В первом часу дня, когда Клавдия увлеченно копошилась на кухне, делая всевозможные закусочки, салатики и конечно же свои фирменные пирожки с курагой, Федор, так нигде и не отыскав вожделенный "Московский комсомолец", с присущим ему ожесточением драил пол в ванной. При этом он тихо разговаривал сам с собой и сам же себе что-то возмущенно доказывал. Поначалу он даже не обратил внимания на три маленьких стеклянных пузырька, которые притаились в укромном уголке, за унитазом. Но когда обратил, глаза его непроизвольно полезли на лоб.
На каждый пузырек была приклеена бумажка, а на бумажке чьей-то умелой рукой был выведен рисунок, знакомый каждому ребенку, - страшный человеческий череп с перекрещенными костями, этакий пиратский "веселый Роджер". Над рисунком отчетливо значилось: "Токсично. Беречь от детей. Не распылять вблизи огня. Долбанет так - свои не узнают".
Федор осторожно свинтил крышечку с горлышка самого маленького пузырька и принюхался. В нос ударил едкий, противный запашок, из глаз моментально хлынули слезы. Как нарочно, прошлым вечером по телевизору показывали актуальную передачу про детскую токсикоманию.
- Мать твою… - ошарашенно пробормотал он. - В дурную компанию попал… Втравили…
Через минуту он уже нависал над ничего не понимающим Максимом, теребил его за шиворот и требовательно вопрошал:
- Признавайся, откуда эта дрянь? Что ты с ней делаешь? Какая паскудина тебе ее подсунула? В глаза смотреть!
Мотая головой, Максим пищал что-то жалобное и нечленораздельное. Отец с такой силой стиснул ему загривок, что парень от боли не мог произнести ни слова. В такой позе сын не мог посмотреть отцу в глаза даже при большом желании.
- Я тебе эту дурь из головы выбью! - продолжал экзекуцию Федор. - Я тебя породил, я тебя и убью! В роду Дежкиных уродов никогда не было и не будет!..
- Что ты делаешь?! - На этот шум из кухни прибежала Клавдия. - Немедленно отпусти ребенка!
- Вот, смотри! - Федор тыкал сыну в грудь пальцем. - Смотри, кого ты воспитала! Выродка!
- Ma, чего он от меня хочет? - хныкал Максим. - Чего он привязался? Идиот бешеный!
- Поговори у меня! - рычал Дежкин. - Ух, недоносок!
- Федор, успокойся! - закричала Клавдия. - Я приказываю тебе! Я представитель закона!
Как ни странно, но последняя фраза подействовала на Федора самым положительным образом. Он отпустил Максима и удивленно посмотрел на жену.
- Ну и голосина у тебя… - тихо сказал сын. - И впрямь, почудилось, будто менты пришли…
- В чем дело? - строго спросила Клавдия. - Отвечайте по очереди. Сначала ты, Федор.
- Твой сын - токсикоман! - патетически воскликнул Дежкин.
- Да гонит он! - возмутился Максим. - Чего ты врешь-то?!
- Это я вру? - Брови Федора воинственно сошлись на переносице. - Это ты кого во вранье обвиняешь? Собственного отца?
- Я же сказала - по очереди! Не перебивайте друг друга! - Эти слова вырывались у Клавдии сами собой. Именно так она утихомиривала разбушевавшиеся стороны при очных ставках.
А Федор, когда Максим делал что-то не так, почему-то сразу отрекался от него и повторял: "Это твой сын, Клавдия". Подобное случилось и на этот раз:
- Твой сын прячет за унитазом наркотики! Три стеклянных пузырька, наполненных какой-то вонючей жидкостью. Спроси у своего сына, Клава, каким образом он ее употребляет? Нюхает, нацепив на голову полиэтиленовый пакет? А может, колет в вены? Ты спроси, спроси!
Дежкина вдруг почувствовала, что пол резко пошатнулся и начал стремительно уходить из-под ног. Ей даже пришлось ухватиться за стену, чтобы не упасть.
- Макс, - заплетающимся языком произнесла она, - на этот раз отец говорит правду?..
- Да глупость какая! - обиженно прогундосил сын.
- А что это? - поинтересовался Федор.
