Идя по коридору, Алексей с любопытством рассматривал стены. Почти все они были завешены детскими рисунками. И почти на всех рисунках было одно и то же - яркое желтое солнце, салатовая трава, бирюзовое море.
Отдельную группу составляли рисунки, на которых были изображены люди. Все люди были одного роста и с одинаковым выражением лиц. В других обстоятельствах эти рисунки можно было принять за персональную выставку какого-нибудь художника-примитивиста - настолько сильно было ощущение, что все они выполнены одним и тем же человеком.
Взрослые мужчины на рисунках отличались наличием у них длинной черной бороды или усов. Женщин можно было узнать по четко обозначенной груди.
Вторым, что сразу бросилось в глаза Алексею, было обилие видеокамер внутри здания.
По работе ему не раз приходилось бывать в самых различных учреждениях, в том числе и в очень крупных солидных коммерческих банках, оборудованных по последнему слову техники, с огромным штатом охраны. Но Алексей мог поклясться, что такого количества видеотехники он не встречал нигде.
Самым удивительным было то, что назначение большинства камер было абсолютно непонятно.
Несколько лет назад Алексей выпивал как-то раз со специалистом по охранному оборудованию, и тот детально объяснил ему, сколько камер постоянного наблюдения необходимо для того, чтобы полностью просматривать то или иное помещение.
- Теперь если соберешься грабить сберкассу, - глубокомысленно сказал ему напоследок специалист, - будешь четко знать, где нужно стоять в момент ограбления, чтобы потом не спалиться.
Грабить сберкассу в планы Алексея не входило, но с тех пор, попадая в любое здание, он автоматически обращал внимание на расположение камер видеонаблюдения.
Провожавший его охранник являл собой образец невозмутимости, поэтому обращаться к нему с лишними вопросами Алексей не решился. Гораздо проще о назначении камер было спросить у самой заведующей.
"В любом случае такая ситуация нам очень на руку, - подумал Алексей. - Надо будет здесь обязательно пофотографировать. Разумеется, только после того, как на это дадут разрешение".
Недавно Алексей купил себе новый японский цифровой фотоаппарат, и ему очень не хотелось его потерять.
Потом они поднимались по лестнице на четвертый этаж, и на протяжении всей дороги за ними наблюдали объективы камер.
Уже на половине пути Алексей чувствовал себя очень неуютно.
Кроме того, он не мог избавиться от мысли, даже не мысли - какого-то смутного воспоминания. Внутренний вид интерната что-то напоминал ему, что-то очень знакомое. Вот только Алексей никак не мог сообразить, что же именно.
Наконец они подошли к кабинету заведующей.
На двери висела медная табличка - Сидоренко Анастасия Валериановна.
Молча отстранив Алексея в сторону, охранник заглянул внутрь.
- Анастасия Валериановна, к вам молодой человек из журнала.
- Спасибо, Володя, - услышал Алексей низкий женский голос. - Пригласи его в кабинет, пожалуйста.
- Проходите. - Охранник пропустил Алексея внутрь и собственноручно закрыл за ним дверь.
Анастасия Валериановна оказалась полной женщиной с высокой прической, хорошо за сорок. Она поднялась из-за стола и с улыбкой двинулась навстречу Алексею.
- Значит, вы и есть Алексей, - приветливо прогудела она. - Именно таким я вас себе и представляла. Присаживайтесь, пожалуйста. Чай или кофе?
- Чай, и если можно - с лимоном.
- Конечно, можно. Почему же нельзя. Так, значит, вы представляете фонд "Счастливое детство"? Я так понимаю, что вы основаны недавно? Кто ваши учредители?
Вопросы сыпались очень быстро, хотя голос да и весь вид Анастасии Валериановны производили впечатление чего-то очень основательного и неторопливого. Задавая вопросы, она параллельно включала чайник, доставала из шкафа блюдце с нарезанным лимоном, сахарницу и чашки.
