С большим трудом Свете удалось немного погасить вспыхнувшую ярость. В конце концов, ведь это для нее Мишка - близкий человек, а для убийцы он никто, и засадить его за решетку ей представляется ничуть не более аморальным, чем любого другого. Кстати, почему она выбрала именно Мишку? Просто попался под руку или эта особа имела на него зуб и обрадовалась возможности напакостить? Хотя вряд ли. Света не припоминала женщин, имеющих зуб на Мишку. Разве что она сама, и то лишь со вчерашнего дня.
Итак, убийца дождалась Мишкиного появления и… Вообще-то, должна была бы моментально смыться. Убедилась, что все идет по плану, и сбежала, дабы не мозолить прохожим глаза. Но не тут-то было! Она остается неподалеку и, стоит Мишке удалиться, возвращается на место преступления. Почему Света так решила? Очень просто. Мишка уничтожил указывающие на него улики - унес ружье и убрал виски со стаканами. А Света, примчавшись к Витьке, нашла стаканы на столе. И еще! Мишка говорил, тело лежало на полу, а она увидела бедного Витьку сидящим на стуле. Получается, загадочная особа успела снова побывать в квартире. Зачем? Хотя ясно. Она заметила, как Мишка выносит ружье, и поняла, что он не вызвал милицию, а предпочел замести следы и скрыться. Побоявшись, что милиция не сообразит его заподозрить, эта гадина вторично делает свое черное дело - ставит стаканы на стол. Но какой смысл передвигать труп? И вообще, откуда ей знать заранее, что Мишка уничтожит улики и понадобится их восстанавливать? Зачем рисковать, ожидая неведомо чего? То ли тут редкие предусмотрительность и хладнокровие, то ли не менее редкие бесшабашность и глупость. Скорее второе. Ведь тот же Мишка основным аргументом против себя считал не виски, а ссору и ружье, причем полагал, что следствие легко на это ружье выйдет вне зависимости от того, обнаружит ли оружие на месте преступления. Охотник в Витькином окружении всего один. Но, видимо, продумать это убийца не сумела. Или… не исключено, она вспомнила, что нечто в квартире указывает на нее, и вернулась это забрать. Света знала одно - стоило появиться в квартире на пять минут раньше, не пришлось бы сейчас ломать голову. Она застала бы мерзавку и самолично сдала органам правопорядка. Мысль о том, что отчаявшаяся женщина могла бы ее убить, Света моментально отвергла. У кого из них двоих было в руках ружье?
Немного посокрушавшись об упущенном шансе, она продолжила рассуждения. Примчавшись к Витьке, Света убрала виски - не сообразив сунуть в бар подальше, дубина этакая! - оставила в комнате ружье и в панике сбежала, не найдя ни Мишкиного носового платка, ни обличающих документов. А милиционеры все это нашли - по крайней мере, так утверждает Родионов. Ладно, на то они и профессионалы, к тому же им не приходилось спешить. Вопрос в другом - кто их вызвал? Кто обнаружил тело? Почему Света не спросила об этом капитана? Впрочем, он бы наверняка не ответил. Он даже не разрешает встретиться с Мишкой, якобы это не положено. Интересно, остальным тоже не положено? Кажется, подозреваемый имеет право потребовать своего адвоката. Но ни одного адвоката, кроме Витьки, Света не знала. Она не знала, а в "Интермаге" наверняка знают! Так что же она теряет время?
При выборе, кому звонить - Сергею Ивановичу Лагунову или Алеше Дмитриеву - Света предпочла первого. В принципе, оба наверняка имели дело с юристами и могли помочь, но ее инстинкт самосохранения не притупился даже в нынешней сложной ситуации, и нарываться без необходимости на Полину не хотелось.
- Сергей Иванович, - попросила Света, - можно, я сейчас к вам подъеду?
- Ну… то есть… - явно замялся тот.
Света глянула на часы. Начало одиннадцатого. Не так поздно, как она предположила по тону собеседника. Похоже, нарушаются планы человека на вечер. Но он ведь понимает, что на это есть причины! Или… неужели Сергею Ивановичу никто пока не рассказал о случившемся? Маловероятно. Весь "Интермаг" должен был сегодня обсуждать страшную новость.
