– Присаживайся Леша, пока нет его дома, – и не спрашивая разрешения у хозяйки помещения, достал из тумбочки чистый стакан и плеснул в него немного коньяку. Третий член их маленькой компании не стал отказываться от предложенной выпивки, поблагодарил, но пить не стал, а поставил стакан на столик.
– Я сумку с инструментами от лифта уберу! А то не дай бог кто-нибудь споткнется.
Вместе с ним на всякий случай вышел в вестибюль и Кузьма Кафтанов, делая вид, что разминает затекшее тело. Но Леша посмотрел на него таким равнодушным и усталым взглядом, что капитан решил больше не играть в сыщики-разбойники и напрямую спросил:
– Квартиру ремонтировать собрался?
– Если вам меня рекомендовали, то я только через месяц освобожусь и то вряд ли успею! Беру я недорого, двадцать процентов от стоимости материалов. У меня уже есть клиенты, этажом ниже. Если откажутся – тогда пожалуйста.
Из окна выглядывала любопытная Людмила Сергеевна. Капитан продолжил:
– Хозяин, который тебя нанял, сейчас в морге лежит!
Теперь он внимательно следил за реакцией мастера Леши. Леша лишь слегка нахмурился и просил:
– И это вы меня сидели тут дожидались? А если бы я до утра пробыл в милиции?
– До утра и ждал бы! – соврал Кузьма.
– Спрашивайте, коли такое дело!
Странная реакция была у этого мастера ремонтных дел. Он не выказал ни удивления, ни испуга, а принял весть о чужой смерти, как должное. Это в первую очередь и заинтересовало оперативника.
– А ты почему такой спокойный?
– Ну не я же его убивал!
– А с чего ты взял, что его убили?
Впервые на лице Леши оперативник увидел мимолетный страх, забившийся пойманной птицей, в уголках прищуренных глаз. Мастер вышел из забытья, и если Кузьма правильно разбирался в психологии людей, готов был даже что-то ему рассказать. Но потом взгляд его также быстро потух и стал снова отрешенным. Недолго подумав, Леша сказал:
– А с чего ему было умирать собственной смертью? Молод, здоров был, за собой смотрел, наряжался каждый день, как перезрелая девица перед свиданием. Убили!
Кузьма понял, что парень что-то знает, но не хочет говорить. Помощников милиции в наше время днем с огнем не сыщешь. Оставалось только один вариант, прижать его.
– Ты за что в милиции сидел?
– Документов нет у меня!
Кузьма понял, что допустил оплошность. Этот мастер, который проработал у покойного наверно не один день на ремонте его первой квартиры, кое-что мог рассказать. А теперь, судя по его реакции, замкнется. И если действительно он пять часов просидел в отделении милиции, то у него должно быть стопроцентное алиби, и ничего ты с него не выбьешь. Но, как здорово получается, алиби должна ему обеспечивать сама милиция. Случайность это или преднамеренность? И если сейчас его снова отправить в отделение, что это ему, Кузьме, даст? Ничего! Ну подержат его не пять часов, а трое суток, установят по компьютеру очередной раз его личность, сдерут с него очередные пятьсот рублей и все равно выпустят.
Кузьма подумал, что прежде, чем отпустить этого Лешу, надо будет обязательно позвонить в то отделение милиции, где он сидел, и проверить правдивость его слов. Поэтому капитан решил поступить по-другому. Он неожиданно обратился к консьержке, превратившейся в большую ушную раковину, и попросил ее на время уступить ему свою каморку.
– Людмила Сергеевна, кроме как у вас здесь негде больше побеседовать с молодым человеком, окажите любезность, уступите на время свои вкусные апартаменты.
– Смеетесь надо мною? Это закуток, а не апартаменты.
– У меня в отделе, вот в таком закутке сидят пять человек и я, их начальник, вместе с ними.
Капитан не соврал, так оно и было на самом деле. Польщенная старушка молча подчинилась и даже бутылку коньяка не убрала со стола. Как только за ними закрылась дверь, капитан сразу взял быка за рога.
