Лицо Хайлэнда приобрело страдальческий вид.
– Вы думаете, она могла быть убийцей?
Райли было жаль начинать всё сначала. Ей не хотелось говорить ему, что, возможно, он пустил убийцу в дом Аманды Сомерс. Кроме того, Приша Шанкар выразила свои сомнения. По её словам было вероятно, что Аманду Сомерс отравили раньше, чем пришла посетительница.
– Мы пока не можем ничего утверждать, мистер Хайлэнд, – сказала Райли. – Вам удалось вспомнить о ней что-нибудь ещё после разговора с полицией?
Хайлэнд покачал головой.
– Больше ничего не могу припомнить, – сказал он. – У неё было настолько обычное лицо, насколько это только возможно. Обычные губы, подбородок, глаза, нос. Я помню, как подумал в тот момент: "Это самый обычный человек, которого я вижу в своей жизни".
Он грустно рассмеялся.
– Противоречивое утверждение, да? Как можно быть более обычным, чем все?
Райли записала его слова.
– Она пользовалась макияжем? – спросила она.
– Нет.
– Как вы считаете, на ней мог быть парик?
Хайлэнд задумался.
– Возможно. У неё были рыжевато-каштановые волосы, как я уже сказал полиции. Прямые, есть чёлка. Да, возможно, это был парик. Очень качественный парик.
Райли нарисовала в уме Соланж Лэндис. Немного изменив внешность, она могла подойти под описание, но вероятность этого всё равно была мала.
Билл спросил:
– Вы уверены, что у неё больше не было посетителей в тот день? Перед той девушкой, про которую вы говорите?
Хайлэнд покачал головой.
– Нет, – сказал он. – Я больше никого к ней не впускал.
– А к другим приходили посетители?
– Это был тихий день. Была пара человек, но никого мне незнакомого.
Райли знала, что агенты ФБР уже тщательно проверили всех, кто входил в эти ворота в день убийства. И они допросили всех соседей, но подозреваемых у них не появилось.
Теперь ей пришла в голову новая мысль. Если убийца не был ни соседом, ни посетителем, получается, что был один человек, который имел доступ к Аманде Сомерс.
Сам охранник.
Райли внимательно его изучала, пытаясь найти следы волнения. Если он убийца, она точно заметит в нём предательский намёк на вину.
Мужчина и в самом деле казался довольно смущённым. Но Райли почувствовала, что это не вина. Это человека смущало нечто иное, нежели вероятность того, что он не справился с профессиональной обязанностью.
– Вам приходит в голову что-то ещё? – спросила она.
Хайлэнд задумчиво прищурился.
– Она была очень простой, но у неё была милая улыбка. Она казалась какой-то великодушной, что ли. К Аманде – так я её называл – не часто приходили гости. Я был рад, что к ней пришла такая милая дама.
В глазах Хайлэнда мелькнула рассеянность.
– Вы знаете, я был одним из немногих, кто знал, кто она на самом деле. Для соседей она была просто Амандой. Я всё ещё не верю в это. Всякий раз, когда она приходила или уходила, она со мной разговаривала.
Глаза Хайлэнда наполнились слезами.
Райли с Биллом переглянулись. Она знала, что они оба поняли одно и то же.
Билл сказал:
– Вы читали её книгу, верно?
Хайлэнд кивнул.
– Много лет назад, – сказал он. – Задолго до того, как познакомился с ней.
– Мы с агентом Джеффрисом тоже, – сказала Райли.
Какое-то время Хайлэнду не удавалось выговорить ни слова.
– Эта книга изменила мою жизнь, помогла мне увидеть себя и мир совершенно по-новому. Мне следовало сказать ей об этом, наверное, но… ей так хотелось, чтобы от неё отстали, здесь было такое место, где она могла не быть Амандой Сомерс. Мне казалось, что это будет неправильно, так что я никогда ей об этом не говорил.
