– И Лиза не знала, кто я такая, когда я пригласила ее в чат на Easyexit, однако она быстро открыла мне свое сердце. Оглядываясь сейчас назад, я понимаю, что должна была бы раньше догадаться, что она мне лжет. Ее истории становились все более дикими. Сначала она говорила о сексуальном насилии весьма неопределенно, потом призналась мне, что у нее сексуальные отношения с пожилым мужчиной, и, наконец, что это ее мать заставляет ее заниматься сексом с мужчинами за деньги. Я начала сомневаться, но, когда она прислала мне видео, я снова поверила ей и забронировала места на "Султане" для нее и ее матери, чтобы решить проблему.
"Так вот в чем причина", – подумал Мартин.
Поэтому она так разволновалась, когда позвонил Дизель и сообщил о манипуляциях с видео.
– Я и не подозревала, что Лиза меня обманывала. Я ничего не знала о болезненном влечении Лизы к своему школьному наставнику. Если бы Юлия Штиллер действительно заставляла свою дочь заниматься сексом с Томом, то в этом случае она, несомненно, заслуживала бы смерти.
Мартин саркастически рассмеялся.
– А после Наоми ты уже набила себе руку в этом.
– Я вовремя исправила свою ошибку.
– Мы оба чуть было не погибли!
Мартин вспомнил сцену в каюте Лизы. По иронии судьбы Елена говорила правду, когда сообщила Лизе, что она и есть Кверки. Она выдержала бы Лизин тест и могла бы назвать ее псевдоним в чате. Елена не сделала этого только потому, что тогда все бы раскрылось.
– И ты не считаешь себя сумасшедшей, Елена? – спросил Мартин. – Ты окончательно съехала с катушек.
Теперь бензиновая газонокосилка ревела в палисаднике соседнего дома. Мартин с тревогой задался вопросом, не заглушала ли она другие шумы. Шумы, которые раскрывали подлинные намерения Елены…
– Где ты находишься? – спросил он.
Как и следовало ожидать, Елена не ответила, вместо этого она задала ему странный встречный вопрос:
– Ты еще поддерживаешь связь с матерью Лизы?
– Что? Зачем?
Правда, один раз Мартин разговаривал с Юлией Штиллер по телефону, она как раз посетила свою дочь в закрытом отделении психиатрической клиники и хотела поблагодарить его за ее спасение. Наверняка уже в десятый раз. Возможно, он был единственным человеком, с которым она могла поговорить о некотором прогрессе в лечении Лизы.
– Скажи Юлии, что я исправлю свою ошибку, – сказала Елена. Это прозвучало так, словно она собиралась отключить связь.
– Исправишь свою ошибку? И все остальные тоже? Ты же убийца. И здесь уже нельзя ничего исправить.
Мартин направил свой пистолет на экран телевизора. Представил себе, что она стоит перед ним.
– Ты сам это увидишь, – сказала Елена.
– Я увижу тебя, – с убийственным спокойствием произнес Мартин. – И тогда я убью тебя.
Он буквально услышал, как она покачала своей красиво причесанной головкой.
– Ты не сделаешь этого, – возразила она.
Вне себя от ярости он прищурился.
– Ты знаешь, на что я способен, если вобью себе что-нибудь в голову, – пригрозил он.
– Да уж. В этом я не сомневаюсь. Однако ты меня и пальцем не тронешь, когда я буду стоять перед тобой. Более того, ты даже не расскажешь никому на свете о нашем сегодняшнем разговоре.
Он громко рассмеялся:
– И откуда в тебе столько самонадеянности?
Мартин снова вздрогнул. Газонокосилка смолкла. Зато он опять услышал какой-то скрежет у входной двери, и на этот раз это точно была не собака. Кто-то явно возился с замком. Мартин быстро осмотрелся. Из-за свободной застройки на первом этаже не было никакой возможности спрятаться, тем более что Елена могла наблюдать за ним с помощью видеокамеры. Во всяком случае, он не думал, что это Елена пыталась войти в финку, а если все-таки это была она, то ей было известно, что он вооружен. Мартин направил свое оружие на дверь, но потом передумал.
