- Наиболее очевидная причина - конкуренция между большими нефтяными кампаниями - может быть исключена. Мнение о беспощадной конкуренции бытует только в прессе, охочей до сенсаций, да среди наиболее невежественной части публики. Один раз послушать вашингтонских лоббистов нефтяных кампаний на их закрытых совещаниях, и станет навсегда понятно выражение: две головы на одной шее, два сердца, бьющиеся в унисон. Помножьте на двадцать. Стоит "Exxon" поднять цену на газ сегодня на один цент, "Gulf", "Shell", "BP", "Elf", "Agip" и все остальные сделают то же самое завтра. Классический пример кооперации - множество кампаний работают рука об руку ради взаимной выгоды. Ради выгоды всех нефтяных кампаний. Штат Аляска и простые обыватели, конечно, могут придерживаться иной, более предвзятой точки зрения.
- Если мы исключаем конкуренцию, тогда следующей в списке оказывается власть. Международная силовая политика. Скажем, страна Х может значительно ослабить враждебную страну Y, поспособствовав уменьшению ее доходов от нефти. Это один возможный сценарий. Возможна и внутренняя силовая политика. Допустим, существование недовольных элементов при диктаторском правлении в нефтедобывающей стране, которые выбрали поджег, как способ демонстрации недовольства режимом, который, получая прибыль от неправедного бизнеса, в лучшем случае, оказывает благодеяния своим родственникам и приближенным, в то время, как простые крестьяне продолжают жить в средневековой нищете. Голод является великой движущей силой, и здесь появляется простор и для личной мести и сведения старых счетов, и для удовлетворения накопившейся ненависти.
- Нельзя забывать и о маньяках - поджигателях, для которых нефть смехотворно легкая цель и источник красивого огня. Короче, возможно все, и чем причудливей и невообразимей, тем вероятней. Наш недавний случай, к примеру, - он кивнул на Маккензи. - Мы с Дональдом только что вернулись с Залива. Там местные охрана и полиция были сбиты с толку множеством малых пожаров. Это так говорится, малых, но общий ущерб от них составил два миллиона долларов. Никаких сомнений, что действовал поджигатель. Мы его выследили, задержали и наказали. Подарили ему лук со стрелами.
Финлэйсон подумал, что виски подействовало слишком быстро.
- Одиннадцатилетний сын британского консула. У него был мощный пневматический пистолет Уэбли. Уэбли традиционно делает для таких пистолетов специальные патроны - полые, свинцовые шарики. Они не производят патронов из закаленной стали, дающих при попадании в железо великолепную вспышку. Но наш мальчуган располагал боезапасом своего приятеля - араба, имевшего такой же пистолет, но с нелегальными патронами для охоты на хищников в пустыне. Просто случайность, что отец того арабского мальчишки, кстати, принц крови, оказался владельцем того самого нефтяного поля. Маленький англичанин теперь имеет стрелы с наконечниками из резины.
- Уверен, что должна последовать мораль.
- Разумеется. Урок. Непредсказуемое - всегда рядом. Нашему подразделению производственного саботажа, как называет его Джим Брэди, шесть лет. Нас в нем четырнадцать человек. Сначала это было просто бюро расследования. Мы приходили на место, когда дело было сделано, и огонь вырвался на свободу, - бывало, что сам Джим инициировал пожар - и пытались выяснить, кто это сделал, как и почему. Честно говоря, успеха добивались редко: обычно оказывалось, что ворота настежь, а коней уже и след простыл, нам оставалось только закрыть ворота пустой конюшни.
- Мы изменили тактику. Теперь мы запираем ворота конюшни таким образом, чтобы их никто не смог отпереть. Иначе говоря, предупреждаем попытку, максимально ужесточая контроль и за производством, и за персоналом. Теперь мы нарасхват, мы стали наиболее доходным подразделением "Брэди Энтепрайзиз". Бесспорно. Каптаж скважин, вышедших из-под контроля, ликвидация пожаров; да всего и не перечислить, что мы делаем для обеспечения безопасности. Наши услуги пользуются таким спросом, что мы могли бы втрое увеличить наше подразделение и всем хватило бы дела.
