худенькое тело сжалось в комочек, словно от холода, и можно было бы подумать, что она спит, если бы не страшная рана на горле - от уха до уха. Все жертвы Бланка были убиты так.
Мэтью тронул Джо сзади за плечо.
- Хочу тебя обрадовать: это его последний подвиг. Пока мы с тобой добирались сюда, Бланка взяли. Прямо на вокзале, собирался твой дружок во Флориду, отдохнуть слегка после трудов праведных.
Джо не мог выносить постоянные шуточки Мэта на тему убитых. Он немало повидал трупов за время своей работы в полиции, но привыкнуть к ним не мог. Особенно к погибшим такими молодыми и так страшно, как эта девочка.
- Заткнись, Мэт, как ты можешь? - он оттолкнул руку полицейского.
- А поживи с мое, еще и не так сможешь. Ты же еще цыпленок, Джо, по сравнению со мной, плачешь небось по ночам и вздрагиваешь, когда такое приснится? Я тоже поначалу дергался, на мокрой подушке просыпался. А потом привык, - спокойно ответил Мэтью. - Забудь эту девчонку, их еще много будет. А то, что Бланка взяли наконец-то, - вот это хорошо.
Джо вышел из ледяной полутьмы морга на прогретый летним солнцем двор и пошел, не разбирая дороги. Бланка взяли, и это хорошо, но он бы мог взять его раньше. И тогда бы эта худенькая девочка не лежала бы на холодном столе с перерезанным горлом, а болтала бы с подругой, или играла на рояле, или…
Он почувствовал комок в горле. Эта девочка погибла из-за него, по его вине. Он сам убил ее рукой Бланка.
И поэтому, только поэтому - Саре он ничего не сказал, но она могла бы догадаться! - он пошел в первый попавшийся бар, сел за угловой столик и пил, пока не начало мутиться в глазах, пока не закружилась голова и Бланк, Мэтью, мертвая девочка не стали чем-то призрачным, туманным и далеким.
И первой его фразой, когда он тяжело перевалился через порог дома, было:
- Где Дерен?
Сара не ответила ему, а только тяжело вздохнула и ушла вглубь дома. Он бросился за ней, прижал ее к стене и выкрикнул, дыша ей в лицо запахом виски:
- Где Дерен, я спрашиваю?!
- Она спит. Она уже давно спит, в отличие от меня. Я уже звонила тебе на работу, твой шеф сказал, что ничего не знает, я бог знает что уже думаю, а ты… Ну что ты там такое делаешь, из-за чего каждый вечер приходишь такой?
- Тебе этого не понять, - заплетающимся языком ответил Джо и плюхнулся в кресло. У него отлегло от сердца: Дерен дома и спит, значит, все в порядке.
Сара рассердилась:
- Почему мне этого не понять? То, что ты пьян, как свинья, я, по-твоему, способна понять, а твоих высоких душевных порывов я понять не могу? Объясни мне, пожалуйста!
- Перестань орать, у меня в ушах звенит от твоего крика, - меланхолично ответил Джо.
- Хорошо, я буду говорить тише, - нервно произнесла Сара. - Но будь уж так любезен объяснить мне все-таки, отчего же я такая тупая? Отчего же я ничего не понимаю?
- Ты сама ответила на свой вопрос, - сказал Джо, закуривая. - Ты - тупая, поэтому ничего и не понимаешь.
- Не шути, я с тобой серьезно говорю! - снова сорвалась на крик Сара.
- Просто тебе не дано этого понять. Тебе никогда не приходилось оставаться со смертью один на один, когда знаешь, что вся твоя жизнь висит на волоске, а рядом с тобой - враг, и если ты его не убьешь, он убьет тебя. Ты не поймешь этой жизни, ты не знаешь ее, да и что ты вообще знаешь? - презрительно сказал Джо.
Болван, взялся рассказывать про свою жизнь. Женщина, удел которой - ждать, сама же об этом говорила: "Я всегда буду ждать тебя", а теперь строит из себя черт знает кого. Объясни ей! Как он может это объяснить ей, когда и сам не понимает ничего? Он знает одно: настоящий сыщик должен быть одинок и свободен. Ни от кого не зависеть. Его не должны расспрашивать, приставать, вытягивать клещами рассказ о каждой его минуте.
- Я прежде всего знаю, что у тебя есть жена и дочь! А тебе приятнее напиться, чем провести с нами хотя бы один вечер! - кричала Сара.
Джо показалось, что ее голос непостижимым образом проник в его голову и бьется там назойливой мухой.
- Замолчи, дура, - медленно сказал он и уронил сигарету.
Сара подняла сигарету и швырнула ее в окно.
