- А кошка - она из Египта, - неожиданно Сьюзан почувствовала прилив вдохновения. - Помнишь картинки, которые показывала нам миссис Робинсон? Они в прошлом году побывали в Египте и ездили на верблюдах смотреть на пирамиды. Да, и кошка ищет храм, в котором когда-то жили кошки. Она хочет посмотреть, где они в прошлом были такими прославленными, - Сьюзан вспоминала рассказы миссис Робинсон. - Там очень жарко на солнце. Поэтому у неё зонтик. Но она считает себя модницей: у неё ведь не обычный зонтик, а розовый. И большой бант. Она уверена, что все на неё смотрят!
- А... - Такер передвинул луч фонарика на гусеницу.
- Это же Алиса! - Сьюзан обрадовалась, встретив давно знакомую подругу, о которой она кое-что знала. - Она в Стране Чудес. Тут она что-то выпила и стала очень маленькой. А теперь спрашивает у гусеницы, что ей выпить, чтобы снова стать большой.
- А гусеница знает?
- Да, - уж это-то Сьюзан помнила даже лучше египетских приключений миссис Робертсон. Она читала "Алису в Стране Чудес" этим летом, когда наступила на что-то острое на пляже и у неё был нарыв на ноге. Целую неделю пришлось провести в постели. - Она отломит кусочки гриба и съест их; и тогда вырастет до своего обычного размера! У неё там случится много и других приключений!
Такер разглядывал гусеницу и Алису. Потом решительно кивнул.
- Новые Маппеты. Мой собственный телевизор. Сьюзан наклонилась вперёд. Над теми, что выбрал Такер, проходил ещё один ряд картинок. Крошечные человечки ехали верхом на кузнечиках, в руках у них копья из травинок. Они скакали друг к другу, словно собирались воевать. А над ними, в цветах и листьях, парили маленькие женщины в платьях из цветочных лепестков с длинными волосами, падающими на спину. - И... - она показала, зачарованная этими женщинами и всадниками на кузнечиках. Тут тоже должна быть целая история!
Но Такер отбросил руку сестры.
- Мой телевизор! - взорвался он. - Мой! Майк положил руку на плечо Сьюзан.
- Ладно, оставь его. Судя по этому, - она увидела, что старший брат разглядывает стены комнаты, - у него на какое-то время появилось занятие. Пойдём, у нас есть чем заняться самим.
Сьюзан вспомнила, что Майк ходил в библиотеку. Поэтому охотно оставила Такера с его "новыми Маппетами" и пошла за Майком в его комнату. Он разложил на кровати листочки, и Сьюзан села рядом.
- В той старой библии действительно есть имена и даты. Я не успел проверить всё, но послушай, - Майк подобрал ближайший листочек и начал читать:
"Каролус Кайделл, 1767. Джоанна Кайделл, 1769. Флориан Кайделл, 1774".
- И ещё какая-то надпись, может быть, на голландском. Я не смог прочесть, но дата - 1780.
Сьюзан посчитала про себя.
- Им было тринадцать, одиннадцать и шесть лет, точно, как нам.
- Да, и набег происходил в 1780 году. Думаю, что там, где я не смог прочесть, как раз про это. Дальше идут:
"Джетро Кимбл, 1838 - 1851. Эмили Кимбл, 1840 - 1851.
Оррин Кимбл, 1845 - 1865, погиб на службе своей стране".
- Двое умерли в тринадцать и одиннадцать, Джетро и Эмили, но не Оррин, - задумчиво проговорила Сьюзан.
- Да, он был убит во время гражданской войны. Дальше:
"Ричард Кимбл, 1867 - 1880. Бесси Кимбл, 1869 - 1914. Тод Кимбл, 1873 - 1880".- Не Бесси, но остальные двое - ровно через сто лет после нападения.
- Ну, и последние, - продолжал Майк. "Джеймс, 1903 - 1916.
Эстер, 1907 -".
- Второй даты не стоит.
- Она недавно умерла, и никто её не вписал, вот что я думаю.
"Оррин, 1912 - 1942. Убит во второй мировой войне".
- А Гровер?
- Не было времени его искать. Но так там написано, - Майк разгладил листок.
