- В восемь утра за тобой придет машина. Ты должен выйти и дать ответ. Если "да", тебя отвезут на вокзал. Паспорт передадут в Москве. Визу сделаем там же. Ни грамма водки. Галине ни слова. Останешься в городе, проживешь день или два. Решай сам. Все. Иди и думай.
* * *
Ерзая на стуле в кабинете следователя, Максим Трубников впервые чувствовал себя неуверенно. Он не привык защищать себя, другого всегда проще, ты - человек со стороны, тебе ничего не грозит, можешь холодно и расчетливо мыслить.
- Что же вы, Максим Савельич, заставляете за собой бегать, не ночуете дома, патрульной службе приходится вас задерживать на улице. Несолидно как-то.
Следователь валял дурака, и Трубникова сейчас больше беспокоил молчаливый тип со взглядом, как лезвие бритвы.
- Почему я должен перед кем-то отчитываться?
- Вашего подопечного Кайранского убила любовница, так называемая невеста. В роли свахи выступали вы. Девочек Кайранскому поставляли из салона Луцкой тоже вы. Правда, сначала вы опробывали их в своей постели, а уж потом сдавали хозяину. Луцкая тоже убита. А тут еще одно дело всплыло. Мы нашли ее бывшего оператора. Парень рассказал интересную историю четырехлетней давности. Об убийстве в салоне пятнадцатилетней девочки. Я помню это дело. Предприниматель, которого соплюшка исцарапала, полгода отсидел за решеткой по подозрению в убийстве, и вы, адвокат, ему не помогли.
- Он меня не нанимал.
- Оператор рассказал нам о видеокассете. Вы же знаете, что полагается за сокрытие улик в случае преступления.
- И вы ему поверили? Язык без костей. Свиридов достал упакованную в целлофан кассету.
- Мы нашли ее у вас под паркетом. Там же лежали пакетики с кокаином общим весом в сто пятьдесят граммов.
- Подбросили.
- Обыск производился при понятых.
- Я не о вас говорю. Девчонка подбросила. Дочь Виктории Мамоновой.
- Неубедительно. Где Юля?
- Понятия не имею.
- Вы задержаны, гражданин Трубников. Полагаю, обвинение вам предъявят по всей форме в ближайшие двадцать четыре часа, и вы будете переведены в СИЗО.
- Хотите поймать девчонку и устроить перекрестный допрос? Они что угодно наболтают, лишь бы отмыться.
- От убийства не отмоешься. Вы должны предъявить нам оригинал завещания Дмитрия Кайранского. Сами понимаете, семье придется нанять другого адвоката, ему мы и передадим оригинал. Хотите что-нибудь сказать?
- Я много могу рассказать. Но как эти откровения отразятся на моей судьбе?
- Они будут учтены. Если принесут пользу следствию.
- Позвольте закурить?
- Курите.
Трубников опасливо глянул на человека, молча стоявшего у окна.
* * *
Отчет профессора Вика читала лежа на кровати. Олег сидел в кресле с бокалом шампанского и с ухмылочкой наблюдал за ней.
- Достойный мужик. Честь ему и хвала! - сказала она, отложив бумаги.
- Я думаю, решение принимал не он, а она.
- Тем более. Значит, она не отказалась от своих планов. Пожелаем ей удачи.
Олег поперхнулся шампанским.
- Она же отхватит половину состояния!
- А мне какое до этого дело? Мое имя в завещании не упоминается.
- Совсем?
- Старик предлагал мне долю, но я поступила умнее - получила в подарок акции сталелитейной компании, которой он владел.
- Много?
- И правнукам хватит, если правильно распоряжаться капиталом.
- Так, выходит, ты не участвуешь в гонке за наследством?
- Нет, дорогой мой. Но в этой истории выживет сильнейший, а пока мы будем тихо наблюдать за банкой, полной пауков. Неизвестно, кто доживет до дня оглашения завещания. Полгода - срок очень долгий для тех, кто разгуливает по лезвию бритвы.
Олег поставил бокал на пол и направился к кровати.
* * *
Телефон трещал долго, и Галя, выскочив из ванной, едва успела ответить:
- Алло! Я слушаю!
- Говорит тот приставучий детектив, с которым вы целовались на балконе.
- Незабываемые минуты.
- Я нашел подружку вашего мужа. Могу вас к ней отвезти, если вы не передумали.
- Нет, нет, не передумала. Я буду готова через час.
- Хорошо. Через час я за вами заеду.
* * *
Марина открыла дверь квартиры. Увидев Юрия, она удивилась, но не подала виду.
