В дверь опять звонили, и Ксении пришлось открыть.
- Чем это здесь так пахнет? - принюхался следователь.
Из кухни по всей квартире и лестничной клетке плыл вкусный запах приправ, в которых тушилось сочное мясо.
- Духовка, - сказала Ксения. - Мясо, кажется, готово…
30: 15
Все время, пока в квартире находились посторонние люди, она сидела в гостиной, в уголке дивана, и не могла отделаться от мысли, показавшейся в первый момент абсурдной. "Должно быть, я сама этого хотела", - думала Ксения, глядя, как следователь, сидя за столом, пишет протокол. "Хотела, чтобы все было именно так. Не нарочно хотела, не явно, а где-то очень-очень глубоко в себе. Там, откуда даже мысли не допускается в сознание. Ведь как у Луны есть обратная сторона, так у человека есть запретная зона, которую он и сам в себе не до конца исследовал. И из этой темной зоны берется то темное, что самому противно, но тем не менее оно проникает в сознание и действует, словно яд. Только убивает медленно, начиная не с тебя, а с твоих близких…"
… - Итак, вы говорите, что сначала к вам пришел Звягин.
- Да.
- И угрожал пистолетом.
- Он не угрожал. Он просто показал, что купил его.
- Зачем?
- Я не знаю. Ему кто-то позвонил. Сказал, видимо, что это его собираются убить.
- Кто? Ваш муж? - выпрямился в кресле следователь.
- Бывший. Бывший муж, - поправила его Ксения и только теперь поняла, что это правда. Теперь уже и на самом деле - бывший.
- Вы хорошо держитесь. - Он очень внимательно на Ксению посмотрел.
Она разозлилась:
- По-вашему, я должна в истерике биться? И что же мне делать - кричать? Нет такого крика… и слов таких нет. Чтобы вернуть… вернуться.
- Скажите, вы улики уничтожали, чтобы Муромского не заподозрили, да?
- Он очень хотел освободиться. А человек, который ищет свободы, он на все способен. Способы ему уже безразличны.
- От чего же он так хотел освободиться?
- От Жени.
- Они ж давно расстались.
- А вы? Вы ничего в себе не сохранили от первых двух жен?
Он усмехнулся:
- Привычку бояться. Каждый день прихожу домой и боюсь, что в квартире больше нет женских вещей. Если человек становится вдруг подозрительным, он начинает подозревать всех и во всем. Я перестал доверять своей жене. Все эти любови, любовники, приторные красавцы… Меня же все время нет дома! Что она делает, а? Я тебя, Черри, спрашиваю: что она делает?
- Но… Она разве не работает?
- Работает. Парикмахершей в мужском салоне. Каждый день стрижет эти головы. Блондины, брюнеты, рыжие…
- Борис Витальевич!
- Блондины, брюнеты, рыжие… - обреченно повторил он.
- Но теперь же все ясно, да? Их же только двое осталось.
- Да. На выбор: убийство из-за денег или из ревности.
- Из какой ревности?
- Из какой? Вы у меня спрашиваете?!
- Но Звягин…
- Был он в тот день на стадионе. Я в этом уверен. Оба были. И один знает про другого, что он убил. Только кто про кого?
- Звягин - бандит, - уверенно сказала Ксения.
- А честных бизнесменов сейчас нет. Кто кого грабит: один конкурентов, а другой государство. А то и сразу обоих. За Звягиным, между прочим, никакого криминала не числится. Возможно, что от налогов он уклоняется, но конкурентов не заказывает. Это потому что не старается прыгнуть выше головы.
- Постойте, какой бизнесмен? Каких конкурентов? - удивилась Ксения.