- Что же вас останавливает? Я имею в виду, расширение бизнеса.
- Недостаток квалифицированных кадров, - сказал Маккензи. - Их просто нет. Более точно, есть оперативники, но почти не имеющие опыта, и тотальная нехватка людей, годных к обучению. Немногие удовлетворяют всему спектру требований. Нужно обладать пытливым умом, который, в свою очередь, основывался бы на врожденном инстинкте сыщика - иметь ген Шерлока Холмса, я бы сказал. Это или есть, или нет, внедрить невозможно. Нужно обладать глазами и носом, настроенными на опасность, - почти одержимостью, а это приходит только с опытом работы в поле; необходимо располагать довольно подробным знанием нефтяной индустрии по всему миру, и плюс ко всему, нужно быть нефтяником.
- И вы, джентльмены, - нефтяники. Это было утверждением, не вопросом.
- Всю нашу сознательную жизнь, - сказал Демотт. - Мы оба руководили полевыми работами.
- Если ваши услуги пользуются таким спросом, каким образом нам повезло оказаться во главе очереди?
- Насколько нам известно, нефтяная кампания впервые получает предупреждение о намерении организовать диверсию. Впервые, у нас есть шанс испытать наш механизм предотвращения. Нас несколько удивляет тот факт, мистер Финлэйсон, что вы узнали о нас только пару дней назад. Как же так случилось, что мы уже здесь? Нам-то стало о вас известно три дня назад, как только мы вернулись с Ближнего Востока. Мы позволили себе один день отдыха, еще один день ушел на изучение местонахождения и мер безопасности на аляскинском трубопроводе и…
- Как вы могли это изучить? Разве подобная информация не является закрытой?
- Мы могли бы затребовать ее сразу, как только получили просьбу о помощи, - терпеливо объяснял Демотт, - но этого не требовалось. Эта информация, мистер Финлэйсон, не является закрытой. Она доступна публике. Большие кампании, как правило, поразительно беспечны в этом отношении. Возможно, чтобы убедить публику или чтобы придать блеска облику кампании, описывая ее систему безопасности, они не просто публикуют информацию о ее работе, но фактически бомбардируют ею обывателей. Информация эта, разумеется, ненадежна и отрывочна, но даже человек средних способностей может составить из кусков целое.
- Собственно, большим кампаниям, вроде "Аляски", которая построила ваш трубопровод не в чем себя особенно упрекать. Им далеко до опрометчивости чемпиона всех времен - правительства Соединенных Штатов. Рассекречивание атомной бомбы является тому классическим примером. Когда русские тоже сделали бомбу, правительство решило, что теперь нет никакого резона хранить информацию о ней под грифом "секретно". Хотите знать, как сделать атомную бомбу? Пошлите запрос в АЕС в Вашингтоне, и с обратной почтой получите всю необходимую информацию. Мысль, что такая информация может быть использована американцами против американцев, никогда не посещала голов высоких интеллектуалов Капитолийского Холма и Пентагона, которые, похоже, пребывают под впечатлением, что американские преступники массово удалились на покой в тот день, когда эту информацию рассекретили.
- Подождите. Достаточно, - Финлэйсон взмахнул рукой, защищаясь. - Верю, что вы не засылали в Прудхо-Бей армии шпионов. Ответ прост. Когда я получил это письмо, - оно было послано мне, а не в главное управление кампании в Анкоридже - я позвонил генеральному директору. Мы оба решили, что почти наверняка это просто розыгрыш, шутка. Однако, с сожалением должен признать, что многие жители Аляски не испытывают к нам добрых чувств. Поэтому мы решили, что если это не шутка, то положение может стать очень серьезным. Люди, подобные нам, хотя и поднялись на достаточно высокие позиции в своей области, не принимают окончательных решений, касающихся безопасности и будущего десятимиллиардного капитала. Поэтому мы решили поставить в известность великих "пенджэндрамов". Вы получили директивы из Лондона. Мне сообщили о принятом решении уже после этого.
