– На сегодня я с вами прощаюсь. Завтра в девять обзорная экскурсия по Милану, не опаздывайте, – попросила Вероника. – И я постараюсь заказать билеты в монастырь.
Все так быстро побежали к арке, что мы не сразу сообразили, кому из нас за кем бежать.
– А ладно, куда они из галереи денутся? – сказала Алина.
– В галерее не один выход. Будем надеяться, что они недалеко убежали. Кстати, сегодня моя очередь упасть на хвост Антошкиным, – со вздохом напомнила я.
– А нам наблюдать, не наблюдать? – спросила Степа.
– Даже не знаю. Краюшкин ни на шаг не отходит от Софьи Андреевны. Думаю, их можно оставить в покое. Если Софья и есть тот самый прокурор, то он под надежной охраной, даже если он и имеет отношение к гибели Лике. Хотя сейчас, я в этом сильно сомневаюсь.
Алина довольно кивнула. Напомню, именно она убедила нас, что все зло пришло от Валентины Антошкиной.
Еще раз мысленно взвесив все "за" и "против", я сказала:
– Гуляйте, а я за Антошкиными.
Около быка толпилась вся наша группа. Леопольд Иванович, наверное, прокрутился не три раза, как было положено, а все тридцать три. Он вертелся волчком, смеша всех присутствующих: и соотечественников, и просто проходящих мимо туристов. Вовик его подзадоривал:
– Леопольд Иванович, только и всего? Всего пятнадцать заветных желаний? Вы уж поднатужьтесь, еще вспомните.
– Все, – выдохнул покрасневший Леопольд. – Последнее желание загадал. Сейчас пойду сорву джек-пот. Софья Андреевна, как вы? Готовы разделить со мной сотню миллионов евро?
– Леопольд, уймись. Сейчас ты похож на клоуна, – недовольно пробурчала Софья Андреевна.
– Нет – так нет. Выпить хочу! Я приглашаю вас в ресторан, – разошелся Краюшкин.
По лицу Софьи Андреевны было заметно, что ей все меньше и меньше нравилась разухабистость Леопольда Ивановича. Она сделала попытку увести его в сторону, но он вырвался и опять побежал к быку. Оттолкнув Вовика, он выкрикнул:
– Последнее желание, и она мне не откажет.
Софья Андреевна побагровела, но ничего говорить не стала, повернулась и пошла в глубь галереи.
Наблюдая за ссорой Краюшкина и Софьи Андреевны, в какую-то минуту я выпустила из виду Антошкиных. По галерее перемещались толпы народа. Ни Валентины, ни Юрия видно не было. Я заскочила в один магазинчик, другой – и поняла, что Антошкиных потеряла.
– Черт, – в сердцах бросила я. – Юру с Валей не видели? – спросила я Катю, стоящую у меня на пути.
– Нет, – пожала она плечами, не отводя глаз от супруга, чья очередь пришла крутиться на быке.
Я прошла по галерее до ее конца, но с Антошкиными так и не встретилась. На обратном пути увидела Степу и Алину.
– Я их потеряла, – призналась я. – Не знаю, как так вышло.
– Не расстраивайся, – принялась успокаивать меня Степа. – Будем надеяться, ничего страшного не случится. А давайте поужинаем? Вероника говорила, что здесь классные рестораны. Кто "за"?
Глава 16
Я и Степа уже спали – на этот раз нас поселили в двухместный номер, – когда в дверь постучали. Минуты три ушло на то, чтобы сориентироваться, где мы и что происходит. Все это время стук не прекращался.
– Кого это в такой час принесло? – пробурчала я и отправилась к двери, попутно взглянув на часы. Было без четверти три. – Кто?
– Я, Леопольд Краюшкин.
Даже через дверь я учуяла резкий запах алкоголя. Чтобы он не перебудил пол-этажа, пришлось открыть. Краюшкин был пьян, едва стоял на ногах и потому держался за стену.
– Леопольд Иванович, вы номер не перепутали? – недовольным голосом спросила я.
– Нет, я внизу узнал, где вас искать.
