Антон кивнул:
- Чего же тут непонятного, хотя напрашивается много вопросов.
- Это все, что тебе нужно знать. А сейчас иди полежи с Нюсей на диване, я сделаю тебе перевязку, а потом приготовлю поесть.
Вот так Антон и остался у Веры. Днем она была на работе, а вечером бралась за его лечение. Рассказывала, какой шум поднялся после его исчезновения из медсанчасти. Допрашивали ее, врача, охранников. Никто толком ничего не мог рассказать. Все ведь случилось ночью. Будто испарился человек. Вера грустно покачала головой.
- Слышала, что твой сосед по палате, которого в больницу отправили, по дороге скончался. Начальство понаехало, обещают крутые меры принять, строго наказать виновных.
Сообщение о смерти Пана повергло Антона в смятение. Он все еще был уверен, что это Пан устроил ему побег. Больше некому. Что же теперь будет с ним?
Вера была очень внимательна к Антону, однако близко к себе не подпускала. Антон как-то попытался ее обнять, но она резко оттолкнула его.
- Я же предупреждала, - раздраженно сказала Вера.
- Прости, - повинился он, - я просто так, из благодарности.
Вера помолчала. Антону показалось, что она сожалеет о своей резкости, и он осмелел:
- Но почему? Ты же молодая, здоровая, красивая женщина, разве нельзя тебя приласкать?
- Сделаешь еще хотя бы одну подобную попытку - вылетишь вон из моего дома, - сверкнула она глазами.
- Хорошо, хорошо, - поднял он вверх ладони, - сдаюсь и обещаю не подходить к тебе ближе чем на два метра.
- Вот так-то лучше. Завтра, кажется, за тобой приедут, веди себя смирно, уже немного осталось терпеть.
Антон буркнул как бы себе под нос, но так, чтобы она слышала:
- Ничего себе - "терпеть", да я готов такие тяготы нести всю оставшуюся жизнь.
Вера оценила его благодарность, мягко провела ладонью по щеке:
- Ладно, не обижайся, я взвинчена всей этой ситуацией, нервы на пределе.
- Из-за меня?
Вместо ответа она сказала:
- Иди спать. Я тоже с ног валюсь.
- А кто за мной приедет? - все же спросил он, не рассчитывая на ответ.
- Завтра увидишь, - сказала она и направилась в свою комнату.
Время было позднее, и Антон без слов отправился в свой угол, на раскладушку. Сон не шел. Он думал о Вере, его влекло к ней. Антон с удивлением отмечал в себе перемену. Если раньше он не мог справиться с озлобленностью, частыми вспышками гнева, то теперь стал спокойнее, терпимее, мягче, что ли. Он связывал это с влиянием Веры, ее вниманием к нему, заботой и теплотой. Даже одно присутствие этой женщины поднимало настроение, давало ощущение радости и надежды. А когда она подходила поближе, чтобы сделать перевязку или укол, он с трудом удерживался от желания обнять ее, поцеловать. Случись такое раньше, Антон наверняка не церемонился бы с ней. Но сейчас не мог. И предложи Вера остаться у нее, он без колебаний бы согласился.
Антон встал с постели и решительно направился в комнату, где спала Вера. Тихо подошел к кровати, сбросил все, что на нем было, присел на край. Не разбудил. Откинул одеяло и скользнул под него, чуть прикоснувшись к ее жаркому телу. Он был готов получить хорошую взбучку, но она лишь сонно произнесла:
- Это ты, зачем? Я же просила… - И вдруг обвила руками его шею, потянулась к нему губами, прижалась всем телом.
Антон нежно поцеловал ее губы, шею, грудь, ласкал ее стройные ноги. Он находил все новые и новые чувственные места, и она горячо отдавалась ему.
Вера первая откинулась на подушку:
- Хоть ты и волшебник, Антон, но я больше не могу, остынь.
Он послушно улегся рядом.
- Сама не знаю, как это получилось, не хотела я близости с тобой, - словно оправдываясь, сказала Вера.
- Но почему? Я тебе неприятен?
- Напротив. Ты мне понравился сразу, когда тебя к нам привезли.
- Тогда в чем же дело?