- Я про Звягина. У него имеется фирма, торгующая оборудованием для пищевой промышленности. Когда-то он окончил институт, получил диплом инженера по производству всяких там съедобных изделий, Черри. Это я для вас обобщаю, вам же не детали интересны. Потом работал на фабрике, в цеху, где делались колбасы. Начальником производства. Но тут его сманила одна дамочка к себе в фирму. Я навел справки. Все говорят, что Звягин - хороший специалист. И психолог. Он быстро понял, что дамочке как следует не развернуться. И открыл свой филиальчик. Ушел из-под нее, одним словом. Сейчас же много всяких маленьких заводиков. Кто макароны производит, а кто, извиняюсь, самогон. Так вот Звягинская фирма и занимается тем, что закупает за рубежом оборудование и здесь, в России, его весьма удачно продает. Ну и с нашими умельцами связи налаживает. Звягин отслеживает, кто занимается производством такого оборудования в России и размещает свои заказы. Потом перепродает на периферию. Словом, не вдаваясь в подробности, дела у него идут. Умный мужик, хотя и молодой еще. Все так говорят.
- Но почему же он никогда об этом не рассказывал?!
- Не знаю.
- И давно у него эта фирма?
- Лет пять. Молодой, да ранний, как говорится. Своими мозгами мужик дело поднял. На родителей не надеялся. Мать - учительница, отец - работяга. И вот что интересно: два года назад он посадил генеральным директором своего старшего брата Николая.
- Кирилловича, - шепотом сказала Ксения.
- Ну да. Николай Кириллович Звягин - второй генеральный. А наш герой ушел в тень. Что-то ему в этой жизни не давало покоя. Чтобы с таким напором идти к цели, надо чтобы кто-то тебе в спину здорово дышал. Не ради денег Звягин все это делал.
- Почему?
- Деньги ради денег - это только для людей больных. Для которых цель жизни - простое накопительство. Но таких мало. Всеми остальными движут амбиции: "Я хочу, чтобы меня заметили". Если ты гениальный актер или, скажем, писатель, то тут все ясно. Знай себе пиши или в кино снимайся, а слава тебя найдет. А если нет никаких особых талантов? Тогда, Черри, остаются только деньги. Заработать их столько, чтобы все сказали: "Вот это да!" А для современных женщин достаточно отличной тачки, приличной квартирки и возможности ничего не делать с утра до вечера, неплохо при этом одеваясь и сладко кушая. Для любой бабы, которую ты случайно на улице остановишь, это - предел мечтаний.
- Это плохо? - прошептала Ксения, краснея от стыда.
- Нормально. И если тебе нужна такая, то твой способ быть замеченным тоже нормален. А что делать, если ты любишь талантливую женщину? Женщину, можно сказать, неординарную?
- Я не знаю, - все так же тихо ответила Ксения.
- Ты ее отпугнешь своей ординарностью, своей нормальностью.
- Но кем? Кем он хотел быть замеченным?
- Я так думаю, что вы уже и сами это поняли, Ксения Максимовна.
- Мне нехорошо. - Она вжалась в кресло. Вот оно: сирень, скатерть с бахромой, запах дешевого одеколона. Она же все знала с самого начала!
- Водички?
- Я прилягу. Куда вы его сейчас?
- В морг. На вскрытие.
И Ксения поняла, что теперь ее всегда будет тошнить от запаха жареного мяса. Он так и останется запахом смерти. "Надо будет все это выбросить поскорее, - подумала она.
40: 15
Утром Ксения зашла на рынок, набила фруктами сумку, купила соку и минеральной воды и поехала к Лидуше в больницу.
- Ну как она? - спросила Ксения у вышедшего к ней врача.
- А вы кто будете? Родственница?
- Сестра, - ответила Ксения.
- Да? Родная? Что-то не похоже. - Врач с сомнением посмотрел на ее лицо.
- Бывает. Как ребеночек?
- А что ребеночек?
- Ну как, - замялась Ксения. - Мог же выкидыш быть.
- Это только в сериалах бывает. В бразильских, - усмехнулся врач. - Чуть споткнулась - и выкидыш. А русские женщины, они, знаете ли… Да… Одним словом, русские женщины. А сестра ваша - крепкая, здоровая девушка. Насколько я помню, спортсменка. Отличное здоровье, упругие мышцы. Нервный стресс, конечно, мог на ребенке отразиться, но это только время покажет. А родить она родит. Если захочет, конечно.
- Как это? - вздрогнула Ксения. - Как она может не захотеть?
- Это вы с ней сами разбирайтесь… сестра.
