Врач вышел, и в палату вошли двое в штатском. Они представились и попросили майора рассказать, как всё произошло. Особенно-то и рассказывать было нечего, но Протасов по минутам нарисовал картину.
Один из следователей взял стул и сел рядом.
– Сергей Иванович, может, это связано с вашей работой? Кто-то освободился и решил вам насолить?
– Вроде нет таких, – ответил он, – но кто его знает, у кого что на уме?
– Мы проверим эту версию, а пока желаем вам скорейшего выздоровления.
Они по очереди пожали руку майору и ушли, а Протасов крепко уснул.
Вечером зазвонил мобильник. По номеру он определил, что звонил Николай. "Ещё этого мне не хватало", – подумал он, но ответил.
– Как здоровье, – спросил Николай. – Я слышал, вы в больнице…
– А кто вам сказал об этом?
– Звонил вам на службу, и там сказали, где вас искать. Я хотел вечером встретиться… Может, подъехать к вам или не надо?
– Давайте так, – строго ответил майор, – я поправлюсь, и мы с вами обязательно увидимся.
Николай не возражал и отключился.
– Вот люди, не успел лечь в больницу, как уже растрезвонили по всей колонии…
Раздался ещё один сигнал мобильного, и Протасов подумал, что это Николай звонит, чтобы настоять на встрече, но это звонил Игорь. Он сказал, что находится возле больницы и сейчас поднимется.
Игорь появился через пять минут после звонка. Майор удивился оперативности, но увидеть товарища был искренне рад.
– Да, друг, отделали тебя по полной… Как себя чувствуешь?
– Обещает врач, что жить буду и скоро выпишут.
– Так ты точно никого не видел?
– Не было никого, честное слово! – И майор положил правую руку на сердце. – Клянусь. Я отошёл метров на пятьдесят от дома, а тут удар. Не слышал за спиной даже шороха.
– Серьёзные у нас с тобой противники, – сказал Игорь.
– А при чём тут ты?
– Я думаю, что это дело рук твоего Николая…
– Даже так?
– Подумай сам, взять у тебя ничего не взяли… Деньги, документы на месте. Для какой цели ударили?
Протасов туго соображал, а Игорь поднял палец вверх и сказал.
– Били так, чтобы не убить, а припугнуть. Ты где был в последние дни?
Майор рассказал Игорю, что был в гостях у матери убитого заключённого.
– Вот и ответ, – сказал Игорь. – Мы имеем дело не просто с уличной шпаной, а с людьми, которые пойдут на самые крайние меры, лишь бы запутать следы.
Не надо было тебе заниматься без моего ведома следствием. – Лицо Игоря стало серьёзным, и он ещё раз повторил: – Не надо было…
Глава 22
Лена готовила на кухне котлеты и варила суп. Запах стоял на всю квартиру, и устоять от искушения поесть было трудно. Игорь сидел в кресле Василия и листал журнал. Его озабоченный вид беспокоил Лену.
– Что случилось, дорогой, на работе проблемы? – Она подошла к нему и села на диван, вытирая руки вафельным полотенцем. – Давай пообедаем, а после поговорим.
Лена поднялась и протянула руку Игорю, но тот остановил её, показывая на диван.
– Присядь, нам надо поговорить сейчас, а не потом.
По выражению лица Игоря она поняла: что-то случилось.
– Вася, муж твой, в тюрьме.
Возникла пауза, Лена хлопала ресницами, не совсем понимая, о чём говорит Игорь.
– В какой тюрьме?
– В самой обыкновенной. Он уже там находится больше месяца.
– С чего ты взял такую ерунду. Я не верю… Тем более он же звонил по телефону и ни о чём подобном не заикался.
– Он врёт тебе. Зачем он это делает, я не знаю, но врёт.
Лена сжалась в комок и поджала под себя ноги. Она отказывалась верить Игорю.
– Мне человек сказал, который недавно освободился. Он пришёл проситься на работу, и мы разговорились. А я его знаю много лет, и он ошибиться не мог.
– В чём ошибиться?