- Первые три - это те, с которыми неизвестно, что случилось. Их предположительно убили, после того как увели на север из-за выкупа. Потом Джетро и Эмили, они умерли вместе в 1851 году. Только дата. Там не говорится, почему и как. В 1880 ещё двое умерли, но не Бесси. И один, Джеймс, в 1916. Это ничего не объясняет.
- Только одно - они все умирали здесь, - сказала Сьюзан.
- Совпадение... - Майк сложил листочки. - Вот и всё. А из-за книги, которую написал Кимбл, снова пошли разговоры о проклятии.
Сьюзан подумала о куклах, спрятанных на дне ящика. Что-то в них было, в этих семьях. Всегда трое, и у некоторых лица вырезаны из фотографий. Зачем их делали?
- Такер... - начала было Сьюзан и умолкла. Таки говорил многое, но кто может сказать, что у него "вображаемое", а что нет? Но к ней всё время возвращались его слова о том, что - они - ждут. Девочка посмотрела на сложенные листочки Майка, словно ожидала, что он выбросит их в урну. Но он положил их в свой блокнот. Сьюзан не хотела спрашивать, зачем он их сохраняет. Только схватила собственный исписанный листок и скомкала его в шар. Может, доктора Фергюсона заинтересуют эти бумажные куклы как часть истории семьи. При мысли о том, что она от них избавится, Сьюзан почув-ствовала себя лучше. Да, надо отдать их учёному. Он, наверное, ещё в доме. Она не слышала шума его машины, и у них с бабушкой Хендрикой было о чём поговорить.
- Конечно, - Сьюзан встала. - Это ничего не значит! - она охотно подхватила слова Майка, очень уж хотелось в них верить. И вообще только в этом доме она может думать о подобных вещах. Дома - дома никто и не думал о старых вещах. А Майк... - тут она увидела на крышке его бюро стопку книг. Все очень пыльные, а корешки так выцвели, что ни слова не разобрать. Но он сложил их аккуратно, словно они ему нужны. А книги о космосе грудой лежали на полу.
- Ты нашел их в своей коробке? - Сьюзан вдруг сообразила, что так и не спросила Майка, повезло ли ему с выбором. Слишком была занята собственными находками.
- Да, - брат подошёл к бюро и провёл рукой по старинным переплётам. - Здесь история Нью-Йорка, она заканчивается 1880 годом! А вот книга о строительстве канала Эри. А эта о первоначальных поселенцах. А эти... - он достал две последние и раскрыл их. Сьюзан увидела, что они рукописные, почерк с завитушками, как в том большом дневнике, который первым заинтересовал Майка. - Это просто книги для записи. Первая не очень интересная. Как будто из магазина, запись покупок и продаж. А вторая - я думаю, её вёл врач, - он начал листать страницы. - Даты совпадают. В ней может найтись что-нибудь о Кимблах. Начинается она с 1850 года...
Сьюзан уже была у двери.
- Не хочу знать! - и не глядя на Майка, вышла в коридор. Нет, она не хочет знать, что случилось с Эмили, которая сделала вышивку на стене, или с Джетро. Они не имеют к ней никакого отношения.
У себя в спальне она буквально рухнула в кресло-качалку и посмотрела на нижний ящик бюро. Потом почему-то сунула руки меж колен и крепко сжала. Она не хотела смотреть, доставать коробку и смотреть. Но какая-то часть её не слушалась разума. Что-то притягивало её к куклам помимо собственной воли.
Наконец Сьюзан встала, открыла ящик, достала коробку и отнесла на кровать. Внутри появилось какое-то странное ощущение, девочка всё время сглатывала, как будто очень долго ехала в машине. То же самое тошнотворное ощущение.
Руки её сами собой открыли коробку и извлекли Джеймса, Эстер и Оррина. Нет, ей были нужны не эти. И не Ричард, Бесси и Тод - Бесси и Эстер... Неужели эта Эстер - та самая старая леди, которая недавно умерла? Сьюзан старалась не касаться следующей картонки, она не хотела увидеть Джетро и Эмили. Оррин почему-то не имел значения. Он счастливчик - счастливчик? Что она имеет в виду? Неужели в этих людях, в тех, кого представляют куклы, было какое-то отличие? И поэтому проклятие действовало только против них? Странная мысль пришла Сьюзан в голову. Такер - он тоже особенный. Девочка вздрогнула. Неужели Джетро и Эмили были похожи на него?
