Белла отрицательно покачала головой;
- Нет… я бы ничего не стала предпринимать и уж по крайней мере не тыкала бы ни в кого пальцем, чтобы снять с себя вину. - Она махнула рукой с зажатой сигаретой, указав на Иво. - Я Лиса не боюсь. Он обычный примитивный мошенник, такой же, как и другие… строит из себя бог весть что, пытается всех запугать, чтобы добиться своего, а когда начинает выходить боком, ищет, на кого свалить вину… в основном на женщин. Никого тебе такой портрет не напоминает, а, маленький болван?
- Что-то ты больно раскудахталась, Белла. Не найдется никого, кто заткнул бы тебе пасть.
- Да вот пока не нашлось. Может, ты попробуешь? - Она снова презрительно покачала головой. - Не-ет… Не думаю. Наверное, все-таки хорошо, что наш проект провалился. Лучше сдохнуть, чем терпеть рядом с собой такого мелкого полудохлого моржа в качестве соседа.
*
Следы Лиса потерялись в конце террасы. Баркер и Уайетт рыскали по лужайке, но даже после того, как Джеймс зажег все уличные фонари, большая часть которых не работала, они так и не смогли определить, в каком направлении он скрылся. В нескольких местах на плитах полицейские обнаружили пятна крови, однако разглядеть их в темноте на траве было практически невозможно. Решив не добавлять к следам Лиса свои собственные, полицейские вернулись на террасу.
Тем временем в гостиной шел горячий спор между Монро и Марком Анкертоном. Марк стоял, прислонившись к двери, оба махали указательными пальцами, словно дубинками.
- Нет, извините, сержант. Капитан Смит совершенно ясно высказалась насчет того, что она не желает ехать в больницу и что в данный момент не готова отвечать на вопросы относительно инцидента на террасе дома полковника Локайер-Фокса. Как ее адвокат, я настаиваю, чтобы к ее просьбе отнеслись с уважением.
- Ради Бога, - запротестовал Монро, - поймите, у нее все лицо в крови, рука сломана. Не только меня, но и все управление полиции Дорсета могут привлечь к суду за неоказание помощи пострадавшему.
Марк не обратил на его аргументы никакого внимания.
- Кроме того, как адвокат Вулфи, я буду настоятельно советовать ему ни при каких обстоятельствах не отвечать на вопросы до тех пор, пока не будут реализованы все условия, предусмотренные для допроса детей. Это значит: полное понимание того, о чем его допрашивают, отсутствие психологического давления, спокойное комфортное окружение и присутствие взрослого, которого он знает и которому полностью доверяет.
- Я в принципе возражаю против того языка, который вы используете, сэр. Речь не идет о допросе. Я просто хочу убедиться, что с ним все в порядке.
В комнату вошел Мартин.
- Что происходит? - спросил он.
Монро возмущенно вздохнул:
- Девушка и мальчик куда-то ушли вместе с полковником, а мистер Анкертон не разрешает мне вызвать "скорую помощь" и не пропускает меня к ним.
- А, это из-за мальчишки, - сказал Баркер, протягивая руку к телефону на бюро. - Он страшно боится полиции. Поэтому он и сбежал, когда мы обыскивали лагерь. На вашем месте я бы пока оставил их в покое. Ведь мальчик может снова сбежать, и у нас возникнут дополнительные проблемы. Его отец на свободе и неизвестно, что замышляет. - Он обратился к Анкертону: - Могу я воспользоваться телефоном?
- Он отключен. Я включу его, если мистер Монро пообещает оставить моих клиентов в покое.
- Делайте, как он просит, - сказал Баркер Монро, - иначе вам придется отвечать, если тот подонок залезет к кому-нибудь в дом и возьмет заложников. - Он бросил сержанту мобильник. - Если позвонит, ответьте. Должна звонить женщина по имени Белла Престон. А что касается вас, сэр, - Баркер повернулся к Марку, когда тот опустился на колени, чтобы включить телефон в розетку, - я бы посоветовал вам запереть полковника и всех остальных ваших клиентов в спальне до тех пор, пока я не подам сигнал отбоя тревоги. Тот человек может вернуться в любой момент.