- Ну нужно мне, - замялся Максим.
- Ты конкретно объясни, - потребовал отец. - Зачем эта дрянь? Для каких таких целей?
- Тараканов морить.
- Я серьезно тебя спрашиваю!
- А я серьезно отвечаю!
- Но у нас же нет тараканов… - рассеянно пробормотала Клавдия Васильевна. - Макс, скажи маме правду… Ты что-то скрываешь от меня? Что-то страшное?
- Ничего я не скрываю. - Максим виновато опустил голову.
- Да не морит он, - из детской комнаты выглянула Ленка. - Гоняет тараканов из квартиры в квартиру, а жильцы радуются и ему за это деньги платят.
- Молчи, дура!.. - парень пригрозил сестре кулаком.
- Сам дурак!.. - И, показав брату язык, Ленка опять скрылась в своей комнате.
- Как это - гонять тараканов из квартиры в квартиру? - удивилась Клавдия. - Какой в этом смысл? И как это тебе удается?
Максиму ничего не оставалось, как раскрыть свою тайну.
- Я формулу этой смеси сам придумал, сам ее составил из разных реактивов… От нее тараканы не дохнут, а бегут куда подальше, у них паника начинается. А куда им бежать?
- В соседнюю квартиру, - подсказал Федор.
- Правильно. И так до тех пор, пока не пройдут все квартиры. Тогда перебираются в соседний дом.
- Не понимаю… - сказала Клавдия.
- А чего тут понимать? Квартир много, а тараканов не хватает!
- Получается, что ты обманываешь людей? - ахнула мать.
- Мамуля, ты что! - нервно расхохотался Максим. - Да разве это обман? Это же хай-текнолоджи! Изобретение! Так, небольшая мистификация.
- И тебе платят за это деньги? - Федор удивленно посмотрел на сына.
- А как же? Каждая работа должна оплачиваться, коммунизм еще не наступил, слава Богу.
- И сколько ты получаешь? - заинтересовался, на свою беду, отец.
- Уж побольше, чем ты!..
На это у Федора не нашлось что сказать. Он насупился, запыхтел, лицо его покрылось красными пятнами, по скулам забегали желваки. Только сейчас Максим понял, что нанес удар ниже пояса.
- Батяня, ты это… не обижайся, - примирительным тоном произнес он.
- Да идите вы все!.. - И, закусив нижнюю губу, Федор скрылся на кухне.
Там он долго стоял у окна и, посасывая незажженную "беломорину", с тоской глядел на детскую площадку, по которой бегала дворовая поросль. Клавдия молчаливо резала пышное тесто на кусочки и раскатывала скалкой. Она знала, что в такие минуты мужа лучше не трогать, и ждала, когда Федор сам заговорит. Впрочем, ждать долго не пришлось.
- Клав, а Клав… - не оборачиваясь, сказал он. - Я же не виноват, что так получается… Ну, не могу я переступить через себя… Не могу вкалывать на барина… Не за тем мой дед проливал кровь…
Клавдия продолжала хранить молчание.
"Нет, Чубаристов - следователь классный. Только я сама часто видела, как мои лучшие коллеги безнадежно путали черное с белым".
- Вот уже и собственный сын укоряет… - продолжал монолог Федор. - Я понимаю, что в чем-то не прав, что сейчас время такое - хочешь жить, умей вертеться… Но в какую сторону вертеться-то?
- А ты попробуй в какую-нибудь, - предложила Дежкина. - А потом разберешься, что к чему.
- А помнишь, как мы с тобой раньше жили? - Федор шмыгнул носом, - Помнишь? И льготные путевки в пансионат, и праздничные заказы, и Новый год в Доме культуры… Тогда о деньгах даже не думали… А чего о них было думать, когда каждый месяц - аванс с получкой, да еще премиальные?.. Я ведь гордился своей профессией, Клавка. Честно, гордился. И что теперь? Шиш с маслом. Никаких жизненных ориентиров…
- Под лежачий камень вода не течет.
- Лучше народ дурить, как Макс?! - пробурчал муж.
- Он просто не хочет сидеть на моей шее… - тихо сказала Дежкина.
- А я?.. - Губы Федора задрожали. - Получается, что я сижу на твоей шее?
