- С прошлого сезона, заметьте, - хрустальным голоском поправила сестру леди Уолш, столь же лёгкая, золотоволосая и белокожая, но гораздо менее изысканная - полагаю, из-за юного возраста. Похоже, что женщин в этом роду зрелость превращала в истинные драгоценности, ограняя природную прелесть. - Первый приём - и такая неудача, представьте. Леди Ванесса мне по секрету намекнула, предположим, на вечере у А., той самой, разумеется, что в тон к новой гостиной у неё будет нечто невообразимое.
- Невообразимое? - переспросила Глэдис, кажется, изрядно позабавленная. К сестре она относилась с любовью, однако снисходительно.
- Поверьте, да! - сделала загадочные глаза леди Уолш и качнула веером; жест был комично узнаваемый. - Судя по тому, что я знаю, это именно так. Только вообразите себе платье из ткани, которую прислали из Никкона. Шёлк, вручную расписанный не то птицами, не то драконами… Леди Ванесса уже передала ткань одной мастерице, заметьте, достаточно известной. Но из-за маскарада на Сошествие платье так и не сшили.
В голове у меня точно щёлкнуло что-то.
- Какой мастерице, вы не знаете?
- Мисс Рич, представьте себе.
- И платье до сих пор не готово?
- Кажется, нет…
Сильно обеспокоенная, я извинилась перед Глэдис и её многословной сестрой, а затем прошлась по залу, уже открыто расспрашивая гостей - точнее, гостий - о мисс Рич. Никто ничего не мог сказать, и только бывшая спутница Эрвина Калле, Эмма Милз, робко заметила, что, кажется, одна её знакомая дама просила о встрече со знаменитой мастерицей, но ответа так и не получила.
- Когда это было? - спросила я и добавила дружелюбно, чтобы совсем уже не запугать девочку: - Просто одна моя знакомая тоже хотела к ней обратиться…
- На прошлой неделе, - ответила мисс Милз, окончательно смущённая.
Кажется, она до сих пор не привыкла к тому, что среди посетителей "Старого гнезда" хватает аристократов, и порой они - вот ужас! - могут даже заговорить с кем-то вроде неё. Ветреный художник когда-то привёл бедную девочку сюда, где она пристрастилась к ирисно-сливочному кофе. Но затем любовный пыл иссяк, и мисс Милз оказалась предоставлена самой себе.
Я пообещала мысленно, что познакомлю её как положено с миссис Скаровски и с вдовой Риверленд, чтобы девочка не чувствовала себя такой потерянной, и снова вернулась на кухню - готовить записку для Эллиса. Но даже не успела придумать, как передать: он явился сам, без зова, с чёрного хода, взъерошенный и едва ли не насквозь мокрый.
- Аконит, - сходу сообщил детектив. - Натаниэлл любезно пояснил, что эта гадкая штука может отравить даже через кожу. Вряд ли насмерть, но неприятностей доставит с избытком. Так что немедленно вручите своему сладкому дядюшке какой-нибудь орден за спасение прекрасной дамы от ужасной дамы. И, да, романтический локон точно отрезали не у Лайзо.
Головная боль исчезла так резко, что я на мгновение потеряла ориентацию. Из кухни словно по волшебству накатило облако тепла и уютных ароматов - свежий шоколадный кекс, стручки ванили в молоке, горьковатая корица, мускатный орех, медовые вафли и целое море горького кофе. Пол покачнулся под ногами.
- Вы уверены?
Эллис лихо улыбнулся, заламывая своё кепи назад, в стиле гипси:
- Иногда вы проницательны, Виржиния, а иногда - доверчивы, как дитя. У Лайзо что, волосы вьются?
Вопрос поставил меня в тупик.
- Мне кажется, что иногда…
- Нет, нет, - махнул Эллис рукой. - Вспоминайте, как он по утрам выглядит, зимой особенно. Конечно, когда он по моей просьбе за что-нибудь берётся, то и внешность слегка меняет. Не только лицо и рост, но и детали. Например, подкрашивает свою гриву, чтоб яркой чернотой не отсвечивать, и закручивает иногда. А вот если врасплох застать, то какой он будет?