*
Исходя из того, что ночь выдалась очень темная, долина была практически не освещена и вокруг существовало слишком много укромных углов, в которых легко спрятаться, приняли решение отложить поиски Лиса до рассвета. Вместо этого вдоль Шенстедской долины установили блокпосты, а жителям поселка и трех ферм предоставили возможность на выбор либо, оставшись дома, не выходить на улицу, либо на время перебраться в предоставленное полицией жилище.
Фермеры-арендаторы предпочли вместе с семьями остаться дома, держа наготове свои дробовики. Вудгейты с детьми отправились к матери Стивена в Дорчестер, сыновья-близнецы банкира, которым порядком поднадоела домашняя рутина, с радостью приняли предложение провести ночь в гостинице. Двое дачников поспешно вернулись в Лондон, а головы у полицейских еще долго гудели от их истерических требований компенсации. Какой позор! Стоило приезжать в Дорсет, чтобы чуть было не угодить в лапы маньяка!
С Прю Уэлдон случился приступ истерики. Она отказывалась как оставаться дома, так и куда-либо уезжать. Прю цеплялась за руку Мартина Баркера и умоляла заставить ее супруга вернуться к ней. Как ни удивительно, Баркеру удалось без особого труда осуществить ее просьбу. Он просто сказал Дику, что у полиции не хватает сил для обеспечения охраны пустых зданий в поселке и на фермах. Его, пьяного как суслика, привезли в Шенстед Джек с Белиндой, решившие пока не возвращаться к себе после того, как Дик зарядил дробовик и бабахнул из него в женушкин куриный кассероль.
Не менее удивительным было и то, что чета Бартлеттов оказалась единодушной в своем решении остаться. Оба в один голос твердили, что у них в доме слишком много ценностей, чтобы его можно было оставлять без охраны. Элеонора была совершенно убеждена, что ее комнаты, само собой, подвергнутся самому жестокому разгрому - "Вы ведь знаете, на что способны подобные люди: они испражняются на ковры и мочатся на стены", - а Джулиан очень боялся за свой винный погреб - "там целое состояние". Бартлеттам посоветовали подняться на второй этаж и забаррикадироваться в какой-нибудь одной комнате, но, судя по тому, как Джулиан стал рыскать по холлу, у полицейских возникли сомнения, что эта парочка последует их совету.
Что касается Веры Доусон, она согласилась перебраться в Особняк к полковнику и Марку Анкертону. "Боб отправился рыбачить", - сказала она молодым полисменам, одеваясь и бормоча еще что-то неразборчивое. Ее заверили, что Боба обязательно остановят на обратном пути на каком-нибудь из блокпостов и приведут к ней в Особняк. Вера кокетливо похлопала их по рукам, заметив с идиотски-радостной улыбкой, что Бобу такое обхождение, конечно, понравится. Он ведь всегда беспокоится за свою старушку. Она ведь еще не совсем выжила из ума, только вот память ее частенько подводит.
Особую сложность представляла проблема, что делать с бродягами. Полицейские обыскивали автобус Лиса, и, пока шел обыск, вокруг творилось нечто невообразимое. Овчарки, не переставая, лаяли, дети разбегались по кустам. Кроме того, к полицейским постоянно обращались с требованием разрешить им уехать, так как Белла - единственная из них, кто хоть как-то знал Лиса. Однако полиция не обратила на требования бродяг никакого внимания, и решено было препроводить их конвоем в местность за пределами Дорчестера, где их смогли бы допросить в течение следующего дня.
Вскоре стало ясно, что добиться этого будет невозможно, когда один из бродяг отказался ждать своей очереди и подчиняться приказам и загородил проход автобусом, завязшим в подтаявшей почве. Вне себя от раздражения, Баркер приказал хозяину автобуса с семейством перейти в автобус к Белле, а сам решил выработать более эффективную стратегию обеспечения безопасности девяти взрослых и четырнадцати детей, не имея в своем распоряжении достаточно большого транспортного средства, чтобы вывезти их всех за пределы долины.
Глава 27
Белла, величественная в своей лиловой одежде, провела трех своих дочерей через парадную дверь и протянула руку Джеймсу.
