- Стопроцентная! - четко отрапортовал Телегин. - Состав полностью укомплектован, стоит, можно сказать, под парами в депо под Хабаровском, охрана наша, с местными властями контакт полный. На всех вагонах нанесены красные кресты и названия задействованных нами в проекте международных организаций. Готовы и комплекты униформы для поездной бригады и врачей-добровольцев с эмблемами "Здоровый заключенный". В аэропорту Франкфурта-наМайне зафрахтован самолет, отправка европейских врачей-добровольцев - по первому сигналу.
- Прием по пути следования и стопроцентная вакцинация заключенных обеспечены? - спросил Бергамов Безродного.
- Так точно, Самсон Эдуардович. Проведена и пропаганда вакцинации среди заключенных, они ждут.
- Тогда все. Везите врачей, вы, Казбек Магомедович, запускайте кампанию в прессе. Старт поезда - через неделю, по Транссибирской магистрали от Хабаровска до Москвы. Дальнейшее по плану.
Телегин осторожно кашлянул и вопросительно взглянул на Бергамова.
- Вакцина? - понял его Бергамов. - Грузите.
Он встал, подошел к бассейну, постоял немного, глядя на бирюзовую рябь.
- Так, говорите, Василий Кимович, ждут заключенные вакцину?
- Ждут, Самсон Эдуардович.
Бергамов сплюнул прямо в бассейн, провел рукой по седым волосам и процедил сквозь зубы:
- Будет вам, блядь, вакцина.
Часть вторая
СМЕРТЕЛЬНЫЙ ЭШЕЛОН
Глава 1
ПРИГОВОР ДЛЯ БЕСПРЕДЕЛЬЩИКА
Номер, в котором Лиза просидела взаперти всю ночь, располагался в дальнем, дешевом крыле гостиницы, где обычно останавливались колхозники, водители и подозрительные личности с темными волосами и явно выраженным кавказским акцентом.
Костян, приставленный сторожить ее, тоже не спал.
Он сидел в кресле перед телевизором, включив местную эротическую программу и неутомимо пялясь на жеманных потаскух с силиконовыми бюстами, которые ползали по диванам, извивались под душем и щекотали друг друга в разных местах длинными ногтями.
Наконец за окном посветлело, и примерно в половине восьмого в номер постучали условным стуком. Бросив на Лизу грозный взгляд - дескать, сиди, не рыпайся - Костян, подошел к двери и спросил:
- Кто там?
- Это я, открывай, - послышался недовольный голос Сергея Батурина.
Костян отпер дверь, и двойник вошел в номер, держа в руках газету.
- Ну что, краля, не соскучилась без меня? - поинтересовался он, криво усмехнувшись.
Лиза даже не посмотрела на него.
- А у меня для тебя новости, - сказал Батурин, усаживаясь в кресло, стоявшее напротив дивана, на котором сидела Лиза.
- Какие новости могут быть у такого подонка? - брезгливо спросила Лиза.
- А вот такие! - Батурин швырнул ей на колени газету. - Вот тебе свежая газета, читай про своего Меньшикова. Пиздец ему пришел, сгорел на хрен!
Лиза нахмурилась и взглянула на газету "Утренняя Волга", которая была развернута на статье с крупным заголовком "Смерть в бензиновом аду".
Взяв газету в руки, она начала читать, и буквы поплыли перед ее глазами.
Журналист, носивший псевдоним "Артем Близоруков", писал о том, что вчера поздно вечером на бензоколонке у Петропавловской крепости взорвалась и дотла сгорела машина известного исполнителя блатного шансона Романа Меньшикова. Его обгоревший до полной неузнаваемости труп был обнаружен в салоне машины. Шансов спастись у Меньшикова не было, потому что, во-первых, взрыв неустановленного устройства, заложенного под сиденьем, произошел, когда певец остановился у колонки и еще находился за рулем, а во-вторых - немедленно вспыхнули тридцать тонн бензина, имевшегося в двух подземных танках.