– В том, что видел Васю, когда его вели то ли к адвокату, то ли ещё куда…
– Я тебя умоляю, – сказала Лена, – верить такому нельзя. Людей похожих предостаточно, и он просто мог ошибиться.
– Я тоже так подумал, но после через друзей узнал. И мне сказали, что это правда.
Лена молчала, отказываясь верить услышанному.
– Но как он туда попал?
– Мне сказали, что за драку… И скоро у него должен быть суд.
– Какой суд, не поняла?
– Лена, я прошу тебя, не будь идиоткой! Самый обыкновенный суд. А после суда Васю отправят в зону.
– Не оскорбляй меня. – Она поднялась и подошла к окну. Открыв форточку, достала сигарету и закурила.
– Что всё это значит? – спросила Лена, стоя спиной к Игорю.
– Я сам ничего не пойму, информации нет, и остаётся только ждать. Может, ты поговоришь с ним, когда он позвонит, и спросишь?
– Нет, – сказала Лена, – выбрасывая окурок в окно. – Ни к чему это. Если он не говорит, значит, есть причина. Нам даже лучше, что так складываются обстоятельства.
– А помочь ты ему не хочешь?
– Чем помочь? – Её глаза округлились, и она задумалась. – Вася не тот человек, который нуждается в помощи. Он всегда сам решал свои проблемы. Если так получилось, пускай сам и выкручивается.
– У тебя железный характер. И не жалко тебе его? Всё-таки муж…
– Нет, когда человек проявляет жалость, он показывает свою слабость. А я сильная женщина и воспитала себя по-другому. Официально он мой муж, а на самом деле это давно не так…
– Ну и стерва же ты, Ленка…
Игорю нравилось такое поведение Лены. Он даже заводился при одном виде сверкающих гневом глаз любимой.
– Он позвонит, и мы продолжим играть в игру, которую придумал мой благоверный.
Она села к Игорю на колени и начала двигаться, имитируя половой акт.
– Да ты завелась не на шутку… – Игорь поднялся и взял на руки Лену. Глаза у неё блестели, и ей хотелось в этот момент только одного. Мужчину.
Через минуту они лежали в спальне и наслаждались друг другом. Игорь знал самые потаённые места на теле Лены и языком старательно их щекотал. Он достал игрушки, которые Леночка купила в секс-шопе, и сексуальные игры приобрели совсем другой оттенок. До вечера они не вылезали из кровати, а после набросились, как голодные волки, на еду. Вино расслабило и унесло проблемы в ночную даль, к звёздам и облакам. Для этой парочки ситуация была благоприятной, и ничего им не угрожало. Ночью позвонил Вася, и Лена с ним поговорила. Притворилась, что скучает, не может дождаться, когда он вернётся домой. Игорь сказал, что завтра по своим каналам уточнит про Васю, а после попробует переоформить фирму на себя. Они с Леной решили продать её и уехать в другой город.
Глава 23
Шалому понравилось предложение Васи поиграть в картишки. Он чувствовал себя хозяином в камере и понимал, что облапошит этого чудака в два счёта.
– Во что играть будем? – спросил Шалый, облизывая сухие губы.
– В тэрц или буру, выбирай, – и Вася растянулся в улыбке до ушей. В камере арестанты притихли, чтобы не сбить масть игрокам. Даже коневые придержали почту, чем накликали недоумение арестантов этажом выше. Сверху через решку кричали:
– Эй, братва, что за дела? Почему дорога стоит… Морозите почту?
Коневые тут же принялись за дело, и почта наладила связь.
– Может, ты шпилевой какой-то, а сам под мужичка косишь? – Шалый пристально посмотрел на Васю, желая прочитать ответ в его глазах. Но вместо этого увидел только холодный и трезвый расчёт соперника.
– Какой из меня шпилевой? Вот на руки мои глянь. Я на стройке кусок хлеба зарабатывал, а не играл.
– А под что играть-то будем? Под наличку или запись?
– Нет… Зачем нам запись или ещё фортеля тюремные… Только наличман, и причём расчёт сразу, не вечером или на следующий день, а сегодня.
– Тогда я имею полное право спросить у тебя – покажи бабло.
