* * *
Майкл шел следом за Реми и Люком, пребывая в странном оцепенении. Сняв темно-синюю форменную куртку и бронежилет и оставшись в одной рубашке, он чувствовал себя как будто голым.
Майкл сам не знал, почему согласился пойти с ними неизвестно куда и неизвестно зачем. Может, потому что помимо недоверия, сомнений и даже страха, испытывал еще и любопытство. И если не принимать во внимание то, что Лили ударила его в самом начале, никто из них не пытался всерьез причинить ему вред, хотя он знал – они могли сделать это. Но, скорее всего, главное, что заставляло его идти по ночным, окутанным туманом, улицам Вашингтона – обещание Лили. Майкл надеялся, что очень скоро сумасшедшая ночь и трое странных людей останутся позади, а назавтра он проснется счастливым и будет заниматься привычными делами, как будто ничего этого вообще не происходило.
Они свернули с тротуара, перешли на другую сторону улицы. Майкл пожалел, что ему не отдали оружие. Его могли опознать даже без униформы, а этот район имел дурную славу.
– Куда мы идем?
Реми взглянул на него.
– Знаешь старую исправительную школу рядом с Конгресс-Хайтс?
Конечно, он знал. Все знали, где находится Конгресс-Хайтс. Это был самый проблемный район в Вашингтоне – власти занялись им совсем недавно. Усиленный патруль и регулярные рейды несколько улучшили обстановку, но пока ситуация оставалась критической.
Все трое свернули на улицу Клэй, и впереди замаячило здание некогда престижной исправительной школы, о которой все давно уже позабыли. На воротах висела цепь, но Реми одним рывком сорвал замок. Майкл нахмурился. В желудке похолодело. Куда, черт возьми, он сунулся? Он мог не верить в ангелов и прочую муть, но в этих людях определенно было нечто, находящееся за гранью его понимания. Может, они являются результатом какого-нибудь секретного правительственного эксперимента, который пошел наперекосяк? Это казалось более правдоподобным, чем бред про нефилимов, однако все равно звучало страшно.
Лужайка перед школой годами не знала ухода, и трава поднялась по колено. Дорожки заросли кустарником и сорняками, которые цеплялись за штаны.
– Мы что, собираемся войти внутрь? – спросил Майкл.
Реми улыбнулся ему и тут же скрылся за углом здания. Майкл, сложив руки, повернулся к Люку.
– Что мы делаем?
– Реми ищет, где нам войти, чтобы не слишком светиться.
– Зачем вообще туда входить?
– Знаешь, а ты задаешь слишком много глупых вопросов? – ухмыльнулся Люк.
Майкла охватила ярость. Больше всего ему хотелось стереть надменную ухмылку с лица Люка. И хотя этот наглец был гораздо крупнее, Майклу казалось, что он сможет с ним справиться. Или хотя бы хорошенько ему наваляет, если они подерутся.
Люк жестом велел ему обогнуть полуразрушенное кирпичное здание и пробормотал себе под нос:
– Давай же, Реми, у нас мало времени.
Мало времени для чего? Господи, разве он хочет это знать?
Одна из досок, которыми были заколочены окна на первом этаже, вдруг разлетелась в щепки, здорово его напугав. Реми высунул голову наружу, напоминая невменяемого Джека Николсона.
– Давайте, входите.
Майкл замер. Каждая клетка его тела молила не идти туда. И не только потому, что полы там наверняка прогнили настолько, что ступать по ним опасно. Он просто не хотел быть там, куда они направлялись.
Люк отошел, пропуская его вперед, и вытянул руку.
– Лезь.
Майкл стиснул зубы. Иного варианта выпутаться из этой ситуации он не видел и, бросив через плечо злой взгляд, как мог осторожно вскарабкался в окно.
Внутри было темно, хоть глаз выколи. Следом в окно запрыгнул Люк и приземлился с ним рядом. Как этот громила мог быть таким тихим?
