Тайский талисман - Лин Гамильтон

Узнав о поездке Лары Макклинток в Таиланд, к ней обращается Натали Бошамп, жена знакомого антиквара Лары, Уильяма Бошампа, без вести пропавшего в Таиланде. Натали просит навести справки о муже и передает Ларе полученный по почте пакет, в котором среди странных записок, уведомлений, фотографий и газетных вырезок она обнаружила три терракотовые фигурки Будды, одна из которых была расколота на две половинки. Ларе ничего не остается, как начать новое расследование…

Содержание:

• Пролог 1

• Глава первая 1

• Глава вторая 4

• Глава третья 9

• Глава четвёртая 12

• Глава пятая 16

• Глава шестая 21

• Глава седьмая 23

• Глава восьмая 26

• Глава девятая 30

• Глава десятая 33

• Глава одиннадцатая 36

• Глава двенадцатая 39

• Эпилог 41

• Примечания 42

Лин Гамильтон
"Тайский талисман"

Пролог

Посвящается Кэрол и Рою

Личности рассказчика и его матери в древней истории Аюттхая вымышлены, остальные описанные здесь персонажи, политические события и интриги в столице Древнего Тайского королевства реальны. Действие происходит примерно в 1534–1548 годах. В описании же настоящего времени все события и персонажи являются плодом авторского воображения.

Кровь Кхун Воравонгсы на мне. Смертоносный удар был нанесен не моей рукой. Об этом позаботились другие. Однако погиб он из-за того, что я сказал и кому. Временами, когда полная луна пронизывает светом, словно тьму ночи, глубочайшие тайники моей души, я чувствую себя виноватым. Это не значит, что раскаиваюсь в своем поступке. Я видел то, что видел, и не сомневаюсь в виновности этого человека.

Думаю, смятение в моей душе вызывают три причины. Первая - жуткое сознание, что будь я более наблюдателен, или скорее, поскольку дал себе слово, что буду совершенно честен в рассказе о том, что произошло, не будь так поглощен собой, другие могли не погибнуть. Вторая - вопрос, был ли Кхун Воравонгса принужден к своему ужасному поступку тем существом, которое я считаю насквозь порочным, способным соблазнить даже самого добродетельного из нас, и потому заслуживал какого-то сочувствия. Третья - сознание, как много я получил от его смерти, гораздо больше, чем мог ожидать от жизни, даже чем мог представить в самом необузданном воображении: роскошный дом со всем богатством, но, более того, место среди ближайших советников короля Чаккрапхаты и, самое важное, окружение самых красивых на свете женщин.

Завтра, если сообщения наших разведчиков верны, мы вступим в бой с противником. Мы знаем, что наш злейший враг, бирманский король Табиншветхи, надеясь получить выгоду от политической сумятицы последних месяцев, перешел горный перевал с большой армией, а нас в это время атакует на восточном фланге кхмерский король Лавак. Мы осаждены со всех сторон.

Уверен, что во главе с нашим добрым королем Чакрапхатом, который собственным примером укрепил наше мужество, мы наверняка победим. Но я вполне могу пасть в битве, если не завтра, то в скором времени. Поэтому описываю события, приведшие к убийству Кхун Воравонгсы и других людей, и свою роль в его гибели.

Глава первая

Возможно, я повинна в смерти человека. Обнаруженный в реке Чао Прая мертвец погиб не от моей руки. Были и другие, стремившиеся лишить его жизни. Но иногда, в самые темные часы ночи, когда мир до того тих, что успокоить демонов страха и вины невозможно, я задаюсь вопросом, было ли оправдано то, что произошло, хотя доказательства его вины были очевидны всем.

Возвращаясь памятью к тем событиям, я ищу объяснений тому, что делала и говорила, той минуте, когда потеряла всякую объективность, когда инстинкт самосохранения заглушила жажда мести.