Он хмыкнул выразительно, но Ксению в палату велел пропустить. Она с трудом узнала среди лежащих женщин Лидушу. Господи, все на одно лицо! Сидят тут в четырех стенах, истосковались. В этой палате, насколько поняла Ксения, женщины лежали на сохранении. С плохими анализами или с болезнями, которые осложняли беременность. Лидушина койка стояла с краю, у стены. Сама она тихонько дремала, прикрыв одеялом голые ноги.
Ксения присела рядом, подумала, что пришла не вовремя. Жалко будить. Но Лидуша вдруг открыла глаза:
- Ты?
- Ну как дела? - спросила Ксения тем искусственно веселым голосом, которым разговаривают только с тяжелобольными.
- В порядке, - поморщилась Лидуша. - Ты зачем пришла?
- А что родители говорят? Ты же не одна.
- Одна. В этом городе одна. Меня кормить некому. Тем более с ребенком.
- Ладно, хватит стонать. Пойдем прогуляемся.
- Никуда я не хочу!
- Пойдешь, - жестко сказала Ксения. - Постыдись: здесь больные лежат. А у тебя только что с головой не в порядке.
Лидуша спустила ноги с кровати. Ксения тут же заставила ее надеть шерстяные колготки и кофту. Вместе они пошли по длинному больничному коридору. Топили хорошо, в палатах было слишком жарко и душно. Выйдя из отделения, Лидуша открыла рот и начала жадно дышать.
- Ну вот и все, - сказала Ксения. - Завтра, если хочешь, домой поедем.
- Куда домой? Я не поеду!
- Твою квартиру мы продадим. Я сегодня же буду звонить в агентство. Тебе там нельзя.
- А как же долг? - упавшим голосом спросила Лидуша.
- Часть отдадим, как только продастся квартира. Остальное - как только можно будет получить деньги с Жениного счета. Он подождет. Не зверь же, в самом деле…
- А если нет?
- Подождет. Не из жалости, так за проценты.
- Какая ты смелая!
- Кто, я? - Ксения очень удивилась. Всегда была трусихой. Ее обсчитывали и обвешивали, где только могли. Она не умела ругаться за себя. Другое дело - Лидуша. За нее можно. - Ну, успокоилась?
- Ксюша, Генку жалко…
- А ты такого же родишь. Кто у тебя? Мальчик?
- Не знаю еще.
- Мальчик. Красавчик будет.
- Как Генка? - спросила Лидуша.
- Как Генка. - Ксения думала о своем. Из больничной кухни потянуло запахом жареного мяса. И сразу захотелось плакать. Ну почему же так плохо-то, а?
- Ксюша, что с тобой? Что-то случилось?
- Нет-нет. Случилось, конечно. Но уже давно. Очень-очень давно. Четыре года назад. А может, и раньше…
…Потом она шла по улице и думала о том, что с сегодняшнего дня чувствует себя очень странно. Память упорно отсчитывала время так, что Ксения жила словно бы не вперед, а назад. Начиная с сегодняшнего сна, ее мучили только воспоминания. Она цеплялась за каждый день, который был во время того короткого счастья с бывшим мужем и до него. И каждый этот день хотелось пережить заново. Настолько сильным было желание вернуться в прошлое, что Ксения в итоге добралась и до собственного детства. Как же было хорошо-то! Пусть родители любили ее не так сильно, как старшего брата, пусть у нее не было таких дорогих игрушек, как у Жени, не было отличных оценок, не было теннисной ракетки и не было дачи в сосновом лесу. Но можно было летом на несколько дней поехать к подруге. К своей однокласснице Жене Князевой. Шесть мгновений маленького детского рая, раскладушка на террасе, в открытое окно заглядывают ветки сирени. А запах? Это не майская сирень, а поздняя, та, что цветет в начале июня. Цветки мохнатые, темно-бордовые. Господи, ну почему она решила, что "Саша" - это название одеколона? Ведь того мальчика тоже звали Сашей!
Следователь прав: она давно уже все поняла. Жаль только, что опоздала.
5: 5
Из больницы Ксения поехала на фирму, где работал бывший муж. Почему-то ей захотелось увидеть ту женщину, из-за которой все так глупо вышло.