– Они уже близко. – Реми направился к двери. – За мной!
Майкл старался не отставать от него, пробираясь через груды сломанных столов и опрокинутых стульев. Освещенные лунным светом стены и пол были сплошь исписаны граффити.
В полной тишине они вышли из классной комнаты и оказались в коридоре. Майкл осторожно ступал следом за Реми, который уверенно шел впереди. Местами пол совсем прогнил, но его спутники каким-то чудом ни разу не угодили ни в одну дыру, хотя даже не смотрели под ноги. Может, они ниндзя? Парень едва не расхохотался, но решил, что вряд ли его спутники это оценят.
Все вместе поднялись наверх и, устав от гнетущей тишины, Майкл поинтересовался, что они собираются делать дальше. Люк в ответ лишь ухмыльнулся, но Реми оказался чуть более разговорчивым.
– Тебе нужно кое-что увидеть. Это поможет взглянуть на вещи шире.
Майкл замешкался наверху лестницы.
– Ну это вряд ли.
Люк хмыкнул, но ничего не сказал. Они прошли до конца коридора к подернутой ржавчиной двойной двери, некогда окрашенной красной краской, но теперь уже выцветшей. И Реми рывком распахнул дверь. Майкл почти ожидал, что оттуда что-нибудь выскочит, и испытал легкое разочарование, когда увидел, что пол здесь сломан, а под ними виднеется пустой гимнастический зал. Повернувшись к Реми, он спросил:
– Вы решили сыграть в игру, но меня предупредить забыли?
Реми запрокинул голову и расхохотался.
– Можно и так сказать.
Закатив глаза, Майкл оглядел спортзал. Скамейки здесь давно убрали, и осталась только одна баскетбольная стойка. Сетки не было, а щит висел под кривым углом. Вдруг он почувствовал, как оба парня замерли. Люк тронул его за плечо.
– Стой тихо.
Майклу захотелось сломать ему чертов палец, но внизу раздались шаги и… в животе что-то дрогнуло. Похожее чувство возникает, когда собираешься произвести арест, только сейчас оно было во сто крат сильнее. Охваченный тревогой и нервным возбуждением, он ощутил, как от живота вдоль позвоночника пробежала дрожь. Майкл перегнулся через перила, чтобы получше вглядеться в темноту, но Люк схватил его за руку, зашипев:
– Назад.
Полицейский отступил на шаг и теперь мог видеть площадку, скрытую в тени, медленно наползающей на стены и потолок. Двери внизу отворились, и кто-то вошел в спортзал. Пройдя до середины площадки, остановился в лучах лунного света, льющегося через разбитое окно. Это оказался юноша, на вид не старше двадцати пяти. Черные волосы стояли торчком, необычайно светлые глаза были густо подведены черным. Майкл разглядел какой-то рисунок на его толстовке, но совсем застиранный.
– Кто это? – прошептал он, чувствуя, как вспотели ладони.
Люк строго посмотрел на него и ответил приглушенным голосом:
– Когда-то был нефилимом, но теперь он уже не белый и пушистый. Это – приспешник.
Юноша поднял голову, понюхав воздух. Затем достал из кармана черных штанов-карго огромный нож – таким, подумал Майкл, только оленя разделывать.
– Что он делает?
– Ищет Лили, – тихо прошептал Люк. – Он чувствует нас, но думает, что это она.
Вдруг прямо напротив них появилась маленькая злючка. Усевшись на перила балкона и подперев бока руками, она наклонила голову.
– Просто смотри, – прошептал Люк.
Майкл и смотрел, зачарованный неземной красотой Лили. С необычайной легкостью она взлетела на перила и присела на корточки. Ее волосы были собраны в небрежный пучок, на губах играла улыбка, но лицо при этом выражало легкую скуку, как будто она всего-то собралась сходить за покупками или заняться еще чем-нибудь столь же обыденным. Майкл не сводил с нее пристального взгляда, когда она грациозно встала и спрыгнула вниз.