И теперь ведется следствие, которое, понятное дело, вряд ли обнаружит злоумышленников, а останки любимого народом певца будут преданы земле в закрытом гробу. Похороны состоятся через три дня на Смоленском кладбище, недалеко от могил Майка Науменко и Дюши Романова.
Вечная память безвременно ушедшему певцу.
Выронив газету, Лиза беспомощно посмотрела на Батурина, и он, злобно усмехнувшись, произнес:
- Ну что, прочла? Конец твоему кобелю, поджарился. Мне, чтоб ты знала, на него насрать. Но тему придется прикрыть. А жаль… Хорошие песенки писал твой хахаль! И хорошие денежки мы заработали на этих песенках. А я еще поверил, как дурак, что ты действительно на меня повелась. Надо же! И ведь я так и не трахнул тебя… Кстати, еще не поздно. Слышь, Костян, на пару будешь?
Лиза почти не понимала, что говорит развалившийся в кресле двойник, перед ее глазами появлялись то улыбающееся лицо Романа, то черный дым над горящей заправкой. Он сгорел в огне…
Какая страшная смерть! И теперь Лиза никогда не увидит его, не обнимет…
И его песни будут звучать только с дисков, которыми будут бойко торговать расторопные дельцы, для которых смерть артиста - всего лишь удачный повод поднять тиражи.
Лиза подняла глаза на злорадствовавшего Батурина. Что он такое несет?
- … дурачок, что ли? Нет, красотка, - гнал свое Батурин, - у меня и не такие ноги раскидывали! Ну что, трахнуть тебя прямо сейчас? Я еще не трахал свежих вдовушек…
Вдруг дверь с грохотом распахнулась и на пороге показался Арбуз.
- Трахни себя, - сказал он и по-хозяйски неторопливо вошел в номер.
Следом за ним вошли четверо широкоплечих суровых мужчин с поломанными носами и мятыми ушами. Увидев их, Костян сжался и прилип к стулу, а Батурин умолк на полуслове и смертельно побледнел.
- Ну что, тварь, отпелся? - ласково спросил Арбуз. - Ну-ка, подай мне вон то кресло!
Батурин торопливо вскочил и поставил перед Арбузом кресло.
- А сам отойди в уголок и стой там, пока тебя не позовут, - Арбуз оперся рукой на спинку кресла и посмотрел на растерянную Лизу. - А что это вы тут рассопливились, позвольте вас спросить?
- Миша! - Лиза вскочила с дивана и, бросившись к Арбузу, повисла у него на шее. - Миша! Вы еще ничего не знаете? Роман погиб, он умер! Сгорел на бензоколонке!
Тут Лиза зарыдала в голос, а Арбуз, крякнув, погладил ее по голове и осторожно усадил на диван.
- Как это сгорел? - удивленно спросил он.
Лиза подняла на него полные слез глаза и, шмыгая носом, произнесла прерывающимся голосом:
- В газете написано… А этот подонок еще радуется…
- А он больше не будет радоваться, - заверил Лизу Арбуз.
Взяв газету, он начал внимательно читать статью, а Лиза в это время, утирая слезы, взглянула на неподвижно стоявших в стратегических точках комнаты силовиков Арбуза. За плечом одного из них маячил какой-то малоприятный незнакомый тип с мерзкими молдавскими усами. Лица его Лиза не разглядела из-за слез, да и не до того ей было, чтобы разглядывать каких-то совершенно не нужных ей людей.
- Ну что же… - сказал Арбуз, закончив чтение, - грустная статья, ничего не скажешь. На, Ромка, почитай!
Он протянул газету стоявшему у двери молдаванину, а Лиза, с удивлением посмотрев на того, кого Арбуз назвал Ромкой, почувствовала, как комната поплыла перед ее глазами. В человеке, который одними только своими усами вызвал у нее чувство неприязни, она с удивлением узнала Романа.
Чаша переживаний оказалась велика для Лизы, и она потеряла сознание.
- Ну вот, сомлела, - усмехнулся Арбуз, - эх, бабы…
Роман, посмотрев на Лизу, лежавшую на диване с закрытыми глазами, перевел взгляд на прилипшего к стене двойника и, поморщившись, сорвал крепко приклеенные усы.