В два прыжка он достиг лестницы и, перепрыгивая через ступеньки, устремился на второй этаж, держа пистолет наготове, если вдруг кто-то подкарауливает его там наверху.
Неожиданно зазвонил его мобильник, лежавший в заднем кармане брюк.
Незнакомый абонент.
Он нажал на кнопку приема вызова, заскочил в первую попавшуюся комнату сразу за лестничной площадкой и захлопнул за собой дверь.
– Ты меня не убьешь, – услышал Мартин голос Елены, продолжавшей разговор, и с удивлением осмотрелся в неприбранной комнате. Кровать была не застелена, грязные носки валялись на полу. Стены украшали яркие, но на удивление талантливо выполненные граффити, на стеклянной столешнице, опиравшейся на два пивных бочонка, лежал ноутбук с приклеенным к крышке стикером какой-то рок-группы.
– Почему ты так уверена в этом? – услышал он свой собственный голос.
Снизу из гостиной донеслись шаги.
Мартин взял в руки теннисную ракетку, которая была прислонена к платяному шкафу, стоявшему с распахнутыми дверцами. Шаги раздавались уже на лестнице, кто-то поднимался на второй этаж.
– Потому что ты не захочешь убить женщину, которая в настоящий момент заменяет твоему сыну мать, – заявила Елена, и в этот момент Мартин услышал в коридоре за дверью второй голос. Голос молодого человека, лет пятнадцати от роду.
– Мама? Это ты там внутри? – спросил он. – Я думал, ты вернешься только через две недели.
Дверь открылась, и двое мужчин, похожих друг на друга, как могут быть похожи только отец и сын, замерли в оцепенении от шока.
Глава 76
Елена вышла из скайпа.
Она подготовила Тимми к этому моменту. Две недели тому назад, когда она навестила его после своего непродолжительного пребывания в Нью-Йорке, он снова спросил о своем отце (о своей матери он не спрашивал никогда), и она показала ему его фотографию, которая была напечатана в польских газетах вскоре после его ареста.
Действительно, тогда Шахла застигла Надю врасплох.
Но Тимми не прыгал за борт вслед за своей матерью.
Он вообще не вышел из ванной комнаты.
Это была ложь, которую она рассказала Мартину, чтобы он прекратил поиски своего сына. Но все ее усилия ока зались тщетными. Она предполагала, что рано или поздно Мартин докопается до истины.
После того как Шахла убила Надю, ударив ее по голове настольной лампой, а Тимми заперся в ванной комнате, Елена помогла горничной завернуть труп в простыню и выбросить за борт. Затем они выбросили и чемодан с Надиными вещами. Бортовые камеры видеонаблюдения должны были зафиксировать две жертвы. По глупой случайности то обстоятельство, что чемодан был меньше, чем тело матери, не осталось незамеченным. Им следовало сначала выбросить чемодан, а уж потом избавляться от тела матери. Грубая ошибка, но, к счастью, круизная компания невольно оказала им содействие и утаила наличие этой видеозаписи, чтобы замять дело.
Елена немедленно занялась судьбой мальчика. Тимми, перепуганный до смерти, ничего не соображал и не имел понятия, как связаться с отцом.
Елена самостоятельно начала поиски и вскоре выяснила, что его отец, опасный преступник, связанный с мафией, сидел в польской тюрьме в Варшаве.
Мать-извращенка мертва, отец оказался убийцей. Елена предположила, что, видимо, и остальные родственники Тимми не намного лучше. Она решила, что ни в коем случае не вернет мальчика в эту ужасную семью. В тот момент Елена не знала, что Мартин был полицейским и работал под прикрытием. Она узнала об этом только годы спустя, когда Даниэль рассказал ей о том, что Мартин Шварц возбудил против него дело по поводу гибели своей семьи. Итак, она решила взять Тимми под свою опеку. Некоторое время она прятала Тимми на корабле, потом перевезла его в свой дом в Каза-де-Кампос и определила в интернат. Много раз в год она навещала его в Доминиканской Республике, стараясь оставаться с ним как можно дольше.
