– Недалеко, – односложно ответил Саша. – Ты машину собираешься покупать, или так и будешь на такси ездить?
– Пока не знаю, – "Как-то он изменился" – Ты что, усы опять отращиваешь?
– Тебе же нравилось, – пожал плечами он. "А, так это для меня, раньше он не очень-то считался с моим мнением". Зазвонил мой мобильник, такая красивая армянская мелодия. Я, как всегда, немного послушала ее, окружающих это несколько раздражает, но любовь к музыке сильнее. Саша задергался, а я нежно пропела – Алло!
– Ты, конечно, забыла, что у Насти сегодня девичник в честь дня рождения, – раздраженно сказала Нинка. – Быстро рули на Проспект Мира в "Кавказскую пленницу", – и повесила трубку. Я действительно забыла, хотя меня предупредили за неделю. С Настей, Нинкиной двоюродной сестрой, последние годы виделись редко. Они с мужем построили шикарный дом загородом и жили там постоянно. Альберта, ее мужа, видели чаще, он встречался с Сашей по делам, и иногда обедал у Левочки в ресторане. Так, надо заехать купить подарок и цветы. Одета я прилично, хотя новая кофточка не помешала бы.
– Стой! – Закричала я, проезжая мимо одного магазинчика на Тверской. Там всегда можно что-то интересненькое прикупить. Саша резко затормозил, сзади дедушка на "Жигулях" вытирал вспотевшую лысину. Но реакция у старичка оказалась хорошая, среагировал моментально и успел притормозить.
– Почему ты так резко тормозишь? Дедушку чуть до инфаркта не довел! – Я возмущенно показала на "Жигули", а Саша в изумлении уставился на меня.
– Ты же сама заорала "Стой"! – Он стал осторожно выруливать к тротуару. Не найдя места для парковки, нагло закрыл черный "Опель".
– Я же не думала, что ты поймешь меня буквально и встанешь посреди дороги, – оправдывалась я.
– Никогда не знаешь, чего от тебя ожидать, – "Это хорошо, женщина должна быть непредсказуемой и всегда полна неожиданностей".
– Мне надо в магазин зайти.
– И поэтому ты так заорала?
– Просто я не хотела, чтобы ты проскочил мимо.
– Предупредила бы заранее, – ворчал Саша.
– Я задумалась, а потом вдруг вспомнила, что мы едем не туда.
– Как не туда? Ты что не домой едешь? – Он злился, стучал пальцами по рулю и, видимо, ждал объяснений. Ну что ж, пожалуйста. Я сказала, в чем дело. Но он надулся еще больше. Наверное, думал, что я приглашу его с собой. Но было сказано ясно – девичник. Попросив его подождать пару минут, я направилась в магазин. Через некоторое время, когда мерила третье платье, (я подумала, что оно украсит меня больше, чем какая-то кофточка) обнаружила рядом Сашу.
– Ты сказала "пару минут", а прошло уже полчаса! – Он был просто вне себя. Можно подумать, что опаздывает на поезд.
– Если тебе некогда, можешь уехать, я возьму такси, – ответила я, любуясь своим отражением в зеркале. Миленькое платьице. Верх очень открытый, все в облипочку, а внизу такие красивые шифоновые вставки. Брать или не брать, вот в чем вопрос.
– Ты что, в этом собираешься идти? – Ужаснулся Саша.
– Тебе нравиться? – Невинно спросила я, хотя ответ знала заранее.
– Да ты в нем совершенно голая, – возмущался он.
Значит, надо брать. Я быстро заплатила и попросила мои вещи упаковать в пакет. В соседнем отделе купила красивую вазочку в подарок, ее тоже упаковали в красивую бумагу и положили в такой же пакет. Не перепутать бы.
Мы подъехали к ресторану, и я хотела попрощаться, но Саша сказал, что он тоже зайдет.
– Не волнуйся, я сяду в другом месте, только подойду и поздравлю Настю.
Действительно, он только поздравил именинницу, вручил цветы и какую-то коробочку. Интересно, что там? И когда он успел купить? На все Настины уговоры остаться с нами, он категорически отказался, сказал, что у него здесь встреча и удалился в другой зал. Напоследок зорким взглядом окинул всех присутствующих за столом. Видимо наличие одних женщин его успокоило. Я села рядом с Нинкой, которая тут же сообщила.
