- Но ведь мертвые - результат действий этих живых…
- Не отговаривай меня, пожалуйста, - попросила мягко Ирина. - Я выбор уже сделала. Между прочим, позволь тебе напомнить, мой суперсыщик, работа над психологическим портретом и вскрытие трупа, - очень разные вещи. Я ведь не судмедэксперт.
Ирина позавтракала на скорую руку и принялась за бумаги. Потом позвонила в морг Симе Григорьевне Менакер.
- Сима Григорьевна, голубушка, можно я приеду к вам на полчасика? Это Турецкая Ирина. Мне очень нужно с вами поговорить по поводу трех покойничков.
- Тогда приезжайте сразу. А то у меня через полтора часа вскрытие.
Ирина быстро собралась и поспешила в Институт судебной медэкспертизы.
С Симой Григорьевной они были знакомы уже года полтора и даже прониклись друг к другу симпатией. Медэксперт - женщина среднего возраста, невысокого роста и довольно кругленькая, с короткой стрижкой и добрым лицом - производила впечатление очень домашнего человека. Ей бы работать библиотекарем в школе или архивариусом, а она ежедневно кромсала мертвые тела, и делала это если и не с удовольствием, то со старательностью профессионала.
- Кто именно вас интересует? - спросила она у Ирины, когда та зашла к ней в кабинет.
- Самсонов Михаил Иванович, Даниэль Кларк, швейцарец, и Ольга Якушева.
Сима Григорьевна заглянула в свои записи.
- А, это те трое, которым перерезали горло. Притом удар ножом был таким глубоким, что задел и сонную артерию и трахею, что привело к фатальной кровопотере. У Кларка голова вообще едва держалась. Когда его погружали на носилки, пришлось поддерживать, иначе отвалилась бы…
- Какой ужас! - вскрикнула Ирина.
- Милочка, что вы так пугаетесь? Не стоило выбирать себе такую профессию. Если бы я умела играть на пианино, не пошла бы в медэксперты.
- Но вы-то не пугаетесь!
- А у меня чувство ответственности повышенное. Некогда пугаться. Ну так что же вы хотите? Я ведь все заключения уже отдала следователю.
- Да я знаю, и читала их. У меня теплится надежда, что есть какие-то мелочи, которые вы не сочли нужным упомянуть.
- Ну, например, какие? - недовольно взглянула на Ирину Сима Григорьевна. Ей не понравилось, что Ирина словно сомневается в ее профессионализме.
- По первому трупу вопросы, к сожалению, возникли с запозданием. Ведь он к вам попал на третий день после убийства. Так что на теле не могли сохраниться следы, которые нас интересуют.
- Я все подробно описала. А что за следы?
- А вот Кларка вы осматривали наутро после убийства, так? - не спешила с ответом Турецкая.
- Да, смерть наступила около двенадцати ночи. А я приступила к его осмотру в девять утра.
- Ну вот, - у Ирины загорелись глаза и на щеках вспыхнул неожиданный румянец. Сима Григорьевна в недоумении смотрела на нее. Что могло так взволновать хладнокровную и выдержанную психолога-криминалиста? - Не обнаружили ли вы на теле Кларка эритемы? Или воспалительной гиперемии? Или, в конце концов, волдырей?
- Вы меня озадачиваете, милочка. Вы что, уже успели получить медицинское образование? Эритема, воспалительная гиперемия… Это типично медицинская терминология, которая относится к особой реакции кожи на ожоги. Называется тройная реакция Льюиса.
- Как бы она ни называлась, меня интересует, не обнаружили ли вы на теле хотя бы остаточных явлений волдырей?
- А ну-ка, посмотрю на копии заключения. - Сима Григорьевна направилась к компьютеру, открыла нужный файл и замолчала, медленно передвигая мышку.
- Вот то, что вас интересует. Хотя я сделала вывод, что прямого отношения к смерти Кларка эти несколько малозаметных волдырей не имеют. На правом предплечье обнаружены два волдыря. И все.
- Но может… вы как-то не обратили внимание на другие следы?