Он замолчал. Райли видела в его глазах сожаление – сожаление от того, что он не задал ей море вопросов, сожаление от того, что никогда не поблагодарил её за чудесную книгу.
Этот мужчина точно не убийца.
– Вы правильно поступили, – сказала Райли.
– Спасибо, – сказал он, хотя и не очень убеждённо.
Хайлэнд показал им, как пройти к дому Аманды Сомерс, и Билл с Райли пошли в сторону пристани.
– Это не он, – сказал Билл.
– Да, – согласилась Райли. – Он скорбит как и все остальные её читатели. А ещё он чувствует свою вину.
Райли оглядывала район. Она слышала, что плавучие дома здесь больше чем просто лодки. И теперь она видела, почему. Дома были довольно большими, и некоторые из них с очень утончённой архитектурой.
Рядом она видела меньшие дома – настоящие дома-лодки, с острыми носами. Они напомнили Райли автофургоны, только что на воде. Они, очевидно, могли перемещаться по озеру. Ей говорили, что большие пришвартованы перманентно.
Плавучие дома выстроились вдоль нескольких связанных между собой пристаней. Даже в таком дорогом районе их оформление варьировалось от вульгарного до элегантного. Они шли, и Райли видела на пристани деревья в горшках, скульптуры и садовых гномов.
Они обнаружили дом Аманды Сомерс в конце пристани. Он был больше, чем большинство остальных домов, современный, в форме коробки. Райли и Билл подняли полицейскую ленту и пошли по направлению к парадной двери.
В этот момент у Билла зазвонил телефон. Билл посмотрел, кто звонит.
– Это Ригби, – сказал он. – Думаю, мне лучше взять трубку. Заходи, не жди меня.
Райли открыла дверь и вошла в дом. Внутри у неё перехватило дух. Дом казался внутри ещё больше, чем снаружи.
У неё появилось странное чувство – холодок, который пробрал её до костей.
Ей до сих пор было грустно из-за того, что писательница умерла, но это было нечто иное.
Её наполнил особенный, волнительный трепет.
"Я одна в доме, где погибла Аманда Сомерс", – подумала она.
Но дом почему-то не выглядел совершенно пустым.
ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ТРЕТЬЯ
Райли вздрогнула всем телом, глядя на большую, светлую гостиную с огромными окнами с видом на воду. Её захлестнули волны эмоций. Она знала, что это не просто её эмоции, но восприятие мощного фона, который, казалось, заполнял всё вокруг неё.
И самой сильной эмоцией было одиночество.
Огромная площадь комнаты добавляла к этому ощущению. То, что Аманда Сомерс решила жить здесь в одиночестве, казалось странным и отчего-то ужасно грустным.
И всё же она была не совсем одна в последний день своей жизни. Райли всё ещё ощущала присутствие гостя. Была ли последняя, редкая посетительница Аманды её убийцей?
Это Райли и надеялась здесь выяснить.
Первым впечатлением Райли от дома было то, что всё выглядело удивительно безупречным. Белый диван и кресла могли принадлежать только человеку, у которого нет детей или домашних животных. Было также очевидно, что Аманда не собиралась никогда приходить домой в мокрой одежде от занятий водным спортом. И гостей, кто мог бы так сделать, у неё тоже не бывало. Вероятней всего, она никогда не заходила в воду ради удовольствия.
Это казалось ироничным – жить в доме на воде, но не интересоваться водой. Так что же привлекло сюда Аманду в первую очередь?
Райли показалось странным ещё кое-что. Ей уже доводилось бывать в домах писателей, и в них никогда не было так прибрано. По её опыту, в творческих людях было хоть что-то неорганизованное. Но этот дом был безупречным.
Это заставило Райли задуматься, не бросила ли Аманда Сомерс вообще писательство. Несмотря на все сплетни о книгах, над которыми она работает, она могла просто перестать писать после "Последнего рывка".
"Это её убежище", – напомнила она себе.
Возможно, особняк Аманды Сомерс на Мориц Хиллс выглядит совсем иначе. Если там она занималась писательством, о творческих всплесках там будет говорить беспорядок хотя бы в отдельных местах.