Ехать было недалеко, автомобиль радовал свежевымытым салоном. Хотя вряд ли там могла оказаться Витькина кровь, но береженого бог бережет.
Ужасное настроение Лагунова бросалось в глаза. Всегда жизнерадостный и говорливый, сейчас он выглядел поникшим и даже, пожалуй, похудевшим. Впрочем, немудрено. Один из владельцев фирмы убит, другой арестован по подозрению в убийстве. Любопытно, кто теперь будет вести дела? Не Света же, правда? Она ничего не смыслит в бизнесе. Ее волновала судьба мужа, а не "Интермага".
- Меня не пускают к Мишке, - выпалила она, едва переступив порог. - Они имеют такое право?
- К сожалению, да, - подтвердил Сергей Иванович, сразу сообразив, о чем речь. - Но вы не волнуйтесь, Светочка, мы делаем все, что можно.
- Что значит - "все, что можно?" - уточнила Света.
- Ну… - пролепетал, растерявшись, собеседник. - Вы ведь, наверное, тоже хотите… то есть не хотите… то есть… как бы ни поступил Михаил Петрович с вами, он ведь и так наказан… страшно наказан… Вы согласны?
- Наказан? - в некотором изумлении переспросила Света. - За что? И при чем тут я?
- Нет, вы не при чем, Светочка, просто… я надеюсь, мы с вами хотим одного и того же? Вы ведь не хотите, чтобы Михаил Петрович получил срок больше, чем заслуживает? Перед лицом случившегося нам надо забыть о ссорах и попытаться ему помочь. Вы согласны?
Сергей Иванович, смущенно улыбаясь, взглянул на собеседницу и быстро отвел глаза. Лишь тут до нее дошло.
- Вы что, Сергей Иванович, думаете, я Мишке враг? Вы с ума сошли? - возмутилась она.
- Я… я все знаю, Светочка, - вздохнул тот. - Они ведь… мм… всем все рассказали.
"Никогда не замечала, что он такой мямля", - удивилась Света, а вслух произнесла:
- Объясните мне, пожалуйста, с самого начала. Значит, Мишка с Ланой вчера днем уехали с работы… во сколько?
- Около половины второго… на обеденный перерыв, - добавил Лагунов после короткой паузы.
- Вместе?
- Михаил Петрович иногда возил ее обедать на своей машине. Это экономило Ланочке время.
- Не морочьте мне голову, - устало махнула рукой Света. - Они давно были любовниками?
Сергей Иванович поспешно и испуганно замотал головой.
- Вчера первый раз узнал, честное слово! Они вернулись после четырех, и Михаил Петрович объявил всем, что решил жениться на Лане.
Свете казалось, будто говорят о ком-то другом. Он объявил, что он решил… Король Мишка, что ли, объявлять подданным о новом браке?
- Вот так вот взял и объявил?
Лицо Лагунова постепенно возвращалось от уныло-нервной гримасы к привычному выражению добродушной заинтересованности.
- Представьте себе, да. Я был поражен. У вас такая крепкая семья, двое детей, и вообще… Михаил Петрович вроде бы не склонен к демонстрации своих чувств.
Света кивнула. Действительно, нехарактерная для Мишки демонстрация… зато, вероятно, она характерна для прекрасной Ланы?
- А в каких словах он объявил?
- Вы уверены, Светочка, что вам это нужно? - сочувственно осведомился Лагунов.
- Да, - твердо заявила Света.
- Ну… он сказал… только вы не обижайтесь, хорошо? Это он сказал, а не я… что у меня и у Лешки молодые красивые жены, и нас, наверное, удивляло, что он продолжает жить с…
- С устаревшей моделью, - неожиданно вырвалось у Светы.
- Что?
- В деловых кругах устаревшие модели престижно менять на новые, - желчно усмехнулась она. - Автомобиль, компьютер, пылесос, жену.
Лицо Лагунова снова перекосилось, и Света, расстроившись, поняла, что он принял фразу на свой счет. Он ведь развелся с предыдущей женой! Бестактно получилось, но она просто об этом забыла.