- Не говори глупостей…
- Да, черт побери! - Он вцепился в свою жидкую шевелюру. - Давай называть вещи своими именами! Я сижу на твоей шее! И мне стыдно! Ты даже представить себе не можешь, как мне!..
- Жизнь состоит из белых и черных полос. - Клава приблизилась к Федору, положила голову на его широкую грудь. - Сейчас у нас с тобой маленькая черная полосочка. Раньше ты был кормильцем, теперь я… Так что в этом страшного? Мы же одна дружная семья.
"Нет, что-то я перемудрила. Ну подумаешь, чего-то там у него со свидетелем не заладилось. И что? Что из этого? Окстись, Клава! Просто завидуешь Чубаристову!"
- Я же мужик, Клавка… - По щеке Федора катилась крупная слеза.
- Ты не привык бездельничать… И это хорошо, это правильно. Но… Ты всегда как бы плыл по течению. Не обижайся. А решения приходилось принимать мне… - Клавдия почувствовала, как все тело ее мужа начало сотрясаться мелкой дрожью. - Тебе очень трудно, я понимаю… Но попробуй сделать первый шаг, и ты поймешь, что положение не так трагично. Вспомни, ты же как-то заработал деньги на флакончик французских духов к моему дню рождения?
- Я калымил… - сдавленным голосом произнес Федор. - Целую неделю калымил…
- Вот видишь… Значит, можешь, если сильно захочешь.
- Легко сказать, - по-детски всхлипывал Дежкин. - Но я попробую, Клавка… Клянусь, попробую… Завтра же устроюсь на работу. На любую… Куда возьмут, туда и пойду. Хоть к Максу, тараканов морить.
"А вот у Чубаристова всегда есть деньги, - снова подумала Клавдия. - Интересно откуда?"
- Давай отправим детей в кино, - жарко шепнул на ухо муж.
- Зачем?
- Пусть они хотя бы на часик оставят нас одних, - Федор нежно провел шершавой ладонью по ее щеке.
- К нам скоро гости… - Дежкина не успела договорить, как Федор жадно впился в ее губы своими.
17.30–20.42
"Это я на Чубаристове потому и зациклилась, - думала Клавдия, - что Лина должна прийти. Это я просто так свою перед ним вину замазываю. Свое предательство…"
Накрыть стол успели за пять минут до срока. Хотя Илья Николаевич заявился раньше на целых полчаса. Он с аппетитом глотал слюну и смотрел на заливную рыбу такими жалкими глазами, что Клавдии пришлось увести его на кухню, чтоб был все время под присмотром.
Илья надушился так, что и на кухне представлял угрозу - казалось, все блюда пропитались запахом "Босса".
Лина получила хорошее воспитание, а потому пришла в гости вовремя и не с пустыми руками, вручив Клавдии огромную коробку с тортом "Птичье молоко".
Выглядела девушка просто превосходно. Она надела темное строгое платье, скрывающее от постороннего взгляда пикантные выпуклости владелицы, но в этом сокрытии и была вся прелесть, загадка, которая делает красивую женщину еще более красивой. Вот только глаза у нее были как-то лихорадочно веселы, слишком бесшабашны и даже отчаянны.
Причину застолья и Лина, и Илья, конечно, знали. Легкости это знание не добавляло, а веселья - тем более.
- Как у вас чистенько и уютно, - Лина сделала небольшую экскурсию по квартире. - А где же дети?
- По компаниям своим побежали, - ответила Клавдия. - Сегодня не учатся - пусть развлекаются.
Тут гостья заглянула в ванную и чуть не потеряла дара речи, увидев зеркальные стены.
- Федор мой придумал, - не без гордости произнесла Дежкина.
- Надо же… - Лина потрясенно качала головой. - Это же сумасшедшие деньжищи!..
- Ни копейки не потратили. Все своими руками.
- Покажите мне эти золотые руки! - воскликнула Лина.
- Да вот они… - смутился Федор. - А что тут такого? Слесарь-инструментальщик высокого класса, как-никак.