В памяти мгновенно всплыла наша первая встреча - тогда, в кофейне, после безумного дня, когда в подвале сломалась холодильная машина.
- Иссиня-чёрные прямые волосы.
- Вот! - воздел детектив торжествующе палец и наконец-то вернул кепи на место. - А эти лохмы из конверта ещё как вьются. И текстура, Виржиния. На взгляд у Лайзо волосы очень жёсткие, но уж поверьте человеку, который этого балбеса десять лет за вихры таскал: они мягкие, почти как у ребёнка, - уверил он меня и неожиданно добавил: - Вот попробуйте при случае потрогать.
"Мягкие, гладкие и, наверное, пахнут вербеной".
О, моё слишком живое воображение!
Лишь спустя бесконечно долгую - и позорную - секунду я осознала, что смотрю на собственную ладонь, перебирая пальцами что-то несуществующее. Щёки обдало жаром.
Эллис глядел с весёлым любопытством, выгнув одну бровь.
- Поверю вам на слово, - ответила наконец я, стараясь сохранить остатки достоинства. И спохватилась: - До меня доходят пугающие слухи. Одна леди пыталась связаться с мисс Рич…
Детектив мгновенно помрачнел, даже глаза у него, кажется, из серо-голубых стали чисто серыми.
- Портниха мертва. Дело обставлено как ограбление - удар тяжёлым предметом по голове, часть драгоценностей исчезла. Но пропали заодно и книги учёта клиенток, которые она дома держала. В мастерской вроде мелькали дублирующие списки, но их пока не нашли, хотя я лично облазил всё помещение. В ящике стола у мисс Рич лежала крупная сумма и несколько чеков на предъявителя. Их, видимо, не нашли, потому что действовали в спешке. Так что вряд и это настоящее ограбление…
- Замешана мисс Дилейни?
- Возможно, - уклончиво ответил он. - Виржиния, мне идти нужно, кэб ждёт. Насчёт локона и подкупленного водителя - передайте старине Клэру, что я помню и делаю, что могу. Но он тоже имеет полное право поработать по своим каналам. Вряд ли мы друг другу дорожки перебежим.
- Сэру Клэру Черри, - поправила я механически, размышляя. Что-то в словах детектива мне не понравилось, некая фальшивая нота… Но что именно?
- Сэру Клэру Черри, - с видимой покорностью согласился Эллис и фыркнул: - Паучий Цветок он и есть Паучий Цветок. Всё, я бегу. Пирога бы в дорогу… Впрочем, не успеваю. Доброго вечера!
Он поднял сырой воротник и, сгорбившись, выскочил под туманно-мелкую морось, шлёпая по лужам - маленький серо-коричневый детектив в сизо-сером городе.
- Дорогая племянница? - послышался утомлённо-сладкий голос.
- Сейчас, - вздохнула я и закрыла дверь. Нужно было пересказать новости Клэру и выслушать его соображения, а затем вернуться в зал - и блистать до самого вечера, чтобы ни один свидетель не заподозрил, что у меня выдалась нелёгкая неделя. Значит, придётся много смеяться, шутить и, вероятно, придумывать какое-нибудь весёлое развлечение для гостей.
И всё же, что не так с историей Эллиса?..
После череды кошмаров ко сну я отходила, как отправляются на войну - решительно, в полной боевой готовности и с предчувствием, что можно и не вернуться. Любимые сорочки нежных цветов казались неуместными. Право слово, хотелось облачиться во что-то вроде мужского костюма Паолы из тех времён, когда она была ещё мистером Бьянки, брызнуть на запястья и шею горьковатых, резких духов, зачесать волосы а-ля "леди Вайтберри против правил" и торжественно возлечь на кровать… непременно с револьвером под подушкой.
Глупость несусветная. Подумав, я отмела всё - кроме револьвера, который завернула в плотную ткань, дабы не запачкать постель.
За окном по-прежнему свистело и хлюпало - ветер вслепую шарил мокрыми руками по крышам, сбивая нерасторопные флюгеры. В звуке этом слышались мне отголоски далёкой реки, и чем дальше, тем громче и отчётливей они становились. Разум неумолимо влекло туда, на невидимый мост, к плеску волн о набережную…
…Встаю, не выдержав напряжения; иду наугад. Стены спальни со скрежетом смещаются, открывая проход - длинный, узкий, извилистый. Под босыми ступнями - сырые каменные ступени, и каждый острый скол воспринимается болезненно ясно. Ночная сорочка быстро пропитывается влагой и липнет к ногам.
