– Подскажите, пожалуйста, в какой стороне село?
Незнакомка смотрела на меня и молчала. Я направилась к ней, решив, что она не слышит. Взгляд от девушки отвела только на секунду, а она исчезла из моего поля зрения. Я растерянно смотрела по сторонам, но нигде никого не было.
"Пригрезилось. Голову, наверно, напекло, – решила я, – пойду, как в сказке, куда глаза глядят.
Мне повезло, проплутала недолго. Задумавшись, обнаружила себя на окраине села у калитки старого дома. Покосившаяся от старости лавочка примостилась у ветхого забора. Я присела на неё и расшнуровала кроссовок. Камешек попал внутрь и натёр ногу. Он оказался крохотным, но мешал идти.
– Это не поможет тебе, – проскрипел чей-то голос за спиной.
Я оглянулась. За низким забором стояла старуха – вылитая ведьма, как их изображают на картинках. Нос крючком, длинный подбородок загнут вверх, вместо губ узкая щель, седые космы торчат из-под черного платка. И только ясные глаза смотрят цепко, колюче и серьёзно.
Я проследила за её взглядом и вспыхнула: штанина задралась, электрошокер выглядывал наружу.
"Вряд ли она знает, что это такое", – вздохнула я облегченно и поправила джинсы.
– Простите, что вы сказали? – Нового персонажа села Вереево я рассматривала с удовольствием.
– Ничего не поможет, когда он схватит тебя. Лучше просто уезжай отсюда, пока не поздно, – ошарашила меня старуха.
– Вы, Феодора, – догадалась я. – А откуда вы знаете про электрошокер? Скажите, вы, правда, видите сквозь одежду?
Лицо бабки перекосилось, став ещё непригляднее.
– Что, уже слышала обо мне?
– Ага. От одного пьяного дурака в автобусе, – буркнула я и поёжилась от пронзительного взгляда светло-голубых глаз.
– Гришка, – поняла она, о ком я говорю, – вечно мне дули в карманах крутил. – Феодора улыбнулась.
Я с удивлением увидела у неё во рту вместо ожидаемых жёлтых клыков – ряд ровных белых зубов.
– Извините. Вы и впрямь ведьма? – спросила я с запинкой, чувствуя себя даже не круглой, а квадратной идиоткой.
– А ты как считаешь? – уставилась на меня бабка.
– Не знаю. Впечатлили, но… нет…не верю, – твёрдо решила я.
Старуха распахнула хлипкую калитку.
– Зайдёшь на чай, не побоишься?
– Конечно, зайду, честно говоря, очень хочу пить.
Бабка усмехнулась, сверкнув льдистыми глазами.
– Эта жажда у тебя не от жары, а от любовного томления.
Я вспыхнула от её слов и обидчиво поджала губы.
– Какого ещё томления?
Старушка, похожая на бабу ягу почему-то вызывала у меня сильный интерес.
– Скажу вам по секрету: я ещё девушка, – призналась я, шагая к покосившейся избушке.
– Что девушка и без твоих слов знаю, а томление в тебе Ангел зажёг, – хмыкнула Феодора и ловко обогнала меня у порога. Она что-то пробормотала и распахнула скрипучую дверь.
От старухи пахло травой и прелыми листьями.
– Какой он ангел, больше на змея искусителя похож! – возмутилась я. – Нашли ангела…
– Тут ты права: хороший мужской кадр, – согласилась со мной бабка, показывая рукой на стул у окна.
Она двигалась легко и бесшумно, совсем не по-стариковски.
– Помочь? – вызвалась я, видя, что она ставит на стол вазочку с вареньем, блюдечко с мёдом и сухарницу.
– Сиди, пока ещё двигаюсь, – сердито отмахнулась Феодора.
Сколько же ей лет? Бабка была похожа на ворону: в тёмном платке, длинной юбке и чёрно-фиолетовой кофте. Я осмотрела комнату. Обычная старушечья обстановка: старенькая мебель, древний телевизор в углу, узкая кровать с горкой подушек. Только огромный шкаф со стеклянными узорчатыми дверками выбивался из общей обстановки. На полках рядами стояли старинные склянки, десятки, нет сотни фигурных баночек. В хате приятно пахло сушёными травами и яблоками. Феодора поставила на стол чашки с горячим чаем и уселась напротив меня. Я отхлебнула терпкий напиток.
