- Да и я бы держал, если бы не теща. Она за свою дочурку готова живьем сожрать. У нее не язык, а прямо змеиное жало. Иногда кажется - натурально шипит.
- Слушай, а зачем ты с ними живешь? Бросай их к чертовой матери.
- Ты знаешь, привязался как-то… Инка человек неплохой, но иногда на нее находит. В критические дни… Сама признается, что тогда ее от злобы прямо распирает. И если не выплеснет, боится, разорвет ее. А в остальное время она спокойная. Готовит хорошо.
Не успел Виталик до конца описать достоинства своей жены, как у Дмитрия зазвонил мобильный. Закончив короткий разговор, Дмитрий сообщил другу:
- Борис приезжает сегодня.
- Что-то новое задумали?
- Да я ему должен за последнюю "командировку". А потом у меня на его счет есть план. Хочу подключить его к нашему делу с Войцеховскими.
- Может, и правильно. Язык у него хорошо подвешен. И вообще, нет такого дела, с которым Борис не справился бы. А насчет того, чтобы лапшу на уши вешать, так вообще нет ему равных. Прямо талант у человека своей болтовней завораживать. И аргументирует убедительно, как-то очень верить ему хочется. Я-то его хорошо изучил, меня не проведешь. Но иногда слушаю, какую ахинею несет, и думаю: ведь как лепит веско. Люди ведутся только так… Но это те, что попроще. С нашими буржуями ухо надо держать востро, не поверят. Но он умеет и молчать по-умному, когда надо.
- Тогда распределяем роли. Ты у нас будешь солидным покупателем, который вращается в кругах политиков и известных деятелей искусства. Возьми у своей Инки несколько глянцевых журналов, там про них вечно какие-нибудь сплетни печатают.
Ввернешь пару раз факты, которые могли бы подтвердить, что у тебя с ними близкие отношения. Якобы подбирал им элитные квартиры, то да се…
- А Борис при чем?
- Он тоже сыграет свою роль. По ходу дела. Уверяю тебя, Борис хороший актер.
- Хороший-то хороший… Я ничего не хочу сказать о нем плохого. Димыч, маленький совет. Я тебя с ним свел, когда ты на ноги становился. С детства его знаю. Потом был длительный период, когда мы не виделись. Он после армии изменился…
- Все после армии меняются.
- Просто было как-то, в глаза его заглянул. Помнишь, в детстве мы в войнушку играли? Так вот, с таким я бы в разведку не пошел.
- Ты что-то о нем знаешь? - забеспокоился Дмитрий.
- Да нет, Димыч. Просто остерегаю от излишнего доверия. Глазки-то у него плохие…
- Тьфу ты, блин, он что - девица, чтобы я ему в глазки заглядывал? Но раз ты так настоятельно советуешь, буду осторожен. Хотя последовательным тебя не назовешь. То хвалил, то остерегаешь.
8
Как ни старался Турецкий выскользнуть из спальни бесшумно, все равно, пока искал тапочки, умудрился столкнуть с тумбочки будильник. Тот упал на паркет и по закону подлости зазвенел. Ирина спросонья протянула руку нажать на кнопку, но не нащупав на привычном месте будильник, открыла глаза. Ее благоверный шарил под кроватью и что-то тихо бормотал под нос.
- Шурик, ты что там потерял? Который час?
- Тапки ищу. Опять ночью в них выходила к холодильнику?
- Ну и выходила. И что такого? Имею я право в своем доме перекусить, если от голода уснуть не могу?
- Имеешь. Только мои тапочки ставь на место. Видишь, как все пошло кувырком из-за твоей безалаберности?! Если бы тапки стояли на месте, я бы не стал их искать. Если бы не искал, не уронил бы будильник. Не упал бы будильник, ты могла бы поспать еще целый час.
- Так ты меня на час раньше разбудил? - обиделась Ирина. На обвинения мужа в безалаберности она решила не реагировать. Пропустила его нелицеприятную оценку мимо ушей. С утра в ней не было еще той энергии, чтобы можно было тратить ее на скучные препирательства.
- Ну извини… - Шурик почему-то не стал развивать тему, и это было странно. - В смысле - спи дальше.