Райли не знала, так это или нет, так что гадать было бессмысленно. В конце концов, Аманду убили именно здесь.
"Не отвлекайся от дела", – снова напомнила она себе.
Её взгляд упал на стакан с недопитой жидкостью на кофейном столике.
Она взяла стакан и понюхала выдохшийся напиток.
"Любит выпить виски, как и я", – подумала она.
Но бурбон был разбавлен. Судя по всему, Аманда Сомерс добавляла в свой виски больше воды и льда, чем Райли.
Она вспомнила кое-что, что сказала Приша Шанкар о том, как Саддам Хуссейн убивал диссидентов.
"Когда кого-то из них выпускали из тюрьмы, им предлагали выпить, чтобы отметить свою свободу".
Яд в напитке?
Эта теория не показалась ей гладкой. Здесь стоял лишь один стакан для одного человека. Аманда в одиночку налила себе виски и села выпить его тоже в одиночестве.
Райли поставила стакан обратно на то же место, откуда взяла его. Затем она пошла в очень современную кухню. В сушке стояло две чистые кружки и два блюдца.
Райли ощутила лёгкое покалывание.
"Она пила со своей гостьей", – подумала Райли. И Приша Шанкар говорила, что таллий мог быть в напитке.
Интересно, что они пили – чай или кофе?
В том или ином случае, Аманда Сомерс вымыла стаканы после того, как её гостья ушла – в тот момент она всё ещё была жива и способна функционировать.
Графин в кофеварке был пуст. Но, естественно, Аманда Сомерс могла вымыть его тогда же, когда мыла чашки и блюдца.
Райли открыла дверцу для мусорного ведра. В нём было несколько бумажек и другой мусор, но не было ни кофейной гущи, ни чайных пакетов. Это показалось странным. Для чего же они использовали чайные чашки?
Не найдя на кухне больше ничего интересного, Райли вернулась в гостиную. Хронология событий начала вырисовываться у неё в голове.
Вернулся Билл.
– Ригби хочет, чтобы мы поехали в больницу Саус Хиллс, когда закончим здесь, – сказал он.
– Это больница, в которой умер Коди Вудс? – уточнила Райли.
– Да. Директор попытается нам помочь.
Заметив стакан на кофейном столике, Билл спросил:
– Думаешь, её напиток мог быть отравлен?
– Нет, она почти не отпила, – сказала Райли. – Я не думаю, что она знала, что её отравили, когда наливала его. Вероятно, к тому времени её гостья уже давно ушла. Скорей всего, это было поздно вечером.
Она остановилась и на мгновение задумалась.
– Она почувствовала себя нехорошо, как только села, чтобы выпить, – сказала она. – И решила подняться, чтобы поспать.
Райли пошла к лестнице, которая вела на второй этаж. Билл последовал за ней. У основания лестницы стоял маленький столик с разбросанными на нём книгами. По двум книгодержателям Райли поняла, что обычно книги стоят аккуратно. Женщина, которая следила за порядком в этом доме, не потерпела бы даже этот небольшой бардак.
– У неё кружилась голова и её затошнило, когда она подошла к этому месту, – сказала Райли. – Она споткнулась и уронила все книги.
Райли и Билл стали подниматься по лестнице, и Райли увидела, что некоторые картины на стенах по обеим сторонам висят неровно.
– Она продолжала шататься, поднимаясь по лестнице, налетала на стены, – продолжала она.
В коридоре наверху лестницы ковёр местами лежал складками.
– Когда она дошла досюда, она уже почти не могла идти, – добавила Райли.
Они зашли в просторную спальню. Постель была заправлена, но немного помята. На подушке отпечатался след от головы, немного грязный. Райли наклонилась и понюхала подушку.
– Когда она наконец легла, она сильно потела, – сказала она. – Тогда она, похоже, начала понимать, что что-то не так. А может быть, головокружение и растерянность были так сильны, что она вообще не могла думать.
