Конечно, молодой человек не подозревал, что миссис Джарсел может быть хоть как-то связана с преступниками. До сих пор только странные духи с Суматры были единственной цепочкой между госпожой Джарсел и сэром Чарльзом Муном, с промежуточным звеном в лице господина Пэнна. И еще было довольно странно, что госпожа Пелгрин намекнула на секреты, имеющиеся у госпожи Джарсел. Конечно, она ничего не уточнила, но сказанного хватило, чтобы ее собеседники поняли: госпожа Джарсел не столь открыта и откровенна, как хотела бы казаться. Хозяйка гостиницы удивлялась, откуда хозяева особняка Гранж берут деньги? Почему госпожа Пелгрин так удивлялась, если не имела доказательств, что они зарабатывают деньги нечестным образом? И почему она без всякой необходимости завела этот бессмысленный разговор о железнодорожной станции и своем племяннике, станционном грузчике, которому госпожа Джарсел настолько симпатизировала, что готова была оставить молодому человеку часть своего наследства? Богатая дама не стала бы без особой причины дружить с носильщиком на железной дороге. И Дэну очень хотелось узнать обстоятельства этой странной дружбы. Действуя весьма дипломатично, он узнал у госпожи Пелгрин, что ее племянник – единственный житель Шипика, работающий на станции. Следовательно, он был единственным человеком, который знал госпожу Джарсел и все о ее перемещениях. Не исключено, что дама подружилась с молодым человеком для того, чтобы тот не рассказывал о ее визитах в Лондон. Но зачем ему это делать, если совесть госпожи Джарсел была совершенно чиста? А еще три этих автомобиля! Совершенно излишний автопарк для дамы-затворницы, особенно если она, по ее же собственным словам, выезжает очень редко, большую часть времени проводя с мисс Армоир. Хотя подозрения были косвенными, Дэн предположил, что госпожа Джарсел определенно не выносит дневного света. До сих пор – она ведь помогла Дэну одолжить биплан – молодой человек не хотел вмешиваться в ее сельские дела, конечно, если не считать вопроса с духами. Дэн надеялся, что разговор с Пэнном выявит, как связаны госпожа Джарсел и преступление в Хэмпстеде… Сама мысль об этом казалась чудовищной, и все же Дэн, презирая себя за глупость, написал послание господину Пэнну. Нечто более сильное, чем он сам, заставило его пойти на почту и отправить письмо.
Чтобы избавиться от неприятного ощущения, молодой человек написал любовную записку для Лилиан, рассказав ей, каким образом получил аэроплан.
Вы с госпожой Болстреаф должны съездить в Блэкхит и посмотреть на старт гонки, – написал Дэн. – Твое присутствие меня вдохновит, и тогда я уж непременно одержу победу. Многое зависит от моей победы в этой гонке, так как я хочу получить приз, заработать денег и использовать их для поисков убийцы твоего отца!
Тут Холлидей прервал рассказ о своих делах и принялся излагать Лилиан, что обожает ее до безумия, и убеждать как можно реже встречаться с лордом Карберри. Наконец, он написал о том, что жаждет снова увидеть ее ангельское личико и что, вернувшись в Лондон, непременно увидится с ней, несмотря на запрет сэра Джона. Там было много пылких слов в том же духе, а заканчивалось письмо клятвой в преданности. Если бы Дэну показали это письмо, сказав, что его написал кто-то другой, то Дэн посмеялся бы излишней горячности автора, поскольку тот сам бросался под ноги мисс Мун, готовый к тому, чтобы быть "растоптанным". Но так как Дэн сам являлся автором данного послания, он лишь жалел, что не смог написать более пламенного письма. В любом случае его признание в любви выглядело довольно приземленным, ведь Холлидей, хоть и гордился собой, был типичным порождением материалистического века – времени, когда люди не верили в то, чего не могли увидеть, потрогать или почувствовать.
