***
Отбой объявляли в десять вечера.
Сигурд лежал в своей постели и думал.
Если бы он родился и жил в обществе, вроде Федерации, и мог бы хотя бы в какой-то мере сам принимать решение, наверняка военное дело стало бы его призванием. Будь он изначально албом - жителем Большого Поселения - выбор его профессии так же не вызывал бы вопросов.
Как же все это ему подходило - носить форму, изучать стратегию и тактику, готовиться к войне. Определенно военному нужны серьезные знания, без них глупо претендовать на офицерское звание. В Федерации в военных училищах учились четыре года - но все это было вранье: все офицеры получили свои знания за тот час, что пролежали на кушетке в лаборатории по перепрограммированию мозгов.
Сигурд представлял, как это будет. Он обретет права, получит доступ к танкам, станет офицером, возглавит отделение, а может, со временем и целый легион. Он добьется участия в военном совете, заработает авторитет, сможет присутствовать на разработке тактических планов, приложит все силы и способности к тому, чтобы войско обрело больше шансов на победу, а он сам максимально продвинулся к верхушке его управления. Как же нескоро это будет…
Конечно, Сигурд, когда шел сюда, знал, что у албов серьезная организация, но он не ожидал встретить здесь настолько цивилизованное общество. Была одежда, питание, электричество, водоснабжение, вентиляция, где-то в засекреченной зоне были танки - и не было тех "страшных пороков", о которых упоминала Руна, за исключением обычных общечеловеческих недостатков: кто-то казался немного тщеславным, кто-то глупее других, кто-то излишне мягок, кто-то - жесток…
Фрид рассказывал, что для того, чтобы попасть в простые солдаты, надо было внести в казну Поселения тысячу эрдо - условных албианских денежных единиц. Это очень большая сумма, семьям этих солдат приходилось работать много лет, чтобы ее накопить.
Маршал Яглом, в распоряжении которого, как говорили преподаватели, имелось две сотни танков, пять десятков офицеров и около шестисот солдат, с каждым днем нравился Сигурду все больше. Он был тем, кому хотелось доверять и с кого хотелось брать пример. То, что Яглом проявлял о нем несомненную заботу, было истинным везением.
Господин Ханаран во время той короткой встречи, напротив, показался Сигурду типом странным и неуравновешенным, с нездоровым лицом и воспаленными глазами. В отличие от него Яглом, хоть был и ненамного моложе, выглядел крепким видавший виды мужчиной, в полной мере умеющим держать себя в руках.
Похоже, все они не слишком доверяли друг другу. Не исключено, что Куртц, например, не считал лишним копнуть под Яглома. Так и не ясно, что значила эта его абракадабра: "Хочу, чтобы ты знал, что я знаю". На что намекал Куртц? Хотел ли он только припугнуть или предлагал тайную поддержку?
Сигурд не мог до конца уяснить позицию Верховного в отношении готовящейся войны, но с некоторого момента ему стало казаться, что далеко не все офицеры по-настоящему верят в идею повстанчества: лозунги временами звучали в живой речи, но не были наполнены страстью. Было впечатление, что для многих сама эта идея оставалась не более чем сказкой, иные же просто прятали за лозунгами свое безразличие.
Кто знает, может быть, слишком долго большинство обитателей Поселения не выходили на поверхность. Он хотел было прямо спросить у Яглома, но решил, что маршал может воспринять это как критику структуры и намек на плохую дисциплину. Подождем - увидим, решил он.
***
Со следующего дня, как и говорил Куртц, Сигурда перевели на ускоренное индивидуальное обучение. На плечи ему нацепили сержантские знаки различия - желтые треугольники. Теперь, если бы его направили в войско, он имел бы право руководить звеном из троих рядовых, обслуживающих танк.
Занятия растянулись с шести с половиной часов до десяти, стали проходить еще основательней. Два раза для Сигурда делали перерыв - для занятий в тренировочном зале. "Иначе будет переизбыток энергии", - объясняли ему.