Райли начала проникаться муками жертвы. У неё даже немного заболел живот.
Но ей хотелось не этого.
Обычно на месте преступления Райли могла зайти в разум убийцы.
Она не привыкла идентифицировать себя с жертвой.
Однако надо извлечь из этого максимум пользы.
– Просто так лежать было ей невыносимо, – сказала Райли. – Заснуть она не могла. Голова у неё, скорей всего, кружилась и болела. Она решила, что ей нужен глоток свежего воздуха. Она села. Может быть, у неё открылось что-то вроде второго дыхания, и она смогла более-менее прямо идти.
Райли по её следам прошла в коридор, а затем вышла на палубу.
– Почему она не позвонила 911? – спросил Билл, следуя за ней.
– Она была в бреду. Она вообще не понимала, что делает.
– Полиция сказала, что она упала с крыши, – сказал Билл.
Вместе с Биллом Райли поднялась по лестнице, которая с палубы вела на крышу.
– Должно быть, у неё появилась смутная мысль, что там ей будет хорошо, – сказала Райли.
И верно: воздух на крыше веранды был особенно бодрящим и чистым. Там Райли увидела квадратные участки с искусственной травой и настоящими растениями в горшках. Роскошный мебельный набор с диваном, креслом и кофейным столиком хорошо смотрелся бы в дорогой гостиной, хотя Райли была уверена, что обивка мебели тщательно защищена от погодных воздействий. Одна из подушек на диване была странно повёрнута.
– На какое-то время она рухнула сюда, – сказала Райли. – Возможно, даже вырубилась. Когда она пришла в себя, она встала и пошла сюда.
Райли пошла по воображаемым следам женщины к перилам, за которыми была видна лишь водная гладь. Но в то время вид должен был быть другим. Она представила ночь и рассеянные огни, просвечивающие сквозь туман над водой. Вид был очень красивым. Возможно, Аманде даже удалось насладиться им пару минут, прежде чем…
Прежде чем что?
Тут она вспомнила слова Приши Шанкар, произнесённые её этим утром. Ядовитый коктейль содержал определённое вещество – Райли не могла вспомнить его составное название, но оно было записано в её блокноте.
Но сейчас название не важно.
Райли вспомнила точное выражение доктора Шанкар об этой субстанции:
"Это мышечный релаксант. Он может вызвать кратковременный паралич".
Райли почувствовала, что ощутила в этот момент Аманда – волну слабости и отчаяния, когда её тело отказалось её слушаться.
Но вопрос остался не отвеченным – отравила ли Аманду её последняя посетительница?
И если нет, то кто мог это сделать?
Райли закрыла глаза и попыталась представить последние мысли Аманды прежде, чем она упала через поручни.
Она чувствовала себя обманутой…
Мне лишь нужен был друг, чтобы поговорить, чтобы вместе проводить время.
И я пустила человека в свой одинокий дом.
А мой гость сделал со мной это.
И теперь я умру также, как и жила – в одиночестве.
Райли почувствовала уверенность.
Тогда она вспомнила, что сказал Хайлэнд о той девушке: "Она казалась великодушной, что ли".
Ещё он сказал: "Я был рад, что к ней пришла такая милая дама".
Уверенность Райли росла с каждой секундой.
Да, это действительно сделала гостья.
Посетительница была очаровательной – слишком очаровательной. Она была способна на доброту, даже считала себя доброй.
И всё же она была не такой, как все. Убийцы, которых Райли поймала, смотрели, как жертвы умирают. Это было частью их мании – наслаждаться последними моментами боли тех, кого они убивали.
Но эта женщина была способна на жестокость такого масштаба, который Райли не часто доводилось увидеть.
Ей ничего не стоило оставить жертву умирать в одиночестве.
Даже самую одинокую из всех женщин она бросила умирать в одиночестве.
В ней была жуткая пустота, бездна, о которой она даже не подозревала.