Вера замолчала.
Антон поцеловал ее:
- Чувствую, тебя что-то тяготит, скажи мне, легче станет. Дальше меня никуда не уйдет, в этом можешь быть уверена.
- Ну что ж, слушай. Был у меня мужик. Пожил со мной, жениться обещал. А когда узнал, что я жду от него ребенка, его и след простыл. Переживала я сильно. Потом родила Дашу. Весь смысл жизни видела в ней. И работать пошла в колонию медсестрой, потому что там больше платят…
- А где девочка сейчас? - перебил Антон.
Вера всхлипнула:
- Ее забрали у меня.
- Как это забрали? Кто?
- Пришла домой, Даши нет. Под дверью записка, мол, когда я соглашусь выполнить их условия, получу дочь целой и невредимой. Дали время подумать и обещали той же ночью позвонить. Еще они предупредили, чтобы я не вздумала кому-либо говорить о случившемся.
- Ничего не понимаю. Какие условия, от кого и сколько лет твоей дочке?
- Дарья уже во второй класс пошла. Школа рядом, и домой она сама ходит. А дело в том, что ко мне однажды приходили двое парней и предложили кучу денег, если я помогу бежать из колонии, как они сказали, двум хорошим ребятам. Я не стала дальше их слушать и просто выгнала из дому, пригрозив сообщить в милицию. Ну а когда забрали ребенка, я сразу поняла, чья эта работа. И была уже на все согласна. Так и сказала им по телефону. Они передали инструкции, как мне действовать. Я все выполнила, что касается тебя. - Вера тут же смущенно уточнила: - Не в постели, конечно.
- Я понимаю, - успокоил ее Антон, - со мной все ясно, а что же произошло с Паном? - И тут же поправил себя: - С Пановым, я имею в виду? Его ты тоже должна была вывезти?
- Не знаю. Вначале речь шла о двух, потом они позвонили и сказали, что помочь надо только одному, которому сделали операцию. Знали, мою машину не проверяют. Охранники заглянут иногда в салон, скорее, для порядка, и все. У меня такое чувство, что без врача тут дело не обошлось.
- Я тоже так думаю, слишком гладко все вышло, - согласился Антон.
Вера поднялась и стала одеваться.
- Ты куда? Рано ведь еще. К тому же сегодня воскресенье.
- Разоткровенничалась я с тобой.
- Ну и что, разве это плохо? Ты мне не чужая.
- Я о тебе ничего не знаю, - бросила на него быстрый взгляд Вера, - кто ты, за что посадили, почему к тебе такое внимание. Не каждому устроят побег. Вон даже дочь похитили, чтобы заставить меня участвовать во всем этом.
- Я и сам не могу понять, кому я понадобился. Может, это ошибка и хотели увезти кого-то другого?
Вера покачала головой:
- В таких делах не ошибаются. Знаешь, какие деньги мне за вас предлагали?
Антон продолжал:
- А сел я второй раз. В первый меня просто подставили. Потом разобрались и досрочно освободили. Но я успел кое-чему научиться у ребят по камере, а выйдя на волю, продолжал обучение. Начал по квартирам шарить и скоро попался. Встретил старого знакомого - Панова, решили вместе с ним бежать. Притворился, будто страшные боли в животе. Отправили меня к вам лечиться. Врач определил аппендицит и прооперировал.
Вера вдруг расхохоталась.
- Что с тобой? - испугался Антон.
- Так ты притворялся? - сквозь смех спросила она.
- Ну да.
- И у тебя ничего не болело?
- Нет.
Она наконец успокоилась:
- То-то врач удивился, когда вскрыл полость и у тебя оказалось все в порядке.
- Значит, он ничего не удалил?
- Этого сказать не могу, не видела. Может, и удалил аппендикс, чтобы больше тебе не мешал.
- Да, влип я в историю, - задумчиво произнес Антон. - Но я благодарен судьбе, что встретил тебя.
- А ты женат? - неожиданно спросила она.
- С чего ты взяла?
- Ты не ответил.
- Нет, и не был.