- Неужто должок принес?
Он ничего не ответил. Прошел к столу и бросил на него пачку стодолларовых банкнот.
- Подавись! И запомни - ты никогда меня не видела и не слышала обо мне.
- Разумеется, миленький. И не видела, и даже не слышала, хотя все твои рукописи проходят через секретариат, и я не могу не знать о тебе.
- Я все сказал. Если ты еще раз попадешься на моем пути, я перегрызу тебе глотку.
- Страшно, аж жуть!
Юрий захлопнул за собой дверь.
* * *
Рудольф стоял возле машины и смотрел на окна шестого этажа. Свет в них еще горел. Он вошел в подъезд и опустил письмо в почтовый ящик. Опять глянул на окна. Свет погас. Через несколько минут из дома вышла Галя. Он помахал ей рукой, и она перебежала дорогу.
- Мы поедем на вашей машине. Я не должен светиться. Итак, мне пришлось нарушить все инструкции, а я дорожу своей работой.
- Нет проблем, моя машина стоит напротив.
- Отлично.
Они направились к красному "Пежо".
В это время какой-то человек, открыв дверь, вошел в квартиру Юрия и Галины. Свет он включать не стал. Зайдя в спальню, рукой в перчатке приподнял подушку, взял револьвер, который Рудольф дал Галине для самозащиты, и черной тенью скользнул к выходу.
* * *
Красный "Пежо" остановился возле старого дома на окраине.
- Ее квартира на первом этаже с правой стороны, - сказал Рудольф. - Я подожду вас в машине.
- Она живет в этом кошмарном доме? - удивилась Галина.
- Наполовину уже выселенном. Ее зовут Марина.
- Ее не Юрий интересовал, а его деньги.
- Разумеется. В редакции знают, что он живет за счет богатой жены. А теперь и сам получит жирный кусок пирога по наследству.
Марина ждала гостью. Рудик ее предупредил, спектакль продолжается. Ей грели душу слова Рудольфа: "Ни одна актриса не зарабатывает столько за незначительный эпизод с несложным текстом".
Убогая квартира ужаснула Галину. Ее муж проводит время в кошмарной трущобе! И, судя по всему, доволен.
- Можете не представляться. Я знаю, кто вы, - заносчиво произнесла хозяйка, пропуская гостью в комнату.
- Что вы хотите, милочка, за то, чтобы оставить в покое моего мужа?
- Двадцать тысяч долларов. Компенсация за потерянное время.
Галина прошлась по комнате и остановилась у книжного стеллажа. На полках стояли папки с рукописями, на корешках - наклейки с именем Юрия Кайранского.
- Вы это читаете?
- По долгу службы, а не из-за любви к литературе, которой там и не пахнет.
- Я дам вам деньги, но с условием, что вы уедете из города. Навсегда.
- Ха! Рехнулась, тетенька? И где я буду жить? На вокзале?
- Квартира за мой счет. Можете выбрать и получше этой.
- Другой разговор. Квартира плюс двадцать кусков зелеными - меня такой расклад устраивает. Как только подберу жилплощадь, дам вам знать. Если обманете, не видать вам Юрку как своих ушей.
- Я не повторяю дважды. О нашем соглашении мой муж ничего знать не должен.
- Он меня больше не увидит.
- Надеюсь. Жду вашего звонка.
Галина с презрением глянула на девчонку, годящуюся ей в дочери, и ушла.
* * *
Прошло не больше десяти минут, Марина все еще пересчитывала деньги и радовалась - все так просто: десять штук с мужа, двадцать - от жены, квартира, и это за пару коротких встреч и один телефонный звонок. Рудик гений!
В дверь позвонили. Это он!
Она побежала открывать. Есть чем похвастаться!
Открыв дверь, девушка растерялась и попятилась назад. Дверь захлопнулась. Вспомнив, что деньги остались на столе, бросилась в комнату. Раздался выстрел. Пуля попала в затылок. Смерть наступила мгновенно.
* * *
Было чему удивляться: Юрий сидел у телевизора совершенно трезвый. Рядом на столике вместо привычных бутылок - газеты.
Передавали новости. Галина задержалась на пороге. Она узнала здание офиса сталелитейной компании. Возле центрального входа стояли машины "скорой помощи" и милиции. Журналист взволнованно тараторил:
"…Неслыханный случай. В современном здании с лучшим оборудованием и вдруг такой казус, повлекший гибель людей, среди которых финансовый директор компании - один из ее патриархов, ближайший друг покойного владельца компании господин Прокофьев. Не успели похоронить одного гиганта сталелитейного бизнеса, как из жизни уходит другой…"
- Что там случилось? - спросила Галя. Сидевший спиной к двери, Юрий вздрогнул и медленно повернул голову:
- Лифт оборвался. Кабина упала с двенадцатого этажа. Выжить никому не удалось.