– Подозреваю, что Левочка тоже здесь. – Меня разобрал смех.
– Чего тебе так весело? – С подозрением спросила Нинка.
– Да потому, что мне кажется, все мужья к концу вечера будут в сборе.
– Вообще-то ты права, за Дашей заедет Дима, за Настей Альберт, насчет остальных, не знаю.
Мы посплетничали по поводу туалетов присутствующих. Настя была в ударе, много пила, весела и остроумна, вообще мы все здорово расслабились. За Дашей, которая сидела напротив нас, веселилась компания. Чествовали плешивого Николая Степановича. Как только после перерыва заиграла вновь музыка, Даша вдруг нахмурилась и мрачно сказала, – сейчас меня пригласят танцевать. Меня всегда приглашают именно в тот момент, когда должен появиться мой муж. – И точно.
Плешивый именинник Николай Степанович, сильно качаясь, заплетающимся языком пригласил Дарью на танец, видимо, за его столом не нашлось достойных партнерш. Дарья культурно отказала, сказав, что не танцует. Вдруг девочка, сидевшая в компании Николая Степановича закричала.
– Мама! Мама! Папа пошел приглашать этих проституток!
Тогда Сима, очень маленькая женщина, встала во весь свой "мощный" рост и грозно спросила.
– Это кто здесь проститутки? – На что Настя очень жизнерадостно заметила.
– Да ну их к черту! Девочки! Давайте лучше выпьем! – Девочки поддержали и дружно выпили, а потом пошли все танцевать. Когда сели на место, кто-то спросил.
– А где Настя с Симой? – Нинка вытянула шею – А, вон она валяется у стола с грязной посудой.
– А Сима тоже валяется?
– Нет, она стоит, просто такая маленькая.
Нас это здорово развеселило, и мы стали хохотать. Между тем, Николай Степанович предпринял еще одну попытку пригласить Дашу на танец. За это время он как-то не протрезвел, и с трудом, преодолевая разные препятствия и негодования своих родственников, дошел до Дарьи, но неожиданно упал у ее ног. Она в ужасе смотрела на валявшегося Николая Степановича и, как раз в это время в дверях показались Альберт, Левочка и Дима. Компания именинника, ругая на чем свет стоит одиноких дамочек, из-за которых рушатся семьи, подхватив Николая Степановича на руки, понесла его к выходу. Даша облегченно вздохнула.
– Гена! – Левочка, столкнулся с компанией, несшей именинника, конечно, испортил эту чудную композицию, опрокинув именинника и, как слепой бегемот, понесся к нам.
– А где Настя? – Завертел он головой. Настя под ручку с Симой, с блуждающим взглядом и улыбкой до ушей встречала Альберта. Вот Альберт, какой замечательный муж! Спокойный, выдержанный, никогда грубого слова не скажет. Представляю, что наговорил бы мне Саша, увидев меня немного навеселе. А вот, кстати, и он. Радостный такой. Интересно, что его так развеселило?
– Абрам! Как дела? Как там Наум Григорьевич? – Прервал мои размышления Левочка. Вот черт! Дался ему этот несчастный Абрам. Пол-зала обернулось на это имя. На Гену почему-то так не реагировали. Мы попросили мужчин подождать на улице. Настя подозвала официантку, та быстренько всучила ей счет. Настя, не глядя, полезла за деньгами. Нинка, молча взяла у нее счет и стала просматривать его.
– Простите, здесь написано пять бутылок водки. Вы не ошиблись? – Официантка засуетилась и стала что-то объяснять. Настя покраснела и, когда официантка отошла, с чувством сказала. – Девочки! Мне стыдно за вас!
– Ничего, мы это как-нибудь переживем, – спокойно заявила Нинка, – но облапошивать тебя не дам.
– Гена! Ты молодец. Все правильно. А ты, Настя, учись.
Нам принесли новый счет. Сумма в нем значительно отличалась от предыдущей. Настя заплатила, и мы стали собираться. На прощание я пригласила всех в наш клуб на мужской стриптиз, что вызвало буйный восторг и сожаление, почему это нельзя посмотреть немедленно.