"Она сама не знает, какой она монстр", – подумала Райли.
Глаза Райли раскрылись. Она посмотрела на Билла. Он ясно видел, что она что-то поняла.
– Что? – спросил он.
– Это была гостья, – сказала Райли.
Затем, дыша с трудом, Райли добавила:
– И она просто безумна.
ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ЧЕТВЁРТАЯ
Когда Райли входила в больницу Саус Хиллс, у неё сжались челюсти. Она всё ещё была зла из-за беспорядка, который устроили в Парнассус Хайтс этим утром. Она не знала, чего ждать в Саус Хиллс, но у неё не было причин полагать, что на этот раз визит будет более удачным.
Здесь погиб Коди Вудс. Конечно, местная полиции и агенты ФБР уже опросили директора больницы и большую часть персонала. Теперь они с Биллом будут повторять уже пройденное. По опыту Райли знала, что такие допросы редко проходят хорошо: люди, уставшие от вопросов, часто нервничают и начинают закрываться.
Встретив директора Марджери Каммингс в её офисе, Райли выдохнула с облегчением – она оказалась приятной женщиной с розоватым цветом лица, которая поприветствовала их рукопожатием и сердечной улыбкой.
– Я слышала о конференции в Парнассус Хайтс, – сказала Каммингс. – Похоже, зрелище было ещё то.
Райли и Билл переглянулись. Сказать об утреннем провале ничего хорошего ей они не могли.
Каммингс рассмеялась. Она почувствовала их смущение.
– В медицинской среде слухи распространяются мгновенно, – сказала она. – Я в Сиэтле недавно, но уже слышала массу историй о Бриггсе Ванамейкере. Он знает толк в работе на публику. Я стараюсь не следовать его примеру.
Райли немного неловко улыбнулась. Жизнерадостность Каммингс её радовала, но она показалась ей немного странной. Похоже, то, что в её больнице отравили пациента не сильно на неё давило.
Каммингс встала из-за стола.
– Пойдёмте со мной, – пригласила она. – Мои люди ждут вас.
Она провела Райли и Билла к лифту, а дальше по коридору в ординаторскую. Там сидело порядка двадцати человек – санитары, медсёстры, терапевты и даже обслуживающий персонал. Все они работали на этаже, на котором лежал Коди Вудс, когда лечился в означенное время.
Райли с облегчением поняла, что эта встреча не будет похожа на катастрофу в Парнассус Хайтс. Здесь все были настроены на сотрудничество и проявляли терпение, пока они с Биллом задавали им вопросы по второму кругу.
И всё же, это казалось Райли не очень продуктивным. У многих присутствующих была замечательная память. Главный по этажу вёл аккуратные записи работы смен и общих приходов и уходов.
Мог ли посетитель к другому пациенту забраться в палату Коди Вудса в какое-либо из его пребываний здесь?
Персонал так не считал, да и сама Райли вскоре поняла, что это крайне маловероятно. У директора Каммингс все ходили по струнке и всегда были очень бдительными: незнакомец, бродящий по палатам определённо привлёк бы чьё-нибудь внимание.
"Мы впустую тратим время", – подумала Райли.
Не то чтобы она не ожидала, что так будет. Подобные тупики были частью расследования – было важно перевернуть каждый камень.
Райли с Биллом уже собирались закончить совещание, когда подняла руку одна из медсестёр.
– Простите, – сказала она, – кто-нибудь из вас помнит пациента, который лежал у нас какое-то время назад – парня, который постоянно говорил, что его травят?
Персонал зашептался. Да, кто-то его помнил.
– Мы проверяли его, – сказал молодой терапевт. – Ничего подобного с ним не было.
– Я тогда тоже так решила, – сказала медсестра. – Но теперь, когда произошло такое, я почему-то задумалась.
Каммингс выглядела удивлённой.
– О ком вы говорите? – спросила она.
– Это было примерно за месяц до того, как вы вступили в должность, – объяснила медсестра. – Как же его звали?..