- Но Мишка же не убивал! - горячо воскликнула она вслух.
Лагунов сочувственно пожал плечами.
- Почему вы так решили, Светочка?
- Он сам мне сказал, - выпалила Света и тут же прикусила язык. Мишка ведь велел притворяться, что последний раз они беседовали вчера около шести, когда Витька был еще жив. Однако, похоже, собеседник не заметил просчета.
- По-вашему, Михаил Петрович не способен сказать неправду?
- Мне - конечно, - убежденно ответила Света.
Сергей Иванович снисходительно улыбнулся, и Света почувствовала, как краснеет. Да, после демонстративной измены мужа верх нелепости - полагать, что тот говорил тебе правду, только правду и ничего, кроме правды. Неужели Мишка - убийца? Но какой мотив? Непонятная ссора? Дурацкие бумаги?
- Мотив… - упавшим голосом пробормотала она.
- К сожалению, мотив слишком очевиден, чтобы можно было его скрыть, - горестно поведал Лагунов. - Я глубоко уважаю и Михаила Петровича, и Виктора Анатольевича… и как симпатичных людей, и как удачливых предпринимателей… но трудно было не заметить, насколько они отличаются друг от друга.
- Противоположности сходятся, - не слишком оригинально возразила Света.
- Да - до определенного предела. До возникновения конфликта интересов. А конфликт возник. Сперва компаньоны были на равных: Михаил Петрович занимался неформальной частью работы, а Виктор Анатольевич ее юридическим обоснованием. Но постепенно ситуация изменилась. Навыки Михаила Петровича в программировании перестали быть востребованы… зачем, если у нас появились рядовые программисты? Вести переговоры с заказчиком… для этого есть я… с зарубежными партнерами… эту область полностью взял на себя Алексей Дмитриев. Вот и получился некий дисбаланс, неприятный каждому из компаньонов.
- Владелец фирмы вовсе не обязан что-нибудь делать сам, - неуверенно заметила Света. - Ему принадлежат акции, и он распоряжается прибылью… то есть…
Сергей Иванович деликатно усмехнулся.
- Вы так далеки от бизнеса, Светочка… ну, какие у нас акции? Да и не в этом дело. Михаил Петрович стал чувствовать себя ненужным, и это было ему неприятно. А вот юридическая подготовка Виктора Анатольевича была постоянно востребована. Виктору Анатольевичу было обидно, что его партнер ничего не делает, а получает столько же. Его ведь тоже можно понять? Вот на этой почве и происходили конфликты.
Света кивнула.
- Значит, вчерашняя ссора… она тоже…
- Нет, - неожиданно вмешалась Анечка, - Витя вчера за тебя типа вступился. Полинка страшно удивлялась… но они быстро вышли, и ей стало плохо слышно.
- Анюта… - попытался остановить жену Лагунов, да было уже поздно.
- Полина? - уточнила Света. - Она что, была вчера в офисе?
- Ну… да, была.
- А что она там делала?
- Ну, откуда я знаю? Она позвонила мне на трубку и рассказала… ну, про Мишу и Лану, и про тебя, и про Витю… про все интересное. Я даже расстроилась, что столько пропустила. Знала бы, обязательно пришла вчера в офис.
- Я б на вашем месте обратился непосредственно к Полине, - вежливо посоветовал Сергей Иванович. - Зачем получать информацию через вторые руки? Мы с Анютой больше ничего не знаем.
- Уже одиннадцать, - произнесла Света, глянув на часы.
- Они так рано не ложатся, - настойчиво продолжил тот и, набрав номер, протянул Свете трубку, которую она машинально взяла. Услышав мужской голос, обрадовалась, что не нарвалась на Полину.
- Алеша? Это Света. У меня тут голова кругом… эта история с Мишкой… Я звоню от Сергея Ивановича… он советует…
Лагунов быстро оттеснил ее от телефона.
- Алеша? Свете нужно помочь осмыслить ситуацию, чтобы она не наломала дров. Ты же знаешь ее взрывной характер. Я объяснил, что мог, а теперь она едет к вам.
И покладистый Сергей Иванович так решительно выпроводил Свету из квартиры, что она со своим взрывным характером не сумела противостоять. Ладно, с Дмитриевыми тоже не мешает пообщаться. Может, хоть Алешу удастся перетащить на свою сторону, убедив в невиновности Мишки?