Его тотчас охватил порыв броситься ей на защиту. Лили – как-никак девушка, и они, мужчины, должны просто стоять? К черту! Все его инстинкты требовали: сделай же что-нибудь!
Люк и Реми, должно быть, почувствовали, что с ним творится, и рванулись вперед, чтобы помешать ему. Но он оттолкнул их изо всех сил, так что оба отшатнулись в стороны, и метнулся к перилам. Перегнулся через них и выкрикнул что есть мочи:
– Лили!
Юноша посмотрел вверх и открыл рот. А затем испустил такой вопль, что у Майкла пронзило внутренности. Этот жуткий визг добрался до самой души, так что внутри все заледенело. Рот юноши становился все шире, пока не превратился в огромную черную дыру, почти поглотившую лицо. Потом вопль перешел в причитания:
– Нефилим! – кричал приспешник.
Сердце бешено колотилось, Майкл отступил от перил. Такого он себе и вообразить не мог даже в самых жутких ночных кошмарах. И никак теперь не забыть то, что увидел.
Это существо внизу, рядом с Лили, не человек. Проклятье, все, что они говорили, оказалось правдой.
Глава шестая
Лили, конечно же, гордилась собой. Девушка отслеживала приспешника по всему Вашингтону, прежде чем показаться ему. Когда он ее заметил, то, разумеется, погнался следом, и она привела его прямо туда, куда и хотела.
Но затем, когда Лили уже спрыгнула сверху, готовая напасть, все полетело к чертям, потому что Майкл вдруг выкрикнул ее имя. Приспешник-эмо испустил боевой клич и начал кружить вокруг нее. Лили увидела в его руке острый нож. Их разделяла всего пара метров, но парень подскочил к ней в один прыжок.
Приспешникам не хватает мозгов, но они чертовски сильны. Охотница встряхнула запястьями, и из браслетов выскочили отточенные серебряные клинки. Смеясь, Лили подняла одну руку и нацелилась в грудь противнику. Только удар в сердце серебряным лезвием, расписанным особыми символами и окропленным святой водой, мог убить ее сородича. Именно такие лезвия использовали нефилимы. Приспешники же предпочитали ножи побольше, пытаясь искромсать нефилима так, чтобы от него ничего не осталось. Вот так застанут врасплох безоружного – и можешь превратиться в кровавое месиво. Но Лили редко снимала свои браслеты, и этот раз не был исключением. С поразительной быстротой она вонзила кинжал в грудь приспешника. Лезвие вошло в мягкую плоть и пробило кость.
Бледные глаза юноши стали шире:
– Черт.
– Прости, но ты выбрал не ту сторону, дружище, – прошептала она, извлекая кинжал.
Лезвия снова исчезли в браслетах. Тело приспешника содрогнулось, и затем его кожа начала отслаиваться. Плечи Лили опустились, будто на нее внезапно навалилась вся тяжесть мира. У молодого нефилима был выбор. Как и у людей. Все вольны пойти тем или иным путем, и этот выбрал для себя стать приспешником. Спустя несколько секунд от него остался лишь тонкий слой пыли. Она посмотрела вверх и увидела там парней.
– Нет, ну в самом деле! – крикнула Лили, всплеснув руками. – Вы не могли заткнуть ему рот?
Люк вдруг вежливо, почти подобострастно произнес:
– Прости. Он оказался сильнее, чем выглядит.
Злясь на них, девушка покачала головой, затем разбежалась и запрыгнула на балкон, вскочив на перила перед Майклом. Тот побледнел.
– Господи.
Лили закатила глаза и спрыгнула с перил.
– Вот это мы и хотели тебе показать.
Майкл потирал рукой левую сторону груди, словно у него прихватило сердце.
– Ты как, приятель? – забеспокоился Реми.
Люк фыркнул.
– Думаю, на службе он проходил медкомиссию.
Лили шлепнула Люка по руке.