"Май пен рай" на тайском языке означает "Это пустяк, это неважно". Представляет собой экзотическую и более циничную версию выражения "Не беспокойся, будь счастлив", своего рода коллективное пожатие плечами в ответ на превратности жизни. Дух его проводит обычного тайца через обычный день крушений, неудач, раздражений, и даже удовольствий. Но когда Уильям Бошамп в последний раз запер дверь своего антикварного магазина на втором этаже здания рядом с бангкокской Силом-роуд и тихо исчез с лица земли, я нашла, что май пен рай может служить тонким, но почти непроницаемым покрытием бурлящей массы продажности, зла, и даже убийства. "Май пен рай" означает "Это неважно". Беда в том, что это было важно для Натали Бошамп и для меня, может быть, очень важно.

Мое превращение из антиквара в сознательную или нет сообщницу убийцы началось, как, видимо, начинается и многое, среди обыденных, если не совершенно банальных дел самого обычного дня.

- Задумывалась ты когда-нибудь, что происходит с некоторыми людьми, когда они уезжают на восток? - спросил в тот день Клайв Суэйн, отступая назад, чтобы полюбоваться выставкой мебели мексиканского патио, которую только что организовал. - Дело в жаре? Лара, ты бываешь там не реже двух раз в год и возвращаешься той же. Усталой, возможно, слегка раздраженной, но, в сущности, не изменившейся.

- Клайв, это имеет отношение к тому, что мы делаем сейчас? - ответила я, перебирая счета на прилавке. - Да и вообще к чему бы то ни было?

- Ты помнишь Уилла Бошампа, не так ли? - сказал он.

- Помню, конечно.

- Так вот, он исчез!

- Понятно, - сказала я. - Коллега-антиквар едет в Азию за товаром, присылает оттуда факс - факс! - жене и ребенку с сообщением, что никогда не вернется, а мы называем это исчезновением, разве не так?

И закрыла кассовый ящик с несколько большей силой, чем требовалось.

- Это давняя история, - сказал Клайв. - С тех пор прошло не меньше двух лет. А теперь он исчез по-настоящему. Бесследно. За дверью накопилась почта, на холодильнике зеленая слизь. Вот такое исчезновение.

Пока он говорил, я увидела, как ко мне несется оранжевая молния, и ощутила удар знакомой лапы по щиколотке.

- Кстати, об исчезновениях, - сказала я, глядя на стратегически установленное в углу магазина зеркало. - Посмотри-ка, что в задней комнате взволновало Дизеля. Думаю, исчезновение - то, что может случиться с одним из наших маленьких нефритовых Будд в нише. - И добавила: - Молодая женщина в желтой блузке.

- Нет, она не взяла Будду, - заговорил Клайв несколько минут спустя, когда Дизель, сторожевой кот компании "Макклинток и Суэйн", стоя в дверном проеме, рычал вслед потенциальной воровке. - Надеюсь, и ничего другого. Право, Лара, иногда я думаю, что нам следует выставить на улицу стол с табличкой: "Бесплатные вещи. Берите, пожалуйста". Это избавит нас от многих волнений, и мы сможем уйти на покой. Разумеется, нищими. Молодец, Дизель, - сказал он коту, почесывая его под челюстью. - Получишь награду, как только схожу в гастроном. Думаю, креветок. Нет - шварцвальдской ветчины! Что на это скажешь?

Кот мурлыкал.

- Клайв, уверена, что она ему не понравится, - сказала я. Кот и бывший муж воззрились на меня, склонив набок головы. Меня удивило, что, хотя долго знаю обоих, я до этой минуты не замечала, как схожи их манеры и как оба ухитряются не делать того, что я от них хочу.

- Она становится выжившей из ума старухой, правда, Диз? - сказал Клайв, поглаживая кота. - Не будем обращать на нее внимания. Однако возвратимся к Уиллу. От него, кажется, несколько месяцев не было ни слуху ни духу.