- Значит, вас удивляло, что Мишка продолжает жить со мной…
- Нас не удивляло, - прервал ее собеседник. - Это Михаил Петрович сказал, что якобы нас удивляло. И вот теперь у него будет жена, которой каждый позавидует. Красивая, шикарная, умная, любящая и молодая.
На миг Свете почудилось, что Сергей Иванович повторяет перечень не без злорадства, намерено отвечая бестактностью на бестактность, но, впрочем, тон его был вполне невинен.
- И указал вам на Лану? - уточнила она.
- Да.
- А что делала она?
- Смущалась, - расцвел нежной улыбкой Лагунов. - Говорила, пусть все будет так, как хочет он. Так, как ему лучше.
"Смущалась она! - раздраженно подумала Света. - Голая прижиматься к Мишке при законной жене она не смущалась, а здесь вдруг, видите ли, оказалась скромницей…"
Но тут же прервала сама себя. Забудь про Лану, выясняй про Мишку!
- Что было потом?
- Потом? - переспросил непонятливый собеседник.
- Мишка поругался с Витькой. Из-за чего?
- Ну… ну… я в это не вникал, - с неожиданной твердостью отрезал Лагунов. - Просто слышал, что ссорились. Все слышали.
Света поняла, что подробностей не дождется, но наверняка сможет узнать их у кого-нибудь другого.
- Хорошо, а когда они уехали?
- Кто?
- Мишка, Лана. Ну, и Витька тоже.
Сергей Иванович пожал плечами.
- В районе половины седьмого. Вообще-то мы закрываемся в шесть, но вчера немного задержались. Мы все уехали одновременно. Вот с того момента я Михаила Петровича и не видел.
Лагунов замолк и принялся сосредоточенно изучать безделушки на старинном серванте. Анечка обожала маленькие шкатулки, которыми и была заставлена благородная поверхность дерева, потерявшая от данного соседства половину благородства. Сергей Иванович настолько очевидно не желал следующего вопроса, что Света поняла - обязательно нужно его задать. Но какой? Она сосредоточилась, словно собираясь поставить диагноз, и медленно произнесла:
- А кто вам сообщил об убийстве?
Кажется, она попала в десятку. Лагунов передернулся, словно от боли, но быстро взял себя в руки и горячо воскликнул:
- Бедная девочка! Она пережила страшный стресс. Она никогда еще не видела мертвых, и тут такое потрясение! Она до сих пор не может успокоиться.
- Кто? - прервала его Света.
- Анечка, - упавшим голосом признался он.
- Анечка? Как? Витьку… то есть тело… обнаружила она?
- Да.
- И где?
- В его квартире, - пояснил Сергей Иванович.
- А… что она делала у него на квартире? - опешив, выпалила Света. Тут же прикусила язык, да было поздно. Анечка! В жизни б не подумала! Она - любовница Витьки и ходит к нему домой? Значит, она его и убила? Хотя нет, убийца не стала бы обнаруживать труп.
- Она вывела прогулять собаку и заодно заглянула к Виктору Анатольевичу за книгой, - любезно сообщил Лагунов.
- Какой книгой? - машинально осведомилась Света.
- Мураками. Он обещал дать ей почитать Мураками.
Света села, подперев рукой потяжелевшую голову. Анечка и книга - две вещи несовместные. Она даже журнал "Караван историй", предназначенный для щадящей психотерапии клинических олигофренов, умудряется мусолить неделями. Мураками! Да он ей даром не нужен, и Сергей Иванович не может этого не понимать. Хотя… было нечто, связывающее для Светы Витьку с этим вошедшим в моду японцем. Мысль мелькнула, но не дала себя поймать.
- Анечка зашла к Витьке за Мураками, - со вздохом повторила Света.
- Да, - упрямо, почти вызывающе подтвердил Лагунов. - От нас это в двух шагах, почему бы не заглянуть, гуляя с Белкой? Я был дома, готовил ужин, а она вывела Белку и вспомнила про книгу, которую обещал Виктор Анатольевич. Зашла, а он мертв.
- Во сколько это было?
- Она вышла без пяти девять, а позвонила мне примерно через десять минут. Увидела тело и сразу позвонила. Дверь в квартиру была открыта. Мы сегодня целый день повторяли все это милиции, и у нас совершенно не осталось сил. Хочется лечь и закрыть глаза.
