Вскоре открылись двери лифта. Я забежал туда и поднялся на последний, восьмой, этаж. Теперь мне не оставалось ничего другого, как уйти через крышу. В три прыжка я оказался у чердачной двери. Но тут меня ждало разочарование. Дверь была закрыта мощной решеткой, на которой висел огромный амбарный замок. Я вытащил пистолет, но тут же понял, что пуля этот замок не собьет, а только наделает шуму. Мне казалось, что я слышу шаги снизу. Наверное, это идет группа захвата. Я опустился на ступеньки и схватился руками за голову. Все, жизнь моя кончена, теперь меня точно арестуют…
Но, как ни странно, в течение нескольких следующих минут слышалось какое-то движение, но ко мне так никто и не поднялся. Наконец минут через пятнадцать-двадцать я увидел, как на этаже появились люди в пятнистых бронежилетах, с автоматами. Скорее всего, это были спецназовцы.
- Стоять! Руки вверх! Ствол на землю! - раздался громкий приказ.
Бросив пистолет на пол, я ногой подтолкнул его к спецназовцам, а сам поднял руки. В следующее мгновение я уже лежал на каменных ступеньках лестницы, а сверху на мне сидели два спецназовца. Один из них защелкивал на мне наручники.
Потом меня вывели на улицу. У подъезда собралась приличная толпа. Там же стояло несколько милицейских машин, машина "Скорой помощи". Вероятно, Ворону уже загрузили туда. Народу было много, только того мента, который кричал мне, я не увидел.
Меня отвезли в ближайшее отделение милиции. Приехали оперативники. Меня сразу повели в "пресс-хату", там стали обрабатывать. То есть бить. Били меня долго.
- Будешь признаваться? - спрашивали они. А что тут не признаваться? Фактически я был взят с поличным. У меня были изъяты парик, "ТТ", рация - весь киллерский набор. Но я не признавался.
После второй серии побоев у меня не осталось сил. Я понял, что выхода у меня нет, и признался, что стрелял в Ворону, потому что он был причастен к взрыву, который произошел год назад у нашего подъезда, и к убийству Аркадия. А убить я его хотел, чтобы отомстить. Так мне сказали и оперативники, которые приехали в отделение.
- Ты же нормальный парень, - говорили они, - скажи, что решил отомстить! Много тебе не дадут, он же такой же бандит, как и ты! - Ведь Ворона был авторитетом, "крышующим" московский рынок. Так что в какой-то мере оперативники сочувствовали мне. И я решил поддержать такую версию, тем более что она была правдивой.
А на втором допросе, когда следователь сообщил мне, что парень, который кричал мне: "Милиция!", действительно был сотрудником милиции, но был в тот день без оружия. От злости я изо всей силы стукнул кулаком по столу. Господи, я бы мог спокойно уйти, и этот мент ничего бы мне не сделал! Почему же я струсил?! До сих пор не могу ответить на этот вопрос.
Так закончил свой рассказ Виктор и вопросительно посмотрел на меня.
Я слушал его очень внимательно. После окончания рассказа я помолчал и, немного подумав, сказал:
- Да, ситуация не из простых. Действительно сложная. Как же тебе не повезло с этим ментом!
- А кто знал, что у него ствола нет? - сказал раздраженно Виктор.
Я понял, что говорить на эту тему все равно что наступать на больную мозоль.
- Ладно, - сказал я, - нужно что-то придумывать. Конечно, плохо, что тебя взяли со стволом, париком и рацией. Это все отягчающие обстоятельства. Стопроцентно будет доказано, что ты участвовал в заказном убийстве.
- Но послушайте, - неожиданно сказал Виктор, - а что, если нам такую версию придумать? Был со мной еще один, неизвестный человек. Я стоял на шухере. Он стрелял, а потом исчез.
- Интересно, где же этот второй человек? Кто его видел? Тот милиционер, который тебя задержал, будет говорить, что видел только тебя, как ты боролся с Вороной. А второй где? Почему Ворона напал на тебя, а не на второго?
- Тот сразу убежал. А Ворона напал на меня, потому что подумал, что я тоже буду стрелять.