- Ерунда, - ответила я. - Разве мы не получали от него открытки? Из Таиланда, так ведь? Где он рекламировал свои товары в полной уверенности, что мы захотим их приобрести?

- Ты имеешь в виду ту открытку, которую бросила в мусор, выкрикнув: "Только через мой труп!" - или что-то в этом духе?

- Это правда, - сказала я. - Там было несколько вещей, которые раздражали меня, как отцы-бездельники, которые удирают в далекие страны, бросая семьи буквально без средств к существованию. Но да, открытка была.

- Никогда не знаешь, что происходит с чужими браками, - сказал Клайв. - Взять, к примеру, наш.

- Давай не будем, - сказала я.

- Что не будем?

- Брать к примеру наш брак.

- А. Да, конечно. Много воды утекло, и все такое. Так что, возвращаясь к Бошампу…

- Нужно ли? Не могу сказать, чтобы этот человек мне особенно нравился даже до истории с факсом.

- Да, нужно. Она где-то у меня лежит, - сказал Клайв, зашел в маленький кабинет за прилавком и начал там рыться.

- Что лежит?

- Открытка, разумеется.

- Ты достал ее из мусора? - удивилась я.

- Счел, что ты можешь передумать, - сказал Клайв. - Твои поездки за товаром стоят дорого, это нелегкая работа, и, говоря откровенно, Уилл хорошо знает, или, может быть, знал - ужасная мысль - свой антиквариат. Вот она! - воскликнул он. Потом пристально посмотрел на нее. - Штемпель смазан, но, думаю, отправлена почти год назад.

- Время летит, - сказала я.

- Возможно, это последняя весточка от него.

- Да брось ты!

- По крайней мере три-четыре месяца назад. Возможно, Уилл попал в дурную компанию, - продолжал Клайв. - В районе красных фонарей, Пинг-Понге, или как он там называется.

- Клайв, называется он Пат Понг, и ты прекрасно это знаешь, - сказала я.

- Лара, не собираешься ли ты снова вспоминать тот незначительный эпизод? - заговорил он оскорбленным тоном. - В конце концов мы в разводе уже почти пять лет; оба в прекрасных отношениях с другими людьми. Во всяком случае, я. Вы с Робом счастливы, разве не так, хоть он и полицейский? Более того, мы с тобой отличные деловые партнеры, гораздо лучшие, чем когда состояли в браке. И вообще сейчас вряд ли подходящее время для обвинений, когда бедняга Уилл, возможно, лежит в неглубокой могиле, или гниет в каком-то закоулке далеко от родной страны, или с ним случилось что-то столь же ужасное. Может быть, он пленник у какого-нибудь наркобарона.

- Господи Боже, Клайв. Я только сказала: "Пат Понг, и ты прекрасно это знаешь". Что до Уильяма Бошампа, возможно, он скрывается, потому что его разыскивали адвокаты Натали Бошамп.

- Не знаю, не знаю. Ты вскоре собираешься в Таиланд, - сказал он, разглаживая усы, тем вкрадчивым тоном, который я прекрасно помнила по годам совместной жизни.

- Ну и что? - сказала я.

Ни тон, ни этот жест уже не помогал ему по крайней мере в разговоре со мной.

- Знаешь, тебе нетрудно будет навести справки. Я хочу сказать, подумай об этой бедной женщине. Она очень страдает, хоть он и бросил ее в очень трудном положении.

- Ты, должно быть, шутишь, - сказала я. - Ничего подобного.

- Могла бы поговорить с ней, - сказал он.

- С кем?

- С Натали.

- Клайв!

- Кажется, я сказал ей, что ты будешь в Таиланде.

- Ты забыл, что я хотела отдохнуть там? Провести время с Дженнифер и ее молодым человеком, которых не видела два месяца?

- Да-да, Дженнифер. Забыл, что ты выступаешь в роли злобной мачехи. Напомни, как зовут этого молодого человека?

