Газик остановился. Опергруппа вылезла из машины и встала на краю болота.
- Товарищ майор, что же мы стоим, они же уйдут! Вон они!
- Не кричите, лейтенант. Я знаю, что делаю, - сорвался на крик майор. Однако он взял себя в руки и уже спокойно сказал: - Нам туда нельзя - болото непроходимое.
- Но ведь они прошли, значит и мы можем!
Лейтенант схватил длинную палку, валявшуюся рядом с ним, и зашёл в болото.
- Лейтенант, назад! - закричал майор. - Мне только вашего трупа ещё не хватало!
Майор подошёл к лейтенанту, выдернул его за руку из болота и отнял палку.
- Я сам. Приказываю в болото не заходить.
- Есть, не заходить! - недовольно ответил лейтенант.
Проклиная на чём свет стоит лейтенанта, майор шёл по знакомой тропе. Всего несколько дней назад он, Косой и Серый устроили что-то вроде учения по преодолению болота. Майор тогда посмеивался над своими подельниками, но теперь оценил настойчивость Косого, который чуть было силой не заставил каждого пройти по тропе несколько раз. Милиционер даже подумать не мог, что чрезмерное усердие какого-то сопливого лейтенанта загонит его - опытного сыщика в вонючее болото. А что делать? Допустим, он не стал бы останавливать лейтенанта… Хорошо, если бы он утонул, а если нет? Тогда вся операция насмарку. Мало того, если подельники расколются, тогда и ему крышка. Нет, такой расклад его не устраивал. Его устраивал другой вариант: Когда всё успокоится и он по знакомой тропе понесёт подельникам новые ксивы, те чисто по случайности действительно утонут в болоте. Тогда и деньги делить ни с кем не придётся, и никто никогда не заложит ни при каком раскладе.
Майор шёл медленно, прощупывая под ногами каждую кочку. Ему нужно было дождаться крика о помощи. После него он бы повернул назад и дальше всё бы пошло по разработанному сценарию. Однако, как майор не тянул время, крики не раздавались. От горы майора отделяло уже всего несколько метров.
- Товарищ майор! - слышал он голос лейтенанта, - вам помощь нужна?
- Нет, я уже почти дошёл! - отвечал майор.
- Я подмогу сюда вызвал! Они сейчас приедут!
"Господи, да за что же ты на мою голову свалился?" - негодовал майор.
Ноги милиционера ступили на твёрдую почву. Он сделал несколько шагов вперёд, отбросил палку и осмотрелся. Метрах в десяти от себя за кустами он увидел Серого и Косого. Они махали руками и подавали какие-то знаки.
Неожиданно майор увидел целую группу людей с рюкзаками. Увидев милиционера, люди быстро приближались к нему.
- Что случилось, товарищ майор? - спросил один из туристов.
- Я преследую бандитов, - ответил майор. - Они скрываются здесь.
- Старшой! - услышал милиционер знакомый голос, кричавший сзади туристов, - Осторожно, у них автомат!
Милиционер расстегнул кобуру, достал пистолет и выстрелил. Той доли секунды, которая понадобилась майору на то чтобы вытащить пистолет, хватило Кузьме, чтобы прыгнуть на Машу и Василия. Падая, они услышали над своими головами смертельный свист. Пуля, пролетев мимо цели, попала прямо в лоб Косому. Бандит остановился и ничком упал на землю.
- Ах ты легавый! Ссучился? - Николай достал из-за спины автомат и почти в упор расстрелял майора.
- Стоять! Руки вверх! - Услышал Николай сзади себя.
Он обернулся и у увидел ствол наведенного на него нагана.
- Шевельнёшься - пристрелю.
Николай обратил внимание, что нападавший был одет в форму сотрудника ВОХРа.
Охранник хотел что-то ещё сказать Николаю, но не успел. Его лицо вытянулось а изо рта пошла кровь. Охранник выронил наган и упал. Из его шеи торчала рукоятка немецкого кинжала со свастикой на ручке.
- Папа, иначе он бы тебя убил, - услышал Николай виноватый голос сына. - Они все из одной банды.