- Идиот, ты сожжешь дом! Ну конечно, тебе же на все наплевать! Ты был бы рад, если бы мы с Дерен исчезли! А лучше бы умерли!
- Сара, прекрати, - Джо почувствовал, что в нем начинает закипать ярость.
Почему она говорит такие вещи? И таким голосом? Каждое слово Сары билось в голове Джо уже не как муха, а как пуля, призванная ранить его, сделать ему больно, убить.
- Я не прекращу! Мне осточертело то, что ты говоришь! Мне надоело постоянно слышать: "ты ничего не знаешь!", "ты ничего не понимаешь", "дура"! Именно что дура, могла бы давно с тобой развестись и жить припеваючи! А от тебя толку никакого, если бы мы еще жили нормально, а то и денег нет за дом платить, и ты идиот!
Джо увидел вспышку ненависти в ее глазах и понял, что тоже ненавидит ее.
- Тварь! - процедил он сквозь зубы и наотмашь ударил Сару по щеке.
Она отпрянула назад и схватилась за щеку. Широко раскрытые, недоуменные глаза наполнились слезами.
- И запомни, пожалуйста, - никогда не разговаривай со мной так, - Джо зажег новую сигарету.
…И вот после этого она сказала: "А ты и вправду ублюдок". Не надо было ее бить. Она так ничего и не поняла.
Джо поморщился: жизнь - это полное дерьмо. Ни одного хорошего воспоминания, сплошная дрянь в голову лезет. И хватит прошлое теребить, пора уходить и заниматься своим делом. Пусть у тебя, Джо Ханбек, все в этой жизни не так, пусть душа твоя изодрана в клочки - но есть люди, которых ты будешь спасать; душу их ты спасти не сможешь, да и не твое это дело. Ты будешь спасать их жизнь, а моральными проблемами пусть занимаются священники и психоаналитики.
Сара спустилась вниз, на ходу припудривая заплаканное лицо. Она села напротив Джо и хрипло спросила:
- Ты разговаривал с полицией?
- Ты же видела, - ответил Джо.
- И… что ты им сказал?
Боится. Боится, как бы я не запятнал ее доброе имя. Чтобы соседи языками не трепали. А мне плевать на ее доброе имя, как ей плевать на мое! Вот только неохота таскаться в участок и отвечать на кретинские вопросы: "Когда вы в последний раз были дома?", "Имели ли вы с вашей женой сексуальные контакты?"
- Я сказал им, - размеренно произнес Джо, - что Майк Меджус, будучи моим знакомым и коллегой, заехал ко мне, чтобы дать адрес женщины, за которой мне надо будет наблюдать.
- И все? Ты не говорил им про…?
А теперь боится сказать, про что я мог сообщить полиции. Трусливая дрянь, все они такие: сделать - пожалуйста, а вот отвечать за свои поступки - ни в какую.
- Нет, дорогая моя, как раз про это, - Джо выделил слово "это", и с удовольствием увидел, как сжалась Сара, - как раз про это я им и не говорил. Так что не нервничай и успокойся: заплаканные глаза тебя не украшают.
- Джо, скажи мне, - сказала Сара, глядя ему в глаза, - ты ведь знал, правда?
- Я подозревал, - холодно ответил Джо.
Что он мог ответить? Что был ни сном ни духом? Что, если бы кто-то ему об этом рассказал, он бы не поверил? Что, появляясь после долгой отлучки и видя бегающие глаза жены, не обращал внимания? Так значит, Меджус не в первый раз сидел в этом шкафу и выскальзывал за порог при первой возможности?! Сволочь! Если бы он остался жив, я пристрелил бы его.
- Ты подозревал? - переспросила Сара.
- Представь себе.
- Черт возьми, так почему же ты мне ничего не говорил?
- Ты взрослая женщина, и сама способна оценивать свои поступки, - с кривой улыбкой ответил Джо. - Что я должен был тебе сказать? "Не уходи, моя родная, я так люблю тебя, и наш райский уголок ждет нас?" Это? Или наоборот: "А не пошла бы ты к такой-то матери"?
- Да хоть что-нибудь! - крикнула Сара. - Хотя бы: "ты лживая сука, Сара!", чтобы эмоция была!
- Боже мой, какая ты эмоциональная! - усмехнулся Джо. - А я более спокойный человек и эмоциям не поддаюсь. А потом, дорогая, ты уже не вызываешь у меня ровно никаких эмоций.
- Совсем? - обреченно спросила Сара.
- Совсем, - ответил Джо. - Впрочем, если тебе очень хочется, чтобы я как-нибудь обозвал тебя, я, конечно, из уважения к тебе могу это сделать. Но не думаю, что это будет лучший выход из сложившейся ситуации.