Вежливому человеку при этих словах полагалось попрощаться, однако Света решила плюнуть на хорошие манеры. Если уж повезло натолкнуться на человека, обнаружившего тело, глупо с ним не побеседовать! То есть с ней.
- Анечка, ты где? - повысила голос она. - Иди сюда, пожалуйста!
- Она спит! - свирепо прошипел Лагунов.
Это Анечка-то, привыкшая ложиться после трех и вставать далеко за полдень?
- Сергей Иванович, - откровенно заявила Света, - все равно я с нею встречусь, так стоит ли оттягивать это удовольствие? Я хорошо отношусь к Ане и не желаю ей зла… но Миша мой муж, и я должна знать.
- Вы забыли, что он теперь не ваш муж, Светочка, - сочувственно (или ехидно?) возразил Сергей Иванович. - Но вы правы, чему быть, того не миновать. Анечка, можно к тебе?
Анечка сидела за компьютером и играла в стрелялку, сосредоточенно пуляя в какие-то разноцветные кружочки. Рядом стоял стакан сока и тарелка с двумя пирожными, одно из которых было надкусано.
- А я думала, ты не ешь на ночь, - неожиданно для себя прокомментировала картину Света.
Интуиция ее не подвела. Любимая тема тут же лишила собеседницу последних следов скованности - ежели таковые имелись.
- Сейчас двадцать два тридцать один, - указала на монитор Аня. - А лягу я… ну, в три… Значит, осталось… двадцать три - раз, двадцать четыре - два, двадцать пять… то есть час ночи - три, два ночи - четыре, и три ночи - пять. Пять часов. Разве это еда на ночь, ты как считаешь? Я думаю, можно немножко поужинать.
- Тебе все можно, - не выдержав, улыбнулась Света.
Анечка была толстовата, чего уж там, но удивительно мила. Короткий носик, маленький пухлый рот, круглое личико с почти полным отсутствием подбородка, а также пушистые длинные волосы завершали сходство с породистой персидской кошечкой, всю жизнь пролежавшей на подушке и совершенно не представляющей себе, как выглядит мышь. Света знала, что эти симпатичные зверюшки даже вылизываться толком не умеют и хозяева ежедневно их расчесывают. Интересно, Сергей Иванович тоже расчесывает свою Анечку или она справляется с этой задачей сама? Откуда берутся столь рафинированные создания? То есть с кошками все ясно, искусственно выведенная порода, а вот люди… Наверное, Анечка никогда не знала в жизни забот и была нежно передана из рук опекающих родителей прямо на руки не менее опекающего мужа. Света почувствовала легкий укол зависти и вздохнула.
- Ты правда считаешь, мне можно? - уточнила Анечка. - Как врач?
За те секунды, пока в голове у Светы пронеслась вереница мыслей, ее флегматичная собеседница как раз успела неторопливо ответить. Света пожала плечами.
- Я считаю, сейчас помешательство на худобе. Все мы разные, и у каждого от природы своя комплекция. Если ты хорошо себя чувствуешь в данном весе, значит, все в порядке.
- Вот! - обрадовался Сергей Иванович. - Слушай ее, Анюта, Света у нас врач божьей милостью, плохому не научит. Хорошего человека чем больше, тем лучше.
- Тебе-то что, Сережа, - обиженно протянула Анечка. - Мужчины, они на диете не сидят, у них не принято. Разве что Витя, и то редко. А тебе, Света, вообще повезло… Ну, почему ты такая худая? Ах, да, я же знаю…
- Что знаешь? - не поняла Света.
- Ну, почему ты худая.
- А… а почему?
- Сама знаешь, нечего притворяться.
Света немного подождала разъяснений, но их не последовало. И не надо, пора переходить к делу!
- Анечка, так это ты, бедная, обнаружила сегодня Витьку?
Аня обернулась к мужу, тот кивнул.
- Да, я, - подтвердила Анечка.
Она не обнаруживала ни малейшего волнения, лишь констатировала факт. Свете очень хотелось остаться с девочкой наедине, однако было ясно, что Лагунов этого не позволит. И так чудо, что не гонит незваную гостью вон.
- И как тебя к нему занесло?
- К кому?
- К Витьке.