- Тут поспишь… - вздохнула Ирина. - Кстати, ты меня совсем не бережешь, - укорила она его, потягиваясь в кровати. - Недостаток сна повышает риск огромного количества заболеваний, включая рак, болезни сердца, сахарный диабет и ожирение.
- Плюшка среди ночи тоже повышает риск заболевания ожирением, - парировал Шурик и, обнаружив наконец тапки под книжными полками, уселся на кровать, чтобы сподручнее было обуться. Ирина и так уже проснулась, теперь нечего было осторожничать. - Да, дорогая, продолжая твою тему, могу тебе сообщить, что работающие по ночам люди подвержены раку груди и кишечнику. Из-за того, что при искусственном освещении не вырабатывается мелатонин. А он, как известно, подавляет рост опухолевых клеток.
- А ты откуда знаешь? - изумилась Ирина медицинским познаниям мужа и окончательно проснулась.
- От твоей же подружки, Катерины. Так что, думаю, у нас с тобой один источник информации. Хорошо иметь подругу с медицинским образованием. Тем более, с явной тягой к просветительству. Пора ей с лекциями выступать перед народом. Посоветуй Катьке. Хотя на тебя почему-то ее лекции не оказывают никакого положительного влияния. Я о том, что ночью надо спать. А ты как ушла за своей плюшкой, так и просидела на кухне полночи. Опять работала?
- Да, осенило меня, пока жевала. Думала, только заморю червячка, а тут мысли как поперли! Жалко было ложиться, пока все не записала.
- Слушай, что-то мне не нравится, что Меркулов тебя запрягает, будто ты член их дружного коллектива. Так мы тебя не скоро увидим в своем агентстве. Очередной психологический портрет составляла?
- Ты на Меркулова не сердись. Мне же самой интересно. Тем более, не так уж часто он меня приглашает. Хотя ценит, не стану скрывать. На этот раз разыскиваем серийного убийцу.
- И кто же жертвы?
- Девушки.
- А жертв что-то объединяет?
- Жертвы, как правило, молодые проститутки. Но есть среди них и вполне приличные девушки. Объединяет одно - возраст и короткие юбки.
Турецкий стоял уже в дверях, и Ирина поняла, что он спешит.
- Ты сегодня рано уходишь.
- Да, мы с Володькой должны одного типа застать, пока он еще в постели после пьянки. А то потом неизвестно, куда зарулит.
- Тогда удачи, - послала она ему воздушный поцелуй. Закрыла глаза, надеясь еще немного подремать, но сон уже не шел. Конечно, какой сон, когда мозг уже включился…
Ирина решила встать и посмотреть, что она ночью наработала. В голове опять как будто щелкнуло. Осенило… - так она называла то рабочее состояние, в которое неожиданно приходил ее мозг.
Хлопнула входная дверь. Шурик умчался к какому-то пьянчуге, а Ирина, умываясь и чистя зубы, уже вынашивала новые мысли.
Володя поджидал его у выхода из метро. Утро было солнечное, они опять залюбовались на деревья, и Демидов кивнул на бегущих по дорожкам людей.
- Ты смотри, какой у нас народ стал продвинутый. Прямо как за границей: бегают с утра, кислородом заряжаются. А я только гантелями помашу минут десять, на большее меня не хватает. Лень как-то…
- А ты себя перебори, - посоветовал Турецкий. - Моя Ирка тоже поначалу педали велотренажера крутила с такой неохотой, прямо тоска была смотреть на нее. А как сбросила три кило, увидела результаты, теперь только ей кто-то позвонит, садится с трубкой у уха на тренажер и болтает и крутит, крутит и болтает, да с таким воодушевлением. По полчаса, а то и по сорок минут. Пока не наболтается. А Катька ей, представляешь, что сказала однажды? "Ты, говорит, что, с Сашей сексом сейчас занимаешься? Так пыхтишь, дыхание у тебя неровное и прерывистое…И диван скрипит уж слишком ритмично…" Мы оборжались…
Володя громко расхохотался, и старушка впереди них испуганно оглянулась.
- Не ржи так громко. Народ пугаешь… - ухмыльнулся Турецкий.
