- Правильно! - восхитилась Виктория Павловна. - Вот я так ему в следующий раз и скажу. Короче, раз про Дашу сообщила не ты и не я, значит, Галина Николаевна или сама Даша. Правда, с трудом представляю, чтобы Галина Николаевна стала докладывать о своем… короче, она строит из себя светскую даму, а тут вела себя, как рыночная торговка.
- Есть еще Наташа. Она была на поминках и могла все слышать. Или, например, узнать от Галины Николаевны или Даши.
- Привязалась ты к бедной Наташе, как репей! Это не она.
- Ну, я же не зря привязалась, - примирительно объяснила Марина. - Если это не она, то я буду всячески помогать следствию, а если она, то не стану. Но сперва мне самой надо узнать, правильно? Слушай, у меня идея. А спроси ты Наташу прямо, допрашивал ее Талызин или нет. Честное слово, в таком невинном вопросе она тебе не соврет! Она - хорошая девочка.
- Спрошу. А может, взять и спросить, не она ли убила Евгения Борисовича, а? И все проблемы разрешатся, - серьезно предложила Вика.
- Ты сумеешь? - осведомилась Марина не без уважения.
- А что? Попробовать-то можно!
Против обыкновения, на занятия Вика опоздала. Войдя в комнату, она обнаружила, что участники премьеры уже собрались. Дашенька выглядела усталой, сидела, склонив голову Денису на грудь, а он нежно гладил ее плечо. Вот тут все ясно - люди друг друга любят, а насчет Таши с Кириллом Марина явно нафантазировала. Таша притулилась в одном углу, Кирилл в другом. Она производит впечатление человека донельзя несчастного, он, как всегда, невозмутим. Впрочем, не как всегда. В день премьеры он выскочил после беседы с Евгением Борисовичем, словно ошпаренный, и ринулся в сторону подсобки. Нет, пусть об этом болит голова у Талызина, а не у нее, мало ли, кто куда ринулся! Короче, на роман здесь непохоже.
Тамара Петровна деловито разливала чай.
- Чайку выпьете, Вика, Мариночка? Свеженький заварила.
- Спасибо.
Все собрались вокруг стола, но в воздухе витала заметная скованность.
- Марина обещала прочесть свою новую пьесу, - прервала молчание Вика.
- Очень удачно! - кивнула Тамара Петровна. - В сложившихся обстоятельствах это самое лучшее, что мы можем предпринять. Хоть и полагают, что незаменимых на свете нет, к Евгению Борисовичу это не относится. Его роли вряд ли кто у нас потянет, поэтому надо начать что-то принципиально новое. Мы сегодня собирались обсуждать премьеру, но теперь это было бы совершенно бесполезно.
Речь отличалась разумностью, но почему-то покоробила Вику. К тому же Тамара Петровна никогда не имела обыкновения высказывать свое мнение с подобной обескураживающей определенностью, почти с апломбом. Сейчас она словно бы снисходительно и самодовольно похлопывала Викторию Павловну по плечу - мол, правильно действуешь, детка, одобряю. К тому же… нет, Вика и сама полагала, что смерть смертью, а жизнь должна продолжаться, однако эта простая и естественная мысль, облеченная в слова, больно задела душу.
Тамара Петровна, будто не заметив общего недоумения, громко продолжила:
- В любом случае хорошо, что наш театр привлек внимание прессы. Не только бедный Евгений Борисович, как было раньше, но и театр сам по себе, и в особенности Виктория Павловна. Конечно, в связи с несчастьем мы кое-что потеряли, но хочется верить, что и без Преображенского сможем оправдать те лестные эпитеты, какими нас наградили в печати.
- Без Евгения Борисовича я никогда не смогу играть так, как с ним, - тоненьким дрожащим голоском вдруг произнесла Дашенька. - Его талант давал всем нам… а мы, едва его похоронили, мы, как ни в чем не бывало…
Ее голос прервался, она прикрыла лицо руками.
