– Значит, чтобы тебя увидеть, мне придется мотаться по миру.
– А ты чем занимаешься?
– Фармацевтическим бизнесом. Сюда приехал к друзьям.
Именно от Олега я узнала, что в России всех коммерсантов уже называют гордым словом "бизнесмены". Коммерция себя изжила. Теперь это был бизнес.
– Я работала в фармацевтической фирме в Москве. Потом планирую в нее вернуться.
– Значит, ты в теме.
– Еще как.
Олег гладил мои волосы и говорил о любви с первого взгляда. Я улыбалась и думала о том, что больше всего на свете НЕ ХОЧУ ПОТЕРЯТЬ ЭТОГО МУЖЧИНУ.
Недалеко от бамбуковой рощи виднелись живописные японские домики и квадраты рисовых полей. Их заливают водой, чтобы сберечь нежные побеги риса от перегрева.
Чуть позже мы уже сидели в довольно милом ресторанчике и ели экзотические блюда из бамбука. Олег предложил попробовать китайское блюдо: бамбук, фаршированный улитками и цветами хризантем. Мне очень понравилось.
Рита заказала себе устриц, но я и представить не могла, что они так страшно готовятся. Перед нами на деревянной дощечке положили несколько больших ракушек, которые стали открывать створки. Внутри показалась розовая мякоть и реснички по краям. Когда Рита сунула внутрь палочку, ракушка закрылась, но потом открылась опять. Японка поставила рядом с нами газовую плитку, зажгла газ и положила на нее ракушки. Мне до боли было тяжело смотреть на это жуткое зрелище. Ведь ракушки были живые.
– А нельзя приготовить это на кухне? – моему возмущению не было предела.
– В Японии так принято. Ты должна видеть процесс приготовления, – объяснила Рита.
– Но ведь это же варварство. Если у нас в России приносят цыпленка табака, это не значит, что цыпленка должны убить прямо при мне. Или отбивную из свинины. Я же не вижу, как забивают свинью.
Японка влила в каждую открытую ракушку немного саке, и через несколько минут блюдо было готово. Я не притронулась. Мне было жаль моллюсков. Рита сказала, что ко вкусу этого деликатеса нужно привыкнуть. Это нежное мясо с необычным вкусом и запахом саке Все остались довольны.
Самый большой шок я испытала от того, как на наших глазах готовили каракатиц. Страшное зрелище. Они были живые и перебирали щупальцами. Я не смогла смотреть и ушла из ресторана. Олег вышел следом за мной.
– Юль, ну ты чего?
– Беспредел какой-то, – недоумевала я.
– К этому нужно относиться проще. Блюдо действительно очень вкусное.
– Еще название такое: "Танцующая каракатица". Их будут прямо живых тушить, и мы должны смотреть? Видеть, как они умирают? Прыгают? Боже упаси.
– Юль, но здесь так принято.
– Жестоко это как-то.
– Тут все слишком своеобразно. Японцы большие выдумщики. Я вот в Токио недавно попробовал мороженое с перцем. Ты пробовала?
– Я вообще мороженое не люблю. Ну и что, вкусно?
– На вид обычное мороженое, присыпанное сверху красноватым порошком. На вкус несладкое совсем, с привкусом овощей и мяса. Я видел мороженое со вкусом китового мяса, морского ежа, каракатицы, черепах, рыбы, угрей, креветок и водорослей. Есть даже мороженое с огурцами. – Олег помолчал, а потом тихо спросил: – Как тебе здесь? Нравится?
– Наконец-то я зарабатываю хорошие деньги. Контракт очень жесткий, но он того стоит, – ответила я.
Мне нравилась его манера держаться с достоинством. От Олега исходила очень сильная уверенность. Это было невозможно не почувствовать. А еще... его проницательные глаза словно сканировали. Создавалось впечатление, что этот человек видит меня насквозь.
Когда Рита с девочками вышли из ресторана, Олег отвез нас обратно и, поцеловав меня в щеку, пообещал приехать еще.