Позднее, когда выяснилось, кем был отец Тимми в действительности, она даже подумывала, не сообщить ли ему, что его сын жив, но потом все-таки отбросила эту мысль. Мартин был полицейским. Одним из лучших дознавателей берлинской полиции. Опасность, что рано или поздно он вый дет на ее след и убьет ее, была слишком велика. Наверняка он тоже обдумывал это. Отныне Елена была в бегах, и она сделала все возможное, чтобы отсрочить этот момент.
За эти годы, в течение которых она прятала Тимми от его отца, он вырос в статного юношу, которому нравилась жизнь на Карибских островах. Между тем он уже так хорошо играл в теннис, что даже дошел до финала юниорского чемпионата Карибских стран.
Две недели тому назад Елена рассказала Тимми, кем был его отец в действительности и что он наверняка будет его искать. Таким образом, он был заранее предупрежден. Тем не менее она не хотела представлять себе, какое потрясение переживал Тимми именно в этот момент.
Елена вздохнула, сунула мобильник в свою дорогую сумочку от Луи Виттона, раскрыла маленькое зеркальце, еще раз подкрасила губы и поглубже открыла декольте своего черного вечернего платья. Потом она встала с удобного кожаного кресла, стоявшего у окна кают-компании.
Волнение моря в районе атолла Ари, одного из самых больших атоллов на Мальдивах, почти не ощущалось, круизный лайнер "МС Акварион" спокойно лежал на поверхности Индийского океана, и ей не составило никакого труда дойти на своих десятисантиметровых каблуках до судового бара.
– Один джин-тоник, – сказала она бармену небольшого, но элегантного круизного теплохода, вмещавшего немногим менее одной тысячи пассажиров. Одного из этих пассажиров, мужчину с бездонными голубыми глазами, сидевшего с бокалом пива, она одарила очаровательной улыбкой, которая тотчас возымела свое действие.
– Вы позволите вас угостить? – спросил симпатичный немец, которого она не выпускала из виду с момента отплытия со Шри-Ланки.
– Охотно, герр…
– Шиви, – представился мужчина, имя которого Елена, разумеется, знала. – Но вы можете называть меня Томом.
Она улыбнулась и назвала ему имя, под которым зарегистрировалась на этот круиз.
"Скажи Юлии, что я исправлю свою ошибку!"
– И что же привело вас на борт "Аквариона", Том?
– Ух! – Он сделал так, словно смахнул пот со лба. – Это длинная история.
– Нам предстоит долгое плавание, – еще шире улыбнулась Елена и как бы невзначай коснулась кончиком пальца руки Тома, лежавшей на стойке бара.
– Ну хорошо, если вы хотите услышать сокращенное изложение моей истории, пожалуйста, вот оно: я сбежал.
– Уж не от любви ли?
Он с самодовольным видом кивнул.
– Если вы так хотите, то да. Вы можете себе представить, каково это, когда в человека одновременно влюбляются мать и дочь?
Елена кокетливо улыбнулась:
– Что касается вас, Том, то да.
Он покачал головой:
– Да, да, звучит весело, но поверьте мне, это настоящий ад. Две ревнивые особы, являющиеся к тому же родственницами. Одна из них хотела буквально убить себя из-за несчастной любви, и это ей удалось бы, не предупреди я ее мать.
Он похотливо улыбнулся. Очевидно, он думал, что такая фривольная история повысит его привлекательность в ее глазах.
– И тогда вы взяли и просто забронировали себе место на круизном лайнере, чтобы сбежать от неугомонных женщин? – спросила Елена для виду.
– Нет, здесь, как говорится, не было бы счастья, да несчастье помогло. Я выиграл эту поездку в интернет-лотерею. Я хочу сказать, что и раньше часто получал письма, в которых сообщалось, что я стал стотысячным посетителем какой-либо веб-страницы, но на этот раз я действительно выиграл. Мне доставили билеты прямо на дом. – Он широко ухмыльнулся. – Они прибыли очень кстати.