Я внимательно к нему присмотрелась. Выглядел он весьма плачевно, как будто по нему прошлись и не единожды: пиджак был в пыли, пуговицы на рубашке оторваны, на лице ссадины. От него разило, но он не был пьян, вернее уже почти был трезв – и напуган, сильно напуган.
– Леопольд Иванович, что произошло, – спросила я, впуская его в номер.
– Батюшки, – воскликнула Степа, увидев такого "красавца". – Кто вас так?
– Не знаю… не помню… Кажется я кому-то что-то не то сказал… Да это и неважно, – прерывисто дыша, говорил Леопольд. – Софа пропала! У меня нехорошие предчувствия. Ее похитили. Ей плохо… а может уже умерла…
– Ничего не поняла, – мотнула я головой, чтобы окончательно проснуться. – Вы говорите о Софье Андреевне? Что с ней и где она?
– Я же говорю, она пропала…
– Откуда пропала? Да говорите же, черт вас возьми.
– Ее нет в номере. И там кто-то был.
– Как вы попали в ее номер?
– Так это и мой тоже номер! Мы взяли один на двоих. Вы не думайте, у нас все серьезно. Так вот, когда я пришел в себя, остановил такси, приехал в гостиницу, а ее нет. И в чемоданах кто-то рылся. Мы не успели разложить вещи шкаф, поехали в город.
– Леопольд Иванович, давайте все по порядку. Вы вместе поехали в город. Я видела вас вдвоем в галерее. А что было потом? Вы потеряли друг друга?
– Нет, мы поссорились, – Леопольд закрыл лицо ладонями. – Я не знаю, как все вышло. Мы пошли в ресторан, поужинали. Я захотел в казино… Стефания Степановна, ну вы же меня понимаете? – воззвал он к Степе. Та лишь вздохнула, вспомнив о бессонной ночи. – Софа психанула, встала и ушла. Она пересела в кафе напротив и стала наблюдать за мной. А я пошел в казино. Это там же, через дверь от ресторана. Наверное, она все видела и обиделась. Я не знаю, сколько там пробыл. Ко мне подсели молодые люди. Раскрутили меня на выпивку… – Леопольд не поднимал на нас глаз. Ему было стыдно. – Пришел в себя на улице. Поднялся, сообразил поймать такси. Приехал в гостиницу, открыл свой номер, а Софы нет.
– Может, она приехала в гостиницу, переоделась и вам назло пошла гулять по ночному Милану?
– Нет, что вы! Она не такая! И скажите, зачем ей лазить в мой чемодан?
– У вас что-нибудь пропало?
– Нет.
– Тогда почему вы решили, что к вам лезли? Как я понимаю, вы слабо в тот момент соображали?
– Да, но не настолько, чтобы не заметить, что вещи аккуратно стопкой вынули из чемодана и, перевернув, положили обратно. Я пижаму всегда кладу сверху, а она оказалась в самом низу.
– А у Софьи Андреевны что-нибудь пропало?
– Не знаю, но ее чемодана тоже касались. Я помню, когда мы уходили, она жакет бросила сверху на чемодан. Сейчас он лежит на кровати.
– Леопольд Иванович, но это все могла сделать Софья Андреевна. Вернулась в номер, переоделась и пошла гулять.
– Да как вы не поймете, ее в номере не было! – сорвался на крик Краюшкин. – Когда мы выходили из гостиницы, она надела тесные туфли и быстро натерла кровавые мозоли. Я это точно знаю, она мне жаловалась. Если бы она вернулась в номер, то обязательно бы эти туфли сняла и поменяла на более удобную обувь. Но она этого не сделала. Значит, не возвращалась!
– Н-да, – задумалась я. – И что же с ней случилось?
– Не знаю.
– Может в полицию позвонить? – предложила Степа.
– Я боюсь, – признался Краюшкин. – Они обвинят меня.
– Да с чего вы взяли?
– Я был с ней этим вечером. Многие видели, как мы ссоримся. Да и кандидатура для преступника у меня самая, что ни на есть подходящая – за плечами две ходки.
– А Софья Андреевна знала о ваших судимостях?
– Конечно. Я ей сам сказал. Дело ведь когда было? По молодости, по глупости. Я исправился. И Софа мне поверила. Марина Владимировна, помогите мне ее найти.