В автомобиле надрывался забытый Светой мобильник. Звонила мама. Немудрено - отправить к ней детей и потом даже не поинтересоваться, как они поживают… это выглядит странно.
- Что у тебя произошло, Света? - встревожено осведомилась мама.
- Работы много. Эпидемия. Как Машка с Ванькой?
- Спрашивают, когда мама приедет их навестить.
- Ох… скажи, что я… что я… ну, не знаю! Я боюсь их заразить, понимаешь? И тебя тоже. Прости, мамочка, я очень устала и хочу лечь спать.
Только не хватало грузить маму своими проблемами! И так чудо, что с ее больным сердцем и способностью раздувать из мухи слона она пока не допрыгалась до инфаркта.
- Почему спать? Ты ведь не дома, а где-то бегаешь. Я давно названиваю тебе на домашний телефон, никто не подходит. Где Миша? Я звонила ему на мобильный. И тебе тоже. Вы где?
- Мы были в гостях у Лагуновых, а сейчас едем домой, - наврала Света. В конце концов, почти наполовину это правда.
- Надеюсь, с Мишей?
- Да.
- Дай ему трубку.
- Он… - О господи, врать-то надо с умом! Что делать? - Он… он ведет машину и не может отвлекаться.
- Вы поссорились, - твердо заявила мама. - Когда ты отправила ко мне детей, я сразу почувствовала неладное. Машка говорит, вы ругались последние дни. Не смей обманывать родную мать! Вы поссорились, да?
- Да, - обреченно вздохнула Света. Вообще-то ссора маячила где-то в неимоверно далеком прошлом, но почему бы не откупиться ею от мамы? Это безобиднее, чем убийство и арест.
- Женщина должна быть умней и первой идти на примирение. Надеюсь, ты понимаешь это?
- А если виноват он? - вскипела Света. Перед глазами встало видение красавицы Ланы, прижимающейся к Мишке, а в ушах зазвучали слова: "У нас с ней давно ничего нет. Считай, что она мне не жена, а так… соседка".
- У каждого мужчины есть свои маленькие грешки. Мужчины остались куда ближе к обезьянам, чем мы, женщины, с этим надо смириться. А у Миши еще и работа такая…
- Ну какая, какая такая у него работа? Он что, по-твоему, служит в публичном доме, где кругом голые девочки? Почему другие мужчины могут вести себя прилично, а он нет?
- Потому что он для любой женщины лакомый кусочек, - поучающе сообщила мама. - Богатый, симпатичный, спокойный. Вот на него и зарятся. Ты вспомни Витьку… и поймешь, что Миша ведет себя, как ангел.
- Витька не женат, - возмущенно отрезала Света. - Это совсем другое дело.
- Ну… главное, чтобы муж понимал: развлечения развлечениями, а жена - это навсегда. И, пока он это понимает, можно… и даже нужно… смотреть сквозь пальцы на некоторые его грешки. Все мы не святые. Твой отец тоже… и это не помешало нам в мире и согласии прожить вместе тридцать лет.
Света резким движением отключила мобильник. Мама обидится, но продолжать разговор нет сил. Желая помирить дочь с мужем, она достигла прямо противоположного. На какое-то время Света перестала принимать близко к сердцу Мишкину измену, та отступила на второй план по сравнению с арестом и обвинением в убийстве, теперь же отвратительная сцена всплыла в памяти во всей своей неприглядности, и снова, как накануне, захотелось дать выход ярости и злобе. Но ведь на Мишку грешно сейчас злиться, ему и так очень плохо, а Лана и вовсе мало в чем виновата. Мишка сейчас в тюремной камере… он нуждается в помощи… вот когда он выйдет на свободу, его можно будет ненавидеть в полной мере, а пока нельзя… ему не на кого рассчитывать, кроме Светы… и, между прочим, рванул он, попав в беду, не к Лане, а к ней, к Свете, потому что доверяет ей во всем… значит, нельзя растравлять себе душу, а нужно действовать… то есть ехать к Дмитриевым.
