Влас уже сворачивал к дому, когда услышал за спиной быстрые шаги и отскочил в сторону. Ох и вовремя! Кирпич раскололся у самых ног. Не отскочи, получил бы по голове, а вот встать после того сумел бы или нет - это вопрос.
Влас рванулся за убегавшим пацаном. Нагнал его в сквере. Вмазал по подбородку - тот в кусты улетел с воем. Влас хотел добавить, но перед ним внезапно выросли двое.
- Чего прикипаешься к пацану? - подошли вплотную.
- Он на меня с кирпичом наехал.
- Как же ты на мослах стоишь? - ухмыльнулся коренастый, коротко постриженный парень и стал оттеснять Власа в темноту кустов.
Тот все понял: надо защищаться от сообщников. Влас дрался свирепо. Ему вдруг стало обидно, что такая долгожданная воля оказалась хуже зоны. Здесь могли убить ни за что, и это его - недавнего зэка. Особенно взбесил его нож в руках одного из парней. Его Влас не пощадил, вломил так, как тот получил бы в зоне. Второй, увидев расправу, вскоре сам исчез.
Влас пришел домой весь в пыли, потрепанный, рассказал матери, но та не поверила:
- Нападают на богатых, а с тебя что взять? Наверное, за старое взялся или с бывшими дружками встретился?
- Я правду сказал, - ответил устало.
На другой день Влас пошел искать работу, но ему все казалось, что за каждым его шагом кто-то следит. Оглядывался, но за спиной никого не было. "Чертовщина какая-то, своей тени стал бояться", - злился Влас и заставлял себя забыть вчерашнее. Он обошел несколько заводов, но ему везде говорили о сокращениях, отсутствии заказов, сетовали на предстоящее неминуемое банкротство и… отказывали.
Только в двух местах спросили, кто он такой. В остальных даже не поинтересовались.
- Своим уже жрать нечего. Сворачиваем производство. Куда там чужих брать, наших поддержать бы хоть как-то.
"А я чужой… Всюду. И дома… Даже в зоне такого не слышал, не получал в зубы ни за что. Там умели делиться всем, а здесь озверели вконец. Как жить дальше?" - обхватил руками голову и сел на первую попавшуюся скамью.
Домой идти не хотелось. Что скажет матери? Чем успокоить? Она еще вчера сетовала: мол, теперь до пенсии не дожить, а о лекарствах совсем забыть придется, квартплата за двоих увеличилась. Вот только пенсии не повышают. Как дальше быть? Хоть живьем к мужу под бок беги, только там ничего не нужно.
Влас пытался пресечь стенания и жалобы, но бесполезно. Мать не знала иной темы. Ее ничто другое не интересовало.
"Куда ж податься?" - мучительно думал он.
И вдруг услышал:
- Вот и встретились! Что? Не узнал? - присел на скамейку парень с синюшным подбитым глазом и распухшим лицом.
Влас напрягся, огляделся по сторонам. Мимо шли люди, не обращавшие на них никакого внимания.
- Да ты не дергайся! Не хочу наезжать, хотя нас тут много. Стоит только захотеть, разнесем в клочья. Но зачем без понту? К тому ж, видать, ты из своих: лягавым не высветил. Значит, договоримся, - подвинулся ближе. - Ты кто? Тот самый Влас, который тряхнул банк вместе с кодлой?
- Тебе-то что с того? - оглядел парня.
Тот заговорил тише:
- Слышал я, ты в зоне отбывал, теперь на волю вышел.
Со своими корефанами дышать станешь иль сам по себе фартовать будешь?
- С ними пока не виделся. Как стану канать, еще не определился. Но никак не врублюсь, тебе что за дело до меня?
- Я не сам по себе к тебе подвалил. Шевели мозгами. Разговор имею. Если фартовать станешь, секи, ты в городе не один. Всякий дом своих хозяев знает, все на пределы поделено. Сунешься - накроем. Разборки не миновать. Либо с нами, либо лежи на дне тихо. Дошло? С тобой, когда надумаешь, можем потрехать.
- Оглядеться надо. Я из-под запретки только вышел. По новой влипать туда не хочу. - Власу вспомнилась зона.