- Нет, - бормочу. - Так не годится.
Первыми появляются ботинки - весьма тяжёлые, удобные и совершенно не женственные. Непрактичную сорочку сменяют тесноватые брюки, рубашка, жилет и сюртук. Шляпа-котелок прижимает вьющиеся от влаги волосы; горло ошейником сжимает шёлковый платок, а руку оттягивает тяжесть револьвера. Мой костюм - помесь маскарадного одеяния Крысолова и мужского наряда, в котором я отправилась когда-то в театр Мадлен. Это позволяет чувствовать себя уверенней, почти как в доспехах, но есть тут какая-то неправильность.
Ступени вдруг начинают задираться вверх, стена под правой рукой обрывается. Тайный ход выводит к мосту. Кругом неоднородный, рыхлый туман цвета прокисших сливок. Реку, впрочем, не видно; только изредка мелькают в разрывах окошки чёрной воды, и там отражаются звёзды и луна, всякий раз в новой фазе.
Медленно поднимаюсь на мост. Перила кончаются у колен. Чем выше, тем сильнее кружится голова, и становится жутко. Хочется опуститься на колени и дальше передвигаться ползком. Но оттуда, из клочковатого тумана, кто-то пристально смотрит, и приходится держать спину ровно. Меня бросает в холод и жар попеременно. Мост начинает раскачиваться, сперва слабо, но размах постепенно возрастает. Издали накатывает запах гнилых розовых лепестков.
В верхней точке моста лежит медная маска. Такая целиком закроет лицо, а голос исказит до неузнаваемости.
- Лайзо? - выдыхаю и мертвею. Ускоряю шаг, склоняюсь над маской… и внезапно понимаю с ужасом, что это ловушка.
За плечом смеются.
- Глупая и самонадеянная девка, - раздаётся мужской голос.
И - в спину что-то бьёт, резко, больно, вышибая воздух из груди. Мост выворачивается из-под ног; хлещет по лицу туман, до омерзения похожий на комки мокрой паутины. Чёрная вода приближается с чудовищной скоростью. Но в последний момент чудится слабый запах вербены.
Тонкая мембрана воды твердеет - и отшвыривает меня наверх.
Проснулась я с чётким ощущением собственной глупости и недостаточной эрудиции. О, как сейчас не хватало Глэдис, знающий толк в символах и знаках!
Сон обескураживал настолько, что даже тревоге места не оставалось. Предположим, мужской костюм разгадывался легко - показная уверенность в себе и роль сильного человека. Тугой шейный платок - удавка. Или же ошейник? Туман - губительное неведение, раскачивающийся мост - чувство уязвимости после череды покушений…
Но, Святые Небеса, остальное?!
Медная маска, театральный зловещий смех, мужской голос и вульгарная реплика… тогда, во сне, создавалось впечатление, что всё это принадлежит Лайзо. Но по пробуждении я засомневалась. Мои видения часто бывали расплывчатыми, загадочными, образными, но нелепыми - никогда. Да ещё и удар в спину… Сила была мужская, но вот кулачок - слишком маленький.
Промучившись с попытками разгадать сон ещё с полчаса, я волевым решением отнесла его к бессмысленным ночным кошмарам и заставила себя встать и одеться как ни в чём не бывало. Юджиния, кажется, ничего не заметила. Только Магда приглядывалась слишком пристально… Впрочем, она просто волновалась за моё здоровье, скорее всего.
Клэр, как нарочно, ушёл вместе с Джулом, сообщив через мистера Чемберса, что вернётся к вечеру и до тех пор лучше присмотреть за мальчиками "в оба глаза" и никуда не ездить. Магда, к слову, отчего-то запомнила по-другому - что дядя якобы вернётся к утру. Поразмыслив, я решила не покидать пока особняк, а вместо этого попыталась связаться с маркизом Рокпортом. Увы, новомодный телефонный аппарат на сей раз подвёл - трубку никто не взял. Пришлось воспользоваться безотказным методом детектива Эллиса и отправить записку с мальчишкой-садовником.