- Ты веришь в такую случайность?
- Нет, конечно.
- Конкуренты. Аркадий в одиночку с ними не справится, его раздавят как лягушонка.
- Я так не думаю. Отец умел жить сам и давал жить другим. Он сотрудничал с конкурентами и не шел на обострение.
- Теперь его нет, сын может избрать другую политику.
- Ни черта не смыслишь. Идет планомерное истребление семьи и всех, кто имел к ней непосредственное отношение. Сегодня арестован адвокат Трубников. Теперь погибает Прокофьев. Их подписи стоят на завещании.
- Хочешь сказать, что жена и дочь Аркадия тоже погибли не случайно?
- Иди спать, мне не до разговоров. Оставь меня одного.
Галина хотела что-то сказать, но передумала.
* * *
Свиридов и Вербицкий слушали отчет главного инженера, стоя в холле офиса.
- На первый взгляд, произошло короткое замыкание в цепи. Резервное реле не сработало. Это все, что я могу вам сказать. Полный анализ займет несколько дней. Механизм очень сложный, придется разбирать все по винтику.
- Диверсия может иметь место? - спросил Свиридов.
- Теоретически - может. Но практически? Я себе этого не представляю.
- Займитесь этим вплотную, нам нужен официальный отчет вашей комиссии.
- Я понимаю. Придется вызывать представителей завода из Германии. Лифты закупались у них. Но ответственность они на себя не возьмут, установку производили наши специалисты. Сэкономили.
Свиридов и Вербицкий оставили инженера и подошли к группе клерков.
- Примите наши соболезнования, господа, - начал Свиридов. - Все вы, как я понимаю, входите в совет директоров?
- Выживших, - ответил один из них. - По случайности. Задержались в зале заседаний.
- Кому мешал Прокофьев?
- Компания "Металлэкспорт" предлагала объединиться на выгодных условиях. Переговоры ведутся два года. Старик отказался продавать им контрольный пакет акций. Аркадий, занявший пост отца, также отказался от слияния компаний. Прокофьев считал объединение нецелесообразным, а к его мнению прислушивались и старик, и Аркадий. Его голос был решающим. Вам все понятно?
- О какой сумме идет речь? - спросил Вербицкий.
- О миллиардах. За переговорами следили международные наблюдатели. Семьдесят процентов продукции уходит за границу. Большая часть в Китай. Перспективный рынок, им, сколько ни давай - все мало.
Вербицкий и Свиридов отошли в сторону.
- Завещание старика - капля в море по сравнению с перспективами компании. Может, мы не с того конца лучину жжем, Илья.
- Завещание не мелочь, а мощный снаряд, Женечка. Он может отвлечь на себя внимание. Конкурентами должны заняться другие следователи, нам же следует закончить начатое.
3
Олег и Вика вышли из дома. Вэл открыл хозяйке дверцу лимузина.
- Не скучай без меня. Я вернусь поздно. Сегодня много дел, - обернувшись к Олегу, сказала Виктория.
- Мне, лодырю, этого не понять. Не легкое это дело - заводить роман с бизнес-леди.
- Потерпи немного. Я ведь тоже не железная. Следующую неделю мы проведем на берегу моря. Бархатный сезон в разгаре.
- И ты оставишь все дела?
- У меня их больше нет. Я привела бумаги умершего в порядок и мне теперь нечего делать в этом доме. Семья Кайранского меня больше не интересует.
- Я рад, что ты покидаешь это болото.
- Я тоже. Остается очистить свое тело от присосавшихся пиявок. Где бар, ты знаешь.
- И где холодильник тоже. Приготовлю тебе ужин. Что-нибудь экзотическое.
- Чертовски соблазнительно. Красавец, потрясающий любовник, да еще и повар. Может, я всю жизнь ждала такого? Начинаю верить в судьбу.
Она поцеловала Олега и села в машину.
- Поехали, Вэл, у нас сегодня трудный день.
Когда усадьба скрылась из виду, Вэл остановился. У обочины стоял обычный "жигуленок". Вэл пересел в него и уехал, а Вика села за руль лимузина.
* * *
В восемь часов утра Юрий вышел из дома. Кто-то взял его под руку и повел. Казалось, он попал в тиски, вырваться из которых надежды не было. Молодой парень лет тридцати пяти, выше его наголову, плечистый, с решительным выражением лица тащил его силой.