Алексею пришлось несколько раз поворачиваться, чтобы не терять Анастасию Валериановну из вида.
- Действительно, наш фонд возник совсем недавно на основе нескольких добровольных общественных организаций. Учредителем является известный банкир, который, правда, предпочитает не афишировать свое участие.
- Почему? - удивленно спросила Анастасия Валериановна. - Благотворительность, особенно если это касается помощи детям, благое дело. Обычно крупные бизнесмены из кожи вон лезут, чтобы продемонстрировать всем, что им небезразлично будущее нашей страны и судьба детей.
К этому вопросу Алексей был готов.
- Здесь другой случай, - пояснил он. - Для этого человека благотворительность подобного рода - дело сугубо личное. Он сам вырос в детском доме, поэтому… Ну, вы понимаете.
- Вы мед любите? - поинтересовалась Анастасия Валериановна. - Один местный фермер регулярно привозит нам мед с собственной пасеки. Очень вкусный, в магазине вы такого не купите.
- Спасибо, - улыбнулся Алексей. - Если честно, то обожаю.
Если уж совсем честно, то мед Алексей терпеть не мог. Но что не сделаешь на благо концессии?
- Так чем именно занимается ваш фонд?
- На данный момент у нас нет какого-то специализированного направления, пока есть только приблизительные наметки. Поэтому в данный момент мы продолжаем ту деятельность, которую вели и раньше. Основная наша цель - свести вместе тех людей, которым нужна помощь, и тех людей, которые эту помощь в состоянии оказать. В свое время мы столкнулись с тем, что многие бизнесмены, желающие заняться благотворительностью, попросту не знают, кому надо помогать. В то же время детские дома и другие учреждения подобного рода не знают, у кого им просить помощь. Помощи от государства в наше время, к сожалению, ждать не приходится. Мы помогаем им встретиться. У нас есть информационная база данных, которую мы постоянно пополняем. Мы посещаем все эти учреждения, осматриваем их, оцениваем. Хотя я понимаю, что это звучит достаточно грубо. Но мы стараемся определить, кому именно помощь нужна в большей степени, и пытаемся делать так, чтобы средства в первую очередь направлялись именно туда.
- Да, - задумчиво произнесла Анастасия Валериановна. - К сожалению, помочь всем сразу невозможно.
Минуту они помолчали, прихлебывая чай. Краем глаза Алексей видел, что Анастасия Валериановна все это время внимательно его изучает.
- Действительно, очень вкусный мед, - похвалил Алексей.
В ответ Анастасия Валериановна улыбнулась. Алексею показалось, или в этой улыбке промелькнуло что-то неуловимо тревожное.
- Так что конкретно вас привело именно в наш интернат? - спросила Анастасия Валериановна. - У нас, к счастью, есть конкретный учредитель, который постоянно нам помогает. Так что в средствах мы не стеснены. Из нашего телефонного разговора я не очень поняла.
- Дело в том, что при нашем фонде издается журнал. Он тоже называется "Счастливое детство". Ну если быть точнее… - Алексей слегка замялся. - Мы только собираемся его издавать. И сейчас собираем материалы для первого номера. Этот журнал задумывается как некий наглядный пример, который будет вызывать у людей желание вкладывать деньги в благотворительность. Если у вас есть время, я могу рассказать поподробнее.
- Да, конечно.
- В общем, концепция простая. Журнал будет условно делиться на две части. Большинство материалов мы посвятим детским учреждениям, которые бедствуют. Но в каждом номере будет большая иллюстрированная статья о каком-то учреждении, процветающем благодаря помощи спонсора. Ничего особенного, но такие публикации обычно действуют на читателей. Большая часть тиража будет целенаправленно направляться потенциальным спонсорам.
- Да, все действительно очень просто.
- В общем, мы планируем поместить в первом номере материал про ваш интернат. Разумеется, с вашего согласия.