- Вы к кому? - спросил ее охранник.
- Насчет работы, - сказала Ксения привычный пароль. Все начальники не устают ждать супергероев, которые за маленькую зарплату будут совершать большие подвиги во имя чужого кармана, поэтому набор сотрудников не прекращают. А Ксения, видимо, выглядела неплохо, потому что охранник ее пропустил. Правда, пришлось посидеть на диване перед секретаршей, но Ксения со вчерашнего дня никуда не спешила. Наоборот. Наконец секретарша кивнула:
- Проходите.
На этот раз дама была в темно-синем брючном костюме, а не в светло-голубом. Но выглядела так же отлично.
- Опять вы? - удивилась она. - Что на этот раз?
- Его вчера убили.
- Как это? Его нет на работе, но… Вы серьезно?
- Скажите, где он был позавчера вечером?
- Подождите, подождите… - Дама кончиками пальцев тронула виски. Ксения внимательно следила за ее лицом. Очень крепкие нервы, но тем не менее ей жаль. У таких людей горе проявляется в сильной рассеянности. Они выглядят совершенно спокойными, но вдруг начинают отвечать невпопад.
- Он был с вами? - спросила Ксения, а в ответ получила:
- В дверь очень долго звонили.
Женщина тяжело встала, подошла к окну. По дороге споткнулась о ковер, но, обретя равновесие, еще сильнее выпрямила спину. Ксения ждала. И услышала повтор предыдущей фразы:
- Да, в дверь звонили.
- Почему же вы не открыли?
- Из-за вас. Ведь я его почти потеряла. Я недавно сказала вам очень глупую фразу: "Я вам его не отдам". Помните? Как-то неудобно отступать перед девчонкой. Я просто очень растерялась в тот момент.
Ксения удивилась. Эта женщина растерялась? Да она даже на мгновение не вышла из себя! Как и сейчас. Всякий может споткнуться о ковер.
- И я сама не поняла, как у меня это сорвалось с языка. Ведь он давно хотел меня бросить. Звонил Евгении, просил помочь с работой. Я знала. Мы до последнего момента поддерживали связь. И в этой истории с ее мальчиком… Впрочем, о чем это я? Ах да, об Андрее. Он хотел меня бросить. А что делает женщина, когда понимает, что мужчина собрался от нее уйти? Она пытается стать ему близким другом. Смешно, но что делать? В то утро, когда вы пришли, помните?
- Да, конечно.
- Я зашла к нему буквально за несколько минут до этого.
- Но он вышел ко мне в халате!
- Мы же долгое время были любовниками. Ему не было необходимости при моем появлении надевать галстук и пиджак. Если бы вы зашли в комнату…
- Нет! - Ксения испугалась.
- Вы еще очень молоды. Вам кажется, что впереди вечность. Поэтому можно оставить выяснение отношений на потом. И дать шанс другой женщине. Это щедрость, конечно. Но и… глупость. Простите.
- Ничего.
- А потом он просто испугался. Надо было брать на себя заботы о вас, а он так привык за последние годы, чтобы заботились о нем. Красавец, не правда ли? Жаль.
- Так позавчера…
- Да, мы были вместе. Если хотите, я выпросила это прощание. Ну, вы понимаете: свечи, романтическая музыка, мясо в духовке.
Ксению снова затошнило. Дуреха! Какая же дуреха! Она словно провалилась, пропустив несколько предложений.
- …нельзя. У меня дети, муж, няни. А у него квартира свободна. И я приехала заранее, со своими ключами. - Она грустно усмехнулась. - Как раз позавчера должна была их вернуть. Вернула. Перед этим мы поужинали. И, знаете, ничего и не было. Ну, вы меня понимаете. И я сама себе удивилась. Оказывается, и не это совсем было нужно. Не близость с ним. Он ведь, в сущности, был неплохим человеком. Любой бы на его месте поступил бы точно так же. Выбрать тот путь к успеху, который единственно тебе доступен. Ведь природа не дала ему ничего такого, кроме потрясающей внешности. И на него просто приятно было смотреть… Мне жаль, - добавила она.