Глава 16
Как хорошо в тёплый летний день поваляться на травке! Если не переборщить и равномерно подставлять тело лучам, то загар получается ровным и красивым. Носик обязательно нужно заклеить листиком или бумажкой, иначе он будет блестеть. Если кожа белая и после зимы не была на солнце, загорать следует не больше пятнадцати минут, после чего следует получать воздушные ванны в тени. Самое хорошее это гамак: лежишь и читаешь, а если надоест можно подремать. Глаза постепенно закрываются, руки слабеют и роняют книгу. Приглушённо слышишь, что делается вокруг, но тебя самой в том мире нет. Ты ещё и не во сне, но уже и не здесь. Дремота на свежем воздухе или благодать - это одно и тоже.
- Леночка, куда вы делись!? - послышался голос хозяйки.
Жаль. А так было хорошо. Придётся вставать. Леночка выбирается из гамака.
- Ах, вот вы где? - умилённо спрашивает хозяйка. - А мы вас потеряли.
- Боюсь сгореть. Я в этом году первый раз загораю.
Хозяйка с завистью смотрит на тело Леночки.
- Да, такую кожу нужно беречь - чистый мрамор.
Леночка улыбается и опускает глазки.
- Хотите, я покажу вам наше хозяйство? - предложила хозяйка.
Гостья в смущение пожала плечами.
- Да вы не смущайтесь, мы же все свои.
Молодые женщины, взявшись за руки, пошли осматривать владения начальника следственного управления.
- Это у нас баня, - комментировала хозяйка, - вот здесь парилка, здесь предбанник. У нас баня двухэтажная. На втором этаже кабинет Николая Ивановича. Он любит уединиться в нём и поработать. Вы были когда-нибудь в русской бане?
- Была, но мне там не понравилось. Очень жарко, даже кожу щиплет.
- Да, такую кожу надо беречь. А Николаю Ивановичу очень нравится.
- А это что такое? - Леночка показала на котлован возле бани.
- Николай Иванович хочет сделать здесь пруд. Знаете, говорят, что после бани хорошо в пруду окунуться.
- А здесь что у вас будет, - Леночка показала рукой на поляну.
- Здесь будет теннис. Николай Иванович очень любит поиграть.
Далее хозяйка показала гостье зимний домик, летний, гостевой, оранжерею, теплицы и грядки, где растёт ароматная клубника размером со сливу.
- Да как же вы умудряетесь за всем этим следить?
- Что вы Леночка, у нас за всем этим садовник смотрит.
- Садовник смотрит за садом, а я имела в виду баню, дома ну и всё остальное.
- Садовник.
Леночка непонимающе пожала плечами.
- Вы понимаете, моя дорогая, Николай Иванович член партии - не может же он назвать его прислугой?
Леночка понимающе кивнула головой.
- Эта дача государственная? - спросила она хозяйку.
- Нет, милочка, Николаю Ивановичу не положено государственной дачи.
- Но ведь всё это, - гостья обвела вокруг себя рукой, - очень дорого стоит!
- Николай Иванович очень много работает! Он совсем не жалеет себя. Я уж сколько раз говорила ему: - Коля, если ты нас не жалеешь, так хоть сердце своё пожалей!
Хозяйка смахнула набежавшую слезу и махнула рукой.
- Да разве он послушает? - продолжала она, - совсем себя не бережёт. А на счёт денег это вы правы - так много уходит, просто ужас! Сейчас машину хотим покупать. Вы разбираетесь в машинах? Какая модель лучше?
- Самая хорошая это "Чайка", но она только для членов правительства, потом идёт "ЗиМ", за ним "Победа", ну и "Москвич".
- Вот и я Николаю Ивановичу говорю, что "ЗиМ".
- "ЗиМ" простым гражданам не продают.
- Да какой же Николай Иванович простой? Тут дело в другом.
- В чём? - шёпотом спросила Леночка.
- Он у меня очень скромный. Не хочет выделяться среди других, поэтому и выбрал "Победу". Знаете, есть такой тип людей, я бы назвала его ленинский. Принципиальный, ответственный и скромный - истинный большевик.