Письма были отправлены, счет оплачен, черный саквояж упакован, и Дэн вновь отправился к сараю дружелюбного фермера. У больших дверей уже собралась целая толпа, так как новость о том, что по соседству приземлился биплан, быстро расползлась по крошечному городку. Фермер не пожелал брать плату за то, что "приютил" самолет на ночь, но охранял его так тщательно и с такой заботой, что авиатор настоял и все-таки вручил фермеру мзду за его доброту. Затем, с помощью трех или четырех зевак, Дэн выкатил биплан на поле, на краю которого стоял сарай. Уже ближе к полудню, под восторженные крики зрителей, Дэн завел мотор. Зеваки ахнули в благочестивом ужасе, а потом закричали от восторга, когда биплан огромным летучим змеем взмыл в небо, затянутое облаками. Желая порадовать зрителей, ведь аэроплан был редким зрелищем в этом районе, Холлидей специально сделал круг над городом, спикировал и резко набрал высоту и, прежде чем отправиться дальше, помахал рукой на прощание. Он слышал, как восторженно закричали люди внизу, и развернул свою машину на юг. Он и сам был в восторге от того, с какой легкостью отзывался самолет на любое его движение. Иногда ему начинало казаться, что он летит, оседлав живое существо, все мускулы и нервы которого послушны его воле. Машина напоминала огромного летающего жука; крылья неподвижно раскинулись, поддерживая корпус подобно передним крылышкам насекомого, в то время как пропеллер, яростно вращаясь, действовал навроде задних крылышек, несущих жука вперед. Дэн когда-то видел подобное сравнение в одном из журналов и решил, что Винсент тоже мог прочитать об этом, чтобы сконструировать свой биплан похожим на насекомое. Но вскоре авиатор отбросил в сторону подобные размышления, занявшись исключительно своим делом – ему нужно было как можно быстрее добраться до Лондона. Впрочем, учитывая скорость биплана, это было не так уж сложно.
Дэн знал одно местечко в Блэкхите, где имелся сарай, в котором он мог "припарковать" свою машину. К тому же дом лорда Карберри располагался по соседству. Удобно, чтобы организовать встречу с господином Маркусом Пэнном и заманить его подняться в небесные просторы. Прилегающая территория была хорошо известна господину Холлидею, так как он часто использовал это место, испытывая различные изобретения, кроме того, земля тут была хорошо утоптана в ожидании взлета и посадок аэропланов. Поэтому, добравшись до Лондона, он отправился в Блэкхит и без труда посадил машину в двух шагах от нужного ему сарая. Среди авиаторов считалось большим искусством столь точно приземлить аэроплан. Конечно, внизу собралась большая толпа, когда огромная, искусственно созданная птица скользнула вниз с неба. Дэн послал одного из зевак за хозяином сарая, и вскоре шедевр господина Винсента в целости и сохранности закатили в укрытие и надежно заперли. Проверка и техобслуживание машины заняли часов пять, после чего Дэн оказался совершенно свободен и мог делать все, что пожелает. Так как до Регби было всего восемьдесят миль, он прилетел сюда гораздо раньше, чем ожидал. В этом не было никакой нужды, но следовало привыкать к биплану в преддверии больших гонок.
Отдав необходимые распоряжения хозяину сарая и проверив безопасность машины, Дэн отправился через пустошь к комфортабельной гостинице, где его хорошо знали, поскольку он останавливался там раньше много раз. Именно здесь он назначил встречу господину Маркусу Пэнну на следующее утро. Однако ему настолько не терпелось встретиться лицом к лицу с этим человеком и выбить правду из него, что он едва не решил прогуляться до дома лорда Карберри, который располагался в двух милях. Но было ясно, что Дэн ничего не сможет сделать до утра, ведь только тогда есть шанс убедить господина Пэнна сесть в аэроплан, и он решил подождать. "Черный бык" оказался очень комфортабельным отелем, а его хозяйка готовила вкусные ужины, поэтому Холлидей сделал заказ и собрался провести спокойный вечер. Поужинав, он вернулся к сараю проверить, все ли в порядке с творением господина Винсента, потом отправился в гостиницу и лег спать. Дэн быстро расслабился и крепко проспал до девяти утра. Пэнна он пригласил к одиннадцати, поэтому у него было время позавтракать, не спеша пролистать газеты и прогуляться на свежем воздухе, прежде чем гость прибыл.
