* * *
Я еще долго кружила вслед за ними по улицам и обдумывала идиотское положение, в каком оказалась.
Если верить Ванцову, равно как и отчетам, получалось, что Василия Никитича Дынду его супруга убить никак не могла! Алиби у нее было железным. Она в то время отдыхала, любуясь красотами Зальцбурга и Вены. Бизнес у них был скромный, как и говорилось: кассеты, видео и аудио, и компакт-диски. Как, правда, они смогли так разжиться на этом, ума не приложу! Одни мамины знакомые, решив заняться видеопиратством, чуть не остались без квартиры. Впрочем, может быть, у них ничего хорошего не вышло, потому как эти знакомые были до того момента простыми учителями и никаких навыков не имели? Василий Никитич с супругой до того, как удариться в "культурную сферу", оба работали в гостиничном бизнесе.
Кстати, почему они его бросили? Мне всегда казалось, что туризм – дело более прибыльное, чем продажа и прокат кассет.
Ну, что-то у них не заладилось, да так, что оба из Москвы вернулись в родной Тарасов, продав там шикарную квартиру. Все эти бесценные сведения я почерпнула из ванцовских источников, плюс странно-негативное отношение этого типа к моей клиентке.
Как я ни пыталась найти в богатом прошлом Тамары Николаевны местечко для ее сегодняшнего преследователя, он туда пока не вписывался.
Наконец, по нашему с Дындой плану, она поймала машину и уехала, оставив нас тет-а-тет.
У меня уже возникло искушение позвать простого мента, дабы арестовать негодника, а там уж выяснить его личность и причины такого поведения, но все оказалось куда проще.
Он проводил ее взглядом, но за ней, вопреки моим опасениям, не поехал.
Может, просто у него не было денег?
Как бы то ни было, он развернулся и пошел назад, спокойно и неспешно.
Естественно, я двинулась за ним.
Все это время он посматривал на часы, но не торопился.
Остановился он возле старого дома на набережной – из тех, что хороши лишь с фасада, а внутри страшно взглянуть.
Вошел внутрь.
Я осталась во дворе, не сводя глаз с окон. Если он живет в этом подъезде…
Ага!
Действительно, на третьем этаже зажегся свет в окне и появился его темный силуэт.
Он стоял у окна и смотрел прямо на меня. Я инстинктивно отшатнулась, хотя было уже поздно.
Бьюсь об заклад, что он заметил меня гораздо раньше!
Тогда почему, черт бы его побрал, он не попытался хотя бы ради приличия замести следы, а, наоборот, привел меня прямо к своему дому?
– Какая-то сплошная череда нелепостей и загадок! – проворчала я.
Но, по крайней мере, теперь я была намного ближе к разгадкам. Так мне в тот момент казалось.
Я вычислила номер его квартиры, так что адрес у меня в кармане.
Осталось дело за малым – определить, кто в сей квартире проживает, а для этого остается приложить еще немного усилий.
Занавеска шевельнулась, закрыв от меня хозяина квартиры.
– Теперь ты у меня в кармане, голубчик! – пробормотала я. – И я смогу узнать, кто же ты такой…
* * *
Я возвращалась в офис, а за мной ползли сгущающиеся сумерки. Меня начинал окутывать "синий бархат" ночи, и я с большей охотой отправилась бы прогуляться в этих красивых весенних сумерках, но дела, увы, прежде всего! Поэтому я с сожалением вошла в подъезд, расставшись с начинающимся вечером.
Поднявшись по лестнице и открыв дверь, я услышала Лизин взволнованный голос.
– Вот ты всегда ее покрываешь, – возмущалась она, и я без труда догадалась, что это касается меня. – Она ведь знает, что ее ждут, и совершенно не собирается спешить…
– Лиза, у нее есть свои дела, – возражал Лариков.
– Вот пусть тогда открывает собственное дело, – продолжала Лиза. – Или идет к Ванцову.
– Лиза! – снова сделал робкую попытку остановить шквал ее явно нездоровых эмоций Лариков.
– Да что Лиза?!
– И в самом деле, – появилась я на пороге. – Дай девушке высказаться! Я ведь обязана выполнять не только свою работу, но и ее тоже, не так ли? А если подумать, мне еще надо освободить от обязанностей Дашу, а заодно и "призрака". Кстати, может быть, и твои обязанности мне стоит взвалить на свои мощные плечи?
– Началось! – обреченно выдохнул Лариков. – Девочки, давайте жить дружно, ну, пожалуйста!
– Ну, любезнейший, это возможно только в одном случае, – фыркнула я. – Если я буду выполнять всю работу, а Елизавета Аркадьевна будет получать все деньги! Да и тогда мадемуазель Борисова найдет, за что ей уцепиться, вот помяни мое слово! Например, ей покажется, что денег мало или что я чашку за собой не вымыла!
