* * *
На следующий день, едва открыв глаза, поняла, что проспала. Вот всегда так. Только я решила быть независимой, собранной и деловитой. Так, без паники, сейчас все наверстаю. Собралась, как солдат, всего за пятьдесят минут, наспех поела, за окном светило солнце, наверное, жарко будет. Погода как раз для поездки за город. Выйдя на улицу и увидев "Газель", я подумала, что оделась в не подходящий случаю костюм. Но, как известно, возвращаться – плохая примета, поэтому я, не раздумывая, лихо закинула ногу в кабину. Юбка задралась по самое некуда, и всю дорогу коленки бесстыдно светили цветом загара. Чтобы не смущать Алексея – водителя "Газели", я прикрыла коленки сумкой.
Мы заехали в ближайший мебельный магазин на Тимирязевсой. Там я купила кухонный стол, его погрузили нам в машину, и мы покатили на Горьковское шоссе, где была назначена встреча с Витьком. Мы остановились в условленном месте. Я стала озираться – ну, и где его "Форд" цвета "сафари", о котором он с такой гордостью сообщил. Я еще подумала, надо же, как наши рабочие зарабатывают, на "Фордах" разъезжают. Рядом остановилась раздолбанная, ржавая машина.
– Наверное, это ваш приятель, – сказал Алексей, показывая в ту сторону.
– Вот эта тарантайка? – возмутилась я. – Он сказал на "Форде".
– Это и есть "Форд", только очень старый, – Алексей посигналил, из колымаги вылез невысокий рыжий парень и направился к нам.
– Здрасьте, – улыбнулся он, – вы Светлана? – Я кивнула. Он жизнерадостно сообщил, что погода хорошая, значит, по дороге можно проехать, потом замялся.
– Вы вроде, это… стол хотели взамен купить, так это не обязательно, лишь бы ту бандуру вывезли.
– Я уже купила стол, вон в машине стоит.
Витек обрадовался и широким жестом пригласил меня пересесть в свою машину. Я подумала, что "Газель" как-то понадежней выглядит и вежливо отказалась от его великодушного предложения.
И вот мы уже час тащимся по Горьковскому шоссе, а проехали всего ничего. День был солнечный, и в машине вскоре нечем стало дышать. Я задремала, проснулась от сильной тряски – это мы проезжали через Павловский Посад. Я закрыла глаза и представила себя в карете. Как будто я принцесса и еду в свой замок. Сзади на запятках стоят лакеи, по бокам едут охранники или как их там называли в старину.
Когда свернули на проселочную дорогу, пришлось пересесть на коня, нет на дикого мустанга, и я уже не принцесса, а наездница. Мустанг взбрыкивает, меня подбрасывает, но я крепко держусь в седле. Ой! Чуть не вылетела! Открыв глаза, ужаснулась, одни колдобины, дороги просто нет. Алексей поминутно чертыхался и сплевывал в окно. Я отбила себе задницу и несколько раз треснулась головой…
Неужели приехали? Не верю своему счастью! Наконец-то можно подышать деревенским воздухом. Я хотела изящно спрыгнуть с коня, то есть "Газели", но ноги внезапно подкосились, и я упала на колени. Наверное, оттого, что так долго сидела в машине, ноги не слушаются, а в голове гул. Витек что-то говорил, я видела, как шевелятся его губы, но ничего не слышала. Я что, оглохла? Мне стало страшно. Кое-как поднялась на ноги и стала трясти головой, потом потерла уши. Гул стал прерывистый. Да что же это за напасть? Обернулась – прямо передо мной стоял трактор. Тьфу ты! А я уже собралась покупать слуховой аппарат. Все-таки я очень впечатлительная.
Трактор заглох, и тракторист, лихо спрыгнув на землю, стал о чем-то говорить с Витьком. Я хотела к ним подойти, но не тут то было. Под ногами была жидкая глина, которая сразу налипла на мои светленькие туфельки, сделав их похожими на футбольные бутсы, и ограничила мои передвижения.
– Помогите, пожалуйста! – Я замахала руками. Витек бодро подошел и помог мне дойти до травки.
Но сделав пару шагов по травке я опять влезла в какую-то грязь… Мама!!! Это же… этот…ну как он называется, – Витя! Я наступила в этот… навоз! Говяжий!