Вася поднялся и достал книгу. Под обложкой была спрятана сотня, которую он взял у опера на всякий случай. И вот самое время пустить эти деньги в ход.
– Какой базар? – Шалый позвал шныря и велел на игру заварить кофе.
Вода ещё не закипела, а игра разгорелась серьёзная. Две партии Вася проиграл, а после сам залез на Шалого и отпускать того не собирался. Шалый ёрзал на скамейке, но противник играл смело и, самое главное, хорошо запоминал карты. После проигранных десяти партий он встал и прошёлся по камере.
– Ну, что там, братан, – спросил близкий друг Шалого. – Порядок или нет?
– Попадаю пока, надо перекурить, чтобы сбить этому фраеру масть.
В камеру постучали и объявили прогулку.
– Так, может, на гулочку пойдёшь и разомнёшься заодно?
– Нет, будем играть… Народ, – сказал Шалый, – оставьте нас, погуляйте чуть-чуть.
Публика с неохотой начала собираться на прогулку. Идти не хотели. Всем интересно было увидеть, как Вася порвёт в карты Шалого, но тот, понимая, какой позор его ждёт, выгнал без зазрения совести арестантов.
– Так, продолжим, – сказал Шалый Васе, когда люди ушли на прогулку.
– Как хочешь, желание клиента – закон!
Вася внимательно посмотрел на колоду.
– Так они краплёные у тебя? Вот маленькие дырочки на картах. Туз, король, валет, – и Вася бросил колоду на стол.
– Нехорошо так, Шалый, честных людей обманывать.
Шалый покраснел и без пояснений ударил ладошкой Васю в лицо.
– Да как ты смеешь на честного фраера бочку катить?
Вася потёр рукой щёку и, не сказав ни слова, ударил Шалого в живот. Удар был такой силы, что тот согнулся пополам и присел от боли.
– Ну, сука, берегись! – Шалый, превозмогая боль, встал в боевую стойку. Злость так и кипела в нём, готовая положить обидчика на обе лопатки.
Удар, ещё один, и мимо. Вася умело уходил от ударов, пригибаясь и пропуская их над головой. Он вскочил и резко ударил Шалого ногой в живот. Того отбросило к двери, и головой он ударился в стену. Из носа побежала кровь, и Вася дал ему полотенце.
– Продолжим кулаками или за столом?
Шалый понял, что одному ему не справиться с противником, и показал рукой на стол. Согнувшись в три погибели, он сел за общак и, скривившись от боли, взял колоду.
– Я сдаю, моя очередь, – сказал Шалый и раздал карты.
Но ему опять не повезло, и Вася, понимая, что нельзя упустить момент, пока другие гуляют, сказал:
– Давай так, мы вдвоём, и я могу списать твой долг. Слово даю, что никто не узнает об этом.
Шалый уставился на Васю, не понимая, к чему тот клонит.
– За драку, и остальной базар я буду молчать.
– И что дальше? – Шалому не хотелось платить, но он понимал, что с таким соперником шансы отыграться равны нулю.
– Ты мне дашь телефон, чтобы я позвонил домой, и ты мне ничего не должен. Договорились?
– Идёт, – пожал Шалый руку Васе, – только научи своим штучкам и приколам.
– Согласен, – ответил Вася и дал Шалому отыграться.
Тот, довольный таким раскладом, умылся и сказал:
– Прав ты за карты… И срок это твой не первый… Только бывалые люди так себя ведут и играют.
– Зла держать не буду, обещаю, но и ты держи язык за зубами.
Когда подследственные вернулись с прогулки, Вася и Шалый уже не играли, а сидели вдвоём на шконке, и Вася Шалому что-то показывал на картах. Народ ничего не понял, но впереди был обед, а после обеда большинство улеглось спать.
Как закончилась игра, никто не узнал, а в этот вечер, точнее ночью, Вася звонил Леночке, которая волновалась и переживала. Вася, успокоившись, лёг спать, через два дня ему на суд, а там неделька – и в зону.