Супружеская чета встретила гостью рука об руку, и Света, глядя на Полину, в очередной раз пыталась для себя решить, хороша ли та собой или уродлива. Есть такой тип внешности, что не разберешь. Полина была неимоверно худа. Света и сама отнюдь не толстая, но во многом по причине узкой кости, Полинины же руки и ноги выглядели как палки, зато в локтях и коленях резко расширялись за счет выпирающих суставов. Голова - ну, прямо-таки обтянутый кожей череп, удобное анатомическое пособие для студентов. Света бы в подобной ситуации взбила какие-нибудь кудряшки, чтобы завуалировать данный недостаток, однако Полина видела в себе одни достоинства и гордо подчеркивала их. Гладкий узел волос блестит, как лакированный. Короткая юбка и обтягивающая кофточка демонстрируют все особенности фигуры. Высоченные каблуки увеличивают и без того немалый рост. Броский макияж приковывает взор, а осанка королевы вызывает невольное уважение. Света знала, многие считают Полину редкой красавицей. Что-то этакое в ней действительно было. Вот попытайся она скрыть свои дефекты, и казалась бы жалкой… как жалок, например, Алеша. Ну, зачем он так ссутулился? А что за выражение лица? Это же нелепо - бояться собственной жены. Хотя чего греха таить - Света и сама Полину… пожалуй, "боялась" - сильно сказано, но старалась избегать. От той так и несло разрушительной энергией. Что-то вроде атомной бомбы, которой невозможно противостоять и которую, увы, никак не используешь в мирных целях.
- Проходи, Света, - ласково пригласил Алеша. - Чаю хочешь? Или чего покрепче? Такие тяжелые времена… их надо пережить.
- Не волнуйся, переживет, - заметила Полина. - Лучше знать, что муж спит на нарах, чем на диванчике у Ланы.
- Не суди о других по себе, - огрызнулась Света. Вот всегда так! Сколько раз обещала: "Все, больше никогда не стану поддаваться на Полинины провокации! Она того и добивается, ей ведь в радость поругаться, а я после этого совершенно измочалена". Но не выходит. Слова вырываются раньше, чем успеваешь подумать.
- По себе? - вздернула брови Полина. - Ты что, думаешь, Лешик может меня бросить? Лешик, слышишь, что она о тебе говорит? Ты чего молчишь? Тебя оскорбляют в присутствии жены, а тебе безразлично?
- Полиночка… - пролепетал Алеша. - Света не то имела в виду… ничего плохого…
- Я имела в виду, - примирительно объяснила Света, - что хотела бы видеть Мишку на свободе, а уж там пусть будет что будет.
- На свободе - это вряд ли, - сочувственно прокомментировал Дмитриев. - Но помочь мы ему должны. Объединить наш усилия и помочь. И тут Сергей Иванович прав - надо упирать на состояние аффекта. Совершенно очевидно, что предумышленным убийством здесь не пахнет, так что срок дадут минимальный.
- Мишка не убивал, Алеша. Честное слово, это сделал не он!
- Это сделал он, Света. Прости, но сомнений тут нет, и, отрицая очевидное, ты только ему вредишь. Мы все должны быть заодно, понимаешь?
- Так она и хочет ему навредить, - просветила мужа Полина. - Просто ей стыдно сказать об этом прямо, вот она и делает вид, будто его защищает. А от ее защиты Мише только хуже. Но Светочку тоже можно понять. Чем позже он достанется Лане, тем для нее лучше. Кому приятно, когда тебя бросают? Да еще в таком возрасте, как у Светы, да с такой внешностью, да с довесками в виде детей. Ее шансы охомутать кого-нибудь другого равны нулю. Понятно, что она бесится. А может, надеется, пока Миша в тюрьме, Лана его бросит, и он потом вернется к Свете. А что? Лана красотка, и детей нет, она найдет себе кого получше.
- Полиночка! - проблеял несчастный супруг. Он, который славился в "Интермаге" дипломатичностью, особенно остро воспринимал демарши жены. - Не надо так шутить. Света, не обижайся, пожалуйста, ты ведь знаешь Полиночкин характер. Никто не думает, что ты желаешь Михаилу Петровичу зла. Он отец твоих детей, и даже с этой точки зрения… И я прекрасно понимаю твое желание верить в его невиновность, но с фактами нельзя не считаться. Надо исходить из реальности, а не из наших желаний. Последнее время… трудно сказать, сколько… предположим, с месяц… Михаил Петрович был сам на себя не похож. Всегда такой спокойный, он нервничал и ссорился с окружающими, правда?