- Ну что, пидар, узнаешь? - спросил он и шагнул к Батурину.
- Я… На эту тему не со мной! - торопливо забормотал тот, вжавшись в стену. - Есть крутые люди, это они держат тему, а я только работаю под ними… Все с ними.
- С ними мы еще разберемся, - кивнул Арбуз, - но ты ответишь в первую очередь.
Он повернулся к Роману и спросил:
- Как там Жеглов сказал? С солдатом вражеской армии все просто, он воюет с оружием в руках, и его вина не требует доказательств, вроде так?
Снова взглянув на двойника, Арбуз сказал:
- Вот ты и пойман на месте с поличным, гнус! И еще девушку обижаешь… Ты ее вроде трахнуть хотел вместе с этим уродом? - Арбуз бросил взгляд на Костяна. - Встань, козел, когда о тебе говорят!
Костян вскочил со стула, и Арбуз недобро усмехнулся.
- Ты, я вижу, парниша конкретный… Ну что же, значит, и ответишь конкретно. По понятиям.
Костян опустил глаза, боясь посмотреть на Арбуза.
Он гораздо лучше Батурина понимал, что за человек стоит перед ним, и понимал, что в его жизни настали плохие времена.
Роман подошел к Батурину и спросил:
- Ну как, хорошо звездой быть? И деньги хорошие, и девок невпроворот… А?
И неожиданно ударил двойника в голову.
Удар пришелся в левый висок, Батурин замычал, поднял руки к лицу, потом безвольно уронил их и сполз по стене на пол.
Роман несколько раз пнул его, а Арбуз, снисходительно усмехнувшись, сказал:
- Ты бы вообще-то девушкой занялся, Тайсон недожаренный. С этими уродами успеется…
Роман неохотно отошел от неподвижного тела Батурина и посмотрел на Лизу.
- Так… - озабоченно сказал он, - тут нужно мокрое полотенце.
И добавил:
- А мне - бутылочку пива. Чтобы рука верная была…
* * *
Ангар - изделие военное.
Но, если очень хочется, то можно приспособить его к любым гражданским нуждам. Например - устроить в нем колхозный рынок или, например, фестиваль поп-музыки. Или выставку современной скульптуры, которая с легкостью превращается в тематическую конференцию "Творчество душевнобольных".
Однако вор в законе Виктор Касторов по прозвищу Бритва рассудил, что нездоровая суета вокруг принадлежащей ему недвижимости ни к чему, поэтому авиационные ангары, которых Бритва по случаю откупил ровно восемь штук, ничем не привлекали к себе внимания - как стояли тридцать лет, так и стоят - обычные алюминиевые сараи за колючей проволокой, только очень большие.
Когда-то Бритва был простым и скромным карманником, неизвестным никому, кроме корешей и оперов, а ангары принадлежали авиационной части и охранялись как зеница ока, то есть - зрачок глаза. Но все меняется в этом мире, и Бритва стал смотрящим по Волгограду, а ангары потеряли краснознаменную невинность и перешли в собственность Бритвы. Новый владелец пока еще не решил, как с наибольшей пользой распорядиться доставшейся ему по дешевке собственностью, и использовал ангары от случая к случаю - как придется.
На этот раз к Бритве обратился известный питерский авторитет Арбуз, который попросил предоставить ему охраняемое пространство для того, чтобы разобраться с тюменским авторитетом, носившим погонялово Чукча. Собственно, разобраться он хотел не с Чукчей, а с пойманным на месте преступления двойником знаменитого певца Романа Меньшикова, но двойник категорически отказался отвечать за себя сам, ссылаясь на Чукчу.
Ну что же - Чукча так Чукча - Арбуз пожал плечами, и на горизонте появился вызванный из Тюмени Чукча, которому не понравился такой поворот событий, однако он рассчитывал выехать на наглости и беспределе, которые до сих пор не подводили его.