- Я осмотрела тело очень внимательно. И эти волдыри меня не удивили, поскольку в них я не увидела следа укуса или укола. Одним словом, того, что послужило бы причиной смерти. А потом, на шее была такая глубокая рана, что все внимание, конечно, я сосредоточила на ней. Поскольку именно она являлась причиной смерти. Вот смотрите: я линейкой измерила рану - четырнадцать сантиметров! А глубина пять сантиметров.
- А что за лезвие было применено?
- Это не простой нож. Меня это тоже заинтересовало. Когда-то я уже видела такой след. Но тогда разрез был не такой длинный. А здесь пришлось применить даже целый ряд хитростей, чтобы понять, какой вид лезвия нанес такой сокрушительный удар.
- И что же вы сделали?
- Мы с ассистентом соединили ткани раны и наклеили скотч.
- Зачем?!
- Чтобы по соединению тканей понять характер ранения. Вот взгляните на фотографию: под скотчем, поскольку он прозрачный, мы как под стеклом видим параллельные бороздки, которые тянутся вдоль одного края раны.
- Так лезвие зубчатое?
- На первый взгляд кажется, что так. Но на самом деле нет. Потому что второй край раны гладкий. Видите, эти бороздки появляются не по всей длине, а только на одной трети разреза. Убийца вонзил лезвие слева под челюстью, потом вел его к кадыку, а остановился на краю трахеального кольца. И именно в районе надреза, когда он слегка повернул лезвие, чтобы вытащить его, появились эти бороздки.
- Кажется, я понимаю. Это охотничий нож, где зазубрины есть лишь на оборотной стороне.
- Круто! Вы уже разбираетесь в разновидностях холодного оружия!
- Просто вчера ночью я уже видела следы от такого ножа на шее одного убитого иностранца. Пришлось потревожить Теодозия Ивановича, потому что он вскрывал труп и делал экспертизу.
- И что за спешка? Да, а что с этими волдырями? Вы так трепетно отнеслись к их присутствию на теле убитого.
- Это след от электрошокера, - устало ответила Ирина.
Подробное описание движения охотничьего ножа на шее Кларка ее привело в состоянии отчаяния. Человек, который раз за разом обезвреживает людей электрошокером, чтобы затем вскрыть им горло, казался чудовищем. И портрет этого человека она должна составлять? И писать, что он приятной наружности, вызывающей доверие у людей?! Ведь именно по этой причине с ним общались все погибшие. Потому что в его лице и поведении не увидели ничего угрожающего их жизни.
- Вот это новость! - удивилась Сима Григорьевна. - Мне еще не доводилось проводить экспертизу с трупами, которые оказались парализованными электрошокером! Для преступников это удобный способ вывести из строя человека. Правда, эффект кратковременный, но зато очень действенный и бесшумный. Мускулы парализованы электрическим разрядом, который пронзает нервную систему, - и делай с ним что хочешь!
- Вот только зачем он потом так зверски убивал их…
- Они все ограблены?
- Да. А потом убиты.
- Ставит точку. Ограбил - убил. Дело завершено. Хотя составлять психологический портрет убийцы, это ваша прерогатива.
Сима Григорьевна выключила компьютер и подошла к электрочайнику.
- Может, кофейку или чайку? Ко мне сейчас студенты придут на вскрытие, а у них вопросов миллион. Так что мне нужно взбодриться перед тяжелой работой, - улыбнулась она Ирине совсем по-домашнему.
Ирину передернуло от озноба. Перед глазами все еще стояли картины раны на шее Кларка. Пить кофе по соседству с прозекторской совсем не хотелось.
- У меня еще дела, - слабым голосом стала прощаться с Симой Григорьевной Ирина.
- А может, коньячку или бренди? - поняла настроение Ирины эксперт.
Та отрицательно замотала головой.
- А еще у меня есть водка, виски и скотч… - радушно предложила на выбор спиртное из своего запаса Сима Григорьевна.
Ирина вытаращилась на нее с удивлением. Что-то прежде она не замечала особого интереса медэксперта к алкоголю.
