Майк развел руками:
- Когда лучше, когда хуже, сам знаешь, как оно бывает, Скотти.
- Майки, я разыскиваю одного парня. Думаю, ты сможешь мне помочь…
- Сделаю все для старого друга, ты же знаешь…
- Знаю. Это некто Джерри Локи. Он тебе знаком?
- Не слишком хорошо. Это поколение после нашего. Зато потребности у него таковы, что джазом их не обеспечишь.
- В каком смысле?
- У него появились привычки, не чуждые и всем остальным музыкантам, особенно после "крутых" выступлений. Разница только в том, что для одних это мелкая слабость, а для него - образ жизни.
- Ясно. Старая история.
- Вот именно. К сожалению, такие плохо кончают.
- И что Джерри? На грани?
- Нет пока. Но употребляет серьезно. В общем - то, он неплохой музыкант. В каждом втором альбоме, выходящем в этой стране, есть его имя, и соло на саксофоне.
- А где его можно найти?
- Вот в этом, наверное, смогу помочь. Знаешь винный магазин на Голден Сквер?
Я знал. Сам туда часто наведывался.
- Там работает один старикан. Скрюченный такой, с кривым плечом. Спроси у него. Скажи, что прислал тебя я. Он знает, где обретается любой музыкант, и если не поможет, то уже не поможет никто.
Я поднялся и пожал его руку.
- Останься на вечерок, Скотти. Посидишь, послушаешь музыку, выпьешь. Мы хорошо погудим, приятель.
- Как-нибудь в другой раз, Майки, - ответил я и, помахав рукой, вышел на улицу.
Я не сразу заметил своего сопровождающего, однако, пройдя ярдов тридцать, я обнаружил его. Он тщательно изучал витрину какого-то секс-шопа.
Вскоре я был уже в винном магазине и, разыскав карликового знатока вин, сказал ему, что я от Майка Барнса. Через некоторое время я вышел из магазина - без вина, но с адресом Джерри Локи в кармане.
Насколько я знал распорядок дня музыкантов, они в это время дня, как правило, находились в своей студии. Теперь мне предстояло избавиться от моего провожатого. Я сделал вид, что сильно заинтересовался рекламой порнофильма, и зашел в кинотеатр. Конечно же, оказалось, что мой "хвост" тоже любит порнушку. Посидев в зале минут десять, я встал и, направившись в туалет, прибегнул к простому способу - вылез на улицу через окно в кабинке, ничего не сообщив своему провожатому. Мне не терпелось увидеться с тем, кто играет на саксе.
7
Дверь подъезда над крыльцом из нескольких каменных ступеней не была заперта. В коридоре первого этажа горел свет, а откуда-то издалека доносились звуки медленного блюза. Значит, Джерри Локи дома.
Я начал подниматься по ступеням. На втором этаже также оказался длинный коридор с дверью в конце. Открыв ее, я увидел на кушетке Локи. Простыни и одеяло были сбиты к стене позади него. Создавалось впечатление, что Джерри, прежде чем встать утром, сперва хватался за инструмент, а уже потом спускал ноги с кровати.
Он не мог не заметить, что я вошел, но даже не взглянул в мою сторону - блюз продолжался. Я, честно говоря, послушал бы с удовольствием, поскольку понял, что имею дело с мастером, но у меня были другие задачи. Я подошел к Джерри вплотную. Он продолжал играть. Тогда я взялся за саксофон и потянул его на себя. Он перестал играть, хотя пальцы все еще перебирали кнопки. Только теперь он поднял голову и посмотрел на меня.
У него был сломан нос, по крайней мере в двух местах. Нос доминировал на лице. Где-то над носом поместилась пара удивленных глаз. Рот его был слегка открыт - ребенок, у которого неожиданно отняли любимую игрушку. Он вдруг спросил:
- Вам не нравится?
- Нравится. Но у меня есть другие дела помимо того, чтобы слушать вашу очаровательную игру.
- Например?
- Например, Анна Воген.