Они были по-настоящему реальны, слишком реальны, не самодельные куклы, а лица, которые когда-то смотрелись в эти туманные зеркала. А может, тогда зеркала не были туманными. Сьюзан отложила Оррина и взяла Джетро и Эмили. Когда-то в этой комнате жила Эмили, Сьюзан была в этом уверена. Она вздрогнула. Жить в доме, через который прошло столько людей - людей, о которых рассказывают странные истории. Это страшно.
Рука её задержалась у последней картонки в коробке. Остались безлицые. Их... их она обязательно отдаст доктору Фергюсону. И не станет на них смотреть! Ничто не заставит её смотреть на них!
Сьюзан торопливо сложила кукол. Она отдаст их сегодня же вечером, уберёт Эмили из комнаты и тогда сможет забыть о ней.
Завтра она даже может снять со стены вышивку Эмили и тоже убрать. Она не хочет, чтобы что-то напоминало здесь об Эмили. Уложив кукол в коробку, Сьюзан вышла в коридор и увидела внизу у входной двери доктора Фергюсона. Он прощался с бабушкой Хендрикой. И прежде чем девочка смогла окликнуть его, учёный вышел, а она осталась с коробкой в руках, по-прежнему желая избавиться от неё.
Сьюзан медленно вернулась к себе. Из комнаты Такера доносились голоса. Сегодня очередь Майка укладывать спать младшего Вилана. Сьюзан закрыла свою дверь, сунула коробку назад в ящик и захлопнула его. Осмотрелась. И увидела книги на крышке бюро, которые заметила раньше. Как и те, что на располагались нижних полках библиотеки, книги показались ей странными. Она взяла крайнюю.
Почти со страхом раскрыла переплёт. Да, здесь стояло имя. Эстер Кайделл. "Принцесса и Курд". Рисунок. Женщина в зелёном цветочном платье с зелёной короной на голове, а напротив неё мальчик или мужчина. Книга Эстер. Сьюзан не боялась книги Эстер.
Она быстро расстелила постель, включила лампу для чтения. К счастью, бабушка Хендрика не запретила чтение в постели. Сьюзан раскрыла книгу.
"Курд был сыном шахтёра Питера..." - Прекрасно! Никакого отношения к старому дому, проклятию, индейцам, синеглазым и всему прочему. Сьюзан решила погрузиться в мир Курда, она была уверена, что в нём ничего подобного нет.
Наконец Сьюзан потянуло ко сну, но книга уже увлекла её. И когда она выключила лампу и легла, мысли её были далеки от бумажных кукол. Да и бури сегодня не случилось. Комнату освещала полная луна, загоняя тени в углы.
Неожиданно Сьюзан прижала руки к животу. Ей стало страшно. Что-то присутствовало в её комнате, что-то или - кто-то. Она их не видела, но они были здесь. И с ними пришёл страх, от которого тошнит и кружится голова. Она должна уйти. Не от них, нет. Они так же напуганы, как и она. И она знает, что они хотят, чтобы она вместе с ними оказалась в безопасности... подальшеот того, что приближается... Темно и плохо, так плохо!
Они - тени. Но даже как тени частично они видны, видны их лица и руки. В лицах Сьюзан была не уверена, но руки тянулись к ней, хотели помочь ей, увести в безопасное место. А ей так страшно!
"Идём!" - она не была уверена, что на самом деле слышала голос. Неужели кто-то действительно позвал её. Или голос прозвучат в её голове? Сьюзан не понимала, что с ней происходит. Но от страха её затошнило, а руки всё тянулись к ней. Скоро они коснутся её; и тогда она должна будет пойти с ними. Должна будет пойти. Только в этом безопасность!
- Сьюзан!
Её раскачивали взад и вперёд. Неужели руки схватили её? И теперь вытаскивают из кровати, заставляют идти с ними?
- Сьюзан!
Резкость голоса разорвала сон. Никакие тени её не ждали. И свет в комнате был вовсе не лунный. А руки у неё на плечах - руки Майка, он яростно тряс её.
- Проснись! - голос у Майка не обычный, от него страх стал только ещё сильней. - Такер исчез!
- Исчез? - Сьюзан пребывала всё ещё как в тумане от своего сна. - Такер?