- Нет, в эту версию никто не поверит - слишком уж мифическая фигура этот второй! В суде тоже не дураки сидят.
Виктор опустил голову:
- Тогда, я считаю, нужно признаваться. Признаваться в том, что я убил гада, потому что он убил моего близкого друга. Аркадий действительно был моим лучшим другом! И я совершил акт мести.
- И ты думаешь, что суд это учтет и даст тебе небольшой срок? Его это совершенно не касается. Суду это все равно. Главное - ты убил человека.
- Да вы же читали дело… Он умер не сразу, а в больнице!
- Ну и что? Будет не убийство, а покушение на убийство. Ну, дадут тебе чуть меньший срок. Тут нужно придумывать что-то другое, более реальное.
Теперь я сидел и размышлял, как же строить защиту. "Стоп!" - остановил я себя. Меня неожиданно осенило:
- Ты сказал, что тебя взрывали год назад?
- Да.
- Ну-ка давай расскажи мне поподробнее!
- Тогда у нас были терки с одной северо-восточной группировкой. Мы одну торговую точку делили. Аркаша у нас бригадиром был, я под ним ходил. Жили мы вместе. В один из дней мы подошли к машине. Я сел за руль, Аркаша - на переднее сиденье. Я повернул ключ, и тут раздался взрыв. Каким-то образом меня выбросило из машины - моя дверь была открыта. А Аркашу разнесло на кусочки. Я остался жив, но почти четыре месяца лежал в больнице.
- А что у тебя было?
- Контузия серьезная. Крыша поехала…
- Погоди, вот это хорошо! Значит, был взрыв, у тебя была контузия, и у тебя была повреждена психика, - сказал я ему, словно растолковывая позицию нашей защиты. Виктор непонимающе посмотрел на меня.
- Все понял! Это прекрасно! - сказал я. - Завтра я приду к тебе в десять или одиннадцать часов утра.
Виктор с надеждой смотрел на меня.
Теперь мне все стало понятно. Вскоре я покинул следственный изолятор и мчался в ближайший магазин юридической литературы. Там я не нашел того, что мне было нужно. Тогда я поехал в "Медицинскую книгу". Там я купил несколько книг по психическим болезням. Мне необходимо было найти болезнь психики, которая могла возникнуть после того, как человек был контужен.
Я приехал домой и стал читать о различных психических расстройствах. Вскоре все стало на свои места.
На следующий день я поехал в Дорогомиловский суд, чтобы внимательно изучить дело Виктора. К моей радости, пролистав дело, я увидел, что никакой психиатрической экспертизы Виктору не делали. "Вот на этом мы и сыграем!" - подумал я.
На следующий день с утра я был в следственном изоляторе. Привели Виктора. Я дождался, когда конвоир выйдет, и тут же вытащил из портфеля две брошюры, подтолкнув их к Виктору. Тот внимательно прочел названия и усмехнулся.
- А при чем тут я? - спросил он. - Что-то не понимаю…
- А при том, дорогой мой, что у тебя два пути. Хочешь, - я достал Уголовный кодекс, - вот твоя статья: от десяти до пятнадцати лет. И, заметь, - тебе повезло, что тебя будут судить по старому кодексу, так как по новому срок по твоей статье - от двенадцати и выше. Мог бы и двадцатку получить.
Виктор заморгал, осмысливая услышанное.
- А второй путь, - я показал на книжки, - это путь к твоему освобождению.
- Я не понимаю, что делать-то надо? - спросил Виктор.
- Внимательно читать, как можно внимательнее! Смотри, ты был контужен. Припоминай - может, какие симптомы есть твоего болезненного состояния. - Я поднял голову кверху, показывая, что не исключено, что нас записывают и прослушивают.
Виктор какое-то время перелистывал книжечку, потом наконец все понял и улыбнулся.
- А можно мне их в камеру взять? - спросил он. - Мы их в камере почитаем, поговорим…
- Нет, дорогой, - остановил я его, - в камеру тебе эту литературу вообще проносить нельзя. Более того, и записывать тебе ничего на эту тему нельзя. Давай читай сейчас, при мне!