Илья, в свою очередь, тоже испытал настоящее потрясение. Он был потрясен Линой. Все обещания Клавдии Васильевны познакомить его с замечательной, умной, красивой девушкой, он, разумеется, делил на два. Ну кто захочет знакомиться с закоренелым и далеко уже не молодым холостяком? Не иначе - мымра какая-то.
Но оказалось, что надо было не делить, а умножать и не на два, в на двести. Илья Николаевич даже не нашел в себе силы поздороваться с Линой толком - открыл рот, но ничего внятного так и не произнес.
Только перед тем, как все сели за стол, он отозвал Клавдию в сторонку и возбужденным шепотом спросил:
- А она кто такая?
- Вместе работаем, я ж говорила, - уклончиво ответила Клавдия. Она уловила во взгляде Ильи крайнюю заинтересованность. У бедняги даже руки тряслись, как у алкоголика с большим стажем. Значит, первая часть плана сработала удачно. Поэтому пусть пока не знает, что Лина медэксперт. - Нравится?
- А то! - развел руками сосед. - Замужем?
- Нет.
- А ухажер имеется?
- Теперь, возможно, появится, - улыбнулась Клавдия, но строго предупредила: - Ведите себя прилично, никаких там штучек-дрючек.
- Обижаете, гражданин начальник, - захихикал сосед.
Илья Николаевич по природе был крайне застенчивым и стеснительным человеком, совершенно лишенным романтического начала. Он не умел легко сходиться с женщинами. Наверно, из-за того, что в его жизни было больше поражений на любовном фронте, нежели побед. Можно даже предположить, что побед у него не было вовсе.
- За знакомство!.. - поднял он первый тост и залпом опрокинул в себя вместительную рюмку домашней смородиновой настойки. - Линочка, а вы кем работаете, если не секрет?
Клавдия не успела отвести опасный вопрос. Лина ответила сразу:
- Медицинским экспертом.
- Это как? - Илья вне очереди выпил вторую рюмку.
- Ну как… - рассеянно ответила Лина.
- Долго объяснять, - вступила-таки Дежкина. - Вы кушайте, гости дорогие. И прошу вас, ни слова о работе!..
- За медицинских экспертов!.. - Тосты Ильи не отличались многословием и большой смысловой нагрузкой. - Хотите, анекдот расскажу?
- Только приличный! - погрозила ему пальчиком Клавдия.
- А я других и не знаю, - сладко улыбнулся сосед. Даже удивительно, как быстро на него подействовал алкоголь. - Значит, так. Приводит молодая мамаша трехлетнего сынишку к врачу…
- Уже смешно, - хохотнул Федор, отправляя в рот пирожок.
- Посмотрите, говорит, моего мальчика. У него что-то случилось с… - Тут Илья умолк на полуслове и с испугом посмотрел на Клавдию.
- Ну чего? - нетерпеливо спросил Федор. - Чего там с мальчиком случилось?
- Дальше все-таки неприлично… Простите… - пробормотал Илья, вперившись осоловелым взглядом в соусницу.
"Нет, если Лина не совсем слепая, она этого пентюха разглядит, - почти с отчаянием подумала Клавдия. - С ним ей спокойно будет. А вот с Чубаристовым…"
- Чего бы еще такого вспомнить?.. - забормотал Илья. - А-а-а, вот! Помните, я вам рассказывал про одного чудилу, который получает на свой пейджер немыслимые послания? Ну! Тридцать пять - шестнадцать!
- Это про поезда и самолеты? - улыбнулась Дежкина.
- Вчера вообще цирк! Звонит человек и на этот номер просит передать следующее… - Он прочистил горло и, приняв свойственную поэтам романтическую позу, произнес нараспев: - "Тебе, мой друг, я шлю щепотку страсти…" Ха, каково, а? Щепотку страсти он шлет! Щепотку! Ну слыхали когда-нибудь такое? - Илья визгливо рассмеялся, отчего плечи его затряслись. - Хорошенькое измереньице, не правда ли? Но и это не все. Просит слово "страсти" передать вразбивку.
- Как это? - спросил Федор.
- Ну как, знаете, важные слова в книге печатают. Между буквами большое расстояние. Операторша отвечает - нельзя. Ну, скандал, шум, гам! Потом этот придумал-таки. Между буквами - ноли поставьте, говорит. С-ноль-Т-ноль-Р-ноль-А-ноль-С-ноль-Т-ноль…
- Ноль страсти, - сказала Лина.