ГЛАВА 15
– Хороший парень, – заметила Рита, как только мы вернулись домой. – И совсем не маньяк. И ты, кажется, неровно к нему дышишь. Главное, чтобы он не мешал твоей работе. И все-таки самые лучшие мужики – японцы. Мне мой в первый день нашей встречи такой роскошный букет подарил.
– Рит, просто тебе встретился хороший человек. Что в России, что в Японии мужики бывают как хорошие, так и плохие. Козел не имеет национальной принадлежности. Если тебе встретился классный японский мужик, это не значит, что все русские мужики плохие.
– Японские мужики преданные. А как красиво мой делал мне предложение... Прямо в новогоднюю ночь. В двенадцать часов по всей Японии начинают звонить храмовые колокола. Раздается ровно сто восемь ударов. Этим японцы очищаются от страстей и соблазнов. Согласно древним буддийским верованиям человек подвергается ста восьми видам искушений. И каждый удар колокола прогоняет одну из этих страстей. Когда часы бьют двенадцать, обязательно нужно рассмеяться. Смех – лучшее приветствие новому году в японской традиции. "Син-нен-омэдэто! С Новым годом!" – смеемся и говорим мы друг другу. Сразу после ударов колоколов мой любимый предложил мне стать его законной женой. Это было так трогательно. Многие японцы ложатся спать в новогоднюю ночь очень рано, сразу после двенадцати, для того, чтобы встретить первый рассвет нового года. Бодрые, выспавшиеся, они любуются восходящим солнцем, что символизирует готовность к новой жизни. Но мы с любимым посетили храм и стали взбираться на Фудзияму. Любимый в новогоднюю ночь подарил мне Даруму.
– Что это такое?
– Красная кукла без рук, без ног, напоминает нашу неваляшку.
– И зачем она тебе?
– Кукла обладает сверхъестественной силой и исполняет любые желания. Надо только в это поверить, загадать желание и закрасить одну глазницу куклы черной краской. В благодарность за прозрение Дарума постарается выполнить просьбу, зная, что когда желание исполнится, ей откроют второй глаз. Если же Дарума не справится – ее сожгут в новогоднем костре в следующем году.
– Чудно тут у вас все. Рита, а если Олег больше не приедет?!
– Юля, да куда он денется?! Он же смотрит на тебя как кот на сметану. Глазами пожирает.
– Ты уверена?
– Юль, меня не проведешь. У меня знаешь как глаз наметан.
На следующий день Олег пришел на наше выступление и подарил мне роскошный букет цветов. С этого дня у нас начался бурный и страстный роман. Перед тем как улететь во Владивосток, он подарил мне мобильный телефон, чтобы у нас была постоянная связь.
Это были лихие девяностые годы... Первые бизнесмены... Первые малиновые пиджаки... Первые мобильные телефоны... Мобильные еще были в диковинку. Они стоили безумных денег и по габаритам больше напоминали хорошую увесистую рацию. Такие большие и такие неудобные, с точно такой же неудобной антенной.
– Это чтобы я знал, в какой точке мира ты теперь находишься. Будет приятно, если ты пожелаешь мне приятного сна.
Страна восходящего солнца подарила мне любимого человека. В России мы никак не могли с ним встретиться. Чтобы друг друга найти, нам пришлось уехать в Японию: ему – к друзьям, а мне – на гастроли.
Я полюбила эту страну. Поражалась трудолюбию и жизнеспособности японцев. Мне всегда импонировало японское чувство прекрасного, понимание красоты. Культура, древность, обычаи, философия, отношение к жизни и поступкам людей, комфорт, уют, красота природы, женские аксессуары, которые не могут не привести в восторг... Огромные супермаркеты, которых у нас еще не было и в помине. Вкуснейший зеленый чай. Никогда не видела таких комфортных поездов и чистых туалетов. Мне нравились японские мультфильмы, их мультяшные герои. Привлекают таинственность и загадочность этой страны. А еще я полюбила Японию за сакуру... За созерцательность садов и храмов и великолепие горных хребтов.
Даже как только прилетаешь из Москвы в Токио, уже в аэропорту Нарита дышится совсем по-другому. Тише и спокойнее. Нет вечного внутреннего напряжения. Можно погулять по Синдзюку, съездить за покупками в Гиндза, насладиться стариной в Асакуса и побывать в выходные в Камакура.
