Он развязывал тесемки папок, доставал из них эскизы один за другим. Тут было на что посмотреть. Работы поразили Кристину, она погружалась в иной мир, доселе невиданный и прекрасный, похожий на галлюцинации. Ее повело, отрава начала действовать. Не натворить бы глупостей. Еще немного, и она начнет раздеваться. Упаси Господи! Кристина постаралась взять себя в руки.
- Свое решение я скажу завтра. Вам надо приехать к нам, осмотреть место работы. Найдете? С шоссе поворот на указателе "Дом на холме". Он и впрямь стоит на холме, дальше только море.
- Конечно, найду.
- В полдень. А теперь проводите меня до машины.
- Может, переждете? У вас горят щеки и блестят глаза.
- Именно. Боюсь, что у вас я сгорю окончательно. Доеду, ветерком обдует.
Она едва не свалилась с лестницы, спускаясь вниз. В машину села нормально. Скорость отрезвляет. Ей повезло, до дома добралась живой, прошла в свою спальню, рухнула на кровать и погрузилась в сон.
* * *
За окнами светила луна и трещали цикады, когда Кристина открыла глаза. Ужасно болела голова. Она пыталась понять, что с ней произошло. Ее фантазии не хватило бы на такой необычный сон. Девушка встала, переоделась, причесалась, подправила макияж и направилась в гостиную на первый этаж. Нет, это не сон. Все происходило наяву. Кажется, в ее жизни произошли большие изменения. В лучшую или худшую сторону, она еще не знала, но сопротивляться судьбе не хотела. Что-то должно случиться, и не исключено, что ее жизнь потечет по новому руслу. Хуже не станет. Может быть только лучше. Надо учиться преодолевать препятствия, до сегодняшнего дня в ее жизни даже слабые помехи не встречались.
Муж сидел на диване и, как всегда, пил, тупо уставившись в телевизор. Когда-то она сходила по нему с ума. Глупая девчонка. Ей было восемнадцать, ему сорок два. Красивый, богатый. А как он ухаживал, какие слова говорил! И что сейчас? Пятидесятилетняя развалюха с больным сердцем и гнилой печенью. Слава богу, таланты свои еще не пропил.
Дмитрий Андреевич Петляр имел много талантов, таких называют "поцелованный богом".
- Скучаешь, Митенька? Муж оглянулся.
- Это ты, Тина?
- Кто еще может быть?
- Чертиков я пока не видел.
- Скоро увидишь, если не умеришь свой пыл. У тебя же сердце больное. Хочешь меня вдовой оставить?
- Рано или поздно это произойдет, смирись с неизбежностью. Хочешь выпить?
- Сегодня хочу. Но я буду пить шампанское. Нет, лучше "Бургундское", за ним ходить не надо.
Кристина подошла к столику, на котором стояло множество бутылок, и налила себе красного вина. Она редко составляла компанию мужу, но сегодня особый случай. Глядишь, и голова болеть перестанет. Кристина села на ковер рядом с креслом мужа, как верный пес, и посмотрела на него преданным взглядом.
- Ты мне дашь десять тысяч долларов?
Он сделал глоток виски и погладил ее по волосам:
- Что ты еще задумала?
- Купить картину. Сегодня я заходила в "Шоколадницу" и видела, как один тип расписывает стену. Я загорелась. Он настолько необычен, речь идет о пейзаже на стене, я хочу иметь такой же в своей спальне. Поговорила с художником, он назначил цену. Торговаться я не стала, думала, запросит больше.
- Деньги в сейфе, бери. Пусть это будет одним из подарков к нашему юбилею. Или ты забыла? Через месяц годовщина нашей свадьбы, мы прожили вместе десять лет. Срок немалый, если сравнить тебя с той девочкой, на которой я женился. Сейчас ты зрелая женщина в расцвете сил.
- Я тебя люблю, Митя.
- И я тебя очень люблю. Жаль, что не могу тебе дать больше, чем позволяет здоровье.
- Завтра в полдень будь дома. Один день можешь обойтись без рыбалки. Художник привезет эскизы, я хочу, чтобы ты сам на них взглянул.
- Хорошо. Но ты недолго будешь любоваться его творением.