– Мята, чабрец, листья малины и черной смородины и что-то ещё не знаю, – похвасталась я знаниями трав.
– Точно, а что-то ещё, просто душица, – кивнула бабка. – Сама чай делаешь?
– Маме помогаю. Я же в станице живу. Травы растут у нас на участке. Бабушка Ванда чабрец кладет даже в пироги. Она говорит: чабрец или тимьян, как его называют по-научному, происходит от греческого слова thymos – дыхание жизни.
Феодора усмехнулась.
– Ишь, ты. А в древней Руси чабрец называли богородичной травой, дикой мятой или фимиамником, – проявила свои познания старуха.
– Как интересно! – воскликнула я, отхлебывая травяной чай.
– Душа её давно умерла, а оболочка бродит. Только ты не ищи её, иначе попадешь в беду, – неожиданно глуховатым голосом сказала Феодора.
Я поперхнулась чаем.
– Вы о моей сестре?
– О ней. – Старуха посмотрела в маленькое мутное оконце и помрачнела. – Он снова вышел на охоту. Будь осторожна.
– Начинаю верить, что вы и впрямь ведьма. – Я попробовала странное зелёное варенье из вазочки и зажмурилась от удовольствия. – Царское.
– Верно. Царское варенье из крыжовника с орехами. Только ты неправильно говоришь, я не ведьма, а ведунья, – поправила меня Феодора.
– А есть разница?
– Конечно. Я ведаю, какие травы, от каких болезней лечат, и немного вижу, – она замялась, – так кое-что… Но лет пятьдесят назад была ведьмой. Теперь нет. Бросила это дело. Почти…
– А что делают ведьмы? – полюбопытствовала я. Бабуля сумела меня поразить, сказав об Ангеле и сестре. Неужели мне повезло столкнуться с самой настоящей пусть и бывшей ведьмой?
В комнату вошел огромный чёрный кот. Ага, ещё один атрибут колдуний. Он остановился посреди комнаты, оглядел меня янтарными глазами и направился в мою сторону. Потом нагло запрыгнул мне на колени и замурлыкал. Старуха молча наблюдала за действиями кота.
– Ведьмы привораживают и отвораживают, насылают болезни и страхи, делают яды, вытравливают младенцев, – спокойно перечислила Феодора.
– И вы это делали!? – ужаснулась я, не особо веря страшноватой бабке. "Она сумасшедшая", – промелькнуло у меня в голове.
– Хотела бы я быть сумасшедшей и не помнить, что творила полвека назад. – Уголки губ старухи дрогнули в горькой усмешке.
"Она читает мои мысли?" – испугалась я.
– Да у тебя на лице написано – нет никакой необходимости читать твои мысли. Ты спросила, делала ли я всё, что назвала? Да делала и получила этот облик. В юности внешность дарует нам бог. То как мы выглядим в старости, зависит от нас. Человек, сделавший много зла, жадный, сварливый получает уродливую внешность, а весёлый, добрый, открытый, не помнящий обид – красив и в глубокой старости. Я поздно отвернулась от колдовства и долго не могла изжить обиду на весь мир. Вот и заполучила этот облик. Он мне в наказание. Правда, мои односельчане не дают мне позабыть мои прежние способности, то и дело просят "помочь".
Лицо бабки стало злым и отчуждённым. Мне почудилось, что в её глазах загорелись странные огоньки. По моей спине пробежал холодок, я невольно вздрогнула, но быстро взяла себя в руки. Мало ли что покажется сперепугу.
– Поняла: каждая эмоция нагружает определенную группу лицевых мышц. С возрастом те мышцы, что работали сильнее всего и формируют внешность. – Довольная своим выводом я гордо посмотрела на Феодору.
Женщина вздохнула:
– Ну, можно и так сказать, всё в науку переводишь. Только не получится перевести. – Ведунья принесла вазочку с вареньем изумрудного цвета. – Съешь хоть немного, – предложила она.
Я зачерпнула полную ложку странного варенья и положила в рот. Вкусовые рецепторы взбунтовались, не умея определить, что же такое коснулось языка.