– Чево?! – Пьяный тракторист вывалился из трактора и уставился на меня.
Я беспомощно показала руками на кучку…
– Гы, гы, гы, – собственно это все, что прозвучало в ответ.
Не обращая больше на меня внимания, полностью предоставив меня самой себе, Витек обнимался с трактористом.
– Митяй, где ты нализаться успел?
– У тети Клавы пахал, у бабы Нюры пахал, у Тимофеевны тоже пахал, – он покачнулся и подмигнул мне. – Это что же, краля твоя? Смотри, Надьке скажу, – и пьяно засмеялся. Я возмущенно фыркнула. Витек зарделся и сказал строго.
– Кончай Митяй, мы по делу приехали. Помоги лучше вынести из дома стол. – Митяя заштормило, но, проходя мимо меня, он резко остановился и опять подмигнул. Я улыбнулась дружелюбно и попыталась вытереть ноги об травку.
– Да, помогите нам, пожалуйста, Митя, – в ответ услышала знакомое – Гы, гы, гы. – Митяй нагнулся, прицелился и попер на дверь головой вперед со скоростью взбесившегося быка.
Я испугалась – или башку разобьет, или дверь разнесет в щепки. Но Витек его опередил и предусмотрительно успел открыть ее. Митяй точно попал в дверной проем, а дальше раздался грохот. Я обернулась к Алексею, который все это время делал вид, что увлечен открывшимся пейзажем.
Стоя на травке и боясь сделать шаг, чтобы еще во что-нибудь не вляпаться, я окликнула водителя и попросила помочь. Он сплюнул и нехотя двинулся к дому, но оттуда уж показались мужики. Первым, спиной к нам вышел Митяй, пыхтя от тяжести. Витек был с другой стороны и напирал на Митяя. Тот часто семенил ногами и несся на нас.
– Берегись! – крикнул Алексей. Я отпрыгнула в сторону и опять увязла в глине. Алексей замешкался, выглядывая место посуше. Витек налетел прямо на него. Я зажмурилась…
Вот это выражения! Зоя Тимофеевна может отдыхать. Что-то подозрительно стало тихо. Я осторожно приоткрыла глаза. Митяй лежал под бюро и не шевелился. Остальных не было видно.
С трудом поднимая ноги, на каждой по нескольку килограммов глины, я подошла поближе и услышала какое-то похрюкивание. А тех двоих почему-то не видно. Осторожно ткнула тракториста пальцем, он всхлипнул и захрапел. Да он спит, сволочь! А где же другие? Сбежали, что ли? Я сама не смогу поднять эту громадину. Спокойно. Надо оглядеться. Нет, лучше по-другому. Я с силой пихнула Митяя и заорала, – Помогите!!
– Что случилось? – Алексей и Витек появились передо мной и с тревогой ждали ответа.
– А! Вот вы где… – Я в растерянности смотрела на них.
– Что? Где?
– Ничего, проехали. Вот, – показала я на мирно лежащего Митяя. – Ему, наверное, очень плохо. – Алексей сплюнул и отвернулся, а Витек вздохнул.
– Ему сейчас очень хорошо, не беспокойтесь.
Потом они быстро занесли новый стол в дом, бюро погрузили в "Газель", а Митяя запихнули на трактор. Мне вынесли канистру с водой и вручили грязную тряпку, чтобы я смогла смыть грязь с моих чудных туфелек. После некоторых усилий туфли стали похожи на себя, только цвет стал…ммм…неопределенный… А запах остался…Ну неважно, как-нибудь доеду.
Мы отъехали метров двести, и послышался знакомый гул. Значит, Митяй ожил и опять пашет.
На кольцевой мы простились с Витьком. Он двадцать раз сказал "спасибо", и поехал радовать тещу, а мы отправились дальше. Подъехав к клубу, увидела мечущуюся Наташку.
– Ты что? До инфаркта нас решила довести? Я весь день в коме была. Дай сигаретку.
– Ты же в коме, – возразила я. Тут она увидела мой грязный костюм и заляпанные грязью ноги.
– Ничего себе! Где это тебя угораздило? – Я только рукой махнула.
– А чем это пахнет? – Она повела носом.
– Какая разница?
– Ты что в дерьмо вляпалась?
– Не в дерьмо, а в удобрение.
– Какое?
– Говяжье.