- Почему?
- Решил осуществить твою давнюю мечту. В тайне от всех я ищу дом в Подмосковье и квартиру в столице. Очень скоро мы уедем из этой дыры. Ты же мечтала жить в Москве, хватит тебя мариновать на периферии.
Кристина оторопела.
- Бог мой, это так неожиданно! Я даже не знаю, что сказать. И радостно, и грустно.
- Думаю, ты быстро адаптируешься и войдешь во вкус. В Москве есть где разгуляться.
- А как же твоя фирма, наш дом, море, рыбалка, друзья?
- В друзьях я не нуждаюсь. Они меня утомляют, и мне становится скучно. Мы купим дом рядом с водоемом, и рыбалка никуда не денется. Конечно, в Подмосковье нет моря, но оно уже надоело, как и все остальное, включая моих кровососов. Фирму я отдаю Богданову Николаю Николаевичу. Он стоял у ее истоков. Я выкачал из нее все, что мог, теперь пусть потеют другие, нам на жизнь хватит. Дом отпишу дочери Евгении. У девочки нет жилья в России, надо обеспечить ее тыл, вдруг вернется.
- Странное желание. Она уже не девочка, ей двадцать четыре года. За десять лет нашей совместной жизни я ее ни разу не видела, и вдруг!
- Увидишь. Я ее пригласил к нам, пусть оценит отцовский подарок. Русский язык она помнит. Преподает его в Оксфорде. Жена училась и воспитывалась в Англии, хочет остаться там навсегда, но все может измениться.
Кристина выпила бокал до дна.
- И она продолжает считать тебя своим отцом?
- Конечно. А кто, по-твоему, оплачивал ее учебу, жилье, на какие деньги она живет? По английским меркам я идеальный отец. Там детей пускают в свободное плавание как только те начинают ходить без помощи няньки. Иди и устраивай свою жизнь сам. Вот почему на западе люди умеют зарабатывать. Их не кормят с ложечки до тридцати лет.
- Любопытно будет взглянуть на русскую англичанку, дочь моего мужа, годящуюся мне в подружки.
- У тебя нет подруг и не может быть, Тиночка. Дружба - это отдача, а ты умеешь только брать.
- Твое воспитание. А с кем мне дружить? С доярками из ближайшего поселка? Жены твоих деловых приятелей живут в городе, заняты семьей, детьми. И потом, они глупы как пробки, говорить могут только о тряпках и побрякушках. И еще о своих детях.
- Что делать. Бог нам не дал детей. Я не представляю тебя в роли матери, ты и пеленки несовместимы.
- Я могла бы родить после свадьбы, но ты же не захотел, боялся за мою фигуру. Купил себе куклу для развлечений, а кукла захотела тебе подарить другую. Зачем? Двух абортов хватило, чтобы больше не заботиться о безопасном сексе. Это тебя устраивало. Теперь ты убиваешь себя выпивкой, а обо мне подумал? Я не приспособлена к жизни, ничего не умею.
- Ты же свободна. Каждый день мотаешься в город, много читаешь.
- Еще долблю на компьютере твои романы и складываю их в стол. Предлагаешь мне поискать работу секретарши? Подавать кофе в кабинет какому-нибудь жлобу, трахаться с ним на подоконнике и отвечать на телефонные звонки?
- О чем ты говоришь, глупышка… Моих денег тебе хватит на три жизни.
- Не все измеряется деньгами, Митя.
Кристина взяла бутылку и отправилась в свою спальню. Она почувствовала усталость, разговор с мужем оставил тяжелый осадок.
Сидя на кровати, она пила вино, думала о художнике с солнечным глазами, и ее настроение постепенно менялось. Уснула Кристина с улыбкой на лице.
3
Художник приехал во время второго завтрака, ровно в полдень, как и договаривались. Супруги пили кофе на веранде, Кристина, как всегда, выглядела прекрасно, она была неотразима.
- Смотри, детка, он приехал на велосипеде, - усмехнулся Дмитрий. - Ты уверена, что он стоит тех денег, которые ты намерена ему заплатить?
- Меня не интересует его личность. Пусть он будет хоть бомжем. Когда увидишь его работы, сам все поймешь.