Предоставив помещение для разборки, Бритва, который любил, чтобы все было по высшему разряду, устроил в ангаре некое подобие английского парламента. Гладкий бетонный пол застелили старым бархатным занавесом, оставшимся еще от советских времен, на небольшом постаменте поставили старое кресло с высокой спинкой, неизвестно откуда и как попавшее в ангар, а перед ним, справа и слева, располагались напротив друг друга два роскошных кожаных дивана, принадлежавшие прежде руководству части, а потом перешедшие вместе с ангарами к новому владельцу.
Бритва, словно король Лир, сидел на высоком троне, рядом с ним в интуристовских креслах сидели трое мрачных крепких ребят, которых при других обстоятельствах можно было бы назвать присяжными, а перед ними на диванах расположились оппоненты, которые по понятным причинам смотрели друг на друга без особой симпатии.
На одном диване сидели Чукча и Сергей Батурин, на другом - Арбуз с Романом. На улице вдоль стен ангара стояли вооруженные люди Бритвы, так что общая безопасность была обеспечена, а оружие сторон лежало на столе, стоявшем у стены, под присмотром дюжего братка, который не сводил восхищенного взгляда с позолоченного "Магнума" Арбуза.
Солидно кашлянув, Бритва произнес:
- Итак, господа, прошу вас начинать. Если у кого в горле пересохло - не стесняйтесь, сами видите: у нас все есть.
И в самом деле - погибнуть от жажды в этом ангаре было никак нельзя.
Около каждого из диванов имелся столик, на котором теснились бутылки с пивом, водкой и безалкогольными напитками. Такой же столик стоял и рядом с троном, на котором восседал Бритва, так что все присутствующие имели возможность как утолить жажду пивом, так и смягчить душу водкой. Именно на это и рассчитывал Бритва, который был прекрасно осведомлен о железном характере Арбуза и о беспредельной наглости Чукчи.
- А чо тут начинать, - развязно произнес Чукча, - тут можно как начать, так сразу и закончить.
Он взял со стоявшего рядом с ним столика бутылку пива, открыл ее и жадно присосался к горлышку. Арбуз с каменным лицом следил за действиями Чукчи и только слегка поморщился, когда тот громко рыгнул, оторвавшись от бутылки.
- Оно ведь как, - рассудительно сказал Чукча и закурил, - оно ведь если всем хватает, то и ништяк.
- Что значит - всем хватает? - нахмурился Арбуз. - Потрудись объяснить.
- А то и значит, - Чукча выпустил дым в сторону Арбуза, - смотри сам. Твой артист деньгу гребет, а всех грядок ему все равно не окучить. Так что надо делиться с братвой. Вот мы и подобрали то, что твой Меньшиков не поднял. Ему ведь одной жопой на всех свадьбах все равно не успеть, а так - другим хорошим людям польза.
Чукча не заметил бледности, внезапно появившейся на лице Арбуза, что являлось очень нехорошим знаком, и повел рукой в сторону "хорошего человека". Сергей Батурин кивнул, и Чукча уверенно завершил первую часть своего выступления словами:
- Даже Бог велел делиться.
Арбуз нехорошо посмотрел на Чукчу и усмехнулся:
- Делиться, говоришь? Это ты можешь лохам втирать, которых ты на ровном месте на бабки разводишь. А насчет делиться - так, может быть, хочешь трудом поделиться? Или талантами? Тогда и на долю честную можешь рассчитывать.
- А чо, я трудом не поделился, что ли? - Чукча взял вторую бутылку пива. - Ты посмотри - бригаду собрать надо, всем заплатить надо, костюмы надо, билеты, гостиница, всяко-разно… Это что тебе - не труд? Это же голимые бабки, которые я имею полное право отбить.
Арбуз громко засмеялся:
- Да ты, уважаемый, сам-то понял, что сказал? У тебя получается, что если ты потратился на транспорт и инструменты для взлома, то терпила тебе уже просто по жизни должен? Вот это здорово! Только Роман Меньшиков, к деньгам которого ты протянул руки, - не терпила. А деньги… Ты, между прочим, и к моим деньгам притронулся. И это уже совершенно другое дело. Отвечать придется повзрослому.
- А чо отвечать-то? - вскинулся Чукча. - Чо отвечать? Мой артист твоего не хуже, между прочим! И публика его любит! И это еще разобраться надо, кто тут настоящий, и кто кому денег должен!