- А почему вы остановили свой выбор именно на нашем учреждении?
- Понимаете… - Алексей замялся, подыскивая нужные слова (весь разговор он тщательно продумал накануне вечером и теперь прилагал все свои актерские способности, чтобы это выглядело натурально). - Понимаете, Анастасия Витальевна…
- Валериановна, - поправила его заведующая.
- Простите, Анастасия Валериановна, ваш интернат, он не совсем обычный. Вы заботитесь о детях с ограниченными возможностями, а это большая редкость. В данном случае я говорю, разумеется, с журналистских позиций, поймите меня правильно, но такой материал для первого номера журнала очень выгодный. Я имею в виду, в качестве примера. Мы ведь не преследуем никаких корыстных целей, нам важен не рейтинг. Нам важно, чтобы материал, который мы помещаем, дошел до того, до кого нужно.
- Я понимаю, - согласилась Анастасия Валериановна. - В данном случае вам совершенно не за что извиняться. Так уж повелось в обществе, что наши дети вызывают повышенный интерес. Хорошо, я согласна. Правда, я вынуждена поставить перед вами одно условие.
- Конечно.
- Когда ваш материал будет готов, перед тем как печатать, я должна буду его просмотреть. Если меня что-либо будет не устраивать, я не дам согласия.
- Это само собой разумеется, - горячо возмутился Алексей. - Я бы ни в коем случае не повез статью в редакцию, не показав предварительно вам.
- Значит, мы поняли друг друга, - улыбнулась Анастасия Валериановна. - Теперь я могу устроить небольшую экскурсию по нашему интернату. Посмотрите, чем занимаются наши дети. Познакомитесь с воспитателями.
- Я готов, - улыбнулся в ответ Алексей.
- Тогда идемте. - Анастасия Валериановна поднялась из своего кресла, и Алексей последовал ее примеру. - Хотя, Алексей, если позволите, я бы задала вам еще один вопрос. Почему вы решили в жизни заниматься именно этим? Вы ведь очень молоды.
Алексей слегка прикусил нижнюю губу и отвернулся к окну. Этот жест он вчера полчаса репетировал перед зеркалом. По его собственному мнению, жест выглядел очень убедительно.
- Я сам детдомовский. Мать умерла, когда мне было два года. Отца я не знал. До четырех воспитывался у бабушки. Потом она тоже умерла, а меня отправили в детский дом. Это был не самый лучший в мире детский дом. - Он посмотрел в глаза Анастасии Валериановне. - Так что для меня это тоже своего рода личное дело.
- Простите, Алексей. Я все поняла.
Изобразив на лице вымученную улыбку, Алексей снова отвернулся к окну.
- Пойдемте, - он почувствовал на своем плече руку Анастасии Валериановны, - я покажу вам наш интернат.
В интернате царила тишина. Создавалось впечатление, что людей в здании нет вообще. До слуха Алексея доносились звуки работающих приборов - жужжание процессора, шум вентиляторов. Где-то на первом этаже был включен телевизор. А вот людских голосов слышно не было.
"Может быть, сейчас у них время прогулки? - подумал Алексей. - Или тихий час? Хотя какой, на хрен, тихий час. Время десять утра".
Анастасия Валериановна заметила его удивление.
- Вас, наверное, удивляет тишина? Это объясняется тем, что при постройке здания учитывалась специфика нашего учреждения. Все стены здесь звуконепроницаемы. Понимаете, психика многих наших детей нестабильна, иногда случаются приступы, поэтому мы были вынуждены пойти на такие меры. В случае такого приступа среди других детей не должна возникнуть паника.
- Я всегда считал, что дети с ограниченными возможностями достаточно спокойные.
- Как правило, это так и есть. Однако, к сожалению, бывает и по-другому. На остальных детях такие случаи сказываются не лучшим образом. Многие из них впадают в состояние депрессии, становятся апатичными и замыкаются в себе. На то, чтобы вернуть их в более или менее нормальное состояние, уходит много времени. Иногда по полгода.