– Понравилось?
– Очень.
– На запей, а то сейчас заснёшь, – пробормотала старуха, подавая мне стакан с жидкостью янтарного цвета.
Перед глазами у меня всё плыло. Кот, сидящий у меня на коленях, увеличился в размерах. Я с трудом ухватила стакан непослушной рукой и медленно выпила. Голос Феодоры звучал так, будто она находилась от меня далеко-далеко.
– Я дам тебе баночку этого зелья, а ты обещай каждое утро и вечер пить с ним чай. – Бабка достала из шкафа старинную матовую баночку граммов на триста с изумрудным содержимым внутри.
– Зачем мне это есть и что за варенье в банке? – Я показала глазами на подарок старухи. В онемевшем теле происходило какое-то бурление. Появилось ощущение, что меня подключили к розетке с током и я теперь, как батарейка, накапливаю энергию.
– Здесь взвар на меду из молодых веточек акации. Он усиливает реакцию, укрепляет мышцы. Скоро тебе пригодится и сила, и ловкость. Ты же упёртая, не уедешь, пока не разузнаешь о сестре. Я права? – Ведунья покосилась на кота, безмятежно спящего на моих коленях.
– Точно. Пока не узнаю, не уеду, – подтвердила я её слова. – Мне нужно идти, а то баба Поля волноваться будет. Спасибо за чай и варенье. – Я осторожно опустила тяжёлого кота на пол. Пошевелила руками. Покрутила головой. Хотелось подпрыгнуть и взлететь.
– Ладно-ладно иди уже. – Феодора положила баночку в пакет и подала его мне.
Котяра потянулся, выгнул спину, а потом в два прыжка добрался до хозяйки и взгромоздился к ней на колени.
– Не провожаю. Сама выйдешь. Только калитку прикрой. Я кивнула и направилась к выходу.
На улицу Озёрную добралась за пятнадцать минут и тут почувствовала дикий приступ голода. Мама моя, я как проглот стала, так и растолстеть недолго. Пришлось повернуть в магазин, благо он ещё работал. Я купила банку тушенки и пакет гречки. Дорога назад к дому хозяйки показалась в два раза короче.
Во дворе на скамейке сидели обе подруги баба Поля и баба Зоя.
– Вот, Зоя, моя новая квартирантка загуляла без обеда, – доложила баба Поля, увидев меня.
Я остановилась возле старушек.
– Стало скучно, решила пройтись по селу и к речке.
– А заодно поискать приключений на свою задницу, – довольно грубо отреагировала соседка и недовольно нахмурилась.
Если допустить, что Феодора права: и внешность к старости приобретается такая, какую заслуживаешь, то баба Зоя ещё та штучка. У старушки вместо рта образовалась сморщенная гузка, так сильно были сжаты губы. Три большие родинки с торчащими чёрными волосками прилепились возле крыльев носа. Морщинки на лице вырисовали облик брюзги, а глаза за толстыми стеклами очков, как и у внука, походили на совиные. Только волосы пышные и густые украшали пожилую женщину.
– Старалась, но не нашла, – я не удержалась и съехидничала старушке.
– Плохо старалась, – тут же отреагировала баба Зоя. Глаза за очками заинтересованно сверкнули.
"Думается, бабуля любит поспорить. Э-э-э, нет. Не собираюсь с вами болтать. Некогда мне", – подумала я, а вслух произнесла:
– Извините, бабушки, что покидаю вас, мне нужно писать реферат, а потом спать. У меня режим.
– Только половина пятого вечера, не рано ли. Время-то детское, – удивилась баба Поля.
– День мне показался бесконечным, – прервала я дальнейшие расспросы.
Приготовив гречку с тушенкой, слопала поздний обед и ужин одновременно. А потом, наплевав на талию, улеглась в кровать. Было о чём подумать.
Все меня предостерегали от маньяка. Три девушки получили одинаковые раны и, скорее всего, погибли от руки одного и того же человека. С Алёной непонятно. Пассажиры в автобусе говорили, что маньяк охотится на приезжих. Почему тогда на кладбище находятся их могилы? Разве тела погибших не забирают родственники домой? Или родня забрала только тело одной девушки, остальные предпочли своих погибших похоронить на здешнем кладбище.