Некоторое время он молча взирал на меня, а потом тихо присвистнул:
- Ну и что Анна Воген?
- Да ничего.
- Почему тогда вы все ею так заинтересовались?
- А кто еще, кроме меня?
- Вы не знаете?
- Знал бы, не пришел сюда, чтобы вытягивать из вас всякие глупости.
- Так кто еще про нее спрашивал? Могли бы и с первого раза ответить.
- Кто-то из ваших, гончих-легавых.
- Я не из полиции.
- Если ты не из полиции, какого черта она тебе нужна?
- Может, мы друзья детства?
Он расхохотался, и его большой нос забавно запрыгал на лице.
- Анна не дружит с такими типами, тем более, с детства. Я знаю ее, и если не с детства, то достаточно давно.
Я понял, что без стимула Джерри ничего мне не скажет, поэтому достал бумажник и бросил на кровать рядом с ним несколько банкнот из числа тех, что были получены в качестве аванса от Джорджа Энтони.
- Ты что, думаешь, я продам леди Анну за твои паршивые деньги?
Я подбросил еще, и он, не выдержав, спросил:
- А что, собственно, тебя интересует?
- Где она сейчас?
- Откуда я знаю? - пожал плечами Локки. - Она может исчезнуть на несколько месяцев. Четыре дня назад она приходила ко мне. Просила денег, но не сказала, зачем. Анне это свойственно. Я просил ее остаться, говорил, мол, утром пойдем вместе и подумаем, что можно сделать. Но она все равно ушла. Выглядела Анна очень плохо.
- Она была избита?
- Нет, но, похоже, ждала чего-то такого. Или чего-то худшего. Парень, я тебе так скажу, я видал этих птичек в плохом состоянии, но в таком, как она - никого, никогда.
- Анна не сказала, где ее можно найти? Как с ней связаться?
Локи отрицательно покачал головой.
- Нет, разве что… Она сказала, что устроилась на работу…
- Куда?
- Черт возьми, какой ты дотошный. Не помню я. В офис какой-то авиакомпании. На западе, в районе Пиккадилли, кажется.
- А названия компании не помнишь?
- Не-а.
- Остался один вопрос. Кто еще спрашивал про нее?
- А ты что, правда, не знаешь?
- Могу попытаться угадать. Но какого черта гадать, если я оплатил ответ?
- Ладно. Это был коп. Большой такой, сутуловатый, грубый.
- Имя?
- Он не представился.
- Звание?
- Опять же, не назвал.
- Тогда как ты узнал, что он - коп? Он предъявил жетон?
- Ничего он не предъявлял. Я и так понял. Я еще заметил у него на руке большой перстень.
Перстень этот я хорошо запомнил. Наверное, и Локи его запомнил по той же причине. Впрочем, следов на его лице я не заметил.
Я уже стоял в дверях, когда Локки неожиданно спросил:
- Леди Анна. Что ты с ней сделаешь, если найдешь?
- Не знаю. Надеюсь, что смогу ей помочь.
Я открыл дверь и вышел в коридор. Вслед мне снова зазвучал блюз. Музыка на прощание - это приятно.
Насколько я знал, офисы авиакомпаний находились и на Риджент-стрит, и на самой Пиккадилли. Я решил начать с Пиккадилли, и в первом же офисе обнаружил ее. За стеклянной стеной офиса просматривались четыре стола, за которыми сидели четыре девушки - по одной за каждым. Анна сидела за третьим. Безусловно, все девушки были очень симпатичные, даже красивые, но от Анны шло какое-то таинственное излучение, чего не было в них.