– Ну так что, Майкл, ты с нами?
Тот молчал. Тем же путем, каким и проникли сюда, нефилимы вывели Майкла из заброшенной школы, надеясь, что свежий воздух приведет его в чувство.
Оказавшись на улице, Майкл наклонился вперед и уперся ладонями в колени, жадно глотая воздух, как будто перенес кислородное голодание. Люк нахмурился и направился к входу в здание, но Реми и Лили остались рядом с Майклом, понимая, что ему необходимо время на осознание всего, чему он стал свидетелем.
Лили попыталась вспомнить, когда впервые встретила нефилима, перешедшего на сторону Падших. Ей тогда было лет десять. Натаниэль и Люк поймали женщину-одиночку, которая предпочла стать приспешницей. Пытаясь вернуть ее в свои ряды, они заперли женщину в камере Святилища. Тогда Лили впервые услышала ужасные вопли. Те жуткие крики так напугали Лили, что ее вырвало. Всю ночь Люк обнимал девочку, потому что она боялась спать одна.
Сбившись с пути, та женщина оказалась безвозвратно для них потеряна, и в конце концов ее пришлось убить. Все происходящее тогда казалось Лили пугающим и непонятным.
Майкл медленно выпрямился, вытер ладонью рот.
– Что это было?
– То, что тебе и сказали, – ответила она мягко. – Приспешник.
Он повернулся к ней.
– Так значит, весь этот бред… правда?
Лили улыбнулась.
– Каждое слово. В том числе и то, что я сказала о твоем отце. Особенно это.
Майкл впился в нее взглядом.
– Я не… не знаю, что сказать. Никогда не верил в эту чушь, но то, что я видел, происходило на самом деле.
– Так же, как и нападение шайки приспешников, – заметила она язвительно.
– Черт, – поморщился он.
Реми похлопал Майкла по плечу.
– На сегодня все, уходим.
Тот вяло кивнул, и снова на лице отразилось замешательство.
– Я хочу домой.
Лили устало взглянула на Реми, тот понимающе покачал головой. Майклу надо вернуться в Святилище – там он будет в безопасности. Приспешники и одержимые уже знали о нем. И Падшие тоже.
Реми шепнул ему что-то на ухо, Лили не расслышала. Она доверила Майкла Реми со спокойной душой. Среди них он был самым понимающим и терпеливым. Однако с Люком надо было поговорить.
Девушка взглянула напоследок на молодого полицейского и почувствовала странное волнение. Была ли это симпатия? Или, возможно, понимание? Жалость? Хотя жалость добром не заканчивается. Что бы то ни было, она постаралась отогнать эти чувства подальше и направилась к Люку.
Тот ждал их сразу за воротами. Пару секунд девушка молча наблюдала за ним. Его губы, обычно такие выразительные, сжались в тонкую линию. Он провел рукой по коротким темным кудрям и тихо выругался. Люк изменился с тех пор, как погибла Анна, стал холодным и жестким. Лили не знала точно, какими были их отношения, но догадывалась, что их связывало нечто большее, чем просто дружба. Поэтому он так тяжело перенес ее смерть.
Она подошла и коснулась его руки:
– Эй.
Люк взглянул на нее и криво улыбнулся.
– Ну и как твой новый рекрут?
Пожав плечами, Лили оглядела пустынную улицу.
– Он ведет себя так, как, в общем-то, я и ожидала.
– Замечательно, – пробормотал он.
Лили повернулась к нему.
– Мне и самой это не нравится. Глупо пытаться учить его сейчас, но что поделать? Если мы не вмешаемся, они его достанут.
Люк нахмурился, но ничего не сказал. Она взяла его за руку.
– И потом, приказ есть приказ. Этого хочет Натаниэль. По крайней мере, если мы его подучим, он сумеет хоть как-то защитить себя.
– Мне плевать, чего там хочет Натаниэль.
Она вздохнула.
