- Могу я взять этот шар?
- Не уверена, что Ролф похвалит меня, если я отдам его вам, - ответила Дороти. - Он ими очень дорожит. Всегда пересчитывал, чтобы ни одного не пропало.
- Но, возможно, шар поможет выяснить, что послужило причиной взрыва.
- Вы действительно так думаете? - В глазах Дороти зажглась надежда.
- Точно не знаю, но возможно.
- Тогда можете его взять. Но должны пообещать, что вернете его, когда надобность в нем отпадет.
Я пообещал, а Каролина улыбнулась Дороти.
* * *
Мы уехали из дома Шуманов без пяти два, соблазненные предложением остаться на ленч и съесть сандвич с ветчиной и сыром. В результате задержались дольше, чем следовало. Я вырулил на автостраду 94 и с силой надавил на педаль газа. От Чикаго нас отделяла сотня миль, а репетиция оркестра начиналась у Каролины в четыре часа. И не следовало забывать, что ей требовалось время, чтобы заскочить и отель - взять платье для концерта и любимый альт. Вот и приходилось спешить.
- И что ты об этом думаешь? - спросила Каролина. Она сидела на переднем сиденье и перебрасывала сверкающий металлический шарик из руки в руку.
- Понятия не имею, для чего он нужен, - ответил я. - Но, раз уж он как-то связан с Комаровым, очень хочется это выяснить. - Я еще прибавил газа, обгоняя очередной восемнадцатиколесный трейлер, мчащийся по средней полосе.
- Не нарвись на штраф за превышение скорости, - предостерегла меня Каролина.
- Но ты сказала… - Я замолчал. Она сказала, что ей надерут задницу, если она опоздает на репетицию.
- Я знаю, что сказала. Но если тебя остановит полиция, тогда мы действительно опоздаем.
Я чуть ослабил давление на педаль газа, и стрелка спидометра пошла назад. Скорость упала до разрешенной. Если и превышала, то на чуть-чуть.
- Что-то связанное с пони, - напомнил я. - По словам миссис Шуман.
- Может, они для настольного поло? - Каролина рассмеялась своей шутке. Шар действительно напоминал шарик для пинг-понга, пусть немного и превосходил его размерами. - Интересно, он открывается?
Едва заметный шов разделял сферическую поверхность на две половинки. Каролина схватилась за них и попыталась вскрыть шар ногтем. Не вышло. Крутанула одну половинку относительно другой. Шар тут же распался на две полусферы. Никаких проблем, если знать, как это делается. Одна половинка накручивалась на вторую при вращении против часовой стрелки.
Я коротко глянул на полусферы, которые теперь лежали на ладонях Каролины.
- Я, конечно, не мудрец, но точно знаю, это не игрушка. Не так-то легко нарезать резьбу на сфере, тем более такой тонкой. Да так, чтобы половинки плотно соединились. Для этого требуется высокоточное оборудование. Если миссис Шуман говорит, что таких шаров у Ролфа полный ящик, за них пришлось заплатить кругленькую сумму.
- Но для чего они? - спросила Каролина.
- Может, в них кладут что-то такое, что не должно из них вытечь или высыпаться. Но я не знаю, что именно.
* * *
Мы вернулись в отель с пятью минутами в запасе. Каролина схватила платье, альт и убежала, поцеловав меня на прощанье.
- Увидимся позже. Билет я оставлю в кассе.
Она выбежала из отеля и запрыгнула в автобус, который доставлял оркестрантов в концертный зал. Дверцы захлопнулись, и автобус тронулся с места.
Я стоял в вестибюле, чувствуя себя очень одиноким. Не знал, удастся ли мне привыкнуть к расставаниям с Каролиной, даже на несколько часов. Если она с нетерпением ждала репетиции и концерта, то я мучился от ревности. Как я мог ревновать к музыкальному инструменту? Но меня начинало трясти при мысли о том, как ее прекрасные, длинные пальцы ласкают гриф альта, прикасаются к струнам. Как же хотелось, чтобы Каролина проделывала это со мной. Иррациональность, я это понимал, но ничего не мог с собой поделать.
"Возьми себя в руки", - приказал я себе и направился к регистрационной стойке.
- "Лейк кантри поло-клаб"? - переспросил меня мужчина.
- Да, - кивнул я. - Думаю, он расположен неподалеку от Делафилда, штат Висконсин.
Мужчина пробежался пальцами по клавиатуре компьютера.