- А впрочем, какая разница. Скоро уедешь и забудешь меня. - Она не стала ждать, что он скажет, а вышла из комнаты, грустно улыбнувшись. У кухни обернулась: - Приготовлю что-нибудь поесть. Не ровен час, приедут за тобой, а ты позавтракать не успеешь.
Антон быстро оделся. Пошел за ней:
- Дай помогу.
- Нарежь хлеб, - голос у нее сорвался.
Он обнял ее:
- Ты очень дорога мне, и, что бы ни случилось, я вернусь. Обещаю. Поверь, со мной такого еще не было.
Вера хотела что-то сказать, но звонок в дверь прервал ее на полуслове.
- Это за тобой, - вздрогнула она.
- Я сам открою, - сказал Антон, - надо проверить, кто пришел, может, и не по мою душу.
Посмотрев в глазок, он увидел двоих в форме - майора и лейтенанта. Вернулся к Вере, взволнованно сказал:
- Там военные из колонии, наверное, меня ищут.
- Не паникуй, - она спокойно посмотрела на него, - лезь на антресоль и сиди тихо. Я с ними разберусь.
Антон подставил стул и через минуту был уже под потолком. Вера поднялась, закрыла дверцы антресоли на замок, спрятав ключик в карман.
Звонок повторился.
- Сейчас, подождите, только оденусь, - прокричала она. Быстро убрала раскладушку, на которой спал Антон, а свою постель разбросала, будто только что поднялась с нее. Растрепала волосы, накинула на себя домашний халат и открыла дверь.
- Что случилось? - спросила Вера, позевывая. - И в выходной поспать не даете.
- Извините, служба, - басовито произнес майор. - Разрешите войти, мы все объясним.
- Пожалуйста. - Вера посторонилась, пропуская их в квартиру.
Они молча прошли в одну комнату, потом в другую. Майор сел к столу, а капитан заглянул еще на кухню, в ванную, в туалет.
- Может, объясните, что происходит? Вера изобразила искреннее возмущение бесцеремонным вторжением. - Я разрешила вам войти не для того, чтобы вы устраивали здесь обыск. В чем, наконец, дело?
Майор кивнул лейтенанту:
- Ладно, присаживайся, его здесь нет и быть не могло. - Потом, повернувшись к Вере, продолжал, как бы оправдываясь: - Я говорил полковнику, а он свое: "Делай, что приказано, не испарился же он, ему кто-то из медслужбы помог".
- И кого вы хотели найти у меня? - сердито спросила девушка.
- Вы разве не знаете? Бежал Антон Чалыгин!
- Тот, что был с аппендиксом? - Вера сделала вид, что с трудом вспомнила его. - Ну а я какое имею к этому отношение? Вы решили, что он у меня спрятался? Чушь какая-то.
- Но вы же ухаживали за ним после операции, - заметил молчавший до сих пор лейтенант.
- Разве только за ним? - Вера подняла глаза на офицера. - Загляните в другие палаты, там полно ваших подопечных. А нас, медсестер, только трое. Вот и прикиньте, в состоянии ли я уследить за каждым?
- Но ему кто-то помог, - вставил майор.
- Я в этом уверена, - поддержала Вера. - Ему мог помочь любой, в то числе вы или вы, - кивнула она в сторону майора и лейтенанта и, не обращая внимания на их вытянувшиеся физиономии, продолжала: - Может, провести обыск на ваших квартирах?
Лейтенант промолчал, уловив иронию в ее словах, а майор возмущенно воскликнул:
- Да как ты можешь такое говорить!
- Ну почему же, - спокойно возразила Вера, - если вы подозреваете меня, то с таким же успехом я могу подозревать, к примеру, вас, да и других.
Майор поднялся:
- Да, похоже, напрасно мы вас побеспокоили, просим прощения.
Вера закрыла за ними дверь и вздохнула: кажется, пронесло. Поднялась к антресоли, открыла дверцы:
- Они ушли.
Он потянулся:
- Знаешь, а здесь неплохо, тепло, уютно, вылезать не хочется.
- Ну и оставайся.
Антон спрыгнул, обнял ее:
- Рассказывай, что им было надо.
- Тебя искали.
- Я это чувствовал, - посерьезнел он. - Могут установить слежку за тобой. Будь осторожна.