- Да пошел ты, Джо! - Сара зажгла сигарету и несколько раз подряд затянулась.
Джо продолжал быть изысканно-меланхоличен. Эта роль ему нравилась. Ему нравилось смотреть, как злится Сара, которая, сама того не подозревая, угадала его смутное желание - толкнуть ее, заорать, назвать ее сукой, дрянью! Но это бы показало, что он в ней как-то заинтересован. Это бы унизило его.
- Ты решила обругать меня, раз уж я не называю тебя так, как тебе хочется? - осведомился он.
- Мне было так одиноко без тебя, - Сара вдруг склонилась к его плечу.
Джо отодвинулся.
- Ну-ну, избавь меня от воспоминаний и объяснений. Я уже достаточно понял, чтобы сделать выводы самому.
Он поднялся.
- Не лги ни мне, ни себе, Джо, - сказала Сара. - Ты пытаешься уверить себя, что презираешь меня. Это не так: сейчас ты меня ненавидишь. Но себя ты ненавидишь больше.
Джо обернулся на пороге:
- Как же мне себя не ненавидеть - мне ведь приходится проводить с собой целых двадцать четыре часа в сутки. А тебе на прощание маленький совет: купи собаку, чтобы не было так одиноко.
10
Кабачок "Сладкая жизнь" был местом развеселым и котировался достаточно высоко среди лос-анджелесских любителей клубнички из восточного района города. В эротическом шоу, которое устраивалось здесь ежевечерне, участвовали отборные девушки, ничем не уступающие даже тем красоткам, что выступают в знаменитом привилегированном "Луна-холле". Но если в "Луна-холл" возможно попасть далеко не всем, то "Сладкая жизнь" доступна каждому, кому не жалко потратить за вечерок десяток-другой долларов.
Посреди кабака высились две металлические клетки из толстых прутьев, и в них под дразнящую музыку похотливыми змеями извивалась пара танцовщиц, одна - в костюме восточной наложницы, другая - в пиратском наряде. Причем покрой одежды был таков, что наиболее привлекательные места девушек были отнюдь не прикрыты. Что же касается железных клеток - они, вероятно, были призваны оберегать исполнительниц от наскоков иных не в меру разгоряченных зрителей. Но, возможно, был тут и иной расчет, уже эстетического порядка: зрелище полуобнаженных женских тел за решеткой наводило на мысль о клетках зоопарка, в которые посажены красивые хищные твари, дикие прекрасные животные, охотиться на которых - занятие опасное и увлекательное, подлинно мужское занятие. Нет ничего лучше, чем потихоньку предаваться таким душегрейным ассоциациям над стаканчиком виски под хорошую музыку, представляя, будто бы жизнь - не что иное, как вечный кайф с пляшущими голенькими девочками, зазывно дрыгающими кругленькими попками и словно готовыми отдаться тебе без долгих разговоров, сбросив свои экзотические одеяния.
Джимми Дикс, впрочем, ни о чем таком не думал, хоть и сидел почти рядом с этими клетками. Был он, во-первых, не созерцатель, а деятель, и рассуждать на подобные темы не любил, просто привычки не было: попалась бабенка смазливая - значит, нужно ее просто брать, и нечего тут размышлять вокруг да около. А слюной капать, разглядывая стриппершу, - занятие для придурков и импотентов. И потом - совсем другие мысли бродили сейчас в его голове, пьяные и горькие мысли.
- Давай выпьем, - вязко бормотал он соседу по столику. - Давай выпьем за Алекса-космонавта… Да-да, за космонавта… Давай, Харри!
Собутыльник, знавший Дикса довольно давно и привыкший к его причудам, послушно чокнулся. Джимми одним духом осушил стаканчик.
- Многовато ты все-таки стал пить, Джимми, - заметил Харри.
- Тебе-то что за дело? - вяло огрызнулся Джимми. - Тебя это разве касается, а?
- Когда ты за "Жеребцов" играл, то столько не квасил. Держал как-то себя в руках.
- Э, когда это было… - отмахнулся Джимми. - И чего ради буду я теперь себя сдерживать? Налей-ка мне еще…
Харри послушно выполнил просьбу приятеля, однако не преминул напомнить:
- Выпивка, между прочим, на потенцию очень хреново влияет.
- А это кому как. Мне, например, выпивка только способствует. У меня от шотландского виски стоит, как у верблюда. Видел, как стоит у верблюда?
- Нет.
- Я тоже. Но у него здорово стоит, у верблюда-то, а?
- Наверняка, - кивнул Харри.