- Ага, вот и он.
Заурчал принтер, и мужчина протянул мне лист бумаги со всей необходимой информацией.
В сравнении с Делафилдом клуб поло находился на пять миль ближе к Чикаго. Собственно, в этот день мы дважды проехали мимо него, потому что располагался он на Силвернейл-роуд, в непосредственной близости от автострады. Я поблагодарил мужчину и договорился о том, чтобы автомобиль оставили за нами еще на один день.
Думаю, концерт в четверг был даже лучше предыдущего. Во-первых, я видел Каролину, и она это знала. Все билеты на концерт продали, и в зале для меня места так и не нашлось. Когда в семь часов я подошел к кассе, мне протянули не билет, а записку.
"Подойди к двери на сцену и спроси Рэгги", - написала Каролина. Я так и поступил.
- Ага… - Рэгги, крупный чернокожий мужчина, оглядел меня с ног до головы. - Так ты тот английский парень, о котором она верещит всю неделю?
- Он самый, - не стал отпираться я.
Он рассмеялся, продемонстрировав золотые коронки.
- Тогда пошли. Найду тебе местечко.
Местечком оказались два металлических стула, стоящие за кулисами. С одного открывался отличный вид на альтовую секцию, на мою Каролину. Я видел ее в зазоре между вторым альтом и валторной. По правде говоря, видел только правое плечо чуть сзади и часть бока, но мне этого хватало.
На этот раз я только бубнил себе под нос мелодию "Нимрода", практически не проронив ни слезы. "Нимрод" по-прежнему напоминал мне о похоронах отца, но теперь я уже примирился с тем днем, и он не вызывал у меня таких бурных эмоций.
Во время перерыва Каролина подошла ко мне и посидела рядом, тогда как остальные оркестранты скрылись в глубинах сцены.
- А что они делают в перерыве? - спросил я, когда они спустились вниз по бетонным ступеням.
- Полагаю, то же, что и зрители. Некоторые пьют чай. Обычно он уже ждет нас в гримерной. Другие предпочитают что-то покрепче, хотя такое не разрешается. Кто-то выходит покурить. Поверишь ли, но есть и такие, кто спит эти пятнадцать минут.
- А что обычно делаешь ты? - Я взял ее за руку.
- Все вышесказанное. - Каролина рассмеялась.
- Так ты хочешь выпить чаю?
- Нет, я хочу остаться здесь. Вместо того чтобы сидеть в гримерной с двенадцатью женщинами, я лучше посижу с тобой.
Хорошо. Я тоже отдавал предпочтение ее компании.
- Завтра я снова собираюсь в Делафилд, - поделился я с Каролиной своими планами. - Хочу побывать в "Лейк кантри поло-клаб". Ролф Шуман - вице-президент этого клуба, а президент погиб при взрыве на ипподроме.
- Но я не смогу поехать с тобой, - разом опечалилась Каролина. - На завтра у нас чуть меняется программа, поэтому у меня репетиции в одиннадцать и три.
- А как насчет субботы?
- В субботу дневной концерт в половине третьего и вечерний, как обычно. Завтра ты поедешь без меня, но будь осторожен. Помни, кто-то пытался убить Ролфа Шумана, и этот же человек, возможно, дважды пытался убить тебя.
- Можешь не напоминать.
* * *
"Лейк кантри поло-клаб" производил впечатление. Ряды и ряды стойл с белыми калитками и под коричневыми крышами, пять полей для поло, множество различных сооружений. И десятки лошадей, щиплющих весеннюю травку на огороженных белыми брусьями пастбищах. Сразу чувствовалось, что в клуб вложено немало денег, и деньги эти работают, дают отдачу.
Я оставил "Бьюик" на автомобильной стоянке для гостей рядом с административным зданием клуба и направился к двери с табличкой "Приемная". В небольшой комнате женщина в белой водолазке и джинсах сидела за столом и что-то печатала на компьютере. Подняла голову.
- Чем я могу вам помочь?
- Хотел узнать, удастся ли мне увидеть мистера Комарова.
- Нет, - ответила женщина. - Боюсь, он появится здесь только в следующем месяце. Обычно приезжает на Кубок Делафилда.
То есть тут мистера Комарова знали. Более того, знали очень даже хорошо.
- Так клуб принадлежит не ему? - Я изобразил удивление.