- Большое спасибо, мистер! - сказала она. - Я их предупредила, чтобы они здесь не очень-то руки распускали, поэтому можете не беспокоиться. - Она искоса бросила взгляд на Иво. - Так, Иво, правду я говорю?
- А заткнулась бы ты, Белла!
Она не обратила на его слова никакого внимания.
- Мистер Баркер сказал, что Вулфи у вас, - продолжала она, по-мужски сжав руку Джеймса. - Как у него дела?
Расчувствовавшись, Джеймс похлопал ее по руке:
- С ним все в порядке, моя дорогая. В данный момент мы просто не можем оторвать его от моей внучки. Они наверху в одной из спален. Думаю, она читает ему басни Эзопа.
- Бедный мальчуган. Он ужас как боится полицейских. Пулей вылетел из лагеря, как только мистер Баркер начал задавать ему вопросы. Я ему постоянно говорила, чтоб не боялся. Да никакого проку. А могу я с ним повидаться? Мы ведь с ним друзья. Может, ему станет немного получше, когда он узнает, что я его не бросила.
Джеймс обратился за помощью к своему адвокату:
- Как вы думаете, Марк? Вулфи поменяет Нэнси на Беллу? Может быть, таким образом нам убедить Нэнси поехать в больницу?
Марк никак не мог отвязаться от старых овчарок, обнюхивавших его брюки.
- Возможно, нам удастся запереть их в буфетной? - предложил он.
- Они будут без конца лаять, - предупредила Сэйди. - Они не любят, когда их уводят от детей. На! - сказала она, протягивая поводок одному из своих сыновей. - Смотри внимательно, чтобы они нигде не задирали лап, и держи их подальше от диванов. А ты, - она потрепала другого сына по затылку, - будь поосторожней, не разбей тут чего-нибудь.
Мартин Баркер, зашедший в комнату вслед за ней, с трудом подавил улыбку.
- Вы поступили очень благородно, сэр, - сказал он Джеймсу. - Я оставляю у вас Шона Уайетта. Соберитесь, пожалуйста, в одной комнате и постарайтесь не выходить из нее, так будет легче держать ситуацию под контролем.
- И какую комнату вы предлагаете?
- Как насчет кухни?
Джеймс взглянул на множество лиц людей, стоявших перед ним.
- Дети кажутся такими усталыми. Будет лучше, если их уложат спать. У нас для всех хватит комнат.
Мартин Баркер взглянул на Марка, кивнул в сторону столового серебра на чиппендейловском столике у входа и с сомнением покачал головой.
- На кухню, Джеймс, - твердо проговорил Марк. - В холодильнике там есть еда. Давайте вначале поедим, а потом посмотрим, что можно сделать. Не знаю, как другие, а я умираю от голода. Вера справится с готовкой?
- Сомневаюсь.
- Приготовлением еды займусь я, - сказала Белла, ставя своих девочек между Иво и чиппендейловским столиком - она успела заметить, как пальцы Иво скользнули к серебряной сигаретнице. - А моя подруга почистит картошку. - Она схватила Джеймса за руку и потянула за собой. - А что случилось с Нэнси? Неужели этот подонок Лис что-то ей сделал?
*
Заметив, что Вера Доусон заглянула в щелку в двери, Вулфи довольно сильно ущипнул Нэнси.
- Она снова пришла… снова пришла, - шепнул он ей на ухо.
Вскрикнув от боли, Нэнси оторвалась от "Андрокла и льва".
Она сидела в кресле в спальне Марка и держала на коленях Вулфи. Стоило мальчику немного пошевелиться, сломанное ребро шевелилось вместе с ним, отдаваясь острой болью в правую руку. Нэнси лелеяла тщетную надежду, что, если она почитает ему немного, он заснет, но старуха не желала оставлять их в покое, и Вулфи при каждом ее появлении сжимался от ужаса.
Нэнси предположила, что он боится непрестанного бормотания миссис Доусон, иначе столь сильную реакцию на человека, которого мальчик раньше никогда не видел, объяснить было невозможно. Страх Вулфи был настолько силен, что она чувствовала, как он дрожит. Нэнси сурово взглянула на старуху. Что, черт подери, нужно от них старой карге? Нэнси несколько раз просила ее спуститься вниз, но та, как прикованная, стояла у двери и не отрываясь смотрела на них, словно на монстров из кунсткамеры. У Нэнси постепенно начинало пробуждаться к Вере столь же сильное отвращение, как и то, которое, несомненно, чувствовал мальчик.