Маркус Пэнн выглядел точно так же, как при последней встрече с Дэном. Его худое лицо по-прежнему имело желтоватый оттенок, волосы и усы напоминали паклю. Вел он себя, как всегда, нервно. Присев за столик, он с опаской посмотрел на Холлидея. Глаза у него были бледные, почти бесцветные. Нервничая, он облизал пересохшие губы. Авиатор видел, что совесть Пэнна не совсем чиста, иначе бы секретарь не казался таким испуганным. Однако Дэн делал ставку на свою природную открытость – качество, необходимое для того, чтобы завоевать чье-то доверие. Ведь иначе бесполезно уговаривать человека сесть в аэроплан.
– Как поживаете, господин Пэнн? – добродушно поинтересовался Холлидей. – Сигарету и что-нибудь выпить? Ах да, я забыл, вы по утрам не пьете? Рад, что вы подошли вовремя, так как я собираюсь полетать.
– В самом деле, я тоже хотел увидеть, как вы взлетаете, – горячо заметил секретарь. – Аэроплан у вас тут неподалеку?
– В сарае, вон там, на краю пустоши, – ответил Дэн, кивком указав через левое плечо. – Но, полагаю, вы удивились, почему я захотел встретиться с вами, господин Пэнн?
– Ну, я… я… немного удивлен, – заколебался мужчина, побледнев и с любопытством взглянул на Холлидея.
– Это связано с вашими литературными амбициями, – медленно проговорил Холлидей.
Пэнн покраснел. От облегчения у него словно камень с души упал, едва он узнал, зачем Дэн организовал эту встречу и что причиной всему являлся исключительно личный интерес.
– Что вам известно о моих литературных амбициях? – с сомнением спросил он.
– То, что в свое время рассказала мне мисс Мун, – тут же нашелся Дэн. Это было правдой, так как Лилиан давно просила его помочь секретарю отца, хотя Дэн до этого момента не пытался помочь Пэнну.
– Да. Я, конечно, говорил мисс Мун, что хотел стать писателем. Она обещала помочь мне.
– Да, она говорила мне, всегда говорила, – в свою очередь согласился Дэн и неожиданно изменил тему. – Полагаю, вы довольны новой работой на лорда Карберри?
– Конечно, – весело согласился секретарь. – У меня хорошая зарплата и не так много работы. Лорд Карберри очень добр ко мне. К тому же у меня достаточно времени, чтобы писать рассказы.
– А у вас есть публикации?
– Нет, – грустно вздохнул Пэнн. – Я пробую снова и снова, пытаясь напечатать мои короткие рассказы. Но пока безуспешно.
– Ну тогда, знаете, у меня есть друг – господин Фредерик Лоуренс, который работает в газете "Момент". Полагаю, вам следует передать мне несколько своих рукописей, чтобы я дал их ему почитать. Если он одобрит их, то посмотрит, что можно сделать, чтобы помочь вам с публикацией, поскольку знает практически все о литературном мире.
– Вы слишком добры. Я в восторге. И все же… – Пэнн заколебался, а потом скривился. – А почему вы, собственно, собираетесь помогать мне?
– Я действую по просьбе мисс Мун, – объяснил Холлидей, ничуть не покривив душой. – Она попросила меня помочь вам. Думаю, она бывает в доме лорда Карберри?
– Да, – согласился Пэнн, бросив на собеседника косой взгляд. – Ее дядя, сэр Джон, сама мисс Мун и госпожа Болстреаф обедали с лордом Карберри на прошлой неделе. – Секретарь замолчал на какое-то время, а потом, выдержав паузу, робко добавил: – Боюсь, вы, господин Холлидей, потеряете мисс Мун.
В ответ на это заявление Дэн весело рассмеялся.
– Я так не думаю. Почему я должен потерять мисс Мунн?
– Сэр Джон очень хочет выдать ее замуж за лорда Карберри, и тот сам не может дождаться, чтобы мисс Мун стала его женой.
– Это говорит о том, что у лорда Карберри хороший вкус, – сказал Холлидей. Он поднялся и надел кепку. – Тем не менее мисс Лилиан будет моей женой, а лорд Карберри и сэр Джон могут убираться ко всем чертям.