– Но ведь тебе не плевать, чего хочу я. Не могу заниматься с ним одна. Ты же знаешь, я ужасно обращаюсь с новоиспеченными нефилимами. Довожу их до срыва. Мне нужна твоя помощь. Прошу, Люк, будь умницей ради меня.
Он посмотрел на их переплетенные руки и красноречиво вздохнул, мол, "я прекрасно понимаю, что ты обвела меня вокруг пальца". И тем не менее согласился.
– Ладно… я попробую.
Наконец хоть что-то сегодня пошло так, как надо.
– Но если он будет нарываться, то ничего не обещаю.
– Договорились, – согласилась Лили и тут же решила проверить их договоренность: – Можешь удостовериться, что Реми отведет его в Святилище? Сама я очень устала.
Она собралась было убрать руку, но Люк сжал ее крепче.
– Почему ты не можешь остаться в Святилище?
Лили повела плечами.
– Я хочу к себе.
– Натаниэль не любит, когда ты там остаешься, – начал спорить он. – Ему вообще не нравится, что у тебя есть своя квартира.
Но это было ее уютное гнездышко, маленький кусочек мира, который она не делила ни с кем. Лили сама отремонтировала квартиру-студию по собственному вкусу. На балконе разбила маленький садик, которым занималась в свободное время и считала своим сокровищем. Именно туда она приходила, чтобы побыть в мире и спокойствии. Туда убегала, когда хотелось хоть чуть-чуть пожить нормальной жизнью.
Там девушка могла слиться с обыкновенными людьми. Могла выйти из квартиры, спуститься по лестнице и оказаться в обычном мире, где ангелы существовали только в Библии и на картинках. Жизнь там била ключом: кругом кинотеатры, рестораны, кафе. Сутолока и шум согревали ее несравненно больше, чем Святилище. Она ни за что не бросит эту жизнь. Ни ради Люка, ни ради Натаниэля.
– Мне показалось, тебе плевать, что хочет Натаниэль, – напомнила она.
Люк искренне улыбнулся.
– Вовсе даже не плевать – когда речь идет о тебе.
И об Анне. Но у Лили хватило такта промолчать об этом.
– Люк, я не уступлю.
Он снова стал серьезным и выпустил ее руку.
– Будь осторожна.
Лили поднялась на цыпочки, Люк наклонился. Оставив целомудренный поцелуй на его щеке, она прошептала:
– Как всегда.
– Я серьезно.
– Ты знаешь, что ты мой любимчик. Верно?
Он выдохнул.
– Ладно. Иди уже.
Улыбнувшись на прощанье, девушка повернулась и побежала. Большинство нефилимов предпочитали более привычные способы передвижения, на метро, например. Но Лили любила прогуляться в одиночестве, особенно когда намеревалась пойти вовсе не домой, как думал Люк. Вот и сегодня она отправилась в противоположную сторону. Охота за приспешником и его убийство добавили адреналина в кровь. Ладно, после встречи с Джулианом она тоже чувствовала возбуждение. Так что она не могла пойти домой, как хороший маленький нефилим, даже если этого от нее ждали Натаниэль и Люк.
Девушка юркнула в проход между двумя многоквартирными домами. Удостоверившись, что никто ее не видит, Лили присела и подпрыгнула, ухватившись за пожарную лестницу на седьмом этаже. Оттуда с легкостью перепрыгнула на другое здание. Взбираясь по старым металлическим ступеням, быстро оказалась наверху.
Перемахнув с одной крыши на другую, погруженную в тень, она перевела дух. Лили любила со свистом рассекать воздух, любила неопределенность падения, любила, когда ночь окутывает ее. Находясь в состоянии полу-полета, девушка была в своей стихии. Наверняка это и чувствуют истинные ангелы – невесомость и свободу.
Здесь Лили не думала об Анне, не беспокоилась за Натаниэля или Люка. Когда она перелетала с одного здания на другое, не думала о Майкле и о том, как туго ему придется. Сейчас она была сама по себе.