- Не удивляйтесь, это все подношения коллег или студентов. Они почему-то считают, что на такой работе мне просто необходимо заливать производственные стрессы алкоголем. Вот и несут на день рождения, день ангела, Новый год, Рождество, День города, День медика и прочие праздники.
Сима Григорьевна проводила Ирину до порога, но остановилась у зеркала поправить пряди волос, которые выбились из-под белой шапочки.
- Прихорашиваюсь, - улыбнулась она, - а то некоторые студенты со слабой психикой долго на вскрытие смотреть не могут. Пусть их взгляд отдыхает на моем миловидном лице и напоминает им родную мать…
- Зачем же они учатся в медицинском?
- Не все же будут хирургами или патологоанатомами. А без практических занятий в морге им экзамены не сдать. Такова программа.
Выйдя на улицу, Ирина с облегчением вздохнула. Картинки на компьютере произвели на нее тягостное впечатление. А если вспомнить, что вчера она наблюдала манипуляции Теодозия Ивановича и Кати над телом Бертрана… Нет, хорошо, что она не связана с медициной.
У выхода Ирина столкнулась с Филиппом Кузьмичом. Может, сегодня все сотрудники агентства "Глория" по очереди решила посетить институт судебной медэкспертизы?
- Привет, а ты что здесь делаешь? - удивился он.
- Изучаю следы от электрошокеров на телах мертвецов, - мрачно ответила она.
- Меркулов поручил?
- Меркулов поручил составить психологический портрет убийцы. Но оказалось, что я должна еще понять, как он убивал несчастных. А ты здесь чего?
- А меня твой муж послал. Я тут одну студенточку пасу. Маршруты ее прослеживаю. Такая активная, по всей Москве носится. То в институт, то
на йогу, то цветы купила и на кладбище. Сегодня у нее морг. Она вчера купила шесть кило печени. Как ты думаешь, зачем? На прошлой недели покупала четыре. И каждый раз с этим продуктом ездит в морг. Варят они ее здесь, что ли? Может, это обед на всю группу?
- Ой, Филипп, не шути так. Мне и так хреново.
- Ну зачем она таскает сюда эту печень? - не унимался Филипп Кузьмич.
- Слушай, - осенило Ирину, - а у твоей подопечной сегодня в морге вскрытие?
- Да, - с недоумением взглянул на нее Филипп. - Она по телефону с подружкой договаривалась встретиться у метро. А ее телефон у нас на прослушке…
- Я сейчас тебе точно скажу, зачем ей такая прорва печени.
Ирина набрала номер телефона Симы Григорьевны. Та бодрым голосом отозвалась:
- Я вас слушаю.
- Это опять Ирина Турецкая. А у вас сегодня какая тема на вскрытии?
- Неожиданный вопрос, - хмыкнула медэксперт. - Изучаем наложение швов на печени.
- Но ведь студентов много, а трупов… тел… на всех не хватает.
- Правильно, вот по очереди студенты и покупают печень. Чтобы все могли практиковаться.
У Ирины похолодело в душе:
- А где покупают печень?
- Где придется. В магазине, на рынке, говяжью, свиную…
- А-а, - с облегчением выдохнула Ирина.
- А вы, милочка, думали, что мы на кладбище скупаем печень? - зашлась в смехе Сима Григорьевна.
Ирина нервно расхохоталась в ответ.
- Конечно, нет! Это я так, спрашиваю для общего образования.
- Ты почему не сказал мне, что эту треклятую печень твоя девчонка покупала в магазине? - напустилась Ирина на Филиппа.
- Так само собой разумеется, - в недоумении уставился он на разгневанную Ирину. - Если бы на кладбище, она уже сидела бы под следствием. Какая ты нервная, дамочка!
- Так ты же сам только что про кладбище сказал! И про цветочки!
- На могилку она ходила, к какой-то старушке. Цветочки в баночку поставила. Ой, не могу я! А ты думала, она цветочками гробокопателей подкупает? Ой, умру на месте!
Филипп коротко хохотнул, но тут же осекся и горячо зашептал:
- Вон она, вон, тащит свой пакет. И хоть бы кто из парней помог!