- Короче, покуда не дергаешься - дыши, а сунешься в наши пределы - не взыщи. На сход загремишь. Забьют тебе стрелку, включат счетчик. Не отбашляешь - снимут кентель. Так мне велено передать, я тоже не сам по себе и не с жиру…
Влас задумался, хотел ответить парню, что не до приключений ему, но когда оглянулся, на скамье было пусто.
Целых две недели потерял он в поисках работы. Куда пи обращался, нигде не брали. "Не нужен", "ничего не можем предложить", "к сожалению, мы разорились", - слышал повсюду.
"Черт, что за жизнь? Город словно подыхать собрался. Живому человеку средь людей места нет", - шел домой обозленный. Только хотел перейти улицу, рядом машина затормозила резко, его окликнули:
- Влас! Хиляй сюда шустрей!
Это был Сашка, тот самый, кому он передал письмо из зоны.
- Садись! Подброшу! - заулыбался широко и поинтересовался: - Ну, как канаешь на воле?
- Хреново! Везде непруха, словно черт на хвосте зацепился. Никак определиться не могу. Измотался и устал от невезухи.
- А ты проще отнесись к жизни! Она тебе под дых сует - ты ей в ухо вломи. Вот и квиты станете!
- Легко сказать. Ты, как вижу, таксуешь! Приткнулся к фраерам, а мне места нет, - вспомнил с горечью.
Ага! Таксую! Вот с покраски веду. Еще две надо из ремонта взять! Поможешь доставить по адресу? Покупатель уже на мази, ждет. Все без загвоздок, не ссы! Ксивы на колеса имеются. На пути все корефаны свои, никто не притормозит, - уговаривал недолго.
- Все бы ладно, но давно баранку не держал в руках. Справлюсь ли?
- Я тебя за неделю так отшлифую, гонщик позавидует, - пообещал уверенно Сашка и слово свое сдержал.
Всю неделю он учил Власа на пустыре за городом. В первую поездку они отправились вместе. Влас оглядел новехонькую "ауди" и спросил:
- У кого такую красотку уволок?
- У знакомого. Тот долго хвалился, как ему повезло. Радовался, что не переплатил…
- А если он тебя прижучит?
- Ты что? Стебанутый? Как допрет?
- Сам говорил, будто у знакомого увел…
- Чудак! А как иначе? Узнал, какую он купил, где ее держит, но ведь, кроме меня, об этом полгорода знало. Любого может заподозрить.
- Но ведь это твой знакомый?!
- Теперь такое время: брат - у брата, сын у матери ворует. А ты знакомого на уши вешаешь, да у меня их полный город! Свое пузо все равно ближе. Ты ж мужик, допереть должен: чем лучше знаком, тем проще у него спереть. Иначе зачем знакомиться?
- А если догадаются, докажут и найдут?
- Ну и дурак ты, Влас! Вот я за свою жизнь, знаешь, сколько колес увел? Тебе и не снилось. На пять таксопарков хватило бы! А попался только дважды. На чужих да еще, аж признаться гадко, на отечественных колымагах. Глянулась "девятка": ее, новехонькую, старый хмырь приволок из самой Москвы. Ну, я и подумал, зачем этому козлу новая машина, когда у него в гараже старая "копейка" догнивает? Пусть на ней рассекает. К чему такому хорьку красоваться и тыквой рисковать? Конечно, особо знаком с ним не был. А он, как назло, оставил свою красотку возле гаража. Я не выдержал: едва старый хрен пошел домой по надобности, я в машину сел и дал по газам. Сотни три километров сделал, гаишники тормознули и говорят: "Выкатывайся, дядя, приехали!" - и так насовали мне, что чуть живого в лягашку доставили. Там я узнал про сигнализацию, что стояла в машине. Она маячила своему хмырю о местонахождении и высветила меня с потрохами. Дали мне тогда пять лет, но через два с половиной года выпустили. Ведь статья бытовая. Куда деваться? Снова за свое взялся. Семь лет без беды дышал, навары имел жирные. А тут, дурак, клюнул на "Волгу". Даже не узнал, чья она. Все шла гладко до самого Иванова. Там был у меня один желающий па эту машину. И надо ж было так ложануться: перед самым постом ГАИ, на въезде в город, расписалась эта кляча. Все масло выплюнула на асфальт, встала ровно замертво. Вышел я из нее, а ко мне двое гаишников подвалили. Ксивы на "Волгу" потребовали. Я пытался выкрутиться, что только не плел, ничего не помогло. Сгребли с потрохами и поволокли выяснять мою личность. Я их на кабак фаловал, просил отпустить, мол, клячу нужно отремонтировать. Ничего не стали слушать. Сделали запрос на меня и на эту хрюшку-"Волгу". Уже через полчаса ответ получили, и нарисовался по мою душу "джип" зарешеченный с двумя мусорами. Сгребли за жопу и впихнули в клетку. Долго потешались, мол, транспорт к дороге не подготовил. Еще три зимы канал в зоне. С тех пор на отечественную технику не смотрю. Импортная так вот не подводит. За нее с хозяина выкуп можно снять, либо загнать за клевые бабки, а то и на запчасти пустить. Тоже куш отхватишь, внакладе не останешься.