– Я бы не был так уверен, господин Холлидей. Если лорд Карберри захочет чего-то, он непременно это получит, – самым загадочным образом произнес Пэнн.
– Хотеть он может хоть луну , мечтать не вредно и ему, – каламбуром ответил авиатор. – Однако мне пора практиковаться в воздухе. На следующей неделе хочу поучаствовать в гонках от Лондона до Йорка. Пойдемте со мной. Посмотрите, как я взлетаю. Да, часть ваших историй можете отправить на мой прежний адрес. Он у вас был, когда вы служили у сэра Чарльза. А я при случае передам их господину Лоуренсу.
– Вы так добры, – прошептал Пэнн, глубоко вздохнув и проследовав за Дэном из трактира. – Я так вам обязан.
– Вы хотели сказать, мисс Мун. Это она проявляет интерес к вашим литературным потугам. Пойдемте, взглянете на мою машину. Я получил ее у изобретателя, господина Винсента. – Дэн неожиданно обернулся, в упор уставившись на своего спутника. Ему пришло в голову, что Пэнн, быть может, слышал это имя, если и в самом деле их с госпожой Джарсел связывает что-то, кроме духов. А может, он даже знал изобретателя? Но Пэнн никак не отреагировал.
– Надеюсь, у вас хороший аэроплан? – поинтересовался он совершенно невинным голосом.
– Очень хороший, – заверил его Холлидей, когда они остановились у большой двери сарая. – Быстроходная лошадка. Не хотите ли полетать со мной?
– Ох! – Пэнн отшатнулся от летчика. – Я боюсь.
– Ерунда! – усмехнулся Дэн. Самолет был готов к полету, и толпа зевак уже начала собираться. – Как будущий литератор, вы должны испытать все ощущения, чтобы оказаться в состоянии их описать. Вскоре все рассказы будут полны аэропланами и дирижаблями.
– Разве это не опасно? – все еще сопротивлялся Пэнн, глядя на изящную конструкцию, которая казалась слишком хрупкой, чтобы выдержать одного человека, не говоря уже о двух.
– Вовсе нет, если не выделывать фигуры, а этого я буду избегать, если вы полетите со мной.
– Да, если честно, я хотел бы получить определенный опыт… – замялся секретарь. – Если вы не полетите слишком высоко и далеко…
– Сделаем несколько кругов над пустырем. Постараюсь держаться сравнительно невысоко над землей.
– Заманчиво, – дрожащим голосом задумчиво протянул Пэнн, в то время как Дэн занялся подготовкой к полету.
– Как вам будет угодно, – небрежно бросил Холлидей, довольный тем, что робкий Пэнн клюнул на его удочку. – Я не могу торчать тут весь день. – С этими словами он скользнул в кресло пилота. – Ну что?
– Я думаю, мне должно понравиться… где я могу сесть?
– Сюда. – Холлидей освободил пружину, и коробка, внутри которой сидел пилот, растянулась так, что теперь там могло поместиться два человека. Это было одним из усовершенствований Винсента, которым он особенно гордился, так как теперь биплан мог нести сразу двоих людей, если в этом возникнет необходимость. – Но если вы боитесь, то, может быть, не стоит…
Зеваки, те, что стояли поближе и наблюдали за происходящим, начали усмехаться, глядя на бледное лицо Пэнна, и тот, словно ужаленный, тут же согласился, боясь что откажется в последний момент.
– Нисколько я не боюсь! – наконец решившись, объявил Пэнн и, всем своим обликом демонстрируя отвагу, залез на указанное авиатором сиденье. – Я не боюсь, – сказал он, пытаясь придать твердость своему голосу, и, переполненный бравадой, он уселся рядом с авиатором. – Ох, скажу я вам! – едва слышно прохрипел он.
И это не удивительно. Дэн не дал ему и минуты, чтобы изменить свое мнение. Захватив добычу, он собирался сохранить ее, поэтому запустил двигатель еще до того, как Пэнн удобно устроился на своем месте. Не оставляя времени на дальнейшие разговоры, аэроплан пронесся по земле и грациозно взвился в небо. Пэнн задохнулся, бросив взгляд на оставшуюся внизу землю, где зеваки превратились в крошечные фигурки. Но мотор биплана работал ровно, а лицо пилота оставалось безмятежно, так что после первой волны ужаса Пэнн начал успокаиваться, думая, что полет не такое уж опасное занятие, как ему представлялось.