- Так почему же все-таки вы не открыли?
- Чтобы у вас с ним все было хорошо. Ксения чуть не заплакала:
- Но я бы не пришла! Я бы никогда не пришла!
- Что, надо было в глазок посмотреть? А вам не кажется, что это выглядело бы очень смешно?
Конечно смешно: эти двое на цыпочках у двери. Респектабельная дама в возрасте под сорок и почти герой сериала. Со стаканом бренди в руке. Смешно!
- Сколько же было времени? - упавшим голосом спросила Ксения.
- Девушка, ну кто в такие минуты смотрит на часы?
- Да, конечно. Я понимаю.
- Ничего вы не понимаете! Вам сейчас кажется, что вы жизнь прожили, а у вас впереди еще две, три таких жизни. А я… А мне…
Она отвернулась к окну. Постояла так несколько минут, даже плечи не дрогнули. Ксения почему-то старалась не дышать. Надо было что-то сказать, но что? "Мне очень жаль"? Или: "К сожалению, мы друг друга не поняли", будь прокляты слова соболезнования, которые от долгого употребления стерлись, словно древние монеты! И никакого золота в них не осталось, так, разменная мелочь, которой швыряются не жалея. Ксения, словно в кошельке, порылась в памяти, но настоящего золота так и не нашла. Промолчала.
- Я, пожалуй, поеду сегодня домой пораньше. - Женщина отошла от окна, уже вполне собравшаяся с духом, доброжелательная и корректная, как и прежде. И добавила: - Прямо сейчас. Вас подвезти?
- Ой, да я не знаю даже. Неудобно, - замялась Ксения и подумала: "Я даже имени ее не знаю. Спросить неловко, тем более неловко пользоваться ее услугами".
- Пойдемте к машине. Нечего стесняться.
Они вместе вышли в приемную. Ксения никак не могла очнуться. Оказывается, она потеряла гораздо больше, чем могла предположить. И теперь обижаться надо только на себя и спрашивать с себя. Но толку-то?
Гейм одиннадцатый
0: 15
Уже в лифте женщина неожиданно спросила:
- У вас материальные затруднения?
- У меня? - удивилась Ксения. - Не знаю.
- Вы должны знать…
Она замолчала, потому что в лифт вошли двое мужчин. Возникла напряженная пауза, потому что те двое, видимо, тоже разговаривали о чем-то для них важном. Крошечный движущийся пятачок пространства, и на нем четверо топтались, в ожидании конца движения. Еще одна нелепость - сколько же их в жизни? Она уже почти не слушала спутницу.
- …чувствовал, - долетело до нее.
- Что, простите?
- Свою вину. И он все время говорил про кольцо, которое сжимается.
Ксения усмехнулась:
- Да, именно так он и мог говорить. Такими словами.
- Он все оставил вам. Квартиру, имущество.
- Глупость какая! - Ксения вспыхнула. - Стоило с такими усилиями отнимать!
- Вы всегда можете ко мне обратиться.
- К вам?!
- Вы думаете, так просто делать зло? Увольнять, наказывать, заниматься мужскими делами? Я не такая уж стерва, как думают мои подчиненные. Можете у меня работать.
- Спасибо.
Они подошли к машине, и Ксения без зависти отметила, что эта женщина отлично держится. Естественно, не стараясь привлечь внимания окружающих к своему весьма престижному мотору.
- Садитесь, пожалуйста.
- Да, сейчас. - Она заметила Германа возле стоянки. Тот поймал взгляд Ксении, махнул рукой. Она нагнулась в салон: - Извините, здесь мой знакомый.
- Знакомый?..
- Вон тот парень в черной куртке нараспашку и белом свитере.
Дама слегка пригнулась, и у Ксении возникло такое чувство, что она хочет спрятаться:
- Я тороплюсь, извините.
- Да ничего страшного, - пожала плечами Ксения. Богатые так переменчивы! Только что чуть ли не в подружки набивалась, а теперь торопливо захлопнула дверцу перед ее носом. Ну и не надо! Ксения даже не обиделась, надела на голову капюшон и пошла прочь.