Суд прошёл в комнате судьи, который прочитал приговор. Три года лишения свободы и выплата материальных затрат потерпевшей стороне. Вася расписался, и воронок отвёз его обратно в тюрьму. Там Васю перевели в осуждёнку – камеру, где заключённые ждали отправки на зону. Без особых приключений Вася просидел десять дней, и в один из вечеров его заказали на этап. Николай сказал ему по телефону, в какую колонию тот попадёт, и сейчас Вася с пакетом в руках ждал воронка. С ним отправляли пять человек, попутчики попались неразговорчивые, и это вполне было по душе Васе. Никто не лез с расспросами и пустой болтовнёй. Воронок подъехал к вокзалу и остановился. Ждали поезд, который заключённые называли "столыпиным". Какое отношение к этому имел царский министр, никто не знал, но его фамилия прочно закрепилась за этим вагоном с решётками на окнах и заваренным снаружи крепкими листами железа. Солдаты выстроились в коридор, по которому должны бежать зэки. Собаки гавкали, и все были напряжены. Конвой в случае побега имел полное право применять оружие на поражение. Один – в воздух, а остальные – в беглеца. Вася обратил внимание на мужичка лет пятидесяти, коренастого и крепкого. Тот заметно нервничал и всё время дёргал сумку за ручку.
– Не спеши, мужик, – сказал ему Вася, – по очереди пойдём. – Ты, главное, не вздумай бежать, а то пуля догонит.
Васин юмор был некстати, и мужичок со злобой посмотрел в его сторону. Солдаты открыли дверь воронка, последовала команда – по одному на выход. Один из заключённых выпрыгнул и подвернул ногу. Конвой тут же подхватил его под мышки и закинул в вагон. В этой нервозной обстановке Вася был спокоен как удав. И тут мужичок выпрыгнул на асфальт и толкнул солдата. Тот упал, а мужик побежал в сторону вокзала. Среди солдат и офицеров началась паника. На вокзале, возле перрона, находились мирные граждане, а тут побег заключённого. Дверь в воронок тут же захлопнули, и Вася сквозь решётку наблюдал за тем, что происходило снаружи. За беглецом пустили собаку и два раза стрельнули в воздух. Пальба не возымела должного действия, и мужик уже практически добежал до вокзала. Люди, ожидающие поезда, начали разбегаться, и молодой лейтенант, который преследовал беглеца, на свой страх и риск, выстрелил на поражение. Вася увидел, как беглец вскинул руки вверх и упал. Тут же к нему подскочили менты и за руки оттянули к путям. Солдаты оцепили здание вокзала плотным кольцом. "Вот дурак, – подумал Вася, – погиб ни за что…"
Он увидел, как прибыло подкрепление, и бойцы ОМОНа взяли в двойное кольцо воронок и "столыпин". Омоновцы сделали круг непроходимым, и через пятнадцать минут открыли воронок, чтобы остальных зэков перевести в вагон.
– Руки за голову и бегом, – крикнул офицер.
Вася спрыгнул, и свет прожекторов на какое-то мгновение ослепил его, но он не растерялся, нагнулся и побежал, а в это время солдаты махали дубинками, стараясь отомстить за то, что их пригнали сюда и не дали выспаться в части. Вася, как мог, терпел, но чувствовал крепость ударов. Спина болела, а удары становились сильнее. Он уже поднимался по ступеням вагона, когда один из солдат со всей силы ударил его по почкам. Васю скрутило, и он упал внутрь на железный пол. Солдаты затянули его в купе и бросили. Тут же металлическая решётка за ним закрылась. Вася опомниться не успел, как чья-то рука сжала ему горло. Он пытался освободиться, но ничего не получалось.
– Это ты там, фраер, шума наделал? – спросил мужик, крепко прижимая Васю к прутьям.
Остальные зэки закрыли решётку, чтобы солдаты не видели, что у них происходит. Васе с каждой минутой становилось труднее дышать, и он, как рыба жабрами, хватал воздух.
– Ослабь, Бублик, а то мужичок, похоже, коньки отбросит.
Бублик ослабил хватку, но не отпускал.
– Базарь, иначе тут и закопаем…
– Не я это… Дёру дал другой. Уже прибаранили его мусора…
– Точно не ты?
– Век воли не видать, – ответил Вася.