- Дашенька, - ласково сказал Денис, - ну, нельзя же так! Ну, пожалуйста, родная! Он умер, всем его жаль, но ведь как человек он был… ну, ведь дрянь был человек, чего уж там…
Даша вскочила, повернулась и глянула в глаза жениху с кротким упреком.
- Прости… я не то хотел… - испуганно пролепетал он, - просто вырвалось… я вовсе не собирался…
- Даша права, - мрачно и отстраненно заметила Наташа. - Мы все готовы строить свое счастье на его крови. Представляете, а меня пригласили в сериал. Роль, правда, не главная, зато постоянная. Дочь главного героя, милиционера. Я собираюсь согласиться. Ужасно, да?
- Почему ужасно? - удивилась Вика. - Я очень за тебя рада. Боюсь только, останется ли у тебя время на нас, но тут уж ничего не поделаешь. Было б смешно, если бы ты отказалась от телевидения ради самодеятельной студии. Это даже я понимаю.
- Еще бы - такой шанс… - с уважением прокомментировал Денис, довольный, что нашлась новая тема для беседы. - Кто б мог предположить еще в субботу?
- Дядя мог, - горько вздохнула Наташа. - Он так мне и сказал, что меня пригласят в бездарный сериал, поскольку я бездарь. Как сказал, так и вышло. Я все время об этом думаю.
- О чем? - быстро уточнила Тамара Петровна.
- О дяде и о… о субботе. Мне кажется, за один тот день прошла целая жизнь. Длинный, бесконечный день, и в то же время его как будто не было. Словно его прожила не я, понимаете? Или я, только во сне. Есть вещи, которые в реальности не происходят, а тут они вдруг произошли. Есть вещи, каких я не могла бы совершить, но взяла и совершила.
Вика с неудовлетворением увидела, как напряженно слушает Марина. Похоже, она собирается трактовать самые обычные абстрактные рассуждения, столь любимые многими странными людьми, чуть ли не как признание в убийстве. Надо срочно внести в дело ясность.
- Наташа, а тебя допрашивал этот наш… Обалдевший поклонник? Ты ведь знаешь, что он оказался следователем?
- Да! - резко выкрикнула Наташа. - И на второй вопрос - тоже да. Я знаю, что он - следователь, и он меня допрашивал. Два раза - да!
- А чего так нервничать? - поинтересовалась Тамара Петровна не без укоризны. - Ты - племянница бедного Евгения Борисовича, а следователь случайно стал практически свидетелем этого рокового несчастного случая, вот и решил для очистки совести с тобою поговорить. Надеюсь, ты не стала морочить постороннему человеку голову нашими студийными проблемами? Милиция любит копаться в чужом грязном белье, но в случае преступления это оправдано, а в данном случае - ничто иное, как неуместное и праздное любопытство. Не думаю, что стоит ему потакать. Вы согласны, Виктория Павловна?
Вика была целиком и полностью согласна, более того, она словно услышала свое же собственное мнение со стороны, но ей опять по неизвестной причине стало неприятно. Она не нашлась сразу с ответом, а спустя секунду стало уже поздно, поскольку ответила Наташа, громко и с вызовом:
- А я не согласна. Я считаю, если следователь спрашивает, значит, у него есть причины. Я считаю, нельзя ничего скрывать, когда речь идет о жизни и смерти. Поэтому я ничего и не скрыла. Я рада, что все вы здесь. Вы все должны знать, что я ничего не скрыла!
- Ну, конечно, - с изумлением наморщила лоб Дашенька. - А как же еще? Что нам скрывать?
- Например, как дядя к тебе относился. Я сказала об этом следователю.
- И ладно, тут же ничего такого…
Ее тонкий голосок был перекрыт грозным рыком Дениса:
- Ты впутала Дашеньку в это дерьмо? Из зависти, что ли? Ты думаешь, мы тоже не можем тебя впутать? Ты думаешь, я не знаю, что твой драгоценный дядя задушил твоего любимого котика, над которым ты тряслась?
- Я сообщила следователю и про это, - холодно информировала Наташа.