Вероятно, еще Япония так притягательна потому, что сразу ты попадаешь в другой мир – по-настоящему сказочный. Другая жизненная философия, другой быт и другой внешний вид ее обитателей. Никогда не забуду, как однажды мы ужинали с одной японкой, которая неплохо говорила по-русски.
– Ой, девочки, я вас, славян, на лицо вообще не запоминаю и не различаю. Вы все так похожи. Все на одно лицо, – за рюмочкой сливового вина призналась она.
Мы все покатились со смеху и подумали, что у нее отменное чувство юмора.
К японцам сразу чувствуешь душевную симпатию и приятную близость. Мне очень понравился японский менталитет. Стремление к гармоничному существованию, прямота, храбрость. Очень красивый японский язык.
Помню, как мы с девчонками в свой выходной поехали в горы. Рита показала нам потрясающие места. Мы купались в натуральных минеральных источниках, гуляли по окрестностям и даже забрались на вершину невысокой скалы подышать горным воздухом.
Япония еще больше приучила меня к жесткой самодисциплине. Мы выкладывались по полной и доползали до своих квартир совершенно бездыханными. Один раз мы с Ритой встретили двух избитых русских девушек с нарушенной психикой и в жутком истощении. Когда девочки поняли, что в безопасности, рассказали нам страшные вещи. Мы отдали им свою одежду, накормили и сделали все возможное, чтобы они нам поверили и поняли, что самое страшное позади. Оказалось, бедолаги поехали за границу от непонятной фирмы, да еще по туристической визе. И попали в настоящий бордель.
– Девочки, ну чем вы думали?! – возмущалась Рита. – Как можно так глупо распоряжаться своей судьбой? Почему не проверили фирму? Почему не поинтересовались, на каких основаниях вам не предложили рабочую визу? Зачем отдали свои паспорта?! Ну как так можно лохануться?!
Девчонки растерянно пожимали плечами и не могли ответить ничего вразумительного. Оказалось, что уже в Японии они попали в руки к русским сутенерам, для которых в порядке вещей было отправить девочку в качестве эскорта на неделю с каким-нибудь "корпоративным" клиентом. Контакты с кем-либо вне зоны им были строго запрещены. Ходили в супермаркет только в сопровождении охраны. А позже их вообще перевезли в закрытый бордель и даже не позволяли выходить на улицу. Им чудом удалось бежать.
– Они нам столько всего пообещали, – всхлипывали девчонки.
– А вы что, не знаете, где мягко стелят, всегда жестко спать! Едете, сами не знаете куда и зачем. Я понимаю, что молодость, но голова должна быть на плечах! Вот лично я в двадцать один год поехала танцевать не куда-нибудь, а в США.
– Ты танцевала в Америке? – Рита меня все больше удивляла.
– Было дело в студенческие годы. Работала в Нью-Йорке – условия там божественные. Если и есть рай на Земле для танцовщиц, то это однозначно США! Никакого интима! Если тебе нет двадцати одного года, то даже в клубе не продадут тебе спиртное. На работу привозят и отвозят шоферы – очень строго с этим: девушек сажают в мини-автобусы и всех пересчитывают, чтоб ни одна с клиентом не уехала. Гримерки огромные, полно помад всех цветов, лаков для ногтей, фенов, плоек и автозагаров, и хороших парфюмов. Там же постоянно лежали всякие вкусности – шоколадки, конфеты, тортики. Никто наши калории не считал. Девочки в основном студентки. Единственный минус – ВИЗА! Это, пожалуй, самая проблематичная страна насчет визы. Шансы практически сводятся к нулю. Или уже бы ехали во Францию. Там танцовщицы, – Рита вернулась из воспоминаний, – как модели, элита высокого класса. В клубах даже не курят. В Лондоне такая же система. Правда, визами рабочими клубы не занимаются, им проще девочек из Евросоюза брать. В Европе чистые танцы есть во Франции. Особенно в Париже и Бельгии. За эти страны я отвечаю в плане чистоты работы. Но здесь всегда будут проблемы с визами. А моя подруга в эти же годы рванула в Женеву. Правда, контракт не отработала и через две недели сбежала.