Неожиданно Краюшкин заплакал, да так горько и безутешно, что у меня сжалось сердце. Никогда не видела, чтобы мужчины так плакали.
– Леопольд Иванович, сейчас же прекратите. Давайте без истерик. Мы сейчас разбудим Веронику, и она позвонит в полицию, в больницу, куда угодно, но Софью Андреевну мы найдем. Никуда без нее не уедем.
– Только бы она была жива, – запричитал он.
– Оставайтесь здесь, – велела я. – Степа, накапай ему чего-нибудь успокаивающего, а я пойду к Веронике.
Я поднялась на этаж выше и постучала в номер, который делили Алина и Вероника.
– Кто? – через минуту откликнулась Вероника. Я и не сомневалась, что к двери подойдет именно она. У Алины сон глубокий, ее и пушкой не разбудишь, особенно в три часа ночи.
– Я. Есть проблемы.
Вероника открыла мне в халатике, наспех наброшенном поверх ночной сорочки. Я бросила взгляд вглубь номера. Алина дрыхла. Мой приход ее никак не потревожил.
– Что случилось? – спросила Вероника, переходя на шепот.
– Софья Андреевна пропала. Во всяком случае, так считает Леопольд Иванович. – В двух словах я пересказала весь наш разговор.
– Я даже не знаю, что делать, – растерялась Вероника. – Звонить в полицию? Осмеют. Дама в Милане. Есть магазины, которые работают допоздна, кафе и ресторанчики те вообще не закрываются. Она могла в отместку Краюшкину засесть в одном из ресторанов.
– Ох, если бы это было так, – вздохнула я и поделилась своими опасениями: – На душе у меня не спокойно. Возможно, волнение Леопольда Ивановича передалось. Тот и вовсе места себе не находит, плачет. Говорит, что Софья Андреевна не из тех дам, которые любят таскаться по увеселительным заведениям.
– Давай позвоним в больницу скорой помощи? – предложила Вероника.
– Звони.
Вероника присела к телефону, сначала набрала номер справочной, выяснила куда звонить и набрала нужный нам номер.
– Иванова Софья, – единственное, что я поняла из быстрой Вероникиной речи. Наверное, она дала описание нашей пропавшей и сколько ей лет. – Си, си, – кивала Вероника, выслушивая ответ. – Поехали, – сказала она по-русски, положив трубку и повернув ко мне свое встревоженное лицо.
– Ее нашли? Что с ней? – спросила я.
Вероника ушла от прямого ответа, стала быстро одеваться. Я смотрела на нее и не знала, что мне делать.
– Для начала надо выяснить, Софью ли Андреевну к ним привезли, – как будто прочитала мои мысли Вероника. – Женщина жива и это хорошо.
– Встретимся через десять минут внизу. – Я бросилась в свой номер.
Степа и Краюшкин встретили меня встревоженными взглядами, они ждали, что я им скажу.
– Пока ничего неизвестно. Вроде бы в одну из больниц доставлена женщина, похожа на Софью Андреевну, но она ли это… Надо смотреть.
– Она жива?
– Я же сказала: в больницу, не в морг, – стараясь не раздражаться, ответила я, выхватила из шкафа джинсы и побежала одеваться в ванную.
– Я еду с вами, – заявил Леопольд.
К этому времени он окончательно протрезвел. Степа привела его в надлежащий вид: стерла с его лица кровь, почистила пиджак.
Я согласилась:
– Хорошо, можете спуститься в холл и вызвать такси.
Через полчаса мы уже входили в приемный покой муниципальной миланской больницы. Впереди шла Вероника, на полшага от нее отставали я и Краюшкин. Мне приходилось поддерживать его под руку. Под конец поездки на такси он так разволновался, что ноги с трудом слушались его.
– Леопольд Иванович, прекратите дрожать, иначе все подумают, что у вас сенная лихорадка. Вас положат в больницу, а нашу группу запрут на карантин. Вы этого хотите? – пошутила я, стараясь снять напряженность. – Все будет хорошо.
– Мне все не надо. Я хочу только одного, чтобы Софочка была жива.