– А кстати, твоя дурацкая чашка продолжает стоять в раковине, – обрадовалась эта змея. – Ты и не подумала вымыть ее!
– Сейчас вымою, – смиренно улыбнулась я.
Я протопала на кухню.
Конечно, в раковине стояла не только моя чашка! Лиза, правда, не пьет кофе – она пьет кефир, но кто сказал, что после кефира чашку мыть легче, чем после кофе?
Я приступила к "призраковым" обязанностям, хотя внутри меня все взывало к справедливому мщению.
Например, раскокать чертову чашку… Нет, это слишком мелочно! Надо придумать каверзу помасштабнее!
– Господи, ну почему бы Ларикову не найти себе в подруги милую, тихую толстушку с добрым и покладистым нравом, – рассуждала я вслух, злобно работая теркой. – И вовсе бы она была не сыщицей, а просто славненькой…
Я задумалась. Какую бы полезную профессию придумать лариковской воображаемой любовнице?
Ну, скажем, парикмахершей…
А что? Прекрасная профессия. Или визажистом-косметологом. Или инструктором по шейпингу. Заодно занялась бы моей фигурой…
Я даже зажмурилась от воображаемых блестящих перспектив.
Кто-то кашлянул.
Я очнулась.
Суровая реальность стояла на пороге кухни и смотрела на меня виноватым взглядом.
– Прости, Саша.
– Ничего, – вздохнула я.
– Я просто ужасно нервничала, – продолжала оправдываться Лиза. – Давай я помою.
Да, главное в Лизе – умение предложить помощь вовремя!
– Я уже справилась.
Она села, и догадайтесь, что сделала?
Да налила в только что вымытую чашку новую порцию своего гадкого кефира!
Чтобы не убить ее сразу, я сосчитала до тридцати.
– А… удалось что-нибудь узнать по Прохорову?
Ах, ну как же я сразу не подумала об этом! Стала бы Лиза являться с извинениями, если бы не прямая нужда!
Я пожала плечами.
– Да ничего особенного, – ответила я. Пусть еще немного помучается, раз уж и на моей улице настал светлый праздник праведного возмездия!
– Сварить тебе кофе?
О боже ты мой! Какие мы бываем добрые, когда нам что-то нужно!
– Свари, – милостиво позволила я.
И достала свой мобильник.
Набрав номер Ванцова, стала ждать ответа.
Как назло, у Ванцова в кабинете никого не было. Это неправильно, подумала я. Вот я смотрела один сериал про "убойный" отдел, так там бедолага-детектив торчал на работе денно и нощно. Ему звонили ночью, и он немедленно поднимал трубку. А Ванцов так халатно относится к работе!
Я подождала еще немного и дала отбой.
Вежливая и дружелюбная Лиза поставила передо мной кофе, к которому она даже соблаговолила поджарить тосты.
Сейчас заплачу от умиления!
– Ну? – спросила она, когда я покончила с трапезой.
– Ах, да… – Я сделала вид, будто только что вспомнила. – Подожди чуть-чуть, я сделаю еще один звоночек.
Я снова набрала ванцовский номер.
На сей раз он взял трубку. Запыхавшийся – наверное, бежал стремглав!
– Лешенька? – нежно проворковала я. – Это Саша… У меня тут одна проблема.
– Одна? – удивился он. – Обычно одна тебя никак не устраивает! Ну, если всего одна, выкладывай!
– Мне нужно узнать, кто проживает по адресу: Провиантская, четырнадцать, квартира тридцать два.
– Я тебе что, адресный стол? Сашка, ты без меня справишься! Позвони по ноль-девять, там тебе подскажут…
– Я уже пробовала, они говорят: обратитесь в адресный стол. У меня времени нет.
– А у меня его вагон и маленькая тележка! – воскликнул он. – Тут убийство на убийстве, как будто весна подействовала на мозги, основательно их вывернув, и не в ту сторону!
– Ну, Лешенька!
– Ладно, сейчас. Жди. Только услуга за услугу, радость моя.
– Кто бы протестовал?
– Мне надо, чтобы ты поговорила с двумя девицами. Обе – свидетельницы убийств. Обе – примерно твоего возраста. Тебе будет легче найти с ними контакт. И еще одна есть… Подружка убиенного. Мне кажется, она что-то недоговаривает…
– Попытаюсь, – согласилась я. – Одна ведь Римма?
– Догадливая же ты девочка!
– А что там еще за убийство?
– Ты будешь смеяться…
– Знаешь, я раньше не отличалась способностью смеяться при виде трупов…
"Разве что одного", – подумала я, посмотрев в сторону изнемогающей от нетерпения Лизы.