- Чат. И я ей не мачеха, злобная или наоборот.

- По-моему, что-то вроде. Вам с Робом нужно бы снять отдельное жилье. Отношения, знаешь ли, должны развиваться, иначе они портятся. И что это за имя - Чат? Неудивительно, что я не могу его запомнить.

- Имя тайское. И я не могу поверить, что ты читаешь мне лекцию об отношениях.

То, что Роб несколько раз предлагал снять для нас двоих отдельное жилье, а я не соглашалась, знать Клайву было не нужно.

- Тайское, вот как? Не знал. Что ж, если разобраться, оно не хуже, чем Клайв. Фамилия у него есть?

- Чайвонг, - ответила я. - Собственно говоря, мы останавливаемся в доме его родителей.

- Чайвонг, - повторил Клайв. - Как относится ее отец к тому, что дочь встречается с парнем по имени Чат Чайвонг?

- Клайв, ты просто ужасен. Он сказал, что находит Чата довольно приятным молодым человеком.

- Непохоже на громкое одобрение, а?

- В том, что касается Роба и парня ее дочери, оно громкое. Даже пылкое.

- И что думает о нем злобная мачеха?

- Чат производит очень приятное впечатление и нравится Джен. Очевидно, воспользуюсь старомодным выражением, происходит из хорошей семьи. Вполне достойный доверия юноша. Аспирант Калифорнийского университета в Лос-Анджелесе, где Джен и познакомилась с ним. Специализируется по государственному управлению. Хочет вернуться в Таиланд и работать на государственной службе - может быть, заняться политикой.

- Очень весело. Во всяком случае, судя по всему, он умен, как и Дженнифер. Есть идея. Может, они смогут помочь тебе в наведении справок. Им это будет полезно. Даст возможность познакомиться с туземцами. Что пригодится ему, раз он хочет заняться политикой. Узнает своих будущих избирателей.

- Они два месяца путешествовали по юго-восточной Азии. Уверена, что познакомились с множеством туземцев, как ты гнусно и совершенно неуместно выразился.

- Все равно, я знаю, как сильно ты реагируешь на то, что Уилл бросил жену и ребенка. Они, должно быть, в отчаянном положении - экономически и эмоционально. Я думал, ты захочешь помочь ей найти его.

- Не пытайся бить на мои чувства. Ничего не выйдет.

- Лара, я не понимаю тебя. Ты всегда из кожи вон лезла, чтобы помочь людям, которых почти не знаешь. Почему бы не оказать помощь ей?

- Именно поэтому. Я ее в глаза не видела.

- Ты знаешь о Натали все, хоть и не встречалась с ней, что, между прочим, легко исправить. Она сегодня вечером будет на торжественном открытии.

- На открытии? Ты имеешь в виду ярмарку, которую устраивает Канадская ассоциация антикваров? Билеты туда стоят почти двести долларов. Она не может находиться в таком экономически отчаянном положении, как ты намекаешь.

- Лара, ты начинаешь себе противоречить. На какой ты стороне? Я имею в виду, оставил он ее в нужде или нет? Да и будет она там как сотрудница.

- Клайв, - сказала я, - во время этого разговора ты противоречил себе несколько раз. Тебя не интересует, что происходит с чьим-то браком и все такое прочее. Чья она сотрудница?

- Наша.

- Клайв! - воскликнула я снова. - Видимо, она привлекательная, так ведь?

- Это не имеет никакого значения.

- Для тебя это всегда имеет значение, - вздохнула я.

- Она недурно смотрится, - сказал он. - Только это…

- Привет, мои дорогие, - сказала Мойра Меллер, войдя и обняв нас за плечи. Мойра моя лучшая подруга и спутница жизни Клайва.

Клайв предостерегающе взглянул на меня, потом поцеловал Мойру в щеку.

- Открытие. Разговор с ней тебя не убьет.