– Я тебя, Леша Тихонов, ни в чем не подозреваю, но ты и меня пойми. В квартире, которую ты недавно ремонтировал, обнаружен труп, надо проверить всех подозреваемых, а ты один из первых в этом списке.
Кузьма снова применил нехитрую уловку. Труп, найденный на пороге подлежащей ремонту квартиры, он переместил в уже отремонтированную, вторую квартиру.
– Спрашивайте, что нужно!
– А ты сам мне не хочешь сказать, кто его мог убить? – наметанным глазом Кузьма заметил, как непроизвольно сжал руки Леша. Раздумывает, говорить или нет, понял оперативник и подтолкнул собеседника. – Никто никогда не узнает о том, что ты мне сейчас скажешь. Видишь, я не веду протокол, ничего не записываю, никуда тебя не вызываю, поговорим, и можешь идти на все четыре стороны.
Здесь он, конечно, перегнул палку. Отпускать такого ценного свидетеля он передумал. Отпусти его сейчас, а потом ищи-свищи ветра в поле. В Москве таких гастарбайтеров тысячи со всей России и ближнего зарубежья. Минимум трое суток тебе парень обеспечено, решил про себя Кузьма.
– А как его убили?
По вопросу оперативник понял, что еще парень не принял для себя решения, говорить ему или нет. Темнить теперь не имело смысла. На девяносто девять и девять десятых процента капитан был уверен, что этот рабочий парень Леша не имеет никакого отношения к убийству, но о чем-то догадывается или что-то знает. Осталось только вытянуть из него эти знания.
– На пороге квартиры!
– И ничего не взяли?
– А там брать было нечего!
– Как? – не понял Леша. – Взять там как раз было что! – и тут же поправился, – я из одежды имею в виду.
– Он на пороге второй квартиры лежал, ту, что ты должен был ремонтировать.
Леша прищурил глаза и перешел на ты:
– А ты только что говорил мне, что он лежал в той, в жилой!
Капитан подмигнул собеседнику.
– Проверял тебя, работа такая! Ну, колись Алексей, говори, что знаешь или видел, я ведь вижу, что ты хочешь сказать и боишься!
– Ничего и никого я не боюсь!
Леша взял в руки стакан с коньяком, повертел его в руках и поставил его обратно на стол.
– Выпей, если хочешь! – предложил ему капитан, – это я Людмилу Сергеевну угощал, она не обидится.
Леша понюхал коньяк и отставил стакан.
– Выпить только дурак отказывается, только я хотел, коль уж так получилось и я остался без работы, подняться еще на пятый этаж, переговорить с вашим генералом насчет ремонта, они у меня в очереди стоят. Сам понимаешь, если от меня будет пахнуть спиртным, заказ можно и не получить. А так я бы у них на праздники начал работать, какая мне разница, чью квартиру ремонтировать.
– Ну, что ты мне хотел сказать? – спросил Лешу капитан так, как будто тот сам дозрел до этого решения. Кузьма видел, что собеседник сейчас расскажет все, что знает.
– Его пасли!
– Кто?
Капитан мысленно похвалил себя за то, что не ушел раньше времени от консьержки. Вот и реальный след начал нащупываться.
– Я их два раза только и видел, это было с месяц назад. Как раз к нему невеста приезжала из Германии на пару дней. Деловая такая девица, по-русски с небольшим акцентом разговаривает, я сначала подумал, что она из Прибалтики, а она оказалась из Германии. Почему я их заметил? – стал рассказывать Леша, – одно время я был без документов, поэтому я договариваюсь с хозяином, что буду жить там, где занимаюсь ремонтом, чтобы меньше попадаться на глаза милиции. Обычно хозяева на это идут, им выгоднее, я быстрее закончу свою работу. Дорога по Москве сам знаешь, сколько времени занимает, а если еще живешь за городом…
– Так ты из Подмосковья?
– Нет. Снимаю там иногда! Жилье там дешевле.
– Извини, что перебил тебя.
