Не вдаваясь в излишние объяснения, Вячеслав Иванович отключился.
"Вот оно, - решила Галина. - Наверное, сон и ни пот раз не соврал".
Сон действительно не соврал.
Когда Галина вошла в кабинет Александра Борисовича, совещание было в самом разгаре. Сейчас к ним присоединился еще и Меркулов.
При виде Галины все смолкли. Виктор Солонин поднялся, чтобы придвинуть для Гали стул.
- Ну что, Галя, - поинтересовался Вячеслав Иванович, - готова к труду и обороне?
- Я бывший пионер, - пошутила Галина, - я всегда готова.
- Вот и хорошо, - Одобрительно кивнул Грязнов. - Будем тебя засылать в тыл врага.
- Подожди, Слава, - оборвал его Меркулов. - Послушай, Галя. То, что я скажу, - это очень важно. Только ты не обижайся. В общем, ты можешь отказаться. Мы все поймем. Подожди. - Меркулов махнул рукой в ответ на попытку Галины возразить, - не торопись. Послушай вначале, в чем дело. Потом решишь. Ладненько?
Галина, так и не произнеся ни слова, уселась на стул.
- Ты кофе хочешь?
- Нет, полдня кофе пила.
- Ну и хорошо. От него нервы. - Меркулов повернулся к Турецкому. - Давай, Александр Борисович. Излагай.
Александр Борисович излагал примерно минут пятнадцать. Во время его объяснений Галина удивленно думала, насколько точно ее сон соответствовал сути дела.
Все совпадало.
И мундир. И замкнутое пространство. И то, что ей придется справляться со всеми трудностями в одиночку. Правда, там она будет не в мундире, там она будет воспитательницей. Но суть дела от этого не менялась. В интернате она тоже будет на службе.
- Ну что ты думаешь, Галя? - спросил в завершение своей речи Александр Борисович. - Помни, о чем тебе сказал Костя. Мы все поддержим любое твое решение.
- Я думаю, что нам не стоит терять времени. - Галя посмотрела на Турецкого. - Надо действовать быстро. Объявление на их сайте не будет висеть вечно. Может быть, в данный момент они уже отбирают нужную кандидатуру.
- Правильно, - поддержал Галину Солонин, - проникнуть в интернат под прикрытием воспитательницы, которую к тому же они сами наймут, идеальный вариант. Другого такого шанса у нас может не оказаться. Я думаю, что нам стоит прямо сейчас ответить им по электронной почте и указать контактный телефон. Ближе к вечеру можно будет перезвонить.
Так и поступили. За полчаса Галине была придумана убедительная легенда. Училась в педагогическом, работала в московской школе. Вынуждена искать новую работу, потому что в школе очень мало платят, а ей хочется работать с детьми. Близких родственников нет.
Тут же связались с ректором педагогического по вопросу о Галином дипломе. Через два часа диплом был готов. В нем говорилось, что Романова Галина окончила данное учебное заведение в 1998 году по специальности "Преподаватель русского языка и литературы". Таким же образом была оформлена трудовая книжка.
- А ничего, что у меня тут всего одна запись? - поинтересовалась Галина.
- Ничего, - успокоил ее Александр Борисович. - Во-первых, у тебя не одна, а две записи - о поступлении на работу И об увольнении. А во-вторых, что тут странного. Окончила институт, пошла работать по специальности.
- Вот только я ничего о школьной работе не знаю.
- Ерунда, - махнул рукой Солонин. - Все учителя друг друга ненавидят. У меня сестра в свое время учительницей работала. За несколько дополнительных часов в неделю готовы глотки друг другу перегрызть. Из мужиков один трудовик. И у того, как правило, с головой не все в порядке.
- А у нас математик был мужчина, - вспомнила Галя. - И еще историк.
- Это в советское время. А сейчас в школу работать никто не идет.
После того как Галино резюме было отправлено, все как-то успокоились и вернулись в кабинет Александра Борисовича.