- Нет, щепотка страсти с нулями!
Праздника не получалось.
И в этом, безусловно, была вина Лины. С каждой минутой ее настроение портилось все сильнее и сильнее. От девушки буквально исходило ощущение всепоглощающей хандры. На лице Волконской было такое кислое выражение, что веселиться в ее присутствии было неловко, как у гроба покойника…
- Виктор Сергеевич уже вернулся? - спросила вдруг Лина.
- Кто такой Виктор Сергеевич? - наигранно обиделся Илья.
- Да следователь один, - отмахнулась Клавдия, - Вернулся. Мне вот ручку привез, - добавила она и сразу пожалела.
Лина дернула головой, словно вытряхивая из нее страшные мысли.
- Откуда вернулся? - не к месту спросил опять Илья.
- А давайте устроим танцы! - нашлась Клавдия. Она бойко вскочила, поставила на проигрыватель пластинку своего любимого Джо Дассена, после чего вытянула на середину комнаты отчаянно сопротивляющегося мужа и шепнула ему на ухо:
- Танцуй, Федя. Надо.
Вполне естественно, что вторую пару составили гости. Илья неумело обхватил Лину за талию и начал, притоптывая непослушными ногами, раскачиваться из стороны в сторону, но у него никак не получалось попасть в такт музыке. Спустя некоторое время он набрался храбрости и чуть прижался к партнерше. Волконская не отстранилась.
- Сколько вам лет? - окончательно освободившись от робости, спросил он.
- Двадцать три…
- А мне тридцать два. Улавливаете связь?
- Если честно, нет, - пыталась улыбнуться Лина.
- Цифры одинаковые, только наоборот.
- А-а-а… В этом смысле… Да, смешно…
- А почему вы такая грустная?
- Я не грустная. С чего вы взяли?
- Вас кто-то обидел?
- Да не обижал меня никто!.. - громче, чем это было необходимо, возразила Лина.
Илья снова терял остатки своей храбрости.
- Вы так и не объяснили, в чем состоит суть вашей профессии, - скучным голосом спросил он.
- Я осматриваю трупы.
- Вы шутите?.. - растерянно улыбнулся Илья.
- Если бы… Каждый день я имею дело с мертвыми людьми, с покойниками. У некоторых из них прострелена голова, у некоторых вспорот живот, кого-то задушили бельевой веревкой, кого-то сожгли…
- Как это, наверное… трудно, - скривился Илья. - А я коллекционирую марки. Хотите взглянуть?
- На что?
- На коллекцию.
- Вы ее носите с собой?
- Ну, почему же? Она у меня дома…
- Вы приглашаете меня к себе домой? - усмехнулась Волконская. - И где же вы живете?
- Тут.
- Тут?
- Ну, это… Рядышком… В соседней квартире…
Только сейчас девушка заметила, что, кроме нее и пьяненького Ильи, в комнате никого не было. Уловив подходящий момент, Клавдия и Федор тихонечко испарились, оставив гостей наедине.
- Простите меня, - сказала Лина Илье. - Вы, наверное, очень добрый, хороший человек…
- Да… - потухшим голосом согласился Илья. Эти вступления он уже слышал. Сейчас последует что-то вроде "но я другому отдана и буду век ему верна…".
- Вы женились бы на мне? - спросила Лина.
- Я? На вас? Д-да… К-к-конечно…
- Значит, вы меня любите?
На это ответить у Ильи уже не было сил, он только закивал часто головой.
- А я вас не люблю, - грустно сказала Лина. - Если для вас это имеет значение…
- Не имеет, не имеет! - заторопился Илья. - Будьте моей женой!
О таком развитии событий он и не мечтал. Если бы Лина сейчас приказала ему прыгнуть из окна, съесть стакан или даже поцеловать ее, он бы согласился, не раздумывая.
- Тогда… Тогда… - Лина набрала полную грудь воздуха. - Тогда не торопите меня, - попросила она жалобно.
…Клавдия и Федор притаились на кухне и были несколько растеряны, когда входная дверь хлопнула, а на кухню заглянула Лина.