День был солнечный, под голубым небом стоял их шикарный особняк, море сверкало, переливалось яркими красками, с высоты холма казалось, что его осыпали бриллиантами.
Молодой человек прислонил велосипед к дереву, снял папку, привязанную к раме, и направился к веранде.
- Только прошу тебя, Митя, обойдись без своих колкостей.
- Постараюсь. А он симпатичный. Что тебе больше нравится: он или его картины?
- Меня не интересуют красивые мужчины. Они по своей сути очень схожи со мной.
- Что ты имеешь в виду? - удивился Дмитрий.
- Твои слова. Я могу только требовать, но ничего не давать взамен. Таким верить нельзя, полагаться на них - тоже.
- Я имею в виду флирт, а не серьезные отношения.
- Без флирта скучно жить. Ты уж прости меня заранее за мое кокетство. Строить из себя пуританку я не собираюсь.
Молодой человек поднялся на веранду и подошел к столу.
- Приятного аппетита. Кажется, я не вовремя появился.
- Нет, нет, очень даже вовремя, - улыбнулась Кристина. - Познакомьтесь, мой муж Дмитрий Андреевич. А это Афанасий, художник. Присаживайтесь за стол, пока кофе не остыл.
- С удовольствием. Кристина налила гостю кофе.
- Так это вы расписывали "Шоколадницу", Афанасий? - спросил хозяин дома.
- Совершенно верно. Сегодня к вечеру закончу работу. Осталось нанести несколько штрихов. А вы видели?
- Нет. Мне жена рассказала. Непременно заеду посмотреть.
- Надеюсь, не разочаруетесь.
- Самоуверенно. Так и надо. Я тоже творческий человек. Пишу детективные романы. Так, для души. Без твердого убеждения, что ты не хуже Чехова или Достоевского, нет смысла садиться за стол.
- Я себя ни с кем не сравниваю. Просто стараюсь переложить свое видение мира, свои чувства на полотно. Кому-то нравится, кому-то нет. Все воспринимают окружающее по-разному. Что касается исполнения, то тут уже речь идет о ремесле. В вашем случае, наверное, ремеслом является ваш слог.
- Не думал об этом. Я не получаю отзывов и меня никто не критикует.
- Ваши рукописи никто не читает?
- Моя жена. Я пишу от руки, а она их печатает на компьютере. Мы с ней не обсуждаем мои опусы. У Кристины ко мне предвзятое отношение, вряд ли она будет объективна. Что ж, пойдемте в дом, хочу глянуть на вашу фантазию.
Хозяин распахнул тяжелую дубовую дверь, и они вошли в обширную гостиную. Кристина не обманула художника. Комната была больше, чем зал "Шоколадницы", и стены выше и шире, белые стены без единой картины.
Кристина не могла оторвать глаз от парня, забыв о том, что муж очень внимательный человек, замечает все, а она всегда оставалась для него главным объектом внимания.
Афанасий разложил листы на ковре. Дмитрий очень внимательно разглядывал каждый.
- Я не разочарован. Вы, Афанасий, очень своеобразная индивидуальность. Рад, что Кристина нашла вас. Аванс она выплатит сегодня же, завтра можете приступать к работе. Если эксперимент окажется удачным, я закажу вам панно на стену в гостиной. Скоро мы уедем из этих мест и, возможно, в этом доме будет жить моя дочь. Полагаю, ей тоже понравится ваше необычное видение окружающего нас мира.
- Хорошо, я завтра же приступаю к работе. В какое время?
- Договаривайтесь с Кристиной. Ранним утром я сажусь на свой катер и уплываю далеко от берега, туда, где водится крупная рыба. Благодаря таким прогулкам я все еще живу.
- Любите рыбалку?
- Это не хобби, а необходимость. Осенью предпочитаю охоту на уток, озеро действует на меня благотворно. Воздух, тишина, покой. Я и пишу, сидя в шезлонге на носу своего катера. Но мои детективы не так жизнерадостны, в них много мрачных красок.
- Догадываюсь. Надо соответствовать жанру.
С улицы в гостиную зашел немолодой мужчина.