- А я не виноват, что не умею тихо смеяться. Теща меня все пытается урезонить. Не любит громких звуков, видите ли. Ведьма старая.
Турецкий рассмеялся в свою очередь.
- Володь, у тебя прямо какая-то навязчивая идея - тема про тещу. О чем мы не заговорим, ты ее вспоминаешь.
- Наболело, - с досадой махнул рукой Володя.
- Так переезжайте с Танюхой в твою комнату. У тебя же есть комната на Беговой. Или от тещиных пирожков не можешь оторваться? - похлопал он друга по пузу.
- А-а, - опять отмахнулся Володя. - Мы ее вместо чулана приспособили. Весь дачный хлам каждую осень перевозим в мою комнату. Чтоб за зиму не разворовали.
- Так у вас же красть нечего на даче. Действительно сплошной хлам.
- Да? А холодильник? А газовая плита? А баллоны четыре штуки? А еще телевизор, два магнитофона, бензопила, газонокосилка, электронасос, мотоцикл и три велосипеда. И еще много всяких ценностей. Каминный набор, посуда… Матрасы, подушки, одеяла… Едва все размещается. Слушай, даже не думал, что я такой богатый! - удивился Володя.
- Это лет десять назад воровали старые подушки. А сейчас кому они нужны?
- Ну не скажи. Что не украдут - все жалко. За все деньги уплачены, - резонно заметил Володя. - Это я с виду человек широкой души, потому что такой здоровый. Крупные - они всегда кажутся щедрыми. А на самом деле, признаюсь тебе честно, что касается моего добра, - за все переживаю. Вот у тещи моей страсть - все сжигать. Приезжаю, ищу свои старые туфли, а их нет. Ищу брюки рабочие, свитер - тоже нет. Да, дырявое все, старое, по виду бомжовский прикид, но ведь мое! А она спалила. И что мне теперь, новые джинсы на их огородах трепать? Или вот эти туфли?
Он остановился, поднял ногу и потряс ею в воздухе.
- Соглашаюсь, туфли не новые. Но зато английские. Я их уже лет десять ношу. Представляешь, какое качество? Сносу нет. И что теперь, на их огородах любимые туфли занашивать?
- Володя, так ты жаднюга! - воскликнул Турецкий.
- Я хозяйственный, - веско ответил Демидов. - Жаль, теща этого не замечает.
- Я ее уже начинаю ненавидеть, - признался, смеясь, Турецкий.
- А за что? Тебе-то она ничего плохого не сделала… - удивился Демидов.
- Да за то, что я о ней каждый день слышу. Она уже будто член моей семьи… тьфу-тьфу, - сплюнул суеверно Турецкий.
Остановились возле подъезда, и Володя нажал на кнопку домофона.
- Надеюсь, наш клиент еще не умотал никуда.
- Да ты что? Чтобы русский человек с бодуна встал спозаранку? Такого не бывает.
В домофоне раздался голос Николая:
- Открываю.
Аркадий уже проснулся и даже умылся. Но его небритая рожа и круги под глазами свидетельствовали о том, что он сейчас не в лучшей форме. Он сидел на кухне над чашкой с дымящимся чаем и повернул голову, услышав незнакомые голоса.
- К тебе, - сухо сказал Николай и вышел в комнату.
- Ну здравствуйте, Аркадий Афанасьев, - поздоровался с ним Турецкий. - Как живется вам, как можется?
- А вы кто такие?
- А мы из частного сыска. Детективы.
- Да бросьте… - хмыкнул Аркадий, окинув недоверчивым взглядом обоих и задержав его на внушительной фигуре Демидова. - Детективы… А чем докажете? Может, вас бандиты послали? Так меня вчера откупили. Так что припоздали маленько.
- Про твоих бандитов ничего не знаем. Но думаем, ты нам расскажешь, если прижмет. А вот как ты свою квартиру продавал вместе с бабушкой и на нее живую свидетельство о смерти подурил, это нас интересует прежде всего.
Аркадий обалдело уставился на детективов, но смешался только в первое мгновение.
- Бабка моя померла. Уже три месяца как ее схоронили. Я и поминки устроил, соседи подтвердят.