- Я могу сам идти! - попробовал сопротивляться Юрий.
- Вы мямля, Юрий Дмитриевич, и ни на что не способны. Они уже в доме. Вы разминулись на секунду или две.
Парень перевел его через дорогу и впихнул в машину.
- О ком вы говорите? Кто в доме?
- Люди, которые должны вас похитить. Они пришли раньше, чем мы предполагали. Аркадий не доверился Виктории Львовне и решил забрать вас силой. Как вы не хотите понять, от вас зависит его жизнь! Ему нужно ваше сердце.
- Я уже понял, что человеческая жизнь для него ничего не стоит.
- Поздно поняли. Мутным взглядом трудно оценивать происходящее и делать трезвые выводы. Смотрите. - Парень указал на окна шестого этажа. - Это ваша квартира?
- Да, моя.
Окно распахнулось, и из него вылетел человек, словно выпрыгнул с разбега. На ветру развивались светлые длинные волосы и ночная сорочка.
- Галя! - крикнул Кайранский.
Тело шмякнулось об асфальт. Кайранский выскочил из машины и бросился к жене. Сильная рука остановила его, сбив с ног. Его подняли, как щенка, оттащили назад и бросили в машину. Автомобиль сорвался с места.
Юрий рыдал. Он ничего уже не понимал. Его привезли на вокзал и посадили в поезд. Рудольф не отходил от него ни на шаг.
* * *
Виктория затормозила у дверей больницы, прошла в холл и обратилась в справочную:
- Аркадий Кайранский выписывается?
- Да. Сейчас он получает выписку и скоро спустится вниз.
Ждать пришлось недолго. Вскоре появился Аркадий.
- Два приступа за три дня, дело мое дрянь.
- Ты вылетаешь в Барселону восьмичасовым рейсом. Я получила сообщение от доктора Сапатероса. Твоя очередь следующая.
Они вышли на улицу и сели в лимузин Вики.
- Я даже не мог присутствовать на похоронах.
- Жене и дочери ты уже ничем помочь не мог, о себе думать надо. Ты один стал владельцем целой империи.
- А что мой донор?
- Он прибудет в Испанию чуть позже. На сутки. У меня все готово.
- Остается уложить его на операционный стол.
- Это мои проблемы. Ты убедился, что я человек дела, а не болтливая баба. Мы едем в офис, я от твоего имени собрала совет директоров на девять тридцать утра.
- Что ж, мне отступать некуда.
В квартире шел обыск. Эксперты возились с окном, Вербицкий и Свиридов стояли на балконе.
- А где ее муж? - спросил Илья.
- Ищут. Может, за бутылкой ушел.
- Бар забит выпивкой. Ни черта не могу понять! Эти-то с какого боку попали под гусеницы?
- Юрию полагается тридцать процентов, а Галине десять от общего состояния. Не берусь переводить проценты в деньги, от нулей с ума сойдешь.
- Нет, Женя, перебор. Последнему достанется все. Он и есть убийца. Тут к гадалке ходить не надо.
Евсюков вышел на балкон с конвертом.
- Гляньте, господа начальники. Только перчаточки наденьте.
Свиридов достал из кармана тонкие хирургические перчатки, надел их и вынул из конверта фотографии. На всех была Галина с каким-то молодым типом: в кафе, на улице в обнимку, целующаяся на балконе.
- Чертовщина! Она ему изменяла?
- Найдено в его секретере среди бумаг. Похоже, он книжки писал.
- Мы о нем ничего не знаем! - рявкнул Свиридов. - Но к компании отца он не имел никакого отношения, это точно.
- Может, он и выкинул женушку в окно, - предположил Евсюков. - За что же изменнице десять процентов отдавать.
- Дело не в десяти процентах. Галина богатая женщина, он сидел у нее на шее. Теперь ее деньги достанутся Юрию.
- Труп Галины дактилоскопировали? - спросил Свиридов.
- Так точно, - ответил Евсюков. - Хотите узнать, держала ли она эти снимки в руках?
- Хочу. У телевизора полно пустых бутылок, с них тоже снимите отпечатки. И сделайте запрос в банке. Нам нужны сведения о ее счете и все ее распоряжения по поводу денежных средств.
- Неужели этот придурок спьяну выбросил жену из окна? - с сомнением протянул Свиридов.
- Не такая уж бредовая мысль. Первая жена Дмитрия, мать Аркадия и Юрия, тоже решила, что у нее есть крылья. История повторяется. Разница во времени и количестве этажей.