– Жертва – некий Каллистратов Владислав Антонович… Балерун.
– Уже хохочу, – сказала я мрачно. – Ты меня развеселил так, что я не скоро успокоюсь. Тем более что имя сие мне неизвестно!
– Да ты же меня не дослушала! Этот Каллистратов был… Ну, догадайся, чьим приятелем он был?
– Дынды, – смело предположила я.
– И не только! Он еще был приятелем Прохорова!
Да уж!
Вот это фишечка, как говорит мой босс, милейшая Александрина!
Получается, дядька в белом плаще у нас серийный убийца какой-то! А жаль – дядька очень симпатичный!
– И его кто-нибудь преследовал, а? – осторожно спросила я.
– Не знаю, история о том пока умалчивает, – сказал Ванцов. – А что, у тебя есть предположения?
– Лучше сначала скажи, что у тебя за мысли бродят в голове…
– Да никаких особенных мыслей, – вздохнул Ванцов. – Кроме одной. Смерть этому парню совершенно не к лицу. Был-то красавчиком, а сейчас никто на этакое не польстится…
– Просто какой-то Ленц, – фыркнула я. – Последний романтик ты, Лешенька.
– Признаться, у меня тут сложились версии… Обе они кажутся мне пока не очень-то неправдоподобными. Поэтому я и хотел, чтобы ты втерлась в доверие к моим красоткам.
– А что там у тебя? Женский роман в стиле раннего Ренессанса?
– Понимаешь, Саш, оба наших парнишки собирались бросить своих подруг. У обоих появились девочки на стороне. Про Прохорова это сказала сама Римма, а о тайном увлечении господина Каллистратова я догадался. Из некоторых откровений Ниночки. Теперь смотри дальше: и Римма – девушка страстная и горячая, и Дина тоже… Дина еще и дитя Востока.
"Дитя Востока" у Ванцова прозвучало примерно как "дитя порока". Я усмехнулась.
– Дети Востока не всегда отличаются жаждой убийств. Есть очень хладнокровные дети у этого твоего кровожадного Востока, – ответила я. – Но я постараюсь. Если, конечно, следующей не станет моя Дында… Там вроде как на страстную любовь свалить не получится…
– Повтори адрес.
Я повторила.
Лешка записал и обещал перезвонить через полчаса.
Я нажала отбой и засунула трубку в карман.
– Как я поняла, там еще кого-то убили? – поинтересовалась Лиза.
– Все ты понимаешь верно, – пробормотала я. – Ох, как же мне не хочется, чтобы мою Дынду тоже убили!
Она какое-то время молчала, глядя на меня с откровенным непониманием, а потом рискнула поинтересоваться:
– А при чем тут твоя Дында? И кто она вообще такая? Почему ее тоже должны убить?
Ох, дернул же меня черт за язык!
– Раз уж ты сказала "а", почему бы тебе не сказать "б"? Мы же не в противоборствующих командах работаем!
Да, конечно… А кто перед моим приходом пытался убедить Ларикова, что меня надо выгнать?
– Понимаешь, Лизочка, – мягко сказала я, – это ведь мои проблемы.
Вот как мило у меня получилось! Даже улыбка удалась на славу!
– Но ведь ты упомянула Дынду в связи с Прохоровым! Значит, твои проблемы связаны с моими!
– Ну… Я просто так сказала. Понимаешь, они были немного знакомы…
– Немного?
Она собиралась испепелить меня взглядом! Так и прожигала меня, как лазером!
– Хорошо, – махнула я рукой.
Разве от этой чертовой Лизы отвяжешься? Живую она меня точно не выпустит из своих когтей, пантера ненасытная! Остается во всем чистосердечно признаться…
– В общем, дело в том, что они все трое были знакомы. И Дында, и Прохоров, и только что убитый тип по имени Каллистратов. Если учесть, что моя Дында жаловалась на преследователя, твой Прохоров тоже жаловался на таинственного незнакомца, постоянно торчащего за его спиной, можно предположить, что Каллистратов либо по беспечности не обратил на этого типа внимания, либо просто не успел никому пожаловаться! И если эти догадки правильные, то моей несчастной Дынде угрожает крутая опасность и исходит эта опасность от очень симпатичного дяденьки.
– В белом плаще, – мрачно сказала Лиза. – Или в джинсовой куртке.
– Ага! Значит, ты его видела!
– Конечно, – вздохнула Лиза. – Я даже колесила за ним по Покровску…
– А туда-то зачем? Он ведь тут живет, на Провиантской!
– Как?
Она вытаращилась на меня.
– Что, твой живет в Покровске?
– Мне, по крайней мере, так показалось. Он очень целенаправленно туда двигался… Слушай, может быть, они разные? И их двое?