- А хозяева тебя не прилавливали? - поинтересовался Влас.
- Один возник невзначай. Я уже в "гольфе" устроился, собрался заводить. Он подвалил и спрашивает: "Что ты тут делаешь?" Ну, я ему, мол, с твоей Валькой решили за городом отдохнуть. Он как взвился и домой на рысях побежал. К бабе с разборкой. По пути матом ее крыл. О машине мозги посеял, мне другое и не нужно. Завел "гольфа" и по газам. Кому что! Но ту машину я удачно загнал!
Власа лишь поначалу удивляла веселая беспечность Сашки. Того ничто не терзало и не мучило. Он жил играючи: легко уводил машины, быстро получал свой навар, еще легче и беспечнее тратил деньги.
Влас, получая от него свою долю, отдавал часть денег матери. Говорил, что работает на частника в дальнобойщиках. Мать попыталась расспросить о хозяине и грузах, но сын не стал рассказывать, ответил, что работа не из легких, но лучшего не нашел.
Сашка постепенно научил его всему: не только как угнать машину, но и подготовить ее, выгодно продать. Теперь Влас умел открыть и завести любую машину. Никакая сигнализация не могла помешать, он отключал и вырубал любые; умел быстро и без шума открыть самые навороченные замки.
За время поисков работы натерпелся от горожан столько унижения и насмешек, что люто возненавидел их и мстил всем, забыв всякую жалость.
Получив свою долю, Влас никогда не отдавал матери все деньги. Лишь малую часть, чтоб не заподозрила и не проболталась. Он не верил ей, а в глубине души злился на нес за многое: "Ведь ни одного письма не написала мне в зону. Да и встретила словно чужого. Попреками, жалобами извела, словно не сын я ей. Коль так, лучше не делиться с ней ничем. Слишком много в ней осталось от директора школы, а вот от матери - ничего…"
- Влас! Скажи-ка мне, ты даешь деньги на продукты, а вот за квартиру, свет и газ я плачу из пенсии. Может добавишь, чтоб мне на лекарства осталось?
- Нет у меня больше.
- Неправда! Я чистила твое пальто - там куча денег.
- Это не мои! Я должен отдать их хозяину за товар, - нашелся Влас, не на шутку испугавшийся матери.
Он в тот день спрятал деньги в подвале, сам себя похвалил за сообразительность и постоянно пополнял копилку.
Влас и впрямь числился в дальнобойщиках у фирмача, но лишь по спискам. На всякий случай. Ведь участковый время от времени навещал Власа и, услышав, что тот работает, уходил успокоенный.
Его бесили эти визиты. Он ненавидел милицию. Ее пронырливость, любопытство нередко приводили в ярость. Влас еле сдерживался, чтобы не надерзить, не выкинуть участкового за дверь за его вопросы.
- Сколько получаешь у хозяина в месяц? - И, услышав ответ, интересовался: - Хватает этого? А может, подворовываешь? Не густо платит. С таким заработком семью не прокормить. Тебе уж пора бабой обзавестись. Детей нужно, чтоб в жизни прочно на ногах держаться. А вот у холостого нет стопоров, сам себе предоставлен. Так ты давай не медли с этим. С меня мороку снимешь, мамаше легче будет, а главное - в жизни смысл почувствуешь, дорожить ею начнешь!