* * *

- Видимо, это означает, что он мертв, так ведь? - сказала Натали Бошамп, придвигая мне по столу потрепанный, толстый пакет. Тон ее был нарочито бесстрастным, но она испортила создаваемое впечатление, закусив губу, а потом икнув. В нескольких футах от нас Клайв расписывал достоинства очень красивого письменного стола восемнадцатого века молодой паре, стол явно был ей не по карману, но она очень хотела его приобрести. В проходе возле павильона компании "Макклинток и Суэйн" толпа постепенно редела.

Торжественный вечер открытия ежегодной осенней ярмарки Канадской ассоциации антикваров - блестящее событие на несколько приглушенный торонтский манер. Уплатив за билет сто семьдесят пять долларов, богатые и светские люди наряду с выскочками начинают жадно пить мартини, заглатывать устриц из раковин, объедаться всевозможными сладостями от лучших поставщиков города и выкладывать первые деньги за выставленные антикварные вещи, все ради доброго дела, в данном случае кампании по сбору пожертвований на местный симфонический оркестр. Компания "Макклинток и Суэйн" впервые принимала участие в выставке, и мы основательно потрудились, чтобы произвести хорошее впечатление.

Натали снова икнула.

- О, Господи, как нехорошо с моей стороны. Я выпила только один, - она указала на стоявший у ее руки бокал из-под мартини. - Или, может, полтора. Но я так редко выхожу из дому. У меня слегка кружится голова. Кстати, все было очень замечательно. Спасибо, что пригласили меня помочь.

- Спасибо, что пришли, - ответила я. И в самом деле, несмотря на мои опасения, Натали оказалась отличной помощницей. Она была, как я и предполагала, привлекательной, тридцати с лишним лет, стройной, темноволосой, с очень светлой кожей, голубыми глазами, легким французским акцентом и французским чувством стиля. Ее простому черному костюму придавал своеобразие изящно наброшенный шарфик с шелковой бахромой, схваченный заколкой с бриллиантом. Пожалуй, она была излишне худощавой, но обаятельной и, как оказалось, прекрасно разбиравшейся в антиквариате.

- Давайте посмотрим, что здесь, - сказала я, осторожно высыпая содержимое пакета на стол. - Что это такое?

То, что я увидела, больше походило на вещи из детского ящика для игрушек, чем на то, что антиквар мог счесть чем-то особенным, если только Уилл Бошамп считал их такими. Там были письма, газетные вырезки, несколько завернутых в папиросную бумагу вещей из терракоты, часть их разбилась, и фотография буддийского монаха.

- Пожалуй, начните с розового, - сказала Натали, указав на конверт странного розового цвета. Внутри был такой же розовый листок бумаги с отпечатанным сообщением.

"Уважаемая миссис Натали! - начиналось оно.

Относительно ваш мистер Уильям. Я был магазин на Силом-роуд. Мистер Наронг сказал, что мистер Уильям там нет. Я был квартира, но не смог найти его и там. Получил, сообщение от миссис Пранит, она живет рядом, что мистер Уильям не появляться долгое время. Мистер Уильям просить меня, если не появится долгое время, отправить это миссис Натали. Я еще отправил почта, которая была в квартира. Очень сожалею.

Сердечный привет. Ваш друг Прасит С., помощник управляющего КРК".

- Не очень вразумительно, - сказала Натали.

- Общая идея понятна, - сказала я. - Знаете, что такое КРК?

- Нет, - ответила она. - Звучит довольно грубо, правда? Полагаю, РК может означать розовые конверты или даже растлевающие картинки. Взгляните еще на это письмо.

Она указала на другой конверт, из плотной кремовой бумаги, адресованный Уильяму Бошампу, эсквайру, отправленный по другому адресу, но тоже на Силом-роуд, письмо, гораздо более внятное, по тону было значительно менее любезным.

"Сэр, - начиналось оно.