- Дирекции везде одинаковы, - сказал Демотт. - У вас при себе эта записка с угрозами?
Финлэйсон достал из стола маленький листок и протянул его Демотту.
- "Дорогой мистер Финлэйсон,"- читал Демотт. - Вежливый, однако. "Хочу вас проинформировать, что в ближайшем будущем вас ждет небольшая потеря нефти. Уверяю вас, совсем небольшая, только, чтобы продемонстрировать вам, что мы можем перекрыть подачу нефти, когда и где захотим. Будьте любезны, оповестить об этом ARCO".
Демотт передал записку Маккензи.
- Естественно, не подписана. Никаких требований. Если это не шутка, то задумана смягченная демонстрация, чтобы подготовить к большой угрозе и большим требованиям, которые за ней последуют. Сапер-моралист, если позволите, решил напугать вас до колик в желудке.
- Мне кажется, он уже достиг этого, - сказал Финлэйсон, глядя перед собой.
- Вы оповестили ARCO?
- Конечно. Месторождение разделено почти поровну. Мы ведем буровые работы в западном секторе, а их кампания - в восточном. Они вообще-то называются Atlantic Richfield, Exxon.
- Какова была их реакция?
- Как у меня: надеяться на лучшее, ожидать наихудшего.
- Как воспринял угрозу глава службы безопасности?
- Более, чем пессимистически. Это же его детище. Если бы я был на его месте, то воспринимал бы это так же. Он убежден, что угроза существует.
- Я тоже, - сказал Демотт. - Записка была в конверте? Спасибо, - он прочитал адрес: "Джону Финлэйсону, B.Sc., A.M.I.M.E.". - Не просто педантичность, свидетельство проделанной работы. "B.P./SOHIO, Прудхо-Бей, Аляска", почтовый штамп Эдмонтона, Альберта.
- Никаких ассоциаций. У меня там ни друзей, ни просто знакомых, и, определенно, никаких деловых контактов.
- А у главы службы безопасности?
- Аналогично. Никаких контактов.
- Его имя?
- Броновский. Сэм Броновский.
- Не пора ли ему к нам присоединиться?
- Боюсь, придется подождать. Он в Фэрбенксе. Если погода не помешает, сегодня вечером будет здесь. Зависит от видимости.
- Сезон снежных бурь?
- Здесь их нет. На Норт-Слоуп выпадает мало осадков, не больше шести дюймов за всю зиму. Бякой работает высокий ветер. Он поднимает снег с поверхности в воздух, и слой в тридцать - сорок футов над землей становится совершенно непрозрачным. Несколько лет назад перед Рождеством "Геркулес", считающийся самым надежным авиасредством, пытался совершить посадку в таких условиях и потерпел аварию. Двое из четырех членов экипажа погибли. С тех пор пилоты осторожничают; если такое могло случиться с "Геркулесом", никто не застрахован. Эти высокие ветры и снежные вихри, ими созданные, достигают скорости семидесяти миль в час и отравляют нам жизнь. Из-за них центр управления построен на сваях высотой в семь футов, чтобы дать возможность снегу проноситься над землей. В противном случае в конце зимы, мы бы оказались погребенными под огромным сугробом. Сваи, конечно, уменьшают отток тепла в вечную мерзлоту, но это не главное.
- Что делает Броновский в Фэрбенксе?
- Пытается укрепить там, где тонко. Нанимает дополнительную охрану для Фэрбенкса.
- Как он это делает?
- Полагаю, подход бывает разным. Это подразделение Броновского, мистер Демотт. В этих делах у него carte blanche. Лучше вам спросить у него, когда он вернется.