Влас терпеть не мог эту пространную болтовню и молча костерил участкового на чем свет стоит. Все жильцы дома знали, что этот мент сменил три жены. Двоим он платил алименты, а третья, наставив рога, смылась с каким-то грузином на Кавказ, оставив своего лягавого без запасного нижнего белья. Участковый не только людям, всякому дворовому псу поклялся разыскать шлюху и наказать ее, но поиски затянулись, и лягавый нашел себе новую бабу, успокоился, забыл о прошлом. А Власа подначивал:
- Слушай, уж не отбили тебе в зоне мужичье достоинство? Чего телку не приводишь?
- Ты всех испортил. Зачем они мне после тебя? - хмуро отшучивался Влас.
- Преувеличиваешь мои возможности! - довольно хохотал участковый и, уходя, советовал: - Ты, Влас, ищи не молодую, а богатую, средь вдовых. Так оно лучше. На всем готовом заживешь, как я. Вдова сама обеспечит всем. Тут только присмотреться нужно, чтоб не промахнуться. Теперь многие так устраиваются.
- Ну, козел! Забрался к бабе за пазуху, еще и хвалится! На десяток лет старше взял и мне эдакое советует. Во, падла! - кипел Влас.
Но больше всего его разозлил последний визит милиции, когда поздним вечером к нему ввалились трое с проверкой документов. Подозрительно заглянули во все углы и, лишь уходя, сказали, что из зоны сбежали трое зэков, а у кого еще их искать, как не у тех, кто сам сидел. "Так распорядился начальник горотдела, а он человек опытный".
Последнее парень воспринял как пощечину. Не долго обдумывая план мести, уже через три дня увел от дома начальника сверкающую "ауди". В городе поднялась шумиха. О случившемся заговорили на каждом перекрестке:
- Чего нам, простым людям, ждать, если у самого главного мента машину угнали, увели от дома, из-под носа!
- Небось свои наказали! Проучить вздумали. Чужой разве решится с лягавой сворой связываться?
Менты и гаишники обшарили за три дня все гаражи. Проверили каждый закоулок, обшмонали пустырь и кладбище. Осмотрели все кусты в пригороде, каждую канаву и овраг, даже под мостами оглядели, побывали на свалках, но следов машины нигде не обнаружили. Пятерых известнейших угонщиков сгребли в горотдел, но бесполезно. На четвертый день отпустили. Власа средь них не было. Он исчез бесследно. Тогда за это дело взялся Михаил Смирнов. Каково же было его удивление, когда нашел Власа в больнице с двухсторонним воспалением легких. Судя по записям в журналах и по регистрации, тот попал в больницу за день до похищения машины начальника.
В милиции только руками развели: алиби неопровержимое. В него поверили все, кроме Смирнова.
- Он угнал. Больше некому было, - убеждал начальника следственного отдела.
- Где доказательства? Убеждения к делу не пришьешь! Эмоции в сторону. Мужик болен.
- Но машина не могла исчезнуть сама?
- Значит, завелся в городе кто-то помимо Власа. Да и как его взять без улик?
- Дайте мне месяц сроку, я отыщу машину и угонщика! - попросил Смирнов.
И уже на следующий день передал информацию о пропавшей "ауди" в милицию и ГАИ ближайших городов. Он сообщил о ней все: номер, цвет, отличительные приметы хозяина - все данные. И стал ждать, но не сложа руки, он установил за Власом негласную слежку и подкинул в палату к нему подсадную утку. Но не повезло. Влас не пошел на контакт. Через две недели вышел из больницы, а еще через три курская милиция сообщила, что разыскиваемая "ауди" обнаружена в гараже человека, который уехал отдыхать за рубеж.
Пока разыскивали отдыхающего, новое событие грянуло: угнан "мерседес" начальника ГАИ.
- Ну это уж слишком круто! Нам бросают вызов! - подскочил прокурор города и заметался, забегал по кабинету мелкими и быстрыми шажками. - Этого негодяя к стенке приговорить надо!