Просто сидеть в кабинете, проглядывая налоговые отчёты и смету закупки строительных материалов для реконструкции фамильного замка в Валтере, сегодня не хотелось. Остаться наедине с горой мёртвых бумаг, когда из каждого угла грозятся призраки ночных кошмаров… Я отчаянно нуждалась в смехе, в шутливых перепалках, в человеческом тепле. Вечер в кофейне стал бы прекрасным вариантом, если б не просьба Клэра.
К счастью, островок жизни был и в моём особняке - библиотека, ставшая в последние дни по совместительству детской.
Ближе к полудню мальчики должны были в сопровождении Паолы отправиться на прогулку, однако без Джула поездку решили отложить - оставался ещё риск попасть к другому водителю-шутнику. Или встретить кого-нибудь со столь же дурным чувством юмора на уединённой дорожке… Лиам, неистощимый на выдумки, тут же предложил занятие, которое пришлось всем по душе: домашний спектакль по мотивам приключений храброго принца Гая. Главного героя, разумеется, собирался сыграть он сам. Кеннет и Чарльз попросились к нему в друзья и попутчики. Паола тут же, на обороте своих конспектов по аксонской литературе, написала сценарий - скупой и условный, но достаточно головоломный, чтобы увлечь даже самых непоседливых мальчишек.
Естественно, для пьесы также понадобилась прекрасная принцесса - выбрали Юджинию, смущённую до помидорного румянца - и злодей. С ним-то и произошла заминка.
- Мистера Чемберса не позовёшь, серьёзный - жуть, - огорчённо вздохнул Лиам, кутаясь в зелёный плед, символизирующий драконью шкуру. - Может, стул на кресло поставить ножками вверх? А низ этой штукой накрыть, - потряс он краем пледа. - Выйдет страшный зверь пустыни, о восьми ногах, о четырёх рогах… Стоять будет, как дохлый, - заключил он убито. - С таким принцу Гаю сражаться стыдно. Всё равно что кошку за хвост раскрутить.
- Кошка ещё укусить может, а стул - нет, - мудро рассудила Юджиния, заглядываясь на шёлковую накидку, венец и парик "наследницы Алвен", пожертвованные в качестве убора "принцессы". - Кстати, а если туда леди Эмбер посадить? - указала она на кошку, настороженно замершую в кресле. - Под плед. Тогда он двигаться будет.
- Жестоко, - покачала головой Паола, улыбаясь лишь краешками губ.
- Недостойно принца, - согласился Лиам и досадливо, по-взрослому, нахмурился: - Эх, был бы здесь Лайзо, он бы…
С тихим шелестом разлетелись бумаги. Я вздрогнула и механически прикрыла запястье правой руки; его свело судорогой. Юджиния ойкнула и бросилась подбирать документы. Кажется, список необходимых материалов для внутренней отделки… Впрочем, неважно.
Сколько же можно терять самообладание при одном упоминании его имени!
- Злодеем буду я, - предложила Паола с той же неуловимой улыбкой, точно ничего не произошло.
Лиам мгновенно отвлёкся от созерцания Юджи за работой и с энтузиазмом поинтересовался:
- Злодеем или злодейкой? Вот честно, вы, когда сердитесь, вылитый Пауль-восьминог из третьей книжки! Ну, который злокозненный прорицатель, с топором в каждой ноге! Может, и топоров принести?
- Нет, пожалуй, так далеко мы заходить не будем…
Забрав у Юджинии документы, я отсела подальше, за линию шкафов, и углубилась в подсчёты, безжалостно черкая на полях. Цифры неизменно успокаивали. Дубовый паркет по особому эскизу? Сойдёт и обычный, долой! Золочёные дверные ручки? Фи, какая пошлость, долой. А вот каминную решётку можно заказать у хорошего мастера, например, того, что поработал недавно у Абигейл…
Принц Гай в третий раз храбро сразил ведьму Громоданду и её рогатого дракона, а смета похудела вдвое, когда явился мистер Чемберс и сообщил, что прибыл мистер Рэндалл и просит о встрече. Взглянув на время, по старой привычке я велела подать в голубую гостиную пятичасовой кофе с пирожными и лишь затем осознала, что Мэтью - не вечно голодный Эллис, и подкармливать его нет необходимости.