– Ну, так вот, не могу же я без перерыва целый день работать, иногда себе перекур и устраиваю. Пока куришь, из окна сморишь. А тут, сам видишь, смотреть некуда, вся улица машинами забита. Вот на машины и приходится. Очень уж смешно некоторые паркуются, особенно женщины. Купят права, а машину поставить не могут. Вместо того, чтобы сдать задом, она заедет передом и потом думает, как ей дальше быть. Так вот, в тот день когда приехала его невеста, я обратил внимание, что в переулке напротив, в девятке фиолетового цвета, целый день просидели двое мужиков.
– А с чего ты взял, что они за убитым следили?
– По этому переулку самым коротким путем можно выйти на Арбат. Убитый Аркадий с невестой пешком пошли, тут идти пару минут. Я как раз курил, и обратил внимание, что девятка, простоявшая почти целый день на приколе, последовала за ними.
– Может быть, тебе показалось?
– Нет! – рассмеялся Леша. – У меня есть два отличных мастера, штукатуры женщины, они мне часть работы делают, так вот это они доглядели, как она шмыгнула на следующий день в эту девятку, пока наш лопух куда-то ездил, и укатила с орлом на два-три часа. На следующий день он один сидел в машине. Не верите мне, могу их адреса дать.
Капитан аккуратно записал телефонные номера малярш.
– Так ты его видел?
– Я еще специально прошелся мимо, вроде за сигаретами ходил.
– И что он из себя представляет?
– Шкаф! Качок! Но красив как Апполон. Он вышел из машины кости размять, и я его хорошо разглядел.
– Ты можешь его описать?
– Могу! Фигура, накачанная, как у Шварцнегера, а лицо, как у Ален-Делона. Понятно, почему она к нему в машину прыгнула. С меня ростом, волосы черные, как смоль. Нос без горбинки. Вот они-то как раз и были бы идеальная пара, не то, что этот сморчок. Только я одну вещь никак не мог понять, когда и где она с ним успела познакомиться? Хотя, он рояль перетаскивал с этажа на этаж, может тогда?
– Ты что же хочешь сказать, что она с переносчиком рояля встречалась?
– Встечалась!
– И вы естественно промолчали! Хозяину ни пол слова?
– А наше какое дело. Тут когда ремонтируешь квартиры, и не на такое еще насмотришься.
– А ты номер машины не запомнил?
– Мне и в голову не пришло.
– А что-нибудь такое, подозрительное, что не укладывается в нормальное поведение человека, ты не заметил за убитым? – спросил капитан. Леша махнул в сердцах рукой.
– Ну, если только то, что он неотступно стоял рядом со мною и глотал пыль, пока я ему стены и потолок и пол ломал. Только зря он стоял, хоть квартира и старинная, нигде ничего спрятано не было. И во второй, пока я не доломал до конца, он рядом со мною находился. А вот когда мы начали ремонт, его уже собаками нельзя было дозваться. Одна его невеста стояла надо мною, но потом, когда увидела моих женщин, что пришли штукатурить потеряла ко мне всякий интерес. А сначала даже глазки строила. Только я знаю, ничем это хорошим для рабочих не заканчивается. Потом при расчете свои утехи к авансу приплюсовывают.
В стекло каморки постучала уставшая ждать консьержка. Первым встал капитан.
– Ты сходи наверх, – предложил он Леше, – договорись насчет ремонта, а потом мы с тобой еще пару вопросов уточним. В каком отделении ты сидел?
– Да здесь в переулке. Я не вру!
Когда двери лифта с мастером по ремонту квартир закрылись, первым делом капитан позвонил дежурному по ближайшему отделению милиции и через минуту выяснил, что Алексей Тихонов действительно был задержан пять часов назад и просидел все это время в отстойнике до выяснения личности. Алиби у него было стопроцентное.
– Как поговорили? – спросила любопытная старушка, – вы, я смотрю, и коньяк не стали пить! Он здесь ни при чем?
Капитан отрицательно покачал головой.
– Хороший парень.
– Ага! – сразу согласилась старушка. – У него золотые руки. Он мне здесь и шкафчик повесил, и ножку от дивана отремонтировал. Уважительный такой. У него два брата младших дома остались и мать больная. Вот он и старается без выходных и проходных. Вы уж его не обижайте.