- Наверное, ты прав, я как-то об этом не подумала. Тогда и забирать тебя отсюда небезопасно.
- А ты не можешь предупредить тех, кто должен за мной приехать?
- У нас односторонняя связь. Если позвонят, то скажу непременно, хотя уже сил нет ждать, когда они привезут дочь. Я так надеялась увидеть ее уже сегодня!
- Хочешь, я сам с ними поговорю? - предложил Антон. - Заставлю их отдать девочку.
- Нет-нет, - испугалась Вера. - Я дала слово, что никому не скажу о похищении. И потом, ты не знаешь, кто эти люди и как для тебя обернется этот разговор.
Она вдруг прислушалась:
- Послушай, по-моему, у двери кто-то есть.
Вера подошла, посмотрела в глазок. Никого. Странно. Открыла дверь. На полу лежала записка: "За домом слежка, телефон прослушивается, выход больного откладывается, когда будем готовы, сообщим. Девочка в порядке".
Она показала записку Антону, и тот быстро пробежал глазами:
- Вот гады, дочку могли бы отдать. Ты же выполнила все, что обещала, даже сделала больше. Не только помогла мне бежать, но и вылечила, спрятала у себя, рискуя попасться.
У Веры повлажнели глаза:
- Я так беспокоюсь за Дашу, голова кругом идет.
- Уверен, скоро все образуется, - успокоил он. - Я кому-то очень нужен. Они не будут долго ждать. Если нашли способ вытащить меня из колонии, то отсюда уж заберут непременно, не сегодня, так завтра. Значит, и девочку приведут.
- И ты даже не подозреваешь, кто в тебе так заинтересован?
- Представь, нет. Правда, Пан меня уговаривал бежать с ним, говорил, что сможет помочь, но с условием, если на воле я буду выполнять все его требования. Но теперь, когда его не стало, я не знаю, кому мог понадобиться…
Но Антон ошибался. Пан был жив.
После того как врач определил у него поражение печени в результате отравления, "скорая" увезла его в тяжелом состоянии в городскую больницу. Сопровождали Пана два санитара и один вольнонаемный из группы охраны. Однако в пути больной скоропостижно скончался. Но это был не Пан, а вольнонаемный охранник. Санитары по дороге налили ему "сто граммов", а в водку добавили сильный яд. Тело с документами и диагнозом Пана сдали в морг. Поскольку сюда нередко привозили из колонии умерших зеков, то и этого, сделав необходимые записи, отправили в похоронный отсек.
Между тем Пана, крепко спавшего после дозы снотворного, санитары привели в чувство, заставили подняться и одеться. Машина "скорой" остановилась у какой-то заправочной станции. Здесь их ждала "девятка". Водитель, долговязый парень с приплюснутым боксерским носом, принял у санитаров полусонного Пана и усадил его в машине рядом с собой.
- Поехали, что ли? - спросил для порядка.
- А куда? - Пан наконец-то пришел в себя и решил полюбопытствовать. Последнее, что он помнил, это лицо склонившегося к нему врача и его слова, что он сделал все, что мог, и дальше им займутся другие. Потом почувствовал укол в руку и провалился в сон. Очнулся только в машине.
- Мое дело - отвезти тебя по данному мне адресу, и все, - честно признался водитель.
- Тогда вези, - разрешил Пан.
После недолгой быстрой езды они остановились на дороге, недалеко от въезда в небольшой двор.
- Прибыли, вылезай, - поторопил долговязый. Он вышел из машины и повел Пана вначале во двор, а потом в подъезд трехэтажного старого дома.
Квартира на первом этаже состояла из двух комнат, весьма скромно обставленных.
- Борисом меня зовут, а тебя? - казенно бросил долговязый, как только они вошли в комнату.
- Зачем тебе мое имя? - холодно спросил Пан. - Привез - и отваливай.
- Как хочешь, - пожал тот плечами, - но я на время приставлен к тебе, так что придется нам как-то общаться.
- Та-ак, это что-то новенькое, - протянул Пан. - Может, еще чего-нибудь скажешь? Ну, например, кого мне ждать и сколько времени.