– Почему? Тоже попала в бордель?
– Нет. Швейцария – прекрасная страна. Хорошие дорогие клубы, богатые клиенты, шампанское рекой, большие деньги за интим. Но ведь подруга поехала танцевать, а не трахаться. С интимом – всем зеленый свет. Чаевые там не приняты. Клубы заинтересованы в том, чтобы девушки уезжали с клиентами, ведь клиенты платят клубу за то, что забирают девушек. Хоть никто и не заставляет интимом заниматься, но давление со стороны менеджеров сильное. У подруги после нескольких отказов вообще спросили, типа чего она здесь делает, если не трахается. Можно, конечно, отстоять свое право не трахаться в рамках контракта, где черным по белому написано, что ты не должна это делать. Но в любом случае менеджеры останутся недовольны, ведь ты не будешь приносить им денег, и станут посматривать на тебя косо. Атмосфера давит, клиенты привыкли именно с интимом – иначе не понимают. Масса молоденьких девушек ломаются при виде больших денег и идут на интим, хотя изначально приехали туда с чистыми моральными принципами и мыслью, что никогда этого не сделают. Швейцария – для прожженных львиц. Как правило, молоденькие девушки некрепки в своих убеждениях и ломаются, глядя на других. Но многие едут в Швейцарию, отдавая себе отчет в том, что там интим, – раз уж решили заработать одним местом, то хотя бы подороже его продать. Подруга приехала оттуда с ощущением, будто ее в грязи вываляли. И практически никому не рассказывает, что там была. Это как штамп на всю жизнь. Даже если ничем там не занимался крамольным, никто все равно не поверит. Многие приезжают после Швейцарии такими, что не узнать. Они становятся помешанными на деньгах. Зарабатывают алкоголизм и кучу проблем с мозгами У них одна цель – срубить бабки и плевать, как. Кто там был, в этой стране, рассказывает про тихие особнячки на огромной площади. Там чистой воды бордели, которые хорошо крышуются местными. Танцами там и не пахнет, а еще там очень жесткие правила по обслуживанию клиента, то есть ему можно все. И самое страшное, что наши безмозглые девчонки едут. Так что прежде чем ехать работать за рубеж, нужно отдавать себе отчет, в какую именно страну ты едешь. Деньги всегда там, где богатые живут, а не куда приезжают как туристы. – Рита посмотрела на девчонок взглядом, полным сочувствия, и спросила: – А вам что обещали? Кем вы должны были работать?
– Хостес.
– Если бы поехали от нормальной фирмы и по рабочей визе, то все бы у вас сложилось. Япония – очень серьезная страна. Тут важны трудовой контракт и трудовая виза. С нормальной визой у вас нормальные права, как и у всех здесь живущих. Разве что голосовать не дадут на выборах, но это уже из области юмора. А без рабочей визы у вас нет никаких прав. В контракте обязательно должен быть пункт "стоп-контракт", на случай, если не понравится, можно вполне легально как въезжать в страну, так и выезжать. Работа хостес неплохая. Гость приходит в клуб и приглашает хостес за свой стол, чтобы она за ним ухаживала, выслушивала истории о его горе и радости, пела с ним караоке. В Японии хорошая система работы с гостями в клубах. Спрос с девочек высокий и дисциплина как в армии, зато зарабатывают хорошо. Многие посетители начинают плакаться и жаловаться на судьбу и отсутствие будущего. Здесь нелегко, а у кого чересчур слабая психика и полное отсутствие воли и характера, то лучше и не ехать на такие заработки. Эта работа для смелых, рискованных и сильных. Кто-то предпочитает трахаться за большие деньги, но ведь есть места, где за эти же большие деньги трахаться не надо. Нигде тебя ни к чему не принуждают, право выбора всегда за тобой: если хочешь, то идешь, нет так нет. Для клуба важно, какую консумацию ты сделаешь, а не сколько себе заработаешь. Можно только танцевать и пить, почему нет? Зарплата, чаевые и подарки гостей всегда твои. Думаю, это себя оправдывает. Воровать так миллионы, полюбить так короля. Хотя многие девочки зарабатывают не только танцами, это смотря в какой клуб попадешь. Есть клубы, где девочки сами, по собственной воле, спят с клиентами или прямо в клубе, или выезжают. Зарабатывают отлично, но, увы, не танцами. Хотя почему "увы"? Кто чем хочет, тем и зарабатывает, я не осуждаю.