- Ну что ты так боишься ее? Она не причинит тебе никакого вреда, - прошептала Нэнси на ухо Вулфи. - Она просто очень-очень старая, вот и все.
Тот только покачал головой и еще теснее прижался к девушке.
В полном недоумении Нэнси решила отбросить ненужную вежливость и командным голосом произнесла:
- Миссис Доусон, закройте дверь и немедленно уходите! Если вы сейчас же не уйдете, я позвоню мистеру Анкертону и скажу ему, что вы нас беспокоите.
Вместо того чтобы удалиться, как ей было сказано, старуха открыла дверь и вошла в комнату.
- Здесь нет телефона, мисс.
О, еще этого не хватало!
- Спустись на пол на минутку, - сказала Нэнси мальчику. - Мне нужно взять мобильный. - Она порылась в кармане дубленки, стараясь не дышать глубоко, но Вулфи не отходил от нее ни на шаг. - Хорошо, вот он. Ты умеешь пользоваться мобильным? Вот и молодчина! Код 5378. А теперь найди в списке телефонов номер Марка Анкертона, нажми кнопку звонка и поднеси мне ко рту.
Вера приближалась. Когда она подошла на расстояние удара, Нэнси подняла ногу.
- Я ведь не шутила, когда попросила вас уйти, миссис Доусон. Вы пугаете ребенка. Пожалуйста, не подходите ближе.
- Вы ведь не ударите пожилую женщину. Только Боб бьет пожилых женщин.
- Я не буду вас бить, миссис Доусон, просто оттолкну, если вы подойдете. Мне очень не хочется этого делать, но я буду вынуждена, если вы не внемлете моим просьбам. Вы понимаете, что я вам говорю?
Вера благоразумно решила остановиться.
- Я не дура, - пробормотала она. - Я еще из ума не выжила.
- Он звонит, - сказал Вулфи, поднося мобильный ко рту Нэнси.
Она услышала, как телефон переключился на автоответчик. О Боже! Неужели он никогда сразу не берет трубку? А, ну вот, все-таки взял.
- Марк! - произнесла она голосом, не терпящим возражений. - Поднимай-ка, дружок, свою задницу и иди сюда. Миссис Доусон пугает Вулфи, а я никак не могу ее выгнать. - Она взглянула на старуху. - Да, и силой, если будет необходимо. У нее, видимо, что-то с головой, и она совсем забыла, что должна находиться вместе с вами и Джеймсом внизу. Я постараюсь ей напомнить. - Она отключила телефон. - Полковник Локайер-Фокс хочет, чтобы вы немедленно спустились в гостиную, миссис Доусон. Мистер Анкертон говорит, что он очень рассержен из-за того, что вы до сих пор здесь.
Старуха захихикала.
- Он всегда рассержен… У него дурной характер, у этого вашего полковника. Как и у моего Боба. Но вы не беспокойтесь, они все в конце концов получат по заслугам. - Она подошла к столику у кровати и взяла книгу, которую читал Марк. - Вам нравится мистер Анкертон, мисс?
Нэнси опустила ногу, но ничего не ответила.
- Не стоит он того. Он украл деньги вашей матери… и вашего дяди. И все потому, что он так приглянулся вашей бабушке… Лебезила перед ним каждый раз, когда он приходил к ним… Называла его Мандрагорой и флиртовала с ним, как самая последняя молоденькая дурочка. Уж поверьте мне, она бы ему все оставила, если бы не умерла так скоро.
Монолог был произнесен старухой связно и внятно и производил впечатление заранее продуманного, так что у Нэнси возникли сомнения относительно пресловутого старческого маразма миссис Доусон.
- Вы несете чушь, миссис Доусон. Миссис Локайер-Фокс изменила завещание за много месяцев до смерти и в основном в пользу своего супруга. Об этом было напечатано в газетах.
Возражения, по-видимому, расстроили старуху. Какое-то мгновение она казалась растерянной, как будто у нее из-под ног выбили надежную опору.