Со стен на Алексея все так же смотрели многочисленные объективы камер слежения. Вопрос о них вертелся у него на языке, но он решил выждать более удобного случая.
- А какой средний возраст детей, проживающих в интернате? - задал он следующий вопрос.
- От четырех до четырнадцати лет. Брать детей младше мы не можем, у нас нет соответствующих условий.
- А дальше?
- Что вы имеете в виду? - повернулась к нему Анастасия Валериановна.
- Те дети, которым уже четырнадцать. Что с ними будет дальше? Они же не смогут жить здесь всю свою жизнь.
- У нас сейчас не так много таких детей. Из сорока девяти только трое достигли четырнадцатилетнего возраста. Они и дальше будут продолжать жить здесь. Но мы предполагаем в. будущем привлекать их к работе. Например, всем троим очень нравится заботиться о малышах. Они относятся к этому очень серьезно и зачастую могут объяснить какие-то вещи лучше, чем мы, воспитатели.
- То есть по большому счету в дальнейшем вы собираетесь привлекать своих выпускников к воспитательному процессу? - переспросил Алексей. - Я о таком никогда не слышал. Это же можно считать вашей оригинальной методикой.
Анастасия Валериановна засмеялась:
- Ну не совсем оригинальной. Подобные педагогические эксперименты проводились в Италии и в Соединенных Штатах. И должна вам сказать, что результаты были самыми хорошими. Что касается нашей страны, то да, без ложной скромности могу сказать, что мы единственные, кто применяет эти методики. Хотя еще Макаренко сделал воспитателями некоторых своих бывших выпускников. Правда, там речь шла о здоровых людях. Но с другой стороны, беспризорников многие тоже считают больными.
Вместо ответа Алексей просто кивнул.
- Здесь находятся наши классы. - Анастасия Валериановна остановилась возле первой двери. - Тут сейчас занимается наша средняя группа. Дети семи - девяти лет.
- А сколько в интернате всего групп?
- Пять. Младшая, старшая и три средних. Хотите взглянуть?
- Да, если можно.
В небольшой комнате, размером чуть меньше обычного школьного класса, прямо на ковре в кругу сидели около десятка детей. Перед ними лежали детские кубики с нарисованными на них буквами, из которых дети увлеченно складывали различные слова. Руководила воспитательным процессом молодая учительница. Судя по внешности, она совсем недавно окончила педагогический институт.
- А теперь мы сложим слово "кот", - обращалась она к детям. - У кого получится первым, тот поднимает руку.
Дети шумно принялись перебирать кубики. Сложить слово сразу ни у кого не получалось, но каждый очень серьезно и сосредоточенно пытался как можно быстрее выполнить задание. Дети поджимали губы и морщили лоб так сильно, что со стороны могло показаться, будто они решают сложное дифференциальное уравнение.
В другой момент и в других условиях Алексей бы наверняка рассмеялся, глядя на эти нелепые создания, но сейчас ему почему-то смеяться не хотелось. Вместо этого в груди что-то очень сильно сжалось.
Наконец поднялась первая рука. Вскоре потянулись другие.
- Так, на этот раз первым у нас был Артем. Вставай, Артем. Пусть все на тебя посмотрят.
Артем поднялся с пола, раздуваясь от гордости. Только теперь стала заметна вся непропорциональность его фигуры. Слишком большая голова, слишком маленькие руки и ноги.
- А теперь давайте все поздороваемся с нашими гостями. - Учительница обернулась в сторону двери, и Алексей увидел, что она очень красива; она скользнула по нему взглядом и повернулась обратно к детям.
- Добрый день, Анастасия Валериановна, - прозвучал в классе нестройный хор голосов.