Рита посмотрела на часы и продолжила:
– От своих коллег в Китае я слышала о печальном опыте наших девушек, которые приехали в эту страну. Их потом отправили в русское посольство.
– А что, в Китае тоже плохо? – поинтересовались наши новые знакомые.
– Не то что плохо. Просто везде есть свои плюсы и свои минусы. Китайцы – народ патриотичный. Это Корея и Япония русских девушек любят и готовы платить, а в Китае с этим тяжелее. Так вот, эти девочки не то что ничего не заработали, они уезжали из Пекина с большим долгом. Их не кормили, забирали чаевые, дурили и даже пугали. Хозяин клуба может ударить, в одну девочку на сцене стакан бросил. У них забрали паспорта под предлогом того, что нужно сделать ксерокопии, и с концами.
Когда девушки окончательно пришли в себя, Рита повезла их в посольство, а я еще долго переживала, думая, какие же у них искалеченные судьбы. Как же им будет тяжело жить с этим дальше... По телу пробежали мурашки. Звонок Олега заставил меня забыть о плохом и получить позитив, которого мне сегодня так не хватало.
– Ты как? – послышался в трубке родной голос.
– Сейчас пойду на репетицию. Тут у нас такие страсти. Рита в посольство увезла девчонок, которые сбежали из какого-то борделя. Япония – сказочная страна, а им она показала жуткую свою сторону. Жаль их.
– Так хочу увидеться. И почему тебя так далеко занесло? Если бы ты смогла вырваться во Владивосток хотя бы на пару дней...
– Не могу. У меня очень жесткий контракт. Ты же знаешь.
– Тогда я прилечу к тебе при первой возможности.
– Буду тебя ждать.
– Юля, если бы мне кто-нибудь когда-нибудь сказал, что я поеду к друзьям в Японию, встречу русскую танцовщицу и влюблюсь в нее с первого взгляда, а затем повезу всех ее подруг из русского шоу-балета в бамбуковую рощу курить бамбук, я бы никогда не поверил.
– Не сочиняй, бамбук мы там не курили, – я не могла не рассмеяться.
– Я просто хотел поднять тебе настроение.
– А я бы никогда не поверила, что для того, чтобы встретить мужчину, к которому меня будет безумно тянуть, я должна улететь в Японию и заказать в ресторане салат из медуз.
Олег прилетит ко мне через месяц, когда мы уже будем гастролировать в другом городе. Прилетит без предупреждения. Я выйду на сцену вместе с нашим шоу-балетом и увижу ЕГО с букетом моих любимых желтых роз. Где именно мы находимся, он узнает от Риты. В этот вечер я буду танцевать как никогда и дарить ему ослепительные улыбки. Когда закончится выступление, я подойду к Рите и скажу, что не приду ночевать (мы жили с ней в одной комнате, поэтому я была под особым контролем).
– Я все понимаю, – скажет она и отпустит меня к Олегу. – Чтобы завтра на репетиции была, как штык.
Я пойду к Олегу в мотель, и в номере с большими стеклами, деревянными жалюзи и огромной кроватью произойдет наша первая близость... Джаз, розовое вино и вентилятор с большими лопастями. Где-то там, в закутках памяти, остались воспоминания о том, как у меня останавливалось сердце, когда он ко мне прикасался. Боже, как я хотела его... До дрожи в зубах, до пульсации в голове, до дикого стона... Я хотела его кожей, сердцем, мозгом. ОН был со мной, был во мне, ласкал, целовал, дарил любовь, мир чувств, мир экстаза. ОН был первым, с кем мой просчет, мой разум и моя уверенность уступили.
Я всегда боялась любить. Говорят, любовь приходит тогда, когда мы сами ее впускаем, и загоняет нас в слишком тесную ловушку. Потому что в моем представлении любовь – это ограничения.