- Достать бы! Уж мои ребята с ним разделались бы! - ухмыльнулся начальник милиции и весь вечер совещался со следователями.
Новое дело тоже поручили Смирнову. Он ни на минуту не выпускал из виду Власа, прицепил к нему на хвост двоих оперативников. Постоянно прослушивал все телефонные разговоры, но Влас крайне редко поднимал трубку. Ему лично никто не звонил, лишь матери - старые знакомые, приятели и коллеги.
- Почему ты думаешь, что Влас угоняет машины? - спросил Смирнова начальник следственного отдела.
- Я не предполагаю, а убежден!
- Откуда такая уверенность?
- Понимаешь, все остальные угонщики - народ семейный! Воруют у горожан, но в петлю головой не сунутся, не станут столь дерзко рисковать. К тому ж, если проследить тенденцию, они наловчились в последнее время угонять машины из других городов. На заработки туда мотаются, у себя не засвечиваются, а вот этот ни разу не попался на том, хоть промышляет угоном.
- Откуда знаешь? Есть доказательства?
- Если б они были! Пока только чутье, - вздыхал Михаил. - Тот новый русский, что купил машину нашего шефа, ничего вразумительного не ответил о продавце. На опознании никого из наших не указал, не узнал. Хоть самого бери за задницу, только тоже прокол. У него свой бизнес, и деньги имеет неплохие. Рисковать не будет. Так ответили в милиции и поручились за него. Но… когда он уходил из кабинета, каким-то странным взглядом обменялся с Власом. Но тот целыми днями в городе был, никуда не выезжал и. не звонил.
- Тогда чего ты к нему прицепился?
- Понимаешь, видели его, как он деревянные на баксы менял.
- Ну и что? Теперь многие так делают.
- Все верно, но откуда у него излишек?
- За мелочными подозрениями крупную рыбу не упусти! Угонщики свое получают в баксах. Так что не на того коня ставку сделал, - усмехнулся начальник отдела и потерял интерес к разговору.
Влас между тем отогнал машину в деревню к Сашкиной бабке. Та жила в полусотне километров от города в крепком, плечистом доме. Рядом сарай, полный всякой скотины, сеновал. За сараем копны сена, под одной надежно спрятан "мерседес". Бабка не знала и не предполагала истины. С Власом ее познакомил любимый внук, назвал другом, просил, если тот появится, не выгонять, принимать ровно своего.
Тот и заявился под утро. На красивой белой машине прямо за дом заехал и закидал ее сеном, под толстобокий стог замаскировал. А бабке сказал, что баба, с какой он жил, ушла от него к другому и теперь имущество поделить вздумала. Вот и прячет машину, чтоб подлая сука его трудом не воспользовалась. "Ведь на эти колеса сколько лет вкалывал".
Бабка пожалела парня, посочувствовала ему, поругала бабу и пообещала, что будет приглядывать за машиной, никому, кроме Власа, не отдаст ее.
- А и кому она тут сдалась? Деревня вконец опустела, лишь старый дед Илья, ослепший и оглохший, доживает свой век на другом конце деревни в своем ветхом доме. Он и во двор почти не входит. Какое ему дело до машины, если свое имя забывает.
Бабка была еще хоть куда и не теряла надежды на то, что в это тяжкое время сыщется и на ее долю какой-нибудь крепкий мужичок, работящий и заботливый. Лишь бы не пропойца и не гнилушка. Имел бы душу теплую да руки умелые. Вдвоем им ничего не будет страшно.
Бабка иногда бывала в городе. Возила на базар сметану, творог, яйца. Набирала соль и сахар, свечки и хлеб и заворачивала к Сашке. Тот отвозил бабку в ее глухомань и, нагрузив багажник битком, возвращался в город. Бабку он навещал часто. Именно от нее узнал о "мерседесе", спрятанном Власом в сене. Долго смеялся над его выдумкой:
- Бабуль! Да никогда у него не было бабы! Он холостой. Его и силой никто не женит. Влас с детства сифилис подцепил. С того дня даже кошкам не верит! Кто ему рога наставит? Влас с матерью живет, а машину от ментов прячет. Ты его не выдавай! Он нормальный дружбан!