– Прекрасно, замечательно, – пробормотал он себе под нос, пока огромная рукотворная птица продолжала скользить по воздуху. – Но нет… Не поднимайтесь слишком высоко, господин Холлидей.
– Поднимусь достаточно высоко, чтобы прикончить вас, – хладнокровно объявил Дэн. Он кружил над пустошью, то опускаясь, то набирая высоту, то прибавлял скорость, то тормозил. Машина прекрасно повиновалась всем его командам, так что большую часть своего внимания Холлидей мог потратить на спутника.
Пэнн задохнулся, снова смертельно испугавшись.
– Вы нас разобьете! Ох! – закричал он.
– Да, – ответил Дэн, не глядя на собеседника, так как нужно было смотреть, куда лететь, но при этом юноша говорил быстро и совершенно четко. – Я хочу знать правду о происхождении духов. О духах с Суматры, которыми, как вы сказали, в Лондоне обладаете только вы. Это была ложь, и вы об этом отлично знаете.
– Я… Я… Я ничего не знаю об этом, – прошептал секретарь.
– Знаете. И я хочу услышать правду. Иначе придется выкинуть вас за борт, и вы разобьетесь словно яйцо, – объявил Дэн.
Пэнн отчаянно вцепился в свое кресло.
– Это было бы убийством!
– Ну, этого никто не докажет. Авария в воздухе, да вы и сами все знаете. Вы как гроб Магомета , болтаетесь между небом и землей, а ведь гроб Магомета может в любой момент соскользнуть, если не… – Тут Холлидей слегка качнул машину, и Пэнн позеленел от страха.
– Что… Что… Что именно вы хотите знать? – взвыл он, когда биплан метнулся к самой земле, а потом пулей взмыл в небо, выписав грациозную кривую.
– Кто такая госпожа Джарсел?
– Я… О господи… Я не знаю.
– Знаете. У нее точно такие же духи, как у вас. Духи как-то связаны с бандой?
– Да, да… – У Пэнна застучали зубы, и он сглотнул, словно его начало тошнить.
– Какое отношение духи имеют к банде?
– Это… Это… Знак.
– Так сэр Чарльз был убит членами этой банды?
– Я не знаю… Не знаю… Ох! – воскликнул Пэнн и снова впился в борт машины.
– Знаете… Фальшивая госпожа Браун была членом банды?
– Не могу сказать. Не решаюсь сказать. Если я скажу, то умру.
– Вы умрете, если не расскажете мне то, что я хочу знать, – пробормотал Дэн сквозь зубы и снова резко повел биплан вниз, а потом вверх. – Клянусь: если вы не расскажете мне, кто убил сэра Чарльза, я вытолкну вас из машины.
– Я не знаю, уверяю вас, – в отчаянии воскликнул Пэнн. – Эти духи объединяют сообщество людей, которые… которые… я не смею говорить. Если я проболтаюсь, меня убьют. Я и так слишком много сказал. А если кто-то об этом узнает, то и вы будете убиты.
– Меня это нисколько не волнует. Госпожа Джарсел связана с этой бандой?
– Я не знаю никакой госпожи Джарсел, – угрюмо продолжал Пэнн, хотя его белое от ужаса лицо говорило, что он напуган до смерти.
– И выходит так, что вы принадлежите к этой… – начал Дэн, когда внезапное движение Пэнна застало его врасплох. Стремясь запугать управляющего, он спустился слишком низко – биплан находился всего в шести футах от земли, готовясь снова взмыть вверх. Переполненный отчаянием секретарь неожиданно перевалился через борт машины и тяжело упал на поросшую травой землю. Дэн не мог остановить машину, чтобы посмотреть, разбился тот или нет. Вместо этого его машина взмыла на значительную высоту. Сделав круг, он пронесся над тем местом, где Пэнн выпал в безрассудной попытке спастись. К этому времени секретарь уже пришел в себя, встал и со всех ног захромал в сторону города.