Виктор открыл одну из книжек и углубился в чтение. Я достал газету и тоже стал читать.
Читал Виктор чуть более часа. Затем он отодвинул книжки и сказал:
- Все, больше не могу! Устал! У меня уже глюки пошли. Мне кажется, что я уже на самом деле заболел!
- Хорошо, - улыбнулся я, - сделай перерыв. Можешь покурить.
Виктор достал сигарету, жадно затянулся.
- И что дальше мне делать? - спросил он.
- Как что? Книги читать, размышлять о жизни, о твоем заболевании.
- И что будет?
- Да ничего, кроме того, что на суде я попытаюсь доказать, что ты психически болен, - сказал я, пристально глядя Виктору в глаза. Он смутился от моей последней фразы. - Конечно, и от тебя будет многое зависеть. Эту идею нужно будет поддержать, доказать, что это правда.
Виктор закивал головой.
- А дальше - тебя поместят, видимо, на экспертизу. Если же экспертиза признает тебя больным, то будешь лечиться.
- И сколько я буду лечиться?
- А это уже зависит от твоего выздоровления. Но главное, что ты не будешь судим по этой статье, и тебе твоя десятка или пятнашка светить не будет. А через пару лет ты выйдешь на свободу. Конечно, если нам это удастся сделать.
- А от чего это будет зависеть?
- Это я уже буду объяснять не тебе, а твоим родственникам. - Под словом "родственники" я имел в виду его руководителей, того же Алексея.
Виктор кивнул.
- Я постараюсь, - сказал он.
- Да тебе стараться особо не надо. Просто внимательно прочти - и все.
Виктор взял книгу и снова стал читать. Я обратил внимание, что он возвращался назад, перечитывая некоторые страницы по нескольку раз, словно чего-то не понимал.
Когда он закончил чтение, я сказал ему:
- Завтра я снова приду к тебе на полдня, больше не могу. Постарайся как-то закрепить усвоенное.
Виктор удивленно спросил:
- Как это - закрепить?
- Ну, попробуй себя! В камере же ты не один сидишь?
- А, понял! - Виктор сообразил, что ему нужно разыграть какую-нибудь сцену в камере. - И еще обрати внимание на свой внешний вид
- А что? Вид как вид. - Виктор оглядел себя.
- Это не вид больного человека.
- Понял, понял! - быстро сказал Виктор.
На следующий день мы снова изучали с ним различные диагнозы. День суда приближался…
Я позвонил Алексею.
- Ну что, как там дела с Витей? - поинтересовался он.
- Работаем. Завтра суд.
- Послушай, - Алексей сделал паузу, - наверное, с той стороны братва подтянется… Может, тебе охрану выделить?
- Пожалуй, это не помешает. Помнится, ты обещал мне как-то милицейскую охрану?
- Зачем нам людей смешить? Я подтяну пацанов, это дружественная нам команда и к нам никакого отношения не имеют, несколько человек поздоровее. Во сколько тебе завтра позвонить?
- В одиннадцать суд, значит, к десяти пусть позвонят и скажут, что от тебя.
- Это все без вопросов! Скажи, как ты считаешь, у нас шанс по Вите есть?
- Есть шанс, есть. Конечно, многое от него будет зависеть. Но шанс есть.
- Я тебе полностью доверяю и надеюсь на тебя! - проговорил Алексей. - Ты потом меня наберешь? Или суд продлится несколько дней?
- Если по правилам все будет, то несколько дней. Плюс еще приговор. А если то, что я задумал, сработает, - может, в один день разыграем.
- Короче, звони! - сказал Алексей.
Ровно в десять часов следующего дня зазвонил мой мобильный телефон. На другом конце мужской голос представился:
- Я от Алексея. Где мы встретимся?
Я назвал станцию метро.
- А где это такое? - спросил парень. Понятно, на метро они не ездят…
- Вы тачку у метро "Студенческая" поставьте, а я туда подъеду. У меня "БМВ", запишите номер…
- Я так запомню. Говорите!