- Вот, Кузьма, глянь-ка, какие таланты живут у нас под носом, - сказал хозяин дома и, повернувшись к художнику, добавил: - Это мой секретарь Кузьма Михалыч Шерман, человек, туго знающий свое дело, но лишенный каких бы то ни было талантов.
Секретарь пробежался взглядом по эскизам.
- Впечатляет.
- Большего вы от него не дождетесь, - усмехнулся Дмитрий. - Извините, дела. Мы будем в моем кабинете, дорогая.
- Да, да, я зайду. Приготовь деньги, Митя.
Хозяин и секретарь поднялись по винтовой лестнице наверх.
- Я думал, ваш муж моложе, - собирая эскизы в папку, сказал Афанасий. - Он серьезно болен?
- И не надейтесь, вдовой я стану не скоро. Его здоровью можно позавидовать, он подковы гнет без всяких усилий. Я видела его медицинскую карту - здоров как бык, но ему очень нравится казаться больным и беспомощным. Таким образом все заботы перекладываются на меня.
- Вы говорите так, будто его здоровье раздражает вас.
Кристина промолчала.
- А разве у вас нет домработницы?
- Приходящая. Милая, трудолюбивая женщина, но что она может? Помогать по хозяйству. А моему стареющему ребенку требуется особый уход.
- Вам ли жаловаться? Вы, что называется, "в шоколаде". Луну с неба еще не просили?
- Попрошу. Если вы сумеете мне ее достать.
- Я навозный червь, это вы живете на небесах.
- Тогда я вам ее достану. Если будете очень настаивать.
Афанасий улыбнулся.
- Приятно слышать. Вчера я за вас очень переживал. Сделал глупость, предложив вам стакан водки.
- Это безобидная глупость, я на вас не в обиде. Мне всегда и во всем везет. Как видите, я жива и здорова.
- И очень красивы.
- Не думала, что вы способны говорить комплименты.
- Не способен. Вырвалось. Я привык сдерживать свои чувства. Все, что считаю возможным, выплескиваю на полотна, остальное оставляю при себе.
- Хорошая черта. Я придерживаюсь того же.
- Так, значит, до завтра?
- Приезжайте часов в десять, раньше я не встаю. Подождите, я принесу деньги.
- Не горит, завтра отдадите, я тороплюсь в город. Мне надо закончить работу в кафе.
Афанасий вышел и направился к своему велосипеду. Кристина смотрела ему вслед, пока он не скрылся за деревьями.
4
В жизни бывают пейзажи ничуть не хуже тех, что на своих картинах изображал Афанасий. Представьте себе солнечное утро, сказочный сосновый бор, подползающий к обрыву, под которым изумрудные волны гладят песчаный берег. В скале умело вырезаны ступени, ведущие на вершину холма. На холме мягкий стриженый газон, шикарный особняк, увитый итальянским плющом. У самого обрыва пестрый раскрытый зонт невероятных размеров, а под ним абсолютно нагая красавица с безупречными формами.
Афанасий приехал вовремя и долго не решался подойти к чудной обнаженной женщине с бархатистой кожей. Она лежала на животе и дремала под лучами солнца. Он боялся спугнуть ее, как дикую птицу. Взмахнет крылышками и улетит, вся гармония будет тут же нарушена.
Набравшись смелости, он, наконец, подошел.
- Извините, Кристина, что беспокою. Я еще не освоился здесь…
Она приподняла голову и глянула на него сквозь темные стекла очков. Потом произошло что-то невообразимое: она перевернулась на спину и легким движением накинула полотенце на бедра. Высокая грудь оставалась открытой.
- Вы пришли? Очень хорошо. Сейчас я вас провожу в свою спальню. Вам что-нибудь надо?
- Только вода для разбавления красок.
- Какая жалость. Я думала, вы захотите большего.
Афанасий смутился. Кристина издевалась над ним, иначе сложившуюся ситуацию он расценить не мог.
Она встала, распушила волосы и только потом накинула на себя платье. Предоставляя художнику возможность разглядеть ее тело во всех подробностях, очень долго застегивала пуговицы снизу вверх. У него не хватило духу отвернуться или отойти в сторону, он стоял как вкопанный и жадно разглядывал хозяйку дома.