По дороге домой я рассказала Саше про незадачливого именинника. Он засмеялся и сказал, что видел, как того выносили, это было уморительно. Мы веселились, и я даже забыла, что вычеркнула его из своей жизни. Опомнилась, когда он остановился у нашего дома. Мы замолчали. Для него это тоже оказалось неожиданностью.
– Птичка, я не нарочно, просто, пока мы болтали, я забыл, что мы в ссоре и машинально поехал домой, – он смотрел на меня виновато и в то же время с надеждой. Перспектива тащиться на Соломенную Сторожку глубокой ночью, меня не прельщала, поэтому я милостиво произнесла.
– Ладно, переночую сегодня здесь, а то очень поздно. – Он вздохнул с облегчением, и я сразу предупредила. – Только без глупостей.
В квартире все было мое, родное. Соломенная Сторожка то же была родная, но не вызывала у меня такого чувства. Хорошо, что тапочки свои забыла. Стоят себе, как ни в чем не бывало. С наслаждением в них влезла и пошла в ванную. Быстренько приняла душ. А халатик свой я забрала, не забыла. Завернувшись в полотенце, прошла в спальню и стала рыться в комоде, пытаясь найти что-нибудь из своих вещей. Сзади подошел Саша и обнял меня. Полотенце свалилось, мы целовались как безумные, как будто это была последняя наша встреча. Как же я скучала по нему все это время! Только я открыла рот, чтобы сообщить ему об этом, как зазвонил его сотовый. Я хотела отстраниться, но он прямо вцепился в меня, будто боялся, что я сейчас убегу. Не разжимая рук, как-то умудрился достать свой телефон.
– Сашенька! – Услышала приятный Верин голос. Я замерла и прислушалась. Саша напрягся. Интересно, как он будет выкручиваться. Он попытался отойти, но я, изобразив недоумение, сильнее прижалась к нему.
– Что случилось? – Неестественно напряженным голосом спросил он и сильно прижал трубку к уху, боясь, что я услышу, ноя все-таки услышала "…поговорить…ждала…не позвонил". Понятно, хотели поговорить, она ждала, а он не позвонил.
– Мы поговорим об этом после, – он скосил на меня глаза. Если бы он сказал "не звони больше", или "забудь этот номер", или еще что-то в этом роде, я бы еще поняла, а теперь, услышав его ответ, стало ясно, что предполагается встреча, на которой будут говорить обо мне. Саша отключил телефон, я заглянула ему в глаза и невинно спросила.
– Кто звонил?
– Юра, – брякнул он. Видимо, первое, что пришло на ум.
– Его что, кастрировали? – Меня возмутила эта наглая ложь.
– Просто он простудился, поэтому голос немного странный.
– А-а, – протянула я, сделав вид, что поверила. – Что-то случилось? Он никогда так поздно не звонил. – Саша не умел врать и сейчас мучился, не зная, что придумать. Вот так, мой милый, не умеешь врать, лучше не начинай. А я-то хороша! Как кошка мартовская ей-богу. Погладили, и замурлыкала. Глядя на Сашу, безумно хотелось расхохотаться. Я отвернулась, сдерживаясь из последних сил, правда слегка плечи затряслись. Саша проникновенно сказал.
– Не плачь, – и развернул меня к себе. Увидев мою смеющуюся рожу, взбеленился.
– Тебе смешно? Тебе всегда смешно! – Хохоча во все горло, я отправилась в ванную одеваться. Заказала по телефону такси и пошла на кухню. Появился Саша с несчастным лицом.
– Может, останешься?
Смеяться расхотелось, стало грустно. Зазвонил телефон. Это таксист. Саша попытался обнять меня, но я, оттолкнув его, быстро прошла мимо и захлопнула дверь.
"Наверное, я, как всегда, сглупила", – думала по дороге, – "могла бы и дальше притворяться и делать вид, что ничего не произошло, могла бы поверить, что звонил Юра". Но, поразмыслив, решила, что нет, не смогла бы. Пока Вера будет звонить Саше или встречаться с ним, ничего у нас не получится. Сейчас уже третий час, а в Москве жизнь бурлит. Машин полно, особенно в центре, на Башиловке уже меньше, а на Соломенной Сторожке вообще никого. Расплатившись с таксистом, все никак не могла себя заставить войти в подъезд. Почему-то сегодня было страшно. Вроде и в подъезде свет горел и в некоторых окнах.