Оставшиеся полдня прошли за подробнейшим инструктажем.
- Самое главное - никакой самодеятельности, - в двадцатый раз твердил Александр Борисович. - Не пытайся ничего отыскать, не пытайся залезть в кабинет заведующей. Ты там шага свободно не сможешь сделать. За тобой будет вестись постоянное наблюдение. От тебя требуется только одно - попасть туда и пробыть там одну неделю без эксцессов.
- Может быть, неделя - это все-таки слишком? - мрачно сказал Меркулов. - Ведь и трех дней будет достаточно, чтобы понять, что там и к чему.
- К сожалению, это интернат, Костя. Черт его знает, какие у них там правила. Может быть, на протяжении недели действительно все живут там. Но если ее не выпустят в выходные, то это уже нарушение всех правил.
- А если у них в договоре будет сказано, что я должна жить там постоянно?
- Значит, привлечем их за нарушение КЗОТа. В любом случае у нас появится повод провести в интернате полную проверку.
- Мобильного у тебя там не будет. Даже если они тебе его оставят, а такой вариант я не исключаю, ни о каких делах по нему не говори. И вообще лучше им не пользуйся.
Когда время подходило к шести, Александр Борисович устало отвалился на спинку кресла.
- Ну вроде все обговорили.
Галина вертела в руках свой новый диплом.
- Александр Борисович, наверное, мне уже стоит им позвонить?
- Да, пожалуй. - Турецкий пододвинул Галине телефонный аппарат. - Давай, ни пуха тебе, ни пера.
- К черту! - усмехнулась Галина.
В этот момент и Александр Борисович, и Меркулов, и Вячеслав Иванович Грязнов усмехнулись. А глаза при этом оставались серьезными.
- Добрый вечер, - заговорила Галина. - Могу я поговорить с Анастасией Валериановной. Меня зовут Галина Романова, я сегодня отправляла вам свое резюме. Я насчет вакансии воспитательницы. Хорошо, я подожду.
В течение минуты из трубки доносились звуки "Турецкого марша" Моцарта, потом раздался густой женский голос:
- Алло?
- Добрый вечер, Анастасия Валериановна. Я сегодня отправила вам резюме. Вам еще требуется воспитательница?
- Да, Галина, здравствуйте. Очень приятно. Я просмотрела ваше резюме, хотела перезвонить вам завтра. Впрочем, хорошо, что вы сами позвонили. Ваше резюме мне понравилось. Вы нам подходите. Хотя, разумеется, окончательное решение я смогу сообщить только после личного собеседования.
- Да, конечно, Анастасия Валериановна.
- Насколько я понимаю, вы сейчас в Москве. Когда вы сможете к нам приехать?
- Я завтра же возьму билет и… - Галя запнулась. - Я не знаю, сколько дней ехать до Екатеринбурга.
- Полтора дня. Сегодня у нас четверг. Если вы собираетесь выехать завтра, то у нас вы будете в воскресенье. Да, Галина. Если вы нам подойдете, я бы хотела, чтобы вы приступили к своим обязанностям сразу же. О жилье не беспокойтесь, каждый воспитатель имеет у нас в интернате отдельную комнату. У вас есть какие-нибудь вопросы?
- Нет, Анастасия Валериановна. Мне все ясно.
- Вот и чудненько. Значит, до встречи. Мы будем вас с нетерпением ждать. Только, Галина, если у вас вдруг поменяются планы, обязательно мне сообщите. До встречи.
Когда Галина повесила трубку, в комнате раздались аплодисменты.
- Молодец, Галя, - одобрил Вячеслав Иванович. - Хорошо держалась. Все нормально.
- Я думаю - да. Будет еще персональное собеседование, но я думаю, там проблем не возникнет. Не стали бы они просто так меня из Москвы вызывать.
- Будь очень осторожна, - снова завел свою песню Турецкий.