Преподаватели - главным образом освобожденные на время от основной службы офицеры - буквально вталкивали в него знания, накопленные албами за несколько столетий.
Сигурд стал посещать тактические войсковые занятия в главном военном павильоне. Здесь собирали до двух сотен рядовых и сержантов и рассказывали о возможных вариантах действий терракотеров в ответ на штурм. На протяжении лекций сидеть приходилось прямо на полу. В конце одного из таких занятий в павильон вошел командир танкового легиона худой и долговязый майор Хольм и сказал что-то капитану, проводившему обучение. Тот вызвал к себе сержанта Дзендзеля. Сигурд вскочил на ноги и, растолкав сидящих, подбежал к нему.
- Следуй за господином майором, - сказал капитан.
Они вышли в коридор, оттуда по лестнице спустились на три уровня ниже, затем вновь пошли по коридору и шагали долго, пока не пришли к двери лифта. Майор Хольм нажал кнопку, дверь открылась.
- Входите, сержант.
Сигурд вошел. Ему пришлось наклонить голову: лифт строился явно не в расчете на бигема.
Они поехали вверх и ехали довольно долго. Сигурд подумал, что на поверхности, где скала переходит в плато, грунт должен быть рыхлее, местами он, вероятно, состоит из легких суглинков или шиферных почв. Странно, как он раньше не догадался: именно там, на самом верху, и должны находиться танки! Он посмотрел на майора: неужто, наконец, настал долгожданный момент, и майор Хольм по приказу господина Яглома везет его знакомить с настоящими боевыми танками? У майора был суровый вид, скрестив руки на груди он наблюдал за светящейся панелью.
Лифт остановился, и они вышли в сумрачный коридор. Здесь пахло сыростью, потолок подпирала грубая бетонная крепь, то там, то здесь виднелись кучки просыпавшегося грунта. Было необычно тихо, Сигурд огляделся и понял, что здесь отсутствует вентиляционный рукав.
- Следуйте за мной, - сказал Хольм.
Коридор плавно поворачивал и шел под небольшим углом верх. Ни часовых, ни патрульных. Сигурд почувствовал волнение: за последнее время он истосковался по поверхности, по небу - неужели представится возможность снова их увидеть? Он ошибся - они дошли до конца коридора, майор толкнул тяжелую дверь, и они оказались в просторном помещении.
За полукруглым столом сидело человек пятнадцать. Посредине был маршал Яглом, он был серьезнее обычного. Коротко кивнув Сигурду, он указал ему на один из свободных стульев.
Сигурд сел, застыл с прямой спиной - он не ожидал встретить такое количество высших чинов, ему было неуютно. Пятнадцать пар глаз сурово смотрело на него. Он сразу обратил внимание: ни Куртца, ни Шмуля не было среди них - похоже, это исключительно офицерское совещание.
На стене висел большой плакат с надписью "СМЕРТЬ ТЕРРАКОТЕРАМ!".
- Покажите ему схемы, - сказал маршал.
Один из офицеров открыл универсал, и на разборном головиде, висевшем на одной из стен, появился участок карты города. Не Алгирск - явно другой город. Однако вот же оно, похожее место, - такой же условный квадрат в условном треугольнике.
Картинка сменилась. Опять то же самое.
- Ясно? - спросил господин Яглом. - Ты был прав. Оно - в каждом городе. Преимущественно в самом центре. Операторы возились с данными несколько дней, проверили все, что можно. Да, раньше как-то этого не замечали… картина была не цельная. Были только отдельные фрагменты городов, потому никто и не разглядел общую деталь… Так что… сержант, встать!
Сигурд вскочил на ноги.
- За доблестную службу объявляю благодарность!
- Служу подземному народу! - бодро отчеканил Сигурд.