Наташка замерла, осмысливая сказанное, я быстро прошмыгнула мимо. Сзади услышала смех. Ну конечно, что же еще.
– Что же ты не спрашиваешь по сути?
– Нет, я сдохну с тобой, – Наташка вытирала слезы, – Это надо же – говяжий…
Но увидев, что я нахмурилась, прекратила смеяться и, понизив голос, спросила, – привезла?
Я кивнула на "Газель", она тут же к ней и метнулась, но в последний момент все же пересилила себя и важно зашагала в клуб. Вернулась в сопровождении двух маленьких, тощеньких таджиков.
– Что, покрупнее не нашлось? Эти не дотащат. – Я критически смотрела на рабочих. Каково же было мое изумление, когда они влегкую взвалили бюро и затащили внутрь. Алексей, получив обещанное вознаграждение, последний раз сплюнул и уехал.
– Ну, давай, иди скорее! – Торопила Наташка, перепрыгивая от нетерпения через ступеньки.
– Что, уже и в кабинет затащили? – удивилась я. – Вот гиганты, а с виду не скажешь. Так, задохлики какие-то. – Я разулась и, бросив прощальный взгляд на безнадежно испорченные туфли, выкинула их в мусорную корзину. Костюм, может, еще удасться спасти, а пока срочно в душ. На мне грязи…
– Сколько можно мыться? За это время можно было слониху помыть. – Я нахмурилась, что еще за намеки? Но Наташка, не обращая на меня внимания, вооружившись молотком, крутилась вокруг бюро.
– Вот появилась такая Лариса, – как всегда озвучила она свой приход.
– Ну, все. Наконец-то все в сборе. Начинаем! – Торжественно объявила Наташка и шарахнула молотком по бюро.
– Осторожно! – заорала я. – Это все-таки антиквариат.
– Ладно, буду осторожно, – и прицелилась.
– Подождите! – Лариска выхватила у нее молоток. – Что ты колотишь? Где тут голубки?
– Голубки? – Растерянно переспросила Наташка. – Черт, я как-то не подумала. Ну, что стоите? Давайте искать. – Она опустилась на колени, а мы с Лариской исследовали сверху. Наташка ползала внизу, поминутно хватая нас за ноги.
– Хватит щипаться! – Не выдержала Лариска.
– А что вы стоите, как две колоды? Шевелитесь! – Мы хотели оскорбиться за "колод", но она восторженно зашептала.
– Кажется, что-то похожее. Ну-ка, наклонитесь, посмотрите сами. – Мы с Лариской тоже встали на четвереньки. В самом низу посередине была резьба, немного отличавшаяся от той, что была на верхней части, то есть, веточки те же, а птички немного другие, во всяком случае, больше похожи на голубков.
– Это здесь, – обмирая, произнесла Наташка. Я тоже разволновалась. Одна Лариска была спокойна, а может, только делала вид. Она стала осторожно стучать по стенкам и донцу бюро, мы напряженно слушали.
– По-моему, снизу звук другой, – неуверенно сказала я. – Попробуй еще разок. – Лариска постучала. – Действительно, другой.
– Что будем делать? – Лариска посмотрела на Наташку.
– Отдерем эту доску и все, – не раздумывая, ответила та.
– Нет, только все раскурочим и испортим, – возразила я.
– А что ты предлагаешь? – Мы задумались.
– Дядя Коля сегодня работает? – вдруг вспомнила я.
– Точно! Надо за ним сбегать. Постойте, сегодня же воскресенье, он, наверное, дома сидит, телевизор смотрит. Ничего, у меня его домашний телефон записан. – И Наташка стала листать органайзер на столе.
– Неудобно человека тревожить в выходной день, – заметила Лариска.
– Я не доживу до завтра! Итак, целый день в коме была. Все из-за тебя! Ты почему телефон отключила? – набросилась она на меня. Все, теперь не отцепится, придется звонить дяде Коле. Я набрала номер, извинилась за беспокойство и попросила придти.
– Да какое беспокойство, все равно делать нечего. Сейчас буду. – И через 10 минут он был в кабинете. Мы не очень убедительно объяснили, что надо вытащить дно "вон из того шкафчика". Дядя Коля поморгал, видимо, не понимая для чего нам это понадобилось, но возражать не стал. Принес инструмент и очень ловко приподнял доску.