Вскоре я подрулил к станции метро "Студенческая", а через две минуты к моей машине подошли два верзилы. Действительно, Алексей постарался! Настоящие шкафы! Квадратные головы, квадратные плечи, накачанные мускулы… Чистые громилы!
Я посадил их в машину, и мы вместе подъехали к зданию суда. Я специально остановил машину на приличном расстоянии, чтобы не светить свои номера. Конечно, я понимал, что сейчас будет самое неприятное. На процесс по убийству Воронкова, точнее, Вороны, придет вся его бригада или большая ее часть. И ничего хорошего от этой встречи я не ждал. Приветов они нам передавать, конечно, не будут… Но с другой стороны, выхода у меня не было.
Мы приблизились к залу суда. Я увидел эту группу. Их было человек двенадцать. Они стояли рядом, одетые словно в униформу. На всех были темные брюки, черные куртки и короткие, под машинку, стрижки. Типичный бандитский прикид середины девяностых годов. Рядом с ними стояли две молодые женщины. Одна из них была в темном платке. Скорее всего, это была вдова убитого.
Вся группа бросала на нас недобрые взгляды. Но два "шкафа", сопровождавшие меня, отреагировали на эти взгляды совершенно спокойно. Теперь в голову закралась мысль: а вдруг, не дай бог, что-нибудь случится? Вдруг те стрелять начнут? Интересно, у моих охранников стволы есть? Я спохватился: а если их сейчас обыщут?
- Слышь, - обратился я к одному из моих сопровождающих, - вы пустые или "заряженные"?
Тот удивленно посмотрел на меня, словно не понимая.
- Нам сказали пустыми приходить… - Он похлопал себя по карманам, потом по бокам, как бы показывая, что никакого оружия при нем нет. Я облегченно вздохнул.
- Значит, так, - сказал я, - вы меня ждете у дверей вот этого зала. - Мы остановились у двери зала судебных заседаний.
Я взглянул на часы. Было уже почти одиннадцать. Скоро начнется судебное заседание. Но, как обычно бывает, начало немного задерживалось…
Половина двенадцатого. У дверей собралась вся группировка Вороны вместе с его вдовой. Я стоял и ждал, но суд не начинался. Наконец дверь открылась, показалась молодая девушка, секретарь суда.
- По делу Князева кто тут присутствует? - спросила она громко.
- Я, - отозвался я негромко.
- Вы кто?
- Адвокат.
- Кто еще?
- Свидетели есть, - раздались голоса, - и сторона потерпевшего. - Сторона потерпевшего тоже пришла с адвокатом. Мой коллега стоял рядом с ними, время от времени поглядывая на меня. "Наверное, - подумал я, - он мне не завидует… Ничего, не первый раз такое делаем, и, думаю, не последний!"
- Когда суд начнется? - поинтересовался я у секретаря.
- Только что была доставка. Его привезли из изолятора, сейчас поднимают. Минут через пять начнем. Вы можете проходить! - сказала она.
Мы прошли в зал. Я занял свое место. На другой стороне сел прокурор. Вошла сторона потерпевшего с адвокатом. Тот замешкался, не зная, куда ему садиться. Он встал в проходе, размышляя - то ли садиться на место адвоката с противоположной стороны, то ли на скамью, где сидит прокурор. Я ничего подсказывать не стал - пусть сам разбирается!
Вскоре дверь открылась, и в зал вошли конвоиры. Они ввели Виктора. Я посмотрел на него и обомлел. Передо мной предстал не Виктор, а какой-то полуразвалившийся мужчина. На нем были одеты спортивные брюки с вытянутыми коленками, какая-то измятая, не очень чистая фуфайка. Волосы торчали в разные стороны, неопрятная щетина. Взгляд не фиксировался, а постоянно перебегал с одного предмета на другой. "Надо же, - подумал я, - вошел в образ!" Я чуть было не рассмеялся, настолько комично выглядел Виктор. Я-то знал, в чем дело! Я прикрыл рукой лицо, стараясь скрыть улыбку от окружающих.
Виктор медленно сел на скамью и опустил голову. Тут произошло неожиданное. Из рядов, где сидела братва Вороны, поднялись два парня. Они почти вплотную подошли к решетке, за которой сидел Виктор.