- Хорошо, а теперь садись и слушай. Итак, предположительно, это энергетические центры. Вернее, устройства для приема энергии с расстояния. Без сомнения, перед нами важный стратегический объект, на это указывает то, что вся городская инфраструктура строится вокруг этого места. Твои сведения оказались ценными, хотели мы того или нет. Верховный решил наградить тебя, но, учитывая твою заветную мечту стать военачальником и твои успехи в учебе, военный совет посчитал, что достойной наградой тебе будет правильная ориентированность.
Сигурд сидел с прямой спиной на краю стула, внимательно вслушивался в каждое слово Яглома, стараясь не пропустить важного.
- Правильная ориентированность, - повторил маршал. - Понимаешь, что это такое?
Его слова могли означать все, что угодно, и Сигурд сказал:
- Никак нет, сэр.
- Вот полковник Лепа, - Яглом кивнул на соседа - полного невысокого человека средних лет и весьма болезненного вида с одутловатым пятнистым лицом и маленькими красными глазами. - Начальник отдела диверсий. Теперь будешь с ним. Он все объяснит.
- Сержант, твои индивидуальные занятия продолжатся до окончания курса, я лично буду их… к… к… контролировать, - сипло проговорил Лепа. - Господин маршал оказывает тебе высокое доверие, т… ты должен гордиться этим.
Он неуклюже, как пьяный, потер переносицу.
- Т… т… твой выбор стать штурмовиком-повстанцем п… продиктован ненавистью к врагу, а вовсе не желанием обрести п… престижное место и отлынивать от работ, которыми заняты тысячи поселян. На тебя ляжет ответственность, сержант, ты должен будешь оправдать доверие. Военный совет во главе с господином маршалом откроет тебе военную т… т… тайну. Но сначала ты должен будешь присягнуть перед лицом присутствующих командиров. А теперь встать! Смир-но!
Сигурд встал и выпрямился, как сказал полковник.
- И имей в виду: тебя снимает камера…
Как-то все было слишком неожиданно. В первый момент Сигурд даже не успел удивиться. Он стоял, уставившись в точку над головой маршала. Полтора десятка розовых пятен-лиц смотрело на него снизу вверх. То там, то здесь поскрипывал стул. Это и есть Военный Совет?
Чуть позже он подумал о явной странности этого по сути значительного ритуала - ни знамени, ни строя, ни парадной одежды.
- П… п… повторяй за мной, - сказал Лепа. - Я, сержант… Дзендзель, рожденный в подземелье, сын земли, потомок свободных людей…
Сигурд стал повторять, с трудом продираясь через заиканье полковника.
- …вступая в ряды настоящих повстанцев, торжественно к… к… клянусь… быть верным продолжателем дела славного Велимира, храбрым воином-штурмовиком и достойным патриотом п… подземного народа… в случае необходимости с оружием в руках исполнить до конца свой воинский долг, биться с достоинством и честью, не щадить крови и п… п… приложить все силы для уничтожения терракотеров и свержения проклятого ига. Да здравствует победа!
Сигурд повторил до конца, - на спине и плечах его на какой-то миг шевельнулась успевшая отрасти щетина. С чего бы это? Ему стало немного стыдно перед самим собой из-за излишней сентиментальности. Тем более что чего-то явно не хватало. По идее, логично было бы закрепить присягу чем-то вроде целования знамени или хотя бы подписью?
- Дайте ему дозу, Бергер, - шепнул кто-то.
Встал хмурый широкоплечий офицер, обошел стол и нехотя протянул Сигурду открытую коробку. В ней лежало несколько желтых капсул.
- Одну, - угрюмо сказал он.
Сигурд взял в руки капсулу и вопросительно посмотрел на офицера, тот быстро приставил палец ко рту. "Нелепость какая-то", - подумал Сигурд и с отвращением проглотил капсулу.
- Теперь ты п… повстанец, - сказал полковник.
Офицеры одобрительно зашептались.