- Да перестаньте. Вы же его босс. Он подчиненный. Боссы всегда подсматривают за подчиненными. Просто ориентировочно. Каким образом он набирает людей?
- Ну, так и быть. Вероятно, у него есть список людей, с которыми он персонально знаком, и к которым может обратиться в случае срочной необходимости. Но, честно говоря, я совсем не уверен, что это так. Возможно, я его босс, но когда я передаю полномочия, я их действительно передаю. Мне известно, что он в контакте с начальником полиции и полагается на его рекомендации. Возможно, он помещает объявления в еженедельник "Вся Аляска", который издается в Фэрбенксе, но, может, он и не делает ничего подобного, - Финлэйсон задумался ненадолго. - Я бы не сказал, что он сознательно помалкивает об этом. Полагаю, если всю жизнь работаешь агентом службы безопасности, то уже и своей левой руке не позволишь знать, что делает правая.
- Что за народ он нанимает?
- В основном, бывших полицейских или бывших десантников.
- Но не специально тренированных охранников?
- Как таковых, нет, но я думал, что для десантников ощущение присутствия опасности становится частью натуры, - Финлэсон улыбнулся. - Я думаю, для Сэма главным критерием является способность метко стрелять.
- Агент безопасности - это особая ментальность, а не физические качества. Вы сказали: "в основном".
- Он нанял двух первоклассных агентов безопасности. Один находится в Фэрбенксе, а другой в Вальдезе.
- Кто сказал, что они первоклассные?
- Сэм. Он их тщательно выбирал, - Финлэйсон потрогал свою подсыхающую бороду, что могло свидетельствовать о раздражении. - Знаете, мистер Демотт, возможно, вы даже добродушны, но у меня такое ощущение, словно меня допрашивают.
- Чепуха. Если бы это было так, вы бы знали наверняка, потому что я бы расспрашивал о вас. Но я не намерен этого делать ни сейчас, ни потом.
- Что так? Нет ли у вас на меня досье, а?
- Во вторник, 5 сентября 1939 года вы поступили в среднюю школу в Данди, Шотландия.
- Бог мой!
- Что такого особого в районе Фэрбенкса? Почему именно там потребовалось усиление системы безопасности?
- Никаких важных или неотложных причин, поверьте.
- Не имеет значения важность их и неотложность, но каковы причины?
Финлэйсон затаил дыхание, словно собираясь глубоко вздохнуть, но раздумал.
- Глупо, наверное, все это. Знаете, слухи могут накликать беду. Народ опасается за этот сектор. Трубопровод на всей своей протяженности в восемьсот миль до Вальдеза пересекает три горных хребта. Всего на нем двенадцать насосных станций. Вблизи Фэрбенкса находится насосная станция номер восемь. Летом 1977 на ней произошел взрыв. Станция была полностью разрушена.
- Авария?
- Да.
- Причины взрыва установлены?
- Конечно.
- Удовлетворительные доказательства?
- Кампания, построившая трубопровод, "Аляска", была удовлетворена.
- Но не все были удовлетворены?
- Некоторые отнеслись скептически. Штат и федеральное агентство воздержались от комментариев.
- Какие объяснения дала "Аляска"?
- Техническая неисправность и сбой в электроснабжении.
- Вы сами этому верите?
- Меня там не было.
- Большинство было удовлетворено объяснениями?
- Очень многие им не поверили.
- Мог быть саботаж?
- Может быть. В тот момент я был здесь. Я никогда не видел восьмой станции. Она уже отстроена вновь, разумеется.
Демотт вздохнул.
- Здесь мне следовало бы продемонстрировать некоторые признаки раздражения. Не доверяете себе, мистер Финлэйсон, не так ли? А из вас мог бы получиться хороший агент службы безопасности. Не думаю, что вы рискнули бы высказать свое мнение, относительно того, не имело ли места укрывательство.