- Да, Такер! - в голосе Майка послышался гнев. - Что с тобой? Я столько времени не мог тебя разбудить. Пошли, нужно его найти!
Сьюзан так дрожала, что с трудом надела халат и сунула ноги в старые шлёпанцы. Голый пол за полосками ковра был такой холодный. Вообще в комнате стало очень холодно, и девочка дрожала, не переставая.
- Куда он мог уйти? - как трудно думать, в голове всё перемешалось. И она почти ожидала увидеть эти руки, которые по-прежнему тянулись к ней.
- Я думаю, он где-нибудь внизу, - ответил Майк. - Я слышал, как скрипнула ступенька у основания лестницы. Но когда посмотрел, там никого не было. Помнишь, он раньше ходил во сне? Прежде чем его отвели там, дома, к доктору Рамишу?
- Да, - Сьюзан наконец полностью пришла в себя. - Но ведь из дома он не мог выйти?
- Думаю, нет. Двери заперты, а запоры слишком высоки для него. Пошли!
- Бабушка... миссис Кингсли... - Сьюзан заторопилась за ним. Майк не включил свет в коридоре. Он в руках нёс большой фонарик Такера, направляя его свет вперёд, освещая ступеньки.
- Миссис Кингсли живёт за двором - помнишь? - выпалил он. - А бабушка в другом крыле. Пошли, мы только зря тратим время!
Они спустились по лестнице. Майк останавливался у дверей каждой комнаты и обводил помещения большим кругом света: гостиную с оранжереей, выходящей к башне, библиотеку, столовую. И наконец они направились в большую кухню.
Сьюзан испуганно схватила Майка за рукав, так что светлый круг заплясал по полу. Дверь в погреб была открыта. Сьюзан сразу поняла, что это неправильно. Миссис Кингсли всегда держала её закрытой и заложенной толстым брусом.
Перед открытой дверью сидели Джошуа и Эразм. Уши котов были прижаты к черепам, шерсть на спине торчала дыбом, а хвосты, распушенные, хлестали взад и вперёд. Джошуа оскалил пасть, но оттуда не слышалось ни звука. Эразм непрерывно низко рычал. Коты смотрели вниз, в полную темноту, и как будто кому-то грозили.
- Но... Таки же ни за что не пойдёт туда! - непонятно кому возразила Сьюзан. Такер после того дня, когда они помогали выносить из погреба банки и горшки, делал вид, что даже ведущей в него лестницы не существует. Она сама не раз видела, как Такер обходит эту дверь стороной; даже во время завтрака он никогда не приближался к ней. Тем более Такер не пошёл бы туда ночью. Внизу совсем не было видно света.
Но вот Эразм, прорычав что-то в последний раз, нырнул, прижимаясь животом, в темноту, и его не стало видно. И Джошуа после ещё одного молчаливого протеста - или вызова - последовал за ним. Майк покачал головой.
- Он должен быть там.
- Не верю! - но Сьюзан продолжала держаться рядом с Майком, когда он пересёк комнату и посветил вниз. Запах, влажный пыльный запах показался ей ещё сильнее и отвратительней. Луч отразился от кошачьих глаз, четыре блестящие точки внизу повернулись к детям, потом исчезли.
- Так... - Сьюзан не успела закончить, как Майк схватил её за руку.
- Не буди его, если он там внизу! - приказал он. Она вспомнила и глотнула. Дома Такера отводили в постель, не разбудив. Что если он проснётся в месте, которого так боится?
Майк начал спускаться по лестнице, Сьюзан последовала за ним. В ней снова возникло тошнотворное ощущение, охватившее её во сне. Она глотала и глотала, так крепко держась за перила, что ногти прямо-таки впивались в старое дерево.
Глава 10
Было очень холодно. Сьюзан смутно ощущала, что холод затаился в ней самой. Она с трудом заставляла себя делать шаг за шагом. Это не сон с тянущимися к ней руками. Она не спит сейчас. Но в ней крепко засел тот же страх. Она держалась за рубашку Майка и тяжело дышала.
Дверь во фруктовый погреб была закрыта, но та влажная комната с затхлым воздухом, из которой Майк и Сьюзан выносили корзины, открыта. Там сидел Джошуа, хвост его хлестал по бокам, а из горла вырывалось низкое рычание. Эразма не было видно.