– Я в этом не сомневаюсь. Да прекрати же вы, наконец, реветь!
– Ждите меня здесь, – велела Вероника и скрылась за стеклянной дверью.
Стекло было молочного цвета и матовым. Куда дальше пошла Вероника, мы видеть не могли. Потянулись долгие минуты ожидания. Краюшкин беспрерывно сновал взад-вперед, сильно раздражая меня при этом.
– Леопольд Иванович, угомонитесь. Сейчас все узнаем.
– Что-то долго нет Вероники. Может мне туда пойти?
– Ее нет не больше пяти минут.
– Да? Я думал, уже час прошел. Ну где же она ходит? А вдруг ее в морг послали?
– Побойтесь бога, какой морг? Если бы ее послали в морг, она бы тут же вышла. Морги, как правило, находятся в отдельных зданиях.
– Да? Я не подумал. Но все равно, ее так долго нет.
Я не стала ничего отвечать Краюшкину. Он опять стал мельтешить у меня перед глазами, продолжив свое хождение от стены к стене.
Минут через двадцать вышла Вероника.
– Ну что? – в один голос спросили я и Краюшкин. – Кто там? Софья Андреевна?
– Да, это она. Ее доставили в больницу два часа назад. Черепно-мозговая травма. Удар пришелся сзади по затылку. Крови не много, но сознание она потеряла. "Скорую помощь" вызвали случайные прохожие. Когда ее привезли сюда, она очнулась, но ничего вразумительного сказать не смогла. Сидела в каком-то скверике на лавочке. Кто подошел сзади, она не видела. Пыталась вспомнить название гостиницы – не вышло. В сумке электронного ключа не оказалось. Деньги в кошельке были, но все или не все, пострадавшая затруднялась ответить.
– Деньги – не проблема, – тут же откликнулся Леопольд Иванович. – Сейчас с ней можно поговорить?
– Нет. Ей сделали операцию.
– Операцию?! – Краюшкин побледнел.
– Не волнуйтесь. Ей только зашили кожу на голове и дали снотворного, чтобы она поспала.
– А когда она проснется?
– Этого я вам сказать не могу, – пожала плечами Вероника. – Может через два часа, а может и через шесть.
– Тогда поехали в гостиницу, – предложила я. – Не сидеть же здесь?
– Нет, я останусь, – решительно заявил Краюшкин и сел в кресло, выставленное для посетителей. – Я хочу ее видеть.
– Леопольд Иванович, но вас могут к ней не пропустить.
– Меня? – возмутился он. – Не было случая, когда бы меня не пускали туда, куда я хотел бы пройти!
– Леопольд Иванович, верю, но вы не дома, – напомнила я. – Будете слишком рьяно настаивать, чтобы вас пропустили, заберут в полицию.
– А я все равно буду, – рявкнул он.
"Должно быть, хмель не полностью выветрился из его головы", – покачала я головой.
– Вероника, могла бы ты попросить доктора пропустить Леопольда Ивановича к Софье Андреевне, когда она проснется? Он ведь все равно к ней прорвется.
– Хорошо, – сказала Вероника и вновь скрылась за стеклянной дверью.
– А вы, Леопольд Иванович, обещайте мне, что не будете здесь качать свои права, – попросила я Краюшкина.
– Ладно, посмотрим, – буркнул он.
Глава 17
Степа не спала, она даже в постель не ложилась, дожидаясь меня.
– Нашли Софью Андреевну? – спросила она, как только я переступила порог. – Та женщина в больнице – она?
– Она, – выдохнула я и коротко рассказала, что нам удалось узнать. В конце я спросила: – Ну почему она не взяла такси и не поехала в гостиницу? Что она хотела доказать Краюшкину? Зачем уселась в одиночестве на лавке? Воры что в России, что в Италии одинаковые. Пустынная лавка, одинокая женщина… – прогноз не утешительный.
– Ты думаешь это несчастный случай? Стечение обстоятельств? – удивленно спросила Степа. – Марина, ты забываешь, что в номере Софьи Андреевны побывали гости. Обычный вор был бы рад деньгам, находящимся в сумочке, он бы не стал рисковать и соваться в гостиницу. Тут все наоборот: сумка на месте, деньги тоже. Пропал электронный ключ от номера.