- Смотри в глаза! - сказал один из них строго. Конвоиры забеспокоились.
- Уважаемые, сядьте на место! - говорили они. Но ребята не реагировали. Обстановка накалилась. Один из ребят стал разговаривать с Виктором полушепотом. Я понял, что начинаются угрозы. Я вопросительно посмотрел в ту сторону. Но в этот момент дверь открылась, и секретарь произнесла:
- Прошу всех встать! Суд идет!
В зал вошли женщина-судья и два народных заседателя - мужчина и пожилая женщина. Перед тем как начать, судья посмотрела на адвоката другой стороны, так и не севшего до сих пор и стоящего между рядами.
- Вы кто? - спросила она. - Почему вы не можете сесть?
- Я адвокат потерпевшего. Я не знаю, куда садиться, ваша честь! - От волнения парень стал заикаться.
Судья смутилась.
- По идее, если вы представляете потерпевшего, вам уместнее сесть рядом с прокурором, - сказала она и взглянула на прокурора. Тот кивнул.
Адвокат сел на указанное место и раскрыл толстую папку. "Хорошо подготовился! - подумал я. - Ну ничего, сейчас мы тебя разобьем!"
Судья начала перечислять, кто участвует в судебном процессе, - судья, народные заседатели, прокурор, адвокат, адвокат потерпевшего, свидетели… Затем она огласила статью, по которой обвиняется мой подзащитный, спросила, получил ли он вовремя обвинительное заключение. И тут настало время отвечать Виктору.
- Подсудимый Князев, вы обвинительное заключение когда получили? - спросила судья.
Виктор сидел неподвижно и молчал.
- Подсудимый Князев, я к вам обращаюсь!
Виктор медленно встал и отвернулся в противоположную сторону. Хорошо играет, черт возьми!
Судья начала раздражаться:
- Вы что, не понимаете русского языка? Я спрашиваю, когда вы получили обвинительное заключение, какого числа?
- Ваша честь, мой клиент себя чувствует не совсем хорошо, - сказал я, - поэтому позвольте ответить на этот вопрос за него мне. Из дела видно, что он получил заключение 14 марта.
- Это я знаю, - сказала судья. - Но я хотела бы это услышать от него.
- Ваша честь, - продолжил я, - я бы хотел чуть позже объяснить поведение моего клиента.
Судья недоуменно взглянула на меня, не понимая, в чем дело.
- Хорошо, - сказала она. - Начинаем судебное заседание! Какие у кого будут ходатайства? Товарищ прокурор, у вас есть ходатайства?
Прокурор, одетый в синюю прокурорскую форму, встал словно по стойке "смирно":
- Ваша честь, пока у меня никаких ходатайств нет.
- Хорошо. У защиты?
Я поднялся:
- Есть ходатайство, ваша честь!
- Слушаю внимательно.
Я специально сделал паузу.
- Я прошу дело в отношении моего подзащитного направить на доследование по той причине, что следственные органы грубо нарушили статью Уголовно-процессуального кодекса - не провели судебно-психиатрическую экспертизу моего подзащитного.
- А при чем тут экспертиза? - поинтересовалась судья.
- Дело в том, что мой клиент полтора года назад получил серьезную контузию в результате взрыва легкового автомобиля, в котором он находился, и соответственно у него налицо все признаки контузии, которая особенно обострилась к началу суда, - специально добавил я, словно оправдывая поведение Виктора. - Поэтому я считаю, что он может неадекватно воспринимать происходящее вокруг и не в полной мере может защищать себя, что нарушает его право на защиту. Поэтому я прошу направить дело на доследование и назначить судебно-психиатрическую экспертизу моего подзащитного.
- А что, - спросила судья, - разве судебно-психиатрической экспертизы не было?
- Не было, ваша честь.
Судья быстро стала листать уголовное дело, затем вопросительно посмотрела на прокурора. Тот пожал плечами. Было ясно, что они не знали об отсутствии экспертизы.
- Хорошо, - произнесла судья, - суд удаляется на совещание!