– Ну что вы? Наоборот даже! – уверил ее непонятно в чем капитан.
– А то тут участковый был до вас, проверял у них прописку и его выгнал. Сказал, что если его еще раз увидит без документов, посадит. Он строгий у нас.
Кузьма Кафтанов снова подумал о том, что участковый отличный работник и надо бы его отметить в отдельном представлении.
Глава 9 Дрессуар мадам Помпадур
Леша Тихонов поднимался на лифте в мрачной задумчивости. Его не очень расстроило, то что его допрашивал оперативник. С ним-то у него как раз будет меньше всего проблем. Основным его бичом была линейная милиция, которая на каждом шагу проверяла паспорта. Первое время его не пропускал ни один патруль, и лишь недавно он научился их избегать, нашел универсальное средство защиты. На тебе должна быть белая сорочка с галстуком, в руках кейс, уверенная походка и независимый взгляд. Леша теперь переодевался, даже когда шел в ближайший магазин или выходил из квартиры за пачкой сигарет. У него и так несколько раз срывались выгодные заказы. Клиент его с утра ждал в квартире, а он часа три парился в ментовке.
И этот раз на вокзале он прокололся из-за собственной глупости. Надо было таксисту накинуть сверху детишкам на молочишко. А он уперся рогом. А может быть это даже и к лучшему, пришел бы вовремя, а тут на его глазах мочат хозяина, заодно и его могли бы отправить к праотцам. Вон оперативник не знает, с какого конца ухватиться. И кто бы тогда помогал матери?
Лифт остановился на пятом этаже. Выйдя из него, Леша с грустью посмотрел на шестой этаж. Пропал такой отличный заказ, когда найдешь теперь другой. Прежний хозяин имел дурной вкус отечественного нувориша. Квартира после ремонта должна блестеть золотом. Вот он ее всю и отделал позолотой и даже съездил на Черкизовский рынок и купил огненно-солнечные гардины. Бесвкусица, но смотрится здорово. Хозяину понравилось. И соседям снизу тоже его ремонт понравился. По окончании работ они просили его зайти на переговоры. Леша глянул на часы. Поздновато! Но никуда не денешься, придется беспокоить, пока он здесь.
Он поправил на себе галстук и нажал на кнопку звонка.
– Это ко мне, ко мне! – за дверью раздался звонкий девичий голос, – пойдем Лиза, я тебя со своим женихом познакомлю. Это должен быть Олег! Обещал еще два часа назад быть, в пробке стоит.
Когда дверь открылась, Алексей Тихонов обомлел. На пороге квартиры его потенциальных работодателей стояла та девушка, которая так понравилась ему на вокзале, куда он приехал купить билет в кассе предварительной продажи.
– Это он! – непроизвольно произнесли ее губы, то единственное слово, которое хотел бы услышать поздний визитер. Алексей Тихонов неожиданно покраснел.
– Кто, он? – не поняла Наташка, – тот парень, с вокзала? А ты не ошиблась? Он у нас наверху квартиру ремонтировал… Папа! – громко позвала она отца, а когда тот вышел, что-то быстро шепнула ему на ухо.
– Ты кошелек принес? – спросил его Ван Ваныч.
– Какой кошелек? – Леша оторопело смотрел на отца Наташки.
– А ну проходи! Ты сумочку порезал?
Не чувствуя за собой никакой вины Леша спокойно прошел в квартиру. В гостиной стол уже был убран. Ему не предложили сесть и ждали, что он скажет. Лиза со страхом смотрела на молодого человека. Она подумала о том, что со слов мстительного таксиста могла зря обвинить ни в чем не повинного человека.
– Я к вам пришел насчет ремонта узнать…
– И конечно не ожидал здесь встретить Лизу! – ядовито сказал генерал. – Сам отдашь или милицию вызывать. Интересно оперативники ушли или здесь еще?
– Здесь, капитан внизу! – подсказал поздний гость Леша.
Ван Ваныч вышел в прихожую и Алексей хорошо расслышал, как он, снявши телефонную трубку, передавал через Людмилу Сергеевну просьбу подняться капитана в 67 квартиру.