- Подтвердят, это факт. Они об этих поминках с ужасом вспоминают. Потому что бабуля твоя два дня назад домой приехала жива-здорова. Пошли ей, Господи, долгих лет жизни… - пророкотал Демидов.
Николай при этих словах высунул из комнаты голову и быстро перекрестился.
- Не может быть! - вскрикнул Аркадий. - Это, небось, какая-нибудь чужая старуха притащилась. Моя померла.
- А могила ее где?
- В деревне.
- А деревня какая?
- Забыл я что-то… - задумчиво ответил Аркадий, и глаза его забегали.
- А потом вспомнишь или уже навеки забыл? - не отставал Демидов и вплотную приблизился к Аркадию, нависая над ним как скала.
- Наверное, вспомню, - неуверенно ответил Аркадий и дрожащей рукой полез в пачку за сигаретой.
- Да ладно, не напрягайся, - посоветовал Демидов. - Какую бы ты не назвал деревню, всегда можно проверить. И могилки там не будет. Потому что жива твоя бабуля и обладает таким документом, который подтверждает личность человека. Знаешь, как он называется? Паспорт. Вот смотрю я на тебя, Аркадий Афанасьев, и диву даюсь. На что ты рассчитывал, когда готовил липовую ксиву о смерти живого человека? Думал, она волшебным образом исчезнет? Или надеялся, что старая, и ни к кому обращаться не будет, а менты ваши лентяи, не станут заявление у нее принимать? Но мир не без добрых людей. И привели эти люди к нам твою бабулю. И рассказала она нам, как внучок ее квартиру продал. И лишил ее законной жилплощади. Да и сам ты, умнявый такой, без квартиры остался. Друга обременяешь своим присутствием. Пользуешься, что человек добрый. Ты деньги что, пропил? Это как же пить надо, чтобы такие бабки на бухло пустить? А ведь тебе срок грозит, парень. За мошенничество.
- Да вы чо? - вскочил Аркадий и вытаращил на них глаза. - Детективы хреновы! Да вы права не имеете меня арестовывать! Это только менты имеют право! И то пусть докажут! А раз они не взялись за дело, значит, и нет его.
- Ох какой ты герой, ну прямо я тебя забоялся! - недобро усмехнулся Демидов. - Слушай меня, крепыш из Бухенвальда, твое мошенничество доказать - раз плюнуть. Бабуля жива, паспорт при ней. Мы за ней машину пошлем в деревню и привезем в лучшем виде. Поможем составить заявление. Сопроводим ее в отделение милиции. С нами ее примут, не сомневайся. А с тобой еще проще будет, поскольку ты главный фигурант этой аферы и сидишь перед нами, мозги нам канифолишь. А мы тебя, тепленького, ментам и сдадим. Наше дело было тебя найти. Что мы и сделали в два дня. Ментам работу облегчили. А уж ментовская работа тебя расколоть да дело завести. Теперь им искать тебя не надо, сделают это с удовольствием. Еще спасибо нам скажут, что предъявляем тебя на блюдечке с голубой каемочкой. Усек, аферист хренов?
Аркадий сник и бессмысленно уставился в окно, где на воле сияло солнышко, птички щебетали, а ему, похоже, придется расстаться с этой красотой надолго. Но ведь это полный подляк! После того, как все так ловко складывалось, - квартиру продал, бабки срубил, в дело вложил. Только жить начал! Тем более, что Виталий Семеныч и Дмитрий руки ему развязали, бандиты теперь не сунутся… Он встрепенулся. Может, и на этот раз они его выручат? Но как им позвонить при этих? Сыскари уходить не собирались, они только во вкус вошли.
- Ну что, надумал идти в несознанку? Так это ты зря, парень. Мы люди упертые, и не таких раскалывали.
- Не имеете права. Я вам ничего не скажу, - угрюмо обронил Аркадий.
Главное, выиграть время, думал он. Может, ситуация еще сложится так, что он сможет связаться со своими покровителями и те, он почему-то был уверен, помогут ему выбраться из этой хрени.