- Нет-нет. Но ему принадлежит большинство пони. Его сотрудник, на попечении которого находятся пони, здесь, если вы хотите встретиться с ним. - Я не знал, хочу ли, но женщина уже сняла трубку и нажала на телефонном аппарате несколько кнопок. - Как вас представить? - спросила она меня.
Я не собирался называть ей ни мое настоящее имя, ни фамилию.
- Мистер Бак, - ответил я, глядя в окно на "Бьюик". Чуть не сказал - "Бьюик".
Кто-то снял трубку на другом конце провода.
- Курт, мистер Бак спрашивает насчет мистера Комарова. Хочет узнать, когда тот вернется в клуб. Ты можешь помочь? - Она послушала. - Подожди, я у него узнаю. - Посмотрела на меня. - Курт просит узнать, где вы познакомились с мистером Комаровым.
- Я с ним незнаком, - признался я. - Но хочу задать ему несколько вопросов насчет случившегося в Англии.
Женщина передала мои слова, послушала, вновь обратилась ко мне:
- Где в Англии?
- В Ньюмаркете, - громко ответил я.
Она ничего не сказала, но на этот раз слушала дольше.
- Хорошо, я ему передам, - положила трубку. - Курт сейчас подойдет. Он распоряжается всеми пони мистера Комарова.
- Спасибо вам. Я подожду на улице.
Почему-то вдруг засосало под ложечкой, а внутренний голос принялся твердить: "Опасность! Опасность!" Наверное, мне стоило прыгнуть в машину и уехать, но вместо этого я прошел коридором под главной трибуной и очутился рядом с полем для поло.
"Гвардейский поло-клаб" отдыхал. Да, здесь не было Королевской ложи, зато все трибуны, с креслами-сиденьями под навесами, предоставляли зрителям максимум комфорта. По центру находилась, как и говорил мужчина из "Гвардейского поло- клаб", огороженная площадка для американского поло, но при необходимости щиты разбирались, и появлялась возможность сыграть в английское поло.
Я еще глазел на трибуну, когда меня окликнул мужчина, который прошел на поле тем же коридором, что и я.
- Мистер Бак? - спросил он.
Курт, предположил я, и пришел он не один. Его сопровождал другой мужчина, который мне сразу не понравился. Если комплекция Курта говорила о том, что он бывший жокей, то его спутник мог похвалиться и ростом, и шириной плеч. И в руках он держал пятифутовую клюшку для поло, поперек груди, как солдат держит винтовку. Я понял, что предназначена клюшка для того, чтобы запугать меня. И ведь сработало. Я очень испугался. Выругал себя за то, что не сел в "Бьюик" и не уехал до появления Курта и его мордоворота.
Но я стоял на траве, а подходы к коридору, через который я мог попасть к "Бьюику", блокировала эта парочка. Мне не оставалось ничего другого, как выпутываться из сложившейся ситуации.
- Что вам нужно? - резко спросил Курт. Даже не удосужился поздороваться. Да и зачем? Выражение его лица однозначно говорило о том, что мне здесь не рады.
Я улыбнулся, пытаясь расслабиться.
- Как я понимаю, вы знакомы с мистером Комаровым. Так?
- Возможно. В зависимости от того, кто хочет это знать.
- Я надеялся, что мистер Комаров поможет мне идентифицировать одну вещицу.
- Какую?
- Она у меня в автомобиле. - И я быстрым шагом направился к коридору под главной трибуной.
- Какая вещица? - вновь спросил он.
- Я вам покажу, - ответил я, обернувшись и не сбавляя шага. Он не мог знать, что вещица эта лежала в кармане моих брюк, но я не собирался показывать ее здесь. Решил, что автостоянка - более безопасное место, уж не знаю почему.
Курту моя идея явно не понравилась, но он, скорчив гримасу, последовал за мной. Как и его сопровождающий. Я перешел на быстрый шаг, и им, чтобы обогнать меня, пришлось бы бежать. Здоровяк к таким скоростям не привык, и, когда я добрался до "Бьюика", он приотстал и дышал как паровоз.
Но я прибыл сюда не для того, чтобы уехать с пустыми руками. Мне хотелось получить ответы на интересующие меня вопросы. Я открыл дверцу, наклонился, делая вид, будто что-то ищу в салоне, но в действительности вынимая металлический шарик из кармана. Повернулся и показал его Курту. Шарик лежал на ладони, словно кусок сахара, которым я хотел угостить лошадь.
Его словно поразило громом. Курт переводил взгляд с шара на мое лицо, лишившись дара речи. Но в себя пришел достаточно быстро.