Арбуз захохотал, откинувшись на спинку кресла и показывая отличные металлокерамические зубы.
- Ай, молодца! - воскликнул он. - Ай, угодил! Давно я такого не слышал!
- А что тут слышать? - удивился Чукча, который не понял, чем это он так развеселил Арбуза. - Это мы с тобой авторитеты, а артист твой - он все равно дурилка картонная, и не он решает, что как по понятиям будет.
- Ты, козел, - Роман, чувствуя, как холодная волна поднимается от солнечного сплетения к ушам, встал с дивана, - ты свою пасть закрой, а то я тебе безо всяких понятий зубы в глаза переставлю!
- Што-о? - Чукча прищурился. - Ты кого козлом назвал?
- Тебя, урод! - Роман засунул руки в карманы. - И если хочешь, прямо сейчас обломаю тебе рога твои крысиные.
- Сядь на место, - Арбуз сильно дернул Романа за ремень, и Роман с размаху уселся на диван.
Арбуз встал между Романом и побагровевшим Чукчей и сказал:
- Между прочим, не знаю, как насчет козла, а то, что ты - крыса, так это точно.
- Ну, падла, ты за козла ответишь, - Чукча пытался выглянуть из-за Арбуза, - ответишь, бля буду!
- А может, сначала я за крысу отвечу? - спросил Арбуз и повернулся к Бритве. - Слушай, Виктор Батькович, поставь-ка тут парочку крепких ребят, а то сейчас начнется поединок в первом полусреднем весе.
Бритва, которому было ужасно интересно наблюдать разборку, кивнул и, достав из кармана трубку, пробормотал в нее несколько фраз.
Тут же дверь ангара распахнулась, и вошли двое его боевиков.
Один из них встал за спиной порывавшегося вскочить Чукчи, другой поместился за спинкой дивана, на котором сидел с трудом сдерживавший бешенство Роман.
- Вы, это… - Бритва посмотрел на своих братков, - вы их придерживайте, если что. Но - с полным уважением.
Братки кивнули и по-деловому посмотрели на своих подопечных.
Арбуз сел на диван и, достав сигареты, повторил:
- Ты, Чукча, себя со мной не равняй. Авторитет он, понимаешь! Ты не авторитет, а крыса. И я за свои слова отвечаю.
Закурив, он взглянул на Чукчу и сказал:
- Во-первых, ты не лишнее подобрал, а просто украл с чужой, как ты сам выразился, грядки. То, что творил твой подопечный, называется просто воровством. А в данном случае - крысятничеством, потому что Роман Меньшиков не просто артист, а человек, работающий под крышей. А крыша эта - я. И ты украл мои деньги.
- Да ладно, украл не украл… Ты по делу говори, - ответил Чукча.
- А я, стало быть, не по делу говорю? - прищурился Арбуз. - Тебя вообще кто авторитетом признал? Беспредельщики тюменские, что ли? Ты эти базары оставь для тех, кого разводишь. А если ты думаешь, что можешь развести меня, так я тебя в этом быстро разуверю. Слушай внимательно, что я буду говорить. Во всем мире есть такое понятие - интеллектуальная собственность. И песни Романа Меньшикова являются этой самой интеллектуальной собственностью, которая принадлежит не только ему, но и другим людям. Серьезным, между прочим, людям.
- Между прочим, - вмешался в разговор Бритва, который уже понял, что ситуация складывается далеко не в пользу Чукчи, - я только вчера узнал, что на сцене двойник. Те люди из его бригады, которые обратились к местному обществу с просьбой поддержать порядок в случае чего, говорили, что выступать будет настоящий Роман Меньшиков. Так что ты, Чукча, косяка оттопырил. Извините, что вмешался в разговор.
Бритва взял со стола бутылку и налил себе водки.
- А это ничего, что вмешался, - сказал Арбуз, - получается, что ты свидетель, да и не только свидетель. Эти уроды и тебя обманули, так что имеешь полное право выставить претензию.
- Это кто тебе здесь урод? - угрожающе подался вперед Чукча.