Возразить Свете было нечего. Да, Мишка и с нею последнее время ссорился.
- Ну и что? - пожала плечами она.
- Особенно сильно это сказалась на его отношениях с Виктором Анатольевичем. У них постоянно возникали производственные конфликты, из которых победителем обычно выходил Виктор Анатольевич. Он - весьма квалифицированный юрист, а "Интермаг" как раз переживает некоторые чисто формальные трудности, с которыми справиться может только опытный юрист. При этом Виктор Анатольевич не пытался сгладить для Михаила Петровича ситуацию, а наоборот, подчеркивал свое превосходство. Разумеется, Михаилу Петровичу было обидно. Вчера отношения между ними накалились до предела, возникла ссора.
- Так ссора из-за работы или из-за меня? - встрепенулась Света.
- Думаю, тут сочетание разных факторов, - уклончиво ответил Дмитриев.
Света повернулась к Полине.
- Ты ведь там была? Так?
- Зашла навестить любящего мужа, - улыбнулась Полина. - Я могу себе позволить навестить мужа неожиданно, не боясь застать его голым.
- В офисе - наверняка, - холодно прокомментировала Света. - Там плохо топят.
- Леша, на что она постоянно намекает? Она что-то знает о тебе? Может, у вас с ней что-то было… раньше, пока ты еще был женат на своей старухе? Ну?
- Как ты могла подумать, Полиночка… что ты… Света, ну, зачем ты так? Я пытаюсь помочь, а ты обвиняешь меня, причем без малейших оснований…
- Я - тебя? И в чем? В том, что ты не гуляешь голым по офису, опасаясь простуды?
Света с легким отвращением смотрела, как извивается этот червяк, пытаясь умилостивить жену. Разве таким должен быть мужчина? Да наподдал бы ей, в конце концов, чтоб навек запомнила! Это наверняка пошло бы ей на пользу. Но где ему, он и слово-то вымолвить боится…
- Давайте забудем это недоразумение, - жалобно предложил Алеша. - Света не в себе, Полиночка, к ней нельзя относиться строго!
- Да, - согласилась Полина. - Слава богу, ты, Света, не слышала, как Миша о тебе отзывался… и как - о Лане. Она - молодая красавица, а ты… Конечно, все это чистая правда, вас с Ланой и сравнивать-то смешно, но я все равно тебя пожалела. Ты угрохала на него столько лет… разрешала ему трахаться, с кем хочет… а он все-таки ушел. Обидно!
- Что значит - разрешала? - медленно произнесла Света. - Что ты несешь?
- Ну, Света… отправляя Мишу одного на наши пьянки, ты ведь понимала, что он… он же не евнух, в конце концов, а ты не наивная девочка, а медик.
- То есть… то есть они давно… он и Лана…
- Ну, почему обязательно Лана? - любезно ответила Полина. - Кто под руку подвернется. Это я женщина порядочная, а остальные у нас… как напьются, им все равно…
У Светы бешено колотилось сердце.
- Ты имеешь в виду… у него было много…
- Ну, я же не подсчитывала, Светочка, но кто откажет начальнику, посуди сама! А с Ланой, мне кажется, у них началось совсем недавно. Леша, ты как считаешь?
- Я… я вообще не обращаю внимания на подобные вещи… - нервно заявил Дмитриев. - Ты не думай, Света, это все… может, и не было ничего… просто потискает какую-нибудь девочку от скуки, ну, машинально, это нельзя воспринимать всерьез…
Света молчала, понимая, что, стоит открыть рот, брызнут слезы.
- А, так я говорила про ссору с Витей, - продолжила Полина, с удовольствием изучив выражение лица гостьи. - Когда Миша сообщил, что бросает тебя и женится на Лане, все стали его поздравлять и восхищаться, а Витя громко сказал: "Ты еще глупее, чем я думал. Бросить такую жену, как Светка, ради красивой куклы - это надо быть совсем дураком. Но теперь уже все. Светка тебе никогда не простит. Может, и к лучшему. Найдет себе кого-нибудь поприличнее". Примерно так. Лана закричала: "Я не кукла!" Миша тоже закричал… мол, не смей оскорблять Лану… потом бросился на Витю и стал его трясти. Очень непорядочно с его стороны, Витя ведь в другой весовой категории. Миша чуть ни вдвое тяжелее!