Мысли перескочили на колдунью. Бабка Феодора очень интересный человек. Откуда она знает о современных средствах защиты и то, что я сестра пропавшей девушки? Почему она заявила, что душа Алёны давно умерла? Как поняла, что у меня ёкнуло сердце при виде парня с дурацкой кличкой – Ангел. Кстати, почему его так называют? И главное: отчего я слепо доверилась ведунье и лопала всё, что она мне предлагала?
Во рту пересохло и захотелось пить. Я поплелась на кухню. В холодильнике на боковых полках в ряд стояли бутылки с минеральной водой. Я взяла одну, завтра куплю и верну бабе Поле. В высокий тонкий сразу запотевший стакан налила "Нарзан" и залпом выпила. Вкуснятина! Жаль только солоноватая немного. Я допила бутылку и вернулась в комнату. Вспомнив о подарке Феодоры, зачерпнула полную ложку странного зелья и принялась медленно его смаковать. Вяжущий терпкий чуть сладковатый вкус варенья оказался необыкновенно приятным. Я снова улеглась на кровать поверх покрывала и собралась поразмышлять о странностях, творящихся в Вереево. От мыслей меня отвлекло онемение сначала рук, потом ног, затем всего тела. Зелье! Старуха подсунула мне отраву – перепугалась я. Тот золотистый напиток наверно был противоядием. А ведь его она мне с собой не дала! С чего я решила, что она наделила меня витаминчиками, с какого перепугу доверилась ей? По всему телу прокатилась дрожь, всё мышцы расслабились. Мне показалось, я превратилась в кисель. Попробовала пошевелиться, не получилось. Замерла, пытаясь успокоиться. Веки стали тяжелыми, неподъемными, мне больше не хотелось двигаться.
Я не заметила, как заснула. Разбудила меня скрипнувшая дверь. Кто-то вошел в комнату и остановился у кровати, от вошедшего пахло ландышами. Опасности я не чувствовала, открывать глаза не хотелось. Кроме любопытной бабы Поли зайти в комнату некому, и я проигнорировала посетителя. Второй раз меня разбудил крик филина. Я села на кровати с колотящимся от страха сердцем. Так беспечно спать и не отреагировать на ночного гостя – просто глупо. Почему я решила, что это заходила хозяйка?
"А кто же ещё? – ответила сама себе.
Включила подсветку телефона – половина первого ночи. Пора прогуляться по селу. Замкнула дверь на ключ, хватит с меня гостей, да и не нужны мне свидетели ночных прогулок. Переоделась в чёрный трикотажный костюм, короткие волосы спрятала под тёмную шапочку-балаклаву, опустила её на лицо. Чёрные кроссовки довершили мое превращение в невидимку. И тут я вспомнила о зелье, которое меня вырубило. Я пошевелила ногами и руками. Действие зелья прошло бесследно? Нет! Я чувствовала прилив сил и энергии. Появилось ощущение, что если подпрыгну, могу взлететь. Здорово! Вот спасибо, Феодора. Надеюсь, она не подмешала в него возбуждающих травок.
Окно распахнулось бесшумно, я осторожно выскользнула в сад, тихонько прикрыла створку рамы. Что собиралась искать ночью? Сама не знала. Крадучись, придерживаясь тёмных мест, пошла по селу. Стоит мне отойти к кустам или прижаться к забору и меня никто не заметит, а я увижу всех. Возле одного из домов мне попалась парочка, обойти её не получалось. Вынужденно выслушала их размолвку: горячие уверения парня, что это последний раз, никогда он больше не посмотрит в сторону Варьки, и упреки девушки в нарушении обещаний. Наконец парочка рассталась, и я двинулась дальше. В лесу почувствовала себя свободнее, трещали цикады, несколько раз ухнула сова, из села донёсся лай мелкой собачонки. На берегу реки почти возле воды я заметила ещё одну парочку и уже собиралась уйти потому, что их недвусмысленная поза говорила сама за себя. Но тут девушка стала ожесточённо отбиваться от мужчины и несколько раз приглушённо вскрикнула. Луна зашла за тучу и скрыла от меня происходящее. Я слетела по ступенькам вниз, не чуя под собой ног и рискуя их переломать. Мужчина душил девушку, она хрипела и отбивалась из последних сил. Теперь было не до раздумий, подлетев, я ткнула душителя в спину электрошокером и держала его секунды четыре. Раздался оглушающий треск. Мужчина вскрикнул и упал навзничь. Потерпевшая оттолкнула обмякшее тело в сторону и сдавленно хрипя, стала озираться. Чтобы не напугать её, я сняла шапочку и как можно спокойней спросила:
– Что произошло?