- А сейчас слушай, - сказал маршал Яглом. - О том, что я скажу, знают только господин Ханаран и присутствующие. Сегодня было селекторное совещание верховных правителей семи поселений. Обсуждался план вторжения. Дата штурма назначена: первого июня в три часа утра танки Большого Поселения атакуют город, а танки других поселений - другие шесть городов. Осталось меньше пяти месяцев…
По груди Сигурда прошла волна приятной дрожи. В воображении поползли, пронизывая толщу земли, сотни танков, они стремились к городам, движение их было торжественным и неумолимым. Скоро в Алгирске и других местах раздадутся взрывы, - кровопийцы-терракотеры, утратив источники питания, опустят к земле свои змееруки и застынут грудами мертвого металла.
- Тащите его в банкетный зал, - донесся издалека голос Яглома.
Сигурд почувствовал, как по ногам тоже побежали теплые волны, унося прочь ощущение гравитации. Он шагнул назад, к выходу, и ему показалось, что один этот шаг растянулся на десятки шагов. Потолок изогнулся куполообразно, и все пространство разом стало округляться, посверкивая яркими пятнами. Если бы его тотчас не подхватили под руки, он и не знал бы какую часть этого шара считать низом, а какую верхом, и, наверняка бы, грохнулся.
- Идемте, сержант, - позвал его кто-то.
Хаотически двигая ногами, что внезапно стали походить на щупальца огромной фантастической гидры, Сигурд поплыл в сторону, куда его подталкивали чьи-то заботливые руки. Танки то там, то здесь выныривали из рыхлой земли, блестели серебристой обшивкой, и, прыгая по буграм и колдобинам, неслись к серым пятиэтажкам Федерации, а из окон выглядывали испуганные лица горожан.
- Ничего, они ведь просто куклы, - пробормотал Сигурд. Ему хотелось, чтобы те, кто его вел, согласились с ним, но сопровождавшие молчали.
Сигурд подумал, что если взорвать кирпичное сооружение во дворе Инзы с гудящей внутри центрифугой, то может пострадать и сам дом, в котором живет Инза. Прежде мысли о невинных жертвах этой войны облетали его стороной, сейчас же он вдруг остро ощутил их неумолимую справедливость. "О чем ты думаешь? - сказал кто-то внутри усталым голосом, очень похожим на голос полковника Лепы. - Вот еще, мягкотелая зубровщина… Подумай о терракотеррах, ты ведь их ненавидишь. Цель оправдывает средство… Это испытание. Именно так проверяется благонадежность…"
"Да, я ненавижу терракотеров, - ответил Сигурд. - Они убили моего дядю".
Тут он сообразил, что окончательно замурован в шаре, и идти ему уже некуда, потому что куда бы он ни свернул, всюду его будет встречать только блестящая вогнутая поверхность, переливающаяся всеми цветами радуги.
"Все", - вздохнул он и стал опускаться на пол, но в эту минуту шар бешено завертелся и, чтобы остановить его, пришлось снова разогнуться и стать по стойке смирно. Стоял он долго, - может быть, целый день, а вокруг водили хоровод люди в черной офицерской форме. Они приветливо к нему обращались, спрашивали о чем-то, и он как мог отвечал на их вопросы.
Среди прочих он снова увидел господина Яглома. Маршал горько сетовал на сложную ситуацию, смеялся над чем-то, что-то растолковывал, порой незлобно ругал Сигурда, трогал его за руки и даже пару раз обнял. Сигурд поинтересовался насчет городских: что с ними станет? - но господин Яглом только скорбно вздыхал да кривился: "А вот закинем тебя к терракотерам в тыл, будешь сам решать…"
- Хочешь узнать? - раздался чей-то голос.
- Узнать - что? - спросил Сигурд и тут же оказался в ярко освещенном зале.
Посредине стоял настоящий золотой трон (такие Орест Зубров еще в бытность бионером видел в детских фильмах киностудии "Дружба"; сразу вспомнилась "Сказка о заколдованном принце": ее по ящику крутили раза три или четыре в год). Трон был роскошен, но не так архаичен, как в кино, - скорее, это было изысканное кресло фантастического космолета. На нем, глядя в пол, сидел смуглый человек в длинной серебристой одежде и высоком головном уборе, который сверху заканчивался необычной завитушкой вроде музыкального ключа. В руке у незнакомца был посох, верхний конец его, как показалось Сигурду, был увенчан каким-то устройством с чем-то вроде глаза-объектива в середине. Рядом с головой в воздухе покачивался светящийся полупрозрачный шар с дужками, похожими на распростертые символические крылышки.