- Мое мнение не имеет значения. Имеет значение то, что пресса Аляски была абсолютно в этом уверена, и широко и открыто об этом писала. Тот факт, что газеты, казалось, совершенно не опасались обвинения в клевете, можно бы рассматривать как существенный. Они были бы рады общественному запросу, а "Аляска" отмалчивалась.
- Что так возбудило прессу? Или это лишний вопрос?
- Прессу взбесило, что ее не допускали на место аварии в течение многих часов. Но еще больше взбесил тот факт, что не пускали их не мирные служивые штата, а частная охрана, которая, что невероятно, сама перекрыла государственные дороги. Даже их собственный представитель по связям с общественностью признал, что их действия являются незаконными.
- Кто-нибудь подал жалобу в суд?
- Суда не было.
- Почему? - Финлэйсон пожал плечами, и Демотт продолжал: - Могло это случиться потому что "Аляска" - крупнейший работодатель штата, и выживание многих кампаний зависит от их контрактов с "Аляской"?
- Возможно.
- С этой минуты я буду стараться вас расколоть ради Джима Брэди. К каким выводам пришла пресса?
- Поскольку в течение целого дня их не допускали на место происшествия, они были уверены, что за это время работники кампании лихорадочно работали над уничтожением следов основного пролива и сокрытия факта, что отказоустойчивость системы дала опасный сбой. Кроме того, пресса утверждала, что "Аляска" скрыла ущерб, нанесенный пожаром.
- Может быть они скрыли улики, свидетельствующие о саботаже?
- Не хочу строить домыслов.
- Будь, по-вашему. Известны ли вам или Броновскому какие-нибудь подозрительные личности в Фэрбенксе?
- Зависит от того, кто, по-вашему, попадает под это определение. Если вы имеете в виду защитников окружающей среды, которые были против строительства трубопровода, то да. Сотни.
- Но они, я полагаю, всегда действуют открыто и дают свои имена и адреса, когда обращаются в газеты.
- Да.
- К тому же, это люди чувствительные и неагрессивные, всегда остающиеся в рамках закона.
- Других подозрительных я не знаю. В Фэрбенксе пятнадцать тысяч жителей, наивно думать, что все они чисты, как свежевыпавший снег.
- Что об аварии думает Броновский?
- Его там не было.
- Я спрашиваю не об этом.
- Но он тогда был в Нью-Йорке. Он еще не работал у нас.
- Следовательно, он новичок в кампании.
- Да. По вашим меркам, он автоматически попадает под подозрение, я полагаю. Если вы собираетесь напрасно тратить время, копаясь в его прошлом, вы вольны делать это, но мы его проверяли и перепроверяли трижды. Полицейское управление Нью-Йорка подтвердило его непорочность. И он, и его кампания имеют - имели - безупречную репутацию.
- Не сомневаюсь. Какова квалификация у него самого и у его кампании?
- Одинаковая. Он руководил одним из крупнейших и бесспорно лучших агентств безопасности Нью-Йорка. До этого, он был полицейским.
- На чем специализировалась его кампания?
- На самом лучшем. Главным образом, на охране. Дополнительная охрана для горстки крупнейших банков, когда их собственная служба безопасности страдает от дефицита кадров из-за отпусков или болезней. Патрулирование жилья богатейших людей Манхаттана и Лонг-Айленда во время больших светских раутов, чтобы предотвратить бесстыдное улепетывание с драгоценностями гостей. И третье, обеспечение сохранности на выставках драгоценных камней и живописи. Если бы вам удалось уговорить голландцев дать на пару месяцев для выставки "Ночной дозор" Рембрандта, Броновский был бы тем человеком, которого вы послали бы за картиной.
- Что могло побудить такого человека все бросить и перебраться сюда, на край света?
- Он не говорит. Да этого и не требуется. Ностальгия. Более точно, ностальгия его жены. Она живет в Анкоридже. Он летает туда на выходные.