Эта книга от начала до конца придумана автором. Конечно, в ней использованы некоторые подлинные материалы как из собственной практики автора, бывшего российского следователя и адвоката, так и из практики других российских юристов. Однако события, место действия и персонажи, безусловно, вымышлены. Совпадения имен и названий с именами и названиями реально существующих лиц и мест могут быть только случайными.
В центре Москвы происходят убийства известных ювелиров. Но близкие уверяют, что из квартир ничего не пропало. На первый взгляд преступник был явно знаком со своими жертвами. Но так ли это на самом деле? Кто скрывается за этими преступлениями? Международная бриллиантовая мафия, наводнившая российский рынок черными алмазами, или загадочный одиночка, сделавший целью своей жизни месть? Расследование приведет Александра Турецкого в Екатеринбург, где в стенах интерната для детей с ограниченными возможностями двадцать четыре часа в сутки снимается кровавое реалити-шоу.
Содержание:
-
Пролог 1
-
Часть первая - Когда звонит будильник 2
-
Часть вторая - Вопросы и ответы 25
-
Часть третья - В тылу врага 38
-
Эпилог 50
Фридрих Евсеевич Незнанский
Алмазный маршрут
Пролог
27 декабря 2004 г.
Международный аэропорт Шереметьево-2 напоминал большой муравейник. Люди сновали по зданию во все стороны, таща за собой вереницы чемоданов и спортивных сумок. Тут и там выстраивались очереди, чтобы купить стакан кофе, бутерброд, упакованный в пищевую пленку, или бутылку пива. Более состоятельные пассажиры предпочитали выпить рюмочку коньяка или виски и съесть бутерброд с черной икрой.
Время от времени сквозь шум людских голосов прорывался сухой речитатив диспетчера, сообщавшего разнообразную полезную информацию: отменен вылет в Мадрид, задерживается самолет из Вены, чей-то малыш ожидает своих родителей в комнате матери и ребенка.
За столиком одного из "демократичных" кафе сидели двое мужчин. Судя по их утомленному виду, а также по трем пустым пластиковым стаканам и одной (тоже пустой) бутылки из-под минералки, они находились здесь уже довольно давно и уходить пока не собирались.
- Ненавижу аэропорты, - произнес один из них. - Нет, Сережа, правда. Ненавижу, и все тут.
Почему? - удивился второй. - Странно. Я, наоборот, люблю с детства.
- А вот я именно с детства их и ненавижу. Неудачный первый опыт. Знаешь, как у сексуальных маньяков. Первый раз ничего не вышло, и понеслось…
- Для сотрудника МВД, Володя, - усмехнулся второй, - ты приводишь весьма оригинальные примеры.
- Влияние средств массовой информации. Я вчера по телевизору передачу на эту тему смотрел. Вот у меня в голове сюжет на эту тематику и вертится. Наверное, все-таки телевидение действительно зомбирует зрителей.
- Зрители сами себя зомбируют, - махнул рукой Сергей. - От нечего делать. Жить им скучно, вот и верят во все что попало. Все знают, что много смотреть телевизор вредно, однако никого это не останавливает. А предложи вместо телевизора пойти прогуляться, какой там… Чушь это все. - Он сделал глоток кофе. - Так чего у тебя там за первый опыт неудачный был? Давай колись.
- Да ничего особенного-то и не произошло. В общем, решили меня в детстве родители взять с собой на Черное море. Я уже даже не помню сейчас, куда мы летели. Мне тогда пять лет было.
- А чего вы на поезде не поехали? Меня в детстве только на поездах возили.
- Ну вот захотелось им так. Чтобы я одновременно и Черное море посмотрел, и на самолете полетал. Все в одном флаконе. В общем, рейс тогда отложили и мы проторчали в аэропорту почти сутки. Так что настроение у меня было уже совсем не праздничное.
А в Крыму я в первый же день объелся сливами. - Молодя помолчал. - Вот после этого я аэропорты ненавижу. И Черное море тоже.
- Да, старик, - протянул Сережа, - во-первых, ничего особенного, а во-вторых, это сто лет назад было. И что, до сих пор забыть не можешь?
- Да нет, наверное, - Володя пожал плечами. - Просто неприятно. Возникают, так сказать, ассоциации.
Он посмотрел на часы.
- На сорок минут задерживается. - Володя вздохнул. - Вот если я чего и не люблю, так это ждать. Два часа уже сидим тут. И еще столько же проторчать можем.
- Служба такая, - усмехнулся Сережа. - Лучше прийти заранее, чем опоздать. Согласен?
- Да согласен, согласен. Ладно, пойдем посмотрим на табло. Может, там все-таки высветилось точное время?
Они направились в зал прилета.
Оказалось, что самолет из Цюриха совершил посадку две минуты назад.