- Ну, - довольно бойко оттарабанила Анечка, - он еще днем пообещал мне дать почитать этого… Мураками, вот кого. Я пошла выгуливать Белку и вспомнила, вот и зашла. Дверь была прикрыта, но отперта. Да, чуть не забыла! Было девять часов. Я увидела тело и позвонила Сереже, а он вызвал милицию. Правильно?
Аня глянула на Сергея Ивановича с гордостью школьницы, идеально выучившей урок, и Света в очередной раз почувствовала фальшь. Впечатление, что супруги отрабатывали показания вместе. Составили версию для милиции, а теперь подсовывают ее Свете.
- А скажи мне, Анечка, ты когда вошла, что увидела? Где был бедный Витька, где было ружье?
- Витя сидел на стуле, а голова лежала на столе. Я сразу поняла, что он мертвый. Кровь кругом, и вообще… А ружье лежало на полу совсем рядом. Я вытащила свою трубку и позвонила, и совсем скоро пришел Сережа и все устроил. Без Сережи мне было страшно. Я боюсь мертвых.
Света машинально перевела взгляд на Лагунова, и ее сердце дрогнуло. Слова "без Сережи мне было страшно", произнесенные без особых эмоций, имели разительный эффект. На простоватом некрасивом лице засияло выражение тщательно скрываемого, но несомненного и огромного счастья. Захотелось плакать - то ли от сочувствия, то ли от зависти. Почему Анечку так сильно любят, а ее, Свету, нет? Анечка, вернувшись в неурочный час домой, никогда не застала бы там мужа с какой-нибудь Ланой. Скорее наоборот - он бы застал ее с кем-нибудь и наверняка не упрекнул ни словом. Только сейчас не время об этом думать, надо думать об убийстве.
- Аня, а носового платка там где-нибудь не лежало? Клетчатого?
- А, Мишиного, - кивнула Анечка. - Его потом менты нашли. Вытащили у Вити из кармана и говорят: "Почему у такого стильного парня такой смешной платок?" Сережа им объяснил, что платок не его, а Мишин.
- Они бы все равно это обнаружили, - поспешно вставил Лагунов.
Света разозлилась так сильно, что захотелось кого-нибудь побить. То ли равнодушную Анечку, то ли предателя Сергея Ивановича, а лучше всего себя, дуру, все обшарившую в поисках платка и не сообразившую заглянуть Витьке в карман. Но как платок мог там оказаться? Мишка выронил его, и… и труп подобрал? Впрочем, ясно. Ведь Света уже сделала вывод, что убийца возвращался на место преступления. Платок показался ему подарком судьбы, и он во избежание проблем сунул его Витьке. То есть она сунула… ведь это скорее женщина. Почему именно в карман? Потому что в детективах часто фигурирует опись содержимого карманов потерпевшего.
Похоже, Светин вид Лагунову не понравился.
- Светочка, - успокаивающе зажурчал он, - поймите нас правильно. Виктор Анатольевич был застрелен из ружья Михаила Петровича, это очевидно. А днем они поссорились. Ну, что изменилось бы, если б я сделал вид, что не узнал платок? Его опознали бы другие, вот и все, но я как свидетель дискредитировал бы себя в глазах милиции. А я ведь собираюсь сделать все, чтобы помочь Михаилу Петровичу получить срок поменьше, поэтому нужно, чтобы милиция мне верила! Вы согласны?
- И что же вы намерены предпринять, чтобы Мишка получил срок поменьше? - холодно осведомилась Света.
- Мы наняли лучшего адвоката, - совсем иным, деловым тоном ответил Лагунов. - За счет фирмы, так что о деньгах не беспокойтесь. И я ненавязчиво донес до милиции мысль, что Михаил Петрович последнее время очень нервничал и иной раз впадал в состояние неконтролируемой ярости. То есть аффекта. За убийство в состоянии аффекта дают меньше.
"Вот откуда идиотские вопросы капитана про Мишкину вспыльчивость, - сообразила Света. - А я-то стала уверять, что вспыльчивости в помине нет". Впрочем, она не решила пока, правильно ли поступила. Если бы Мишка и впрямь был убийцей, тогда одно дело, но он ведь не убивал! Сергей Иванович что, не понимает этого?