– Все, все, – засуетилась Наташка. – Дальше мы сами. – Лариска попыталась дать ему денег, но он ничего не взял только головой покачал. Как только за ним закрылась дверь, мы бросились к бюро. Наташка вцепилась в доску, вытащила ее, положила рядом и стала шарить по дну рукой. Через минуту она плюхнулась прямо на пол. На ее роже были такое разочарование и обида, как у ребенка, не получившего обещанную игрушку, вот-вот расплачется. Нам даже жалко ее стало и в то же время смешно. В конце концов, мы не выдержали и все-таки заржали. Наташка сердито на нас посмотрела, но вскоре присоединилась.
– Господи! Какие же мы дуры! Клад какой-то хотели найти. На черта он нам? – Лариска взяла доску и положила ее обратно.
– Не скажи, Ларис, все-таки интересно, – возразила Наташка, не желая расставаться с мечтой. – Представляешь, мы находим сундук, нет сундучок, открываем – а там бриллианты, украшения разные, и все сверкает, – она вздохнула. – И потом, запасы наши кончаются, неплохо бы пополнить.
– Забудь, – коротко бросила Лариска. – Ну, что, по домам? – Девчонки ушли, а я, заказав такси, заехала домой переодеться и поехала в больницу. Бабушка была одна и очень мне обрадовалась.
– Как дела, mon chere? Что нового в клубе?
Она требовала подробный отчет: кто приходил, кому нужна была помощь, какие советы я давала, каким тоном, даже, во что была одета. Зачем ей такие подробности, непонятно, но я добросовестно все рассказала. Она похвалила меня, но сделала несколько замечаний. Интересно, откуда она все знает? Ну, я-то понятно, все-таки курсы закончила, хотя ни черта они не дают эти курсы. Если бы не журнал "Лиза", там есть рубрика "Советы психолога", в общем, на все случаи жизни. Но, понятно, никому этого знать не нужно. Пусть все думают, что это я сама такие мудрые советы даю.
– Тебе больше не звонили? – Вдруг спросила бабушка.
– Вчера звонил. Опять требует денег.
– Куда же они смотрят? – негодовала Ольга Андреевна. – И Илья и Саша обещали, что будут охранять тебя.
– Видимо, этим занимаются очень хорошие специалисты, их присутствия совсем незаметно.
Бабушка нахмурилась, а я стала раскладывать на столе приготовленные Зоей Тимофеевной разные закуски и рыбу "по-монастырски". По дороге купила в "Макдоналдсе" два коктейля.
– Алкогольных? – Бабушка живо присела к столу.
– Нет, клубничных. Там не бывает алкогольных.
– А я бы с удовольствием выпила того, что, помнишь, ваш бармен приготовил. Кстати, ты знаешь, что он тобой увлечен?
– Да, заметила.
– А ты? – Она бросила не меня испытующий взгляд.
– Он мне нравится, не больше. Что там по телевизору показывают? – Я включила телевизор. По первой Петросян, по второй Аншлаг, по третьей Юрмолина. В общем, обхохочешься.
– Оставь Петросяна, я его люблю, правда, эти "бабки" несколько вульгарны, но иногда очень остроумны. Мы молча ели и смотрели "Кривое зеркало".
– А как у вас с Сашей? – Нарушила молчание бабушка. Я ничего не успела ответить, как в дверь постучали. Догадываюсь, кто это.
– А, и ты здесь? – Фальшиво удивился он. "Угу, и я здесь, а ты как будто бы не знал. Наверняка Наташка сообщила".
– Как у вас тут вкусно, а я не ужинал, – и, не дожидаясь приглашения, присел к столу. Бабушка подвинула ему свою тарелку, заметив, что ей все равно это не съесть, тем более скоро принесут больничный ужин. Саша набросился на еду с такой жадностью, что я почувствовала себя виноватой. Бедненький, никто за ним не ухаживает. Конечно, в будние дни он ходит в ресторан, а сегодня…
– Что это у тебя на шее? – Внезапно с подозрением спросил Саша. Я подошла к зеркалу и увидела красное пятно.
– А, это масло мне вчера брызнуло, – отмахнулась я.
– Масло на шею? – Недоверчиво спросил он. – Похоже на засос.