Вдруг из кустов мне в ноги с душераздирающим воплем метнулась кошка, я сама чуть не завопила от неожиданности. В темноте не разглядела, какого она цвета, но на всякий случай плюнула три раза через левое плечо. Это меня немного успокоило, и я бодро вошла в подъезд. Поднялась на лифте, вставила ключ в замочную скважину. Шаги! Точно шаги, причем, очень осторожные. Господи! Что я стою, как дура? Лихорадочно завертела ключом во все стороны. Ну, давай, открывайся! Как ненормальная я влетела в квартиру и сразу захлопнула дверь. Ой! Зачем так сильно хлопнула? Сердце колотилось где-то в горле, как будто я бежала стометровку.
Не включая свет и умирая от страха, прижалась к двери и посмотрела в глазок. Мелькнула тень, и не одна, послышался топот. Ого! Ничего себе несутся. Я выскочила на балкон, надеясь что-то увидеть. Но разве что-нибудь разглядишь с двенадцатого этажа, да еще ночью. Надо бинокль приобрести. Хлопнула дверь в подъезде, кто-то ломанул за дом, опять хлопнула дверь, я перегнулась через перила, напряженно вглядываясь в темноту. Звонок прозвенел так неожиданно, что я вздрогнула и вцепилась в перила, боясь навернуться. Трубку взяла не сразу – Алло! Птичка! – Это Юрин голос. Ты почему молчишь? – Надрывался он.
– Советую поберечь голосовые связки, а то твой голос очень на Верин похож.
– Что? Причем здесь Вера? – Обалдел Юра.
– Ладно, проехали. Что случилось? Что ты орешь?
– Слава Богу, жива!
– Что значит, жива?
– С тобой все в порядке?
– Вроде, все.
– Спугнули гада, не догнали. Слушай, Светлана, переезжай-ка ты лучше домой к Александру Николаевичу, а то одна морока тут с тобой.
– А я никого не просила тут со мной заморачиваться, – разозлилась я.
– Не сердись. Ты же понимаешь, что это опасно. Машину взорвали, сегодня караулил кто-то.
– Ладно, Юр, перееду. Что я, враг себе, что ли?
– Вот и славненько. И еще, пожалуйста, не ходи никуда одна. Хорошо?
Я была на все согласна, и он пожелал мне спокойной ночи. Какая, к черту, спокойная ночь, уже скоро рассветет. Настроение паршивое. Надо подумать позитивно.
Я легла на кровать и расслабилась. Так, что у меня хорошего. Сходила к Насте на день рождения, веселилась от души. Это хорошо. С Сашей… Нет, с Сашей как раз все плохо, впрочем… Он не потерял ко мне интерес, возможно даже любит, во всяком случае, целовал с пылом. Вот это хорошо. С другой стороны особого раскаяния я не заметила. Что еще хорошего? Хорошо, что Вера позвонила как раз вовремя. Вот вспомнила о ней, и затошнило, но все равно хорошо, что она позвонила. Мне стало ясно, что какие-то отношения у них еще остались. Не буду думать, что близкие. И главное хорошо, что она позвонила до того, как мы завалились в постель, а не после. Кажется, на этом все хорошее кончилось. Ах, да. Это хорошо, что Юра какого-то там гада сторожил. С другой стороны плохо, что не догнал, но зато за мной "присматривают". Это замечательно. Вот теперь могу спать спокойно.
* * *
На следующий день в клуб попала только к одиннадцати часам, хотя честно пыталась встать в восемь по будильнику. Наташка встретила меня внизу со словами.
– Наум меня достал, Лариска поехала к Випману. Утихомирить его некому. Вон, опять идет. Ну, я пошла. – Она испарилась, а мне ничего не оставалось, как выслушивать Наума Григорьевича. Он, заметив меня, с разгону заорал, – Светочка! Вы не знаете чего от меня хотят эти мерзавки? – Я захлопала глазами, соображая, кого он имеет в виду. – Я им плачу по десять тисяч рублей, а им все мало! Подумаешь, какие профессеры! – Он так и произнес "тисяч и профессеры". Умереть, не встать. Наум Григорьевич, найдя слушателя в моем лице, с наслаждением продолжал жаловаться. – А эта бандитская морда? Которая водку жрет гранеными стаканами? – Пояснил он совершенно напрасно. И так понятно, что это экспедитор. Интересно, с чего он взял, что тот водку жрет гранеными стаканами. По-моему он вообще не пьет, а граненые стаканы, наверное, только в музее можно увидеть. Но я с сочувствием кивнула.