Человек медленно поднял голову, посмотрел на Сигурда большими абсолютно черными глазами. Что-то сильное, невидимое на мгновение толкнуло Сигурда, окутало, придавило и вновь отпустило. Эй! Какого чхаря?
Через секунду толчок повторился, он заставил Сигурда сначала отступить на шаг, затем припасть к полу. Он опустился на одно колено, попытался подняться и не смог.
- Пусти! - прохрипел. - Ну!..
Человек улыбнулся одними уголками рта.
- Все зависит от выбора. - Голос у него был тихий, бесстрастный. - Выбор никогда не бывает окончательным. Я тоже продолжаю выбирать.
- Что ты там болтаешь?.. я не понимаю… пусти…
- Увидимся…
Все вокруг заискрилось…
- …и за успех этого дела! - громко сказал кто-то.
Сигурд сидел за столом. Напротив - полковник Лепа: подперев голову рукой, он со страдающим видом ковырялся в тарелке. Перед полковником стоял полупустой бокал с прозрачным питьем.
Плечи и спина еще чувствовали давление человека на троне. Осязаемость видения перешла в реальность. Кто это был?
- Очухался? - процедил полковник.
Рядом с Лепой развалился на стуле тот офицер, что дал Сигурду капсулу. У него были закрыты глаза.
Негромко играла военная музыка.
Сигурд осмотрелся.
Это был большой слабо освещенный зал с мраморными стенами и украшениями в виде барельефа, изображавшего людей в форме, атакующих терракотеров, отчасти похожих на тех, что Сигурд видел в городе, отчасти, пожалуй, созданных воображением скульптора. За длинными столами сидели нетрезвые офицеры, среди которых Сигурд заметил маршала. Было тут несколько пьяных девиц, одна из них вертелась на костлявых коленях майора Хольма.
"Мрачно как-то", - подумал Сигурд.
- Выпей, - Лепа налил ему из небольшой пузатой бутылки.
Сигурд попробовал. В бокале оказалась водка, она была в половину слабее "Федерации".
- Закусывай, - полковник кивнул на стол, - давай-давай, нам с тобой еще работать предстоит. - Он не сводил с Сигурда злого взгляда.
- Что за работа, господин полковник? - спросил Сигурд, только тут сообразив, что стол заставлен лакомствами.
- П… п… позже узнаешь.
На блюде было выложено запеченное мясо, политое соусом, и разноцветный салат. Сигурд наколол вилкой кусок мяса, отправил в рот: оно оказалось удивительно вкусным. Салат был нарезан из настоящих овощей и свежей зелени - он благоухал. Такую пищу вряд ли пробовали когда-нибудь простые албы, и даже в солдатской столовой не было ничего подобного. Если бы Сигурду не пришлось пожить в городе, ее изысканный вкус поразил бы его.
- У меня тоже тост! - объявил один из офицеров и встал с поднятым бокалом. Все затихли.
- Она всегда была к нам благосклонной, - сказал офицер, - но теперь, должно полагать, она бросает нам вызов. Прежде, господа, мы редко называли ее по имени, но все знали, что она есть. Ее зовут Судьба, и за нее я предлагаю выпить.
Он посмотрел по сторонам, все на какое-то время замерли. Но вот встал маршал Яглом, а за ним все остальные, в том числе и майор Хольм, у которого на коленях сидела девица (она тут же пересела на свободный стул). Сигурд последовал их примеру. Офицеры выпили.
Психоделик (конечно, это была пресловутая прана), если еще и действовал, то очень слабо, - кажется, он немного притуплял слух и зрение, да еще было от него странная истома, зато голова работала вполне нормально.