Дашенька вздрогнула, словно от удара, и в оцепенении уставилась на жениха. У нее был вид человека, осененного неожиданной и ужасной догадкой. Денис что-то пробормотал, однако она не реагировала, продолжая смотреть на него все тем же остановившимся взглядом. Между тем Наташа продолжала.
- Я сказала про котенка, потому что… потому что следователю надо знать, что в тот день я ненавидела дядю, ненавидела по-настоящему! Я и сейчас до конца его не простила. Все простила, все, но как вспомню бедного Ушастика… как мы подобрали его в моем подъезде, как поили молоком… помнишь, Кирилл?
Кирилл недоуменно поднял брови, Таша осеклась, отвернулась и торопливо заговорила о другом:
- А еще я рассказала, Тамара Петровна, про то, как в пятницу на пути дяди оказался открытый люк и он чуть не погиб. И что он обвинял в этом вас. Я не утверждаю, что вы действительно виноваты, но он обвинял вас, это правда, и я не стала ее скрывать. И как он грозил вас уволить. Я считаю, следователь должен знать всю правду, какая только есть, потому что, я считаю, он не верит в несчастный случай!
- Как можно в него не верить, когда он б ы л? - ничуть не обидевшись, поинтересовалась Тамара Петровна. - Евгений Борисович-то погиб, правильно?
- Погиб, потому что его убили! Тетя не верит мне, она твердит, что у нас здесь вечный бардак и сплошные накладки, но я-то знаю, что это не так! У нас ни разу ничего похожего не случалось, потому что Виктория Павловна и вы хорошо за всем следите, а тут вдруг - два раза подряд. Это подстроено, и тетя тоже согласна в глубине души, только не хочет согласиться вслух! Злится на следователя, а ведь он имеет право…
- Ее он тоже допрашивал? - тихо вставила Марина.
- Ну, да. Это ведь не зря, правда? Про несчастный случай допрашивать не станут.
Тамара Петровна пожала плечами.
- Считается, что дети до восемнадцати не имеют права быть свидетелями, но в наш век инфантильности пора сдвинуть срок до двадцати пяти. Чтобы обратить на себя внимание и сделать собственную жизнь более интересной, они готовы выдумать любую чушь, причем совершенно не задумываясь о последствиях. Да еще сами готовы в нее поверить! Разумеется, убийство - это увлекательней и романтичней, нежели рядовой несчастный случай, зато куда невероятнее. Совсем невероятно, если только не выдумать самой какой-нибудь ерунды. Вы согласны, Виктория Павловна?
Виктория Павловна была согласна, но опять не в силах была выразить этого явно. Не в силах - и не желала, вот парадокс!
- А что еще ты рассказала? - вместо ответа уточнила она. - И про что еще он расспрашивал, мой Обалдевший поклонник?
- Ну… вроде бы, все. Что дядя не давал проходу Дашеньке, это злило и Дениса, и тетю. Про открытый люк и про Тамару Петровну. Про Ушастика. Про дядин сложный характер. Все, что знала.
- А родную тетушку, значит, решила пожалеть? - едко осведомился Денис. - Впрочем, она ведь тебе не кровная родня, кровной был Евгений Борисович. То-то и видно, по характерцу!
Вика даже представить себе не могла, что он может быть таким злобным - он всегда казался добродушнейшим человеком. Впрочем, когда задевают любимую женщину, любой нормальный мужчина обозлится.
- При чем тут Галина Николаевна? - пожала плечами Наташа. - Я, разумеется, не скрыла, что ухаживания за Дашей ей не нравились. Следователь и сам не дурак и не поверил бы ни во что другое.
- Да? А про то, что было перед самой премьерой, ты следователю рассказала? Или твоя тетушка? Или вы считаете, что это к делу не относится? Если уж решили выволакивать грязное белье, так уж пожалуйста, и свое тоже!
"О чем он? Неужели слышал мою ссору с Преображенским? - в ужасе подумала Вика. - Или Маринину? Только при чем тут…"
Закончить мысль она не успела, вмешался молчавший дотоле Кирилл.
- Я бы на вашем месте лучше принял нулевой вариант, - посоветовал он. - Что рассказано, то рассказано, а продолжать кормить следователя байками - верх идиотизма. Прямо-таки сказки Шехерезады!