- Не в курсе, - покачал головой долговязый. Потом показал на кушетку: - Отдыхай пока, а я приготовлю поесть. - Он ушел на кухню, а Пан устроился на кушетке, не понимая, зачем его решили здесь подержать и кто, собственно, заинтересовался им и занялся его судьбой.
Бежать из колонии надоумил его совершенно незнакомый посетитель. Он пришел на свидание под видом родственника. Чем очень удивил Пана: никого из близких у него не было. Назвался Максимом и объяснил, что есть люди, которые хотят помочь ему бежать из колонии, чтобы потом он выполнил для них одну важную работу.
- Замочить кого-то? - сразу спросил Пан.
- Это и без тебя сделали бы. - Пробежавшая по лицу Максима тень недовольства показала, что вопрос ему не понравился. Он выразительно взглянул на Пана и закончил: - Постарайся взять с собой еще кого-нибудь из верных тебе ребят, умеющих вскрывать замки и сейфы.
- Ну, теперь понятно, - усмехнулся Пан. - Есть у меня на примете такой. Ну, уговорю его, а дальше что? Как нам слинять отсюда? Ты же, наверное, знаешь, какой здесь кордон, да и за каждым глаз, уверен, не один.
- Ваша задача - попасть в медчасть. Сумеете? - выжидательно посмотрел на него Максим.
- Проще простого, раньше у меня получалось. Могу научить и напарника. Но из медлазарета тоже не убежишь. Там на каждого по двое-трое охранников.
- А это уже не твоя забота. - Максим собрался уходить и на прощанье добавил: - Через пару деньков начинайте действовать.
Пан в точности выполнил все, что велел Максим, поверил ему, вернее, его обещанию помочь бежать. Он считал его посредником, за которым стоят другие люди, умеющие достигать нужной цели. В данном случае понадобился Пан, и он готов был послужить им, чего бы это ему ни стоило. Тем более что цена его согласия - свобода и, он был уверен, хорошие деньги. Да, ему помогли, и теперь он здесь, в этой пустой, необжитой квартире. По сравнению с тесной вонючей камерой и жестким тюремным режимом это настоящий рай, и он готов ждать здесь своих хозяев сколько угодно, пусть даже под присмотром этого долговязого Бориса. Пан вдруг вспомнил про Чалого и забеспокоился: где он сейчас? Без него как без рук. Хотя волноваться нечего. Они вытащили его, должны и о Чалом позаботиться.
Неожиданно раздался стук в дверь. Борис выскочил из кухни, приложил к губам палец, чтобы Пан помалкивал, и тихо приблизился к выходу. Стук повторился, сильнее прежнего. Борис простуженным голосом спросил, кого там принесло.
- Из милиции, откройте, - ответили за дверью.
- Я болею, у меня высокая температура, приходите завтра, - прохрипел Борис.
Пан зашипел на него:
- Какого хрена ты с ним переговариваешься? Что теперь будем делать? У меня нет ведь никаких документов!
Борис развел руками:
- Не пустим - хуже будет. - Он открыл дверь.
Старший лейтенант, не спрашивая разрешения, вплотную подступил к Борису:
- "Девятка" ваша?
Тот кивнул.
- Посмотри, куда поставил! Ни пройти ни проехать.
Борис выглянул в окно. Действительно, второпях он оставил машину посреди узкой дороги, почти заблокировав проезд. Думал после въехать во двор и найти укромное место для стоянки, но забыл.
- Минут пятнадцать сигналил, - возмущался офицер. - Хорошо, какой-то прохожий сказал, что видел, как двое из "девятки" вошли в этот дом. Начал с первого этажа и сразу попал куда надо. - Он бросил взгляд в комнату, где сидел Пан, потом снова посмотрел на Бориса: - Кто хозяин квартиры?
- Не знаю, мы сняли ее через фирму, - нашелся он.
- Покажи-ка паспорт, - кивнул он Борису. - И ты тоже.
- Понимаете, по дороге нас грабанули, украли все деньги и документы, - стал заикаться Борис. - Мы собирались заявить в милицию, да вот вы сами пришли.
Слова звучали настолько неубедительно, что не могли не вызвать подозрений.