– Так оно и есть, Том. – Елена взяла его руку в свою и нежно пожала. – Значит, вам везет в азартных играх?
– И в любви, – ухмыльнулся он в ответ.
– Это приятно слышать, – сказала Елена, вставая со своего высокого табурета у стойки бара. – Как вы насчет… – Она кивнула в сторону лифтов. – Я здесь неплохо ориентируюсь. Хотите отправиться на экскурсию за кулисы этого лайнера?
Том Шиви залпом допил свое пиво, подал бармену электронный ключ от своей каюты, чтобы оплата напитков была записана на его счет, и дал тому слишком большие чаевые, прежде чем последовал за элегантной блондинкой.
Он с нетерпением ожидал вечера и всего того, что принесет с собой ночь.
О книге & выражение благодарности
В память о моей матери Кристе Фитцек
Кофе латте!
Прежде чем приготовить для вас в конце этой книги небольшой сюрприз (к которому вы, конечно, можете сразу перескочить, если вам не интересна моя глупая болтовня об истории возникновения "Двадцать третьего пассажира"), по доброй традиции я хотел бы в этом месте сначала поблагодарить вас за то, что из потока новинок, насчитывающего ежегодно почти сто тысяч экземпляров, вы выбрали именно мое произведение. Возможно, сейчас после прочтения этой книги у вас сложилось совершенно неверное представление обо мне.
Хотите – верьте, хотите – нет: я люблю морские круизы. Да, да, на самом деле! В раннем детстве я даже мечтал стать капитаном морского лайнера, но очень скоро отказался от этой мысли, когда уже в нежном возрасте одиннадцати лет во время пересечения пролива Ла-Манш устроил со своей матерью состязание, кто из нас накормит больше рыб. Сегодня во время плавания на судах я всегда приклеиваю за ухо скополаминовый пластырь, этот отличительный знак всех слабаков среди любителей морских круизов, но я охотно мирюсь со снисходительными ухмылками опытных морских волков, пока сам контролирую местонахождение съеденной пищи, а не наоборот.
Итак, хотя я и охотно плаваю по морям и океанам, выражение "Двадцать третий пассажир" не является плодом моего – признаюсь – иногда довольно странного чувства юмора. Любить круизные лайнеры и одновременно превращать их в место ужасных преступлений мне не кажется чем-то противоестественным. Люблю я и Берлин и не чувствую угрызений совести из-за того, что заселяю свой родной город людьми, ломающими судьбы своих сограждан, и "коллекционерами глаз" (автор имеет в виду свой психологический триллер "Коллекционер глаз", в котором серийный убийца-психопат вырезал у своих жертв левый глаз. – Примеч. пер. ).
Когда я говорю, что мне нравятся морские круизы, я имею в виду не принудительные развлечения на верхней палубе или четко организованную экскурсионную программу, описание которой в судовом журнале сильно напоминает партийную агитацию и которая обещает каждому пассажиру удивительные чудеса. Правда, в данном случае не "Больше денег за меньший труд", как это делают некоторые партийные бонзы, а, например, когда обещают "идиллическое ощущение себя Робинзоном Крузо" при посещении крошечной бухты и купании в обществе всего лишь восьмисот единомышленников!
Просто мне нравится путешествовать в далекие страны вместе с гостиничным номером, лежа на удобной кровати и покачиваясь на волнах, при этом тебе не надо постоянно распаковывать чемоданы и заново укладывать в них свои вещи. Кроме того, я люблю море (однажды гадалка сказала мне, что это типично для людей, родившихся в октябре под знаком Весов). Правда, когда я прихожу на пляж, обычно мне бывает лень вставать с шезлонга, идти в воду, потом насухо обтираться, еще раз смазывать тело кремом (поскольку никогда не знаешь, действительно ли этот крем водостойкий, как написано на флаконе) – и весь этот стресс только для того, чтобы сделать два-три гребка, так как плавание – это не мой конек… но, как всегда, я опять отклонился от темы.