Незнакомка, тяжело дыша, лихорадочно поправляла на себе платье. Потом покосилась на нижнее белье, лежащее на песке.
– Не знаю, – просипела девушка, пятясь от меня по сырому песку. Её руки тряслись, щека подергивалась от нервного тика. – Он был такой ласковый и нежный, а потом… начал душить…
Я присела на корточки и приложила пальцы к сонной артерии мужчины. Не ожидала от себя такой кровожадности, а вдруг убила его?
– Живой, только без сознания, – выдохнула я облегчённо и вернула электрошокер на место. – Нужно вызвать милицию.
– Нет! – вскрикнула девушка и посмотрела на меня огромными, как блюдце, глазами.
"Ага. Вот как выглядят глаза, если здорово напугаться, – пришла мне в голову дурацкая мысль.
Незнакомка потрогала горло.
– Это Леший, местный колдун. Может, в него что-то вселилось? – на полном серьёзе произнесла девушка. – Или он не контролировал себя в порыве страсти.
Она встала на колени возле лежащего мужчины и откинула его длинные тёмные волосы со лба. Я поморщилась: терпеть не могу кудри у мужиков. Когда вижу у представителей сильной половины человечества длинные волосы, вспоминаю навязчивую рекламу шампуня: толстый пузатый байкер, отбрасывает за спину роскошную гриву и при этом кокетливо улыбается. Смешно? А мне противно.
– Вы не понимаете. Его могли сгубить другие ведьмы. – Девушка кашлянула и помассировала шею. – Между ними идет непримиримая война.
И эта сумасшедшая погладила по щеке человека, чуть не отправившего её к праотцам.
– Ага, война народная, – съязвила я. "И охота им было на холодном песке возиться", – подумала я, наблюдая, как незнакомка отряхивает колени от налипшего песка.
Мужчина застонал. Его очень красивое, но по мне, так слишком смазливое лицо, скривилось.
– Будешь дожидаться, когда он придет в себя и продолжит начатое или пойдёшь со мной в село, а днём расспросишь его, почему он так страстно жаждал тебя придушить?
Девушка оказалась неполной дурой, и пошла со мной в Вереево. По пути она, запинаясь, оправдывалась:
– Мы познакомились неделю назад. Пару раз сходили в кино, погуляли по улицам, а сегодня он обещал устроить незабываемый вечер… Я не знаю, что на него нашло…
Мне стало смешно. Мужик сдержал слово и действительно устроил ей незабываемый вечер.
– Ты совсем не боишься его?
Она не ответила. Я проводила пострадавшую до первого фонаря и рванула назад к реке. По времени прошло минут двадцать пять. Леший уже очухался и, сидя на песке, ощупывал голову. Потом достал из кармана брюк телефон.
– Аглая, всё сорвалось. Кто-то стукнул меня сзади, а эта придурочная убежала. Идите домой, не ждите меня. У нас в запасе ещё девять дней. – Мужчина поднялся, привел одежду в порядок и, пошатываясь, направился к деревянным ступенькам.
Я похолодела от догадки и быстро нырнула в кусты. Через девять дней дата гибели девушек – пятнадцатое июля. Неужели вместо одного маньяка – трое. В автобусе говорили о Лешем и двух девицах. Может они приносят девственниц в жертву какому-нибудь демону. С этих ненормальных станется. Только вот нынешняя девица явно не сегодня потеряла невинность. Даже влажный песок не охладил её страсть. Я заметила, как она ловко спрятала свои вещички в сумку. Холодные капли росы с листьев упали мне за шиворот. Леший пошатываясь, прошел мимо меня. Вскоре шаги мужчины стихли. Пора покинуть приютившие меня кустики, "колдун" уже далеко – можно выползать из зарослей. И тут послышались женские голоса со стороны дороги.