- Ладно, Александр Борисович, - прервал его Меркулов. - Галя сама все прекрасно понимает. Значит, ты едешь завтра?
- Завтра. Надо взять билет.
- За это не волнуйся. Езжай домой, отсыпайся. Завтра за тобой заедут.
- Только в вагон СВ билет не берите, - улыбнулась Галина. - Возьмите обычный плацкарт. На всякий случай. Откуда у бедной московской учительницы деньги на дорогие билеты? Так что поеду в плацкартном.
- Вот она школа, - важно сказал Вячеслав Иванович. - А мы ведь об этом даже не подумали. Молодец, Галина. Хвалю.
- Учителя хорошие, - улыбнулась Романова.
Выспаться этой ночью Галине не удалось. Вначале она долго собирала вещи, потом бродила по квартире, размышляя о предстоящем ей деле. В три часа забралась с книгой в ванну и пролежала там до четырех.
Лишь после этого легла спать.
Во дворе, несмотря на мороз, дрались местные коты. Под их истошные вопли Галина заснула.
Ей приснилась сцена из "Мастера и Маргариты".
Большой черный кот сидел на шкафу с чайником в руке. При ближайшем рассмотрении Галина поняла, что это Блатной.
- Блатной, а ты что тут делаешь? - удивилась Галина.
Блатной убрал чайник за спину и, наморщив лоб, посмотрел на Галину своими желтыми глазами.
- Что я тут делаю? - недовольным голосом переспросил он. - Примус починяю.
В десять часов за Галиной заехали Вячеслав Иванович, Виктор Солонин и Володя Яковлев.
- Я просто проводить, - сообщил сразу с порога Яковлев. - Увы, Галь. Поехал бы с тобой, но не могу. Но я тебе курицу поджарил.
С этими словами Яковлев продемонстрировал Галине объемистый пакет, распространяющий аппетитные запахи.
- Спасибо, Володя. Курица придется кстати. Я вчера совершенно забыла о том, что в поезде надо много есть.
- Там еще кое-что, - многообещающе подмигнул Яковлев.
В таком составе прибыли на Казанский вокзал.
- Турецкий тоже хотел приехать, - сообщил Вячеслав Иванович, - но у него там столько всего навалилось. Зато он передавал тебе огромный привет и желал успехов. - Он протянул Галине билет. - Поедешь, как и просила, плацкартом. Минимум удобств, зато живое общение с согражданами.
Казанский вокзал к этому времени уже вовсю жил своей привычной каждодневной жизнью. Повсюду бродили бомжи, к стенам жались бездомные собаки. Милиционеры, следя за порядком, гоняли и тех, и других. Бомжи и собаки переходили на новое место, и через какое-то время все повторялось.
Поезд уже стоял на перроне, и одетые в шубы проводницы проверяли билеты у своих будущих пассажиров.
- Дальше я сама, - твердо сказала Галина. - С детства ненавижу, когда меня провожают в поезд, а потом перед самым отправлением выходят из него. Сразу становится жутко тоскливо.
- Ну сама, значит, сама, - развел руками Вячеслав Иванович. - Тогда ступай. И ни пуха тебе.
- К черту!
Оставшись на перроне, они видели, как Галина дошла до поезда, как проводница проверила ее документы.
Еще спустя двадцать минут над вокзалом раздался голос диспетчера.
- Скорый поезд Москва - Екатеринбург. Отправление в одиннадцать сорок две с третьего пути.
Часы показывали ровно 11.40.
- Может быть, все-таки стоило ей сказать, что я тоже вылетаю в Екатеринбург? - спросил Солонин у Вячеслава Ивановича. - Она бы знала, что ее прикрывают.
- Нет, Виктор, - отрицательно покачал головой Грязнов. - Не стоило. Еще, чего доброго, понаделала бы глупостей.
На часах загорелось 11.42.
Проводница зашла в вагон и захлопнула за собой дверь тамбура.
Скорый поезд Москва - Екатеринбург тронулся с места, увозя Галину к месту ее новой работы.