- Нулевой вариант! - фыркнул Денис. - Нашли дураков! Мы с Дашей строили из себя слепых и глухих, чтобы никого не подставить, а нас подставила эта идейная дурочка! Я не собираюсь теперь скрывать, что ее дядя собирался разводиться с ее тетей, и не надейтесь!
- Врешь, - тихо и коротко выпалила Наташа.
- Делать мне нечего! Слышал собственными ушами, как он ее предупреждал. В день премьеры, совсем незадолго. Кстати, они стояли у подсобки. Он мечтал жениться на Даше и собирался развестись.
- Но ведь Даша ему бы отказала, - заметила Марина. - Зачем ему разводиться?
- Отказала бы, разумеется. Откуда я знаю, зачем ему разводиться? Может, просто надоела его старушенция. Знаю только, что собирался.
- И как она среагировала? То есть, Галина Николаевна.
- Ха! Вот именно! Она на все отвечала: "Да-да, дорогой, обсудим это вечером". А вечером на него свалился блок. Интересное совпадение, правда? Тебе нравится, Наташа?
Наташа твердо возразила:
- Тетя не сделала бы этого. Она любила его и все ему прощала.
- Это пока он жил с ней, а чем отпустить его, лучше взяла да убила! Кстати, она рассказала тебе про эту ссору?
- Нет.
- Вот видишь! Если бы все было в порядке, так зачем скрывать?
- Она вообще не из откровенных.
- Согласен. Поэтому то, что у нее было на душе, мы знать не можем. Зато видим результат - Преображенский погиб как раз тогда, когда собирался от нее уйти.
Снова вмешалась Марина:
- Денис, так вас тоже допрашивали?
- Ну, да. Заявился этот козел и начал ходить вокруг да около, но я быстро поставил его на место! Мол, не его собачье дело, что у нас да как. Но теперь-то я молчать не собираюсь!
- Значит, - пробормотала Марина, - я, Вика, Наташа, Галина Николаевна, Даша, Кирилл… Он что, успел допросить всех? Тамара Петровна, вас тоже?
- Чисто формально, - быстро ответила Тамара Петровна. - Ничем особенным не интересовался, просто для отчетности. Виктория Павловна, вы их не слушайте! Они напридумывали ерунды, а ничего такого в помине нет! Не берите в голову, Виктория Павловна!
Вика, несколько удивленная, решила прервать странную речь, поэтому обратилась к Кириллу:
- А тебя он тоже допрашивал?
- Да. Но, в отличие от Наталии, я не страдаю детской словоохотливостью, и Талызин мало что от меня почерпнул.
- Но от кого же, - вырвалось у Вики, - он узнал обо мне?
- О вас? - изумилась Даша.
Вика почувствовала укоризненный взгляд Марины, однако предпочла сделать вид, что не обратила на него внимания, и откровенно выдала:
- Я поцапалась с Евгением Борисовичем перед премьерой, а Талызин откуда-то про это знал. Кто из вас ему сказал? Честное слово, я не обижусь, просто хочу знать.
Все помолчали, затем вступила Тамара Петровна.
- Я думаю, вы если и поругались с ним, то несерьезно, просто теперь, после его смерти, задним числом стали преувеличивать и переживать. Никто из нас про это не знал, а и знал бы, так не выдал.
Наташа слегка покраснела.
- Может быть, тетя? - неуверенно предположила она. - Она мне намекала на что-то… я не придала значения, но…
- Чтобы отвести от себя подозрения, твоя тетя готова наклепать на невинного человека, - сквозь зубы процедил Денис.
- Денис, ну, зачем ты так! - с непередаваемым отчаяньем, почти с надрывом выкрикнула Дашенька. - Так нельзя, нехорошо!
Возникла неловкая пауза, впрочем, довольно скоро прерванная скрипом двери. На пороге стоял Сосновцев.
- Виктория Павловна! - нежно пропел он. - Как я рад вас здесь видеть!