- Не нравимся мы тебе? - подал голос второй, да таким издевательским тоном, что так и хотелось ему по рыльнику съездить. Только руки сейчас у Аркадия коротки. Такие два амбала над ним стоят, он как мышь в слоновьем стаде, не сдюжить ему. Да и Николай ему не поддержка со своими сектантскими закидонами. С утра даже разговаривать не стал. Аркадий еще удивился, какая муха его укусила? А он, видать, этих ждал… Вон стоит в дверном проеме и поглядывает на него, как на врага народа.
- Что, я и на этот вопрос должен отвечать? - дерзко ответил Аркадий.
- Да не стоит. Знаем и так, не нравимся. Только нам это по барабану. Мы свою миссию выполнили, нашли тебя, дальше уже дело наших органов.
Турецкий достал свой мобильный и стал набирать номер телефона.
Аркадия вдруг затошнило, и он бросился в туалет. Разговора не слышал, его выворачивало так, что он испуганно подумал: водка-то паленая. А может, это у него на нервной почве? Пока он приводил себя в порядок, полоскал рот и умывался, кожей чувствовал, - за дверью стоит тот лось, который разговаривал с ним особенно внагляк. Мысли кружили в голове хороводом, да все бесполезные, и от этого было обидно. Что ж у него, совсем лоб в два шнурка? Ловит тупняк, когда нужно все обмозговать…
В дверь нетерпеливо постучали.
- Ты что там, Афанасьев, обделался? Душ принимаешь? Выходи уже. Сейчас за тобой наряд приедет.
Аркадий понял, что не в состоянии разрулить ситуацию. Все равно в покое его не оставят.
- Ну у тебя и видок. Какой же ты нервный оказался! - удивился громила, взглянув на позеленевшее лицо Аркадия. - Теперь понятно, что не сам ты придумал свою аферу. Слабоват ты на такие дела.
Когда перед Аркадием мент распахнул дверцу машины, а второй нагнул его голову, как в дешевом американском кино, тот подумал, что все это с ним уже происходило. Ровно пять лет назад. Когда он, не помня себя от ярости, с затуманенными алкоголем мозгами облил мать бензином и щелкнул зажигалкой. Мать выскочила в подъезд и визжала так, что заложило уши. Он еще подумал, что так, на высокой тонкой ноте, визжала в деревне свинья, когда дед во дворе завалил ее на клеенку и замахнулся ножом.
Тогда тоже приехали менты и запихивали его в машину, ругаясь и толкая в спину. Но одно дело поджечь живого человека, родную мать, а совсем другое самострочная бумажка. Аркадий немного успокоился. Главное, найти удобный момент, чтобы слинять из отделения.
Его завели в кабинет следователя - здорового мужика в джинсах и джинсовой рубашке такого необъятного размера, что Аркадий даже подивился. Надо же, какие размеры существуют в природе! Менты вышли, и следователь уставился грозным взглядом на Афанасьева. На его бычьей шее висела толстая золотая цепь. На широком запястье блестели золотом нехилые часы. На волосатом пальце крупный золотой перстень смотрелся вызывающе. "Чистый бандит", - подумал Аркадий.
- Ну что, Афанасьев, говорят, в несознанку играешь? - сразу взял его в оборот следак. - Это ты зря. Ведь ясно, как божий день, что не сам придумал эту аферу с умершей бабкой. Зачем на себя все берешь? Глупо… Ты уже сидел, тебе и дадут по новой на полную катушку как рецидивисту. А сольешь информацию о тех, кто тебе помогал, облегчишь свою участь. Хочешь, напишем, что явился с повинной? Опять же, облегчение тебе будет…
Аркадий опустил голову и лихорадочно думал. Заложить? Может, совсем малый срок выпадет. Но ведь он рассчитывает на помощь Дмитрия и Виталия. Не заложить? Тогда ему как впаяют, мало не покажется.
- Да что ты задумался, будто судьбу народа решаешь? Все так просто: пиши, как дело было. Имена назови. Конечно, все равно придется перед законом отвечать. Но сам понимаешь, одно дело по максимуму сидеть, а другое - лет пять-шесть отмотаешь, и с чистой совестью на свободу! - громко захохотал следователь.