- Ну вот, - заметил Сережа, - а ты переживал. Сейчас пройдут контроль и появятся. Смотри внимательнее.
- Не бойся. Не пропустим.
Милиционеры, охранявшие аэропорт, уже были заранее предупреждены, поэтому оба оперативника получили возможность стоять не в общей толпе встречающих, а в стороне, рядом со стеклянными дверьми.
Один всматривался в зал ожидания, второй незаметно наблюдал за встречающими. Ничего подозрительного не было.
- Идут, - наконец сообщил Володя.
…Стеклянные двери автоматически открылись, и помощник министра внутренних дел Виктор Солонин вышел навстречу оперативникам. Впереди него шел угрюмый мужчина лет пятидесяти. На его плечи было накинуто пальто. Обычные граждане не обратили на это никакого внимания, но для оперативников это означало, что руки мужчины скованы наручниками.
- Здравствуйте, Виктор Иванович. Как долетели?
- Нормально долетели. - Солонин кивнул на мужчину. - Принимайте арестованного. Полторы недели за ним по пустыне бегал. Застрелить меня хотел. Ну что, Юрий Данилович, с возвращением вас на родину.
- Зря смеетесь, - мрачно ответил тот. - Мы еще пока не доехали.
- Доедем, не волнуйтесь. - Солонин кивнул оперативникам. - Транспортируйте господина Кокушкина в машину, а я сейчас подойду. Мне кое с кем попрощаться надо. Только смотрите за ним внимательней, а то он прыткий.
- Да мы и сами прыткие. - Сережа взял арестованного за плечо. - Ладно, пойдем. Нечего распугивать своим видом мирных граждан.
- Это еще неизвестно, кто их распугивает, - огрызнулся Кокушкин.
- Пойдем, пойдем, в машине поговорим. Виктор Иванович, мы стоим сразу слева от главного входа.
Солонин махнул им рукой и двинулся обратно.
В зале ожидания среди всех прибывших пассажиров выделялась странная группа людей - пожилая русская пара и чернокожий семилетний мальчик, их внук. Украшением компании был Александр Борисович Турецкий. В данный момент дедушка с жаром пожимал Александру Борисовичу руку.
Солонин подошел поближе.
- Не знаю, как вас благодарить, Александр Борисович, - донеслись до него слова. - Огромное нам спасибо от меня лично и от всей нашей семьи.
- Что вы… - протестовал Турецкий. - Не стоит.
Заметив Солонина, Александр Борисович высвободил свою руку и пошел ему навстречу.
- Ну что, Витя, долетели? - спросил Турецкий.
- Долетели, Александр Борисович. И к Новому году успели. Попрощаться пришел.
- Слушай, Витя, а зачем тебе с ними ехать? Ну правда, что, они его сами не довезут?
- Нет, Александр Борисович, - покачал головой Солонин, - слишком я на него много сил потратил. Так что пока лично его не определю куда надо, не успокоюсь.
- Как знаешь? - улыбнулся Турецкий. - Ладно, удачно тебе добраться.
- Счастливо.
Солонин развернулся и быстрым шагом направился к выходу. Через десяток метров он остановился и снова повернулся к Турецкому.
- Александр Борисович, - крикнул Солонин, - с наступающим тебя.
Махнув на прощание рукой, он покинул зал ожидания.
В машине ехали молча. Юрий Данилович, стиснутый с обеих сторон оперативниками, угрюмо смотрел в пол. Солонин размышлял о том, где ему встретить Новый год. Оперативники не мешали своему начальнику размышлять.
Никаких пробок, ко всеобщей радости, по пути нигде не образовалось. Но погодные условия не позволили развить более или менее приличную скорость. В какой-то момент скорость вообще пришлось снизить до минимальной. Этот участок шоссе ремонтировался. Вдоль дороги горели оранжевые огни и стояли красно-белые заборы. Впереди стучала лопатами по мерзлой земле группа рабочих в телогрейках. Когда до них оставалось не более пятидесяти метров, произошло неожиданное.
Первым отреагировал водитель.
- Это еще что за черт?
Но это был не черт, а четыре человека, вооруженных короткоствольными автоматами.
- Ложись. - заорал Солонин. - Засада.
Спустя несколько секунд машину прошили автоматные очереди.
- Я говорил, что зря смеетесь, - донесся до него с заднего сиденья голос Юрия Даниловича.
Это были его последние слова.
В следующий момент Солонин почувствовал, как его обожгло одновременно в нескольких местах, и, потеряв сознание, сполз под сиденье.
Он не увидел, как были убиты оперативники - один прямо в машине, второй при попытке выскочить. Никто из них не успел сделать ни одного выстрела.
Возле изуродованной машины резко затормозил большой черный внедорожник. Побросав автоматы и телогрейки в снег, "рабочие" влезли внутрь.