- Здравствуйте, дети. Здравствуй, Марина. Познакомься, это Алексей, он из детского благотворительного фонда "Счастливое детство". Алексей пишет статью о нашем интернате.
- Очень приятно, - улыбнулась Марина.
- И мне очень приятно.
- Ладно-ладно, не будем мешать вашим занятиям, - заторопилась Анастасия Валериановна. - Пойдемте, Алексей. Я покажу вам наш спортивный зал.
Анастасия Валериановна вышла в коридор, и Алексею не оставалось ничего иного, как последовать за ней. Перед выходом он все-таки бросил взгляд на Марину, но та не обратила на это никакого внимания.
"А теперь, дети, - донесся из-за двери ее голос, - давайте составим слово "гроза". И снова, у кого получится первым, тот пусть поднимет руку".
- По-моему, Марина очень увлечена своей работой.
- Вы правы, - согласилась заведующая. - Марина учится в аспирантуре и пишет диссертацию, посвященную обучению детей с ограниченными возможностями. Она постоянно живет и работает здесь.
Эта новость расстроила Алексея. Его надежда на возможное свидание рассеялась почти сразу же после того, как возникла.
Анастасия Валериановна, напротив, оживилась.
- Наш спортивный зал, как и весь интернат, оборудован по последнему слову техники. Мы заказали за границей тренажеры, которые специально спроектированы для детей с нарушениями. Они абсолютно безопасны и очень эффективны для физического развития.
Никакого желания осматривать спортивный зал у Алексея не возникло, но он с вежливой улыбкой шел рядом с Анастасией Валериановной и делал вид, что внимательно слушает ее пояснения.
- Занятия по физкультуре проходят у нас три раза в неделю, по два часа каждое. Разумеется, с небольшим перерывом. Это больше, чем в обычной школе, но я считаю, что спорт полезен для детей. К тому же наша общеобразовательная программа значительно проще, чем в обыкновенных школах. Наши дети любят физкультуру. Она для них как игра. Никаких обязательных нормативов, никаких двоек.
- А где ваши дети гуляют? - перебил Алексей.
- У нас есть специальная площадка. Конечно, она огорожена плотной стеной. Мы сделали это для того, чтобы обычные дети не дразнили наших воспитанников.
- А там тоже повсюду установлены камеры?
Анастасия Валериановна внимательно посмотрела на Алексея.
- Конечно, а как же иначе. Я понимаю, вас, наверное, удивляет, что камер так много, но мы должны в любой момент знать, где находится каждый наш ребенок. Дети иногда прячутся.
- Для того чтобы следить за всеми этими камерами, требуется не один человек.
- Если быть точным - их четверо, - засмеялась Анастасия Валериановна. - Но про нашу систему охраны, если вы не возражаете, я вам рассказывать ничего не стану.
- Нет-нет, что вы. Конечно, нет. - Алексей даже замахал руками. - Просто их так много, что я не мог не спросить.
После осмотра спортивного зала они проследовали в спальни, потом в столовую, потом вышли на детскую площадку. Часовая стрелка приближалась к двенадцати.
Алексей уже проклинал себя последними словами за то, что ввязался в эту авантюру.
"Зачем, спрашивается, вообще нужно было сюда ехать? - ругался он на себя. - Тоже мне поборник жизненной правды! Мог бы свой пасквиль и дома написать. Скачал бы фотографии из Интернета и проиллюстрировал бы по полной программе. Нет, обязательно надо было тащиться на место".
Из размышлений его вывел голос Анастасии Валериановны.
- Может быть, вы хотели напоследок взять интервью у кого-нибудь из наших воспитателей? Я сейчас посмотрю, кто у нас свободен.
Алексей уже было открыл рот, чтобы запротестовать, но Анастасия Валериановна его опередила:
- Через пятнадцать минут освободится Марина, если у вас есть еще время, вы могли бы подождать.
Поскольку события повернулись таким неожиданным образом, время у Алексея, естественно, нашлось.