Мимо прошла компания студентов, весело галдя и обсуждая кого-то из преподавателей. Стройная девушка тащила увесистый пакет и с увлечением рассказывала:
- А он и говорит: "Беём тьюпик.." Мы чуть не заржали. Он "р" не произносит. Но режет классно. Движения такие точные и резкие…
- Все, я пошла. Здесь только о вскрытии и говорят, - сердито заявила Ирина.
- А чего ты хотела услышать от студентов-практикантов у стен морга? Чтобы они делились кулинарными рецептами?
Ирина пожала плечами. Действительно, зря она напустилась на Филиппа. Теперь он в агентстве расскажет о ее диком предположении, и все будут над ней смеяться.
- У меня сейчас сложный период, - решила она оправдать себя в глазах Агеева.
- Да я знаю, Саша говорил. Но ты не отчаивайся. Помнишь дело Митрохина? Ты же справилась. А ведь как следы запутывал! Каждый раз почерк менял.
- Этот почерк не меняет. Очень уверен в собственной безнаказанности.
- Ир, ты должна помнить, что от тебя вовсе не требуется распутать убийство. Тебе нужно составить портрет.
- Я это помню. Но когда увидела прошлой ночью несчастного иностранца, поняла, что составить портрет убийцы и найти его - это далеко не одно и то же.
- Но шаг вперед… - многозначительно сказал Филипп. - Ну ладно, мне нужно уже идти.
Он ласково взглянул на Ирину и коснулся ее руки.
- Иди домой и там думай. Турецкий, похоже, домой вернется нескоро, так что тебя ничто не будет отвлекать.
16
Войцеховские смогли оценить профессионализм Виталия Козлова в полной мере. Уже через неделю все документы на продажу их квартиры были собраны.
- Я решил вам помочь, друзья мои, - лучезарно улыбаясь, предложил он. - У меня есть на примете склад, там сейчас пустует один ангар. Советую вам перевезти свои вещи, пока вы не вселитесь в новый дом. Плата за аренду ангара очень умеренная.
- Действительно. Это хорошая идея… - Лариса Владимировна обратилась к мужу. - Мы же сказали родителям, что делаем ремонт. Так что пока мы поживем у них, вещи будут храниться на складе.
- А потом опять их перевозить? - недовольно нахмурился Войцеховский.
- К сожалению, покупатель ждать не хочет. Сделка оформлена, он в ближайшие дни желает переехать в свою квартиру. А я вам помогу и с грузчиками. У меня есть команда, которая все аккуратно собирает и перевозит.
- Хорошо, - пришлось согласиться Войцеховскому.
- И относительно денег за вашу квартиру. Не будем же мы таскать их мешками, - улыбнулся Виталий. - Деньги переведем на счет застройщика. Они зачтутся при покупке дома на Арбате.
- Но ведь это только полтора миллиона долларов…
- Приступаем к следующей операции, - деловито сообщил Виталий. - Я же говорил вам, что приложу все усилия, чтобы помочь осуществить вашу мечту. У вас в галерее достаточно ценных антикварных вещей, которые могут потянуть на недостающую сумму.
Лариса Владимировна тихонько вздохнула, но к такому шагу они с мужем уже были готовы. Еще когда обсуждались их финансовые возможности, имелось в виду, что придется расстаться с частью антиквариата.
Встречу в галерее назначили на следующий день.
Сати очень огорчилась, когда Войцеховские сообщили ей, что галерея через две недели закрывается. Как раз заканчивается срок аренды и пролонгировать его хозяева не собираются. Сати уже привыкла к галерее, ей нравилось работать под руководством деликатной и интеллигентной хозяйки.
- Сати, считай, что ты получишь отпуск недели на две. Нам бы очень хотелось, чтобы ты к нам вернулась, когда мы откроем новую галерею, на Арбате. Там уже произведен ремонт, нужно только уладить некоторые формальности и пополнить антиквариат. Вот когда понадобится твоя помощь, я тебе позвоню.
- Я тогда поеду в Италию, - смущенно улыбаясь, сообщила Сати.
- Да? - обрадовалась Лариса Владимировна. - Что-то мне подсказывает, что это частное приглашение… - Она лукаво улыбнулась девушке.