Последняя дверца еще не успела захлопнуться, а джип уже сорвался с места.
До Нового года оставалось четыре дня.
Часть первая
Когда звонит будильник
Глава первая
Когда зазвенел будильник, Алексей натянул себе на голову одеяло. Продержаться надо было всего одну минуту. Спустя минуту завод будильника заканчивался, и можно было с чистой совестью спать дальше.
В нашу эпоху деловых и вечно спешащих людей, пользующихся будильниками, способными настойчивостью и продолжительностью своих мерзких тредей поднять с постели даже мертвого, Алексей по-прежнему отдавал предпочтение старому дедовскому будильнику с изображением Юрия Гагарина. Более того, этим будильником он дорожил гораздо больше, чем последней моделью сотового телефона.
Не потому, что Алексей был сентиментален, а будильник являлся для него памятью об ушедшем сонете ком детстве. Отнюдь. Эти часы он купил несколько лет назад на блошином рынке у одного старого алкоголика, так что к его собственному детству они не имели ровным счетом никакого отношения.
Но ни одни современные часы не могли передать того волшебного ощущения, когда ты способен обмануть время. И для этого надо продержаться всего лишь одну минуту.
Для Алексея эта процедура была сродни медитации. Каждый новый день условно делился на две части. Первая часть дня - обязательная - заканчивалась вместе с заводом будильника. Каждый раз, продержавшись минуту и не встав с постели или даже не протянув руку, чтобы прервать дребезжание будильника, Алексей испытывал небывалый душевный подъем и то, что обычно называют ощущением внутренней свободы.
Дальше начиналась вторая часть дня. Та, которая не подчиняется примитивному звонку, а является результатом осознанного выбора самого Алексея. Не то чтобы он спал после этого очень долго. Может быть, полчаса, может быть, час. Зато как!
Более или менее свободный график работы Алексея позволял ему такие вольности. Впрочем, профессия, которую он себе избрал, тоже явилась результатом осознанного выбора.
Семь лет назад, ровно год спустя после того, как Он окончил горный университет по специальности инженер-технолог (дань семейной традиции), Алексей отчетливо осознал, что полученная профессия его совершенно не устраивает. Причины были самые разные - От маленькой зарплаты и огромной ответственности до строго графика работы и невероятной скуки.
Так что в один прекрасный день Алексей забрал в отделе кадров свою трудовую книжку, получил расчет и навсегда ушел из горнодобывающей промышленности. На его счастье, к этому времени прием на работу осуществлялся с такими чудовищными нарушениями КЗОТа, что начальнику отдела кадров даже в голову не пришло предложить Алексею доработать положенные две недели.
После этого Алексей, купив в магазине бутылку водки, буханку черного хлеба и две банки просроченной американской тушенки, уселся дома на кухне и провел тщательную ревизию собственных ценностей.
Когда бутылка подходила к концу, Алексей четко мог сказать о себе следующее: он не любит и не хочет много работать; ему не нравится и не хочется мало получать; он ненавидит ходить в костюме и галстуке. Отчетливо увидев этих трех китов, на которых базировалась его натура, Алексей допил водку и лег спать.
Как это часто бывает, именно во сне он нашел ответ на свои вопросы. Он увидел перекресток двух улиц - Ленина и 1-й Коммунистической. Работая инженером-технологом на местном заводе, он постоянно ходил мимо этого места. Вот и сейчас, во сне, он шел к себе на работу, неся в одной руке портфель с какими-то документами и двумя бутербродами, а в другой руке держа сигарету. Переходя улицу, на стене одного из домов он заметил доску объявлений.
Наутро Алексей умылся, побрился и почистил зубы, после чего отправился на знакомый перекресток.
Увиденная во сне доска объявлений действительно висела на своем месте. И вдруг Алексей понял, что за целый год он ни разу даже не взглянул в эту сторону. Объявления были разными: продавался снегоход "Буран", требовалась уборщица на полставки, редакция приглашала на работу журналиста. Записав адрес, где располагалась редакция газеты, которая звала на работу журналиста, Алексей направился прямиком туда.
Спустя час он был принят на работу, к концу дня сдал в набор свою первую заметку о том, как пожарники снимали с дерева кошку, на следующий день получил свой первый гонорар.
Так двадцатитрехлетний Алексей сделался журналистом.
Это было семь лет назад.
За семь лет Алексей узнал о профессии все, что можно было узнать, и стал настоящим профессионалом. Он прекрасно разбирался в расценках и приобрел то самое отличающее профессиональных журналистов чутье, безошибочно подсказывающее им, где можно реально срубить "бабло", а где даже и разговаривать не стоит.
Главный редактор очень оценил Алексея за эту его способность и поручал ему исключительно только самых денежных клиентов. Мелочевкой вроде новостей Алексей, естественно, не занимался. Уже несколько лет он специализировался на объемных заказных материалах. Полнейшее равнодушие к тому, о чем и о ком он станет писать на этот раз, было второй особенностью Алексея, за которую главный редактор считал его прирожденным журналистом.