К хозяйке подбежала служанка, которую, наверное, тоже в целях конспирации называют садовником, и что-то прошептала ей на ухо.
- Вы уж извините меня, милочка, я вынуждена вас оставить. Ничего без меня сделать не могут.
Леночка осталась одна среди диковинных цветов в оранжерее.
Цветы смотрели на Леночку своими невинными глазками и как будто издевались над ней.
- А у тебя таких нет! - говорил своим видом самый красивый цветок, названия которого Леночка не знала.
- И таких, как мы тоже нет, - говорили другие.
Леночка вышла из оранжереи и пошла в гостевой дом.
- И гостевого дома у тебя нет, - неслось ей в след, - и бани, и пруда, и веранды, и полянки для тенниса, и…
Гостья закрыла руками уши, но это не помогло. Было перечислено абсолютно всё, что было у начальника следственного управления и чего не было у её мужа, а следовательно и у неё.
- Как хорошо, что вы пришли! - встретила её хозяйка, - а я уже за вами посылать хотела. Проходите к столу, все уже в сборе.
Лучше бы Леночка, сгорела на солнце, или уехала домой, или вообще не поёхала с мужем в гости к его начальнику, чем видеть всё это. Мало того, что дача только называется дачей, а на самом деле это целое поместье. А теперь этот обед… От одного вида несварение начнётся. Такое, наверное, только в Кремле могли себе позволить, да и то только при встрече глав иностранных держав.
Хозяин дома сидит в центре стола и ничего не говорит, только покашливает. А что ему говорить? За него говорят и обед и постройки и убранство. Зато его жена кудахчет, как курица, рта не закрывает. Наверное глупа тоже как курица. А собственно зачем ей ум нужен-то, если живёшь в таком раю? Вот, например, муж Леночки - умный человек, а что толку? Вот спросят у него что-нибудь, а что он может ответить? Ни про баню, ни про "Победу", ни про садовника… Опять начнёт рассказывать, про своих уголовников.
- Юрий Александрович, а чем вы сейчас занимаетесь? - спросил кто-то из гостей.
Ну вот, так и есть, всё-таки спросили!
- Что я могу рассказать интересного? - будто сам у себя спросил Леночкин муж. - Работа у меня грязная. Работаю с отбросами человечества: с ворами, убийцами, жуликами.
- Не прибедняйтесь, Юрий Александрович, работа у следователя не может быть неинтересной. Вот в настоящее время, что вы расследуете?
- Ограбление рудника. Пять человек убито, пропала крупная сумма денег.
- Бандитов нашли? - спросил кто-то из гостей.
- Двух взяли, один убит.
- Как один, вы же сказали пятеро убито? - не поняла хозяйка.
- Убито пятеро: один бандит, один сотрудник охраны, один инкассатор, майор милиции и водитель автомобиля на котором везли деньги.
- А деньги нашли?
- Было два мешка денег, один нашли, а второй пропал бесследно.
- Если двух бандитов взяли, значит и второй мешок найдёте, - сказал начальник следственного управления. - Нажмёте на них немножечко они и расколются.
- Как бы ни так! Уже нажимали - ничего не выходит.
- А кто такие, может я знаю?
- Ферзь - вор рецидивист.
- Этот ничего не скажет, - заметил Николай Иванович. - А второй кто?
- Его сын. Ферзь убил милиционера, а его сын охранника.
- Вот сволочи! Я бы таких расстреливала прямо на месте без суда и следствия, - сказала Леночка.
- Не беспокойтесь - расстреляют, поправил её Николай Иванович, - только с судом и следствием.
- А зачем переводить государственные деньги? Или по этому делу есть ещё сомнения?
- Нет, сомнений никаких нет, - сказал Юрий Александрович, - тем более, что они и не отрицают, что убили.
- Зачем же тогда время тянуть? Расстрелять и всё.
- А затем, очаровательная Леночка, что если не вести следствие, то мне и вашему супругу на работе будет нечего делать. К тому же для государства мешок с деньгами лишнем не будет, а мы его найдём, я надеюсь.