- Да, как раз на днях Джанмарко прислал приглашение. Он живет во Флоренции.
- Так это замечательно! Ты увидишь галерею Уффици… Не представляешь, сколько там шедевров искусства!
- Уже представляю. Я купила каталог и вчера читала его до ночи. Даже не знала, что мои любимые картины Боттичелли "Весна" и "Рождение Венеры" находятся в галерее Уффици.
- Молодец, готовишься к поездке серьезно. Как я тебе завидую! Я бы хотела еще раз пройтись по залам. Там есть очень интересный восьмиугольный столик семнадцатого века - прекрасный пример флорентийской мозаики. Представляешь, работа над ним продолжалась в течение шестнадцати лет по рисунку Лигоцци и Почетти. А работы Джотто! А Рафаэль, Тициан! Какая же ты счастливая…
Сати улыбалась, чувствуя, что Лариса Владимировна остановится не скоро. Потому что села на своего любимого конька - искусство Италии. Войцеховская обожала эту прекрасную страну и как-то призналась Сати, что если бы ей довелось выбирать государство для проживания, она бы не колеблясь остановилась на Италии.
Но на этот раз Войцеховской не удалось расширить кругозор Сати. Обе увидели через витрину, как к бордюру подкатила мощная машина Виталия Семеновича, и из нее важно вышли Дмитрий, сам хозяин машины и человек, которого Сати увидела впервые - стройный мужчина, ростом чуть ниже своих спутников, в элегантном бежевом костюме. Сати машинально отметила, что мужчина симпатичный, но держится немного напряженно. Он замыкал шествие и в магазин зашел последним, придержав дверь, хотя она работала на доводчике.
- С чего начнем? - потирая руки и широко улыбаясь, спросил Дмитрий, когда взаимная церемония общих приветствий завершилась. Он цепким взглядом окинул картины на стенах, и Сати подумала, что дай ему волю, он бы прибрал к рукам все самое лучшее.
- С накладных, - подал голос Вадим Борисович, который зашел в магазин сразу после гостей. Свой "мерседес" он поставил за джипом, и у Сати промелькнула мысль, что на фоне черного громоздкого чудовища Виталия Семеновича машина хозяина напоминает серебристую птицу. - Извините, немного задержался…
Мужчины обменялись рукопожатиями, и Войцеховский продолжил:
У нас же существуют списки всех предметов искусства, их цена, описание…
- Вот и начнем, а я пока посмотрю, что меня заинтересует, - уверенно прошелся по галерее Дмитрий. Борис заложил руки за спину и медленно стал прогуливаться вдоль витрин, изучая выставленные фигурки из бронзы, серебра и фарфоровую посуду восемнадцатого века.
Как и предполагали Войцеховские, первым делом друзья отобрали самые ценные и дорогие вещи. Картины Маковского, Серова и Айвазовского сняли со стен сразу. Галерея на глазах стала терять свой привычный облик, и Лариса Владимировна с грустью наблюдала это разорение. Она не могла подобрать иное слово, чтобы описать, что происходило с ее детищем.
Калькуляторы отщелкивали цифры, росли столбики со многими нулями. Среди дня Виталий позвонил в "Пиццерию" и заказал шесть пицц.
- Не будем отвлекаться на рестораны.
Сати дважды заваривала кофе.
Виталий наконец обратил внимание на погрустневшее лицо Ларисы Владимировны.
- С привычным всегда трудно расставаться. Зато впереди вас ждет новая жизнь! - оптимистично заявил он.
После пересчета был составлен список всех предметов, которые в сумме составляли нужную цифру.
- Видите, как быстро можно заработать на билет в новую жизнь! - просиял Виталий, когда все сообща сверили список антиквариата и цены.
Войцеховские натянуто улыбнулись в ответ.
- Думаю, вы не будете возражать, если мы сейчас опечатаем галерею и завтра приедем все вместе к оговоренному времени. Я закажу машину для вывоза антиквариата.
- Но ведь галерея все еще в нашем владении! - удивилась Лариса Владимировна.