Часть третья
В тылу врага
Глава первая
Аркадий Семенович Климов был без преувеличения человеком гениальным. Его биография была не менее замечательна, чем его таланты.
Еще в школе проявились необыкновенные способности Аркадия Семеновича к химии. В рамках школьной программы ему было тесно, и он постоянно выигрывал всевозможные химические олимпиады. Начиная с шестого класса он с огромным интересом стал читать журнал "Химия и жизнь", а также все издания, каким-либо образом имеющие отношение к его любимому предмету.
Учителя прочили ему карьеру химика, а соученики окрестили юное дарование Менделеевым. При своих уникальных способностях Аркадий Семенович вовсе не был "ботаником". Физически он был сильнее многих ребят в школе и несколько лет даже занимался дзюдо.
Может быть, если бы он был доходягой и родился в Москве, его жизнь сложилась бы иначе. Может быть, тогда бы он поступил в Химико-технологический институт сразу по окончании школы.
Но судьба сложилась иначе, и главную роль в этой судьбе сыграл отец.
Климов-старший был обыкновенным военным: старшим лейтенантом, капитаном, потом майором. Выше майора он не поднялся. Гарнизонная жизнь, постоянные переезды. Армейская атмосфера. С самого юного возраста отец не видел другого будущего для своего сына, кроме армии. Его мечта была, чтобы сын стал генералом и возглавил воинскую часть. Свою собственную несбывшуюся мечту он автоматически, по наследству, передал сыну. Для Аркадия, выросшего в таких условиях, подобная жизненная перспектива была абсолютно естественна. Профессия "химик" была в его сознании неразрывно связана с химическими войсками.
Поэтому, отслужив положенные два года в армии, он поступил в Военную академию.
В общей сложности в Вооруженных силах Советского Союза, а потом РФ Аркадий провел пятнадцать лет. Как и отец, дослужился до звания майора. Побывал во многих горячих точках. Последней такой точкой стала Чечня. Участие в первой чеченской кампании поставило точку на военной карьере Климова и стало поворотным путем в его жизни.
После позорного провала кампании Аркадий принял решение навсегда покинуть армию. Как и многие другие офицеры, он подал в отставку.
После отставки Аркадий Климов задумался, что именно ему делать дальше. Разумеется, за пятнадцать лет службы он уяснил для себя, что химия и армия - это вовсе не обязательно синонимы. После отставки он решил начать все заново.
Недолго думая, Климов поступил на вечернее от-деление химического факультета МГУ. В этот период им овладела новая сумасшедшая идея - синтезирование драгоценных камней искусственным путем. Через несколько лет он блестяще окончил университет и поступил в аспирантуру. В аспирантуре у Климова не сложилось. Для его опытов ему было необходимо более совершенное оборудование, чем то, к которому он имел доступ в стенах университета. К тому же его научный руководитель относился к увлечению Климова весьма неодобрительно.
Спустя год Аркадий Климов покинул стены университета.
И вновь перед ним стал вопрос: что делать дальше? Где взять денег на дальнейшие опыты и оборудование?
Он вспомнил о своей первой профессии. Войдя в контакт со своими бывшими сослуживцами, ныне подавшими в отставку, Аркадий выяснил, что большинство из них работает в тех или иных охранных фирмах.
Поняв, что на должности охранника денег ему не заработать, Аркадий пошел ва-банк. Он решил организовать собственную охранную фирму. Так возникло частное охранное предприятие "Ратники". Набирал Аркадий Климов только бывших военнослужащих, побывавших в Чечне. Он уже понял, что всем этим людям, как и ему, нужны деньги. А единственное, чем они располагали, было умение убивать.
Ему даже не потребовалось давать рекламу. Слухи распространяются быстро, и вскоре в Москве стало известно о возникновении нового охранного предприятия, чьи сотрудники получили закалку в боевых условиях.