- Ну вот, видишь. А ты говоришь - не пей.
- Когда стоит - это хорошо, - убежденно сказал Харри.
- Еще бы! Вот думаю - может, опять Молли задвинуть, а? - раздумчиво сказал Джимми, кивнув на ближайшую клетку, в которой артистично изнывала от деланной страсти полуобнаженная пираточка.
- Ты что, сумасшедший, да? - укоризненно покачал головой Харри. - Изменять такой клевой девке, как Кори, - это ж последнее дело.
Джимми с досадой стукнул себя кулаком по макушке:
- Да знаю я, знаю… Кори - это, конечно, первый номер, лучше ее не сыскать. Но до того мне хреново теперь, что даже и все равно, на какую телку карабкаться… То есть не все время, конечно… Но вот как только переберу - так на любую глупость способен. И друзей теряю одного за другим. Правда, они, может, и не настоящие друзья были, если им только тот Джимми Дикс по душе, который в фаворе. Нету кругом надежных людей, абсолютно не на кого положиться.
- Ну, на меня ты можешь положиться, Джимми. Разве нет? - спросил Харри - впрочем, без особой уверенности.
- Положиться на тебя? - пожал плечами Джимми. - Только до такой степени, чтобы раздавить вместе бутылочку-другую, не более того. Ты не обижайся, приятель, но это так. Или ты не согласен?
- Нет, почему же… В общем, верно, конечно. В огонь и воду не пойду. Да и какие могут быть огонь и вода, если вся жизнь - только выпивка да девки. Ну, и еще пара кусков дерьма впридачу…
- Больших кусков дерьма, - уточнил Джимми.
- Ну да. Но ведь каждый свою порцию дерьма должен сам хавать, разве не так?
- Так, Харри, все так. Ты честный малый, Харри, и это уже хорошо. Прилипала какой-нибудь стал бы разводить лабуду: я, мол, за тебя по гроб жизни и всякое такое. Таким козлам я сразу в рог даю. Просто как зверь становлюсь, ничего не могу поделать. Не выношу лицемеров.
- Смотри, нарвешься как-нибудь на неприятности, - предостерег Харри.
- А мне плевать! У меня этих неприятностей и так выше крыши, девать некуда. Но со мной лучше не связываться…
- Слушай, да не заводись ты так. Прямо готов весь кабак раскурочить. Ты свои представления лучше в каком-нибудь другом месте устраивай, пожалей "Сладкую жизнь".
- Знаешь, если я удила закушу, то точь-в-точь бешеный жеребец становлюсь.
- Побереги лучше свою энергию для девок. Они бешеных любят, - посоветовал Харри дружелюбно. - А вон, кстати, и Кори появилась… Кому это она выпивку несет, а?
- Хотел бы и я это знать, - проворчал Джимми.
Они проводили взглядами Кори - изящную стройную мулатку, наряженную в причудливое ковбойское одеяние. Причудливость его состояла в том, что под кожаной безрукавкой на девушке ничего не было и ее смуглые груди были выставлены на всеобщее обозрение. Малиновые штаны с бахромой тоже отличались своеобразным фасоном: скроены они были так, что оливковые ягодицы Кори были открыты практически полностью, лучше всякого магнита притягивая мужские взгляды. Посетители жадно обшаривали ее глазами, одобрительно причмокивали.
Но Кори нисколько не смущал такой избыток внимания. Никак не реагируя на пристальные взгляды, она пересекла зал и подошла к дальнему столику, за которым сидел крепкий рыжеватый мужчина с квадратными плечами и угрюмым лицом. Это был детектив Джо Ханбек.
Кори поставила перед Джо высокий стакан с мартини:
- Это чтоб тебе скучно не было.
- За выпивку сейчас расплатиться? - спросил Джо.
- Нет, сейчас не надо. Потом.
- Сядь-ка, - предложил Джо.
Кори опустилась на стул, игриво отставив полуголую попку:
- Какие еще будут вопросы?
Ее миндалевидные ореховые глаза лукаво поблескивали, но в глубине их таилась легкая печаль. Джо хорошо различал это…
- Так ты и впрямь думаешь, что полиция не может тебе ничем помочь?
- Конечно, - отозвалась Кори. - Они, разумеется, сделают вскрытие - после того, как меня убьют. Но не более того. Мало от них проку.
- Убьют?
- Ну да, - пожала плечами Кори. - Грохнут. Шлепнут. Замочат. Порешат. Как мне сказать, чтоб тебе было понятнее?
- То есть ты полагаешь, что долго не продержишься? - уточнил Джо.
- Вот именно, - кивнула Кори.
Джо хмыкнул и пригубил мартини.