– Он же без ножа меня зарезал! Я заказал помидоры черри на веточке, а он привез огромные колхозницы, говорит, что тоже на веточке.
– Какие колхозницы? – Удивилась я.
– Как дыни-колхозницы! – Раздражаясь моей бестолковости, орал Наум… Пора сматываться.
– У Зои Тимофеевны чуть приступ не случился из-за этих помидоров. Просто без ножа зарезал, бандитская морда! – В это время Платонида позвала его на кухню, и он весь красный от возмущения, выкатился туда.
– Ну как? – Нарисовалась Наташка.
– Душевно поговорили, – проворковала я. Наташка уставилась на меня.
– Что-то ты не такая. Случилось что-то? Пойдем наверх, – и потащила меня в кабинет. Сейчас потребует рассказ с подробностями. Войдя в кабинет, она с тоской посмотрела на раскуроченное бюро и пробормотала – Может, надо было его на дощечки разобрать?
– Не вздумай! – Строго сказала я.
– Ну и ладно, – легко согласилась она. – Ну, давай, рассказывай. Только подробно. – Конечно, подробно, все равно от нее ничего не утаишь. Про Сашу сказала "Вот скотина", про Юру заметила "Юрок, как всегда, на стреме. Молодец!"
– А ты дура! – Здрасьте, приехали. – Почему это я дура?
– Какого хрена ты ночью поперлась? Надо было хоть переночевать там, – потом подумала и сказала, – а вообще-то ты правильно сделала. – Зазвенел телефон. Наташка с серьезной миной что-то проугукала в трубку и обратилась ко мне.
– Наша бухгалтерша подвернула ногу, а сейчас надо срочно съездить в банк на Алексеевскую. Я не могу, у меня таджики, и машина сейчас должна придти, так что придется тебе. – Я скорчила недовольную рожу.
– Пожалуйста, не хочешь, оставайся с таджиками.
– Нет уж, лучше съезжу, только дай свою машину. – Теперь Наташка скривилась. Она трепетно относилась к своему "Лексусу", холила и лелеяла и никому не давала даже посидеть за рулем.
– Знаешь, лучше я попрошу у Руслана. Он тебе не откажет. – Она проворно сбегала вниз, вернувшись, со словами "все в порядке", села писать доверенность. Пока она писала, я вспоминала вчерашние события. Пожалуй, надо возвращаться домой. Позвоню Саше и скажу, что будем с ним жить, как соседи. Нет, как соседи не получится, а впрочем, завтра бабушка будет дома и что-нибудь придумает.
– Ты слушаешь меня? – Наташка сердито совала папку с документами.
– Конечно.
– Не перепутай, там еще парень такой симпатичный сидит, увидишь сразу.
– Почему это я должна перепутать? – Обиделась я. – Где ключи?
– У Руслана возьмешь, а доверенность я написала.
Руслан поджидал меня во дворе около красной "восьмерки". Он стал объяснять, как переключать передачи, на что не надо нажимать и что категорически не надо трогать. Какой же, оказывается, он зануда, я даже не подозревала. После бесконечных наставлений я, наконец, уехала. Да, "восьмерка" – это вам не "Мазда". Пора все-таки покупать машину. Может, "Лексус" купить как у Наташки? Нет, я как-то с "Маздой" сроднилась. Все, решено, в ближайший выходной куплю машину.
Так, вроде я приехала. Припарковаться, конечно, негде. Кое-как пристроила машину метров за 200, наверное. Ничего, пешочком пройдусь. Где тут вход-то? Ага, вот здесь, чуть с окном не перепутала. Они так низко расположены и высокие очень. А низко, потому, что цокольное помещение. Я вошла и встала. Собственно, что мне надо сделать? Наташка что-то там говорила про симпатичного парня. Охранник здесь симпатичный, но почему-то с подозрением смотрит на меня. Нет, охранник мне не нужен. Сейчас пройдусь, посмотрю, где тут симпатичный парень сидит. Что-то я таких не наблюдаю. Вон та девушка сидит, вроде ничего, но челка ей ужасно не идет.