- Мы все так опешили, - грустно кивнул Алеша, - что даже не сообразили их разнять. Но Виктор Анатольевич, он как-то сумел… сумел остановить Михаила Петровича… морально сумел, а не физически, понимаете? Сказал что-то вроде "не позорься перед подчиненными"… и Михаил Петрович отпустил его, и они вдвоем ушли в другую комнату. Я боялся, что там драка
возобновится, но, слава богу, нет… они беседовали на повышенных тонах, это да, но больше не дрались.
- Во сколько это было? - неожиданно поинтересовалась Света.
- Наверное, часов в пять.
"А в шесть Мишка звонил мне и предложил жить, как раньше, - с некоторым злорадством вспомнила Света. - Значит, он вовсе не собирался жениться на Лане, а просто выпендривался. Или он издевался надо мной, а не над ними? Но зачем? Как я, оказывается, мало знаю собственного мужа!"
- Ну, вот все и прояснилось, - после недолгого молчания констатировал Дмитриев. - У Михаила Петровича был очень тяжелый день. Развод - серьезное испытание даже для самого спокойного мужчины. Виктор Анатольевич имел неосторожность задеть Лану, возникла ссора. Но они ведь дружили много лет, и, когда горячка прошла, Михаил Петрович наверняка пожалел о ссоре. Не сомневаюсь, он приехал к Виктору Анатольевичу с желанием помириться… не зря они пили вместе виски. Но Виктор Анатольевич… он бывает резким на язык, мы все это знаем… к тому же уважает тебя, Света… как выяснилось. Защищая тебя, он снова оскорбил Лану, Михаил Петрович вспылил и выстрелил. Может, он вовсе и не собирался стрелять. Схватил в гневе ружье, а оно возьми да выстрели. Случайно. Но он перепугался, что его обвинят в предумышленном убийстве, поэтому решил все скрыть. Спрятал виски и уехал. В панике он не учел, что ружье так или иначе выведет на него милицию… да еще и забыл платок…
- По-вашему, Мишка идиот? - возмутилась Света.
- Нет, что вы! - всплеснул руками дипломатичный Дмитриев. - Просто он не из тех людей, которые быстро реагируют на изменение ситуации. Ему требуется все обдумать, а если он вынужден решать быстро, то вряд ли выберет лучший вариант.
Это была чистая правда, поэтому Света предпочла уйти от прямого ответа, заявив:
- И платок, и виски подсунуты нарочно. Кто-то решил свалить на Мишку свою вину.
- Боюсь, Света, здесь нет логики. Желая подставить Михаила Петровича, преступник не стал бы прятать стаканы с виски, а наоборот, оставил их на столе, чтобы милиция непременно обратила на них внимание. А на то, что менты заметят протертую бутылку в баре, рассчитывать было трудно.
- Однако заметили, - парировала Света. - Это им что, Лагунов подсказал? Вот уж, подозрительная откровенность! Все-то он им подсказывает!
- Если бы этого не сделал он, сделал бы кто-нибудь другой, - примирительно заметил Дмитриев. - Ведь дело касается общеизвестных фактов. Так ты будешь поддерживать нашу версию, Света?
- Не знаю, - мрачно буркнула она. - Не одному Мишке требуется все обдумать, мне тоже.
- Я понимаю… обдумай. Да, и еще! "Интермаг" сейчас, как ты понимаешь, оказался в незавидном положении. Оба владельца… мм… не имеют возможности в данный момент им руководить. Не знаю, кто наследует Козыреву… ну, а тебе-то, я думаю, совершенно ни к чему обременять себя проблемами бизнеса. У тебя и так забот полно. Вот, подпиши, пожалуйста.
Не исключено, что Света машинально подписала бы, не увидь она, каким радостным огнем блеснули глаза Полины.
- Что это?
- Чистая формальность… ты уполномочиваешь меня вести дела вместо Михаила Петровича… я, разумеется, и так буду это делать, но с официальной бумагой куда удобнее… вот здесь распишись, где галочка…