Посмотрев на часы, я отметил про себя, что минут через двадцать рабочий день закончится. Можно было эти двадцать минут простоять здесь, любуясь ею, но я все-таки перешел на другую сторону улицы и, купив вечернюю газету, уткнулся в нее. Когда Анна вышла из офиса, я сунул газету подмышку и последовал за ней. Она никуда не спешила, и следовать за ней было нетрудно. То ли она успокоилась, то ли тщательно скрывала свое беспокойство. Если она хотела скрыться от людей, то делала это, прямо скажем, странным образом. После нескольких поворотов налево направо, она вышла на Олд Комптон Стрит и, устроившись за столиком итальянского кафе, начала копаться в своей гобеленовой кошелке. Достав пачку сигарет, закурила, положила сигарету в пепельницу и снова полезла в кошелку. На этот раз Анна достала из нее книжку в мягком переплете и, открыв где-то посередине, принялась читать. К ней подошел официант, но она даже не взглянула на него, увлеченная чтением.
Я решил, что она пробудет здесь некоторое время, поэтому можно спокойно наблюдать за ней, и пристроился за соседним столиком, развернув газету.
Анна не отрывалась от книжки и непрерывно курила. Она выпила четыре чашки кофе, что было слишком хорошо даже по моим стандартам.
Я проводил время за одной чашкой кофе, газету выучив наизусть.
Наконец Анна положила книгу на стол, посмотрела на часы, убрала в кошелку сигареты и книгу, взяла со стола счет и направилась к кассе.
На улице я снова пристроился за ней. Похоже, она направлялась к станции Лечестер Сквер. Она купила билет в автомате, я сделал то же самое. Народу на станции было уже немного, час пик миновал, и мне было нетрудно следить за ней.
И тут меня осенило. Она понимает, что за ней должны следить. Знает, что следят, и просто тянет время. Значит, моя задача - вычислить, кто делает это помимо меня. Впрочем, я не заметил никого, кто сидел бы в кафе, прикрываясь газетой или журналом, и наблюдал за ней…
Анна села в вагон Северной линии, и снова уткнулась в книгу. Я уселся напротив в дальнем конце вагона и еще раз постарался понять, следит ли кто за ней, кроме меня. Таковых не обнаружилось. На станции "Ватерлоо" Анна встала и пошла к выходу. Я поступил точно так же и проследовал за Анной по эскалатору, затем по улице, ведущей к Южному Банку.
У первой же кофейни Анна остановилась и, сев за столик, вновь заказала кофе. Честное слово, мы с ней прекрасно поладили бы, хотя бы в пристрастии к кофе.
Я настолько был занят своими наблюдениями, что даже не заметил, когда он вошел, и увидел его, когда он уже подошел к ее столику и уселся напротив. Честно говоря, я не поверил своим глазам.
8
Он меня не заметил, впрочем, он и не смотрел по сторонам. Присев за столик Анны, не сводил глаз с ее лица. Ему нужно было многое ей сказать, и говорил он долго, но что-то явно неприятное. Наконец, закончив, он выпрямился и резко поднялся.
Анна тоже поднялась и, когда Благден направился к выходу, молча поплелась за ним. Я проводил их взглядом и спустя некоторое время вышел следом. Они направились к мосту и, выйдя на него, остановились у парапета. Благден снова заговорил, казалось, еще более сердито и решительно. Она по-прежнему молчала. Закончив свою "пламенную" речь, Благден повернулся и пошел прочь. Анна постояла некоторое время, глядя вниз на воду, затем направилась в противоположную сторону.
Я остался перед выбором - за кем из них идти. Мне был нужен Благден. Именно он втравил меня во всю эту грязь, по его милости меня били по голове, и не единожды, из-за него за мной следили копы, надеясь повесить на меня пару трупов. Правда, Джордж Энтони нанял меня, чтобы я нашел его Анну, но, в конце концов, ее я мог завтра снова застать в офисе. Благден же был нужен мне сегодня, сейчас. Не вызывало сомнений, за кем из них последовать. Это было бы правильным решением. Правильным решением… Но… я поспешил вслед за Анной.
Мне хотелось понять, куда она направляется, но создавалось впечатление, что она просто гуляет, обдумывая что-то. Интересно, что?
Перейдя улицу и резко свернув налево, она пропала из виду, и я решил, что потерял ее. Однако, открыв дверь первого же бара, увидел ее за столиком в дальнем конце.
Я подошел к ней и сел напротив.
- Привет.
Она не ответила.