Шутка Николая Ивановича всех развеселила. Про дело, которое ведёт Юрий Александрович, больше никто не вспоминал. Обед затянулся и гости, опасаясь, что опоздают на электричку, поспешили разойтись.
Леночка со своим супругом приехали домой поздно. Жена даже не став пить чай легла спать. Юрий Александрович попытался поцеловать жену перед сном, но та капризно отвернулась к стенке.
- Что с тобой, Леночка?
- Ничего.
- Что значит ничего? Я же вижу, что ты чем-то недовольна.
- А ты сам доволен собой?
- А причём тут я?
- Кем работает Николай Иванович?
- Начальником управления.
- А ты?
- А я его заместитель.
- Ты видел, как люди живут?
- Видел. Хорошо живут.
- Да, люди живут хорошо, а почему мы тогда живём не как люди? Почему у нас нет ни дачи, ни машины, ни бани, ни вообще ничего? Почему твой начальник много работает и много получает, а ты много работаешь и ничего не получаешь?
- Я получаю ровно столько, сколько мне положено по штатному расписанию.
- А кроме штатного расписания?
- Ты хочешь сказать, что мой шеф берёт взятки?
- А ты хочешь меня убедить, что он получил наследство из Америки?
- Причём тут Америка? Я не знаю и не хочу знать на какие деньги он строит свою дачу!
- Ой, как нравственно! А где же твоя бдительность товарищ следователь?
- Есть презумпция невиновности. Человека нельзя обвинять в воровстве пока это воровство не будет доказано.
- У тебя есть твоя презумпция, из-за которой ты ничего не хочешь видеть, а у меня есть глаза, которыми я всё прекрасно вижу!
- Я не понимаю, что ты от меня хочешь?
- Я хочу жить, как человек. Хочу загорать не в гостях у твоего начальника, а у себя дома, хочу напариться в бане до одурения нырнуть в свой собственный пруд, хочу домой ехать не в электричке, а на "Победе", хочу…
Леночка не могла больше говорить. Слёзы полились из глаз и она зарыдала.
Обычно, когда Леночка начинала плакать, муж обнимал её и успокаивал, даже если виновата была она. На этот раз муж даже не подошёл к ней.
- А я знаю, что тебе надо, - сказал он металлическим голосом.
- Что? - испугалась Леночка.
- Тебе надо выйти замуж за моего начальника. Дверь - там!
Муж показал рукой на дверь и вышел из комнаты.
Слёзы моментально просохли на пухленьких щёчках. Сердце заколотилось в лихорадке. Мозг, поняв, что произошло, судорожно стал искать выход из создавшейся обстановки. Леночка вскочила с кровати и попыталась задержать мужа.
- Юра, Юра, ты всё не так понял! Я не это имела в виду!
Увы, но слова, вылетевшие с уст, никогда назад не возвращаются. Как ни жалко нам милую Леночку с мраморной кожей, маленьким носиком и пухленькими губками - приходится признать, что только время относительно, а совесть величина абсолютная: она либо есть, либо её нет - третьего не дано.
Однако есть совесть у человека или её нет - жить как-то надо. Не для того Леночка столько лет охмуряла своего мужа, не для того терпела лишения и неудобства, чтобы вот так просто, когда до должности начальника управления остался один шаг, взять и разрушить всё. Пусть страсть, данная природой, ослеплявшая до селе её мужа остыла, пусть гормоны уже не доводят её супруга до умопомрачения, бой ещё не окончен. У неё есть сила, есть ум, хитрость, подлость, если хотите. Так просто она не сдастся.
Юрий Александрович уже в который раз, допрашивая Ферзя, пытался понять, почему тот не желает сознаться, где находится второй мешок с деньгами. Подельник, с которым было совершено дерзкое ограбление был убит, ему и его сыну выйти на свободу не было никаких шансов. За убийство милиционера и охранника ничего кроме высшей меры, бандиты получить не могли. Какой смысл было упираться?
- Я ещё раз повторяю свой вопрос: где второй мешок с деньгами?
- Начальник, я тебе уже сто раз говорил, что я не имею никакого отношения к этому ограблению.