В гостиной собрались и остальные члены семьи. Вышли дед и мать. Наташка снова что-то шепнула матери на ухо. Та заинтересованно смотрела на позднего визитера.
– Я не могу твердо утверждать, что это он! – волнуясь, сказала Лиза.
– А что случилось? – спокойно спросил Алексей. Теперь-то он точно знал, что ему в этой квартире как своих ушей не видать заказа. И те легкие, как летние облака, мысли об этой красивой девушке, что стояла тут рядом с ним, придется навсегда похоронить. В квартиру вошел Кузьма Кафтанов.
– Слушаю, товарищ генерал, вызывали?
– Разберись-ка с этим молодцем. У меня есть подозрение, что он у моей родственницы на вокзале вытащил кошелек. Сумочку дамскую порезал!
Кузьма Кафтанов непонимающе смотрел на Алексея Тихонова. Хоть и не хотел он этого делать, но, видно, придется этого ухаря доставить в управление. Дела! А он чуть не прокололся с ним! Да, внешность бывает часто обманчива, а такие совпадения вообще редко случаются.
Алексей Тихонов, припертый этим заявлением, водил скулами. Он заявил:
– Я могу еще раз вывернуть свои карманы! Один раз это уже сделали в милиции. Вот двести рублей, все что есть. Остальное ваши выгребли.
– И сколько они выгребли?
– Тысячу рублей. Но они вам не сознаются. Я думаю, они и протокол не составляли. У меня есть версия отличная от вашей и более правдоподобная. Сам таксист не мог это сделать? Когда она садилась в машину сумочка у нее была цела.
– А ты откуда знаешь? – удивился капитан.
– Я за ней краем глаза наблюдал, – вызывающе сказал Алексей, – и еще подумал, что ей надо бы сесть на заднее сиденье, а она села на переднее. Я номер его машины запомнил, А –236 -ХБ-97. Он в частном таксопарке работает, фирма "Аэротакси"!
– Что?! В моей фирме, чтобы таксисты сумочки резали? – неожиданно вскинулась Серафима Карловна, – Да я его на двадцать лет в тюрьму засажу. Какой номер говоришь? Сейчас у диспетчера узнаю, где он, на линии или дома?
Серафима Карловна стала по мобильнику вызывать диспетчера.
– Алло, Галя, это ты? Соедини меня с машиной номер А-236-ХБ –97 и скажи мне, кто там водитель? Козлов Леонид Петрович?
Секунд через десять продолжился разговор.
– Леонид Петрович, с вами говорит генеральный директор, вы сейчас на линии? Не могли бы вы подъехать ко мне домой, записывайте адрес …Что случилось? Да, ничего не случилось. Я хотела бы с вами пообщаться. Вы где, в центре? Через сколько будете? Хорошо, я жду! Пятый этаж! Консьержку я сейчас предупрежу, чтобы вас пропустила.
Лиза, видя такое развитие событий, теперь глубоко сожалела о том, что рассказала семье Шпака о приключившемся с нею на вокзале несчастье. Сейчас приедет таксист, этот противный Леонид Петрович и припишет молодому человеку такое, что его действительно упекут в тюрьму, на несколько лет. А ее новая родня поможет ей в этом. Она набралась смелости и, выступив вперед, решительно заявила:
– Не мог он такое сделать, я по глазам вижу!
Присутствующие в гостиной переглянулись. А Наташка с обычной непосредственностью ляпнула:
– Гля, втюрилась с первого взгляда! – и добавила, – А чего Лизавета! …Ты осталась без денег, у него тоже, похоже их нет. Беритесь вдвоем и квартиру нам отремонтируйте. Что ты обои не поклеишь? А ты бы посмотрела, какой ремонт он сделал наверху, я видела, и мама видела, ей понравилось. Все равно ты сейчас работу не найдешь, праздники начинаются. И у него, – Наташка лукаво стрельнула глазами в сторону мрачного Алексея Тихонова, – в связи с убийством нашего соседа заказ пропал, надежды кирдык, и еще милиция на хвосте в лице… – она показала на отца и оперативника-капитана – и ему есть так хочется, что ночевать негде.