- Я знаю то, что я знаю.
- В таком случае вы знаете очень мало. А теперь, пожалуйста, выйдите из комнаты.
- Вы не можете мне указывать. Вы не в собственном доме. Вы такая же, как полковник и его женушка. "Сделай то… сделай это…" "Ты прислуга, Вера. И не суй нос не в свои дела". Всю жизнь я была прислугой и батрачкой… - она злобно топнула ногой, - но недолго осталось! Недолго, если у моего мальчика получится так, как он хочет. Поэтому-то вы и приехали? Чтобы забрать Особняк у вашей мамы и у дяди Лео?
Нэнси с удивлением задалась вопросом, кого Вера называет своим мальчиком и каким образом она смогла догадаться, кто такая Нэнси, при том что Джеймс представлял ее всем как знакомую Марка.
- Вы явно с кем-то меня путаете, миссис Доусон. Моя мать живет в Херефорде, а дяди у меня вообще нет. А здесь я только потому, что меня пригласил Марк Анкертон, которого я хорошо знаю.
Старуха погрозила ей своим узловатым пальцем.
- Я знаю, кто ты такая. Я была здесь, когда ты родилась. Ты маленький ублюдок Лиззи.
Старуха в точности повторила слова Лиса, и Нэнси почувствовала, как холодок ужаса пробежал у нее по спине.
- Мы идем вниз, - резко сказала она Вулфи. - Прыгай на пол и потяни меня на себя, помоги мне встать. Хорошо?
Мальчик зашевелился, словно собираясь выполнить просьбу Нэнси, но Вера проворно засеменила к двери и захлопнула ее. Увидев это, Вулфи снова прижался к Нэнси.
- Он не твой, ты не имеешь права им распоряжаться, - прошипела старуха. - Будь хорошей девочкой и отдай его бабушке. Отец ждет.
Господи! Нэнси едва не задохнулась, так крепко руки Вулфи обхватили ее за шею.
- Все в порядке, дорогой. - Нэнси старалась, чтобы ее слова прозвучали как можно более убедительно. - Вулфи, ты должен доверять мне. Я сказала, что смогу позаботиться о тебе, и я выполню свое обещание… Но если ты будешь так держать меня, я просто задохнусь. - Она сделала глубокий вдох, как только он немного ослабил объятия. - Не искушайте меня, миссис Доусон. Я душу из вас выбью, как только вы приблизитесь ко мне. Надеюсь, у вас сохранилось достаточно мозгов, чтобы понять это, старая маразматичка?
- Ах, как ты похожа на покойную госпожу. Думаешь, можешь говорить бедной старой Вере все, что тебе придет в голову?
Нэнси снова опустила ногу и, собрав все оставшиеся силы, подвинулась немного вперед.
- Бедная старая Вера, черт вас подери! - крикнула она. - Что вы сделали Вулфи? Почему он вас так боится?
- Немного поучила его хорошим манерам, когда он был совсем крошкой. - Странная улыбка появилась у нее на губах. - У него тогда были такие миленькие каштановые локоны, в точности как у его отца.
- Не было! Не было! - истерически закричал Вулфи, прижимаясь к Нэнси. - У меня никогда не было каштановых волос. Мама говорила, что у меня всегда волосы были такие, как сейчас.
Губы Веры нервно задергались.
- Ты должен слушаться бабушку. Должен поступать так, как тебе говорят. Вера все знает. У Веры с мозгами все в порядке.
- Она не моя бабушка, - прошептал Вулфи на ухо Нэнси. - Я никогда раньше ее не видел… Я просто боюсь плохих людей… И она очень, очень плохая, потому что у нее все морщинки на лице вверх ногами.
Нэнси внимательно посмотрела на лицо старухи. Вулфи прав, с удивлением подумала она. Все морщины на лице Веры были направлены вниз так, словно злоба и ненависть к людям прорыли на нем глубокие траншеи.
- Не бойся, - ответила Нэнси, стараясь успокоить мальчика. - Я никогда не отдам тебя ей. - И, повысив голос, обратилась к Вере: - Вы сами не знаете, что говорите, миссис Доусон. Вулфи не ваш внук.
Старуха причмокнула.
- Я знаю лучше тебя.