Что я хотел сказать: для людей, подобных мне, которые любят лишь смотреть на воду, длинные дни в открытом море являются идеальными, так как на таком огромном круизном лайнере жена не косится на меня только из-за того, что я не хочу прыгать в море, чтобы поиграть с детьми. Что возвращает нас к нашей теме.
"Двадцать третий пассажир" – это роман. Я хочу сказать: я обманул вас. Все, о чем написано в моем романе, не происходило в действительности. Но, как я уже однажды где-то сказал, во всякой хорошей лжи содержится хотя бы одно зерно правды. И в этом смысле в "Двадцать третьем пассажире" таких зерен больше, чем в арбузе. Основное суждение, а именно что ежегодно во время морских круизов бесследно исчезают десятки пассажиров, совершенно верно, как и приведенное в романе утверждение капитана Даниэля Бонхёффера, что тем временем в США существуют крупные адвокатские фирмы, которые специализируются на представлении интересов так называемых Cruise Victims – жертв круизных туров. Вообще все странные случаи исчезновения пассажиров, которые Бонхёффер перечисляет в главе 12, к сожалению, действительно произошли. Я изменил только фамилии пострадавших и названия круизных лайнеров.
В 2011 и 2012 годах был даже установлен новый печальный рекорд: за эти два года бесследно исчезли 55 человек. Если бы мой роман касался событий этих двух лет, его следовало бы назвать "Двадцать седьмой с половиной пассажир".
Идея написать эту книгу появилась у меня еще в 2008 году, когда в "Парк-авеню" (журнале, который тем временем сам исчез в море журнального рынка) я прочел статью, в которой шла речь о феномене пропавших без вести пассажиров во время морских круизов.
То, что прошло так много лет, прежде чем в марте 2013 года я начал работу над первым вариантом романа, объясняется всего-навсего тем, что зажигательная идея пришла мне в голову гораздо позже. А именно идея вместо бесследно исчезнувшего пассажира поставить в центр повествования внезапно появившегося из ниоткуда ранее пропавшего пассажира, который уже одним своим появлением опровергает теорию самоубийств, часто выдвигаемую круизными компаниями, даже не имея весомых оснований для этого. Действительно, так оно и есть: бурно развивающаяся индустрия морских круизов не заинтересована в том, чтобы в своих глянцевых проспектах предупреждать потенциальных клиентов о том, что очевидно любому здравомыслящему путешественнику: если на ограниченном пространстве собираются тысячи незнакомых людей, то конфликты просто неизбежны, они уже запрограммированы. И среди миллионов людей, которые между тем решают именно таким образом провести свой отпуск, наверняка имеются не только приятные личности.
Преступления в открытом море далеко не редкость, а указанные в романе веб-страницы, на которых координируют свои действия жертвы, родственники потерпевших и адвокаты, действительно существуют. А задокументированных на этих страницах происшествий оказалось так много, что Международная ассоциация жертв круизных туров (ICV) потребовала создания службы "морских маршалов", которая – в отличие от службы "воздушных маршалов" – так до сих пор и не создана. Плавающие гигантские отели являются своего рода маленькими городками без своего полицейского участка. И если на круизных лайнерах и есть своя служба безопасности, то она материально зависит от пароходной компании; поэтому, когда дело принимает серьезный оборот, проверка собственного персонала становится, скорее всего, маловероятной.
Причем – и эти факты, изложенные в книге, соответствуют действительности – следует честно признаться, что в случае исчезновения пассажира даже "морской маршал" мало что сможет сделать. Уже только один километровый "тормозной путь" круизного лайнера, как правило, не позволяет провести успешную спасательную операцию, особенно в том случае, если с момента, когда потенциальную жертву видели в последний раз, прошли часы. А сам корабль, как уже было подробно описано выше, слишком велик, чтобы можно было быстро и тщательно обыскать его.