- Ферзь, хватит мне сказки рассказывать. Неужели ты думаешь, что суд поверит, про эту историю с походом по местам боевой славы?
- Мне не поверит, а почему не поверить моим друзьям?
- Потому что ты обманул их. Это ты подговорил их поехать сюда, чтобы в случае чего, прикрыться ими. Вот ты сейчас ими и прикрываешься. Тебя взяли на месте преступления с автоматом в руках. Есть показания лейтенанта милиции, да и сам автомат проходит по делу, как вещественное доказательство.
- Я его нашёл совершенно случайно.
- И поэтому на прикладе выцарапана твоя фамилия?
- Это действительно моё оружие, но я даже не надеялся, что найду его.
- Хватит изворачиваться, Ферзь. Ты задумал это ограбление давно, ещё во время войны. Когда вы взорвали с партизанами карьер, ты уже тогда знал, что после войны он будет восстановлен и на всякий случай спрятал оружие.
- Начальник, богом клянусь, не грабил я ничего!
- Личность застреленного бандита установлена - это Косой, ты вместе с ним был на зоне в одном отряде. Я только одного не могу понять: зачем ты на дело сына взял? Ты же знал, что если вас возьмут, его расстреляют.
- Начальник, не бери грех на душу, спаси моего ребёнка.
- Он охранника убил.
- Это не охранник, это бандит!
- Хватит, Ферзь! Мне надоело это!
Ферзь встал с табурета, на котором он сидел и подошёл к столу, за которым сидел Юрий Александрович. Рука следователя автоматически потянулась к кнопке звонка, чтобы вызвать охрану. Неожиданно Ферзь опустился перед ним на колени.
- Начальник, я же вижу, что ты мужик правильный, спаси моего мальчика! Я всё, что ты хочешь подпишу!
- Мне не надо всё, мне надо узнать, где второй мешок.
- Да не знаю я, где этот проклятый мешок. - Ферзь закрыл скованными наручниками руками лицо и зарыдал.
Рука Юрия Александровича, зависшая над кнопкой звонка, опустилась. В камеру зашёл охранник.
- Увести, - скомандовал следователь.
Юрий Александрович давно бы закрыл дело, если бы не этот проклятый мешок. Доказательств против Ферзя и его сына было предостаточно: это и показания лейтенанта, который арестовал Ферзя в тот момент, когда тот держал в руках автомат, это и отпечатки пальцев сына Ферзя на рукоятке кинжала и, наконец, признания обоих в том, что они совершили убийство. Если бы нашли оба мешка, то бандиты давно бы уже получили свой приговор и ждали исполнения смертной казни.
А может быть, Ферзь действительно не знал, где находится второй мешок? Может быть, когда он отстреливался от милиции, кто-нибудь из его попутчиков взял да и спрятал мешок? К сожалению, на острове, расположенным посередине болота милиция ничего не нашла. Следовательно остаётся только одно объяснение: мешок утонул в болоте.
Юрий Александрович решил ещё раз допросить свидетелей и заканчивать это дело.
Показания свидетелей ничего не прибавили. Все, как попугаи, твердили заученную историю про поход по местам боевой славы. Следователь прекрасно понимал свидетелей. На их месте он, наверное, вёл бы себя также. Юрий Александрович был участником войны. Он ставил себя на место свидетелей и задавал сам себе вопрос: а смог бы ты на их месте сдать своего боевого товарища, даже если бы он оказался бандитом? "Нет", - отвечал сам себе следователь, - "никогда и не при каких обстоятельствах".
Последней из свидетелей была допрошена жена Ферзя. Собственно это был не допрос, а успокаивание, бьющейся в истерике женщины. Вместо того, чтобы писать протокол, следователь отпаивал несчастную валерьянкой.
- Вот, что, - сказал он ей, - я не буду вас больше мучить. Пойдите в коридор, успокойтесь, а потом зайдёте ко мне, я отмечу вам пропуск.
Маша вышла в коридор и села на стул. Рядом сидела симпатичная девушка с маленьким носиком и, как будто, мраморной кожей.