– Александр! Ты забываешься! – Заступилась бабушка. Она встала из-за стола и села на кровать. "Ах, на засос похоже? А я его уже жалеть начала. Нет, я клиническая идиотка".
– Лана, иди ко мне, надо посекретничать, – бабушка похлопала рукой по кровати, приглашая сесть рядом. Саша насупился и уткнулся в тарелку.
– Вы подумали насчет "голубков"?
– Мы решили, что это декор на мебели, – и я рассказала про наш поход в подвал, про безрезультатное простукивание киота.
– Надо еще поискать. Вот скоро выйду отсюда и сама этим займусь. Вы будете мне помогать. Хорошо? – Все-таки она очень напоминает Наташку, не хочет смириться с поражением.
– Я сегодня ездила в деревню и привезла нижнюю часть бюро.
– Ты одна ездила? В такую даль? – Всплеснула руками бабушка. Саша перестал жевать и прислушался к разговору. – Какая же ты молодец! А в бюро тоже ничего?
– Мы добросовестно искали, даже дно вытащили, – я разочарованно развела руками, – хотя птички там были. А может, это картина была с голубками, а за ней тайник?
– Возможно, – задумчиво произнесла бабушка. – Надо еще подумать.
– Птичка! – Прервал нас Саша. – Скажи, в тот день, когда взорвали машину, ты куда собралась ехать?
– На Пушкинскую площадь. Мне позвонила твоя секретарша и сказала, ты просил меня туда подъехать к семи часам.
– Моя секретарша? – Удивился он.
– Ну да. Она сказала из приемной Александра Николаевича.
– Это невозможно. Никто не мог звонить. Кстати, а куда это ты ездила сегодня? – Я объяснила.
– Ты не могла бы эти дни посидеть дома?
– Нет, не могла бы. У меня, между прочим, работа есть, – ядовито заметила я. При этих словах Саша передернулся. "Не нравится? Не можешь смириться, что у меня работа есть. Вот и злись теперь, мне все равно".
– Ты что, не понимаешь, насколько это серьезно? Можно пока не ездить на твою дурацкую работу! – Орал он, вскочив из-за стола и нервно расхаживая по палате. Ольга Андреевна возмущенно взирала на своего внука, видимо, не часто видела его таким. В конце концов, она не выдержала.
– Саша! Что за тон? – Он пробормотал "pardon", прекратил метаться и снова сел.
– У Ланочки, – продолжала бабушка, – очень интересная работа, и она с ней прекрасно справляется. Конечно, сейчас нужно быть очень осторожной, но, во-первых, она же под вашей охраной, во-вторых, это не значит, что надо сидеть взаперти. И еще, – она вздернула подбородок, здорово это у нее получается, надо мне тоже попробовать. – С чего это, позволь узнать, ты решил, что жена должна сидеть дома? Твоя maman сидела с тобой всего полгода. Даже сейчас, будучи на пенсии, она продолжает работать, правда, на другой должности. А я? Много дома сидела? – Саша молчал и крутил в руках салфетку. Внезапно он поднялся, – мне, пожалуй, пора. – Он с нежностью поцеловал бабушку. – Я буду в машине, подвезу тебя, – бросил мне и ушел.
– Да, характер непростой, но он любит тебя, я знаю. В конце концов, все утрясется. Ты тоже, mon chere с характером, но ты женщина, значит, мудрее. Во вторник я буду уже дома, так что приходи туда. Глупости! – Воскликнула она, видя мое замешательство.
– Это твой дом, и я хочу тебя видеть. Все! Уходи, а то он заждался. – Мы расцеловались, и я ушла. Мой муж, нет, нет, человек, которого я вычеркнула из жизни, стоял возле клумбы с тюльпанами и делал вид, что любуется цветами. Тоже мне, натуралист.
– Надеюсь, ты не забываешь поливать фиалки?
– Конечно, – живо откликнулся он. Значит забывает. Надо позвонить Надежде Ивановне и попросить ее не дать зачахнуть моим цветочкам.
Саша нервно закурил. Нечего было бросать, раз нет силы воли. Вот у меня нет силы воли, я и не бросаю, просто сейчас курить не хочется. Что-то Юры не видно. Неужели без него поедем? Саша открыл передо мной дверь. Ого! Когда же это было в последний раз? Даже не помню, это всегда проделывал Юра, который постоянно был с ним.
– А где же Юра? – Не удержалась я.