Впрочем, взгляд, который гость бросил в сторону сервировочного столика, заставил меня усомниться в прежних оценках.
- Трудный день? - предположила я с улыбкой после приветствия.
- Ранний завтрак, - искренне ответил Мэтью, с трудом отводя глаза от кофейника.
- Ну, что ж, возможно, тогда вы не откажетесь…
- Если только это покажется допустимым…
- Зависит от новостей, - свела я всё к шутке, жестом приглашая его присесть. Магда сервировала стол и удалилась. - Скажите, насчёт мисс Рич… это правда?
- Увы, - помрачнел он. - Сожалею, вы ведь знали её.
Я сдержала вздох и посмотрела Мэтью прямо в глаза:
- Подробности меня не смутят. Даже за чашкой кофе.
Намёк он понял совершенно правильно:
- Если детектив Эллис успел побывать в кофейне, то вы, полагаю, уже знаете, что мисс Рич была убита в своём доме. Орудие убийства - овальная деревянная шкатулка. Посторонних следов на ней не обнаружено, только кровь жертвы. Входную дверь открыли ключом-дубликатом, цепочку откинули с помощью петли. Исчезло несколько ценных вещей и драгоценности, которые хранились на видном месте. Однако крупная сумма наличных осталась на месте, также пропали списки клиенток за последний год. Есть некоторые основания полагать, что особа, пытавшаяся отравить важную персону во время бала-маскарада, причастна к этому убийству. И, скорее всего, она же организовала "ужин мертвецов" и прислала вам отравленный локон.
Ничего нового гость пока не сказал, однако я чувствовала, что он готов поведать больше, чем Эллис.
А значит, стоило продолжать.
- Мисс Дилейни, - подытожила я, отставляя полупустую чашку с кофе; удивительно, однако он даже привкуса на губах не оставил. Как вода…
Мэтью кивнул:
- Маркиз также склоняется к этой версии. Как и детектив Эллис, и сэр Клэр Черри. Пугающее единодушие. Полагаю, их убеждает то, что действия загадочной особы частично совпадают с местью, о которой упоминала Финола Дилейни в записке. Но в деле с отравлением на балу, полагаю, замешаны и другие силы, - произнёс он многозначительно. - И очень, очень крупные суммы.
Видят Небеса, если бы не история с Кронусом и его "Детьми красной земли", мне бы и в голову не пришло искать во всём этом политическую подоплёку. Но теперь иное и вообразить было сложно. Особенно если учесть, что загадочный "Герр Бират" наверняка являлся дипломатом высокого ранга.
- Неужели кому-то не нравится условное равновесие между Алманией и Аксонией? - осторожно предположила я.
Мэтью бросил взгляд на дверь и понизил голос:
- Вы ведь понимаете, леди Виржиния, что подобные версии могут озвучиваться лишь на уровне сплетен. На большее я права не имею. Но слишком многое сходится в истории мисс Дилейни. Если сэр Клэр Черри не ошибся, то она и Мэлоди - одно и то же лицо. А последняя отнюдь не брезговала политическими делами, и след в деле лорда Палмера уводит на континент… Впрочем, лучше вернёмся к убийству мисс Рич, это важнее, - оборвал он себя. - Интересно, что здесь убийца действовал не с помощью яда, как во всех последних случаях. Рискну предположить, что у мисс Дилейни есть не только сообщница-служанка, но и сообщник-мужчина, хорошо знакомый со способами проникновения в чужое жилище. Сказать о нём можно только то, что роста он высокого, судя по углу, под которым был нанесён удар. Прямых свидетелей нет, однако девочка-цветочница на соседней улице видела, как вскоре после убийства вниз, к реке быстро шёл рослый мужчина с прямыми чёрными волосами… Леди Виржиния?
- Простите, в кофе попалась перчинка, - солгала я с безупречной улыбкой.
Сон, где меня ударили в спину, обрастал неприятными ассоциациями.