- Вы в последнее время ничего не бросали? - продолжил я.
- Вы имеете в виду вещи или людей?
- А вы сами как думаете?
- Бросала? Вещи - да, а люди бросают меня.
- Не думаю, что это правда.
Ее глаза вопросительно посмотрели на меня, но мне не хотелось ей ничего объяснять. Сперва я должен был услышать что-то от нее, хоть сам не знаю, что именно. Поэтому я просто спросил:
- Не пора ли вам подкрепиться? Много кофе на голодный желудок вредно.
Как ни странно, она улыбнулась. У нее была очень хорошая улыбка.
- Чего бы вы хотели?
- Пожалуй, салат с ветчиной. - Она снова улыбнулась. - Со мной давно такого не было, чтобы меня угощали обедом. Это дает мне возможность снова почувствовать себя двадцатипятилетней.
- Салат с ветчиной, стейк с жареной картошкой и яблочный пирог, а также бутылку красного вина. Самого лучшего на ваш вкус… но это не значит - самого дорогого.
Официантка записала заказ и ушла, а я взглянул на Анну.
Порывшись в своей сумке, она достала сигареты. Я поднес ей зажигалку. Когда она отвернулась, чтобы выпустить дым, я рассмотрел ее профиль. Он был безупречен. Ангельский профиль.
Принесли заказ, и Анна набросилась на салат так, словно неделю не ела. Я налил ей вина - оно тоже пришлось ей по вкусу. Старательно жуя, она проговорила, глядя мне прямо в глаза.
- Мне кажется, вы не для того следили за мной, чтобы угостить ужином.
- Верно.
- Тогда зачем?
- Сам не знаю.
- Вы не похожи на человека, который что-то делает, сам не зная, зачем.
- А с вами такого не бывает?
- Не уходите от вопроса. На кого вы работаете? Кто вас послал?
Я наклонился к ней и заговорщически произнес:
- Меня послал Джордж.
Она сразу погрустнела, отодвинула тарелку и снова закурила.
- Чего он хочет?
- Ничего.
Она не поверила и наговорила еще много разного о Джордже Энтони, должен заметить, ничего лестного.
- Но он казался вполне приличным парнем, - заметил я.
- Не вполне. Джордж всегда поначалу кажется приличным и симпатичным. Обычно люди очаровываются атмосферой добродушия, которую он вокруг себя распространяет. Как, впрочем, и все мы. Это что-то вроде зеркальной комнаты. Только все зеркала кривые. Некоторые люди, встречаясь со мной, например, считают, что я - приятная молодая девушка. Но обычно они вскоре понимают, что это не так.
Я не нашелся, что ответить, и налил ей еще вина.
- А чего, все-таки, хотел Джордж?
- Узнать, как вы поживаете, как себя чувствуете. Он очень беспокоится о вас. Боится, что вы попали в беду.
- Я? В какую беду я могу попасть?
- В самую страшную.
- Как это?
- Ну, точно не знаю. Пока не знаю… Знаю только, что вы оказались в очень неприятной ситуации…
- А вы хотите помочь мне из нее выбраться.
- Джордж хочет вам помочь, - поправил ее я.
- Ха! Что он может сделать? Написать бестселлер? Что у него есть? Прошлогодние гонорары?
- Что поделаешь, если у него нет денег.
- А что поделать, если мне они нужны? - резко произнесла она и надулась, как обиженный ребенок.
- Если вы считаете, что Джордж не может вам помочь… - осторожно продолжал я.
- Значит, вы можете, - перебила меня Анна.
- Правильно.
- У вас много денег?
- Нет.
- Тогда забудьте. Простите, не знаю вашего имени. Надо же, вы, можно сказать, пригласили меня на обед, а я даже не знаю, как вас зовут.
- Наверняка это для вас не впервой, - заметил я, доставая бумажник и подавая ей визитку.
Она прочитала ее и наклонилась над столом так, что ее лицо оказалось вблизи моего.