- Где ты это взял? - прорычал он и попытался схватить металлический шар.
Но я сжал пальцы в кулак и легко увернулся от его руки.
- Скажите мне, что это, и я расскажу, где я его нашел.
- Ты отдашь мне его прямо сейчас! - Курт побагровел от ярости.
- Отдам, как только вы скажете, что это такое. - Я говорил, словно учитель, который забрал у школьника какую-то электронную штуковину, но не знает, что она собой представляет.
Безо всякого предупреждения мордоворот взмахнул клюшкой для поло и нанес удар по моей руке. Он стоял чуть сзади, и я увидел клюшку в самый последний момент. Успел расслабить руку, иначе он переломил бы ее надвое. Но все равно печальных последствий избежать не удалось. Удар пришелся чуть повыше правого запястья. Что-то резко хрустнуло, и кисть онемела. Я выронил блестящий металлический шарик. Он покатился к Курту. Когда он наклонился, чтобы поднять его, я запрыгнул в машину, захлопнул дверцу и нажал кнопку блокировки дверных замков.
Моя правая рука не слушалась. Я не мог вставить ключ в замок зажигания, который находился с правой стороны рулевой колонки. Потерял драгоценные секунды, наклоняясь, приспосабливаясь, пытаясь вставить ключ левой рукой. Вставил, повернул, двигатель завелся, я передвинул ручку автоматической коробки передач, включив заднюю скорость, все левой рукой. Заднее окно "Бьюика" разлетелось у меня за спиной. На такие мелочи я внимания не обратил. Просто с силой вдавил в пол педаль газа. Автомобиль буквально прыгнул назад, на этого маньяка с клюшкой. Но маньяк на удивление ловко отскочил в сторону и вновь взмахнул клюшкой. На этот раз разлетелось окно со стороны переднего пассажирского сиденья, окатив меня дождем крошечных стеклянных кубиков. Курт лупил рукой по стеклу водительской дверцы, но клюшкой он не вооружился, а кулак не мог пробить закаленное стекло.
Я сильно нажал на тормоз, локтем двинул вперед ручку переключения скоростей. Маньяк с клюшкой и не думал успокаиваться. Едва автомобиль рванул к воротам и дороге за ними, он нанес еще один удар. Клюшка пробила ветровое стекло перед пассажирским сиденьем и застряла в нем. Я не остановился. Заметил панику, отразившуюся на лице мордоворота, когда машина начала набирать скорость. Один конец клюшки прочно сидел в ветровом стекле, а второй ременной петлей крепко держал его руку.
В зеркало заднего обзора со стороны пассажирского сиденья я увидел, как петля потянула его за собой, оторвав ноги от земли. Услышал, как он ударился о борт "Бьюика", похоже, об заднюю дверцу, но тормозить не стал. Будь моя воля, тащил бы его всю дорогу до Чикаго. Но каким-то образом ему удалось высвободить руку до того, как я повернул на Силвернейл-роуд и помчался к относительной безопасности кишащей восемнадцатиколесниками автострады. С клюшкой для поло, застрявшей в ветровом стекле.
Примерно через милю я свернул на обочину и вытащил клюшку. Кожаная петля таки порвалась. Я очень надеялся, что досталось и руке, которая совсем недавно находилась в этой петле. Клюшку бросил на заднее сиденье и поехал дальше, довольный тем, что не придется объяснять дорожной полиции, почему из ветрового стекла моего автомобиля торчит клюшка для поло. "Бьюику" недоставало двух стекол, в ветровом зияла дыра диаметром в пару дюймов, от которой во все стороны разбегались трещинки, но на ходовых качествах автомобиля это никак не отражалось. Да и я остался жив, что имело для меня первостепенное значение.
- Черт! - воскликнул я. Мордоворот не только травмировал мне руку, практически наверняка сломал, но я еще и лишился сверкающего металлического шарика.
Мне очень хотелось заполучить другой, вот я и развернулся на следующей транспортной развязке и поехал в Делафилд в надежде, что Дороти Шуман войдет в мое положение и ссудит еще одним металлическим шаром взамен того, что мы с Каролиной получили днем раньше.
Поездка в "Лейк кантри поло-клаб" принесла два весомых результата. Во-первых, металлические шары означали что-то важное, пусть я пока и не знал, что именно. А во-вторых, судя по людям, которые работали под началом Комарова, он определенно не мог числиться среди ангелов.