– А ведь ты права, – согласилась я с рассуждениями Степы. – Софья Андреевна не случайная жертва, ее специально тюкнули по голове. Кто-то знал, что в ее номере в это время никого не будет. Софья Андреевна на лавке "отдыхает", пьяный Леопольд в карты режется. Степа, я ничего не понимаю. Сначала Лику, потом на Софью Андреевну покушались. Ладно, Лика – сварливая дама, за два дня всем успела насолить, но Софья Андреевна? Мы потому и начали подозревать Антошкину, что Лика цеплялась к ее мужу. Но чем Валентине пришлась не ко двору Софья Андреевна? Ничего не понимаю. У нас в группе маньяк?
– Который охотится за Ивановыми, – криво улыбнулась Степа.
– Как я забыла, что Софья Андреевна тоже Иванова? – вспомнила я.
Я не успела ухватиться за мысль. Помешал жуткий грохот. В номер рвалась Алина.
– Я все знаю! – с порога бросила она. – Мне Вероника рассказала. Что думаете? Все та же Антошкина?
– Уже не знаем. Вернее не видим мотива, – печально вздохнула я.
– Вот именно! Какой смысл Антошкиной бить по голове Софью Андреевну?! Это сделал Краюшкин!
– Вот как? Ветер переменился, и опять преступник у нас Леопольд Краюшкин?
– Да! Я всю дорогу, пока спускалась по лестнице, думала. – "Недолго же ты думала. Ты живешь этажом выше. Получается, от силы думала ты минуты три", – промелькнуло у меня в голове. – И пришла к выводу, – после недолгой паузы продолжила Алина. – Это мог сделать только Краюшкин! Как зека не люби, а он все равно на прокурора зло смотрит! Софья Андреевна – прокурор. Краюшкин – дважды судимый. Неужели вы могли поверить в искренность их чувств?! Наивные вы, – покачала головой Алина, как будто еще вчера она думала иначе. – Кстати, зря вы Краюшкина оставили в больнице. Он ее там добьет.
– Алина, у Леопольда алиби. Он был в казино – это, во-первых. А во-вторых, видела бы ты, как он плакал.
– Во-первых, Москва слезам не верит. Я вам сейчас такую истерику закачу, скажу, что ближе Софьи Андреевны у меня нет. Вы мне поверите? – спросила Алина.
– В твоих театральных способностях никто не сомневается.
– То-то же! А, во-вторых, его алиби никем не подтверждено. Кто видел Краюшкина в казино?
– Здесь ты права, его алиби нуждается в проверке.
– А еще надо позвонить Воронкову, – задумчиво изрекла Степа.
– Ему-то звонить зачем? – удивилась Алина.
– Мне кажется, так будет правильно. Если Софья Андреевна прокурор, и на нее идет охота, то надо через Воронкова выяснить, есть ли в группе человек, которому она перешла дорогу.
– Краюшкину! – воскликнула Алина. – К гадалке не ходи! Для чего он, думаете, такой спектакль устроил?
– Не знаю, не знаю… – покачала головой Степа.
– Хорошо, я позвоню, – глядя на нее, сказала я. – Вот только не рано?
– В половину восьмого утра?
– Надо же, как быстро время промчалось, – удивилась я, взяла мобильную трубку и стала набирать номер Воронкова.
Сколько раз ловила себя на мысли, что как только слышу его строгий, вечно всем недовольный голос, сразу теряюсь, становлюсь косноязычной и не могу толково объяснить, зачем звоню.
И я, наверное, не исключение: за долгие годы существования государственной системы у населения выработался страх перед правоохранительными органами. Прав ты или не прав, а надежней будет с милицией лишний раз не пересекаться. Даже ребенок прекращает плакать, когда ему грозят милиционером. "Если ты не перестанешь реветь, я позову дядю милиционера, и он тебя заберет в милицию", – говорит мать, и слезы со щек малыша мгновенно испаряются. Но ребенок лишь интуитивно догадывается, что с милицией шутки плохи, а взрослый же может привести кипу примеров, когда свидетель становился подозреваемым "номер один".