- Скотт. Хорошее имя. Звучное и не грубое. Скотт, ты совершенно прав. Я часто обедала с мужчинами, имен которых не знала. Бывала в разных местах с мужчинами, которых не знала, занималась всякими вещами. Есть что-то завораживающее в том, чтобы заниматься всякими специфическими вещами с людьми, которых не видела раньше и больше никогда не увижу. - Анна выпрямилась и поднесла к губам бокал с бренди. - Твое здоровье, Скотт. Но я не нуждаюсь в опеке, я не ребенок.
- Ни в чьей?
- По крайней мере, в твоей не нуждаюсь.
- А Благдена?
- Ты его знаешь?
- Знаю. Он меня нанял.
- Не надо врать. Он не стал бы тебя нанимать. У него полно своих борзых для грязной работы.
- Откуда ты знаешь, что работа грязная?
- По определению. А для чего же еще он тебя нанял?
- Последить за квартирой. Выяснить, кто в ней живет. Посмотреть, кто входит - выходит.
- За какой квартирой?
- Той, в которой ты жила.
- Это просто смешно.
- Знаю. Теперь знаю. Раньше - не знал.
- А что изменилось?
- Я следил за парнем, который входил и выходил, а потом решил сам посмотреть, что это за квартира. Наверное, Благден на это и рассчитывал.
- И что ты там нашел?
- Испуганного паренька. И девушку, которую крепко отлупили, а потом вкололи передозу… И твою фотографию.
Судя по выражению лица, Анне явно не нравилось то, что я говорил, но, тем не менее, она начала рассказывать.
- Благден разрешил мне остановиться в квартире, когда я появилась в Лондоне. Это было до того, как я уехала вместе с Джорджем в Девоншир. Я делала для Благдена кое-какую работу, и он ко мне хорошо относился. Когда я уехала с Джорджем, Благден считал, что это - ненадолго. Он сказал тогда, что квартиру я могу оставить за собой и пользоваться ею, когда вернусь в Лондон. Он был уверен, что я прибегу к нему, поджав хвост, не позже, чем через месяц, однако просчитался. Все было гораздо дольше. Пока меня не было, я отдала свой ключ Тревору. Ему негде было жить. Я знаю его много лет, он совершенно безобидный и беспомощный…
- А та девушка?
- Не знаю. Знаю только то, что писали газеты. Видела фотографию. Но подробности происшедшего и причины мне неизвестны…
- А что, это имеет значение?
- Возможно…
Я хотел задать ей еще вопрос, но она встала из-за стола. Ей понадобилось в дамскую комнату. Она снова мило улыбнулась мне, эта улыбка задержала меня на месте дольше положенного времени. Наверняка Анна вышла через запасной выход и сразу же взяла такси.
Я заплатил по счету и, покинув бар, поспешил домой.
9
Они поджидали меня на противоположной стороне улицы, припарковавшись под фонарем. Значит, это официальный визит. Неужто, сам Хенкин пожаловал?
Двери автомобиля открылись, и из него вышли трое. Опять трое. Хенкин, и по бокам - двое его архаровцев. Я стоял в дверях и ждал, когда они подойдут.
- Добрый вечер, старший инспектор, - я решил начать на вежливой ноте.
- Митчелл…
- Не ожидал, что увижу вас так скоро.
- У меня к вам есть вопросы, Митчелл, - заговорил Хенкин. - И я очень надеюсь, что у вас есть на них ответы.
- Прекрасно, - сказал я. - Где встретимся - у вас или у меня?
Вместо ответа он протиснулся в дверь и прошел прямо в гостиную. Один из его сопровождающих втолкнул меня внутрь, а второй плотно прикрыл дверь и остался стоять возле нее.
Хенкин задал свой первый вопрос.
- Где вы были вчера днем, Митчелл?
- В кино. - Я не врал, я ведь действительно был на том порно-сеансе, с которого сбежал через окно в туалете. Правда, потом я был в квартире на Камден Таун, но это потом…
- Спрашиваю еще раз. Отвечайте, подумав хорошенько. Где вы были вчера днем?