– Ага, или вообще целая банда…
"Лучше бы он все-таки был один!" – чуть не вырвалось у меня.
Или вообще лучше бы были виноваты девицы.
Хотя в эту ванцовскую версию мне верилось с о-огромным трудом!
Глава 9
Время летело незаметно.
Мы сидели на кухне, вычерчивая странные линии, похожие на пентаграммы и рисунки шизофреников, и оживленно обсуждали нашего убийцу.
Несколько раз на пороге возникала долговязая фигура Ларикова, и он безуспешно вздыхал, пытаясь разбудить в нас остатки разума, но мы не были склонны обращать на него внимание.
– Вы собираетесь домой? – Ближе к одиннадцати он все-таки решился на неслыханную дерзость.
Мы подняли глаза и удивленно вытаращились на него.
"Да как ты смеешь отрывать нас от важных стратегических совещаний!" – говорили наши глаза, и бедному Ларчику пришлось ретироваться, осознав собственное поражение.
– Почему ты отметаешь девиц?
Я пожала плечами:
– Потому что они незнакомы друг с другом.
– А если они знакомы и просто скрывают это?
Ответить мне не дал мой телефон. Он затрещал, вызывая меня.
– Алло.
– Саша?
Это был Лешенька. Наконец-то!
– Ну, и что это за тип?
– Записывай, солнышко. Сей тип зовется Арбузовым Виктором Владимировичем. Квартира принадлежит ему, и вместе с ним проживает дочь-инвалидка. Они только что вернулись из-за границы, где жили в течение семи лет, поскольку он пытался вылечить девушку.
– То есть?
– То есть инвалидкой она стала семь лет назад. В возрасте тринадцати лет, между прочим.
– А откуда у него такая куча денег?
– Видишь ли, Арбузов – весьма хороший скрипач и все семь лет играл в Лондонском симфоническом оркестре. Прикидываешь?
– Да, похоже, он отпадает, – обрадовалась я. – Не может же такой человек быть убийцей…
– Ну, это уже не мое дело. Ты просила – я узнал. Девочке сейчас стало намного лучше. Кстати, догадайся, кем она была до несчастья?
– Откуда я знаю? Я даже не в курсе, что за беда с ней приключилась…
– Ох, там непонятная история. Кажется, на нее напали, избили и изнасиловали, а потом просто бросили на снегу, и она в результате почти полностью потеряла ноги… Гангрена. Прикол в том, что родители в милицию по каким-то причинам решили не обращаться! Так вот… Она была студенткой хореографического училища! Представляешь?
– Ну и что? Каллистратов-то намного ее старше! Ему под тридцать!
– Да, но… Чем черт не шутит? Если предположить, что все-таки их знакомство имело место?
– Предположу, – пообещала я. – Кстати, откуда у тебя такие сведения? Если они не обращались в милицию?
– Нужных людей надо знать, – важно ответил он.
– А мне дашь адрес нужных людей? – начала клянчить я.
– Дам. Сразу, как только ты выполнишь мою просьбу.
– Ты меркантильная личность, – посетовала я. – Но я тебя прощаю. Поскольку вполне возможно, теперь наша ситуация начнет проясняться!
* * *
– Вот такие скелетины спрятались в изящной мебели времен Людовика Четырнадцатого, – задумчиво проговорила я.
– Почему Четырнадцатого? – спросила озадаченная Лиза.
– Да просто на ум пришло, – ответила я. – Получается, что завтра мне надо допросить мою Дынду с пристрастием.
– Ну, а дядька, значит, достанется мне? – усмехнулась Лиза.
– Конечно, тебе! Я уже засветилась, на доверие мне рассчитывать нельзя!
– Так я тоже, если на то пошло, ему уже надоела!
– Все равно, у тебя серьезное лицо, – не сдавалась я.
– Тогда пойдем вместе.
– Посмотрим. У меня на завтра целая куча визитов запланирована… Прямо светская жизнь!
На пороге кухни снова возник навязчивый Ларчик.
– Девицы! Рабочий день давным-давно закончился! Вам не кажется, что пора по домам? Тем более за некоторыми девушками примчались рыцари на железном коне!
Из-за его плеча выглядывал мой Пенс собственной персоной.
– Всю жизнь твердила, что мужчины мешают заниматься делом, – недовольно пробурчала я.
– Не говори! – немедленно согласилась Лиза. – Сами воплощение лени и разгильдяйства, так еще и женщинам мешают!
– А вот я сколько раз замечал, что даже самые враждебно настроенные друг к другу дамы объединяются в общем негативном отношении к несчастным мужикам, – заметил тут же Ларчик.
– Так при виде общего-то врага! – закричали мы.
И рассмеялись.