Как я рад, что последние трагические события не повлияли на ваше желание продолжить творческую работу! Это замечательно, это правильно. Мы должны продолжать наше дело хотя бы из уважения к памяти незабвенного Евгения Борисовича, который так был им увлечен и так прекрасно о нем отзывался. - Гладкие, штампованные фразы вылетали одна за другой, однако казалось, директор не замечает их неуместности в устной речи. - А ведь я пришел к вам не просто так, а с деловым предложением. Конечно, - он скромно потупился, улыбнувшись самодовольной и самоуничижительной улыбкой, - не мне, рядовому администратору, давать советы людям искусства, но все же я осмелюсь… Что, если нашу студию мы переименуем в студию имени Евгения Борисовича Преображенского? Это будет дань памяти великого мастера. Я полагаю, городской общественности будет приятно об этом узнать.
- Давайте, - согласилась Вика, мгновенно прикинувшая, сколько плюсов таит интересная идея.
- Значит, я сообщаю в печать?
"Во шустрый", - не без уважения констатировала про себя Виктория Павловна и кивнула.
- Да, и еще! Так уж вышло, что именно мне, простому администратору, довелось беседовать с безвременно ушедшим гением о его ближайших планах. Не знаю, как это получилось, но я пользовался его особым доверием. Я всегда понимал, что это скорее моя удача, нежели заслуга, однако эту удачу я ценю выше всего остального, чего добился в жизни.
- О! - машинально изобразила восторг Вика. - Вы себя недооцениваете, Александр Михайлович!
- Не будем об этом, - Сосновцев отстранил тему характерным жестом, с момента премьеры ставшим для всех видевших ее фирменным знаком убийцы. - Я о другом. Я обязан передать вам последнюю волю погибшего. Следующей премьерой должна стать еще одна трагедия великого Шекспира, этого короля драматургов.
- Шекспир - без Евгения Борисовича? - вырвалось у удивленной Тамары Петровны. - Не потянем!
- А сам Евгений Борисович куда выше оценивал творческий потенциал нашего коллектива. Он находил, что мы имеем идеальную Джульетту. - Александр Михайлович глянул на Дашеньку. - Ну, а у Джульетты есть подходящий Ромео. - Взгляд обратился на Дениса. - А подобрать актеров на оставшиеся роли "Ромео и Джульетты" не составит труда.
Вика твердо знала, что никакого Ромео Денис не потянет. Дашенька, та годится, точно, а вот он… Видимо, Преображенский из желания выдвинуть свой кумир закрыл глаза на реальную действительность. Не станет же девочка играть одна, а партнера ей, увы, нет! Только не скажешь прямо в лицо Денису - ты, мол, бездарен…
- У Дениса возраст не подходит, да и типаж не тот, - дипломатично заметила она.
- В академических театрах Ромео играют до пенсии, - парировал Денис. - По-моему, Евгений Борисович здорово придумал. Дашенька наконец-то раскроется по-настоящему, а то в последней премьере ее как-то задвинули на второй план.
Наташа пожала плечами.
- Денис, ну, какой из тебя Ромео! Это роль для великого актера, а тебе театр постольку-поскольку.
- Естественно, если я полспектакля стою в качестве мебели у задника, театр и будет для меня постольку-поскольку. Мне ни разу не дали настоящей роли, но я никогда не обижался. В конце концов, Виктории Павловне виднее. Но раз сам Евгений Борисович увидел во мне потенциал, так я честно скажу, что согласен. Я и сам чувствую, что способен на любую роль, на главную. Тем более, Ромео - роль простая, это тебе не Гамлет.
Сосновцев тоненько хихикнул:
- К тому же реальные взаимоотношения героев помогут им ярче выразить себя на сцене. Если у Дениса и могли бы возникнуть проблемы с другой партнершей, то с этой - никогда.
Вика категорически не была согласна. С той ли партнершей или с иной, Денис на сцене зажимается и не только скучен, но почти жалок. Она вежливо произнесла:
- Но у нас уже есть планы. Мы ставим новую современную пьесу, это привлечет к театру гораздо больше внимания, чем Шекспир!