К ним начали обращаться, когда надо было договориться с несговорчивым клиентом или устранить конкурента. "Охранное" предприятие стало процветать и начало приносить неплохой доход. Все деньги, которые зарабатывал Климов, он пускал на проведение собственных химических опытов.
И однажды ему это удалось. Первым драгоценным камнем, который он получил, оказался сапфир. Целый вечер Аркадий провел с увеличительным стеклом в руках, рассматривая результат собственных многолетних трудов. Ни одного изъяна ему обнаружить не удалось.
На следующий день он отнес камень на оценку. Сапфир оценили в сто пятьдесят долларов и тут же предложили продать. Возвращаясь из ломбарда с деньгами в кармане, Аркадий Климов понял, что он наконец-таки достиг своей цели. Впереди были несметное богатство, влияние и власть.
В это же время в Москве объявился старый знакомый Климова по армейской жизни полковник КГБ в отставке Федор Черниченко. Он только что вышел из тюрьмы, где провел последние пять лет. В свое время они познакомились в Нагорном Карабахе и, несмотря на свою принадлежность к разным ведомствам, мгновенно подружились. Следующие несколько лет они встречались урывками, но каждый раз запоминался им обоим. Потом Аркадий Климов узнал, что Черниченко сел в тюрьму из-за какого-то скандала, связанного с производством порнографии. Как впоследствии рассказал сам Федор, его подставило собственное ведомство, им был нужен козел отпущения, и этим козлом решили сделать его. В то время как сам производитель остался на свободе. Производителя звали Яков Севастьянович Тренин, и за те пять лет, которые Черниченко провел в тюрьме, он сделался весьма богатым и респектабельным бизнесменом.
В Москве Федор появился сильно похудевший, с ненавистью в душе к собственной родине и с новыми документами в кармане. Теперь его звали Вилес Лапине.
В Москву он прибыл с вполне определенной целью - потребовать с Тренина компенсации за пять нет заключения. Старый друг Аркадий Климов одобрил справедливое желание Черниченко и предложил услуги своего охранного предприятия.
Федор встретился с Трениным, однако взаимопонимания они не достигли. Яков Севастьянович объяснил Черниченко, что, если он не хочет вернуться обратно за решетку, он должен забыть о существовании господина Тренина и выбросить из головы свои абсурдные мысли, будто он, Яков Тренин, ему что-то должен.
Разумно оценив силы, Черниченко решил не вступать в прямую конфронтацию. Он решил действовать скрыто.
Аркадий Климов и на этот раз одобрил выбор друга. К тому же ему нужен был надежный человек для ведения собственных дел. К этому времени Климов уже строил грандиозные планы собственной алмазной империи. Его цель ни много ни мало состояла в том, чтобы полностью захватить весь отечественный рынок драгоценных камней, наводнив его алмазами собственного изготовления.
Аркадий Климов взял на себя производство, а Федор Черниченко - распространение и улаживание вопросов с конкурентами. Благо к их услугам было уже раскрученное и окрепшее охранное предприятие "Ратники". Такой поворот вполне устраивал и Черниченко, поскольку главным их конкурентом на черном рынке стала недавно образованная компания "Самоцветы", одним из руководителей которой являлся его главный враг Яков Севастьянович Тренин.
Они поставили дело на широкую ногу и в течение нескольких лет сделались очень богатыми людьми. В их распоряжении было несколько прекрасно оборудованных лабораторий, где круглыми сутками шел непрерывный процесс синтезирования искусственных драгоценных камней. За это время Аркадий Климов научился производить все существующие в мире камни, включая редчайшие черные алмазы.
Однако конкуренты тоже не бездействовали. Как стало известно Черниченко, компания "Самоцветы" втайне от государства приобрела несколько алмазных месторождений в Намибии и по дипломатическим каналам наладила бесперебойную поставку африканских алмазов в Россию.
Природные черные алмазы стоили баснословных денег, и компания "Самоцветы" резко пошла в гору.