Ему предложили воды, но он отказался. На горле оставались отпечатки Бублика, перед глазами плыли круги.
– Ну и рука у тебя, – сказал он Бублику.
Бублик, довольный тем, что смог в очередной раз продемонстрировать силу, сел возле Васи. На вид ему было не больше пятидесяти, зубы отсутствовали, а шрам через всю щёку делал выражение его лица зловещим. Васю передёрнуло от страха, когда он более внимательно посмотрел на Бублика.
– Да не бойся, мужик, – сказал Бублик и по-детски хихикнул. – Своих не трогаем! Скажи спасибо, что живой… Приляг и отдохни. – Бублик освободил нары, и Вася улёгся.
– Ещё двое, принимай!
Было слышно, как солдаты кричали, нагоняя на зэков страху. Они сами боялись, потому что случалось, когда зэки лезвием пытались проложить себе дорогу на свободу. Это страшное оружие в умелых руках. И солдат предупреждали, чтобы они не расслаблялись и всегда кобуру с оружием держали расстёгнутой – на случай побега или нападения.
Вася лежал на шконке и стонал, а над ним склонились двое зэков и трясли за плечо. Он отключился на пять минут и сейчас начал приходить в себя.
– Слышь, братан, что там случилось?
Они знали, что был побег, и хотели узнать подробности.
– Мужичок рванул к вокзалу, – ответил Вася сквозь зубы.
– Ну и?.. – спросил стриженный под ноль зэк с кривыми зубами. Изо рта у него так воняло, что Вася закрыл рукой нос.
– Баран уже…
– Да ты што… Пристрелили, собаки? Менты позорные, – сказал второй и стукнул по решётке.
– Житья людям не дают. Им бы только пострелять по живым мишеням да с нас три шкуры снять. Пидары вонючие.
Вася открыл глаза и увидел в купе человек пять. Все они были одеты в чёрные робы с номерками на груди.
– С какой командировки, братва?
– С больнички мы, на зону возвращаемся. Полстапятая, слышал о такой?
– Как не слышать, – сказал Вася, опуская ноги на пол и качая головой. Он попытался встать, но не смог. И ноги, и голова гудели, как после перепоя. Во рту сухо, да так, что язык прилипал к нёбу.
– Я тоже туда, так что нам по пути.
Мужичок достал из баула бутылку с чаем и налил Васе в чашку.
– Благодарствую! – Он сделал большой глоток и, растирая спину рукой, поёжился. – Ну и крепок чайковский, ты что, ведро чая засыпал в бутылку?
– Эх, милок, без чаю я скучаю и заварку всегда держу на тупике. Вот отсидишь с моё, тогда поймёшь вкус и прелесть настоящего чая. Жаль, рыбки нет, а то бы сейчас в самый раз, как, братва? – Те засмеялись и похлопали старого каторжанина по спине.
– Одиннадцатый год чалюсь…
– Бублик кличут меня, а тебя как звать-величать?
– Вася! Но ты больше не на Бублика похож, а на Тайсона. Силушка недетская…
– Не серчай, мы тебя за бегуна приняли, а тот уже на том свете, перед Богом ответ держит.
Бублик перекрестился и сказал громко:
– Царство небесное убиенному…
– Будем знакомы, Василий! – И он крепко пожал руку Бублику.
– Надолго к нам на командировку или так, на годок-другой?
– Три года срок у меня, за драку…
Поезд тем временем тронулся, и арестанты продолжали меж собой говорить.
– Так, – подошёл старший сержант и оглядел толпу.
– Расступились, и быстро, дайте посчитать, сколько вас тут.
– Цыплят по осени считают, – крикнул паренёк и засмеялся.
– Может, тебя, цыплёнок, вывести и отдельно побеседовать? – Солдат стукнул дубинкой по прутьям. Гул от удара эхом разлетелся по всему "столыпину".
– В туалет никто сегодня не пойдёт!
– Это как? – спросил Бублик.
– А вот так… Надо поссать – в бутылку, а после – в руки и с собой. И не дай бог кто-то обоссыт вагон. Тогда ответят все как один…
– Непорядок, солдат, – сказал, прищуриваясь, Бублик.