Послышался и другой звук - стук и шёпот, такой тихий, что Сьюзан не разбирала слов. Майк протиснулся мимо Джошуа, который зашипел и ударил его лапой. Майк тоже зашипел, затрещала порванная пижама.
Сьюзан выпустила брата. Она всегда чуть побаивалась обоих больших котов. Но теперь её больше пугало то, что ждало их впереди, что смыкалось вокруг них. Если она закроет глаза, если Майк оставит её, что тогда она увидит - или почувствует!
У стены по-прежнему громоздилась груда корзин, вставленных одна в другую, множество коробок. Майк повернул фонарь вправо и луч света осветил Такера.
Младший мальчик стоял на коленях и колотил кулаками по каменной стене. Глаза его были закрыты, а рот открыт, из него вырывался несвязный шёпот, не слова, а скорее воющие звуки.
Майк передал фонарик Сьюзан, и она взяла его, продолжая освещать Такера. Возле мальчика взад и вперёд расхаживал Эразм, прижав уши, выгнув спину, распушив хвост, оттянув назад губы и оскалив зубы. Но кот не рычал. Казалось, на Такера он совсем не сердился. По крайней мере он не пытался ударить мальчика, как ударил Майка Джошуа. Эразм внимательно смотрел на стену, по которой колотил Такер.
Майк набрал в лёгкие побольше воздуха и положил руки Такеру на плечи. Младший дёрнулся, начал вырываться. Наконец послышались и слова.
- Наружу... наружу... НАРУЖУ!.. - эти три слова перешли в крик. И вдруг Такер обмяк, так что едва не выскользнул из рук Майка. Майк даже упал на колени под тяжестью младшего брата.
Руки Такера, все в синяках, с кровью на костяшках пальцев, лежали расслабленно и неподвижно. Рот его приоткрылся, из углов потекли струйки слюны. Глаза оставались закрыты, он никак не показывал, что понимает, где находится, что его держит Майк. Сьюзан стояла над ними, светя фонариком. В горле сжимало всё сильнее. Она подняла свободную руку и потянула за воротник.
- Он всё ещё спит. Надо поскорее увести его отсюда, - сказал Майк.
Смогут ли они, подумала Сьюзан. Майк, конечно, силён, но и Такер не малыш, а тут ещё эти крутые ступеньки.
- Поставь фонарик так, чтобы он освещал ступеньки... Нет, что это со мной? Просто включи свет, как миссис Кингсли. Нам обоим придётся вытаскивать его.
Как будто идёшь сквозь что-то густое, и ноги застревают. Борясь с этим засасыванием, Сьюзан пошла. Ей не хотелось уносить фонарик, оставлять Майка и Такера в темноте в этом ужасном месте, но фонарик был нужен ей самой, чтобы найти выключатель.
Пугающая тяжесть не спадала. С трудом делая шаг за шагом, девочка отыскала выключатель. Вспыхнул свет - она замигала. Голые ступеньки, на полу ничего нет. То, что пыталось удержать её, исчезло с темнотой. И Джошуа больше не сидел у входа в комнату с корзинами. Когда она прошла мимо него, он не проявил никаких признаков гнева.
В комнате с корзинами тоже зажёгся свет. Майк каким-то образом поднял Такера на плечо. Сьюзан как-то раз видела по телевизору: так выносили людей с пожара. Она заторопилась на помощь; и когда они поднимались по ступенькам, она шла сзади и поддерживала тело Такера, чтобы облегчить ношу Майку.
В кухне она тоже включила свет, а Майк опустил брата в кресло-качалку миссис Кингсли у окна. Такер прижался головой к спинке кресла и застонал.
Сьюзан нарвала туалетной бумаги, подержала её под краном с холодной водой и принялась протирать Такеру руки. Они были окровавлены, кожа сорвана. Он, должно быть, очень сильно стучал ими по камню.
- Сумка первой помощи... - Майк взял из кармана Сьюзан фонарик и исчез в доме. Она хотела было закрыть дверь в погреб, но коты ещё не вернулись, а девочка знала, что не посмеет оставить их там внизу.
Она осторожно откинула волосы Такера. У него было такое горячее лицо! Он продолжал стонать, словно ему больно. Может, ему саднило руки, слишком она поторопилась обмывать их. Или Такер на самом деле заболел?