Кристина бросила очки на покрывало:
- Я готова, можем идти.
И они пошли. "Вот всегда бы так - идти рядом с этим мужчиной", - подумала девушка. Похоже, такая же мысль мелькнула и в голове художника.
Кристина это почувствовала и не могла больше сдерживать себя. Но как сделать, чтобы инициатива исходила от него? Она не хотела выглядеть шлюхой в глазах этого парня.
Они поднялись в ее спальню. Афанасий начал разглядывать стену. Идиот! Сейчас она чувствовала себя более обнаженной и уязвимой, чем на травке под зонтиком.
- Вам нравится мое платье? - неожиданно для себя задала она глупый вопрос.
Он ответил не задумываясь.
- Нет. На нем слишком много пуговиц.
- Если ты начнешь расстегивать их снизу, а я сверху, то их станет в два раза меньше.
Дура! Сорвалась! Но ждать она больше не могла. Художник подошел к ней и одним резким движением рванул платье. Пуговицы разлетелись в разные стороны. Свалившись на ковер, они сплелись в одно целое. Безумство могло длиться до бесконечности, но раздался стук в дверь.
Мокрая, обливаясь потом, Кристина подошла к двери. Под рукой не оказалось даже халата. Она приоткрыла дверь и глянула в узкую щель.
- Время обеда, госпожа, - сказала прислуга. - Вы заснули?
- Накрывай стол на двоих, Роза.
- Но хозяин еще не вернулся с рыбалки.
- У нас гость. Через десять минут ты его увидишь. Обедать будем на веранде. Ступай.
Кристина прикрыла дверь.
- Похоже, нас застукали? - тихо спросил художник и поднялся с пола. Его тело казалось Кристине безупречным. Надо было прожить двадцать восемь лет, чтобы понять, что может испытывать женщина.
- Идем в душ. Дверь справа.
- Не помешало бы.
Под душем они стояли обнявшись, целуя друг друга.
- Что бы ни произошло, я никогда не буду сожалеть о пережитых минутах, - прошептал он ей на ухо.
- Молчи. Ты меня возбуждаешь. Поговорим потом, я сама к тебе приеду.
Она приехала на следующий день и сумасшествие продолжалось.
5
Уже стемнело. На веранде включили свет. Мягкий, ненавязчивый он отражался от белых стен дома. С внешней стороны светильники были прикрыты медными, согнутыми в полукруг полированными пластинами. На белой скатерти стояли серебряные подсвечники с витыми свечами.
Вечер начался с хорошего вина. Сегодня Дмитрий Андреевич предложил художнику остаться на ужин. Работа продвигалась медленно. На стене спальни появился рисунок углем, до красок дело еще не дошло. Афанасия никто не торопил.
Роза поставила на стол блюдо с камбалой, запеченной в духовке по особому рецепту хозяина. Ее поблагодарили и отпустили домой.
- Третья камбала за неделю! - восхитилась Кристина. - Кажется, тебе поперла удача, дорогой.
- Прет только дуракам. Я понемногу отхожу от дел и вместо совещаний провожу время на воде. Рыбаки своих тайн не выдают. Я много сменил мест, пока не нашел тихую заводь, где по дну ползают эти красавицы. - Дмитрий выпил бокал вина, потом принес себе бутылку виски.
- Я не очень хорошо разбираюсь в винных букетах, предпочитаю мочегонному средству крепкие напитки.
- "Бордо" - мочегонное? - удивился Афанасий.
- Я не ценитель винных букетов, меня интересует результат. Кристина считает меня алкоголиком. Спорный вопрос. По утрам я не похмеляюсь.
- Это не алкоголизм, а распущенность, - резко сказала Кристина.
Художник решил сгладить ситуацию.
- Ваша жена говорила мне, что ей нравятся ваши книги, но вы не издаете их. Почему?
- В нашей стране, как и в каждой другой, существуют определенные правила игры. Американцам подавай "хеппи-энд", французы склонны к драматизации, а у нас добро борется со злом и всегда побеждает. Если нет положительного героя, вас не будут читать, а соответственно, и издавать. Но я вижу мир по-своему.
Дмитрий выпил полстакана виски и закурил. К еде он не прикасался.