Каждый раз, когда он представлял Алексея очередному клиенту, он говорил следующие слова: "Знакомьтесь, Алексей. Мой лучший журналист".
Алексей при этом соблюдал гробовое молчание, надувал щеки и рассматривал носки своих ботинок. Этот нехитрый маневр каждый раз убеждал клиента в том, что перед ним настоящий мастер своего дела, человек без совести, который крайне ценит свое время, и счетчик уже включен.
Отведенная будильнику минута подошла к концу, и воцарилась тишина. Алексей стянул с головы одеяло и широко зевнул.
Комната явно нуждалась в проветривании.
Алексей нащупал пульт и включил телевизор. На канале шли криминальные новости. Поморщившись, Алексей выключил телевизор и бросил пульт.
Голова побаливала. С наибольшим удовольствием Алексей выпил бы сейчас несколько банок пива и проспал бы до вечера.
Но сегодня это было невозможно, потому что через пару часов его ждали в редакции. Сегодня будет важный клиент. Петр Семенович вчера в разговоре с Алексеем несколько раз подчеркнул это словосочетание - важный клиент.
Пиво пришлось заменить двумя быстрорастворимыми таблетками аспирина. В холодильнике нашлась пара замороженных гамбургеров. Пиво там тоже обнаружилось, но Алексей мужественно отвел взгляд и оставил вожделенные банки охлаждаться до лучших времен.
Кинув гамбургеры в микроволновку, Алексей отправился в душ. Из зеркала на него посмотрела полусонная небритая физиономия с глубоко запавшими глазами и слегка мутноватым взглядом.
- Доброе утро, - поприветствовал Алексей свое отражение.
Отражение ничего не ответило, только слегка скривило рот.
- Ну и ладно.
Душ вернул бодрость, избавил лицо от опухлости и придал облику Алексея необходимое самоуважение.
Бриться он не стал. Какой уважающий себя журналист станет бриться перед встречей с важным клиентом? Свежевыбритый отечественный журналист, как правило, производит впечатление некомпетентности.
"Ишь ты, - думает про такого журналиста клиент, - как старается понравиться, что аж выбрился до синевы. Наверное, писать не умеет".
Поэтому настоящие мастера пера бреются крайне редко, а многие из них вообще отращивают бороду. В этом журналисты очень похожи на режиссеров. На худой конец, и те, и другие отпускают усы.
Гамбургеры оказались мерзкими, но что-нибудь съесть было необходимо. Обкусав каждый до половины, Алексей взял со стола мобильный телефон и пошел на улицу.
Машины у него не было. Из принципа. Алексей предпочитал ездить на такси. Так было удобнее, безопасней, избавляло от множества хлопот, которые неминуемо повлекло бы за собой приобретение личного автотранспорта.
Купив в соседнем магазине банку энергетического напитка (естественно, безалкогольного), Алексей поймал первого встречного частника и отправился в редакцию.
Под залихватскую мелодию о прелестях тюремной жизни, доносившуюся из автомагнитолы, Алексей проехал несколько кварталов. Если бы он был сейчас начинающим журналистом, он бы успел состряпать за время пути несколько коротеньких заметок. Не исключено, что одна из них попала бы на первую полосу.
На перекрестке стоял полуобгоревший автобус, возле которого столпилось изрядное количество народа. Кроме любопытствующих здесь находилось две кареты "скорой помощи" и милицейская машина. Перед толпой возвышался усатый капитан средних лет, которому что-то активно объясняли две старушки. Очевидно, это был опрос свидетелей.
Однако Алексей, поглощенный кофеиносодержащим напитком, призванным полностью восстановить потраченные силы и добавить новых, даже не заметил этого. История о простом парне, который по малолетству попал в тюрьму из-за девицы и, доказав на зоне, что он не хвост собачий, вышел на свободу уважаемым человеком, занимала его гораздо больше.
В общем-то, это было естественно. Автобусы и вертолеты сгорают в России каждый день, а вот по-настоящему жизненную песню можно услышать только в такси. Да и то не всегда.
Пройдя мимо уныло сидящих вдоль стены внештатников, Алексей подмигнул секретарше и направился прямо в кабинет главного редактора. Внештатники уважительно посмотрели ему вслед.
Петр Семенович был в кабинете один. В данный момент он наливал себе в рюмку коньяк.
- Будешь? - поинтересовался он.
Алексей отрицательно помотал головой.
- Ну и правильно, - равнодушно сказал Петр Семенович, опрокидывая рюмку в рот.
Алексей подошел к окну и посмотрел вниз.
- Что за спешка? - спросил он, не оборачиваясь.